Лига рок-музыки

Зубной порошок. Пара нижнего белья из белого хлопка (с высокой талией из «Вулвортса»). Бальзам для губ «Carmex». Несколько детских заколок. Тушь «Great Lash» и тушь «YSL Moss». 2 чистых пуховки «Max Factor». Серо-коричневые тени «Bobbi Brown». Карандаш «Christian Dior Holiday Red». Помада «Wet'n'Wild Shiny Frosty Pink». Очки с фальшивыми бриллиантами «Marilyn» от «Patricia Fields»..

Дух «riot grrrls» (бунтовщиц) присущий поначалу панк-феминисткам, просочился во все слои населения и вскоре огромное количество девушек-подростков носили дешевые пластмассовые заколки, коробки для завтрака «Hello Kitty» с косметикой и аксессуарами и приходили на концерты со словами типа «ШЛЮХА» и «СТЕРВА», написанными на их телах помадой или «Мэджик Маркером»..

Но Кортни сомневалась, понимают ли эти девочки ту иронию, которую она сама вкладывает в эти слова, или же они просто следуют новой моде вспыхнувшей в тех ранних 90-х..

Я видела твоё отвращение  И оно очень тебе идёт..

- Кортни Лав, «Teenage Whore»

«Ей навешивали (а иногда она приклеивала их себе сама) многочисленные и противоречивые ярлыки: riot grrrl, рок-звезда, феминистка, антифеминистка, наркоманка, вегетарианка, музыкальный новатор, «черная вдова», шлюха, буддистка, стерва, новый голливудский талант..»

В 9:15 утра 9 июля 1965 года в Мемориальной Больнице Святого Фрэнсиса у Линды Харрисон родилась дочь, в свидетельстве о рождении которой было написано «Лав Мишель Харрисон». Роды были долгими и мучительно болезненными.

Линда, которой тогда было двадцать лет, безмерно обожала свою дочь. И понятия не имела, как ухаживать за ребёнком, хотя она была уверена, что у неё есть «хорошие инстинкты» каждой мамы-хиппи.

И «хорошие инстинкты» не подвели.

К ее семи годам, когда родители уходили повеселиться, они легко могли оставить маленькую Кортни на улице или запереть в ванной. Настоящий папа, усатый хиппи по имени Хэнк (техник группы «Greatful Dead») дал ей имя Лав («любовь»), а в четыре года угостил ЛСД - ему хотелось, чтобы дочка «вела себя как цветок» и «танцевала как весна». И в доме Линды и Хэнка с утра до вечера не прекращался праздник: одни лица сменялись другими, заходили какие-то музыканты с толпами фанаток, все напивались и устраивали шумное веселье. А маленькой Кортни снились скелеты, привидения и прочая гадость..

Линда и Хэнк развелись в 1970 году, и оба судились за опеку над своей дочерью.

Опеку предоставили Линде, которая немедленно изменила имя своей пятилетней дочери на Кортни. «Лав», очевидно, больше не применялась к продукту её союза с Хэнком.

Когда Кортни исполнилось семь лет, семья переехала в другой город. У девочки опять появился новый папа, уже третий по счету, и две только что родившиеся сестрички. Из-за них Кортни почувствовала себя страшно одинокой - ведь про нее теперь совсем забыли. Она рыдала целыми днями и рисовала страшные картинки, на которых в подробностях изображала, что должно случиться с сестренками, - Кортни желала им скорой смерти, ведь тогда мама будет любить ее одну. Теперь они жили в коммуне хиппи. Большую хижину из неотесанных досок с земляным полом населял странноватый народ - жильцы много курили и были категорически против разделения полов, так что Кортни запрещалось носить платья и играть в куклы, хотя у неё их никогда много и не было..

В школе Кортни называли не иначе как Писающей Девочкой - родителям и в голову не приходило постирать дочке одежду. Одноклассники ее избегали, учителя и вовсе старались не замечать, даже родной матери казалось, что у Кортни внутри сидит маленький злобный зверек: она ненавидела, когда к ней прикасались, и могла ни с того ни с сего взорваться и убежать куда глаза глядят. Или, наоборот, уйти в себя и целый день просидеть в детской.

Её фотография на обороте второго альбома, «Live Through This». На ней маленькая девочка, стоящая босиком на гравийной дороге, её кожа ужасно бледная, её длинные волосы каштановые и волокнистые. Рубашка в клетку слишком велика и расстёгнута больше, чем можно было бы счесть подходящим, скажем, для школьной фотографии. И трудно понять, что выражает её лицо..

Кортни вспоминала, как однажды мама решила отдать ее в скаутский отряд. «Дети, давайте для начала порисуем - кто что хочет», - жизнерадостно объявила вожатая, и все бросились рисовать яблочки, цветочки и закаты. Когда дело дошло до Кортни, девочка вдруг выбежала в слезах. Вожатая взглянула на листок бумаги и обомлела: Кортни изобразила груду израненных тел. После этого случая мать решила, что старшая дочь может плохо повлиять на сестер, запретила ей с ними общаться и велела спать в сарае. Кортни регулярно возили на обследование к психиатрам - мама страстно желала сбагрить ее в лечебницу. Но тесты упорно показывали, что у девочки ненормален только коэффициент интеллекта - по стандартной шкале он обозначает гениальность.

Кончилось тем, что родители попросту сбежали от Кортни в Новую Зеландию - разводить овец. А дочь оставили на попечение знакомой медсестры. Но и у той терпения хватило ненадолго: Кортни дралась с ее сыном и делилась с ним своими сокровенными мечтами. А мечтала она о том, чтобы запихнуть всех соседей и учителей (и тебя, засранец) в глиняные кувшины и уморить голодом. Кроме этого, Кортни собиралась разводить на своей ферме красивых женщин и бить их кнутом, чтобы стали еще красивее. Как-то в школе решили поставить «Белоснежку». Она выучила всю роль наизусть, да так, что могла повторить ее спустя много-много лет, но ее назначили. .. Злой Колдуньей.

Приютившая Кортни медсестра наконец не выдержала и отправила ее в Новую Зеландию. Унылое Рождество 1975 года она справила вместе с родителями. Кортни получила в подарок дешевые пастельные мелки и краски, а ее сестры - туфли-лодочки и нарядные платья - все, как в сказке про Золушку. Да к тому же очередной папа предложил десятилетней падчерице выпить вина - так, для развлечения. Алкоголь только дал выход ее ожесточенности: до смерти обиженная Кортни принялась кричать на свою семью, которая, как она теперь поняла, никогда не была ее семьей. В тот момент она чувствовала себя чудовищем. Ей хотелось взмахнуть рукой и превратить их в крыс или тараканов, всех до единого!

Ночью девочка забралась в постель к матери и свернулась клубочком рядом с ней. Но Линда зло вытолкнула дочь из кровати ногами. Кортни похромала к выходу и наутро проснулась вся в грязи в овечьем загоне - она чувствовала себя очень взрослой, на много лет взрослее, чем была еще вчера вечером, и думала только об одном: «Теперь я одна на всем белом свете. Мама меня никогда не полюбит».

Кортни нравилось ходить в школу Австралийского Союза. Девочка, в жизни которой было так мало структуры, наслаждалась дисциплиной - вставать в шесть утра и застилать свою постель по-военному. Впервые она познакомилась с другими девочками, которые не боялись или не отталкивали её. Когда нескольких учениц исключили из-за того, что они пили «буравчик» с водкой, Кортни благоговела перед ними.

Директор школы, Элисон МакАлпайн, говорила с прессой о своей знаменитой ученице. «Сказать по правде, мы не знали о её жизни, пока она не прославилась. Она в последнее время нас смущала». По-видимому, девочки из школы Австралийского Союза не предназначены для того, чтобы становиться горластыми знаменитостями.

Но теперь Кортни то жила у родственников и знакомых, то скиталась по интернатам, как-то даже угодила в колонию для несовершеннолетних, попавшись на краже майки с изображением модной рок-группы (группа, кстати, называлась «Синдерелла», то есть Золушка). Результаты тестов на интеллект так поразили штатных психиатров, что по их настоянию девочку выпустили условно. Она дралась, била стекла и водилась с уличной шпаной - типичный "трудный подросток", только IQ выше нормы.

Лет в 15 Кортни позвонила бывшая подружка по колонии и прорыдала в трубку, что ей страшно нужна помощь. Кортни ни от кого ничего подобного не слышала: в ней никогда не нуждались. И она бросила все, сбежала из-под очередного домашнего ареста и отправилась спасать подругу. При встрече Джинива повисла у нее на шее и сбивчиво рассказала про вечно пьяного отца, который стал к ней приставать. Через два часа подружки уже стояли на хайвее - они решили ехать автостопом через всю страну. Куда - не важно.

Великое Путешествие длилось две недели и закончилось дома у Хэнка, родного отца Кортни - он случайно наткнулся на девчонок в придорожной забегаловке и предложил пожить у себя в Юджине. После разбитных дальнобойщиков Хэнк казался заботливым ангелом. Но вскоре чадолюбивый "ангел" стал недвусмысленно поглядывать на Джиниву. Он проводил с ней массу времени, тратил на нее большую часть своих денег, и Кортни безумно обозлилась за это и на свою лучшую подругу, и на отца. Она опять никому не нужна...

Джинива вскоре уехала, а как и ожидалось, Кортни и Хэнк вскоре довели друг друга до белого каления. Кортни строила планы по возвращению в Портленд, где жили Линда и её нынешний муж. Она не намеревалась с ними жить, но знала, что она могла вломиться туда, если всё станет совсем жутко. Выгнал её Хэнк или она сбежала, неизвестно, но когда Кортни поехала автостопом обратно в Портленд, он не стал её искать.

Она знала, что Тэд Банди ловит жертвы в области Портленда, она знала об Убийце с Грин-Ривер, который убил массу подростков-проституток на севере Сиэтла, и об Ай-Си Киллере, который бродил туда-сюда по шоссе на Орегонском побережье. Но ей было всё равно. И её никогда не насиловали.

Кочуя из города в город, Кортни случайно попала на концерт местной рок-группы. Кто-то провел её за кулисы, и Кортни провела два часа как в тумане - она смотрела в зал из-за спин музыкантов и хотела только одного: быть на их месте. Группа была похожа на орущих мутантов, но девушка внезапно поняла, что в этой новой волне может найтись место и для нее, со всеми ее недостатками. Не важно, что она не выглядит фотомоделью, что полновата, что мешки под глазами и плоская грудь - вокруг выступает куча уродцев похлеще. И успешно выступает!

Она видела эту группу из-за кулис, с их перспективы, и это заставило её понять, что она хочет не музыкантов. Она хочет то, что они чувствовали, глядя в зал: дикое месиво, безумные лица, зажигалки, пот. Она хотела их силу. Она хотела играть музыку — и зал.

Теперь она копирует перед зеркалом жесты и манеры знакомых певиц, учится броско одеваться у приятелей-трансвеститов, а деньги зарабатывает, выступая в заштатных стриптиз-клубах.

В это время Кортни назначили нового социального работника, которая на самом деле потрудилась прочитать её толстое дело. Видя, что в наличии есть немного семейных денег, эта женщина порекомендовала, чтобы её подопечной предоставили юридическую и финансовую свободу от своих родителей. Суд установил трастовый фонд, который выделял Кортни около пятисот долларов каждый месяц. С этими деньгами и её доходом стриптизёрши она могла снять квартиру на северо-западе Портленда.

Лучшими подругами Кортни стали Урсула Уэйр и Робин Барбер, две красивые девушки, которые были главными фигурами на портлендской панк-сцене примерно в 1981 году. Урсула работала в «Met» и называла себя Королевой Гомиков. Робин прекрасно пела. Они втроём решили создать группу, «Sugar Babylon», репетиционные сессии которой главным образом состояли из питья кофе в «Danny’s» и разговоре об особняках, одежде и частных самолётах, которые у них будут, когда они достигнут вершины чартов.

Они красили свои волосы в иссиня-чёрный цвет и высоко их взбивали, пользовались размазанной, чёрной, как смоль, подводкой для глаз и кроваво-красной помадой, драпировались в прозрачные пышные наряды из магазина поношенной одежды и носили чересчур много браслетов.

Урсула Уэйр добавляет: «Каждый раз, когда Кортни получала деньги, она покупала своей матери духи «Joy», все эти дорогие подарки, и она возвращалась вся расстроенная, потому что никто не оценивал их по достоинству»

Из-за своего бесшабашного характера Кортни постоянно влипала в безумные авантюры. Однажды к ней подошел хорошо одетый господин и предложил поработать стриптизершей в Японии. За $ 2500 в неделю. Кортни не раздумывая согласилась и всю дорогу до Токио была в полном восторге от ожидаемых перспектив - пока не увидела, куда попала. Все танцовщицы спали вповалку в одной большой комнате, вокруг горели свечи от москитов, два раза в день хмурый японец выдавал им по небольшой порции рыбы и риса. Кортни чувствовала себя так, словно ее выкинуло на незнакомую планету. Чтобы прийти в себя, каждый вечер она напивалась в стельку. Деньги, правда, платили исправно, но вскоре потребовали дополнительных услуг. Спать с пожилыми японцами Кортни отказалась наотрез и только при помощи американского посольства вернулась домой в родной Портленд живой и здоровой.

А вскоре после возвращения Кортни избавилась от последних остатков амплуа «подружка рокеров». Настало время действовать. Она купила значок «Сид ЖИВ», побрилась наголо и купила гитару. Она устала от того, что другие люди решали, как она должна выглядеть, как она должна себя вести. Она жила независимо и училась играть на СВОЕЙ гитаре. И на этой сцене она знала все входы и выходы. Судя по всему, успех в Портленде был ей обеспечен.

Но, как ни странно, она снова решила уехать из страны..

Кортни рванула к друзьям в Дублин. Вечеринки, концерты - Кортни веселилась как могла, а параллельно занялась фотографией и даже устроилась фотокором в местную музыкальную газету «Hot Press» перезнакомившись таким образом с массой звезд.

«Hot Press» официально отрицала, что Кортни когда-либо на них работала, но источник, близкий к газете, говорит, что их записи о работниках за этот период времени загадочно неполные. Легко себе представить, что модная ирландская газета наняла эту дерзкую молодую американку, которая утверждала, что была гитаристкой, с другой стороны, не слишком трудно представить и Кортни, кружащую по городу с камерой, прокладывая себе путь на концерты, говоря, что она работает на «Hot Press».

За Дублином последовал Лондон, за Лондоном - Ливерпуль, затем - снова Портленд. Кортни устроилась ди-джеем в местный клуб и даже обзавелась поклонниками. Один плотно сидел на наркотиках, второй плакался на творческий застой, у третьего был такой вид, будто его регулярно лупцуют крупные мускулистые парни. Но каждый раз она влюблялась в них без памяти: ей казалось, что жалеть - это и значит любить.

К 18 годам Кортни твердо знала, что она выпутается из любых передряг, и считала, что надо помогать ближним, раз уж они такие слабаки. И однажды, чтобы спасти от серьезных неприятностей очередного ухажера (он проиграл в подпольном казино крупную сумму), рванула зарабатывать стриптизом - на этот раз на Тайвань. Кортни слонялась по уличным рынкам, питалась исключительно сырой рыбой и свежими фруктами, а по ночам танцевала в клубе, одетая в кукольные платьица с перьями и фальшивыми бриллиантами. Здесь, в отличие от Японии, у нее была собственная комната со всеми азиатскими удобствами - ржавым умывальником и даже телевизором. Все деньги она исправно отсылала своему парню через океан, а когда контракт истек, отправилась танцевать в Гонконг, где по приезду у нее тотчас отобрали паспорт..

В первый же вечер Кортни пригласил за столик какой-то корабельный магнат, который так часто и обильно давал ей чаевые, что Кортни подсчитала: если просидит с ним за столиком еще полчаса, насобирает денег на половину обратного билета до Америки. Выпив водки, магнат совсем расчувствовался и пригласил девушку на Филиппины. Она согласилась и тут же получила $ 10000 наличными - «Пойди, купи себе каких-нибудь тряпок для путешествия». Через полчаса Кортни стояла в международном аэропорту Гонконга в белом атласном платьице, украшенном звездой из фальшивых алмазов, и держала в руках дорогущую шубу. Она купила билет до Америки, убедив кассиршу, что паспорт у нее украли, и вскоре уже сидела в салоне первого класса с бокалом хорошего вина..

А в июне 1985 года Кортни Лав, Кэт Бьёлланд и Дженнифер Финч создали «Sugar Baby Doll» (впоследствии переименованной в «Pagan Babies»). И впоследствии эти три женщины будут возглавлять три самых важных женских группы следующего десятилетия. Однако «Sugar Baby Doll» не особенно являлась предвестником величия, ведь две личности, столь же сильные, как Кэт и Кортни, должны были действовать друг другу на нервы. Кортни, обычно сама прокладывавшая себе путь в мире, думала, что Кэт ужасно избалована. Она ничего не могла поделать с тем, что она была миниатюрной и хорошенькой, как дрезденская кукла, но она также была примадонной до мозга костей. Кэт бросила свою работу и отказалась звонить своему отцу из-за денег для группы, поэтому большинство их расходов возлагались на Кортни.

Но Кэт была хорошей гитаристкой, и это сделало всё стоящим — до тех пор, пока на репетиции после их третьего концерта Кэт не выгнала Кортни из группы. «Sugar Baby Doll» быстро распались (хотя эта троица продолжала жить вместе, потому что никто из них не мог позволить себе съехать).

Кортни пробовалась в кино сыграв Гретхен, подругу Нэнси Спанджен в фильме «Сид и Нэнси» (хотя изначально претендовала на главную роль). И Велму, напарницу грабителя банков в спагетти-вестерне «Прямиком в ад». Пресса возненавидела «Прямиком В Ад», но полюбила Кортни. Она появилась в «People», «Us», «Film Comment» и «Interview», в «Andy Warhol’s 15 Мinutes» «MTV» и «Cutting Edge». Теперь все знали, кто такая Кортни.

Она влюбилась в прессу. И она понятия не имела, что ей придётся еще из-за неё пережить..

Кортни переехала в Нью-Йорк и сделала короткую, неудачную попытку возобновить свою актёрскую карьеру. Один агент сказал ей, что она — смесь Мадонны и Фанни Брайс. Но она продолжала получать предложения ролей забавных толстых девушек вместо романтических главных ролей, которые она хотела.

Не желая иметь дело с жизнью за чертой бедности в Нью-Йорке он решила, что  здорово поработать в стриптизе — где бы вы думали — на Аляске. Клуб под названием «P. J.’s» переправлял туда девушек самолётом (не глядя!) и размещал их. Несмотря на бремя этой работы, которая, как оказалось, была не столь доходной, как она надеялась, Аляска стала мирной интерлюдией в её жизни. Она работала, писала, почти ни с кем не общалась.

Проведя так три месяца, Кортни решает, что с нее довольно и возвращается в Портленд, где провела следующие два месяца, пытаясь собрать группу, пока однажды вечером не пошла на концерт «Dharma Bums» в «Satyricon». На разогреве играла «Нирвана»..

Продолжение - будет..