Привет. Ну вот и встретились с тобой снова.. Это я, твой несостоявшийся L., как ты сократила мое имя и меня из своей жизни. В тот день я стоял на пронизывающем ветру и ждал тебя, долго ждал. Порывался уйти несколько раз, теряя надежду. Закуривал от тоски, и снова гасил сигарету, не сделав и затяжки. Когда ты пришла я был так рад и взволнован, что даже забыл про окурок, прилипший к нижней губе. Ты сверкающе возникла из недр метрополитена, как луч яркого света во тьме, которой я уже так нестерпимо долго живу. Я уже десяток лет тщетно ищу свою музу, мечту, друга, а вокруг вижу только несчастных мужчин и женщин, которые по глупости, в наивной детской злобе, глубоко ранят друг друга. В отчаянии я даже приоткрывал свой высокий материальный достаток женщинам. Они говорили, что от меня «пахнет деньгами», хотя мой дорогой костюм был всего лишь красивой оберткой, под которой не замечали личность. Они звали меня к себе и угощали чаем, пытались сблизится, но я уходил, видя, что это все не то.. Наша беседа началась о погоде, а потом плавно перешла на философские темы. По долгу службы, я общаюсь с многими выдающимися людьми, ум и энергия которых многократно превосходят мои. Их мудрые мысли и слова, я как мог, передавал тебе, стараясь быть интересным. Но, к сожалению, не увидел в твоих глазах живого внимания. Ты рассказала мне о своем попугае, который грустит осенью, об урожае картофеля на даче родителей и царапине на своей Ладе. Но я не был разочарован, нет. Я внимал каждому твоему слову, взгляду твоих глаз и ухмылке пухлых губ. В начале встречи ты поставила таймер на телефоне и сказала, что мы не можем превысить «тайминг». Что это за «тайминг», я так до сир пор и не понял и почему мы не смогли и даже не попытались его превысить. При прощании я почему-то почувствовал себя школьником, гуляющим с красивой старшеклассницей и спросил, не знаю почему: «Какую оценку ты мне можешь поставить?». «Два из четырёх» - прозвучал ответ, как приговор. И хоть ты пишешь анонимно, знай, «L» как ты меня назвала, навсегда запомнит этот романтичный московский вечер и скупой поцелуй сухих губ на прощание.