Ты кто такой, не русский?
После многолетней учёбы у меня было пару тройку месяцев в запасе перед отданием долга Родине службой в вооружённых силах.
На семейном совете в отчем доме меня как то особенно не спрашивали и моего мнения в том числе: как провести пару летних месяцев, которые в зоне Крайнего Севера больше похожи на весну, сразу переходящую в осень.
Это был Узбекистан. Я увидел торжество человеческого упорства по восстановлению столичного города после буйства природной стихии, побывал на настоящем восточном базаре, восхитился историей Ферганы и древностью Бухары. Узнал и попробовал как приготавливается чай по-пустынному и почему его пьют в виде кипятка в невыносимую жару. Впечатлился достижениями и проникся всей сложностью бытия хлопкоробов. Видел грязные арыки на бескрайних полях и непринуждённо купающейся в них детворы вместе с ослами и другой одомашненной живностью. Было жарко, необычно и интересно. Зато я побывал именно там, где молодая советская власть вела непримиримую борьбу с басмачами. А да, едал бухарский плов и смаковал шурпу, которую так любили басмачи выливать в кипящем состоянии на головы простых узбеков - не желающих быть байскими холуями в состоянии рабов, потому что так захотела англичанка.
А потом внезапно случился черноморский берег в районе Лазаревского, который я запомнил навсегда... Чудные 20 дней на тёплом ласковом море. Там, где жара в сочетании с морем, пригодным для беззаботного купания была в кайф. На моём родном море можно купаться только не раньше второй половины июля, при условии, что на пляже горит костёр, возле которого нужно отогреваться после короткого заплыва. И то не для всех - сведение мышц от холода было окончательным противопоказанием для некоторых.
И так, приморский парк с пальмами, вечерние дискотеки на открытой танцплощадке, южные фрукты в неограниченном количестве, дальняя дорога под стук колёс закончились на перроне Казанского вокзала, нужно было сделать пересадку на "летайте самолётами Аэрофлота". И лучше всего это было сделать с помощью московского метро, которое для меня было обыденностью - как дышать.
Азиатское и южно-курортное солнце вблизи моря неслабо поработало так над моей внешностью в то лето, которое именно в московском метро я и ощутил с отрезвляющей ясностью: зачёсанная назад длиннющая чёлка (ниже подбородка) с выгоревшими прядями (сейчас это называют мелированием) и коротко стриженными висками и затылком на каштаново чёрных волосах, шитые на заказ широченные льняные в огромную клетку штаны, не симметричная рубаха "балахон" на загорелом подтянутом спортивном теле с матово-бронзовым отливом загара.
Мы спускались на эскалаторе вниз, к перрону. Я стоял на ступень ниже, спиной к движению эскалатора, мои руки так привычно обхватывали талии двух подружек, которые как обычно фоном щебетали о чём то о своём, девчячьем. Я был молод, здоров, отлично провёл лето, познал очередную часть суши и культуру, по-сиборействовал на море. Впереди была ясная и счастливая взрослая жизнь - выбирай любую дорогу. Которая была безцеремонно прервана, выдёргиванием меня из сладкой неги мечт незатейливого затупа на эскалторе...
От меня чего то хотели. Моя брюнетка дёргала меня за рукав, а блондинка что-то щебетала на своём девчачьем мне в лицо, пощипывая за кисть руки на её талии. Вынырнув в реальность, с трудом начал вникать в происходящее: выше от нас на ступеньку стояла бодрая московская старушенция. Ну как старушенция? Скорее только вышедшая на пенсию взрослая женщина, которая что то неодобрительно бормотала. Брюнетка теребила, блондинка пощипывала и эти две щебеталки требовали от меня, ей, бабуленции, что-то сказать... Медленно вернувшись в реальность я пытался понять, чего же от меня хотят? Из бормотания и щебетания начал складываться пазл воспроизведения следующего действия.
Бабуленция какбэ для себя, но так что бы услышали мои подруги, бормотала что то типа: "нормальные русские девахи понавыбирают себе... мало что ли русских парней?... совсем стыда лишились...". И в таком духе. Я стоял, мониторил сутацию, водил глазами то на бабуленцию, то на брюнетку, то на блондинку. Когда до меня дошло, что нужно всего лишь что то сказать на своём чистейшем дальневосточном русском языке, который славится у югоруссов своими нагловатыми интонациями)).
Это сейчас я понимаю, что моя дальневосточная русская внешность с крутым балканским замесом по крови, в купе с приобретением нормального физического и внешнего состояния так изголодавшейся по солнцу коже, дала фефект дисонанса с двумя абсолютно русским девахами.
Моё короткое на выдохе "Ты чё, бабауля??" в момент раскололо реальность в которой теребили, пощипывали, щебетали и бубнили. Недоумённое состояние девчуль схлынуло, бабуленция тихо извинилась и смущённая развернулась к нам боком, продолжая чего то ещё набубнивать.
Потом мы не раз вспоминали втроём и смеялись над этой ситуацией, а белобрысая подкалывала и передразнивала меня: тычёбабуля! Потом она стала мне женой, родила ребёнка и перевернула мой мир своим нецеломудрием.
Но это уже другая история...
