Был и в моей службе такой случай. Присяга в 857 учебном центре ЖДВ, в Щелково. Начало 1998 или конец 1999 года, уже не помню точно. Я был уже прапорщиком, инструктором в учебной роте. Долго рота готовилась к этому дню. Бойцы натренированы в строевых приемах до автоматизма, шинели отглажены, плац блестит, гости (в основном родители солдат) приехали, батюшка со святой водой наготове, ветераны на трибуне для почетных гостей с гордостью смотрят на строй новоиспеченных защитников Отечества. Но было одно неприятное обстоятельство - морозец с утра придавил довольно сильный. 

Пока шла торжественная присяга, пока бойцы двигались, хоть как-то умудрялись не замерзнуть. Но вот присяга окончена, осталось выслушать напутственные слова с трибуны, прохождение торжественным маршем - и в теплые казармы, а затем праздничный обед, и счастливчики, к которым приехали родители пойдут в увольнение... Но не тут-то было, ибо зам по ВР (замполит, если коротко) открыл торжественный митинг. Выступил командир учебного центра, коротко дал напутствие. Выступил приглашенный полковник-летчик, Герой Советского Союза - кратко и емко поздравил, причем душевно, не казенными словами. А потом вышла ОНА. Представитель  солдатских матерей. В меховом манто и меховой шапке. И начала нести пургу.. "- Сынки.... Родина... от лица всех матерей хочу сказать...кровиночки наши...не посрамите..." И так не затыкаясь минут на 20.

Бойцы  наши стоят в строю  держа руки на оружии, которое в положении "на грудь". На руках относительно  тонкие коричневые перчатки, которые при неподвижном положении мало спасают от холода.  Под камуфляжем у бойцов  тонкое и фланелевое "утепленное" белье. А стоять надо, повторюсь, неподвижно, ибо на виду стоим, прямо напротив трибуны...

Да что там бойцы, даже я в своем прапорщицком "мундире", хотя и пододел положенное мне белье офицерского образца, а тоже замерз как бобик... Командир видимо тоже замерз, не утерпел, и вежливо попросил мадам заткнуться закругляться. Но мадам исторгала свои мысли еще минут 5. Дальше у нее настойчиво забрали микрофон, и командир прекратил митинг. Дальше было то самое отрепетированное прохождение торжественным маршем, где я и бойцы моего взвода деревянной походкой кое-как прошли мимо трибуны с командованием и гостями, изображая радость и безмерное счастье. Как только мы вышли с плаца в направлении казармы, то сразу с сержантами (постоянный состав, матерые были ребята) выцепили из строя несколько человек, у которых побелели уши или носы, и бегом отправили их в казарму. Затем, тоже бегом, рванули всем  строем с оставшимися.

Около 20 процентов бойцов получили легкие обморожения, ходили потом недели две с опухшими "варениками" вместо ушей и/или "шнобаками" вместо носов. Обошлось без последствий.

Бойцы через некоторое время рассказали, что хотели накидать "люлей" сынку этой "разговорчивой" мамаши.  Знаете чья это была мать? А ничья. Хрен его знает, кто это вообще была....

1989 год, декабрь. Я прохожу срочную службу в Белорусской ССР, город Барановичи.

Холод, снег, ветер.

Комбриг выгнал бригаду на строевой смотр с оружием, подсумками, вещмешками, противогазами, короче, с полной амуницией. На улице примерно минус 20, что для меня, человека с юга, уже слишком холодно.

Стоим десять минут, пятнадцать, двадцать, - смотр не начинается. Шапки-ушанки на голове, но клапаны завязаны сверху, т.к. команды перевязать не было.

Еще примерно через 5-10 минут смотр начался, очень быстро завершился (командиры замёрзли), но я и еще несколько бойцов бригады были отправлены в санчасть с обморожением ушей. У меня левое ухо распухло и стало похоже на большой красный вареник, который болел и мешал лежать на подушке)).

Прошло уже 32 года, но даже сейчас, когда наступают холода, левое ухо реагирует на мороз и я сразу вспоминаю тот строевой смотр…