Проходная усугубляла впечатление. Решетка и бронированное стекло отделяли посетителей и заграждали проход внутрь. Все входящие должны были пройти через металлодетектор, предполагая что-то такое, я еще в машине успел скинуть пистолет из-за пояса, аккуратно протерев его от отпечатков и запихав между спинкой и основанием заднего сиденья. Надеюсь, найдут не скоро, тогда точно не свяжут со мной, ствол-то — криминальный.
Внутри участок напоминал разбуженный улей, полицейские группками и по одиночке мотались туда-сюда, посетители стояли или сидели у кабинетов и над всем этим доминировал звук бормотящей толпы. Такое нескончаемое бубубу в котором отдельные слова и трудно разобрать.
В ожидании допроса я разгонял сознание, на внешнем слое оставил чисто пацанячьи мысли о формах тела горничной, большом черном автомобиле, кучку сумбура из академических воспоминаний за последние дни. А ядро начало работать на повышенных оборотах. Скорость обработки информации кратно повысилась, из бубнежа толпы, при желании, я уже мог извлечь не отдельные фразы, а целенаправленно выделить речь одного или пары человек и полностью осознать их разговор.
Обычного человека такой разгон сознания быстро отправил бы в обморок, а кто удержался бы в сознании — рисковал получить инсульт за пять минут. Но мне, с моей повышенной регенерацией, такой фокус легко сходил с рук.
Не прошло и пары минут, как меня пригласили в кабинет.
— Проходи, Комаришкин, садись. — поприветствовал меня шапочно знакомый инспектор, что проводил беседу у академии.
Дико хотелось ответить колкостью, типа «посадят — сяду», но я сдержался.
Присел на неудобный табурет у конторского стола, осмотрелся. На столе, рядом со стопкой бумаг, лежал активированный артефакт правды, такой отслеживает истинность сказанного по колебаниям ауры говорящего. Его не слишком сложно обмануть, поэтому, хоть показания артефакта и учитывалось при проведении допросов и расследованиях, но выносить вердикт виновности или невинности на основании реакции артефакта правды никто и не пытался. Любой преступник может искренне считать, что ткнув жертву 20 раз ножом, он не сделал ничего плохого и даже не пытался преступать закон. И даже может верить в то, что это не он ножом тыкал, а просто обстоятельства так сложились.
— Иван Владимирович Крыжов, — представился собеседник. — Оперативник Имперской Службы.
О, как! Я считал его обычным инспектором полиции, а это оперативник Ищущих Скверну, именно так, в народе, называли эту службу, на свой расшифровывая сокращение ИС. Не по официозу, а по сути.
— Семен Комаришкин, — представился я в ответ. — До отчества при представлении пока не дорос.
— И не надо, нам оно и так прекрасно известно.
Оперативник достал звукописчик, обычный, без артефактной составляющей, включил и водрузил его на стол.
— Опрос номер 1469, опрашиваемый Семен Владиславович Комаришкин. — пробубнил казенным тоном опер Крыжов и обратился ко мне: — Готовы говорить правду, только правду и ничего кроме правды?
— Готов. — мой ответ был протокольным и не имеющим ничего общего с реальностью, я собирался увиливать и говорить только то, что будет мне выгодным.
— Вчера, во время инцидента в академии вы убили человека, расскажите как это произошло.
— Алина Семеновна попросила продемонстрировать прием с монетами, который я использовал на дуэли. Я согласился. Подойдя ближе к первым партам я разогнал телекинезом вращение пары монет. В этот момент кто-то выбил дверь и отстрелил преподавательнице руку. Я жутко испугался. Испугался не пистолета, а взгляда. Глаза были жуткие и обещали мне смерть. С испугу я запулил в них монетами, а он выстрелил в меня.
Артефакт правды не видит работу разогнанного сознания, его и не каждый чтец мыслей заметит. Так что я выстроил в голове нарезку из произошедшего и, более медленной частью сознания просто пересказал ее. Была бы необходимость, можно было бы и псевдовоспоминание сгенерить, та часть сознания, на которую настроен артефакт правды просто описывает просматриваемую картинку и никакой лжи тут нет.
— Я оказал первую помощь Алине Семеновне и предложил выбираться из академии,Лилия Комар обвинила меня в том, что я хочу узурпировать власть старосты и я ушел один.
— Пистолет? Он был у ворвавшегося. Большой и черный. Громкий.
В то, что камеры засняли происходящее я не верил. «Новый мир» всегда начинал с хакерской атаки на инфраструктуру отключая все системы записи видео, а при захвате первым делом громил серверные. Сокурсники тоже навряд ли что-то заметили, в этот момент разглагольствующая Лилия Комар перетянула на себя внимание.
Пока отвечал разогнанное сознание скомпоновало картинку, вот я подхожу, вот смотрю на ворвавшегося, вот иду дальше.
Прям как я и предвидел, вопрос в лоб, ответ возможен да или нет и артефакт отследит правдивость.
— Нет. Я просто вышел из аудитории.
— Как ты вышел из здания?
Тут и монтировать не надо, просто рассказал про дверь в подсобном помещении, не дожидаясь вопросов о том как о ней узнал, пожаловался, что еще недавно меня гоняли-обижали и подсобка была неплохим укрытием от хулиганов в свободное от занятий время.
Так же пожаловался про забытый магфон, что, дескать, без него такси не вызвать, а возвращаться за магфоном я боялся и шел домой пешком. Про пару перекусов в кафешках, рассказ и про гуляние в парках. Я вчера специально заходил и в кафешки и в парки, между делом, чтобы можно было списать время между академией и домом на желание успокоить нервы.
Магфон оказался приобщен к уликам по делу о захвате академии, мне даже пообещали вернуть его, как-нибудь потом. Придется покупать новый.
Из участка вышел часа через 4, вроде и не мариновали специально, но время улетело: расскажи, подожди, прочитай распечатку, подпиши и так далее. Ладно, что предупредили об отсутствии занятий в ближайшую неделю, такая неделя без учебы мне на руку, много что надо успеть сделать, да и пора уже встраиваться в общество, а то качусь как катится, а так — ни возвышения рода, ни личного могущества не обретешь.
У выхода меня ждал мой черный автомобиль и амбал водитель.
— Я Андрей, прошу садиться. — представился водитель стоя у открытой для меня двери.
Я кивнул, уселся, подождал пока сядет водитель и спросил:
— А ничего другого, менее экзотичного в гараже не было?
— Там еще два автомобиля, оба не на ходу, список запчастей для ремонта передал управляющему. А этот бронированный раритет удалось запустить за пару часов.
Кивнув я назвал адрес гипермаркета где покупал магфон и бронемобиль мягко двинулся в путь.
В отделе с магфонами ничего не изменилось, даже продавщица та же. Только теперь уже приветливо улыбается не смотря на мою бюджетную одежду.
— Привет. Нужен новый топовый магфон. — сходу озадачил я ее.
— День добрый. А что случилось с прошлым? — явно вспомнила меня девушка.
— Картинка на заставке надоела, дайте такой же или лучше, но с другой картинкой. — шутканул я в ответ. Не ее это дело, что случилось со старым, ее задача деньги брать и товар выдавать, а не пытаться залезть в душу.
Явно обидевшись девушка молча достала новенькую коробочку с магфоном, приняла деньги и оформила покупку. Я распаковал прям за прилавком, отодрал транспортировочные пленки и забрав только магфон отправился на выход. Зачем вообще все эти упаковки, что мне с ними делать? Дома они мне точно не нужны.
Пока шел на выход активировал и привязал аккаунты соцсетей. Сразу же выскочило сообщение о сборе группы в кафе рядом с академией с пометкой «явка обязательна, социализация». Вот ведь неугомонные, придется ехать.
Кафе встретило меня пониженной освещенностью, не полумрак, но и не яркий свет. Явно рассчитанное на посетителей-академистов оно не имело в меню алкогольной карты, даже пиво тут не подавали.
Сокурсники стащили несколько столов в один ряд и общались потребляя легкие закуски и коктейли. Я махнул рукой официантке, сказал, кивнув на столы - «мне как большинству» и устроился на свободный стул.
Коктейль, как я и подозревал, оказался безалкогольным, но с вполне себе приятным вкусом, не успел я подзакусить, как меня отвлек знакомый голос.
— Давай отсядем и поговорим.
Оглядываюсь, это Алексей Кот, быстро его подлатали после дуэли.
Подхватив коктейль я отошел за ним к соседнему столику.
— Извиняться не буду! — сразу заявил Кот.
Я только фыркнул в ответ, кто бы сомневался.
— Я по поводу мастерской, ты должен мне ее отдать! — продолжил Алексей.
— Зачем мне это? — я аж опешил от такой наглости.
— Затем, что без поставок мастерская все равно бесполезна!
— Ну вот еще! — моя улыбка выражала ехидство. — Там раритетные лампы делают. Летучая мышь! По аутентичной технологии более чем трехсотлетней давности! Цены посмотри на такие и тогда продолжим разговор.
Кот зарылся в магфон. Я ждал попивая коктейль, сам я глянул цены чуть ли не сразу после выхода из мастерской. Они впечатляли, но речь шла об антиквариате, а не новоделах. Правда это еще надо сообразить.
Кот нахмурился и я продолжил:
— Как видишь, без вашего брака мастерская вполне может работать рентабельно, придется, правда, дооснастить, провести переподготовку работников, но свои 100 000 в месяц я все равно буду получать, пусть и не сразу, но через полгода точно.
Мои слова Коту не понравились, он исподлобья глянул на меня.
— А тебе она зачем? — мне было действительно интересно.
— Мастерская дана мне в кормление, нет мастерской-- нет и карманных денег.
— Думаешь я тебе ее просто так верну?
— Может договоримся? — тон Кота сменился на более дружественный.
Я поболтал коктейль в бокале, выдержал паузу и предложил:
— Предлагаю партнерство, 55 процент мне, 45 тебе. Ты, как партнер, добиваешься продолжения старых поставок по прошлым договорам, я вношу свою долю мастерской. Прибыль делим согласно процентам.
— Давай сорок на шестьдесят! Все же поставки-то с меня. — попробовал прогнуть меня Кот.
— Шестьдесят на сорок может быть только в мою пользу, это же не я подошел с предложением. — я хлебнул из бокала и продолжил: — Мне и вариант с модернизацией неплох, хотя там придется брать кредиты и вкладываться в производство. Если ты принимаешь мой вариант, то я избавляюсь от головняков с управлением, модернизацией и кредитами, а ты снова получаешь карманные деньги.
— Мне надо подумать. — начал тянуть вола за хвост Кот.
— Можешь даже с клановыми юристами посовещаться, но тогда я меньше чем на 60 процентов в свою пользу не соглашусь. Почти равноправное партнерство только сейчас и только по причине не желания вникать. Как начнется волокита с юристами, так мне придется окунуться в кипу бумаг, согласование, утверждение, все это тратит время, потому и требования будут в 60 процентов.
— Но за поставку материалов-то отвечать буду я! Мне еще надо об этом в клане договориться! — торговался Кот.
— Ладно, 51 на 49, чисто, чтобы контрольный пакет был у меня. — я поддался на его торговлю и добавил: — Но с продажи Летучих мышей вся прибыль моя! Они не из вашего брака делаются!
Кот задумался над предложением, а я готовился к тому, чтобы отказаться от ламп, но оставить условия по процентам. Выпускать контроль за мастерской из своих рук я не хотел.
— Уговорил! — внезапно сказал Кот и протянул мне руку.
Мы пожали руки, скачали и заполнили договор о партнерстве, подтвердили его цифровыми подписями и, оплатив пошлину, отправили его на регистрацию в Торговую Палату. Через пару минут звякнули оповещения о вступлении договора в силу.
Кот улыбнулся и отправился к столам сокурсников. Я большим глотком допил коктейль и последовал его примеру. Вот и проблема с мастерской решилась, правда придется увеличивать производство ламп и искать для них сбыт, иначе Кот поймет, что я водил его за нос с самого начала. Но главное, мастерская стабильно будет приносить мне 51 тысячу в месяц. Причем — это будут официальные деньги которые можно тратить не опасаясь вопросов от налоговой.
Вся социализация вылилась в треп ни о чем в течении пары часов, потом народ начал понемногу разбредаться и я постарался исчезнуть в числе первых. Не люблю такие сборища.
Дом встретил меня открывшийся дверью и сестренкой в холле.
— Как прошел день? — отдала дань вежливости сестренка.
— Отлично! Допрос и социализация, что может быть лучше? — мой голос явно давал понять, что в гробу я видел такие развлечения. — Пойдем, поговорим в кабинете.
Захлопнувшаяся дверь кабинета активизировала артефакты и теперь подслушать нас было очень проблематично.
— Пришло время серьезного разговора. — начал я.
— Уже вторые сутки жду. — поддержала меня сестра.
Я уселся в кресло главы за столом и жестом предложил сестре занять стул для посетителей. Она немного поколебалась, но оспаривать главенство не стала.
— Как я уже говорил, во мне проснулись древние знания, но они стерли личностные воспоминания. — я внимательно глядел на сестру отслеживая ее мимику. — Я даже не помню, как тебя зовут.
— А я-то недоумевала, что ты меня всегда «сестренкой» называешь. — пробормотала сестра и представилась: — Ольга.
Я кивнул согласно этикету в знак признательности о знакомстве и продолжил:
— Так вот, Оля, я не знаю что случилось с родом, за мои знания нас могут обоих похитить и долго пытать, а потом тщательно спрятать останки. Я хочу поднять род и двигаться в сторону создания клана, но понимаю, нас двоих мало для такой задачи.
Я сделал паузу, чтобы обдумать дальнейшие слова, сестренка молчала ожидая продолжения.
— Если ты слышала про бар «Темный уголок», то это моя работа. У нас с тобой есть деньги, но это грязные деньги, большие покупки на них делать нельзя, сразу возникнут вопросы — а откуда финансы у столь юных представителей рода. На текущий момент мы можем оперировать суммой в 51 тысячу, она будет приходить официально с моей мастерской взятой вирой за дуэль. Еще есть схроны «Нового мира», там тоже должны быть деньги, а кроме них — оружие.
— Ты вступил в «Новый мир» — округлила глаза сестра.
— Нет, я же вчера говорил тебе, днем вырезал все их ячейки в этом городе, лично, вручную. Чуть больше сотни человек пришлось приобщить к большинству.
— Я думала ты шутишь… — сестра была на грани обморока.
Я поднялся и жестом пригласил сестру за собой к кофемату, сделал пару кофе и добавил в него крепкого ликера из бара. Поставил чашки на столик и присел на диванчик. Первенство власти я уже продемонстрировал, можно было и поговорить по семейному.
— Мы можем остаться в тени, тратя понемногу натыренное. Но не факт что удастся, характер у меня тоже поменялся. — продолжил я разговор.
— Не хочу в тени! — сестренка наконец-то отошла от шока. — Меня, если ты помнишь, в рабство продали! И никто и не заметил этого! Чем тише будем, тем больше вероятность, что нас приберут к рукам.
— И я не хочу! — я пригубил кофе. — В первую очередь надо подумать как легализовать деньги. У тебя есть идеи?
Сестра серьезно задумалась, я попивал кофеек с ликером и не мешал размышлениям.
Минут через пять Ольга улыбнулась.
Я аж поперхнулся кофе от такой идеи. Где я и где бутики? Я же в них не бельмеса не понимаю.
— Брендовые трусы, носки и прочие платья продавать? Ты уверена?
— Бутик антиквариата! — сестренка загорелась идеей. — Скупать можно за копейки старые вещи, выставлять их с дикой наценкой, бутикам не обязательно раскрывать кому продали, там почти все покупатели аристократы. Просто уничтожаем вещь, по бумагам проводим продажу, платим налог и деньги становятся официально приобретенными!
— Отличная идея! — обрадовался я, заодно прикинув, что в бутик можно сгружать лампы «Летучая мышь» из мастерской и это еще один канал отбеливания финансов.
Я допил кофе, взял фужеры, наполнил их шампанским и протянул один сестренке:
— За новую жизнь! — мой тост был двояк.
— За успех! — поддержала сестра.
Звон бокалов, первый глоток и оглушающий рев пожарной сирены из кабинета.
Мрак Сергеевич, https://author.today/u/barim/works (все произведения)
