А далее мы познали все приколы, "попадания" в сильный класс. Как оказалась, эта учительница набирает под себя детей (походу со сверхспособностями) ещё с детских садов, которые в окрестностях. Про не все знают и перед первым классом выстраиваются в очередь, чтобы их чада протестировали и возможно приняли в это "элитный",  но это не точно, класс.

Наша новая учитель была наверное в шоке, ярости и всём сопутствующем, что без е ведома и желания, у не новые ученики.

Начались проблемы, многое мозг уже отсеял, но очень запомнилось, что после проверки Д/з, без ошибок оно или с парой, оценки стояли 3 или 2, без комментариев от преподавателя, по типу за то или за это. Пару недель эта канитель продолжалась, матушка пошла разбираться, оказалось проблема в том, что я пропускаю не то количество строчек между классной и домашней работами, саму надпись я пишу не на столько по середине страницы, как ей хотелось бы.

Ещё запомнились проблемы из ряда призрения и игнора, потому что я уже научился делить и умножать к тому моменту, но каким-то своим способом и когда писал деление или умножение столбиком, не делал какие-то там пометки, как она учила.

А так, не совсем относящиеся конкретно ко мне, это моё удивление, что во время самостоятельных и контрольных работ, все дети между собой на парте домиком ставили учебники, типо чтобы сосед не списывал, не по своему желанию, а потому что так "надо". На перемене, все продолжали сидеть за партами, или не отходили от своих мест, а я в прошлой школе стекло даже умудрялся разбить головой друга во время догонялок.

Ну и вишенкой на торте стала история моей мамы, которую я уже в универе узнал. Был у нас парень, плохо учился (Да-да в классе гениев), не из богатой семьи, просто одевался, без отца, мама и бабушка, но все дружили с ним, класс очень дружный был всегда, ну до старших классов уж точно, когда начинаются всякие хитросплетения и отношения, до сих пор с ним общаюсь порой, да и другие одноклассники тоже поддерживают связь, хоть и ушёл он после 9-го. Перед новым годом, на родительском собрании обсуждалось что и как детям делать на НГ, всё решили, надо собирать деньги на сладкий подарок, 2004 год, эти подарки тогда по 100 рублей стоили. Все родители сдали деньги, а та мама заранее предупредила учителя, что денег в семье нет от слова совсем, сдать на подарок на собрании не сможет и прийти тоже не сможет. По итогу остаётся 1 ребёнок в классе без подарка. Моя маман собирала деньги и когда поняла в чем дело, сразу предложила, сдать всем по 5-10 рублей и у ребёнка будет подарок, деньги небольшие, даже при учёте того, что денёк нет ни у кого. И наша училка,  теперь назовём е так, выдала, что видела ту женщину не так давно, она то ли пиво, то ли вино покупала (она не была запойной, я её часто видел в магазине), мол деньги на алкаху есть, а на подарок нет, пусть её сын останется без подарка. После этого моя маман впала в ярость, начала выступать, заткнула училку, пристыдила её ниже плинтуса, все спокойно скинулись и всё было хорошо, никто вообще не был против.

P. S. Тому пацану на НГ подарили компьютер тогда, видимо поэтому и не было денег, а у меня каким-то странным образом начали улучшаться оценки, прекратился буллинг от училки и собственно, младшую школу я заканчивал тогда с хорошим мнением обо всём происходившим 2 года и с хорошими оценками.

Я послушно лёг, но не весь. Шишка отказывалась подчиняться, как колумбийская оппозиция, и перешла из походного положения в боевое. Этому способствовал ряд обстоятельств. Во-первых, женского пола я не видел уже месяцев семь, окромя полуторацентнеровой медсестры и трубадурши в звании рядового, которая в составе гарнизонного оркестра приходила каждое воскресенье дуть в дудку на торжественном построении учебной части. Дула она громко и противно, как и подобает военному музыканту с неебическим стажем. Не удивлюсь, если именно звуки её унылой дудки оглашали окрестности Куликова поля, кошмаря и вгоняя в слёзы остатки Мамаева воинства. Во-вторых, в фейном королевстве, откуда дважды в неделю прилетала к нам стоматологиня, бюстгальтеры явно были не в ходу. Под тоненьким халатиком и эфемерной блузочкой жили они — две изумительные сисеньки примерно второго размера. Кресло было откинуто так, что я в нём практически лежал, феечка упиралась правой коленкой около моего правого бедра, практически лёжа на младшесержантском теле, и левая сисечка прозябала где-то снаружи, в окрестностях подмышки жёсткого кителя, а правая пришлась в аккурат в вырез "белуги", с невинной наглостью уткнувшись соском в солнечное сплетение. Фея резала и втыкала иглы в челюсть, полосуя десну без наркоза, и в ответ на мои стоны утешала, почёсывая под нижней челюстью:

— Потерпи, золотце, я уже скоро кончу!

— "Дык я тоже!" — хотелось кричать мне, но мой рот был надёжно занят холодной хирургической сталью и её тёплыми пальчиками.

Мы не обманули друг дружку и финишировали почти одновременно, она замешкалась секунд на двадцать.

— Ну вот и всё, солнышко, полощи марганцовкой после еды, и всё пройдёт! — слезла с меня зубная гетера.

— Ы! — заверил в непременном выполнении выданных рекомендаций я эту добрую волшебницу и поплёлся на гнущихся ногах в казарму менять у каптёра новую белугу на пачку сигарет.

Я не знаю, где ты сейчас, дивное создание из Оренбурга, спустя пятнадцать лет после описываемых событий, всё ли у тебя хорошо, жива ли ты вообще. Но если вдруг даже ты умерла, я уверен, ты в раю, потому что каждый раз, как я вспоминаю твоё лечение, всегда искренне-искренне прошу у бога для тебя самого лучшего!