Серия «Препод в Китае»

Пекин — красивый город. Огромный и традиционно китайский, если сравнить его с Шанхаем. Тот больше — хайтек, киберпанк, неон и прочее футуристичное. Пекин — это хутуны, смог, утка, мать её, по-пекински

и Олимпийская деревня. Хотя, зная популяцию китайцев, я бы остерегся называть что-то там «деревней».

Я люблю Пекин. С этим городом у меня связана куча воспоминаний.

Первый раз я прибыл в этот город в 2015 году, и он оглушил меня количеством народа, машин, шумом, теплым пахучим воздухом и рёвом цикад.

Меня, будущего преподавателя, встретили в аэропорту, накормили китайской традиционной едой и посадили на автобус в совершенно не ту сторону. Так я впервые познакомился с китайским распиздяйством.

Чел от агентства, которое искало работу преподам, был новеньким и отправил меня туда, куда, как ему казалось, нужно. Потом я жаждал повторной встречи, чтобы уже отправить его по нужному адресу, но он меня перехитрил и уволился.

И вот, я без связи, без знания китайского языка и в диком... ошеломлении ехал в автобусе, полном китайцев (неожиданно), в неизвестность.

Помню, водила остановил автобус и кивком показал мне выходить. На улице ночь, я беру сумку, вылезаю. Со мной выходят ещё некоторые пассажиры. Мы идём в небольшое симпатичное строение, где играет музыка, курятся благовония и у стены лежит (хз, как правильно) железный желоб, утопленный в отделочную плитку. По нему течёт вода. Китайцы встали в шеренгу сбоку от жёлоба, и я понял, что автобус встал на остановку, а меня водитель, не зная английского, отвёл в туалет. Это был культурный шок в том плане, что туалеты бывают на остановках такими цивильными и чистыми. Так я познакомился с китайскими туалетами.

Возвращаясь к той поездке: расстреляли меня, внучок всё закончилось хорошо. Друг, который работал в школе, куда я ехал, забеспокоился, так как времени прошло много, а я не появился, и поднял принимающую сторону на уши. Как-то уж они пробили телефон водителя автобуса, который меня вёз, в край удивились, что еду я куда-то не туда и на середине пути меня встретили на машине, дали баодзы и повезли к себе. Жуя китайский пирожок с мясом и пялясь в темноту ночи, я понял, что всё будет хорошо.

Кстати, о еде. Наша любимая лаовайская присказка была, когда мы ели в разных маленьких чифаньках (название хрючевен в Китае): главное не смотреть, как это готовят. Кстати, ни разу не отравился. Потому что не смотрел, наверное.

Уже будучи опытным преподом, я через год вернулся в Пекин в поисках работы, и радушная агент, лелея хитропопую мысль сэкономить на мне, пригласила пожить у неё. Я, конечно, был опытным преподом, но не настолько, чтоб знать, что агентство оплачивает отель на время поисков школы, а потому согласился. Зря. Это была одна из самых больших ошибок в жизни, после высшего образования.

Квартиру она делила с несколькими разнополыми соседями, а также несметной армией тараканов, которые захватили плацдарм и уверенно его удерживали. Эти усатые твари были повсюду: на полу, на столах, стульях, в немытой раковине с горой посуды и бог знает ещё где. Не было сантиметра свободного пространства. И если я был человеком закалённым, то наличие со мной моей девушки осложняло положение. Я в любой момент ожидал оглушительного визга или иного громкого проявления женской брезгливости.

Когда я спросил пароль от вайфая, мне сказали посмотреть на обратной стороне роутера. Думаю, его тараканы просто пытались внаглую спереть, учитывая их количество под несчастным обосраным прибором. У моей спутницы заметно дёргался глаз.

Мудро отказавшись от предложенной приготовленной тут же трапезы и отвоевав у этих гадов кровать и часть одеяла, мы сели и начали прикидывать, что делать. На дворе ночь, отеля не найти, а на улице спать прохладно.

Мы легли спать, договорившись нести вахту по очереди для предотвращения кражи ценных сотрудников (нас) усатыми оккупантами. Ночь прошла под фильм «Девчата», ожесточённые уничтожающие шлепки тапочком и проклятья.

Едва только показался первый луч солнца, мы, похватав наши пожитки и убедившись, что не захватили чужую хитиновую собственность, ломанулись к выходу. Так я познакомился с китайским бытом.

Потом агент прошла стадии принятия: возмущение («вы что, брезгуете китайским гостеприимством?!»), торг («может, в офисе переночуете?») и принятие («ладно, оплатим мы вам отель»). И для нас наступили золотые времена: утром мы катались по школам на машине агентства, а днём исследовали Пекин.

Красивый парк чудес света порадовал русскими вывесками, эйфелевой башней в миниатюре и кучей других достопримечательностей со всех стран

а огромный пекинский зоопарк огорчил грязноватыми пандами, спящими к посетителям пушистыми жёппами.

Через неделю мы уже мчали на новое место работы, и это были самые тёмные и отвратные три месяца моей жизни в Китае.

Но это тема для отдельного поста, а то и так инфы много.

Пысы: Надеюсь, не слишком сумбурно получилось

Тут моя озвучка:

https://t.me/cjvoice

Посты про Китай:

Что я узнал за 5 лет жизни в Китае и работы преподом английского

Коррупция и тюрьма в Китае

О мариванне в Китае

Поездка в Гонконг, жрицы любви и дорогие презервативы

Горы Хуашань и Тропа смерти

В поисках Терракотовой армии

Как я Гонку Спартанцев бегал

Первая часть тут: В поисках Терракотовой армии

Часть вторая.

У кого-то утро начинается с кофе, у кого-то — с орущими петухами. Лично меня разбудили горланящие китайские женщины в шесть утра. Не знаю, о чём они перекрикивались, возможно, здоровались. Но делали это громко, задорно и с полной самоотдачей. Тело одеревенело, ибо спал я в позе Имхотепа, а разум требовал крови. Желательно, их крови.

Естественно, как учитель в китайской школе, я усвоил самые важные китайские слова: «здравствуйте» и «заткнитесь», что и продемонстрировал разговорчивым китаянкам, разбудив попутно товарища. Ибо нефиг. Пожелания вернулись ко мне в двойном размере с добавлением чего-то, что я ещё не изучил. Наверное, пожелания доброго утра.

Ночка была та ещё: арбуз — большой, возможно, не самый свежий, поэтому сквозь отсутствующую доску общественного туалета мы по очереди здоровались с соседями и следили за лестницей. Мало ли что, а мы всё видим. Стрекотание цикад и яркие лучи вынужденно утреннего солнца почти что радовали наши невыспавшиеся и хмурые рожи.

В этот раз мы быстро нашли маршрут и почти безо всяких приключений добрались до Терракотовой армии. Если бы не все перипетии и сложности, которые мы упрямо преодолевали ввиду собственной неподготовленности и раздолбайства, глиняные воины вызвали бы больше восхищения. А так — в одном из павильонов были черепки,

в другом — какие-то фрагменты, руки и ноги — будто наглядное пособие для жителей Петербурга,

а в ещё одном помещении стояли эти самые ребята. Но они, словно глиняные коровы, стояли в низине, в загоне, отгороженные от посетителей заборчиком.

Причём некоторые из них были обмотаны не то полиэтиленом, не то скотчем. Не догадались китайцы до синей изоленты — а жаль. Такой натюрморт прошляпили.

Я сильно разочаровался. Мне казалось, это должно было быть монументальное, масштабное сооружение, где у посетителей захватывает дух, а оказалось так... Ну, наши ожидания — это наши проблемы, верно? Где-то на этой мысли я обнаружил, что товарища со мной нет. Выйдя из прохладного подземелья на жару, я увидел его сидящим на лавочке с довольно сердитым видом. Скорее всего, у меня была такая же мина — в этот момент я его понимал как никогда. Пока он не повернулся. Сникерс, который остался с Хуашаня, был сделан крепче, чем многие китайские товары, а потому он повернулся ко мне с таким выражением лица:

Мы дружим с универа, и как истинный друг я, естественно, посочувствовал его трагедии, огласив громким гоготом окрестности гробницы. Китайцы не удивились, друг — тоже. Оказалось, у него откололся кусок этого самого зуба. В своё время я занимался боевыми искусствами и, теоретически, мог бы помочь, но товарищ решил героически дотянуть до дома и от моих услуг отказался.

Побродив ещё немного по прохладным павильонам, мы вышли к сувенирному, где продавались маленькие копии воинов — но почему-то без полиэтилена, стоял автомат с монетками, а также выставлялось народное творчество. Представитель последнего — респектабельный китаец в очках — увидев белые физиономии, растолкал своих собратьев и принялся рекламировать нам свои поделия. Он был художником и достаточно хорошо говорил по-английски. А вот рисовал, на мой взгляд, хуже. Хотя я, если честно, в картинах разбираюсь как свинья в апельсинах, и все его рисунки для меня выглядели примерно так:

Только с азиатским колоритом. Что-то типа: «Девушка у утреннего пруда играет на флейте». И поэтичные мазки углём или чем там они рисовали. Не моё. Но когда я узнал цену — то проникся. Это был, очевидно, местный Тищенко, не иначе. Не распознав гения, мы попрощались, пообещав обязательно прикупить пару картин, но в следующий раз. Как разбогатеем. Дядька загрустил, всучил нам свои визитки и растворился в толпе — искать более благодарных ценителей. А мы побрели к выходу.

Вечер принёс долгожданную тень, но духота не делась, ровно как и проблема отеля. Снова мы угрюмо ходили по улицам в поисках ночёвки — но желательно с цельной дверью в важных комнатах. Когда мы проходили мимо какого-то здания, нас окликнули. Раздражённые, невыспавшиеся, уставшие от всех перипетий и без одного зуба на двоих, мы уже готовы были послать зовущего, но он так энергично махал руками, что мы решили узнать, что интуристу нужно. Вдруг у него судороги, а мы не помогли. Оказалось, что он звал в отель. В самый настоящий отель с горячей водой, чистыми кроватями, новыми, пахнущими свежестью простынями — и с целыми дверями. Даже цена была умеренная.

Рухнув на хрустящую простыню, я мгновенно вырубился, отдыхая и набираясь сил для следующих поездок по Поднебесной.

Мой тг: https://t.me/cjvoice

Первая часть Горы Хуашань и Тропа смерти

Сиань — прекрасный южный город, утопающий в разлапистых пальмах, людских потоках многонаселённой страны и молочном смоге.

Вдыхая полной грудью воздух свободы, путешествий и будущего рака лёгких, мы пошли покорять Терракотовую Армию.
В 2016 году познания китайцев в английском были довольно минимальны, наши картографические способности — ещё скромнее, а потому мы с другом безнадёжно заблудились. Мы бродили по городу, рассматривали окрестности, местную архитектуру и пытались найти эту чёртову армию.

Было жарко, душно и очень влажно. Очки безнадёжно запотевали, лямки рюкзаков впивались в плечи, ноги после недавнего похода по горам тряслись от усталости, а настроение медленно скатывалось в мрачное. С нас стекло сто ручьёв, прежде чем мы набрели на подъём с указателями для туристов.

Там ещё стояла будка со спасительной надписью на английском языке: «Информация для туристов».

Мы обрадовались, будто нашли оазис в пустыне. Тем сильнее было разочарование, когда все наши вопросы разбились о непонимающий, но ласковый коровий взгляд местных сотрудников.
В Китае сервисы Google заблокированы и недоступны, а импортозаместительный Baidu оказался нам не по зубам, поэтому мы пытались объясниться жестами, пантомимой, песнями и плясками.

Ребята служили в китайской разведке, а потому упрямо не кололись. Спустя полчаса, изнывая от духоты и непонимания, мы махнули рукой. С облегчением выдохнули и они.
Решив, что Терракотовая Армия, естественно, находится на самом высоком холме, у подножия которого мы стояли, ибо где ещё её зарывать, мы начали подниматься по крутой лестнице.

В детстве я читал мифы Древней Греции и удивлялся, как легко Сизиф отделался — всего лишь закатывая камень на гору. Ни тебе сковородок, ни кнутов, ни прочих развлечений древнего мира.

Ошибку в своих представлениях я понял через пару пролётов: беспощадное китайское солнце жгло белых лаоваев-понаехов, рот пересыхал после каждой ступени, а проклятый пот заливал глаза, щипя солью.

К нашему удивлению, наверху глиняных воинов не оказалось. Зато там располагался импровизированный тир с луком и стрелами, где мишенями служили портреты каких-то серьёзных дяденек. Наверное, коррупционеров, которым расстрел из миномёта не положен по статусу. Ну, или не наворовали на почётную казнь — кто их, азиатов, разберёт.

Укоризненно щурясь на полуденное солнце, они прям нарывались быть истыканными по самое немогу. Смахнув пот со лба и недобро усмехаясь, мы примерили на себя роль Фемиды и амазонов. Ну, или Робин Гудов. И не влезли. Стрелы, словно заговорённые, летели куда угодно, только не в мишень. Израсходовав колчан, какое-то количество юаней и запас матерных слов, мы решили пойти дальше под усмешки китайских неудачливых функционеров.

Дальше дорога вела через какие-то вырытые канавы, кучу влажной глины и забор из профнастила. Было похоже на траншеи, в которых решили окопаться деятельные азиаты.
Лично я чувствовал себя партизаном, хлюпая по этой грязи и выслеживая японских военных. Что думал друг, я не знаю, но принимая за аксиому выражение "у дураков мысли сходятся", думаю, как-то так же.

Пропетляв по этим козьим тропкам и не поймав ни одного диверсанта, мы вышли на... склон, поросший кустами какого-то местного репейника. Подобие дороги шло вниз, и мы потопали по ней, героически продираясь сквозь колючки, полуденное солнце, зной, поднимающийся от прелой земли, и толпы халявщиков, идущих нам навстречу.
Как мы потом узнали, это те хитромордые ребята, которые, в отличие от нас, решили не платить за вход к не-Терракотовой Армии, а просто зайти с другой части холма.

Грязные, мокрые, голодные и злые мы вывалились на дорогу, стряхивая с себя репейник и последние остатки оптимизма. Солнце уже клонилось к закату и совершенно точно плевать хотело на наше фиаско.

Какие-то сердобольные местные жители после очередных мучений указали нам остановку, где нас подобрал автобус, доставивший нас до... пусть будет центра, ибо где мы шарахались, я не знаю.

Перед нами встал следующий квест под названием: найди отель. Точнее, найти-то его было не проблема: мы знали (вроде бы) это слово на китайском, да и над городом возвышалась башня не то Хилтона, не то ещё какого-то заведения, где билеты, к гадалке не ходи, стоили как вся наша поездка на двоих сюда и обратно. Естественно, добрые жители Поднебесной удивлённо указывали одним пальцем в сторону той самой башни, а другим крутили у виска. Мол, сколько можно одно и то же спрашивать.

Но нам нужно было дешёвое прибежище на один день. И после десятого круга по городу я увидел в глубине неприметной улицы табличку на столбе с китайскими иероглифами, но выделенное жирным Wi-Fi.

Вряд ли это был вход в пыточную, потому мы, купив рядом огромный арбуз, смело вошли в узкий переулок, заканчивающийся двориком — разборки в стиле кунг-фу точь-в-точь.
Хитрая азиатская бабка попросила наши паспорта.

Забирай, — подумали мы. После сегодняшнего маршрута нам было уже нестрашно, а ванна со льдом была пределом мечтаний. Не разобравшись с нашими документами, она махнула рукой, взяла с нас двадцатку и дала ключи.
Вы когда-нибудь были в китайском нетуристическом хостеле? Колоритно, грязно, абсолютно не рекомендую.

Итак. На верёвках, протянутых от одних перил до других, словно лианы, висело бельё, по довольно широким пролётам бегали чумазые азиатские дети, за столами, попыхивая самосадом, сидели пенсионеры и рубились не то в карты, не то в маджонг, отвлекаясь на нас и провожая двух бледнолицых непредсказуемым раскосым взглядом.

Атмосфера была такая же, как у фильмов Ван Дамма, где он с братом-близнецом шарился по трущобам Гонконга в поисках Ча(о)нг Ли. Разве что закадрового гнусавого голоса не было и неповторимого звука плёночного видака, когда плёнку слегка зажёвывало. Зато лихо орали цикады и орали дети, как бы компенсируя.
Номер был маленьким, с окошком на внутренний дворик. Плюхнувшись на кровать, мой друг поднял клубы пыли, которые весело закружились в лучах вечернего солнца.

Проинспектировав подушки и простыни, мы поняли, что их последний раз меняли, очевидно, во времена Мао Цзэдуна.
Тут-то нам и пригодились наши пледы. Лежать даже в таком сраче грязными после дороги было так себе, поэтому я пошёл искать душ, а заодно туалет. Никогда не забуду этого. Наверное, это последнее, что заберёт мой будущий Альцгеймер. Итак. В конце коридора, там, где была лестница на следующий этаж, располагалась комнатка. Душ давал вялую струю тёплой воды. Вместо унитаза была чаша Генуя.

Когда, в целях инспекции, я решил её протестировать, то обнаружил небольшой недостаток в виде отсутствующего куска двери, аккурат напротив моих глаз. Возможно, это было сделано, чтобы вежливые соседи могли вовремя поздороваться друг с другом. Кто разберёт эти азиатские традиции. Лично я, будучи выходцем из России, считал такой шаг лишним и навязываться соседям не хотел. Но, учитывая размеры арбуза, который мы купили накануне, встречи нам было не избежать. Чем я и обрадовал своего товарища.

За кадром останется наш поход по ночному городу и заруба с местными на турниках, где мы наголову разбили азиатских спортсменов в лесенку на брусьях и турнике. В следующей главе расскажу про то, как мы нашли терракотовую армию, потеряли зуб и обрели отель.

Тут можно глянуть шикарный сериал, который я перевел и озвучил:

https://t.me/cjvoice/305

Тут сообщество для всех авторов и создатель креативного контента. Заходи, публикуй, читай:

Творческий инкубатор

Предыдущий пост Поездка в Гонконг, жрицы любви и дорогие презервативы

– Ой, дурак, – припечатала меня подруга, когда я, вернувшись из путешествия, рассказал ей про полотенце, прогулки по Гонконгу и результат  романтических приключений.  

Я с таким резюме в корне не согласился, ибо мне тогда ясно намекнули, что я приличный человек, и мне верят. Было бы бесчеловечной ошибкой нарушать этот образ своими поползновениями. " Кто ошибся – так это она, согласившись на поездку именно с тобой, идиотом", – и моя подруга в  доступных выражениях объяснила мне, с женской точки зрения, как глубоко я заблуждаюсь, и что она думает про уровень моего интеллекта. Было обидно, но  доходчиво  и справедливо.  

Вернувшись обратно, я попал как раз на какие-то каникулы. Городок, в котором мы работали, был исследован вдоль и поперёк, а потому было решено, что мы с моим другом-уголовничком поедем покорять горы Хуашань, попутно завернув к Терракотовой армии. Горы Хуашань – почти как те, в которых снимали Аватар. Такие же живописные, высокие, только не попавшие в фильм. Когда говоришь, где ты лазал, люди часто с недоумением переспрашивают. Поэтому проще сказать: "ну те, как в фильме у Кэмерона" и тихо умолчать предательское "почти".  Одним из неоспоримых преимуществ, из-за которых мы выбрали горы Хуашань, это Тропа Смерти.

Как человек, который высоту переносит слабо, и обычно сидит подальше от окна в самолёте (если этот человек вообще летит, а не едет поездом), я был неимоверно рад нашему выбору туристических достопримечательностей.

Наша переводчица, ворча, что проводники в лицо нас (особенно меня) знают лучше, чем наши ученики, купила нам билеты и начертила планы-схему похода. Получалось, что ехать нам сначала до Пекина, потом до Аньхоя, где гордо высятся эти самые горы Хуашань,

а на обратном пути завернуть в Сиань, где стоит знаменитая Терракотовая армия.

По старой китайской традиции, затарившись снеками, двумя пледами для ночевки в горах,  выписав на бумажку маршрут — название ключевых точек, и пару местных ругательств для разнообразия, мы двинулись в путь.

Необыкновенно богатый рацион, пестрота китайской экзотики и разговоры о вечном скрашивали нам путь. Ехали мы рабоче-крестьянским поездом, и я до сих пор жалею, что не сфотал расположение китайских пассажиров вечером, когда все ложились .  В таких поездах есть три вида билетов:

1. Покупаешь плацкарт и едешь, как белый человек - со всеми удобствами, с высоты третьей полки поглядывая на пассажиров второго типа.

2 тип: покупаешь сидячее место, и гордо делаешь вид, что сутки или больше езды под разноголосую какофонию толпы входили в твои планы, селфясь с очень дружелюбными, но не в меру любопытными соотечественниками Мао. И у тебя все ещё есть право слегка задирать нос. Но не высоко, иначе встретишься взглядом с обитателем третьей полки.

3 тип - это железнодорожные берсерки, парии дальних расстояний, познавшие дзен и просто экономные люди –  пассажиры со стоячими местами. Билеты на такие места стоили очень дёшево, что привлекало людей с низким достатком. Они садились, когда была возможность, их сгоняли владельцы законных мест, и они везли с собой тюки тряпок, которые вечером расстилали у туалета, и спали там, вежливо двигаясь и уступая место тем, кто решил воспользоваться уборной по прямому назначению. Я не сфотал это скопление сонных и слегка помятых людей, тк было темно, их было много, а вспышку могли не так понять, и, возможно, засунуть её в труднодоступные места.  

По прибытии нас, традиционно, встречали группы китайских туристов, так же решивших покорить живописные горы.

Купив билеты, мы погрузились в автобус, который доставил наши тушки к подножию горы.

От видов Хуашань захватывало дух. Я взял у коллеги камеру, китайский аналог GoPro, но пользоваться ей оказалось непросто, она вечно норовила перекрутиться, меняя землю и небо местами, поэтому у меня из поездки осталась куча фото наших ног и китайской земли. Видео ужасно крутятся вместе с этим чертовым изобретением китайского злого гения, но я вам их все равно покажу.

Вверх нас вела почти вертикальная лестница с канатными перилам. Даже я заценил вид, особенно, где-то на середине пути, оглянувшись назад: под нами, словно змея, извивалась лестница, по которой деловитыми муравьями карабкались потные туристы со всех стран.

Чтоб не ободрать  руки, мы купили перчатки, ибо карабкаться приходилось, порой, на четвереньках – настолько там крутые лестницы.

А заодно затарились водой, которой нам, естественно, по жаре не хватило. Маленькая бутылочка воды в магазине стоила 2 юаня, а у подножия уже 3.Чем выше мы поднимались, тем дороже стоила эта бутылка. На вершине цена достигала уже 30 юаней.

Продуманные китайцы несли с собой кучу бутылок и целые пакеты огурцов. Не самым опытным нам, выдувшим воду где-то на середине, пришлось финансировать туристический бизнес Китая, покупая её  втридорога.

Проплутав по горам и восхитившись видами, мы решили пойти туда, куда изначально планировали: на тропу смерти.

Желающих получить дозу адреналина было очень много, поэтому мы встали в очередь. Времени было навалом, и в отсутствии продуктивной деятельности у нас родился  план: сначала мой друг идёт и испытывает на прочность эту китайскую страшилку, а я сторожу наши рюкзаки. Таким образом мы экономим на камере хранения.

Потом меняемся. Сказано – сделано, я остался у сумок ожидая отзыва и уговаривая себя не сбежать прям сейчас, захватив пожитки. Ожидать пришлось долго. Сменялись лица китайских смельчаков, солнце от зенита медленно катилось к закату, когда товарищ по экстремальному путешествию, наконец, явился. Зрелище было впечатляющие: его бледная кожа была ещё белее, контрастно выделяясь на фоне черных волос, которые торчали во все стороны. Шнурки были развязаны, и он пытался завязать их ещё минут пять дрожащими пальцами. Внимательно посмотрев на меня и прочистив горло,  он спросил:

–Ты точно хочешь туда полезть?

Взвесив все за и против, и решив, что спасательный вертолёт я не потяну,  и добрым самаритянам-китайцам будет проще меня спихнуть навстречу вечному, чем обойти, я отказался.

Да, там дается страховка с карабином, который цепляется за трос, крепящийся вбитыми железными кольями в скалу, и упасть ты, при всем желании не сможешь, но я человек талантливый, и проверять не рискнул.

После всех приключений мы решили выбрать место на ночлег под ближайшим деревом, завернуться в наши пледы и утром быть самыми первыми на вершине, встречая рассвет и горланя песни.

Разрабатывая детали плана мы, невольно, посвятили в него нашего соотечественника, который покрутил пальцем у виска и сказал, что

мы рискуем отморозить себе весь смысл бренного существования.

Проверять так ли это мы не рискнули,  а потому  было принято решение спускаться в подвесной кабинке.

Спустившись, мы, согласно выданному маршруту, пошли по шоссе, по которому грохотали грузовики, легковушки и неслись весёлые безбашенные китайцы на электробайках. Нам нужен был ж/д вокзал, и, желательно, чифанька (китайская забегаловка, по-нашему). Небеса нам благоволили и рядом тормознуло такси. Хитрая тётка, на вопрос "сколько" слегка задумалась, окинула нас оценивающим взглядом, а потом выдала цену, раза в два выше обычной. Но мы так умотались, покоряя вершины гор, что согласились и устало плюхнулись в машину. Красное китайское такси увозило нас в закатное солнце навстречу  ж/д вокзалу, приключениям и терракотовой армии.

Через два месяца моего пребывания в Китае передо мной встал вопрос визарана — выезда из страны и въезда в неё снова. Так как по моей визе можно было жить в Китае год, но раз в два месяца выезжать из него.

Я мог бы слетать домой самолётом или вылететь в другую азиатскую страну. Была, однако, одна загвоздка — я боюсь летать. Аэрофоб по-научному, или сыкло обыкновенное с точки зрения простого обывателя.

Поэтому я выбрал поезд в Гонконг. Как в Пусан, только без зомби.

Помним, что Гонконг — это Китай? Теперь следим за руками: у них свой язык — кантонский, у них своя валюта — гонконгский доллар и у них можно поставить штамп о том, что ты выехал из Китая. А так, это одна страна, да.

Итак, выбор пал на Гонконг поездом.

Во-первых, это интересно — посмотреть страну из окна поезда.

Во-вторых, т. к. я фотограф, есть возможность пофотать людей в их среде.

В-третьих, это дешево. Особенно если туда взять плацкарт, а обратно — сидячий билет. Вообще копейки. Подумаешь, что ехать 8 часов на одном поезде. Фигня, и не так катались. А потом другим поездом ещё 3. Суток. Из Гонконга. Сидя. Человек я энергичный и экономный, но не очень умный, да.

Китайские поезда — самые поездистые поезда в мире. Делятся они на несколько классов. Я делю по памяти, не гугля, возможно, где-то ошибусь.

Первый— это K, Z— рабоче-крестьянский. Едут медленно, твои соседи — ребята со всяким неожиданным багажом: мешки риса, куры в клетках и прочие ништяки.

У потолка тебя не видно, и никто не пристаёт с вопросами — до первого спуска в туалет.

Другие — это G и D— скоростные, удобные и, сцуко, бьющие по карману моего внутреннего еврея.

Есть ещё один, от которого я остался в диком восторге: маглев. Ходит в Шанхае, соединяет, если я не ошибаюсь, аэропорт Пудун и какую-то станцию метро. Чувство полёта без самого взлёта — незабываемое.

Вид из Маглева

Сказано — сделано.

Восемь часов пролетели быстро: мы рубились с китайскими попутчиками в дурака, которому я их научил (яжучитель, помним?), в «угадай, что я от тебя хочу» жестами и прочие увлекательные штуки.

Китайцы — ребята сметливые, несмотря на языковой барьер, игру просекли на раз, и ехать бы мне без штанов, если б играли на деньги.

Приехав на вокзал для пересадки, я был слегка ошарашен, сконфужен и растерян, но вслух говорил совсем другие слова: таблички на китайском, народу — тьма, и куда идти — я не знал. Поэтому шёл за всеми, иногда приставая к местным Сусанинам узнать дорогу. Хитро щуря глаза, они прикидывались, что не понимают.

Людской поток вынес меня в общий зал, где я, от растерянности матерно ориентируясь по табло, нашёл свой выход на платформу.

На пересадку давалось тридцать минут, что добавляло некой пикантности. Остаться без поезда, знаний китайского и с обратным билетом только через неделю. Ммм, романтика.

Буквально влетев в свой вагон, я рухнул на третью полку. Ну, не совсем рухнул, скорее, заполз.

Три дня пути прошли быстро. По китайцам можно было сверять часы: ровно в 7 они вставали и шли гуськом запаривать лапшу. Весь вагон наполнялся ароматом местного дошика и чавканьем пассажиров. Потом шли туалетные процедуры, сон или разговоры о вечном за семечками, и уже в 12 дня — обед. Снова вереницы истребителей лапши сновали туда-сюда. Именно у них я научился путешествовать с огромным пакетом лапши и всякой снеди, чтоб не искать вагон-ресторан, ну, и сэкономить, конечно.

Выехал из северного Китая я в декабре, а попал в южный Шэньчжэнь, который встретил меня пальмами, ором цикад, жарой и наглыми таксистами. Отбиваясь от последних на матерном русском и наслаждаясь теплом, я пошёл искать КПП для перехода в Гонконг.

Вместе со мной границу пересекали материковые китайцы, у которых были бумаги с красной печатью, очевидно, чтоб можно было попасть в «Чей Гонконг?». Обратно, кстати, они тащили баулы и тележки с гонконгскими продуктами. Не знаю, что конкретно, я не уточнял.

При переходе мы заболтались с одним итальянцем, который характерными жестами сетовал, что многие иностранцы не умеют в английский и путают окошки, где чёрным по-английски написано «для иностранцев».

— Вот как эта, например, — сказал он, указав на потерянного вида белую девушку, мечущуюся между окошками.

Девушка мне, как-то сходу, понравилась, и я пропустил её перед собой.

Догнав её после паспортного контроля, я ненавязчиво предложил свою компанию, руку, сердце и совместный поиск отеля. К моему удивлению, меня не послали, а согласились.

Она напоминала мне ремарковскую девушку. Такая же — лёгкая в общении, весёлая, живущая сегодняшним днём. Только без туберкулёза.

Мы шарахались по тёплому Гонконгу, она скупала всякие женские вещи в брендовых магазинах, тащила меня по местным закусочным, деловито искала отель и, воровато ухмыляясь, пробиралась через забор на Аллею звёзд, которую реставрировали.

К вечеру отель мы нашли. Ну, как отель. Представьте собачью конуру с окнами и двумя кроватями, стоящими впритык.

В лифте мной заинтересовались две чернокожие работницы местного лупанария.

— Красавчик, хочешь вечной любви недорого? — хрипло спросила одна, подмигивая густо подведённым глазом.

Моя спутница недобро глянула на них, и пока я искал достойный ответ, за который будет нестыдно на Пикабу и в приличном обществе, выпихнула меня из лифта на нашем этаже. Вслед мне неслись смешки и приглашения, если я вдруг передумаю, ну или хотя бы купить презервативы.

— Надеюсь, тебе можно верить, и ты не маньяк, — томно проворковала моя новая подруга, обводя взглядом крошечный номер. — Я пойду в душ, а ты не подглядывай.

В тот раз я спас человека от износилования. Самоконтроль творит чудеса.

Завернувшись в полотенце, она вышла, и пока я, как честный человек, смотрел в окно, переодевалась ко сну. На полпути я вспомнил, что фотограф, и попросил щёлкнуть её в полотенце. Эх, какие кадры потеряла история вместе с флешкой и сгоревшим ноутом.

Затем мы лежали на смежных кроватях, болтая обо всём, и в моей голове хаотично бесились мысли:

«Что делать? Начать приставать? Или это просто такое общение? И вообще, мне же сказали, чтоб не подглядывал. Блин».

Она говорила, что год без отношений, и ей становится одиноко. Я отвечал, что понимаю и вообще очень сочувствую.

Так мы весело, но не особо продуктивно, лежали несколько часов, пока меня не осенила мысль:

«Защиту-то я не взял».

Мало ли, вдруг она отчётливо намекнёт, а я — тот самый самурай, который отставил меч дома. Скорее, ножны, но посыл вы поняли.

Извинившись, я побежал к лифту, искать то чудесное изобретение, которое обошло китайскую популяцию стороной. Ближайший 7/11 оказался закрыт, да и вообще всё было закрыто. Поблуждав по округе и боясь заблудиться, я вернулся в отель и натолкнулся на тех самых жриц любви.

Они с пониманием отнеслись к моей трагедии и выудили из своих порочных карманов спасительные резинки. Но не даром. Эти вероломные служительницы Венеры затребовали 600 гонконгских долларов, что равнялось приблизительно 70 долларам.

Мой билет туда-обратно стоил 1000 юаней — 150 долларов. Да, неплохо я сэкономил. Буквально пролюбил бюджет.

Довольный собой, но обедневший, я вернулся в номер. Моя ремарковская знакомая спала, повернувшись ко всему миру, наверное, упругой попой. Аптечные изделия обмену и возврату не подлежат, поэтому, вздохнув, я тоже лёг спать.

Утром мы мило попрощались на перроне гонконгского метро, меня смущённо чмокнули в щёку и грустно сказали, что год без секса — это очень тяжко, особенно если рядом есть симпатичный парень.

На том мы и разошлись. Она вернулась к работе моделью и диджейству, мне предстоял обратный путь сидя — трое суток, так что секс в каком-то смысле я получил, но не так, как хотел.

Но это уже

Мой тг с озвучкой сериала Bellas Artes: https://t.me/cjvoice

Предыдущий пост про марихуану в Китае

О мариванне в Китае

Осторожно, судя по комментариям, смысл дается не всем

h