Обычно он приходит в новолуние, когда стемнеет. О его появлении предупреждают испуганные крики птиц и нервное хлопанье их крыльев. Крики - а потом обволакивающее безмолвие ночного леса. Старый лесник сразу это замечает. Да, слух уже не тот, что в молодости, но странное чувство, сжимающее грудь и плечи, никогда не подводит. Старик тушит о неотесанную столешницу крепкую папиросу, с кряхтением встает и подходит к окну.
За окном едва различимо белое пятнышко, которое плавно приближается к дому лесника. Хозяин дома открывает дверь и впускает своего гостя.
Они садятся за стол, едят сало с горчицей и разговаривают. Верней, говорит только лесник, а гость его внимательно слушает и, кажется, даже смотрит, не отрывая взгляда. Хотя угадать, куда он смотрит и смотрит ли вообще, очень сложно.
Иногда старик касается сморщенной рукой его голого, шершавого черепа. Осторожно проводит пальцами по тончайшим изящным косточкам. А гость недвижимо сидит и изредка податливо наклоняет голову.
А потом, к рассвету, он уходит, обернувшись в дверях и вильнув на прощание хвостом.
Лесник ложится спать и, укрывшись ватным одеялом, еще долго думает о чем-то своем, пока его не сморит сон под рассветные крики лесных птиц.