призывая всех, кто подвергся сексуальному насилию и домогательствам, не молчать, а доложить ̶с̶м̶о̶т̶р̶я̶щ̶е̶м̶у̶ командованию.

На плакате мы видим оборзевшую вконец старослужащую, домогающуюся бедного юного курсанта. А тому и деваться-то некуда! Спасити-памагити! О, времена! О, нравы!

Трудна была дорога до Неаполя. И вот я снова в этом странном городе, где не был восемнадцать лет. Практически пол жизни назад. А город можно сказать не изменился. Хотя, нет, в Неаполе закрыли порнокинотеатры. Обидно. Думал заскочу, подрочу...вспомню молодость.

Автобус из Бари прибыл с опозданием. На Неаполь опустилась ночь. Но Настя дождалась меня на автостанции, иначе я бы точно не нашёл её дом в узких венозных сочленениях старого города.

- Ты охуеешь, здесь одна Африка,- сказала мне Настя.

И я сразу охуел. Иначе и не могло быть.

Восемнадцать лет назад Африки здесь не было, был в основном Советский Союз, а ещё румыны и болгары. Теперь запах человеческих экскрементов буквально сбивал с ног. Плюс экскременты собачьи, которые словно мины были повсюду. Добро пожаловать в Неаполь!

Суета сует. Этот город вечного движа, еды, громкоголосия, и мопедов, которые ездят где хотят и как хотят. К этому нельзя привыкнуть.

От автостанции мы пошли к настиной подруге Оле. Потому что у них были планы побухать, а я так между делом. Пюре, котлеты, салатик, сало... Я принял душ и был готов сидеть хоть всю ночь. Но уже к часу ночи бутылка коньяка была раздавлена дамами и мы с Настей пошли домой. А Оля осталась. Хотя весь вечер она строила мне глазки.

Оля, подружка Насти явно положила на меня глаз. О чём мне было сказано неоднократно. Только я был настолько уставший, что мне было не до неё. В ту ночь я спал как младенец. Ебитесь вы конём, а я двое суток в дороге. Меня самого можно выебать, я даже не почувствую.

На следующий день ближе к обеду мы пошли гулять по Неаполю. Грязный, громкий, вонючий город жил не смотря ни на что, казалось, время в нём остановилось.

Вечером решили где-нибудь посидеть и Оля (да, блядь, та самая толстая Оля) предложила посидеть у неё. Только если мы поможем перевезти вещи с одной квартиры на другую. Благо там десять минут пешком. И мы справились со всем в два захода.

Потом был поход в супермаркет, перед входом в который я наступил в говно. Куплены три пузыря вина, сыр, мясо, овощи. Сплошные излишества.

Пока я готовил индейку с картошкой, Оля и Настя уговорили две из трёх бутылок. К концу третьей бутылки, Оля была в говно. Я решил выйти за кофе, да и просто проветриться немного. Когда вернулся, то услышал за дверью как Оля допрашивает Настю в каких мы с ней отношениях. Услышав, что мы просто давние друзья, толстая Оля начала приставать ко мне более активно. Я уже не знал куда от неё деться и пошёл срать. Благо неаполитанские яства успели перебросить в моём желудке и просились наружу.

Потом Оля стала совсем охуевать. Поверила в себя. Говорит, помой посуду, выкинь мусор... А я думаю, да пошла ты нахуй. Но это всё равно лучше чем тебя ебать, старая толстая пизда.

Потом мы пошли гулять. Всё-таки Хэллоуин. Много людей, запах марихуаны, карабинеры. Мы сели в кафе. Настя заказала себе и Оле по негрони, я пил кофе. После негрони Оля совсем потекла. Но у неё случился философский диспут с Настей, который вполне мог перерасти в мордобой. Я же радовался, что от меня отъебались. Разговор шёл про инь и янь. Обе нихуя в этом не понимали, но спорили до усёра, кто прав, кто нет. Потом Оля обиделась и пошла в сторону метро. А я перекрестился, взял Настю под ручку и мы пошли на набережную.

Следующие пару дней мы также гуляли, я пожирал глазами город и его жителей. Количество украинцев со времени моего отсутствия выросло. А вот граждан России практически не осталось. За то появилось много пакистанцев, бангладешцев, африканцев. Город и раньше пах, а сейчас он невыносимо вонял. А в виду частого отключения уличного освещения, можно было легко вляпаться или в говно, или в спящего бомжа. И, неуверен, что хуже.

За эти пять дней я попробовал много сыров, мяса и блюд неаполитанской кухни. Выпил несколько литров кофе. Выкурил пару пачек сигарилл Toscano. А уж сколько "наелся" глазами, не передать. Я специально практически не делал фото, чтобы оставить побольше воспоминаний. Надо же тренировать память.

В последний день я уже не стал напрягать Настю, у которой я и так жил, и поехал в аэропорт с вечера. Но, как оказалось, зря. С двенадцати часов ночи и до пол четвертого утра аэропорт закрывают и всех выгоняют вон. Пришлось сидеть на скамейке и курить. Благо было тепло.

А потом в шесть утра был мой рейс Неаполь - Ереван.
Не знаю, попаду ли я ещё когда-нибудь в Неаполь, возможно, ещё через восемнадцать лет, а возможно, никогда.

Остались хорошие воспоминания. И запах говна на кроссовках. Осталось шесть пачек кофе в рюкзаке, пол кило настоящего пармезана, сигарилы,и носки с пиццой.

А ещё Настя мне пишет, что я очень понравился Оле. В пизду. И даже не смешно. Точно не вернусь в Неаполь. Никогда! Там толстая Оля. А я с детства боюсь толстых баб.