Серия «Психологический ликбез»

Приступая к этой теме, я слегка так недооценил её обширность; пришлось отказаться от прям «серьезного» формата текста, который бы дал некое завершенное впечатление о теме, в пользу вольной краткой справки, дающей лишь приблизительный взгляд. Также ряд соприкасающихся тем будет вынесен в другие посты.

Ии, да, текст будет насыщен нереалистичными примерами-крайностями, которые вряд ли встретятся среди искренне желающих заняться психологической самопомощью на практике, но нужны они для наглядной иллюстрации возможных ошибок и заблуждений.

Самопомощь – это первая же, в каком-то смысле едва ли не рефлекторная стратегия, к которой прибегает человек, сталкиваясь с теми или иными проблемами и кризисами. Звучит логично – человек пытается помогать себе сам, т.к. он и в проблему посвящен и себя знает лучше, чем кто-либо, и на свою психику влиять может с большой свободой – ведь она у него всегда "под рукой", это он находится у штурвала, делает выборы, принимает решения. Казалось бы – у такого человека все карты на руках. Что может пойти не так? Оказывается – многое.

Для начала, сделаем для себя важное умозаключению: 100% людей вокруг вас, имеющих психологические проблемы, находящихся в глубоком кризисе или обладающих психическими расстройствами\заболеваниями (если только речь не о детях) – это как раз те, кто, «имея все карты на руках», чтобы свой внутренний кризис разрешить и нормализовать своё состояние, тем не менее, с задачей не справились, а то и наоборот – сделали ситуацию намного хуже. Это должно ненавязчиво наводить нас на мысль, что данные нам от природы и интуитивно напрашивающиеся механизмы психической саморегуляции, мягко говоря, не совершенны и далеко не всегда работают как надо.

Одна только психиатрическая проблематика, по разным подсчетам, затрагивает как минимум каждого пятого из нас. А если говорить о более мягкой психологической проблематике – здесь впору мрачно шутить про «каждого первого». Другое дело, что такие проблемы не всегда критически мешают жить и вполне возможно героически терпеть, молча страдать и даже дожить с ними до старости, хоть такая старость вряд ли будет счастливой и благополучной, а кроме того - будут серьезные шансы передать свои нерешенные проблемы детям и внукам (а уж они-то могут оказаться совсем не такими же устойчивыми). Почему же складывается такая неприглядная картина? Давайте разбираться.

Причина первая, она же – фундаментальная: мы чрезвычайно хреново себя знаем. Да, даже те, кто сейчас про себя насмешливо хмыкнул в духе «Может, кто-то там себя и не знает, но Я-то знаю себя превосходно!». В каком-то смысле - именно такие люди знают себя хуже всего. Но об этом подробнее в описании следующей причины.

Незнание себя касается незнания человеком своих потребностей, возможностей и ресурсов, пределов своей прочности, многих базовых механизмов собственной психики. Это выливается в неверные выводы о себе (а, как следствие, – и о других) и в неверное же целеполагание и поведение.
Например, кто-то может отрицать влияние на себя стресса и быть убежденным, что «это всё дурь\просто мрачные мысли\плохое настроение» и что стресс можно просто отогнать, отмахнуться или отвлечься от него и делать так постоянно, без каких-либо последствий; иначе говоря – следовать идее «просто не думай о стрессе и тогда он исчезнет» (в долговременной перспективе последствия такой стратегии – тяжелейшие).
Кто-то, в пылу самоотречения может игнорировать собственные потребности в отдыхе, развлечении, либо трактовать их крайне примитивно\узко, пытаться выжимать из себя результат сверх возможного, пуская себя вразнос, доводя себя до нервных срывов или чего похуже.
Кто-то может думать, что жестокость и боль «только закаляют характер» и быть тираном для себя, окружающих, собственных детей, в святой убежденности, что «так лучше» (в таком случае сам концепт «психологической травмы», психологической «прочности» отрицается вовсе, психика представляется как кусок железа, который нужно ковать и закалять, а не как живой организм).
Кто-то может питать убежденность, что мотивация является исключительно результатом усилия воли, и что «достаточно лишь захотеть», и тут же появятся бесконечные силы для совершения желаемого... а потом ненавидеть себя за то, что «недостаточно сильно захотел... (например – стать успешным)", выискивать в себе «внутреннего слабака», который где-то там, в подсознании, тихо и коварно продолжает хотеть оставаться слабым и ничего не делать и тем самым мешает нашему «атланту» наконец расправить плечи (как результат – серьезный внутренний конфликт со склонностью к самоповреждению).
Примеров можно привести миллион, если будет угодно – это станет темой отдельного поста.

Словом, незнание себя почти всегда становится причиной неправильного понимания «нормы», к которой нужно стремиться, и «не нормы» которую нужно в себе и в других искоренять; причиной неправильного выбора средств решения внутренних проблем, неправильной (а то и вовсе – ложной или даже вредоносной) постановки проблемы в целом. Это неизменный фундамент и первоисточник едва ли не любой психологической проблематики, богатое поле для «перегибов» и злоупотреблений собой же. Незнание себя же косвенно становится причиной того, что мы приходим к идее психологической самопомощи с ошибочной, а то и прямо неадекватной мотивацией и неправильными представлениями о том, как с собой нужно работать и к какому результату можно\нужно таким образом прийти. Порой доходит до смешного - когда наше стремление «себя исправить» может оказаться не только не направленным на решение проблемы, но и само по себе быть порожденным той самой проблемой. Фактически, здесь вместо «человек, пытающийся решить проблему» можно говорить говорить уже о «проблеме, пытающейся решить человека» (пусть и под видом «саморазвития», «самоисцеления»).

Причина вторая, не менее фундаментальная: люди склонны себя обманывать.

И не надо думать, что это особенность лишь каких-то специфических типов людей; это, фактически, базовое свойство нашей психики, из которой вырастает «вульгарный» субъективный идеализм нашего мышления. Суть его в том, что ради поддержания ощущения контроля своей жизни и окружающей среды, ради ощущения безопасности человек склонен выдавать желаемое за действительное, тенденциозно трактовать события, придумывать им желательные объяснения. И всё это – вместо того, чтобы выстраивать контакт с реальностью.
Особенно заметно это в тех сферах жизни человека, которые обладают для него большой важностью, но где полного контроля быть не может. Густо обросла домыслами тема смерти и некоего посмертного бытия, тема удачи и успеха, тема безопасности близких, тема здоровья и т.д. (простейший пример – суеверия, вера в магию, наговоры). Словом, везде, где тревога человека сталкивается с недостаточностью контроля, почти всегда возникает и некий спасительный домысел, который дает желаемое ощущение контроля.
Однако, это касается лишь наиболее явного проявления человеческой склонности к самообману, на самом деле оно прорастает едва ли не во все сферы человеческой деятельности, и уж тем более – в сферу взаимоотношений человека с собой. Собственно, перечисленные к предыдущей причине примеры неизменно содержат элементы такого «субъективного идеализма», подспудную уверенность «мне хочется, чтобы это было так – значит это так». При этом, этап хоть какого-то критического осмысления в таком деле всегда благополучно минуется. Понятное дело, что любая психологическая самопомощь человека, не посвященного в такое своё свойство и, что немаловажно, не имеющего практического опыта преодоления своей тяги к самообману, с высокой вероятностью будет либо малоэффективна, либо вредоносна. Подлинный личностный рост, помимо прочего, всегда подразумевает и преодоление такого «идеализма мышления».

Убежденность некоторых людей в том, что они «отлично себя знают», на поверку часто оказывается прикрытием для внутреннего конфликта, пренебрежения собой, косвенным оправданием, почему не стоит «в себе копаться», прислушиваться к своим чувствам и сигналам. Напускная уверенность в духе «я давно уже всё про себя и других знаю», вкупе с огрубением нравов и упрощением суждений о человеческой природе, неизменный спутник затаенной неприязни к себе и курса на жесткое самоподавление ради исполнения «установок долженствования» (об этом подробнее расскажу в посте про скрытую заниженную самооценку). Иначе говоря, мы видим проявление той же тенденции к самообману – «я собой пренебрегаю и придумываю такое объяснение моей\человеческой природы, которое красиво оправдает моё пренебрежение собой\другими; такое объяснение, откуда будет выкинуто всё, с чем я не умею или не хочу иметь дело".

Впрочем, не стоит думать, будто самообман является уделом только тех, кто избегает работы над собой и саморазвития. Самообман вполне комфортно чувствует себя и этой сфере. Подверженные ему люди легко вливаются в поле «популярной психологии», содержание которой, без какого-либо внятного научного контроля, в значительной мере представляет собой материал сомнительной надежности и эффективности. И ладно если «популяры» просто пережевывают на разные лады общеизвестные истины и всячески "толкут воду в ступе", но иногда они могут преподносить свои идеи весьма агрессивно, заражая агрессией к себе и своих клиентов, либо ударяться в антинаучность – мистику, магию, уводя человека от истинных причин их проблем к ложным (засоренные чакры, энергетические паразиты, родовое проклятье, недостаточно позитивное мышление и т.д.). К тому же здесь может проявляться эффект «ловушки просветления», когда человек, слишком далеко зашедший в самообмане, что у него якобы всё хорошо либо вот-вот, с минуты на минуту всё станет хорошо, входит во все более жесткий конфликт с собой. Но об этом, если угодно, более подробно я могу рассказать в другом посте.

Причина третья, в которой, на самом деле, объединено сразу несколько причин (ради краткости и из-за того, насколько сложно и плотно они друг с другом переплетаются), назовём её: «Взаимоотношения с собой и внутренняя иерархия».

Для многих станет открытием, что такая штука вообще есть – «взаимоотношения с собой». По умолчанию наше «Я» нам представляется чем-то монолитным. Даже сама формулировка может озадачить – «взаимоотношения с собой? Это как взаимоотношения между мной… и кем? Тоже мной? Что за чушь?» Подробное освещение данной темы придется также вынести в отдельный пост, а пока ограничимся констатацией – да, «Я» не монолитное, оно включает в себя несколько относительно самостоятельных субличностей, у которых, зачастую, ещё и очень непростые взаимоотношения друг с другом. В разные моменты нашей жизни нашими мыслями и поступками могут руководить разные наши субличности. Отсюда вытекает та самая противоречивость человеческой природы, непредсказуемость мятущейся души и т.д. Наиболее удачным мне кажется разделение субличностей на Родителя, Ребенка и Взрослого. Данные субличности отличаются по своим устремлениям, функционалу, времени и условиям формирования. Устремления эти, что примечательно, часто прямо противоречат друг другу, субличности могут друг друга подавлять, пытаться узурпировать всю власть над личностью и стать «диктатором», объединяться в союзы друг против друга. Кто-то может сказать, что «это попахивает шизой» и будет даже отчасти прав – психические заболевания часто имеют очень схожий характер, но лишь потому, что являются результатом того же самого внутреннего конфликта между субличностями, но дошедшего до разрушительной крайности.
Вы уже улавливаете, какими интересными красками может заиграть идея психологической самопомощи в таком контексте, не так ли? Какая субличность и в каких целях пытается таким образом пытается «помочь» человеку? Действительно ли это именно «помощь», и не является ли она лишь попыткой подавления одной субличности властью другой? На практике, ответы на этот вопрос оказываются очень интересными, а зачастую и неожиданными.

Кроме того, стоит упомянуть «зоны с особым статусом», например, возникающие в результате психологической травмы и тоже приобретающие свой исключительный вес для психики, продвигающие свои «защитные» интересы, часто «поверх голов» всех субличностей и даже просто здравого смысла.

Отдельную сложность создает скрытый характер этой подковёрной борьбы наших психических начал и скрытая же иерархия, которая между ними в результате этой борьбы устанавливается. Импульсы, которые движут нами прямо сейчас, которые управляют нашими поступками, мыслями, настроениями, симпатиями\антипатиями и т.д., не только ясно не маркируются на предмет того, откуда они пришли и кому в нашей голове они принадлежат, но иногда прямо сопротивляются тому, чтобы их идентифицировали (подобно тому, как авторитарный родитель не потерпит вопросов ребенка о том, зачем и почему он говорит или делает те или иные вещи – «если говорю\делаю, значит так надо! Ишь, чего удумал – отчеты у меня запрашивать!»), т.к. тут вмешиваются отношения «властной иерархии» одних элементов психики над другими. Особенно хорошо это заметно на примере сверхценных идей.
Гипертрофированный доминирующий внутренний «Ребенок» инфантила тоже не допустит пересмотра своих импульсов, не потерпит отчитываться перед кем-то, точно так же, как этого не допустит агрессивный и требовательный внутренний «Родитель» человека с заниженной самооценкой. Точно так же не подпустит к себе просто так и травмированная часть личности, однако будет требовать особого «неоспоримого» и «неподсудного» статуса генерируемых ей импульсов (будь то защитные избегающие импульсы – страх, тревога – или защитные атакующие – агрессия).

Иными словами, для самостоятельной работы над собой серьезным препятствием станут такие внутренние границы и барьеры, которые очерчены контурами эмоционального напряжения, жестких требований и «неоспоримых» установок. Огороженные таким образом части нашей психики вытесняют себя из поля нашего внимания (так, что мы не всегда знаем об их существовании, а если и знаем, то избегаем с ними контактировать, «забываем» про их влияние на нас, либо прямо ассоциируем себя с ними, что тоже равносильно неведению), в одностороннем и приказном порядке влияют на нас и активно сопротивляются нашим попыткам пересмотреть их «особый статус», даже если мы прямо поставили перед собой такую задачу.

Причина четвертая: Защитные механизмы, подсознание и обманы восприятия.

Связана эта причина с ранее упомянутым свойством нашей психики вытеснять некоторые свои элементы в область неосознаваемого, равно как и в целом наличие таковых неосознаваемых её уровней. В этом же поле действует большое количество примитивных механизмов нашей психики, сильно отстающих или уже безнадежно отставших от быстро развивающегося человеческого общества и оттого почти всегда действующих невпопад и приносящих больше вреда, чем пользы. Наиболее красноречивый пример – пресловутые защитные механизмы психики, действующие путем искажения нашего восприятия действительности и даже нашей способности запоминать события. По умолчанию мы о таких механизмах не задумываемся и даже не знаем о них, а они в своей деятельности никак перед нами не отчитываются. Более того – они имеют прескверную привычку выдавать свои импульсы за наши собственные мысли и решения, к которым мы якобы пришли самостоятельно и абсолютно логичным путём (этот обман легко вскрывается при первой же беспристрастной проверке).

Содержимое подсознания часто будто сопротивляется осознанию и может потребоваться немало сознательных усилий, чтобы вытащить его «на свет». Можно представить, насколько сложной может оказаться задача психологической работы человека с собой, когда одной своей частью он пытается себя познать\изменить в конструктивную сторону, а в то же время другая его часть, используя тайные тропы подсознания, пытается что-то от него утаить (часто – как раз наиболее значимое для полноценной работы над собой), обмануть его, сохранить все как было или наоборот – распалить ещё сильнее внутренний конфликт, травматическую «реактивность», да ещё и используя для этого грязные приемчики в виде искажения памяти\восприятия. В таком противостоянии конструктивная и сознательная часть психики человека слишком часто оказывается «в меньшинстве» и против превосходящих сил «противника», да ещё и не имея нормальных «разведданных». Конструктивная проработка в таких условиях становится трудоемкой и малоэффективной, и только путь огромного упорства и не менее огромного числа проб и ошибок постепенно начнет давать свои весомые результаты.
Разумеется, это касается только серьезных проблем и полностью самостоятельного их решения, но часто именно серьезные проблемы и приводят человека к идее «я должен себя исправить».

По итогу, попытаюсь ответить на наверняка возникший у читателя вопрос: «Почему всё так сложно?»
Интуитивно мы к собственной психике и понятию «психологическое здоровье» применяем те же модели, что и к здоровью телесному, ведь здесь всё намного понятнее и нагляднее. Есть данное изначально и надежное ощущение «нормы», мы знаем, как должны ощущать себя, будучи здоровыми; ясно распознаем симптомы нездоровья, стремимся от них избавиться, почти сразу получаем ясную обратную связь от нашего организма, если сделали что-то не так (например, «прыгнули выше головы», съели что-то не то или забыли удовлетворить какую-то физиологическую потребность). К сожалению, с психикой всё намного сложнее, хотя бы даже из-за того, что каждый человек заперт в мире своего субъективного восприятия, не знает, как ощущают этот мир другие люди, не имеет представления, как НУЖНО его ощущать. Человек может родиться и вырасти уже «не в норме» и не иметь четкого или сколь-нибудь правильного представления, к какому состоянию своего существа нужно стремиться. А психологической проблемой всегда является не что-то постороннее и чуждое, а часть собственной же психики, казалось бы, собственные же мысли, чувства, установки. Из-за чего отдельная сложность – отделить «проблемное» от здорового, перестать с собой воевать и реинтегрировать конфликтующие части в единое гармоничное целое.

Объединить такой большой объем информации в краткой и емкой форме оказалось задачей, сильно более время- и трудоемкой, чем представлялось изначально, потому прошу простить меня за такой большой перерыв в публикациях. Прошу любить и жаловать, высказывать свои мнения и пожелания относительно следующих постов. Всех вам благ, я всё. х_х

Данный текст не столько для широкого читателя, сколько именно для тех, кто сталкивался с подобными кризисами или переживает их в данный момент. Делюсь тем, что только таким людям и будет подлинно понятно и близко. Тем, что кристаллизовал мой собственный опыт переживания кризиса и его преодоления.

Исходя из моего опыта работы с подобными состояниями (знаком с ними и как специалист, и как "жертва"), могу сказать - ответ кроется в понятии "продуктивная самореализация".

Видите ли, задаваясь таким вопросом (Откуда взять мотивацию жить\работать?), мы можем услышать массу различных мнений, но обычно даются они людьми, не пережившими состояния депрессивной апатии и эмоционального выгорания. Они воспринимают свою жизненную мотивацию как воспринимает своё здоровье никогда не болевший человек - как что-то само собой разумеющееся. И поэтому их ответы не подходят. Они вроде бы и верные по форме, но им не хватает чего-то очень важного по содержанию. Некой выжимки, квинтэссенции человеческой мотивации, которая могла бы оживить нашу внутреннюю "пустыню".

Это можно сравнить с розжигом огня. Если он уже жарко пылает - можно закидывать в него что угодно. Любая более-менее горючая вещь под воздействием жара пламени станет его топливом. Человек с такой неугасимой жизненной мотивацией будет искренне недоумевать, как это вообще у кого-то может такой мотивации не быть. Он будет воспринимать это как какую-то временную блажь, недоразумение, от которого можно просто отвлечься чем-то приятным, новыми впечатлениями, знакомствами. "Пойди погуляй, сыграй в футбол, найди себе девушку. Чего напридумывал себе какой-то ерунды!"

Люди, чье пламя представляет собой небольшой костерок будут уже деликатнее в своих советах и реакциях. Им знакомо то состояние, когда неблагоприятные обстоятельства могли их огонь затушить - но у них всегда оставались угли, чтобы новое пламя раздуть. У них всегда оставался запас прочности.

Но что же делать, когда никакого огня нет вовсе и в душе только сухую пыль гоняет холодный сквозняк? Когда сил и желания жить настолько мало, что своим самым большим усилием мы можем создать лишь одну несчастную искру? Вот тут -то и необходимо понимание сущности мотивации, того, откуда она берется. И, если отбросить все лишнее, остается только та самая "продуктивная самореализация", всё остальное будет вторично. Грубо её можно назвать "пользой для общества", но это будет не совсем то. А для истощенной души любая деталь будет критически важна. Такому человеку нужно включиться в такие связи с обществом, чтобы одновременно и выразить себя, и принести тем самым кому-то пользу.

Какие бы домыслы о человеческой природе не циркулировали в обществе, суть наша очень тесно завязана на окружающих и том, какую роль мы для них играем. Это очень хорошо проступает именно при "мотивационном истощении". В состоянии мотивационного упадка нас по-настоящему интересует только один вопрос - Кому я на это свете нужен? Если просто ориентироваться на пользу для общества, то стоящая у нас за плечами депрессия всегда возразит, что "любой другой с этим справится лучше". Поэтому нельзя сводить себя к некой универсальной функции. Надо делать именно то, в чем тебя не могут легко заменить. Найти свой уникальный вклад. Почувствовать, не только то, что "я кому-то нужен", но и то, что "нужен именно я, никто другой не сможет меня полноценно заменить". Мы уникальны для наших близких. У нас уникальный опыт, навыки, способности. Даже опыт нашей депрессии и апатии, наших травм и комплексов, а точнее - опыт их преодоления можно обернуть на пользу, помочь другим людям справиться со сходными проблемами, легче их пережить. Стоит только начать делать свой уникальный вклад в общество (нечто, что будет выражением нас самих, и, при этом, будет кому-то полезно, у кого-то востребовано), и мы сразу начнем получать отдачу. То самое высокооктановое мотивационное "горючее", по капле, для воспламенения которого хватит даже нашей вымученной искры.

Насчет "уникального вклада" разумеется поначалу возникнет скепсис и сомнения. Ну что такого ценного и уникального я могу сделать? (особенно если привык считать себя никчемной посредственностью, обузой для окружающих) И это - именно то главное препятствие, которое надо будет преодолеть для восстановления жизненной мотивации: Искаженные представления о том, что мы можем миру дать и что мы должны ему дать. И здесь важно не гнаться за масштабом, не измерять свою пользу в глобальных понятиях. Это буквально путь к полной своей бесполезности. Прежде, чем мы сможем охватить великое, нам надо вернуть жизнь в свои жилы. А для этого придется спуститься с небес на землю и начать с малого. Второе, что нужно обязательно знать - возможность для уникального вклада есть всегда. Пока мы живы, пока мы в своем уме, мы в состоянии изыскать, как продуктивно мы можем себя выразить и хоть кому-то стать полезным, хоть чью-то жизнь облегчить, хоть кого-то сделать счастливее. И как только мы такую возможность найдем и отправим первую порцию своего вклада во внешний мир, к другим людям - вот с этого момента мы и встанем на путь восстановления, с этого момента мы потихонечку захотим жить.

В этот раз хочу затронуть тему, которая для многих может стать открытием, т.к. вскрывает тот пласт взаимоотношений между людьми (в особенности - в семье), который часто выпадает из нашего внимания - а именно о "сигналах" и их модальностях. Особенно красноречиво эту тему можно раскрыть через детско-родительские взаимоотношения, т.к. тут влияние сигналов наиболее сильно, поэтому текст будет полезен ещё и родителям, воспитывающим детей, либо выросшим "деткам", имеющим проблемы с самооценкой. Далее повествую от лица именно детей и родителей, но держите в уме, что тема "сигналов" довольно обширна и раскрывает нюансы многих сфер социального взаимодействия.

Итак, о чем же речь? Живя долгое время вместе, люди обмениваются множеством сообщений. Это десятки, а то и сотни коммуникативных актов в день, каждый из которых имеет определенный эмоциональный "заряд". В норме этот заряд постоянно варьирует в зависимости от множества факторов - ситуации, качества взаимоотношений и т.д., но иногда сигнальная система может приобретать заметный перекос, эмоциональную окраску. Когда среди всех сигналов, которые, к примеру, посылает родитель ребенку, будут преобладать сигналы с определенным зарядом (модальностью). При этом, родитель может даже не замечать этого (из-за того, что "врастание" в отношения с кем-то, часто приводит к утрате перспективы, искажению видения ситуации + сказывается эффект привычки).

Сигналы могут быть множества типов, но в основном они связаны либо с отношением такого родителя к ребенку, либо особенностями самого родителя. Например, в благополучной семье будут преобладать сигналы одобрения, симпатии. Этакие положительные "поглаживания", которые необходимы каждому из нас и заключаются в том, что значимое для нас существо позитивными эмоциями отвечает на наше присутствие, наши поступки. В иных семьях могут преобладать сигналы раздражения, повелевания, гнева, тревоги и др. Попадая в новую для нас семью гостем, мы нередко можем подметить царящую там атмосферу, например -напряженную, агрессивную или наоборот – расслабленную, дружелюбную. Однако то, что очевидно со стороны, бывает трудно оценить взглядом «изнутри». Для этого можно наметить парочку важных рубежей, этаких «реперных точек», играющих ключевую роль в определении того, сигналы какой модальности преобладают в данной семье. Для простоты сведем всё к ситуациям двух типов: 1) Возобновление контакта после перерыва 2) Реакция на поступление новой значимой информации.

Давайте представим, что, отвлекшись от дел, родитель не обнаруживает дома своё чадо младшего школьного возраста. Какова его первая реакция? Испуг? («Вдруг с ним что-то случилось?») Раздражение? («Ну где там опять этот маленьких паршивец») Любопытство? («Интересно, где и чем он занят?») Гнев? («Он должен был убраться дома и делать домашнее задание, а вместо этого умотал куда-то по своим делам!»)

- Какова реакция родителя, когда его дочь-подросток рассказывает, что познакомилась с новой компанией сверстников? Интерес и поощрение? («какая новость! расскажи подробнее!») Беспокойство? («вдруг, компания плохая?») Ворчливое нравоучение? («лучше бы на учебу налегла, а не знакомства заводила») Обвинение? («знаю я, чем вы в этих своих компаниях занимаетесь!»)

- Какова реакция родителя, когда ребенок что-то уронил? «Ты не поранился?», «Вот растяпа, и откуда только руки растут!», «Опять ты меня потревожил!», «Впредь будь осторожнее, золотце».

- Что первым делом говорит своему ребенку родитель после долгой разлуки с ним (например, когда отправил его в другой город на учебу)? Это интерес к тому, что у него новенького? Беспокойство, всё ли у него в порядке – сыт ли, здоров ли, не отчисляют ли ещё из университета? Раздражение по поводу редких звонков? Нравоучения о том, что и как ему нужно делать?

- Какова реакция родителя на новость, что ребенок начал с кем-то встречаться, а то и вознамерился жениться?

Надеюсь, алгоритм понятен.

При этом, равнодушие (как бы «отсутствие сигнала») также расценивается как сигнал, т.к. тоже является демонстрацией отношения.

В сущности, все типы модальностей для самого ребенка воплощаются в несколько базовых идей:

1) «Меня отвергают, я не любим и не нужен» – если родительские сигналы насыщенны гневом или раздражением по любому поводу («Что бы я не делал – мной недовольны, лучше бы меня не было»). Равнодушие имеет сходный, но, пожалуй, даже более разрушительный для психики эффект («Я – пустое место, меня не должно быть»).

2) «Меня принимают лишь частично и я должен хорошо постараться, чтобы получить хоть толику одобрения» – обычно это следствие воспитания от требовательных родителей, которые постоянно ожидают от ребенка каких-то результатов, а то и вовсе навязывают ему свою волю во всех сферах жизни («Я ценен, только пока соответствую требованиям\очень сильно стараюсь, вне этого моя жизнь не имеет смысла»).

3) «Меня принимают, я могу быть собой, имею право на счастье» – если получает достаточно сигналов одобрения, принятия.

4) «Мир – опасное место, от которого нужно постоянно защищаться» (если получено слишком много тревожных сигналов от тревожного родителя).

В каком-то смысле – не так важно, что родитель сообщает на словах. Чем младше ребенок, тем большее значение для него будет иметь именно преобладающая модальность поступающих от родителя сигналов. То, как именно на ребенка реагируют, какую первую или самую частую эмоцию выдают, когда ребенок привлекает родительское внимание.

На тревожных сигналах остановимся подробнее, т.к. а) они довольно неочевидны, б) скорее всего именно тревожный родитель (или выросший ребенок таковых родителей) заинтересуется данной статьёй. В отличие от родителей, которые «итак уже лучше всех всё знают» или которым безразлично или неприятно их чадо. В этом парадоксальная роль тревоги - она может многое разрушить, однако также способна породить в человеке конструктивные стремления. Хоть это и потребует осознанности и «проработанности».

Тревожный родитель, часто сам того не замечая, просто бомбардирует своё чадо сигналами с тревожным зарядом. Часто слишком рьяно пытается загодя уберечь ребенка от всех (реальных и мнимых) опасностей. Предполагает худшее, как только хоть что-то идет «не так» или когда возникают любые новые неожиданные обстоятельства, видит в любом самовольстве ребенка, любой его затее лишь повод для новых тревог (как бы чего не вышло); с тревогой же реагирует на большую часть идей ребенка, начиная с выбора места и вида детской игры, заканчивая выбором места жительства, работы, супруга и т.д. уже подросшего чада. Часто такой родитель считает за благо и вовсе запугивать своего ребенка различными страшными последствиями его непослушания, неосторожности и т.д. Будь то живописание ужасов, которые произойдут, если ребенок сядет в машину незнакомца, последствия невылеченных зубов или итог низкой успеваемости в школе («будешь плохо учиться – станешь как этот страшный опухший пьяница-бомж, будешь копаться на свалке!») Намерения у родителя, при этом, благие, но он и не догадывается, как сильно перегибает палку, заботясь в первую очередь об осторожности и упреждении рисков (запугивание «опасными незнакомцами» может привести к страху и недоверию перед людьми в целом, затруднит социализацию, равно как и любое другое чрезмерное упреждение рисков может породить проблему уже другой крайности). Детская психика попросту не приспособлена, чтобы справляться с таким объемом тревоги, а родитель выступает фигурой, которой у ребёнка нет причин не доверять. Постоянная тревожная сигнализация приводит к «заражению» ребенка тревогой, подобное воспитание с детства делает его уязвимым для различного рода тревожных расстройств (фобии, неврозы, психопатии), сказывается на характере и личности ребенка, держит его нервную систему в постоянном напряжении.

Попробуйте понаблюдать, как Вы или Ваш родитель ведет себя в ситуациях, описанных выше или вспомнить подобные моменты из прошлого. И скорее всего получите ответ, с сигнальной системой какого вида имеете дело.

Не стоит думать, будто модальность сигналов имеет значение только для детей. Взрослые так же от неё зависят, особенно если они много лет живут одной семьей. На первый взгляд такая пара может казаться благополучной, однако если просто подсчитать, какой модальностью обладает большинство сигналов, которыми в этой паре обмениваются, то может оказаться, что преобладают сигналы раздражения, недовольства, обвинения или той же тревоги. Что в совокупности создает тяжелую психологическую атмосферу, угнетает как минимум одного из партнеров, тратит его «прочность» и мотивацию продолжать эти отношения. В качестве примера можно представить супружескую пару, в которой внешне диалог между супругами содержит и слова любви, и поддержку\похвалу, и т.д., однако при «подсчете модальностей» выяснится, что супруга постоянно заостряется на ошибках мужа, припоминает ему прошлые и нынешние, в «ситуациях неопределенности» предпочитает акцентировать внимание именно на том, где муж ошибался или может ошибиться. Муж в такой ситуации будет находится под постоянным давлением и такие отношения уже нельзя будет назвать функциональными. Преобладающая модальность будет транслировать мужу идею «ты ни на что не способен». С такой же легкостью можно представить пример и другой пары, в которой муж постоянно, в любом споре непременно стремится доказать свою правоту, даже в мелочах, иной раз специально начиная бессмысленный спор и добиваясь обязательной капитуляции супруги. Здесь уже будет транслироваться идея «я всегда прав! (а ты не можешь быть права)». Впрочем, это уже тема отдельного большого разговора.

Занятным аспектом сигнальной системы является то, что сигналов не может не быть. Взаимоотношения двух и более людей постоянно ставят их в ситуации, когда они не могут не сигнализировать друг другу о своём отношении. Какое-то "сообщение" человек будет транслировать в любом случае. Главное - правильно это сообщение считать и не обмануться "обёрткой". С интересной стороны этот аспект раскрыт у Э. Бёрна, с его "что Вы говорите вместо "здравствуйте"?"

В бытовом общении я регулярно сталкиваюсь с непониманием большинства людей, с чем вообще нужно обращаться к психологу. Многие сознательно или неосознанно придерживаются мнения, что пока физически можно терпеть какую-то проблему или кризис - и обращаться за помощью не за чем. Здесь может действовать "медицинская логика" - идея, что обращаться к специалисту нужно обязательно с чем-то "веским", может действовать сверхценная идея "я должен сам справиться, я должен быть сильным!", может быть склонность к самообману, созданию иллюзии благополучия "на самом деле у меня всё замечательно!" при игнорировании кризиса и многое другое. При заниженной самооценке (с которой мне приходится работать особенно часто) человек склонен предъявлять к себе неадекватно завышенную требовательность, пренебрегать своими потребностями и нуждами, принижать значимость своим проблем и страданий, что тоже легко ложится в логику не обращения за психологической помощью, пока не становится совсем поздно.

Вот и получается ситуация, что пока психолог может помочь - человек терпит, пытается обращаться к друзьям и близким, к алкоголю и трудоголизму и прочему, в крайнем случае - просто замыкается в себе. А вот когда приходит понимание, что дальше так жить невозможно - психолог часто уже и не нужен, т.к. у пациента к тому моменту развилась "психиатричка". Здесь применима аналогия с хроническими заболеваниями и осложнениями после заболеваний, но сами люди её, увы, к себе не применяют. Им кажется, что их внутренний мир - это что-то совсем иное, живущее по абсолютно другим законам.

На что же ориентироваться обычному человеку для определения - нужна ему психологическая помощь или нет?

Есть ряд критериев психологического здоровья человека. Если не вдаваться в детали, то их можно описать так: психологическое здоровье - это когда человек ощущает свою жизнь осмысленной, стремится к продуктивной деятельности, к новизне в опыте, впечатлениях, социальных связях, имеет разнообразный эмоциональный фон без застревания на какой-либо эмоции (например тревоге, страхе), хорошо чувствует и понимает самого себя, свои стремления и поведение. Если хотя бы по паре-тройке пунктов у нас "неуд", то это серьезный повод заподозрить психологический кризис и неблагополучие.
Кроме того, часто бывает, что человек либо изначально плохо себя чувствует и понимает, либо привык заниматься самоподавлением, либо игнорировать настоящие сигналы в пользу некой красивой иллюзии - иначе говоря, когда "обратная связь" от нашего психологического "организма" заблокирована или затруднена. В таком случае определить кризис можно только по косвенным признакам. Таковыми могут быть некое "фоновое" ощущение неблагополучия, бессмысленности жизни, постоянный эмоциональный дискомфорт, будь то грусть, тоска, раздражительность, вспыльчивость по мелочам, невозможность оставаться наедине с собой без утраты душевного равновесия и т.д. Общими тут являются эмоции и состояния, которые присутствуют +\- постоянно, без четкой связи с происходящими в жизни событиями, образуют собой дискомфортную "колею", в которую мы невольно постоянно соскальзываем.

На первый взгляд вышеперечисленные симптомы не выглядят сколь-нибудь угрожающими, однако они часто скрывают под собой серьезный прогрессирующий психологический кризис, этакую бомбу замедленного действия, которая только ждет своего часа, чтобы прорваться либо в психической сфере (в виде депрессий, нервных срывов, эмоционального истощения и выгорания, неврозов, псих. расстройств), либо в телесной (психосоматика, вторичные нарушения после истощения нервной системы, с выходом в хронические заболевания\расстройства). Да, эта "бомба" вполне может развиваться годами и даже десятилетиями до того, как рвануть. Однако окно возможности решить проблему на психологическом уровне закроется намного раньше. Запущенную проблему чаще всего уже нельзя вылечить полностью, в лучшем случае - стабилизировать, купировать. И это потребует куда больше сил, времени и усилий психотерапевтов\психиатров, чем если бы работа с ней началась намного раньше, с психологом. Условно говоря - ещё на стадии кризиса, который не успел перерасти в расстройство или чего похуже. Иногда нескольких консультативных занятий бывает достаточно, чтобы упредить то, что иначе потом придется разгребать годами.

Что ещё стоит знать про перечень проблем, с которыми работают в формате психологического консультирования?

Вопреки негласному стереотипу, для похода на консультацию вовсе не обязательно иметь какой-то глубокий и сложный психологический кризис, она поможет справиться и с более-менее локальными и ситуативными проблемами, будь то конфликт с близкими, горечь утраты\расставания, душевный упадок после неудачи, трудности жизненного выбора, сильное беспокойство по поводу чего-либо - словом, всё то, что нарушает обычный ход жизни и внутреннее равновесие и с чем человек не чувствует себя вполне в силах справиться благополучно и без неприятных последствий.
Да, со многими такими проблемами мы привыкли справляться сами, либо с помощью друзей\близких, либо просто "терпеть, пока само не пройдет", однако с проф. помощью это не только получится намного легче и быстрее, но и даже выйдет обернуть проблему себе на пользу - сделать её трамплином личностного развития, расширения репертуара своих знаний и навыков. А кроме того - только "психологически-вооруженный" подход гарантирует наиболее сознательную, контролируемую и информированную работу над проблемой, что снижает риски и издержки, которыми богаты "традиционные" способы выхода из психологического кризиса. Некоторые из таких способов порождают последствия, которые оказываются намного хуже, чем те проблемы, от которых они призваны были избавить (самые наглядные примеры - алкоголизм, нервное переедание). А друзья и близкие - даже при наличии у них искреннего стремления вам помочь - всё-таки остаются обычными людьми, которые могут помочь только в меру своего опыта и навыков, от чего их помощь часто бывает малоэффективной, а иногда даже вредоносной.

Ещё одна интересная (и малоизвестная) особенность психологического консультирования - её огромный профилактический потенциал. Иначе говоря - она будет полезна даже абсолютно здоровому и благополучному человеку (особенно молодому поколению), чтобы упредить возникновение многих проблем и кризисов, вооружить человека реалистичными и выверенными знаниями о нём самом, об окружающих людях, особенностях взаимоотношения с собой и с миром, вооружить его навыками решения самых разных проблем, ориентирования в жизни и обществе. Консультирование в этом плане - самый совершенный способ передачи психологических знаний между поколениями из всех, что придумало человечество, в отличие от того "испорченного телефона", что мы имеем сейчас, когда каждое новое поколение вынуждено совершать одни и те же ошибки, на личном опыте долго и мучительно "изобретать велосипед" там, где достаточно было одной просветительской беседы. А всё потому, что цепочка передачи опыта от родственников либо прервалась, либо действовала фрагментарно и с искажениями (от чего не застрахованы даже семьи, где родственники абсолютно доброжелательны и добросовестны друг к другу). 

На сегодня всё. Берегите своё душевное здоровье и не бойтесь обращаться за психологической консультацией.)

Данный комментарий в ответ на пост С чем надо обращаться к психологу и почему это может быть непросто во многих отношениях очень нагляден и симптоматичен, а кроме того – поднимает вопросы, весьма характерные для далекой от психологии публики. Давайте разберемся в основных его моментах.

Просто недопонимаю, чем может помочь пережёвывание каких-либо проблем

Давайте сперва разберемся, что такое «проблема», с чем обычно имеет дело психолог. Автор комментария приводит в пример жестокого отца, избивавшего человека в детстве. Этим примером и проиллюстрируем истину. Сам факт данного родительского насилия - не проблема (в оперативном смысле) человека, подвергавшегося насилию (разве что – проблема его отца), это – предпосылка, на основе которой проблема легко может возникнуть.
В зависимости от обстоятельств, жестокость отца может повлиять на ребенка очень по-разному.
Может сформироваться установка «мир жесток и враждебен ко мне, я должен сделать всё, чтобы от него защититься» (уход в глухую защиту, возможно через «упреждающую» агрессию и жестокость, вплоть до антисоциальности – сценарий «малолетнего преступника»).
Может (особенно при попустительстве остальной родни), сформироваться идея «Я безразличен миру, никому не нужен, даже если я буду умирать – все будут равнодушно проходить мимо, никто мне не поможет» (сценарий «отверженности», с равнодушием, апатией, черствостью, частым выходом в алкоголизм и наркоманию).
Могут возникнуть оправдывающие отца идеи – «Он поступал правильно, он хотел для меня лучше. Хотел, чтобы я стал мужиком и смог за себя постоять! Только так и надо воспитывать детей, чтобы они не выросли хлюпиками!» (вокруг чего возникает идеология «силы» и «жесткости», скрывающая под собой травмированного обиженного ребенка с ущемленной самооценкой).
Возможны и иные сценарии. И уже всё вот это, вышеописанное – ПРОБЛЕМЫ, требующие решения, желательно с профессиональной помощью. Потому, что эти установки\сценарии будут влиять на ВСЮ жизнь данного человека, будут подминать под себя все его взаимоотношения с миром и людьми, его жизненные цели, приоритеты, стремления, его поведение, самооценку, стрессоустойчивость и многое другое.

Уже один только фактор детских травм (а пережить родительское насилие без травм невозможно), как минимум, сделает психику человека намного более хрупкой и неустойчивой, из-за чего она намного легче может "сломаться" от каких-либо стрессов и неудач, из-за чего к такому человеку намного легче будут липнуть различные расстройства и заболевания. Можно сравнить с той ослабленностью и уязвимостью, которую приобретает наш организм, имея серьезную незажившую рану.

Так что ответ автору – нет, психолог здесь нужен не для того, чтобы «простить и полюбить» отца-тирана. «Отпускать» обиду на отца надо будет, только если она сильно мешает человеку жить, но и то делается далеко не через «прощение» обидчика (если вам предлагают «просто простить», то это должно вызывать большой скепсис в отношении такого советчика). Ладить с семьей безусловно важно, но только потому, что это ценный ресурс, который желательно бы задействовать, а вовсе не потому, что это якобы обязательно. Пойти на диалог с отцом-тираном можно было бы, если бы он сам был травмированным и добросовестно (пусть и неправильными методами), пытавшимся научить своего ребенка жизни, чтобы он смог быть счастлив. Но и в этом случае диалог нужно было бы выстраивать не через банальное прощение, а скорее через самораскрытие. Если же отец был просто садистом, то никакого налаживания отношений с ним и не нужно. Здесь не действует логика «Но он же отец!» (а значит, якобы, его нужно любить и уважать безусловно).

Психолог нужен был бы в основном для того, чтобы справиться со всеми теми корнями, которые пустило неблагополучное детство во все сферы жизни человека. Чтобы человек смог сам проживать свою жизнь, не находясь в плену травматичных жизненных сценариев, чтобы он мог выстраивать нормальные отношения с окружающими, чтобы мог дружить, любить, учиться\работать, ставить перед собой соответствующие его интересам жизненные цели… чтобы он мог быть счастливым. Иначе же слишком часто на выходе мы получаем «человека-проблему», вся жизнь которого выстроена под диктовку его проблемы, не оставляя ни островка, где этот человек жил бы подлинно «для себя». Жизнь такого человека всегда довольно несчастна.

Веди какой-нибудь дневник или делай как я скажу и будет счастье?

Данный вопрос подразумевает применение логики «медицинской инструкции» (выполни все предписания и выздоровеешь), либо «магического воздействия», когда другой человек, каким-то внешним неочевидным воздействием якобы может сделать счастливым. Оба подхода неверны, когда речь заходит о психологической работе и скрывают под собой непонимание сути психологических техник и упускание важных компонентов такой работы. Ведение дневника или что-то подобное – всегда сугубо вспомогательная техника для достижения определенного этапа работы, а вовсе не «лекарство». Оно, в сочетание с другими техниками, лишь поможет клиенту лучше узнать и понять себя там, где ему этого остро не хватает для решения проблемы.

Нужен выплеск эмоций – поеду, поору в поле, ну или поплачу навзрыд

Если возникает проблема с выражением эмоций, то психологическая работа будет направлена на её решение, на вскрытие первопричин, почему вообще эмоции блокируются (за этим может скрываться много чего интересного), а вовсе не на банальной помощи в получении эмоциональной разрядки. Просто подсказать способ таковой разрядки – это не решение проблемы, а всего лишь «костыль» - некое ситуативное временное решение, не являющееся полноценной психологической работой (избегайте психологов, которые «решают проблему» лишь парочкой советов или «лайфхаков», не вникая в ситуацию клиента).

Кстати, если потребность «поорать в поле» и «порыдать навзрыд» возникает систематически и в течение длительного времени (дольше пары месяцев), то это яркий признак развивающегося серьезного кризиса. «Выпускание пара» лишь на время смягчит его симптомы, но не устранит его, не убережет от его последствий.

Сами как-нибудь управимся!

Результаты того, как люди «сами управляются» мы можем в красках наблюдать вокруг. Достаточно лишь взглянуть на статистику самоубийств (мы едва ли не лидеры среди всех европейских стран по этому показателю), психических заболеваний, алкоголизма и наркомании, бытового насилия. Всё это должно ненавязчиво подводить нас к мысли – психологическая компетентность не особо-то и распространена среди нас, и часто неспособность справиться с конфликтами, стрессами, проблемами и кризисами доводит людей «до ручки». Среди тех же, кто утверждает, что у них-то всё замечательно и они спокойно живут "без этой вашей психологии", часто царит «ошибка выжившего» (успех, продиктованный случайностью и благоприятными обстоятельствами, без реального понимания, как другим такого же достичь), либо игнорирование\отрицание своих проблем (собственно, психологии часто именно от таких людей и достается порция негатива, ведь у «отрицателей» так и зудит желание к месту и не к месту упоминать и доказывать, что уж у них-то всё прекрасно, что уж они-то «огого!»; именно у них упоминание психологических тем вызывает иррациональное раздражение там, где действительно благополучный человек просто равнодушно прошёл бы мимо). Особенно характерно такое поведение для жертв «оправдывающего» сценария из описанных выше.

@MezArtVad Вы в телевизоре)

Зачем бабушка меня так гиперопекала, почему не занималась своей жизнью, зачем жертвовала собой я не могу понять.

Скорее всего, она это делала, именно чтобы не заниматься своей жизнью.
И в целом - любое настойчивое и непрошенное "жертвование" ради других всегда имеет причиной психологические проблемы и скрытые выгоды "жертвователя". Это всегда делается им "для себя", в первую очередь. Чтобы что-то в себе компенсировать, от чего-то убежать, что-то скрыть, создать какой-то позитивный образ себя в своих и чужих глазах и т.д. Потому-то мнение "облагодетельствованных" почти всегда забывают спросить, и всерьез об их счастье и благополучии не заботятся, тем более, что забота здесь - скорее повод, а вовсе не целостная стратегия. Отсюда в этой истории и преувеличенная до абсурда забота о здоровье в ущерб самореализации, социализации, обучению самостоятельности и благополучию будущей взрослой жизни. Отсюда же "как бы невзначай" отталкивание подростка от сверстников (через его публичное унижение, негативные сравнения ("тебе это не дано") и идеи в духе "никто тебя не будет любить так, как я"), чтобы не завел друзей, не ускользнул из под влияния "благодетеля" (его цель - обволочь собой жертву, стать всем его миром). Куда удобнее навязать "объекту благотворительности" чувство вины, чувство собственной неполноценности, взрастить в нём тотальную беспомощность и несамостоятельность, и тогда-то этот прекрасный инструмент компенсации психологических проблем "благотворителя" точно никуда от него не денется (по логике "благотворителя").
Суть любой подобной удушающей гиперопеки - в превращении ребенка в безвольный инструмент удовлетворения чужих психологических потребностей. Это (прямо или косвенно) деструктивный эгоистичный акт взрослого человека над ребенком, находящимся в его власти. Многие, кто сравнивают гиперопеку со "слишком сильной любовью" трагично заблуждаются. Настоящая любовь всегда включает в себя согласование с интересами и чувствами объекта любви, а вне этого мы получаем лишь "любовь" инструментальную, когда от человека отчуждаются его интересы и чувства, его личность, когда его ценят лишь как средство удовлетворения чьих-то потребностей.