Серия «Языковедческое»

48

Русский язык стильно

А давайте ненадолго вернёмся к русскому языку? (Хотя напоминаю, что также могу помочь с изучением сербского (с вариантами), чешского, македонского).

Заметила странность в языковых спорах в интернете – люди отрицают, что говорят на литературном языке. Я имею в виду споры на русском языке о русском же языке.
Раздел стилистики в таких ситуациях ПЛАКОВАЕТ. Люди очень часто путают литературный язык и язык художественной литературы, но в последнее время я заметила, что ещё и упорно стараются разделить язык литературный и любой разговорный на основе “литературный – это на письме, а в разговоре мы что хотим, то и воротим”.

Постойте, ребята, но мы же говорим про русский язык! У нас тут такая историческая ситуация, что литературная форма буквально доминирует, по крайней мере, в городах разной степени величины. И примерно поэтому у нас с диалектами ситуация довольно плачевна. Настолько, что многие “стандартные” городские люди уверены, что в русском языке диалектов нет вовсе, это ж вам не немецкий, английский или какой-нибудь итальянский.

Но при этом всё равно литературный у нас “только на письме”. А в разговоре тогда какой-то не пойми какой – и не диалект, но и не литературный, “ведь я же не разговариваю языком Пушкина или Достоевского!”

Извините, вы и в дипломе в университете, и в газете, и в заявлении на возврат части налога не говорите языком Пушкина или Достоевского. А всё почему? Потому, что у этого самого литературного языка есть такая особенность – он делится на ноль на стили.

Что нам говорит Грамота.ру (дай бог здоровья всем, кто причастен к её созданию и функционированию)? “Стили речи – системы языковых элементов внутри литературного языка, разграниченные условиями и задачами общения; форма наших высказываний зависит от того, где, с кем и зачем мы говорим”.

Этот стиль противопоставлен книжным и используется в непринужденных беседах, чаще в неофициальной обстановке. Форма реализации разговорного стиля – диалог, этот стиль чаще используется в устной речи, хотя бывает и в письменной (пишите комментарии!). В нём отсутствует предварительный отбор языкового материала. В этом стиле большую роль играют внеязыковые факторы (мимика, жесты, окружающая обстановка).

Для этого стиля характерно отсутствие заботы о форме выражения мыслей, он используется в неофициальной обстановке. Степень подготовленности речи может быть различной (полная спонтанность или наличие черновика для письма), но никогда не достигает степени подготовленности книжных стилей. Фактически неиспользованными оказываются многие возможности языка: опускается синонимическое богатство, упрощается синтаксис, допускаются речевые неточности или ошибки.

Речь в условиях непосредственного общения получила название разговорной речи. Разговорная речь – специфическая разновидность литературного языка, употребляемая в условиях непринужденного общения и противопоставленная (в пределах литературного языка) кодифицированной книжной речи.

Различия между стилями отражают все стороны языковой системы. По одним явлениям все книжные стили противопоставлены разговорному, по другим – все стили противопоставлены художественному и так далее, но в конечном итоге каждый стиль является особой системой.

Какие особенности присущи разговорному стилю русского языка? Большая степень редукции гласных и сокращение слов в произношении (здрасти, а то и вовсе дрась); разговорная и просторечная лексика, жаргонизмы (электричка, лебезить, дотошный); незначительное использование абстрактной лексики по сравнению с конкретной; оценочность (здоровенный); частое использование фразеологизмов; частое использование личных местоимений; более частое использование глаголов; редкое использование причастий, кратких прилагательных, отсутствие деепричастий; употребление междометий; неполные и односоставные предложения; отсутствие сложных синтаксических конструкций и т.д.

Вот вам пример: “Представляете, вчера я купила костюм для фитнеса. И что вы думаете? Моментально растянулось трико на коленях. Я хотела вернуть его в магазин, но продавец даже слушать меня не стал. Он с ходу заявил: “Какие деньги, такое и качество!” Ну, не наглость ли? Совсем ни в какие ворота не лезет! Ну, я им покажу где раки зимуют!”

И хотя для школы, например, подбирают тексты, которые наиболее ярко отражают какой-то конкретный стиль, но в реальной жизни в огромном числе случаев тексты содержат в себе признаки нескольких стилей. В том числе разговорного, который так или иначе является частью литературного языка. :)

____________
Стилистика современного русского языка : учебник для бакалавров/ Н. А. Купина, Т. В. Матвеева.

https://gramota.ru/biblioteka/spravochniki/russkij-yazyk-kra...
https://gramota.ru/biblioteka/spravochniki/russkij-yazyk-kra...

Показать полностью 2
95

Как говорят в телевизоре?1

Я уже когда-то говорила, что ловлю желание пилить контент после споров со странными товарищами в интернетиках? Говорю ещё раз.

Реддит подсунул пост, в котором обсуждался факт существования региолектов в общем и русского языка в частности. Это я вам пишу более наукообразным языком, а на деле там люди ни в лингвистике не понимали, ни политику не могли не приплести.

Суть поста: какая-то твиттерская побывала в Беларуси, наслушалась отличий в говоре и рада была вернуться в Россию слушать “чистый” (с) язык. Автора-реддитора это возмутило, и он решил спросить, неужто русский белорусов отличается от русского русских…

Какой странный вопрос сам по себе. Да, отличается, и что? Региональные/территориальные варианты русского языка для вас какая-то шутка?

Разновидности русского литературного языка, характерные для того или иного региона его распространения, в разной степени отличающиеся от базовой литературной нормы и функционирующие в устной форме. По принципу своего формирования и структуре представляют собой территориальные койне. Региональные варианты часто характеризуются отличиями на всех уровнях языка, прежде всего на фонетическом и лексическом. Причинами появления региональных отличительных черт являются особенности диалектной основы региона, наличие межъязыковых контактов с иноязычным окружением, существование в изоляции от основного этнического массива русских, особенности исторического, экономического и социального характера и т. д. В российской языковедческой традиции наряду с термином «региональный вариант» используется термин «региолект», в ряде исследований русской региональной речи эти термины обозначают разные, хотя и близкие по своей структуре, языковые формы. (с) Известная интернет-энциклопедия.

Кто-то, естественно, с этого ущемился. Не помню формулировку твиттерской мадам, вполне возможно, она сформулировала криво и там можно было усмотреть некое пренебрежение. Тем не менее сам факт различий как бы… Просто факт? Это не плохо и не хорошо, это объективная реальность.

И всё это к чему. А к тому, что люди задолбали не знать, что такое аканье, но везде совать это слово и ставить его мААААААААсквичам в какую-то вину.

Особенно когда это делает человек из Беларуси, носитель стопудово русского, а не белорусского, но даже если бы он(а) был(а) носителем белорусского, то бубнить что-то про московское аканье – верх непонимания предмета и немного лицемерие. Белорусский литературный такой же акающий, как и русский. А русский литературный буквально базируется на московском говоре, почему он и является акающим. Так что если вы не окаете, то вы так или иначе акаете в русском языке, хоть тресните доказывать, что это маааааааааасквичи такие плохие. А ещё, оказывается, на русском ТВ дикторы не акают. А что они делают тогда?! Мне вон дама даже выдала прекрасную фразу: “я так понимаю, у вас для носителей русского языка только два стула: акать или окать? Печально”. ЛОЛ

Итак, что же такое аканье? То, чем задалбывают вас при изучении системы вокализма русского языка, хе. Это фонетическое явление в некоторых славянских языках, наиболее известно как раз русское. Выражается оно неразличением гласных а и о в безударных слогах. Свойственно южнорусским, части среднерусских (привет московскому) и всем белорусским диалектам; является нормой в русском и белорусском литературных языках (в белорусском языке аканье отражается и на письме); ненормативно в некоторых диалектах украинского языка (в основном приграничных с русскими и белорусскими). Аканье противопоставлено о́канью — различению о и а во всех позициях; оканье свойственно говорам севернорусского наречия. То есть буквально для носителей русского действительно есть только два стула в этом вопросе. Других тупо не предусмотрено. Вы либо различаете а и о в любых позициях, либо не различаете. В болгарском языке акающими являются родопские говоры. Аканье существует также в некоторых диалектах словенского языка.

Так что уж простите, даже при моей личной нелюбви к ТВ, дикторы там акают. Иначе их речь будет считаться диалектной и неподходящей для телевизора. В “нормальном” (точнее, стандартном/литературном, т.к. прочие варианты тоже нормальны, но всё равно не нормативны, не кодифицированы, не являются литературной нормой) языке мы правда не говорим чётко кОрОвА, мОлОкО, вОлОс, гОлОсОвОй. В безударных слогах “о” редуцируется, т.е. изменяет своё качество. И примерно так же ведёт себя “а” в похожих позициях, поэтому на слух они могут совпадать. Так и работает аканье. А не так, что “маааааааасквичи тяяааааанут ааааааа якобы, знаааачит, аааааааааакают”.

Она акает или окает?

Она акает или окает?


Аканье и оканье не являются плохими или хорошими. Это просто факты языка. И один из этих фактов попал в литературную норму. Се ля ви.
____________________________________________________
Малахов, А. С. Русская диалектология: теория и практика : учеб. пособие.
Русская диалектология. Учебник под редакцией Л. Касаткина.

http://philolog.pspu.ru/module/magazine/do/mpub_11_208

Показать полностью 2
91

Куда убежал "вымень"?

Спасибо @poyaskoipera за идею для контента.

Со школьной скамьи все мы помним (все ли?) список существительных на -мя, которые надо было учить отдельно, потому что они так называемые разносклоняемые. Напоминаю: бремя, время, вымя, знамя, имя, пламя, племя, семя, стремя, темя.
В наше время они как будто ведут себя как будто относятся к как будто разным типам склонения. Такие пирожки с котятами (к слову, слова, обозначающие детёнышей тоже таят секреты, муахах).
А теперь я расскажу почему так получилось с точки зрения диахронии (имею в виду историческое развитие языка), куда убежал вымень, что делать, кого винить?!

В современной школьной грамматике (таки она отличается от академической) принято считать, что в современном русском языке есть 3 типа склонения существительных.
В древнерусском языке было не так. Древнерусский унаследовал систему склонения из праславянского, а тот, в свою очередь, из индоевропейского. И, в зависимости от позиции того или иного лингвиста, таких типов было 6 (5). То есть, в древнерусском тоже 5 или 6.
Слова делились на ряд классов, и вот эти классы имели свои особенности в склонении. Мы разделяем эти классы по конечному звуку основы; соответственно, есть основы на гласные и согласные звуки.
Класс слов с основой на согласный в студию!
Сюда относились слова всех трёх грамматических родов, а их окончания (слов) могли выглядеть почти как угодно (в рамках возможного в языке, разумеется). Вот, полюбуйтесь.

Образец склонения слов с основой на согласный в древнерусском

Образец склонения слов с основой на согласный в древнерусском

Если что, когда мы говорим об основе в данном контексте, мы имеем в виду не древнерусскую и даже не праславянскую, а реконструируемую для индоевропейского основу слова. В таком случае основу слова древнерусских и праславянских слов выясняют с помощью компаративистики, то есть, привлекают данные других индоевропейских языков для сравнения.

При этом в процессе развития древнерусского языка типы склонения взаимодействовали между собой (упрощая – смешивались), в результате чего некоторые из типов к настоящему времени не сохранились.
Тип исконной основы на согласный пережил как раз наибольшее количество изменений. Конечными (вы тоже прочитали кончеными?) могли быть разные согласные. Конкретно те слова, о которых мы говорим (и не только), относились к словам с основой на *n. В именительном падеже это было не всегда видно уже в древнерусском, но эта основа легко различима в косвенных падежах:
камы – камене; веремѧ – веремене; имѧ – имене.
Вся эта группа слов (с основой на согласный) перестала быть единой, и слова из неё разошлись по разным типам склонения.
Итак, слова среднего рода на *n типа семя, бремя и слова женского рода на *r (мать и дочь) в единственном числе потеряли прежние падежные формы, но в косвенных падежах сохранили “наращение” – а на самом деле остаток более раннего словообразовательного суффикса (*men в случае имя, темя и *ter у матери и дочери).
Так почему, собственно, в древнерусском уже не вымень, а вымя в именительном и винительном падеже?
А всему виной так называемый закон открытого слога (частный случай закона восходящей звучности) – в праславянском и ранних славянских действовавший примерно до XII века фонетический закон, согласно которому каждый слог должен был быть открытым (то есть, закончиться на гласный или слоговой согласный).

Получается, в индоевропейском было слово с основой *se- и словообразовательным суффиксом *men. Но тут пришёл закон открытого слога, и слово потеряло право заканчиваться на согласный звук. Осталось праславянское *sĕmę. А потом ещё некоторые преобразования и вуаля! в современном русском получилось семя.
Та же история и с выменем. Фасмер даёт индоевропейское слово *ūdhmen. Опять берём закон открытого слога, запрещаем слову заканчиваться на согласный. Гласный ū переходит на славянской почве в ы, dm упрощается в м. Перед начальным ы развивается протетический в. Вымя готово!

__________
Онлайн словари https://lexicography.online/
В. В. Иванов, Историческая грамматика русского языка
https://www.proto-indo-european.ru
https://koi.tspu.ru/koi_books/kurysheva2/zocizc.htm
А. И. Павлович, Историческая грамматика русского языка

Показать полностью 2
51

История русского литературного, ч.3

Предыдущая часть лежит тут История русского литературного языка, ч. 2

А мы идём к Ломоносову. Важным этапом попыток кодифицировать литературный язык, разумеется, является деятельность Михайлы Ломоносова. Ломоносовская языковая программа, по сути, это попытка объединить книжную и разговорную традиции для создания литературного языка. Формы высокого штиля Ломоносов предлагает образовывать от церковнославянских слов, формы же простого стиля должны быть непосредственно русского происхождения. Например, неуместно в высоком стиле употреблять форму  “говорящий” – нужно использовать церковнославянское слово и образовать форму “глаголющий”. В простом же стиле такие деепричастия должны заменяться описательным оборотом со словом который (некто, который говорит). Собственно, именно такие формы предпочтительны и в современном языке.

Затем попытки кодифицировать литературный язык предпринимали Николай Карамзин и его сторонники, чья программа напоминала программу раннего Тредиаковского. Это тот, который “чудище обло…” Александр Шишков и его сторонники также занимались проблемой кодификации, но были похожи уже на зрелого Тредиаковского. Церковнославянский и русский они считали одним и тем же языком, причем второй в их понимании был результатом “порчи” первого. Похоже на некоторых наших современников, которые не очень хороши в лингвистике. 
А потом случился Александр Пушкин, который пытался примирить различные предыдущие языковые программы. Очевидно, он не разделял теорию трех штилей. В своем творчестве Пушкин берёт и соединяет различные языковые элементы, как ему угодно.
Вот что пишет он сам: «Может ли письменный язык быть совершенно подобным разговорному? Нет, так же, как разговорный язык никогда не может быть совершенно подобным письменному. Не одни местоимения сей и оный, но и причастия вообще и множество слов необходимых обыкновенно избегаются в разговоре. Мы не говорим: карета скачущая по мосту, слуга метущий комнату, мы говорим: которая скачет, который метет и пр. — заменяя выразительную краткость причастия вялым оборотом. Из того еще не следует, что в русском языке причастие должно быть уничтожено. Чем богаче язык выражениями и оборотами, тем лучше для искуснаго писателя. Письменный язык оживляется поминутно выражениями, рождающимися в разговоре, но не должен отрекаться от приобретенного им в течение веков. Писать единственно языком разговорным — значит не знать языка».

Славянизмы Пушкин считал сознательным поэтическим приёмом с их собственной стилистической нагрузкой, галлицизмы при этом он воспринимал более или менее фоново. Именно Пушкину мы обязаны тем, что сейчас можем одновременно свободно употреблять и русские и церковнославянские элементы.

Как и всякое исторически обусловленное явление, литературный язык развивается и изменяется с течением времени. Иногда прямо у нас на глазах. В 40–60-е гг. XX века складывается практика определять современный литературный язык рубежом XIX – XX вв. (Сейчас, естественно, ещё + XXI век). Октябрьская революция и преобразования всех сторон жизни определили изменения в русском литературном языке. Наиболее видные и значительные произошли в лексическом пласте языка. В советское время эволюция языка движется быстрее, как и темп самой жизни, появляется множество неологизмов (рабфак, ликбез, вредительство, коллективизация), активизируются словообразовательные процессы в сфере существительных женского рода со значением лица (ударница, стахановка, комсомолка). Более активно идёт процесс взаимовлияния книжной и разговорной речи (перекур, учеба – приходят в литературный язык; в разговорную проникают вариант, актуальный, однозначный и т.д.).
Характерный для советского времени способ словообразования – аббревиация, то есть, сокращения словосочетаний (вуз, ГЭС, РСФР).
Первый толковый словарь в СССР под редакцией Д. Ушакова выходит в 1935-1940 гг. Он сыграл важную роль для стабилизации литературной нормы.
Одна из ведущих линий развития русского литературного языка “после Пушкина” – это сближение литературного языка с разговорной речью, что продолжается и поныне. Учёные отмечают экспансию жаргонизмов в литературную речь современности. Некоторые носители также видят эту ситуацию и часто этим недовольны, однако следует сказать, что таким образом происходит обновление речевых средств выражения, углубление и дифференциация стилистической структуры литературного языка.

Ну почти. В этом и беда школьного преподавания и школьной грамматики.

Ну почти. В этом и беда школьного преподавания и школьной грамматики.

Ю. А. Бельчиков, Русский язык. XX век
Б. А. Успенский, Краткий очерк истории русского литературного языка (XI-XIX вв.)

Показать полностью 3
72

История русского литературного языка, ч. 2

Ч. 1 История русского литературного. Часть 1

Первая часть закончилась утверждением, что в Древней Руси сложилась ситуация диглоссии. Диглоссия – способ сосуществования двух языковых систем в рамках одного языкового коллектива. То есть, это своеобразное сосуществовании книжной языковой системы, связанной с письменной традицией, и некнижной системы, связанной с обыденной жизнью. Ни один социальный круг внутри рассматриваемого языкового коллектива не пользуется книжной языковой системой в разговорном общении, что и отличает ситуацию диглоссии от обычного литературного языка, сосуществующего с диалектами, каковую мы наблюдаем в современном русском языке.

Диглоссия появляется в Киевской Руси приблизительно в одно время с христианизацией. Во времена Московской Руси тоже продолжается такая языковая ситуация. Именно в начальный период из-за становления церковнославянско-русской диглоссии обозначились тенденции, которые так или иначе скажутся на формировании литературного русского языка на последующих этапах. Появление церковнославянско-русской диглоссии связано с сознательным внедрением церковнославянского языка как литературного. Два последовательных этапа становления диглоссии мы можем видеть в деятельности Владимира и Ярослава Мудрого. Владимир создал школьное образование, но не русскую письменность. Последняя появляется при Ярославе Мудром, начинается переписывание книг, появляются переводная литература и произведения, созданные непосредственно на территории Руси.

Что за произведения были древнерусскими? Нельзя не упомянуть “Слово о полку Игореве”, “Моление Даниила Заточника”, “Повесть временных лет” и другие. Именно разговорный древнерусский запечатлён посредством граффити – рисунках и надписях, которые оставляли на стенах храмов. Сейчас мы назовём такое вандализмом, но через тысячу лет надписи будут свидетельством текущего состояния языка.
В книжном языке в это время господствует устав – так назывался вид почерка, с прямолинейными, тщательно выписанными буквами.

Изменение диглоссии в церковнославянско-русское двуязычие начинается со второго южнославянского влияния. Вторым южнославянским влиянием называется изменение письменной нормы русского языка и соответствующего извода церковнославянского в сторону сближения с балканскими нормами. Это явление происходило в Северо-Восточной и позднее Северо-Западной Руси с XIV по XVI вв. В это время у Московской Руси устанавливаются тесные связи с Афоном, Вторым Болгарским царством, Охридской архиепископией. Примерно в это время появляется и полуустав – более округлый почерк, ускоривший процесс переписывания книг.

В основе второго южнославянского влияния лежат пуризм (то есть, “очищение” языка) и реставрационные тенденции; его стимулом было стремление русских книжников очистить церковнославянский язык от разговорных элементов, которые проникли в него в результате его постепенной русификации. В это время активизируются церковнославянские словообразовательные средства, массово появляются неославянизмы. Появляется так называемое плетение словес. для которого характерны повышенное внимание к слову (его звучанию, этимологии, тонкостям значения), сложносоставные неологизмы, описательные обороты вместо конкретных терминов. В качестве примера возьмем “Житие Стефана Пермского”, созданное Епифанием Премудрым: “Да как же я, многогрешный и неразумный, следуя похвальным словам тебе, плетя слово и плодя слово, и думая словом почтить, и похвалу из слов собирая и получая, и приплетая, вновь говоря, — как еще тебя нареку? Вождем заблудших, обретателем погибших, наставником обманутых, руководителем ослепленных умов, очистителем оскверненных, искателем рассеянных…”. Кому напомнить про Илиаду со списком кораблей, хитромудрым Одиссеем, совоокой Афиной?

Второе южнославянское влияние более органично прижилось в Юго-Западной Руси, чем в Руси Московской. Уже в XVI веке в Московской Руси наблюдается реакция на второе южнославянское влияние. Протест против южнославянизмов встречается у Нила Курлятева в предисловии к Псалтыри, переведенной Максимом Греком в 1552 г., протест против «старых и иностранских пословиц», то есть против южнославянизмов и грецизмов, у Досифея Топоркова в предисловии к отредактированному им в 1528—1529 гг. Синайскому патерику. То есть, в Московской Руси после второго южнославянского влияния сохраняется ситуация диглоссии, в Юго-Западной Руси появляется церковнославянско-русское двуязычие.

Получается, в Юго-Западной Руси складывается сосуществование двух литературных языков: вместе с церковнославянским языком литературным выступает здесь и так называемая «проста или руска мова».
Это различие в языковой ситуации наглядно отражается в именах, принятых для соответствующих языков: в Московской Руси эпитет «русский» при обозначении литературного языка относился к церковнославянскому языку, «русский» и «словенский» были синонимами; а в Юго-Западной Руси «руский» и «словенский» выступали как антонимы. Слово «руский» было синонимично в Юго-Западной Руси слову «простой»: «простой» – это язык, который находится в оппозиции к церковнославянскому.

На историю русского литературного языка «проста мова» как компонент югозападнорусской языковой ситуации оказала весьма существенное влияние. Когда сегодня мы говорим о противопоставлении «русского» и «церковнославянского» языков, мы следуем именно югозападнорусской, а не великорусской традиции. Известно, что в Юго-Западной Руси на церковнославянском специально учили разговаривать в братских школах. То же самое появляется и в великорусских условиях, также учат разговаривать по-церковнославянски. Тредиаковский в предисловии к «Езде в остров Любви» свидетельствует, что в свое время он разговаривал на этом языке: «Прежде сего не толко я им писывал, но и разговаривал со всеми».

В Московской Руси заимствуется само понятие «простого языка», который понимается как литературный язык, противопоставленный и церковнославянскому и разговорной речи.

С конца XVII в. на великорусской территории появляются произведения, написанные, по утверждению их авторов, на «простом» языке. Например, Авраамий Фирсов переводит в 1683 году Псалтырь. В 1718 году выходит «География генеральная» в переводе Федора Поликарпова, в 1720 – первое издание букваря Феофана Прокоповича.
В предисловиях авторы сообщают, что их произведения написаны не “на самом высоком славянском диалекте, а просторечием”. При этом тексты на «простом» языке оказываются не очень схожи между собой, так как каждый автор не следовал некой сложившейся традиции. Каждый пытался решить проблему создания нового литературного языка.
Петр I в 1708 году вводит новый шрифт, так называемую гражданскую азбуку, которой печатаются светские произведения. Так начинается четкое противопоставление светских и церковных изданий.

Признание возможности отклоняться от церковнославянских языковых норм имело большое значение для эволюции русского литературного языка. В «Лексиконе треязычном» Федора Поликарпова (1704) встречаются спорадические сопоставления церковнославянских и «простых» русских форм, например: «Азъ простѣ глаголемо я». То есть, Иван Грозный в фильме “Иван Васильевич меняет профессию” периодически вставлял именно церковнославянские, а не русские формы (азъ есмь царь).
Церковнославянско-русское двуязычие в итоге приводило к необходимости кодификации русского языка. Поначалу она происходила фрагментарно, последовательная же кодификация осуществляется в 1738—1740 гг. с появлением грамматики Адодурова, предназначенной для носителей русского языка. Языковая концепция Адодурова и Тредиаковского сознательно ориентирована на пример западноевропейской языковой ситуации, где литературный язык не противопоставлялся разговорному. Тредиаковский, например, сравнивал отношения между церковнославянским и русским с таковыми же отношениями между латынью и живыми романскими языками. Он “разрешает” оставить славянизмы в поэтической речи, но в остальном выступает резко против их засилья.
Вот вам радищевское чу́дище о́бло, озо́рно, огро́мно, стозе́вно и ла́яй, а про Ломоносова поговорим в следующей, последней части.


К слову, близится Московский фестиваль языков (он пройдёт 1 декабря), ваша покорная слуга также там будет выступать. Вход бесплатный по предварительной регистрации (ссылки есть на сайте фестиваля и его группе ВК), заходите :)

Н. Н. Дурново, Введение в историю русского языка.

А. А. Зализняк, Древненовгородский диалект.

Б. А. Успенский, Краткий очерк истории русского литературного языка (XI-XIX вв.)

Показать полностью 6
90

История русского литературного. Часть 1

Обнаружила тут, что на Пикабу эту тему не публиковала. Поэтому здравствуйте.

Самое важное - это определения. Литературный или стандартный язык – это наддиалектная форма существования национального языка, которая обладает определенными зафиксированными нормами. Это язык, на котором и которому учат в школе, на нём пишут официальные документы, им пользуется наука и так далее. Следует иметь в виду, что язык художественной литературы не всегда и не везде тождествен литературному языку.

История русского литературного языка начинается довольно давно, хотя, конечно, с какой-нибудь Древней Грецией не сравнить. Но и не надо этого делать :)
Во времена Киевской Руси люди в жизни разговаривали на древнерусском. А литературным языком, на котором писалась церковная литература, был совершенно другой! Причём он был первым и общим литературным языком для всех славян. Разумеется, я говорю о старославянском. Сейчас этот язык является мертвым, но он (как и его потомок церковнославянский) сыграл большую роль в становлении современного русского языка.

Откуда взялся старославянский - история как будто общеизвестная, а кого тыкнешь лично, оказывается, уже и не очень. Поэтому я повторю :)

Славянские просветители Кирилл и Мефодий

Славянские просветители Кирилл и Мефодий

Некогда существовала так называемая Великая Моравия, и в ней с 846 по 870 годы правил князь Ростислав. Для укрепления собственного государства он посылал к папе римскому послов с просьбой предоставить учителей для обучения собственных священников, но папа решил оставить просьбу без внимания. Тогда в 861 и 862 князь Ростислав отправил послов снова, но уже в Византию к Михаилу III.
Император отправил в Великую Моравию братьев Кирилла и Мефодия, которые происходили из Солуни (современный греческий город Салоники) и владели языком славян, живших в окрестностях Салоник. На основе диалектов этих славян братья и создали письменный язык, который мы теперь называем старославянским и первым литературным языком всех славян. Старославянский является южнославянским языком, уже тогда в нём были заметны диалектные отличия, но он всё ещё был понятен всем славянам.
Кирилл и Мефодий создали глаголицу и перевели на созданный ими старославянский основные богослужебные книги: Евангелие, Апостол, Псалтырь, Октоих.

Однако сегодня мы на ней не пишем, потому что в силу многих причин глаголица оказалась не очень удобной, и уже ученики Кирилла и Мефодия создали кириллицу.
Старославянский распространился по многим славянским государствам, и к концу десятого века начал меняться под влиянием местных диалектов. Так он плавно изменился в церковнославянский. В конце Х века при князе Владимире христианство стало официальной религией на Руси. С принятием христианства возникает русская книжная традиция, и языком этой традиции оказывается церковнославянский (и, поскольку переписчики в каждой славянской стране оказывали влияние на то, что переписывали, появились местные изводы церковнославянского, в нашем случае мы говорим о русском изводе).

Также надо сказать, что на территории современной России существовал когда-то и диалект, который отделился непосредственно от праславянского, а не от общевосточнославянского языка-предка. Это древненовгородский с его интересностями. Занимателен факт, что большая часть письменных памятников именно древнерусского языка относится как раз к территории распространения древненовгородского диалекта. Речь о берестяных грамотах. На берёсте писали и в других областях, но лучшая сохранность новгородских объясняется совокупностью исторических и природных обстоятельств.

Грамота мальчика Онфима №202

Грамота мальчика Онфима №202

Очень похоже, что в основе диалекта Новгородской земли лежали говоры, которые развивались отдельно от остального правосточнославянского языкового ареала. Именно поэтому нельзя рассматривать древненовгородский диалект как одно из ответвлений формировавшегося с IX века древнерусского языка. Древненовгородский сблизился с остальными диалектами древнерусского языка позднее по причине объединения их носителей в едином государстве. При этом он всё равно повлиял на наш язык. По мнению А. Зализняка, следующие черты современного литературного языка пришли из древненовгородского:
– отсутствие чередования согласных к—ц, г—з, х—с (так называемая 2 палатализация) в формах типа на руке, на сохе, помоги;
– окончание в сочетаниях типа два лета;
– повелительное наклонение глаголов на -ите типа несите, помогите;
– деепричастие на типа беря, неся.

Кроме устных диалектов существовала и относительно стандартизированная письменная форма древнерусского, которую использовали, в основном, в юридических документах. Считается, что в основе этого письменного языка Киевской Руси лежал древнекиевский диалект. В то же время основная масса литературы (летописи, религиозные сочинения) писалась на древнерусском изводе церковнославянского, который был языком книжно-литературной культуры. Древнерусский язык испытывал сильное влияние старославянского и церковнославянского, собственно, при христианизации Руси и случилось первое южнославянское влияние – на Русь пришло множество книг из Болгарии и Сербии. При князе Владимире церковнославянский язык получает статус языка официального культа и противопоставляется русскому языку прежде всего как язык сакральный мирскому, профанному. Так как появляется необходимость христианского просвещения, появляются и школы. В летописи говорится о крещении Руси и об организации князем Владимиром «ученья книжного», то есть школ. Церковнославянский - язык, которому формально обучают, в то же время нет сведений, указывающих на обучение русскому языку.
В том числе и это говорит о том, что на Руси в определенное время имела место так называемая диглоссия. А про неё мы поговорим в следующей части :)

* * *
Н. Н. Дурново, Введение в историю русского языка.
А. А. Зализняк, Древненовгородский диалект.
Б. А. Успенский, Краткий очерк истории русского литературного языка (XI-XIX вв.)

Древнерусские берестяные грамоты http://gramoty.ru/birchbark/

Показать полностью 4
24

Люська!

В комментариях мне тут сообщили, что существуют люди, думающие, будто Люся не может быть сокращением от Людмилы, а только лишь от Люсии.
В целом, вопрос можно решить одним лишь скрином из словаря русских имён (надеюсь, этот пост увидят некоторые комментаторы других постов, которые любят рассуждать про словари, норму языка и всё в таком духе, но не знают принципов составления словарей и всех их видов), но я пографоманю, потому что могу.

Есть такой раздел лингвистики – ономастика. Эта наука занимается изучением имён собственных и делится на несколько частей. Изучением непосредственно собственных имён человека занимается антропонимия.

Большинство имён имеет смысл, но не всегда для нас он очевиден, потому как то или иное распространённое сейчас имя скорее всего окажется не славянского/русского происхождения, поэтому сама форма слова для носителей славянских/русского языков не будет нести смысла. Т.е. просто Мария, Иван, Максим, Анна и т.п. для нас не имеют внутреннего смысла; чтобы его понять, нам нужно разобраться в происхождении этих имён. В языке-источнике смысл обнаружится.

Со славянскими и непосредственно русскими именами всё проще. Людмила, Станислав, Ждан, Кудряш, Забава, Волк, Берёза… Вы можете отнестись к ним как к “колхозным”, “смешным”, они могут нравиться или нет, но вы всё-таки чаще всего понимаете их смысл (если только значение корня не поменялось довольно радикально. Фанфакт: вы знали, что слово “задница” в  древнерусском обозначало наследство?).

Фанфакт-отступление. При изучении болгарского языка одна из моих однокурсниц как-то сообщила, что имя Камен (да, буквально “камень”) кажется ей смешным и дурацким, а вот Пётр – вполне нормальное имя.
Мы с преподавательницей хихикали долго. Вот это и есть результат того, что большинство современных распространённых имён не имеет для большинства из нас смысла. Если что, Пётр – это и есть камень (скала), но в греческом языке :)


Вернёмся к Люсе и Люсии. Словарь русских имён не содержит статьи “Люсия”, но есть “Люция”. Таки да, Люся тоже может быть его сокращённой формой. Однако вот в чём закавыка: по краткой форме вы можете и не определить полное имя, они действительно могут совпадать у разных полных имён. Таким образом, называть Людмилу Люсей вполне допустимо, если данную конкретную Людмилу это устраивает.

И последнее отступление. Бытует мнение, что имя Людмила стало известно русским благодаря балладе Жуковского. Сомнительно, товарищи, сомнительно. Возможно, оно не было суперраспространённым, но уж о чешской святой княгине Людмиле на Руси знали.
Кстати, именно её историей я и попытаюсь открыть цикл статей, посвящённых чешской культуре, истории и языку. Наверное.

Почитать об именах:
https://www.booksite.ru/fulltext/ugrumov/text.pdf Есть устаревшие сведения, или сведения, которые автору нравятся больше, но не являются консенсусом. Но написано просто.
https://vk.com/doc35528094_457815381?hash=VvtRaZHilGau0j6MaaxpMwKLwOa0IgLSP7kgqXfcGlT&dl=ylUWkqxzdG8IZ2RIUfIZap3QMzi9J2Ppta76B5OIVBE Собственно словарь русских имён
https://www.russkayarech.ru/ru/archive/2001-1/85-89 Суперанская о неофициальных формах русских имён
https://magazines.gorky.media/oz/2014/2/rasprostranennaya-oshibka-ili-novaya-norma-kak-otlichit-odno-ot-drugogo.html Шмелёв о норме языка и ошибках

Показать полностью 2
126

Алёна и Елена

Ну что, господа и дамы, если у вас есть знакомые Алёны или Елены, есть вероятность, что вы сталкивались с их недовольством на тему смешения этих имён.

А я тут ещё недавно столкнулась с наличием в природе людей, которые утверждают, что Алёна – это имя древнеславянской богини зари. Мол, а Алёны и Елены совсем разное происхождение, не смейте путать. Ну ребяяяяята. Ну Эос знаю, Аврору знаю, Ушас знаю, на худой конец просто персонификацию под именем Зари (Зари-Заряницы/Зори) знаю, а вот Алёны, да ещё и богини, не знаю (тут место для комментариев любителей неоязычества “это просто ты не знаешь”).

Глядите-ка, комментарий к статье про всякую нумерологическую чушь

Глядите-ка, комментарий к статье про всякую нумерологическую чушь

Но товарищ, почему утверждаете вы, а источники должны искать мы? Это не так работает. Именно вы сейчас и занимаетесь “интернетным словоблудием”, и именно вы к изучению славянской мифологии имеете, очевидно, очень опосредованное отношение.
А теперь давайте разберём, почему Алёна действительно происходит от Елены. Потому что это факт :)

Все же знают Елену Троянскую? По-древнегречески Ἑλένη. Славяне так или иначе контактировали с греками, от которых и узнали это имя. Однако конкретно в древнерусском языке было такое фонетическое явление как вторая лабиализация (то есть переход неогубленных гласных в огубленные. Сравните перед зеркалом, как вы произносите “а” и “у”, например). В результате этого процесса в древнерусском языке начальный j в слове терялся, а следующий за ним гласный переднего ряда переходил в о. Как это и бывает в случае действия лингвистических законов, такому изменению подвергались все существующие на тот момент слова в языке, которые подходили под нужные параметры. Сравните: рус. олень – сербск. jelen, рус. осётр – болг. есетър, рус. один – сербск. jedan, рус. осень – польск. jesień.

Имя “Елена” как раз оказалось таким: начальные je переходили в о. Так получилась Олёна (второй переход е в о (ё) случился по другой лабиализации), т.е. простонародная, древнерусская форма для греческого имени. Затем в русском языке распространилось аканье (о котором расскажу отдельно, наверное), безударное начальное “о” стало звучать как “а”, а позднее такой вариант закрепился на письме.

Сведений в адекватных источниках о наличии у славян богини зари по имени Алёна найти не удалось. Такие мы, противные слависты.

Выводы: называть человека нужно так, как он представился (как ему хочется). Тем не менее, история имён от этого никак не меняется, а Алёна исторически является производным от Елены. Так же, как Иван и Жан происходят от др.-греч. Ἰωάννης, далее из ивр. יחנן (Iōḥānān, Iěhōḥānān), да, они не звучат так же, как в оригинале, и это норма. Происхождение всё равно остаётся общим.

Показать полностью 1
Отличная работа, все прочитано!