Сегодня вернулись с похода на гору Лысая. Это еще один маршрут Сихотэ-Алинского биосферного заповедника.

До избы, которая расположилась у подножья горы, идти пять километров. Маршрут проходит по ручью. То и дело турист переходит его по деревянным мостикам. Звуки журчащей воды раздаются отовсюду: то слева, тот справа. Ближе к избе вообще из под камней.

Воздух свеж и прозрачен, деревья переоделись в разноцветные одежды золотой осени, птичьи трели перебивает шум листвы. Но слух настроен на другое - на диких зверей. Каждая тень, каждое выкорчеванное ветром дерево кажется медведем или огромным кабаном. Идти неспокойно, но в то же время шуметь не хочется - все-таки увидеть и сфотографировать животину и дикой природе - что может быть лучше?

Дойдя до избы развели костер. Оказалось, что никто из нас не взял еды - только @eziksakh (Евгений Табалыкин) купил булку хлеба. В избе нашли несколько пакетиков чая. Тоже хорошо. После "обеда" я поднялся на гору. Тропа проходила по крутому склону в лесу, потом был курумник и, соответственно, вершина и тригопункт. Сняв 3D-тур по этой тропе я спустился к избе и до вечера просидел у костра. Спать мы легли рано вечером.

Подъем в 5:30. Выход на вершину встречать рассвет. Пройдя пол-пути решил вернуться назад - ноги уже не шли. Да и рассвет обещал быть никаким. Вернулся к избе. Разжег огонь. Попил горячено чая с поджаренной корочкой хлеба. Дождавшись Женю выдвинулись в обратный путь. Встретили стадо кабанов, много бурундуков.

Лес был красив, но быстро терял свое одеяние. Скоро он будет нагим. Успейте посетить его, пока еще вокруг стоит такая красота - Приморская золотая осень.

Текст, фото: Александр Хитров

Гора Курортная собиралась стать "вишенкой на торте" в третьем этапе проекта "Приморская высота". Но из-за пожаров 2017 года, бушевавших на севере Приморья, этому не суждено было случиться. Тогда мы внесли коррективы в список гор для восхождения и заменили северные вершины на те, где пожары или уже прошли, или их не было вовсе. И вот, спустя два года, наша команда вновь отправилась на покорение вершины Курортной.

Вершина: Курортная (1621,4 метров).

Место расположения: Тернейский район.

Варианты подъема: основных два - через каньон Пасть дьявола и от горячих источников Святой Елены. Мы пошли по второму.

Маршрут: от зимовья идет протоптанная тропа, которая впоследствии теряется в кустарнике, а дальше идти с помощью GPS-навигатора по крутому подъему до бесконечного курумника.

Длина маршрута: 13,3 км (в обе стороны).

Набор высоты: 1334 метров.

Команда PrimDiscovery: Александр Хитров.

Команда "Приморье без границ": Владимир, Екатерина, Сергей, Дима.

Туристы: Таня, Павел, Аня, Саша.

Даты: 11 - 14 июня 2019 года.

Справка:

Гора Курортная расположена в 35 км от поселка Амгу, в верховьях реки Максимовка. С южной стороны у подножья находятся горячие радоновые источники Святой Елены, недалеко от них зимовье. На севере располагаются каньон Пасть Дьявола и водопад Большой Амгинский. Склоны горы усыпаны брусникой и голубикой, которая во время своей зрелости привлекает к себе многочисленных животных, в том числе изюбрей и медведей.

***

На гору Курортную мы отправились во время северной экспедиции, организованной туристической компанией "Приморье без границ". К тому моменту за пять дождливых дней мы посетили маяк Бриннера, заброшенный Хрустальненский горно-обогатительный комбинат, скалу Дерсу Узала, прошли по трем экологическим тропам в Сихотэ-Алинском биосферном заповеднике, посмотрели бурные пороги реки Малая Кема, прогулялись по каньону Пасть Дьявола и поймали языками брызги от водопада Большой Амгинский. Гора Курортная должна была стать конечной точкой нашего путешествия. Забравшись наверх, мы должны были крикнуть: "Ура!" и на следующий день отправиться домой.

Два проходимых автомобиля - Nisan Safari и ГАЗ Соболь, минуя несколько бродов реки Максимовки остановились на галечной косе. Место было выбрано правильно: с одной стороны нас защищал от ветра лиственничный лес, с другой - отвесная скала высотой метров в 20-30 - это и было подножье горы Курортной. Под скалой нес свои ледяные воды один из притоков Максимовки. Ниже по течению расположились знаменитые горячие источники Святой Елены - погреться в этих радоновых ваннах приезжают страждущие со всего Приморья и даже Хабаровского края.

Пока ребята разбивали лагерь я отправился изучать зимовье - авось оно пригодно для ночлега. Добротный деревянный сруб явно кто-то обжил: на веревках висели полотенца, на полках уютно расположились пакеты с рисом, гречкой, печь была чуть теплой. Вот только временных хозяев не было видно. Кто это мог быть? Туристы, отправившиеся на Курортную, любители поваляться в радоновом источнике или же браконьеры? Ответ пришел вечером. Это были мужики, которые просто решили подлечить суставы - поваляться в источниках, да и душой отдохнуть.

Теперь о нашем лагере. В отличие от прошлых ночевок, палатки не разбивать не стали: часть ребят решили ночевать в машинах (они оборудованы спальными местами), а часть в мобильной бане (она может вместить в себя до пяти человек!). Кроме того, у нас были кухня и место для костра. Лагеря идеальней не сыскать!

Ребята из компании "Приморье без границ" к делу подходят ответственно и с толком, особенно к питанию. Это вам не Дошираки есть - а полноценные завтраки, обеды и ужины. Голодным не останется никто!

Вечером нас ждал традиционный костер, еда от пуза и баня. В ней же я и остался на ночлег вместе с другими ребятами.

Ночка выдалась довольно холодной. Я вызвался следить за печкой - несколько раз на ночь приходилось подкидывать дрова. В бане моментально становилось тепло, жар уходил медленно, поэтому за ночь я вставал всего три раза.

Ранее утро, опухшие лица, мысли о восхождении на Курортную. В ходе завтрака решили, что Дима останется в лагере, вместе с ним Аня и Саша (Аня без Саши не пойдет, а Саша порвал единственные ботинки). Медленно собравшись и сверившись с GPS, вдоль реки мы вышли к избе, а после по протоптанной тропе утонули в кустарнике.

В начале похода сил всегда много, настроение на высоте, обувь и одежда сухие. Не успели мы восхититься такой хорошей тропой, как она оборвалась перед хвойным лесом - дальше идти только по навигатору. Загруженная в него карта показывала тропу пунктирным ручейком, уходящим куда-то в сторону от места, где мы находились. Но навигатору виднее. Так мы забурились в самую чащу...

Крутой, почти вертикальный подъем, к тому же еще и скользкий, вымотал меня, как только я сделал несколько шагов. Всё-таки без тренировки идти в гору - дело не из легких, пусть даже и рюкзак был невелик. Но мало помалу наша группа ползла к вершине горы. Иногда в переплетениях ветвей березы и лиственницы виднелись отголоски солнца, пытающегося пробиться сквозь туман. Но уходило оно так же быстро, как и появлялось.

Чем выше мы поднимались, тем более пологим становился уклон. Вскоре деревья перестали стоять плотной стеной, идти стало намного проще. Метр за метром, шаг за шагом мы очутились в царстве курумника.

Деревья, расступившись, обнажили нашему взору красоту долины Максимовки: от зелени рябило в глазах, бесконечные горные хребты топили свои вершины в густом тумане, в распадках текли чистейшие ручьи. Воздух тыл чистым, свежим и с привкусом хвои. Иголки молодых лиственниц, едва доходившие до груди, были покрыты капельками воды. На солнце они сверкали и играли всеми цветами радуги - незабываемое зрелище.

Чем выше мы поднимались, тем более густым становился туман: бескрайние просторы пропали, стало сыро и холодно. Медленно поднимаясь по курумнику, мы наконец-то добрались до стланика. Где-то в интернете была запись, что появление стланика на Курортной - признак близости к вершине. Однако подъем все не заканчивался. Да, он не был уже таким крутым, как вначале, но вместе с туманом пришла и усталость. И с мокрыми ногами идти не комфортно.

Когда идешь в гору, а вокруг ничего кроме молока не видно, восхождение начинает утомлять. Одинаковая картина действует на нервы, хочется поскорее все закончить и очутиться у реки в лагере: сидеть у костра, пить горячий чай, разговаривать, заварить Доширак. Эти мысли, эти мечты глубоко засели в моей голове, но дороги назад не было - вершина же так рядом, она прячется где-то там вдали, за этим проклятым туманом. Пропади он, и я, скорее всего, смог бы даже разглядеть на макушке заветный тигопункт.

И в ту самую секунду мы его заметили.

Спустя пять изнурительных часов подъема гора была покорена. Тригопункт согрелся от объятий, камешек с вершины отправился в рюкзак. А что с видами? Наши опасения не были напрасными - туман полностью обволакивал вершину Курортной, мы не видели ничего. А что ещё можно было ожидать в июне месяце? В Приморье в это время сезон туманов и дождей.

Поковырявшись в камнях под тригопунктом, мы нашли завернутый в целлофановый пакет блокнот. Его оставили ребята из FreeTour. Изучив записи прошлых восходителей и оставив свою, наша повеселевшая компания расположилась в ложбине под тригопунктом - время обеда никто не отнимет, даже сильный ветер, холод и туман, похожий на морось.

Перекусив, сфотографировавшись и вдоволь отдохнув, мы поспешили вернуться в лагерь, чтобы успеть к обеду. Да и потемну спускаться по курумнику опасно. Вниз мы уже не ползли, как к вершине - можно сказать, я ощущал себя горным козлом, перескакивающим с камня на камень. И чем ниже мыпродвигались, тем туман был реже, тем больше проталин появлялись.

Мы снова могли видеть красивые узоры из зеленых хребтов, расходящихся в стороны. Иногда сквозь исчезающий туман начинало пробиваться солнце. Картина открывалась неописуемая - оставалось лишь останавливаться и фотографировать. Эмоции переполняли меня. Таких пейзажей я не видел давно.

Спуск занял намного меньше времени, нежели подъем, и это несмотря на то, что мы решили сократить путь и спуститься немного в другом распадке. Мы не ошиблись - спуск был легче, да и вышли мы практически к лагерю.

Всё, гора Курортная официально признана очередной покоренной вершиной в проекте "Приморская высота".

Текст: Дарья ЧервоваФото, видео: Александр Хитров
О Николае Агапове и вверенном ему участке рассказывают немало. О нем самом - как здесь за 20 лет браконьеров разогнал, о лесе - насколько близко к людям выходят дикие звери. Особый эффект имеет фраза, что олени в ожидании завтрака чуть ли не стучат рогами в окно кордона.
Мне такие вещи два раза повторять не надо. Если можно посмотреть на оленей (а уж тем более на пятнистых), да еще и вблизи, то я уже стою с рюкзаком, готовая отправиться в путь.
Экспедиция PrimDiscovery в самую дикую, нетронутую тайгу на северный участок нацпарка "Земля леопарда" состоялась в феврале. Синоптики накануне пытались испугать далеко минусовыми прогнозами, но разве нас этим проймешь, когда дело касается репортажей.
В страну леопардов мы отправились не одни, а в компании Владимира Тимошенкова. Вова не в первый раз составил команде компанию в экспедиции, мы уже ездили в Уссурийский заповедник и на День охотника в Красный Яр. С тех пор его желание заняться туристическим бизнесом только возросло, и к моменту, когда мы отправились в путь в этот раз, Вова уже получил лицензию туроператора, заказал газель для туров, стал разрабатывать маршруты и сайт, начал обучение в Школе экскурсоводов. Ему помогает целая команда - друзья и семья. В инстаграме страничка называется @primsafari - если интересно развитие бизнеса в туризме с нуля, подписывайтесь. Ну и маршруты там скоро появятся, надо торопиться занимать места. Ребята веселые и ответственные, не пожалеете.

Путь из Владивостока до северного участка занимает более двух часов. Сначала вы едете мимо городов и поселков, под атмосферную музыку наслаждаетесь роадтрипом, попивая кофеек с заправки. Смотрите в окно, щуритесь от солнца. А потом вдруг сворачиваете на пыльную и дырявую гравийку - кофе расплескивается на джинсы, дышать нечем - добро пожаловать в "роадтрип" по-дальневосточному. Радуйтесь, это всего на часок. Эмоций и впечатлений добавит еще и шлагбаум, который здесь установил не абы кто, а пограничники. Просто так не пройти.
Нас возле него встретили предупрежденные заранее инспекторы нацпарка - Иван и Борис. На участке, куда мы направлялись, без разрешения находиться нельзя.

Справедливости ради отмечу, что дорога хоть и не шикарная, но сносная. Что важно, ведь с ней ловить браконьеров и доставлять что-либо на кордон проще, чем без нее. За состоянием трассы следят охотхозяйства, расположенные вокруг.
Продвигаясь дальше в глубь леса, мы не спешили. Вглядывались в бесснежную обступившую нас тайгу - вдруг леопард? Саша уже бывал здесь и показал выступ, где любит валяться на солнышке пятнистый хищник.
Увы, до самого кордона никто не встретился. Зато еще на подъезде стало ясно, что про оленей в десяти метрах от дома - это не сказки.
Пятнистые красавцы как раз обедали, когда наша машина притормозила у крыльца - толпы жующих копытных спокойно наслаждались трапезой на полянке рядом с кордоном. Сотрудники нацпарка раз в день высыпают там мешки то с овсом, то с кукурузой, то с соей или сеном. Это одна из подкормочных площадок на участке, они нужны, чтобы животные не умирали зимой от голода.

Своих кормильцев олени практически не боятся, подпускают ближе. Но нас застеснялись. Стоило подойти, они тут же засверкали белыми "зеркалами" в направлении лесной чащи. Саша с камерами наперевес пытался их обмануть и так и эдак, но ему не удалось оказаться ближе расстояния, доступного для шапочного знакомства. Даже когда он пошел по полянке гулять с мешком корма.
Иван и Борис сказали, что Николая Александровича на кордоне пока нет. Он уехал на участок, вернется вечером. Предложили отвезти нас куда-нибудь для съемок, но мы дружно отказались - пришло время перекусить, а работа не волк.
На кордоне оно как. Не раздобудешь дрова, воду и спички - почаевничать не удастся. Пока мы все организовали, то уже и расположились, а за разговорами и ужин почти приготовили. Время пролетело незаметно, вернулся Николай.
Замерзший, уставший (говорит, что нет) - целый день на квадроцикле объезжал фотоловушки. Проверял, работают ли на морозе, не утащил и не сломал ли их кто полосатый, косолапый или пятнистый. Оказалось, из-за холода несколько аппаратов работать отказались.

Усевшись за стол, стали знакомиться. Горячая шурпа объединяет. Николай отогрелся, рассказал, что съемочные группы на этом участке - частые гости.
- Многие приезжают за кадрами дальневосточных леопардов, амурских тигров и пятнистых оленей, - говорит Николай. - Привозят фотоловушки, я показываю, где лучше разместить, ставлю там. Но вообще, туристов здесь не бывает, разве что фотографы. Отвожу их на локации, где есть зверь.
А зверя с каждым годом всё больше. Были времена, когда дела обстояли хуже, намного хуже. В 2008-2010 годы животные в этих местах массово умирали от голода, им не хватало еды. Специалисты располагавшегося здесь "Барсового" заказника оценили падеж в 98%. Позже, когда территория вошла в нацпарк "Земля леопарда", Николай Александрович взял ситуацию в свои руки и возглавил работу по подкормке животных.
- Случалось, денег совсем не давали, - вспоминает Агапов. - Я тогда кукурузу у себя в огороде сажал и затем ее отвозил на подкорм. Жена смеялась, говорит, люди с работы в дом тащат, а ты наоборот. Но жалко было. Особенно в начале, когда они еще не понимали, что это можно есть. Насыпешь овса, а они лежат на нем и умирают с голода.
Николай о звере говорит с большим теплом и любовью.

Сегодня его должность в нацпарке звучит как лаборант-исследователь отдела науки, но за все время он успел поработать и в оперативной группе.
- В 1997 году я начал работать в заказнике "Борисовское плато", которое потом стало заказником "Барсовый", а позже - "Землей леопарда", - рассказывает Николай. - Трудное тогда было время, два с половиной года мы с опергруппой ежедневно устраивали рейды и засады, гоняли браконьеров. Страшно было, но с тех пор все знают, что лучше сюда не соваться. И уважают.
Всё, о чем говорит Агапов, звучит так, будто он говорит о собственном доме. О том, в котором он навел порядок и теперь с каждым днем делает его лучше.
За разговорами наступило время спать. Назавтра планировалось много интересного, так что мы поскорее разложили спальники на кроватях сотрудников нацпарка, подкинули дров в печь и отправились в царство Морфея.

***
Зимнее утро в таких домах всегда одинаковое. Сколько бы ты ни закинул дров с вечера, к утру проснешься от стука зубов. Я в такие моменты кутаюсь посильнее и жду, что кто-то из мужчин исправит ситуацию (я стратег).
Так случилось и в этот раз. Вова разжег огонь, комната наполнилась теплом, я снова уснула. Очнулась уже от вкусных запахов - все давно встали. Саша успел поснимать утреннюю красоту, Вова приготовил яичницу и заварил кофеек.

Сегодня мы собирались в поездку по локациям с фотоловушками. Назвать Николая Агапова мастером по фотоловушкам - ничего не сказать. Во-первых, он знает каждый сантиметр вверенной ему территории . Во-вторых, узнает животных в лицо и знает их привычки. А они его.
Николай рассказал, что часто видит в кадре одни и те же тигриные и леопардовые семейства, по рисунку определяет определенных особей, знает их кровные узы. Благодаря собранным видеороликам он знает, что у тигрицы родились два тигренка, на следующий год - один, но погиб, далее - по три. Говорит, их легко различать по рисунку от корня хвоста по спине.
- Если появляются малыши, я к ним не суюсь. Она потом сама их приводит показать, мол, вот - их надо охранять.
Леопардов в этой части нацпарка немного: один недавно пропал, двое других ходят по водоразделам и сопкам, а не так далеко живут самка с тремя леопардятами. Слово-то какое. Николай, пока ехали к фотоловушкам, рассказывал, что на видео с участием леопардовой семьи можно разглядеть их порядки, как мама воспитывает малышей и когда в них просыпается охотничий инстинкт.
- Был такой сюжет, - говорит Николай. - Мама с тремя леопардятами зашли на скалу, с трех сторон которой отвесная стена. Подойти к ним можно только с одной стороны, и там расположилась самка. Малышня за ней балуются, резвятся. Время к ночи, они собираются всласть поспать. Укладываются. Но вдруг снизу слышится шорох - и мама просыпается. Она настороженно поднимает голову, прислушивается. Затем еще один леопарденок настрополился. Мама пошла на разведку, а малышня по очереди проснулась и настороженно смотрит вниз. В этот момент видно, как они из непоседливых карапузов превратились в охотников.

Долго ли, коротко ли, прибыли мы на первую локацию. В поездку отправились на внедорожнике Вовы - дороги хоть и поддерживаются охотоведами, но приспособлены лишь для подготовленной техники.
Николай стал показывать места, которые находились в объективах фотоловушек - видовой стол и берлогу с выходом инея.
Видовой стол - это такой скальный выступ, не прикрытый деревьями, где хищники любят расположиться и осматривать владения. Тигры и леопарды ищут глазами жертву, наблюдают за порядком и просто нежатся на солнышке. Бывает, что здесь прикорнут и медведи .

Рядом в овраге берлога, из которой и вправду выходит иней. Николай говорит, что залезал туда летом, ее глубина составляет около 15 метров. Внутри тепло - видимо, лава где-то рядом.
- Медведям такой ночлег в самый раз - как улегся откормленным на зиму, так в полном соку и проснулся. Телу не нужно тратить энергию на тепло.
Мы ходим вокруг, разговариваем, Саша снимает видео и фотографирует. От мысли, что медведь совсем рядом, становится не по себе. А вдруг проснется? Николай , отвечая на вопросы о берлоге, еще и наклонился к ней, чуть ли не залез внутрь. Говорит, в радиусе ста метров находится еще берлог 12.
- Косолапые уходят из окрестностей поселков и из охотхозяйств, идут сюда. Здесь они в безопасности, никто их не убьет, - говорит Николай.

Сам он не раз встречался в тайге с диким зверем. В прошлом охотник, Николай не всегда мирно расходился с хищником. Он знает повадки зверей, может расшифровать их следы. В нацпарке один-два раза за год сталкивается нос к носу с тигром и медведем. С леопардом реже -все-таки их меньше. Вот это работа у человека.
Но сейчас не время для долгих разговоров, едем на следующую точку. На улице солнечно, воздух до невозможности чистый, мы не успеваем замерзнуть, ненадолго покидая теплую машину.
Вторая остановка называется "Стол с кипарисом". Всё потому, что в кадре расположенной здесь фотоловушки именно такой пейзаж на фоне просторного распадка.

Мне эта история напомнила тематическую фотостудию - здесь зона с кипарисом, там с берлогой, дальше с видом на реку и на скалу под кодовым названием Кинжал (на картах таких названий нет). Места подобраны со знанием дела - откуда и куда падает свет, какая композиция. Красота, только выходи на подиум, красуйся и жди звук затвора. Глядишь, попадешь на обложки журналов.
Николай рассказал, что именно здесь в последний раз видел в кадре леопарда по кличке Куцый, потом тот исчез.
Мы пошли вдоль скалы. Николай сразу заметил свежий поскреб тигра и указал на него. Снизу раздался шум.
Олени. Шумно со всей прыти несутся в сторону реки. Голов сто, не меньше. В бесснежную зиму их перемещение видно и слышно далеко вокруг. Вот это сафари, скажу я вам!

Мы двинулись дальше по пути на "Вертолетку", но к самой посадочной поляне не поехали. Третья площадка оказалась с видом на реку Кроуновку. С 1997 года здесь не было пожаров - считай, более 20 лет. Лес разросся, окреп. Если зимой он выглядит настолько богатым и крепким, то летом здесь наверняка шикарные виды.
Накатав аппетит, мы отправились на кордон обедать. В пути Николай как раз рассказывал о браконьерах, которых здесь гоняли в 90-е, как вдруг мы выехали к припаркованной у обочины машины. После разговоров о криминальных элементах, кидающих гранаты в окна инспекторам, стало не по себе.
Все отправились в сторону леса, куда уводили следы. Я осталась в машине. Было так тепло, что даже слегка прикорнула, несмотря на волнение. Очнулась, когда дверца машины открылась, и Саша сказал, что они встретили туристов. Туристов?
На дороге стояли девчонки, человек 12. Они, перебивая друг друга, убеждали Николая и Ивана, что не специально оказались на территории нацпарка, где находиться запрещено. Мол, увидели гору и решили на нее забраться, почему нет?
Потом они рассказали, что знают, читают и любят PrimDiscovery. Приятно встречать "своих" людей на просторах неинтернета! Мы вместе сфотографировались и мирно разошлись, девчата получили предупреждение от сотрудников.

Обед превратился в испытание. Мужская половина (честнее сказать, 80%) нашей компании нагулялась по лесу и во время еды решила обсудить, какие последствия случаются от употребления в пищу кабанов и медведей. Саша в красках рассказал о блюдах из собачатины, которые он ел в Северной Корее. Потом темы перешли на рассказы об охоте, кто кого убивал.
У Николая таких историй много, он даже издал две книги. Подарил нам одну - "Под грохот Кемских водопадов". В этих рассказах неисчерпаемо много любви к дальневосточной тайге и ее обитателям. А еще капелька юмора и самоиронии.
- Я рассказывал случай встречи с медведем моему другу, Ивану Филипповичу Семенихину, - вспоминает Николай. - Он и посоветовал оформить истории в книжку. Всего сборников пока два: один издал Всемирный фонд дикой природы, второй - издательство Хабаровска.
После еды стало клонить в сон, но мы снова собрались в дорогу. По плану значился хребет с вкусным названием Абрикосовый. Наш внедорожник проехал вдоль Каменистого ключа и устремился в густые дебри уссурийской тайги.

Вокруг оказалось просто немерено оленей. Саша из машины стал снимать их на длиннофокусный объектив, я начала на телефон записывать видео, как те стадами перебегают дорогу прямо перед машиной.
- Когда приезжала делегация из Амурского филиала Всемирного фонда дикой природы, Паша Фоменко сказал такие слова: "Это разве заказник? Это не заказник. Это скотный двор!", - смеется Николай.
И вправду. Заодно расспрашиваю, что значат слова, которые он часто употребляет в отношении оленей - сегалетки и шильники.
- Сегалетки - это молодняк, которым еще и года нет. А шильник - это тот, что носит первые рога, тоже молодой. Они еще не разветвленные и без розетки, - объясняет Николай.
Место, куда мы приехали, оказалось тоже невероятно живописным- с видом на реку Медведицу, в которую впадает ручей Непроходимый. Осмотрели скалы, поменяли карточки в фотоловушках, поискали логово леопарда, берлоги, барсучьи гнезда. Происходило это так, будто мы пошли гулять с Николаем Дроздовым - интересно и познавательно.

Саша решил запустить коптер над долиной, остальные расположились на полянке и стали глазеть по сторонам. Николай предварительно отвернул фотоловушку в другую сторону - чтобы она в это время не срабатывала (без пары кадров не обошлось).
Солнце припекало. Снизу среди голых деревьев гулял олень. Он никого не видел и не слышал, а потому спокойно шел по делам, наслаждаясь хорошей погодой. Я представила, что думает тигр, разглядывая вот так жертву. С какой стороны подойти? Будет ли слышно приближение? В какую сторону дует ветер?
Тут в небо устремился дрон, уничтожив тишину истеричным жужжанием. Мы покривлялись на камеру и пошли дальше. Пешком.
Вспомнились былые приключения во времена "Приморской высоты". Когда все бегут со скоростью, в два раза превышающей мою. Саша еще и поручил нести штатив, что усугубило ситуацию. Но знаете, жадно глотать лесной воздух, пока переступаешь поваленные деревья и расчищаешь себе путь руками, убирая ветки, - это особое удовольствие. Как ароматерапия вместе с кардио. После такой прогулки по телу разбегаются мурашки и тепло, приходит расслабление.

Так и случилось, когда мы пришли на следующую точку с кодовым названием "Пихта". Здесь тоже есть фотоловушки, и съемки продолжились.
Тропа уходит дальше, до самого хребта еще 1,5-2 км, где фотоловушек еще больше. Но мы решили завершить экскурсию и уже не тревожить местных обитателей.
Николай размещает здесь фотоловушки свои и чужие (по заказу). Бывает, что фотографы хотят сами установить, для них организуется тур.
- Есть такие ребята, которых можно назвать разве что художниками, - делится Николай. - Они не знают нюансов, хотят всё сделать сами. Потом смотришь, а у камеры 999 ложных срабатываний (это максимум). Всё потому, что установили на тоненькое дерево, оно качается. Или ветка перед ним. А другие понимают, что лучше доверить это дело профессионалу. Я размещаю фотоловушки, слежу за ними, меняю батарейки и карты памяти.
В дороге снова диалоги о животных. Николай рассказал, что по всей территории находятся кормовые площадки, куда сотрудники нацпарка привозят овес, кукурузу, сою. А также организуют солонцы, жизненно необходимые для копытных.

Вернувшись на кордон, мы с Вовой вновь занялись бытовыми вопросами, а Саша пошел снимать кормление оленей. Действительно, стадо меньше пугается сотрудников и совсем не доверяет Саше. За пару дней привыкнуть не успели.
После ужина Николай показал нам видео с фотоловушек и долго рассказывал о своих любимцах. Один московский фотограф предложил ему снять совместный фильм, и теперь в нацпарке кипит работа - фотоловушки щелкают затворами. Посмотрим, что будет в итоге.

Утром я все-таки не выдержала и пошла к оленям. Тоже знакомиться. Как бы тихо ни удавалось подойти ближе, стадо мигом реагировало на каждый шаг. И это несмотря на свеженький вкусный завтрак, щедро высыпанный на поляну. Они резко убегали в лес и ждали, пока я отойду чуть дальше.
Но на пятой попытке одна самка решила не убегать. Мы долго стояли и смотрели друг на друга. Я ежилась от утренней прохлады, но не уходила - разглядывала ее глаза-бусины и жесткую коричневую шерсть в пятнышко. Она была так прекрасна. И разглядывала меня.

***
Николай рассказал, что в этой части нацпарка обитают не только тигры, леопарды и олени, но и кабарга, косуля, кабаны, харза и редкая белка, дикий кот, еноты, колонки, ежи и барсуки. Из птиц - хохлатый орел, рябчики, сойка, дубонос. И многие другие, конечно.
Из растений здесь можно встретить женьшень, тис, маньчжурский орех, можжевельник, аралия и не только. Николай даже пытался высаживать здесь плантации женьшеня и лесопитомники тиса и ореха. Что-то удалось, что-то нет. По разным причинам. За женьшенем идут все - и горбатые, и хромые, потому посадишь - исчезает. Олени опять-таки его съедают.
Места шикарные, конечно. Достойные всех телеканалов нашей планеты.
- Виды здесь прекрасные, - говорит Николай Агапов. - Ходишь в одних и тех же местах, но каждый раз охаешь от удивления.

А еще недалеко от кордона находится место стоянки артиллерийского полка в годы Второй мировой войны. Мы посетили его по дороге домой. Побывали там, где располагалась кузница - следы пребывания человека явные, всюду подковы и какие-то штыри. Если вы знаете что-то о событиях, разворачивавшихся здесь в то время, напишите нам на почту (primdiscovery@gmail.com).

Автор материала: Александр Хитров

Первый работодатель на деревне

Село Мельничное Красноармейского района начали строить в 1971 году для лесопромышленного комплекса. Леса хватило ровно на 30 лет. После вступления в силу нового Лесного кодекса в 2007 году леспромхоза не стало. Предприятие расформировали, и более 380 человек остались без работы.

За последние тридцать лет в стране поменялись власть и законы, случились несколько кризисов. Приморье пережило саммит АТЭС в 2012 году, ежегодные восточно-экономические форумы. У нас создавались территории опережающего развития, оффшорные зоны... Приморский край впитал многомиллиардные вливания. Одна лишь глубинка так и осталась в стабильной безработице. Лес - это единственное, что осталось у местного населения. И тот рубят на корню.

Сейчас в Мельничном проживает около 500 человек. Все так или иначе связаны с шишкой, лесом и золотом. Только если после одних ничего не остается, кроме пустыни или, в лучшем случае, пеньков, то другие видят выгоду в сохранении леса. Сруби дерево сегодня - завтра ты с него ничего не получишь. Начни мыть золото в этом ключе - завтра его не будет. Не будет и нерестовой рыбы, собственно, и рыбалка будет скудной. С шишкой дела обстоят иначе. Шишкарю не выгодно чтобы лес был вырублен, ему важен кедр, его обилие. Чем больше кедрачей - тем больше шишки, соответственно, больше заработок.

Недалеко от Мельничного есть лес, который ближайшие десятки лет не тронет рука дровосека - это мельничная орехово-промысловая зона. Арендатором является Олег Александрович Юшкин, председатель правления ООиР "Сидатун".

ЦЕНЗУРА!

Мы мчимся по ухоженной лесной дороге мимо сопок, речек, следов старых советских рубок. Сворачиваем с основной трассы и оказывается в густом лесу. Дорога заметно сужается, ехать становится сложнее. Автомобиль шкивает и потряхивает. Наш путь лежит в посёлок на орехо-перерабатывающую базу Юшкина. Она находится в трёх-четырёх часах езды от Мельничного.

База, или посёлок, представляет из себя просторную площадку среди вековых кедрачей. Несколько домиков: хозяйский с кухней и шестью кроватями, ещё два жилых строения поодаль, баня, большая столовая человек на 30, подсобные помещения, склад. В середине просторной поляны стоит тяжелая техника.

Разговор продолжается, но уже за столом, где кроме нас сидят и те, кто приехал работать (иными словами, шишкари). Олег Александрович приехал сюда в этот раз просто отдохнуть от суеты, да нервы подлечить лесом и не только.

ЦЕНЗУРА!!!

Шишку люди добывали и при советах. Она всегда стоила дорого, вот только основным этот вид заработка назвать было нельзя. Со слов Юшкина, на валке леса в 1977 году за год зарабатывали до 6000 рублей, в то время как на орехе эта же сумма набегала за два месяца. Тогда всё сдавали в леспромхоз: и шишку, и мясо, и мех, и другие дикоросы. Государство так или иначе помогало не только выживать, но и жить сельчанам.

Сейчас леспромхоза нет. Есть лишь частники, которые предлагают ну очень низкую цену за килограмм ореха или шишки. Проще продать китайцам. Наши соседи не стоят на месте в развитии технологий. Шишку они перерабатывают уже более 40 лет. Основная фабрика находится в Даляне, основным покупателем ядра является американская фирма Коско, которая экспортирует его по всему миру, в том числе и в Россию.

ЦЕНЗУРА!!!

Стоимость ореха растет из года в год. Если в 2017 году килограмм стоил 350 рублей, то в 2018 - уже 440. Цену задают китайцы. Именно их, по мнению губернатора Приморского края Олега Кожемяко, нужно выдворять с лесов, с полей.

ЦЕНЗУРА!!!

В новый закон Олег Александрович не верит, точнее, в его реализацию. Инициатором называет управление охотхозяйства.

ЦЕНЗУРА!!!

Пока одни пытаются выдворить местное население из тайги, другие дать на лапу выдворяющим или смотрящим, краевая казна теряет большие деньги. Ведь шишку скупают китайцы, а этот оборот не задокументирован. Это черные деньги, идущие мимо кассы. Правда, есть и положительная сторона - деньги видит местное население. Если бы они шли через муниципальные власти, кто знает, что в итоге получил бы простой работяга, а что чиновник?

"Шишка — это жизнь, это деньги. Есть деньги — живет деревня, живет семья, живет страна", - подытоживает Олег Юшкин.

С одной стороны, контроль за сбор и экспорт кедрового ореха нужен. Нжны сроки, регламентирующие пребывание человека в лесу. Нужны ограничения объема, чтобы не грабить тайгу целиком, а что-то оставлять и животным. Ведь именно этим и руководствуются, со слов героев репортажа, сотрудники охотхозяйств. Правда, ещё упоминаются шишкари-верхолазы - это те, кто лазит на самый верх дерева и сбивает шишку. Пользуются при этом когтями, которые якобы портят кору и губят дерево.

Медведь-шатун ага, закогтисная нога

Дмитрий, шишкарь-верхолаз, также проживает в селе Мельничное. Вот только шишку собирает сам, привлекая лишь небольшое количество людей. Во время нашего визита он как раз собирался тестировать на деле новую вибромашинку и строго-настрого запретил её фотографировать, чтобы конкуренты не скопировали. Сам он собирает шишку, используя когти, и ничего плохого в этом не видит.

"Я уже 20 лет работаю на заготовке ореха, - рассказывает Дмитрий. - В-первую очередь, для меня это спортивный азарт. Это я про лазать по кедрам. Я профессиональный кедролаз. Меня по-разному называют коллеги, один говорит: "Белка-летяга"; другой (это негласное мое прозвище): «Медведь-шатун ага, закогтистая нога». Закогтистая нога потому, что в когтях лазаю. Кто-то говорит, что это вредно, но я думаю, что решение принимают те, кто более наученный, кто может принять какое-то решение. Я каждый раз лазаю практически в одних и тех же местах. Лазаю постоянно именно в Красноармейском районе. Все эти кедрачи вижу из года в год. Я очень сильно люблю дерево это, очень хитрое дерево, интересное".

Из Мельничного мы на двух автомобилях выехали в сторону Рощино, где-то свернули на лесную дорогу и, проехав ещё с километр, остановились. Еле накрапывал снег, ветра не было, мороза не ощущалось. Мужики, выгрузили свои тюки с необходимым оборудованием: вибрационная машинка, цепь и ещё какая-то приблуда. Машинку, которая весила, судя по всему, килограммов 50, водрузили на самого поджарого товарища. Дмитрий поднял голову вверх и долго всматривался в уходящие в небо макушки кедра. Махнув рукой в сторону чащи, он стремительным шагом засеменил с крутого косогора. Все пошли за ним.

В этом районе шишку собрали давно. Сегодня цели что-то заработать у мужиков нет, им просто нужно протестировать вибрационную машинку. Спуск по косогору выдался нелёгким, земля промерзла и была покрыта тонким слоем снега, который из-за перепадов температур превратился в ледяную горку. Мы то и дело поскальзывались. Больше всего досталось тому, кто нес само устройство, его постоянно поддерживали под руки.

Так, мелкими перебежками от дерева к дереву работяги пытались стрясти то, что осталось не тронутым. Принцип действия простой: прислоняешь аппарат к стволу, с помощью цепей, палки и русского мата плотно фиксируешь его. Дальше просто крутишь за ручку. Внутренние кулачки при вращении создают вибрацию.

Ствол и в самом деле начал вибрировать: на нас посыпался снег с кедровых лап, сухие ветки. Ни одна шишка так и не упала. То ли примерзли к макушке, то ли были ещё зелеными, то ли аппарат не оправдал надежды.

Вибрационные машинки (шишкотрясы) упрощают жизнь шишкарям-верхолазам. Не нужно лишний раз тратить силы и время, чтобы залезть под самую макушку. А самое главное, это куда безопаснее. Единственное, шишка может на голову упасть, ну или медведь. Машинки экономят время, а его в нынешних реалиях остается так мало. О новом законе Дмитрий высказывается не лестно.

"Любой закон удобен не всем, - делится своим видением Дмитрий. - А что касается сроков… А как их определить? Заготовка ореха идет именно тогда, когда он созрел, когда на землю упал. Каждый год орех зреет по-разному. В этом году шишка начала рыжеть уже 20 сентября. Из-за этого . начала падать, а люди не могли зайти в тайгу. Сыро еще было - сентябрь месяц, дожди там и так далее. Она начала гнить на земле, соответственно, стало падать качество ореха. Поэтому я считаю, что в данном случае закон не удобен. Лучше с первого сентября или хотя бы с 15. Потому что каждый год до 15 она все равно еще зеленая, не созревшая. Это касаемо сроков начальных. А касаемо конца - 15 ноября, я вообще не понимаю, из чего исходили - вот конкретно с 1 октября по 15 ноября. Хватит 45 дней, не хватит. Я понимаю одно, 15 ноября - это начало охотничьего сезона. Охотники идут капканить в лес, т.е. подготавливаться. Мы не мешаем этим охотникам абсолютно ничем. Зверь не пугается нас, он пугается другого - пожаров, тяжелой техники, которая заходит в ключ и начинает его ворочать. Он пугается, уходит, потому что это его кормовая база, его дом. А нас он не пугается. Мимо нас и медведи ходят. 15 ноября - это не правильно, можно было и продлить хотя бы до конца ноября. Ну а про когти. Я убежден, что вреда не приношу. Лазая по кедру и добывая орех, я добываю его наилучшего качества. Да, шишка падает, но учитывая нашу приморскую тайгу, шишка созревшая висит всегда наверху. Вот сейчас, например, первое декабря, и орех очень сладкий, вкусный, но он висит наверху. Поэтому, еще раз повторюсь, я за то, чтобы шишку добывать в когтях, но делать это профессионально. Да и в городах же есть такая профессия - гафферы. Вот они лазят по деревьям в когтях и срезают макушки, которые мешают зданиям и так далее. И они работают официально. У них есть профессиональные когти и допуски. Я вот тоже подумываю открыть какое-нибудь общество у нас профессиональных заготовителей ореха".

В 2013 году Дмитрий собрал свой рекордный урожай с одного дерева - восемь с половиной мешков шишки. Произошло это в ключе Фанцгоу, недалеко от села Мельничное.

"Шишка для меня - это образ жизни, - напоследок говорит Дмитрий. - Это и хобби, и деньги. Если бы не было шишки, люди занимались бы всем подряд. А это уже плохо. Шишка дает заработок в любом случае! От пацанов до бабушек и дедушек. А если не будет шишки, то всем чем угодно будет заниматься и молодежь, и не молодежь. А это приводит порой к негативным моментам среди населения. Если оно сидит каждый вечер у печи и думает, как булку хлеба купить, это не очень хорошо в итоге получается. Кто-то лес начинает пилить, кто-то дрова воровать, кто-то еще что-то делать. Есть шишка - есть работа, есть поддержание здоровья в организме. Лес, тайга - это очень здорово. Добавлю: не выдумывайте плохих законов, пожалуйста. И нас зовите, когда что-то думаете. Просто наше мнение спрашивайте".

Официальные мнения

По окончанию поездки мы встретились с директором департамента лесного хозяйства Карпенко Валентином Витальевичем. А чуть позже еще и с сотрудником лесного отдела Амурского филиала Всемирного фонда дикой природы Евгением Лепёшкиным.

Встреча с Валентином Витальевичем проходила в холле краевой администрации. Из-за сильной занятости чиновника в нашем распоряжении было всего полчаса.

Валентин Витальевич также не в восторге от данного закона, точнее от столь сжатых сроков заготовки. Инициаторами закона называет природоохранные организации и департамент охоты (департамент по охране, контролю и регулированию использования объектов животного мира Приморского края).

"1 октября - это время, когда шишка падает. Но есть районы, где шишка может это делать и раньше, - объясняет Валентин Витальевич. - Поэтому мы приняли решение, что сроки увеличим. Начало сбора сделаем с 20-25 сентября, и все-таки по конец ноября. Инициатором изменений был Фонд дикой природы, центр "Амурский тигр" и сами охотники через департамент охоты. 15 ноября, когда начинается активный сезон, охотники идут массово в лес, а там есть посторонние люди - так называемые "шишкари". И под этим предлогом они не хотят их видеть, потому что распугивают им зверя с угодий. Охотники не терпят никого у себя в угодьях. Сейчас мы собираем недовольства граждан. Мы как власть должны, в первую очередь, руководствоваться не только целесообразностью сохранения того или иного ресурса, но и интересами большинства населения. Т. е. не должны 90% населения страдать в угоду 10%. Поэтому думаем к весне ввести поправки в закон, чтобы можно было собирать шишку до 30 ноября. Я понимаю, что охотники в этом плане палку перегнули. Прикрываются красивыми словами "сохранение тигра" - ну, ребята, сохраняйте, вкладывайтесь, кормите больше. С их слов, кабан - это основная кормовая база для тигра, и чем больше ореха, чем меньше его будут собирать, тем больше достается кабану. В этом случае, их логика, конечно, ясна и понятна, но я, со своей стороны, с этим не согласен. Например, в Пограничном районе нет кедрового ореха. Там не так часто урожай желудя, и им приходится подкармливать животных. А в таежных охотхозяйствах есть кедр, он тоже дает урожай. И вот его (урожай) любой ценой охотники хотят сохранить, чтобы самим меньше вкладываться в развитие биотехнических мероприятий и подкормку животных. Здесь мы входим в конфликт интересов. С одной стороны, есть охотники, но их меньшинство, а с другой стороны, люди, простые граждане, которые, занимаясь сбором кедрового ореха, имеют серьезнейший, существенный заработок для своих семей - и их большинство".

Для Амурского филиала WWF России кедр корейский не просто дерево - это отдельная программа, с помощью которой с 2010 года рубка кедра стала под запретом. Со слов Евгения Лепёшкина, кедр - это достояние природы, которое можно использовать во благо тысяч людей путем сбора кедрового ореха. Вот только законодательство пока не позволяет пользоваться этим благом в полном объеме без ухода на "теневую сторону". Всё из-за коррумпированной системы.

"Наш кедровый орех по сути обладает высочайшей конкурентоспособностью, - рассказывает Евгений. - И заводы перерабатывающие у нас есть - и на Дальнем Востоке, и в других регионах. Но в чем же дело? Все довольно просто. Наш предприниматель, работяга-сборщик, переработчик кедрового ореха – все они загнаны законодательством, что новым региональным, что федеральным, в темный угол нелегального промысла. Вывести без трудностей оплаченный государству ресурс не могут даже арендаторы лесных участков - уж очень коррумпированная система сложилась вокруг безобидного, но очень емкого на финансы кедрового ореха".

Евгений считает, что отсутствует прозрачность всех операций на уровне согласований. К примеру, тех же лицензий на экспорт ореха. "Была бы база данных всех правообладателей (сегодня арендаторов, а в будущем, надеюсь, просто всех, кто оплатил этот ресурс государству), - поясняет Евгений, - выдавалась бы лицензия на ее основе, и коррупция бы прекратилась. Предоставили бы выдавали право на заготовку любому желающему без привилегий – глядишь, и разборки с распределением мест своим и чужим ушли в небытие, а плата за ресурс пополняла бы лесные бюджеты. Также поменьше в такой социально острой сфере надо «играться» с запретами. Заготовка ореха и других даров леса – не рубка. В России заготовка этих ресурсов не превышает 3%, но именно абсурдные запреты и огульные обвинения простых работяг во всех бедах в лесу приводят к тому, что такая уникальная и перспективная в современном мире отрасль находится в загоне".

За смену шишкарь может заработать до 20 тысяч рублей. Штраф за нарушение порядка заготовки пищевых лесных ресурсов и сбора лекарственных растений, заготовки и сбора недревесных лесных ресурсов гражданами для собственных нужд (Законом Приморского края от 04.05.2018 N 279-КЗ) влечет наложение административного штрафа в размере от одной тысячи пятисот до трех тысяч рублей.