Великолепный проводник в тайный мир глухонемых и язык жестов. Книга написана в научно-популярном стиле и потому читается легко. Затрагивается очень много тем и проблем глухонемых людей и рассказывает о их нелегком приспособлении в этом мире. Полезная книга для расширения вашего кругозора, помогающая взглянуть на мир немного иначе. Много исторических данных и рассказов, таких как открытие первой школы для глухих и создание французского жестового языка.

Для меня было открытием, что жестовый язык тоже имеет "разные языки" и "диалекты". Так же в книге рассказывается об Острове Глухих, где целыми поколениями живут глухонемые люди, общающиеся только жестами рук и мимикой.

В книге раскрывается целая отдельная вселенная, только здесь мышление человека показывается в жестах рук. Книга очень информативная, содержательная. Заставляет о многом задуматься. Возможно больше подходит для ученых или врачей, увлекающихся подобной темой. Но простому обывателю тоже будет интересно читать.

Если вы не любитель истории или науки, книга покажется вам скучной. Хотя суховатой её не назовёшь. Повествование в середине книги кажется немного затянутым и наполнено большим количеством научной информации. Но опять же, как было сказано выше, книга больше для ученых. Но если у вас есть глухонемые друзья или родственники, и вы хотите побольше узнать об их недуге, эта книга для вас. Все нужная информация собрана в одном месте и хорошо разложена по полочкам.

Научно-популярная книга американского социального психолога Филипа Зимбардо. Название происходит от библейской истории о возлюбленном ангеле Божьем Люцифере, его грехопадении и принятии им на себя роли сатаны, воплощения зла.

По словам автора, к написанию книги его подтолкнул скандал, развернувшийся вокруг иракской тюрьмы Абу-Грейб. Зимбардо отметил сходство обстоятельств скандала с его собственным экспериментом тридцатилетней давности.

Коротко: в каждом есть Хороший волк и Плохой волк, кого будете кормить тот и победит, НО... не факт что Плохого будете кормить вы сами, кормить Плохого легче, а кому-то даже и приятней, если это одобрено законом, людьми, начальство или авторитетным человеком... вы не всегда отличите Плохого от Хорошего... вы можете кормить Плохого даже сами этого не осознавая... если Плохой будет кормить вас и ваших детей, вы забудете про Хорошего в одно мгновение... одной из самой вкусной едой для Плохого является "вседозволенность".

Книга не про злодеев, а про людей, к сожалению про обычных людей. Про то, что зло не в сказках, а в нас, и как легко и беззаботно мы его творим, если нам это позволить, приказать, или дать в руки власть над другими. Книга не для обычного обывателя, если вы носите "белое пальто", лучше не читайте. Эта книга бьёт розовые очки стёклами внутрь.

Это не мне должно быть страшно от ваших угроз, а вам — от того, что я могу сделать в ответ. Но травма на этот счёт у меня, так что я боюсь не сознаться в том, что вы все дураки. Я заранее, на опыте, переживаю то, что вы сделаете после моего признания.

Дочитаешь в другой раз.
Дочитаешь в другой раз!
Дочитаешь в другой раз...

Тишина недочитанных книг угнетала. Милость к идиотам, обещающим другой раз, улетала. Раздражение их правом командовать вылезало за паузу в пятнадцать минут, которые надо было выдержать по книжке про управление гневом. Если бы я её дочитала, то узнала бы из приложения «Критические ситуации» — у меня нет пятнадцати минут.

Хотя за это время много можно успеть. Я вот успела. Нажаловаться треугольной библиотекарше, таскающей книги домиком выше головы, на свою жизнь. Получить от неё приглашение в ночной читальный зал, согласиться прийти. Собрать рассыпанные ею книжки. Упереться в крысиный носик над треснувшими очками, поднимая с пола всезнаек Брокгауза и Ефрона,* и оценить что-то клетчатое, с насаженным на это лицом Дамы Червей. Встать и уйти, впервые всерьёз рассчитывая на другой раз.

Я точно знала: библиотека на новых микрорайонах ещё не работает. Но Клетчатая Дама сказала, что круглосуточный читальный зал уже открыли и туда пока можно со своими книгами. Я набрала самых тоскующих из недочитанок, открывающихся ночами на заложенных страничках. Термос с кофе, бутерброды и запасные ключи от «семейного» автомобиля. Туда уже доехала, а оттуда — ну как попрёт...

Читальный зал был огромной комнатой-галереей во весь второй этаж. Посетители расселись под лампами со сразу узнанными мной бумазейными абажурами (до сюда я дочитала, изучая историю библиотек) и как будто даже выдыхали тишину. Она клубилась с одной стороны, потому что все заняли тот ряд, где окна выходили на овраг.

Подскочила заполошная Клетчатая, опять с крышей над головой из-за книг. Шепнула, пугающе клонясь со своим грузом: «Здесь ты сможешь дочитать всё!». Я поблагодарила и пошла вдоль ряда, выбирая место, чтобы никому не мешаться.

Дяденька в странном «треухе» (наверное, это обозначение подойдёт) нервно гмыкал и перебирал валенками, переворачивая единственный листок с крупно набранными буквами: «Товарищи рабочие! Встанем грудью!..». Дальше не очень ясно. Да пускай хоть наизусть учит, но валенки в такую теплынь? Дальше дама в берете сверяется с раскрытой книжкой и быстро дописывает пометки в свой блокнот красной ручкой. Ставит точку в конце и снова вертит головой, как умненькая птичка. Глянув в книгу, начинает писать с начала листка, обводя свои же буквы — это в какой же раз? А вот ещё мальчик в шортах на помочах (или таких подтяжках, пришитых крест-накрест) с детским журналом переносит на кальку одну и ту же картинку. И девушка моих лет с высоким шиньоном-гламур всё вырывает из справочника страничку, непрерывно стыдясь своего поступка до слёз.

Кому же несла книги Клетчатая? Да вон она! Прибежала со стопкой литературы к потолку. Убежала опять... Вернулась с такой же горой на руках. Убежала, так и не раздав.

Что здесь происходит?! Я машинально выкладываю книги из тяжёлых сумок на пустой, мирный, гладкий стол. Загорается лампа — и мои друзья нежно раскрываются, как ночные цветы, на страничках с яркими стикерами. У меня же всегда есть в запасе пятнадцать минут. А сколько их накопилось, отложенных до другого раза? У меня есть тихая вечность.

Этой тишине я готова бесстрашно признаться: они все давно дочитаны, так что спешить мне некуда.

* знаменитые энциклопедические словари под авторством Брокгауза и Ефрона (ЭСБЕ)