Важней всего Лариса в Доле,
А для Лурье - лишь суета.
Есть я и ты, я всё что кроме
Легко исправить с помощью суда

У них свои царят законы,
Им править дан высокий срок.
Им фиолетовы препоны,
Их совесть сгинула в песок.

Но вот их ждёт уже расплата,
Им Жизнь урок воздаст сполна.
За то, что делали когда-то,
Придёт за ними тишина

Их ждёт один финал - забвенье,
Что горше всех земных чинов.
И в летописи, как презренье,
Лишь символ: «Л.» и пепел слов.

То есть финал, что пуст и сер -
Печальней горьких всех угроз.
Все поворчат, сказав "Что ж это?",
Затихнув ночью после гроз

И тишина та станет знаком
Не скорби даже, а забвения.
Так гаснет след за облаками,
Без боли, гнева и волнения.

Народ у нас неравнодушен,
К разборкам сильных мира сих.
Вот только нет у нас оружья,
Закон не действует для них

Мы будем громко возмущаться,
Писать про это и про то.
А им на это, право, плюнуть,
Ведь мы для них - почти никто.

Морали нет, её не будет,
Такие нынче времена.
Есть связи, власть, большие деньги
Закон в прислужниках всегда

Возможен ли другой расклад?
Жизнь отвечает: "Да, мой брат.
Она смеяться будет так,
Что станет не до всех интриг.

Одни уйдут - придут иные,
Сменятся лица, но не суть.
И вороньё, ликуя, снова
Начнёт на пепелище путь."