76 лет назад – 23 марта 1944 года – советские танкисты овладели райцентром Чертков. Это была конечная цель наступления войск Первого Украинского фронта, согласно первоначальному плану Хмельницко-Черновицкой операции, разработанному ещё генералом Ватутиным.
Новый командующий фронтом, маршал Жуков (временно исполнявший обязанности раненного Ватутина), затем пересмотрел боевую задачу в сторону увеличения глубины прорыва – далее на юг до Днестра и Черновцов. Как мы увидим ниже, это решение Жукова было трагической ошибкой, сорвавшей всю проделанную работу по весеннему стратегическому наступлению трёх «украинских» фронтов.
Город Чертков расположен в долине реки Серет (притока Днестра), и одна из версий происхождения его названия – от «Чертова долина», как в древности называли эти места южного Подолья (т.е. предгорья Карпат). С севера к городу примыкает самый большой парк Украины – «Подольские Товтры», который в 2008 году вошёл в список «Семь природных чудес Украины», а находящийся на его территории буковый лесной массив включён в Фонд мирового наследия ЮНЕСКО. Здесь проходит граница двух природных зон: Приднестровья и Прикарпатья.
С 16-го века городом Чертков, тогда же получившим Магдебурское право, владела талантливая семья Чертковских (очевидно, взявших фамилию от названия населенного пункта, а не наоборот – как ошибочно утверждает ещё одна версия происхождения названия города), потом – последовательно семьи Гольских (построившие здесь каменный замок), Потоцких и Садовских.
В ходе тотальной Гражданской войны Средневековья, осенью 1655 года Чертков взяли штурмом войска Богдана Хмельницкого. Затем город перешёл под власть Турции, а местный замок стал резиденцией представителя турецкого правительства в регионе. В 1683 году город был возвращён в состав Польши в результате боевых действий, а в 1699 году, в соответствии с договором между Польшей и Турцией, весь этот регион официально вернулся в собственность польской семьи Потоцких.
По результатам бурных событий в период Первой мировой войны и последующих лет, город неоднократно переходил из рук в руки, а в ноябре 1918 года стал составной частью нового политического образования – Западно-Украинской народной республики (ЗУНР), появившегося, наряду с ещё несколькими подобными образованиями, в результате распада Австро-Венгерской империи Габсбургов. 22-го января 1919 года ЗУНР объединилась с другим политическим игроком – Украинской Народной Республикой (УНР). В современной Украине эта дата (22-е января) празднуется как День Соборности.
С 1920 года этот регион был включён в состав Польши в результате боевых действий. В 1939 году, 24-го августа (в наше время на эту дату приходится День Независимости Украины) был подписан так называемый Пакт Молотова-Риббентропа (договор между Германией и СССР), в соответствии с которым эта территория была включена в состав СССР.
Менее чем через два года, указанный выше договор был аннулирован, и немецкие войска в результате боевых действий овладели г.Чертков 6-го июля 1941 года, включив его в состав нового административно-территориального образования – Дистрикта «Галиция».
Весной 1944 года, Чертков снова оказался в эпицентре боевых действий, в ходе Хмельницко-Черновицкой наступательной операции войск Первого Украинского фронта. Операция началась 4 марта: стартовав в этот день из района южнее Шепетовки, две советские танковые армии прорвались к железной дороге Львов – Одесса (главной линии снабжения южной группы немецких войск) и, перерезав её на участке между станциями Волочиск и Черный остров (в 60 километрах севернее г. Чертков), завязали тяжёлые бои за её удержание.
21-го марта начался новый этап советского наступления: впервые в истории, в одном сражении были заиграны одновременно три танковые армии. К ранее действовавшим здесь 3-й гвардейской танковой армии генерала Рыбалко и 4-й генерала Баданова (затем Лелюшенко), присоединилась ещё одна – восстановленная и вышедшая из резерва Первая танковая армия генерала Катукова.
Предыдущий рекорд тоже принадлежал Первому Украинскому фронту (тогда ещё Воронежскому) и был установлен 5-го августа 1943 года: в тот день в Харьковскую область параллельными курсами заходили сразу две танковые армии (Ротмистрова и того же Катукова), сохранявшие друг с другом визуальный контакт.
В своё время, Первая танковая армия генерала Катукова внесла решающий вклад в победу войск Первого Украинского (тогда ещё Воронежского) фронта в Курской битве, к сожалению – не оцененный по достоинству: всё внимание историков-журналистов там привлечено к злоключениям армии Ротимстрова в Прохоровке. В конце зимы 1944 года, армия Катукова находилась в резерве на переформировании и пополнении, после тяжёлых потерь, которые она понесла в ходе Житомирско-Бердичевской наступательной операции, и последующего отражения встречного немецкого наступления на рубеже Умань – Винница (с немецкой стороны та операция носила ехидное кодовое название «Ватутин»). Известно, что в ходе этого пополнения армия получала новые танки, построенные на деньги, собранные трудящимися Полтавской области, а также на средства из «доброхотных пожертвований верующих Российской Федерации».
К началу тотального весеннего наступления (т.е. к 4 марта), Первая танковая армия ещё не успела восстановиться, её готовность ожидалась не ранее 11 марта, после чего она должна была (по первоначальному, ещё ватутинскому, плану) вводиться в наступление на Винницу в полосе 38-й общевойсковой армии генерала Москаленко.
Но планы изменились. Наносившая главный удар (со стороны Шепетовки на юг), 60-я общевойсковая армия генерала Черняховского неожиданно застряла под Тернополем, похоже, надолго. А надо было как можно быстрее выйти к Карпатам, что позволило бы левому флангу Первого Украинского фронта, сомкнувшись с соседним Вторым Украинским фронтом, окружить и уничтожить крупную немецкую танковую группировку восточнее Каменец-Подольского.
Несмотря на намечавшуюся там угрозу окружения, немцы до последнего продолжали держать на Правобережной Украине свою 1-ю танковую армию (у них другой принцип комплектования воинских соединений, поэтому одна эта армия была больше, чем три наших). Впоследствии пленный фельдмаршал Йодль (начальник немецкого Генерального штаба) показывал: «Мы предполагали, что удар со стороны русских последует на южном участке фронта, а именно: в направлении румынской нефти, поэтому основное число танковых дивизий было сосредоточено нами в районе южных групп армий. В это время Гитлер заявил на одном из оперативных совещаний: «Лучше я потеряю белорусские леса, чем румынскую нефть».
Поэтому, ставя задачу Первой танковой армии, и.о. командующего Первым Украинским фронтом маршал Жуков сказал, обращаясь к генералу Катукову (согласно мемуарам последнего):
«— Имеете шанс отличиться, Катуков. Окажитесь через недельку вот здесь», — он показал на карте г.Чертков ...
Боевая задача Первой танковой армии: во взаимодействии с 60-й общевойсковой армией генерала Черняховского прорвать рубеж обороны противника восточнее Тернополя и, обойдя Тернополь, на третий день форсировать Днестр южнее Черткова. Справа соседей не было (только немцы). Слева наступала на Каменец-Подольский 4-я танковая армия генерала Баданова (знаменитого героя Сталинградского контрнаступления, в котором корпус под командованием Баданова особо отличился, захватив немецкий аэродром в Тацинской).
В соответствии с этой новой боевой задачей, Первая танковая армия должна была к 16–17 марта завершить доукомплектование и сосредоточение в районе Тернополя, затем из этого района нанести удар в направлении на Теребовлю и Чертков.
Перегруппировка войск Первой танковой армии из района Погребище (Винницкой области), где она находилась в резерве фронта, в выжидательный район (Тернополь) была проведена в два этапа. На первом этапе армия совершила комбинированный 200-километровый марш до Белгородки. Танки и часть грузов перевозились по железной дороге, автотранспорт и артиллерия следовали своим ходом. От Белгородки войска совершили своим ходом 100-километровый марш. Из-за рано наступившей весенней распутицы танки шли со скоростью не более 1–2 км в час. Одновременно им приходилось тянуть на буксире от одной шоссейной дороги к другой колесные машины. Несмотря на все сложности, главные силы армии к 17 марта вышли в район восточнее Тернополя. Отстали лишь тылы, понтонный парк и часть артиллерии.
Вот как описаны эти дни в мемуарах маршала бронетанковых войск А.Бабаджаняна (он тогда командовал одной из бригад):
«… Наша Первая танковая армия готовилась к наступлению во все более ухудшавшихся погодных условиях. Бурное таяние снегов сочеталось с мокрым снегопадом, чередовавшимся с холодными дождями. Дороги настолько развезло, что даже танки по ним продвигались с огромным трудом. Что уж говорить об автотранспорте! Он застревал, и люди буквально руками двигали его вперед. На «проталкивание» автотранспорта были брошены саперные части, целые мотострелковые подразделения, гусеничные бронетранспортеры, танковые тягачи.
Дороги — сплошное месиво грязи. А по обочинам их двигается пехота. Солдаты промокли до нитки — сверху хлещет дождь, шинели как губки, на сапогах пудовые комья грязи, а на плечах пулеметы и минометы. И еще время от времени нужно подсобить плечом застрявшему грузовику.
Но надо идти вперед. Надо. И это молчаливо понимают все, кому не удалось добыть для этого лошадь. Командиры делают вид, что не замечают комичного вида этой «мотокавалерии». Вместо седел — у кого подушка, у кого подаренный сердобольной старушкой половичок, а у кого и просто серо-зеленая трофейная шинель.
Вперед, вперед во что бы то ни стало, потому что наступление должно начаться вовремя, а оно не начнется, если вовремя не выйти на исходный рубеж…».
В ночь на 21 марта оба корпуса Первой танковой армии заняли позиции в передовом эшелоне 60-й общевойсковой армии генерала Черняховского, действовавшей в районе Тернополя. Каждый корпус развернул по две танковые бригады: им предстояло вместе с артиллерией произвести короткий огневой налет по немецкой обороне, обеспечив огневую поддержку наступающей пехоте.
Утром 21 марта войска Первого Украинского фронта возобновили тотальное наступление после непродолжительной оперативной паузы. Общевойсковые 60-я и 1-я гвардейская армии и все три танковые нанесли главный удар на юг, а 18-я и 38-я общевойсковые армии – на юго-запад и запад. Это положило начало одному из крупнейших в истории той войны маневру на окружение.
Как вспоминал потом этот день (21-е марта) в своих мемуарах командующий Первой танковой армией генерал Катуков:
«После нашего первого совместного удара в обороне противника образовалась брешь шириной до 10 километров, в нее-то и вошли танкисты... На правом фланге армии наступал 8-й гвардейский механизированный корпус, а на левом – 11-й гвардейский танковый корпус. Затем мы расширили брешь до 60 километров. Преодолевая сопротивление противника, танкисты в непогоду за трое суток продвинулись на 120 километров и захватили важный узел магистральных дорог – город Чертков. К исходу 25 марта головные части армии вышли к Днестру…».
После прорыва рубежа обороны противника восточнее Тернополя, пехотные подразделения 60-й общевойсковой армии сворачивали на запад, окружая Тернополь, а танкисты устремились в прорыв на юг. Наступление шло на высоких скоростях, несмотря на сложные дорожные условия. Как эмоционально вспоминает далее тот же Бабаджанян:
«… Танки возникали неожиданно, как смерч, давя на своем пути все, что сопротивлялось, и врывались как неуязвимая, непререкаемая сила в населенные пункты: Теребовля, Гримайлов, Буданов, Копычинцы... Когда в ночь на 22 марта танки 20-й гвардейской мотострелковой бригады внезапно оказались в Копычинцах, здесь еще спокойно стояли немецкие регулировщики и, ничего не подозревая, указывали путь нашим боевым машинам….
Не пропали даром уроки Белгорода и Харькова, Житомира и Винницы [здесь А.Бабаджанян имеет в виду операцию «Звезда», когда в марте 1943 года Белгород и Харьков, взятые советскими войсками, но плохо закреплённые, было снова потеряны, и последующее повторение этой ситуации в Житомире в ноябре 1943 года и в Виннице в январе 1944 года].
Командиры всех степеней твердо усвоили тактику маневрирования, способы обхода опорных пунктов и узлов сопротивления противника. Пока первые эшелоны танковых корпусов «свирепствовали» в глубоком немецком тылу, вторые эшелоны ликвидировали окруженные опорные пункты и очаги сопротивления...».
Командующий фронтом маршал Жуков «поприветствовал» взятие Черткова такой радиограммой:
«Армия действует хорошо. Продолжайте быстрее выполнять поставленную задачу. К исходу 23 марта обязательно выйти в район Езыжаны – Борщев – Скала-Подольская. Не позднее 24 марта выйти на реку Днестр и с ходу форсировать ее...».
И далее Жуков продолжает:
«… В проводимой операции стремительный выход к Днестру и форсирование его с ходу имеет исключительно важное стратегическое значение, так как этим противник прижимается к Карпатам, теряя пути отхода. Кроме того, вся группировка противника, действующая на территории Украины, изолируется от сил, действующих севернее Полесья. Помните важность стоящих перед вами исторических задач. Обходите противника, окружайте его, не ввязываясь в длительные бои с его арьергардами».
Чертков является перекрёстком двух стратегических магистралей: Ивано-Франковск – Каменец-Подольский и Тернополь – Черновцы. Последняя из этих дорог, ведущая на юг, была на десятки километров забита брошенным автотранспортом и обозами противника. Немецкие шоферы и хозяйственные команды разбрелись по лесам. Не ввязываясь (как и требовал Жуков) в мелкие стычки, танкисты обходили по бездорожью очаги сопротивления, стремясь успеть не дать противнику закрепиться на Днестре (это в 40 километрах южнее Черткова).
К вечеру 23 марта, 68-й гвардейский танковый полк (ему пару лет назад указом В.В. Путина возвращено почётное наименование «Львовский», что породило истерику в информационном пространстве), вышел на развилку шоссейных дорог Ворвулинцы — Устечко, а уже на утро следующего дня танкисты вышли на берег реки Днестр в двух местах: в районе с. Устечко – 1-я и 21-я гвардейские танковые бригады, а в районе Залещиков – 20-я гвардейская механизированная бригада.
Танковая разведка, первой подошедшая к Залещикам, доложила: все мосты через Днестр взорваны, а в самих Залещиках ожесточенно обороняются части немецкой 11-й танковой дивизии.
К утру к Залещикам подошли главные силы 20-й механизированной бригады, и после ожесточенного боя овладели этим населенным пунктом.
Перед ними теперь была река Днестр. Крутизна его противоположного берега благоприятствовала немцам в организации обороны. По понятным причинам, понтонные подразделения остались далеко в тылу, и на их быстрое прибытие рассчитывать не приходилось. В наличии были рыбацкие лодки и самостоятельно сделанные плоты из досок и бревен. Под прикрытием огня из танковых пушек, рота разведчиков переправилась на южный берег, быстро рассредоточилась и уже через полчаса захватила несколько командных высот.
За ними переправился мотострелковый батальон и батарея 45-мм орудий, которые сразу же обеспечили подавление огневых точек противника.
Захваченный таким образом плацдарм позволил переправлять вброд остальную технику, обеспечивая форсирование Днестра 20-й механизированной бригадой в полном составе. За эту операцию три человека получили звание Героя Советского Союза: командир разведроты, командир мотострелкового батальона и рядовой, закрывший своим телом немецкий пулемёт во время переправы. 20-й гвардейской механизированной бригаде было присвоено почётное наименование «Залещицкая», а в Москве был дана салют в соответствии с приведенным ниже приказом Сталина (здесь города, что ныне называются Тернополь и Хмельницкий, названы по-старому: Тарнополь и Проскуров):
«Маршалу Советского Союза Жукову
Войска 1-го Украинского фронта, отбив все контратаки противника на участке Тарнополь, Проскуров и измотав в этих боях контратакующие здесь танковые и пехотные дивизии немцев, на днях внезапно для врага сами перешли в наступление и прорвали его фронт.
За четыре дня наступательных боев войска 1-го Украинского фронта продвинулись вперед от 60 до 100 километров, овладели городом и оперативно важным железнодорожным узлом Чертков, городом Гусятин, городом и железнодорожным узлом Залещики на реке Днестр и освободили более 400 других населенных пунктов.
В боях при осуществлении прорыва и за овладение городами Чертков, Гусятин и Залещики отличились войска генерал-полковника Черняховского, генерал-полковника Гречко, генерал-лейтенанта Журавлева, генерал-полковника Москаленко, генерал-лейтенанта Людникова, … танкисты генерал-лейтенанта танковых войск Катукова, генерал-полковника Рыбалко, генерал-лейтенанта Лелюшенко, генерал-лейтенанта танковых войск Гетмана, генерал-майора Дремова, генерал-лейтенанта танковых войск Панфилова, генерал-майора танковых войск Иванова, генерал-майора танковых войск Малыгина, генерал-лейтенанта танковых войск Полубоярова ...
В ознаменование одержанной победы соединения и части, наиболее отличившиеся в боях при осуществлении прорыва и за освобождение городов Чертков, Гусятин и Залещики, представить к присвоению наименований “Чертковских”, “Гусятинских”, “Залещицких” и к награждению орденами.
Сегодня, 24 марта, в 22 часа столица нашей Родины Москва от имени Родины салютует доблестным войскам 1-го Украинского фронта, прорвавшим оборону немцев на участке Тарнополь, Проскуров, двадцатью артиллерийскими залпами из двухсот двадцати четырех орудий.
За отличные боевые действия объявляю благодарность всем руководимым Вами войскам, участвовавшим в прорыве обороны немцев.
…
Верховный Главнокомандующий
Маршал Советского Союза И. СТАЛИН
24 марта 1944 года, № 92»
Почему же выше я сказал о «трагической ошибке Маршала Жукова»?
Дело в том, что так считаю не я, а сам Маршал Жуков. Из-за того, что армия Катукова, вопреки плану Ватутина, после 24 марта, овладев Чертковым, зачем-то поехала дальше на юг – к Днестру и за Днестр, немцы в итоге смогли вырваться из гигантского котла – на запад, пройдя по тем местам, из которых армия Катукова уже уехала.
Вот что пишет по этому поводу сам Жуков в своих мемуарах, комментируя эпизод успешного немецкого прорыва:
«… Сейчас, анализируя всю эту операцию, считаю, что Первую танковую армию генерала Катукова следовало бы повернуть из района Черткова – Толстое на восток для удара по окруженной группировке... Но мы считали, что в этих условиях необходимо было охватить противника нашей Первой танковой армией глубже, перебросив ее главные силы через Днестр, и захватить район Залещики – Черновцы – Коломыя. Но когда немецкому командованию стало известно о перехвате советскими войсками путей отхода в южном направлении, оно приказало окруженным частям пробиваться не на юг, а на запад, через Бучач и Подгайцы… ».
(Бучач – это городок уже в 27 км западнее Черткова, где немцы переправлялись через реку Стрипа. Сам маршрут прорыва был таким: Чемеровцы – Гусятин и Скала Подольская – далее Чертков – Бучач – Подгайцы – последнее уже есть немецкий тыл. В тех местах дефицит дорог).
Комментарии, как говорится, излишни: хотели как лучше, а получилось как всегда. Как я уже рассказывал в предыдущих публикациях, это был далеко не первый случай, когда Жуков с Коневым, пользуясь отсутствием Ватутина, выпускают немцев из «котла».
Трагическим этот эпизод надо считать потому, что успешно ушедшая на запад немецкая 1-я танковая армия попортила нам ещё очень много крови, грамотно обороняясь в труднодоступных Карпатах до самого конца войны.
Несколько лет после войны, в Черткове размещались органы власти Тернопольской области, поскольку сам Тернополь был разрушен полностью: не нашлось ни одного уцелевшего здания даже для них, красивых. Но это отдельная история.
Интерактивная карта боевых действий:
https://yandex.ua/maps/?um=constructor:1e809c7a0ada34a00f1c3c26b107bde7e1c7b66e99f5a6caecff9e3a0718195e&source=constructorLink
