Сообщество - За Правду

За Правду

1 941 пост 1 793 подписчика

Популярные теги в сообществе:

Тебе половина и мне половина

Тебе половина и мне половина

В богатом поэтическом наследии советской страны часто встречались фразы, настолько отвечающие идеалу социалистического общества, что при всей их неудобности для официальной идеологии, никто не посмел их вычеркнуть. Например, слова А. Прокофьева из песни «Товарищ»:


«Чтоб дружбу товарищ пронес по волнам,
Мы хлеба горбушку и ту пополам!
Коль ветер лавиной и песня лавиной, —
Тебе половина, и мне половина!»


Какое возмутительное и дерзкое посягательство на сам «принцип социализма» - распределение «по труду»! Левацкое воспевание «уравниловки»! Горбушку следовало делить не поровну, а пропорционально «трудовому вкладу» каждого, с учетов тарифной сетки, районных коэффициентов, надбавок за вредность, премиальных за досрочное выполнение плана, с учетом налога на холостяков и прочим, утвержденным высоким руководством нормативов, смет, окладов, с точностью до копейки определяющих цену усердия каждого трудящегося. Дружба дружбой, а табачок врозь – примерно так звучали бы слова песни после её правки каким-нибудь ответственным работником идеологического отдела ЦК партии, ритуально ещё именуемой коммунистической.


А вот еще одно надругательство над казенной «политэкономией социализма» - пронзительные стихи Р. Рождественского:


«Довоюй, родной!

Дотерпи, родной!

Не давай вздохнуть, злому ворогу.

Мы за вас горой, вы за нас стеной.

Всё у нас с тобой нынче поровну.

Всё у нас поровну».


Предвижу возражение – то же война! На ней не действуют «материальные стимулы». В мирной жизни совсем другой должен быть подход – выгода, личный интерес, карьерный рост, социальное соперничество – а как же иначе? Никто ведь и работать не будет без кнута и пряника.


Эта гнусность исходила не от деклассированных барыг, не от рвачей и хапуг, - нет, из самых высоких кабинетов смердящими помоями вливалась эта отрава в головы советских людей. Давно утратившие связь с народом, живущие в своем замкнутом элитарном мире, «вершители судеб», престарелые партийные дегенераты рассматривали человека с позиций буржуазной экономической науки, видели в нем лишь рабочую силу, требующую внешнего «стимулирующего» воздействия. Это было очень удобно. Не нужны пламенные речи, не нужны надзиратели и гулаги, всех дел – поманить зарплатой, автомобилем, жильем и «народец» поедет рубить просеки в тайге, возводить заводы, строить города, осваивать целину, заполняя свои кубышки трудовыми рублями. Как в кинофильме «Берегись автомобиля» заявил на суде неподражаемый Дима Семицветов: «Товарищи, деньги ещё никто не отменял. От каждого по способностям, каждому по труду в его наличных деньгах».


Формально, конечно, никто прямо не призывал к индивидуальному обогащению. Плакаты, лозунги, песни вдохновляли героикой труда, романтикой первопроходцев, кострами у палаток, улицами «у которых названия нет», но негласно расчет строился на деньгах, на экономическом принуждении к труду. На энтузиазм и бескорыстие партия не слишком полагалась.


Утвердившись в мнении, что оплата «по труду», товарно-денежные отношения, материальное стимулирование и порождаемое ими социальное неравенство не противоречат социализму, партийное чиновничество настойчиво внедряло всякие «почины» и «бригадные подряды» в основе которых лежала сдельная оплата труда.


Особый цинизм такому подходу придавало то, что «ученые» холуи партийной бюрократии обрамляли своё невежество заборами из цитат основоположников научного коммунизма. Что при социализме-де еще сохраняется «буржуазное право», распределение «по работе», «материальные стимулы» и прочие «родимые пятна капитализма». Что для коммунизма сначала следует создать материально-техническую базу. Нужно дождаться того благословенного времени, когда «все источники общественного богатства польются полным потоком». Воспитать «нового человека». И вот потом, на очередном партийном съезде, с разрезанием ленточки, здравицами, под марш отряда пионеров с горном и барабанами, провозгласить наступление эры светлого коммунистического будущего.


Идея «полного потока» принадлежит К. Марксу. Что он имел в виду? Достаточное производство продуктов питания, обеспеченность жильем, медицинским обслуживанием, всеобщую образованность, развитую культуру потребления, ограниченного пределами рациональности. Всё это было достигнуто уже к концу 1960-х годов. Так что слова Н. С. Хрущева о коммунизме к 1980 году были не беспочвенной фантазией и не «забеганием вперед», в чем его поспешили обвинить пришедшие ему на смену партийные «реалисты» и «прагматики».

В своем подавляющем большинстве советские люди были готовы к коммунистическому равенству, жаждали справедливости, добросовестно работали, не считаясь со всеми рукотворными трудностями и руководящими идиотизмами. Советский человек не только не отторгал «психологию уравниловки», как высокомерно клеймили чувство справедливости партийные ренегаты, он видел в равенстве важнейшее завоевание революции, отвечающее самым сокровенным чаяниям трудового народа.


Внутренняя сущность человека, его вдохновенность, чувство сострадания, неприятие несправедливости, романтизм, мечтательность, всё то, что является сутью и смыслом бытия, оставались за рамками сухих партийных документов. Главное – давай-давай!

Интуитивно люди чувствовали, что не всё ладно в обществе. Начиная с фальшивой патетики официоза и кончая платежными ведомостями, в которых при равном трудовом участии прописывались разные числа, делящие людей на «важных» и «второстепенных». Из марксистской теории известно, что труд не имеет стоимости, более того, при социализме труд становится непосредственно общественным, не принадлежащим никому лично и всякие речи о его «оплате» были равносильны откровенному признанию в антикоммунизме.

Вот как невинно может выглядеть предательство, воплощенное в строках советского учебника политэкономии 1954 года издания:


«Экономическому закону распределения по труду противоречит такая хозяйственная практика, которая не проводит последовательно резко выраженной дифференциации в оплате труда. При отсутствии такой дифференциации не получают явного преимущества в оплате работники квалифицированного труда по сравнению с работниками простого труда, лица, занятые на основных работах, связанных с новейшей техникой, по сравнению с лицами, занятыми на вспомогательных, ручных работах, производственники, находящиеся на тяжелых работах, в отличие от работников, находящихся на более легких работах или в обычных условиях труда. Отсутствие должной дифференциации ведет к уравниловке, препятствует внедрению новой техники и передовых методов организации производства».


В этом отрывке каждое слово – откровенная ложь и демагогия. С какой стати работники «квалифицированного» труда должны иметь какое-либо преимущество? А если «неквалифицированный» работник имеет тяжелые условия труда, а «квалифицированный – легкие, тогда как быть? И каким образом «уравниловка» может воспрепятствовать внедрению новой техники в плановой экономике? Ведь в социалистической экономике новая техника не образуется стихийно из дифференциации зарплат и внедряется в производство планово, а отнюдь не увещеваниями, уговорами или поощрениями энтузиастов.


Никому из партийных иерархов не приходила в голову простая мысль, а насколько этичен подобный подход к человеку? Насколько соотносится с элементарной порядочностью дискриминация людей по роду их деятельности в системе общественного разделения труда? Не будет ли надругательством над человеческим достоинством, над самой справедливостью противоестественное насаждение неравенства, привилегированности, выделение одних тружеников за счет других? И чего стоит «наука», в которой теряется человек, как вершина мирозданья, со всей своей уникальностью, неповторимостью, красотой, совершенством? Чем такая «наука» лучше расовой теории, «обосновывающей» превосходство людей определенной расы над другими? Какая разница униженному человеку, если он получает меньше другого человека на основании цвета своей кожи или рода своей деятельности?


Вопросы трудового участия и распределения потребительских благ настолько важны при социализме, насколько важен сам человек. Нивелировать эту тему до невнятной скороговорки, бездоказательно, походя постулирующей трудовую дискриминацию, значит обнажать вульгарную заинтересованность властвующей партийной бюрократии в привилегированности своего положения. Демонстрировать полное пренебрежение к разуму человека, который способен усомниться в истинности придуманных «законов социализма». Для выявления их несостоятельности достаточно спросить, а чем товарищи «политэкономы» собираются измерять труд? Какой уровень дифференциации зарплат оптимален с их точки зрения? Различие двукратное, трехкратное, десятикратное? А может быть, ученые головы предложат число Пи – 3,1415926 в качестве предельного отношения? Что, нет предложений? Так чего стоит такой «закон», не дающий ответа на простейший вопрос? А чем платить за труд? «Трудовым рублем»? Тогда сначала придется найти «стоимость» труда, т. е. заняться делом настолько бессмысленным, насколько и постыдным.


Есть всего два варианта. Либо человек вынужден продавать свою рабочую силу господину на его условиях, чтобы не умереть с голоду, либо он освобождается от своей товарной оболочки и становится свободным, равным среди равных, работающим как все, получающим, как все, живущим как все. И это отнюдь не «казарма». Это высочайший жизненный уровень, это принципиальное иное качество общественных отношений, полностью отвечающих социальной природе человека и уже не вызывающих диссонанса с мелодичной песенной политэкономией равенства и справедливости.

Показать полностью
57

Ответ на пост «История это спираль»3

Недавно французский журнал «Научное Обозрение» опубликовал данные о производстве маргарина в разных странах. Эти данные еще и еще раз напомнили давно уже подмеченный факт ухудшения народного питания по мере развития капитализма.


Маргарином, как известно, называют особым способом обработанное сало (из сала выделен стеарин). Из этого маргарина приготовляется искусственное — маргариновое масло.

Производство маргарина в главных европейских странах достигло очень высоких размеров. Германия производит 12 1/2 миллионов пудов в год маргарина, Англия — 7 1/2 миллионов пудов и т. д.


Маргарин дешевле настоящего масла. Громадному большинству населения в капиталистических странах настоящее масло не по карману. Рабочие зарабатывают так мало, что им приходится покупать дешевые, низкосортные, поддельные продукты. А ведь главный потребитель — рабочие. Рабочих миллионы, капиталистов сотни. И вот, производство дешевого, поддельного продукта растет не по дням, а по часам — наряду с ростом неслыханной роскоши горстки миллионеров.


Растет богатство буржуазии. Растет нищета и нужда пролетариата и массы разоряющихся мелких хозяйчиков, крестьян, ремесленников, мелких торговцев.


Замечательно, что потребление маргарина всего выше как раз в тех странах, которые особенно славятся производством большого количества и лучшего качества коровьего масла. Чтобы узнать, как велико потребление маргарина, надо разделить все количество производимого в стране маргарина (прибавляя ввоз и вычитая вывоз) на число жителей.


Оказывается, что на первом месте по высоте потребления маргарина стоит Дания — 16,4 килограмма маргарина в год (около пуда) на каждого жителя. Затем следует Норвегия — 15 фунтов, Германия — 7 1/2 фунтов и т. д.


Дания — самая богатая страна по производству масла. Датское масло, настоящее коровье масло, считается одним из лучших. Самый большой и самый богатый город в мире — Лондон (с окрестностями около 6 миллионов жителей) всего охотнее берет датское масло и платит за него самую высокую цену.


Датские зажиточные крестьяне, а всего больше датские капиталисты наживают хорошие деньги на торговле маслом. И в то же время Дания — первая в мире страна по потреблению поддельного масла, маргарина!


Как это объяснить?


Очень просто. Громадное большинство датского населения, как и населения любой капиталистической страны, рабочие и неимущие крестьяне. Им настоящее масло не по карману. Даже средние крестьяне в Дании, нуждаясь в деньгах, продают за границу произведенное у них в хозяйстве коровье масло, а сами себе покупают дешевый маргарин. Растет богатство датских капиталистов, — растет нищета и нужда датских рабочих и крестьян.


У нас в России происходит то же самое. Очень давно, около сорока лет тому назад, когда стало модой устройство сыроваренных заведений и артелей по деревням, демократ-писатель Энгельгардт подметил, что крестьяне, нуждаясь в деньгах, продают молоко и масло, а дети голодают и мрут.


С тех пор много раз подмечали это явление. Растет производство сыра, растет производство молока на продажу, богатеют немногие зажиточные крестьяне и купцы, — а беднота еще более беднеет.

Дети бедных крестьян, оставаясь без молока, мрут в громадном числе. Смертность детей в России невероятно высока. Нередко молоко сбывается в сыроваренные заводы, а крестьяне получают назад снятое молоко, которое и употребляют в пищу.


Богатым — доходы от роста производства и торговли, а рабочим и крестьянам — маргарин и снятое молоко. Такова капиталистическая действительность, которую так усердно подкрашивают либеральные и казенные ученые.


В.И. Ленин, КАПИТАЛИЗМ И НАРОДНОЕ ПОТРЕБЛЕНИЕ (1912 г.)

Показать полностью
2898

Ответ на пост «А кто ж следует рекомендациям»2

Работала на заводе, обед - полчаса. Идешь до столовой  3-4 минуты, все ИТРы (инженегро-технические работники) тоже подгребают вместе с ОТиЗом (отдел труда и зарплаты) - фиг придешь пораньше, сразу накуканят на премию, хотя у них обед был после цеха на полчаса позже - у них не ранний уход с рабочего места на полчаса, а у нас ранний на 3 минуты ))) Стоишь 15-20 минут в очереди, за 2 минуты сжираешь обед и летишь стрелой до участка, минута опоздания - депремирование. Притом уже пожравший ОТиЗ это мониторил.

Был еще вариант с талонами, кухработники заранее расставляли обеды на столы, но там зачастую такое хрючево было.

Уж сколько лет прошло, а привычка сохранилась - есть быстро-чисто-минимум лишних движений.

Привычка вызывает недоумение при семейных застольях, выходах в рестики. 2 минуты - я поевшая. Со стороны выглядит - как будто 6 дней не ела.

38

Цена неравенства

Цена неравенства

В биологическом смысле современный человек ничем не отличается от человека, жившего тысячелетия до нашей эры. Тот же объем мозга, те же способности, те же таланты, тот же пытливый взгляд на окружающий мир, но если последние столетия человечество совершило фантастический прыжок в будущее, то древние времена со своими неизменными волами, арбами и невольниками, с полным основанием можно назвать истинной «эпохой застоя».


Менялись царствующие династии, множились величественные пирамиды, соперничали в пышности гробницы, но создание простейшей паровой машины даже всесильным жрецам было не по силам. Как же так? Ещё в III веке до н. э. в Китае был изобретен компас. Люди уже широко использовали огонь, колесо, рычаг, была примитивная металлургия – всего лишь усилие мысли и человечество радикально ускорило бы свой ход, пройдя путь от паровоза до Интернета еще до рождения Хеопса!


Почему этого не случилось? Почему сегодня мы не можем смотреть HD фильмы, снятые на древнеегипетских студиях? И в чем причина неожиданного ускорения прогресса цивилизации, как бы наверстывающей бездарно упущенное время?


Конечно, нельзя не видеть объективных, чисто арифметических причин исторического запаздывания с освоением космоса и появления микропроцессоров – многократно меньшая численность населения древнего мира. Надо полагать, что при равном удельном весе одаренностей и талантов, ученых и гениев было пропорционально меньше, чем сегодня. Однако решающее значение имело то, что подобные неординарные личности не имели возможностей занять социально значимые места в обществе, не могли вытеснить с насиженных мест невежественных самодержцев, воевод и жрецов. Как сегодня выразились бы социологи по причине отсутствия «социальных лифтов». За редким исключением, «элиту» тех времен интересовали не передовые технологии, не научные открытия и изобретения – власть, роскошь, богатства, завоевания, всецело владели её помыслами. Поэтому не приходится удивляться тому, что порох появился раньше пенициллина, а меч, штык и кинжал - раньше швейной машинки.


Элитарность свойственна не только примитивным общественно-экономическим формациям. До сих пор находятся «мыслители», за сытное место у кормушки без зазрения совести способные обрамить ученым слогом любую, самую живодерскую «теорию».


Очевидно, что всеми достижениями современной цивилизации мы обязаны труду и разуму человека. В условиях, благоприятствующих раскрытию созидательных возможностей человеческого гения, происходит ускорение процесса развития, расцветают науки, искусство, улучшается жизнь людей. И наоборот, когда способности человека в силу внешних обстоятельств не могут быть реализованы, история или идет вспять, отбрасывается назад, или столетиями топчется на месте, растрачивая бесценный человеческий ресурс в бессмысленных войнах, уничтожая всякую живую мысль в застенках инквизиции, тысячами сжигая на кострах «еретиков» и «ведьм».


Рассматривая историю становления человеческой цивилизации, можно судить о степени свободы человеческой личности в разные годы и понять, казалось бы, алогичные неравномерности её развития, вроде падение с высот Античности в Тёмные века, или взлет в эпоху Возрождения.


Акцентируя внимание на цивилизационных рывках, полезно выявить порождающие их общие обстоятельства, с тем, чтобы используя исторический опыт, достичь аналогичного результата в современных исторических условиях. Едва ли не самый убедительный пример ускорения развития дает нам возникновение капиталистических производственных отношений, самым радикальным образом изменившие облик человечества. Свержение прогнивших монархий, освобождение крестьянства от феодально-помещичьей зависимости, ликвидация сословного неравенства, появление классов буржуазии и пролетариата явились мощным катализатором развития, «золотым веком» для многих миллионов предприимчивых, инициативных людей, получивших возможность на свой страх и риск открывать своё дело, предлагать обществу новые идеи, технологии, изобретения.


Из Манифеста Коммунистической партии: «Буржуазия менее чем за сто лет своего классового господства создала более многочисленные и более грандиозные производительные силы, чем все предшествовавшие поколения, вместе взятые. Покорение сил природы, машинное производство, применение химии в промышленности и земледелии, пароходство, железные дороги, электрический телеграф, освоение для земледелия целых частей света, приспособление рек для судоходства, целые, словно вызванные из-под земли, массы населения, - какое из прежних столетий могло подозревать, что такие производительные силы дремлют в недрах общественного труда!»


Действительно, результат был столь впечатляющим, что при всех издержках становления, капитализм казался идеалом справедливого мироустройства, воплощением вековой мечты людей о равенстве и свободе.


Эти иллюзии оказались такими стойкими, что даже столетия спустя, вполне образованная советская интеллигенция восприняла всерьез доводы буржуазных экономистов о внеформационных, носящих универсальный характер экономических законах, по сути дела, переносящих процессы конкуренции и внутривидового соперничества из животного мира на общество. Возникающие при этом проблемы этического порядка оправдывались высокой экономической эффективностью рыночных отношений, неизбежной платой за ускорение технического прогресса.


Другой пример ускоренного развития показывают 1930-е годы, когда молодое советское государство добилось фантастических успехов в производстве на основе плановой экономики, позволившей одержать победу над хорошо вооруженными силами почти всей объединенной Европы. Эта победа явилась убедительной демонстрацией превосходства нового социалистического способа производства над капиталистическим. А ведь тому социалистическому «малышу» было от роду всего-то чуть более пары десятков лет – ничто в сравнении с тысячелетиями исторической дрёмы человечества.


В чем причина советского «чуда»? Как и при рождении капитализма, власть была очищена от представителей старой формации, стала доступна пассионариям из народных масс, доказавших делом свою преданность революции. Впервые в истории народ получил научную теорию, в которой доказательно обосновывались преимущества организации экономики на основе общественной собственности на средства производства. Миллионы бывших крестьян, рабочих, мелкой буржуазии получили возможность реализации всех своих талантов и способностей на благо всего народа. Так что, успех как капитализма, так и социализма, определяется исключительно человеческим фактором, обеспеченным мощным продвижением к равенству, к освобождению личности от пут отживших общественных отношений. Равенство и свобода – это не антагонистические понятия, как пытается представить дело буржуазная пропаганда, это неразрывно связанные стороны общественных отношений, в которых свобода обеспечивает развитие, а равенство создает комфортные условия для труда и творчества каждому члену общества.


Почему нам не подходит первый вариант - капиталистическое «чудо», которое на практике вроде бы доказало своё превосходство над всеми иными формами организации общественного производства? Не углубляясь в этическую сторону вопроса, не вдаваясь в рассуждения, насколько порядочно одному человеку жить за счет эксплуатации другого такого же человека, рассмотрим чисто экономическую сторону дела.


Монополизация целых отраслей промышленности, узкая специализация в системе разделения труда, ведут к взаимозависимости всех звеньев мирового хозяйственного механизма, обуславливают общественных характер современного производства. Всё человечество, явно или неявно, связано миллионами технологических цепочек, обязывающих производителей действовать согласованно, синхронно, по единому плану на пользу всего человечества, чему препятствуют интересы отдельных «собственников», использующих свое монопольное положение к своей выгоде. Этот конфликт общего и частного и является основным противоречием капитализма, тормозящим развитие производительных сил. Разрешение этого противоречия возможно лишь с устранением самого института частной собственности с последующим обращением всех средств производства в общественную собственность. Тем самым разрешается и вопрос рационального планирования, поскольку все локальные планы могут быть без труда взаимно согласованы и интегрированы в единый общегосударственный план развития страны.


Плановая социалистическая экономика является нетоварной, оперирующей с натуральными мерами и показателями, ориентированной непосредственно на удовлетворение общественных потребностей. В ней отсутствуют привычные экономические категории денег, товара, обмена, собственности, наемного труда, как и прочие непроизводительные архаизмы, посредством которых продукт перераспределяется в пользу буржуазии. Разумеется, буржуазия старается выдать эти паразитические, вторичные формы перераспределения за сущностную сторону самого производственного процесса, выдать законы товарного обращения за универсальные экономические законы на все времена и эпохи.


Ложность такого утверждения очевидна уже в рамках капиталистической формации. Внутри любого производства отсутствуют товарно-денежные отношения, отсутствует обмен, отсутствует частная выгода подразделений, цехов и отдельных работников. Все работают согласно технологическим планам, графикам, должностным инструкциям. Рынок начинается только за воротами предприятия, на котором произведенная продукция обретает свою товарную форму. Кстати говоря, он очень скоро и заканчивается, поскольку товар, перейдя к потребителю, перестает быть товаром.


Промежуточная товарная форма продукта не является обязательной. В условиях мелкотоварного производства, отсутствия развитой инфраструктуры, она в какой-то мере была исторически оправданной и свою позитивную роль сыграла. Эта идиллическая картинка раннего капитализма и вдохновляла ученых простофиль в перестройку как на сочинительства рецептов рыночного благоденствия, так и на причитания на тему как нельзя жить советским людям.


Однако, незнание фундаментальных законов развития общества нельзя заменить верой, убежденностью, остроумием или артистичностью. Результат воплощения либеральных утопий в современном мире может оказаться вовсе не таким, каким был еще пару столетий назад. И перестроечным оракулам следовало бы не пялиться на витрины западных магазинов, а в рамках марксистской политэкономии изучать способ общественного производства, который только и обеспечивает товарное наполнение потребительского рынка. Тогда даже его беглый анализ обнажил бы такие системные противоречия вожделенного «рынка», перед которыми померкли бы все советские рукотворные «проблемы».


Наука утверждает, что современный уровень развития производительных сил давно уже требует не конкуренции, не погони за прибылью, не совершенствование механизмов товарного обмена, не социальной защищенности, не государственного патернализма, а ликвидации самого института т. н. «частной собственности» - главного источника всех проблем в мире. Именно частная собственность и скрываемая за ней эгоизм и алчность частных «собственников» препятствует рациональному использования производственного фонда и планетарных сырьевых ресурсов в интересах всего человечества.


Не только соображения справедливости, но и объективные условия производства требуют социального, экономического равенства людей. Ведь как можно требовать согласованности, солидарности действий, если одни будут жить лучше, а другие хуже под какими-то фальшивыми предлогами, вроде воздаяния «по труду»? Неравенство извращает нормальные человеческие стремления, превращает людей в конкурирующих между собой особей, порождает социальное соперничество, в котором цепкие, хваткие и напористые будут иметь решающее преимущество. Так появляются антагонистические классы.


Упования партийной бюрократии на «энергичных» и «инициативных» людей по меньшей мере наивны. В труде не нужны ни нахрапистые, ни наглые, ни оборотистые «работники». В труде нужны высококвалифицированные специалисты, доброжелательно относящиеся друг к другу, которым нечего делить, которые всецело могут посвятить себя делу, не отвлекаясь на бытовые проблемы и суету со статусным самоутверждением. Продвижение по службе производится только исходя из профессиональных данных работника и не должно быть связано с обретением какой-либо привилегированности, не должно рассматриваться как поощрение или награда. Никаких «социальных лифтов» в нормальном бесклассовом обществе нет.


Организация производства в виде единого нетоварного народнохозяйственного комплекса и социальное равенство способны вызволить такую энергию созидания народных масс, в сравнении с которой даже былые советские успехи будут выглядеть лишь репетицией подлинного прорыва в будущее…

Показать полностью 1

Ответ на пост «История это спираль»3

Есть такой раздел науки как АстроЛог.и я
разобрав из каких элементов состоит слово понятно, что она изучает как влияют звёзды(каждая из которых имеет массу, размер, период вращения, различную частоту света которую излучает, и ещё ряд параметров,) которые по сути своей кроме источника света являются мощными магнитами,и расположение которых меняется в зависимости от положения земли на орбите, плюс период вращения солнца по орбите, которое составляет 576лет(12х12х4). А также учитывая постоянное расширение галактики, что ведёт к незначительному смещению,мы и получаем спиральную цикличность.
Изучая особенности поведения человека, относительно даты и времени рождения, т.к. скорость смещения нашей планеты складывается, из скорости по орбите земли+скорость смещения по орбите солнца
Даже секунда разницы появления на свет, это я о близнецах к примеру, даст различия в программе которую организм отрабатывает с фантастической точностью, управляемый мощным "фото, магнито, 3D излучателем", мы приходим к выводу что наша жизнь прописана, от рождения до смерти, и мы не в силах изменить программу. А учитывая что её имеет каждый, с момента заражения человечества, получаем биологическую матрицу.
Вспоминая фильм Люди в чёрном и то вокруг чего крутилась история(галактика на ошейнике кошки) можно сделать вывод, который пропагандируют Фаталисты🤷‍♂️ просто жить и наблюдать, делать выводы зная исторические факты, они умеют читать и предсказывать будущие события , не сокрушаются 🙏о случившемся, т.к. все события прописаны наперёд☝️👌

Ответ на пост «История это спираль»
Показать полностью 1

Ещё об основной проблеме трудовой теории стоимости

Свой предыдущий пост я посвятил вопросу о соотношении труда и времени и интерпретации труда как свободного, а не рабочего времени. Повторюсь, свободное и рабочее время это величины равные с точностью до знака, и разница исключительно в доступности для понимания на самом базовом уровне трудовой теории стоимости. Этот же пост был навеян ответом на предыдущий и посвящён проблеме "почему должны считать среднее".

Итак, откуда вообще берутся все эти идеи про "среднюю по палате труд/время", которые как будто бы выражают трудовую стоимость и как они соотносятся с трудовой теорией стоимости? Берутся эти идеи из неверного, обыденного, понимания слова труд (а также, ИМХО, огромной проблемы с терминами в русскоязычном марксизме).

В трудовой теории стоимости фигурирует два разных труда. Первый труд - это обыденный и привычный нам индивидуальный труд человека: конкретное умение конкретного человека ловит рыбу, ткать ткани, управлять автомобилем, то есть то, что люди называют чаще словом "работа". А второй труд - это труд общественный, который определяется способностью общества производит товары и услуги, уровнем развития науки и техники, управления и организации труда и т.д. и т.п. Таким образом, никаких свойств индивидуального человека он в себе не несёт. Общественный труд - это просто некая абстрактная величина. Разница между обыденным смыслом слова "труд" и смыслом термина "труд" в марксизме такая же, как между обыденным понимаем слова "температура" (на улице минус 20 ощущается как минус 200 ) и физическим термином "температура" (скалярная физическая величина).

Итак, трудовая теория стоимости утверждает, что стоимость определяется этим самым общественным трудом, некой абстрактной величиной. По понятным причинам, прямо измерить общественный труд невозможно, точно также, как не меряют прямо температуру, однако человечество весьма неплохо надрочилось измерять индивидуальную работу отдельных его членов. И отсюда возникает довольно простая идея: общественный труд можно измерить через среднее рыночную цену товара или как среднюю цену единицы рабочего времени. Подчеркну, это не более чем способ измерения общественного труда. Общественный труд не является средней ценой или средней работой. Точно также как температура не является высотой ртутного столбика в градуснике, но с помощью его высоты температура может измеряться.

Тем не менее, эту ошибку совершают довольно часто, когда речь заходит о трудовой теории стоимости, как это сделал, например, @xoxoji19910501. Не знаю, является ли он марксистом, но, как минимум, знает положенные термины. Однако, высказанные в его посте соображения никакого отношения к марксизму не имеют, он прямо пишет, что рыночная цена товара зависит от баланса спроса и предложения:

Да потому что если стоимость рыбы будет меньше затрат на ее добычу до добывать ее прекратят, таким образом будут выбывать рыбаки у которых хуже амуниция/навыки/везение, при этом будет уменьшаться предложение рыбы и увеличиваться ее потребительскую стоимость.
При этом если стоимость рыбы будет не соразмерно высока затратам на ее добычу появляются новые рыбаки, которые увеличат предложение рыбы тем самым снизив ее потребительскую стоимость.
И тот факт, что вместо словосочетания "рыночная цена" используется "потребительская стоимость" не делает данный текст марксистским ни на каплю. Яркий пример, как неверное понимания значения термина "труд", приводит к неверному понимаю значения расчёта средней цены товара и, как следствие, к превращению трудовой теории стоимости в обычный баланс спроса и предложения.
Показать полностью
Отличная работа, все прочитано!