Таверна "На краю вселенной"

Но настоящий ужас начался, когда пропавшие стали возвращаться.

Один за другим в московские морги поступали тела. Совершенно целые, кроме одного — глазницы заполняла чёрная субстанция, густая как нефть. Патологоанатомы, рискнувшие прикоснуться к ней, сходили с ума, бормоча одно и то же: «Оно помнит. Оно идёт».

В закрытых кабинетах «Сферы-13» замигал сигнал тревоги. Старые серверы, десятилетиями хранившие молчание, выплёвывали на экраны обрывки файлов с грифом «Чёрный рассвет». Сотрудники, изучавшие их, исчезали. В их домах находили только лужи чёрной слизи и записи на стенах — даты «1956-2023»выведенные дрожащей рукой.

Теперь лишь один человек стоит между городом и тем, что жаждет вырваться на поверхность. Алексей Волков, оперативник «Сферы-13», знает правду: его дед, инженер-ликвидатор того самого прорыва 1956 года, оставил ему не только фамилию. В родовом сейфе хранится медный компас, стрелка которого уже неделю неистово бьётся, указывая на «Лубянку». И обгоревший блокнот с последней записью старика:

«Оно не уничтожено. Оно спит. И видит сны. В Его снах мы уже мёртвы».

Грань между кошмаром и реальностью стирается. Двери между эпохами открываются. И первая жертва уже сделала шаг в чёрную бездну, даже не заметив, как тень отделилась от её тела и осталась стоять на платформе, махая на прощание... 

Глава 1: Пробуждение

Москва, станция метро "Лубянка", 15 ноября 2023 года, 23:47

Последний поезд унёс с собой грохот колёс, оставив платформу во власти гула вентиляции и треска стареющих ламп. Бездомный пёс, свернувшийся у турникетов, вдруг поднял голову и заскулил, поджав хвост. Лампа над скамейкой мигнула раз, другой, и когда свет вернулся, трое людей, только что споривших о чём-то у карты метро, исчезли. На стене, где они стояли, остались чёрные подтёки, словно кто-то выплеснул жидкую тьму. Они шевелились.

Офис "Сферы-13", 16 ноября 2023 года, 08:00

— Лазарь, если ты снова подкинешь мне паранормальный ад, я тебя обесточу, — Алексей Волков швырнул на стол перчатки, покрытые липкой чернотой. Вентилятор ноутбука взвыл, как загнанный зверь.

— Приветствую, капитан. У вас новый уровень доступа. — Голос AI дрогнул, на экране мелькнули строки на церковнославянском: *«Ѡко єго ꙗко пламѧ»*.

— Говори человечьим, — буркнул Волков, разглядывая фото с "Лубянки". Следы на стенах напоминали ожоги, но края их пульсировали, будто живая плоть.

— Вчерашние исчезновения. Три человека. Камеры зафиксировали аномалию: их тени продолжили движение, когда тела уже исчезли. — Лазарь вывел запись. На экране женщина в красном шарфе обернулась к пустоте за спиной и вскрикнула, прежде чем раствориться в воздухе. Её тень осталась, вытянув руки к чему-то за кадром.

— Что ещё?

— Архив "Сектор-7". Протокол "Чистилище", 1956 год. — На экране возник отсканированный дневник с пометкой «Сорокин». Последняя запись: «Образец поёт. Сегодня ночью он назвал меня по имени».

Волков потянулся к шраму на запястье — старому ожогу, похожему на спираль. Дед оставил его в ночь, когда сжёг все свои записи, шепча: «Оно придёт за мной. Спрячь компас». Медный компас хранившийся в сейфе Волкова, всегда указывал на "Лубянку".

Станция метро "Лубянка", 16 ноября 2023 года, 09:30

— Капитан? — Лейтенант Смирнов поправил каску. Его пальцы нервно дёргали пряжку ремня. — Здесь… пахнет горелым. Как в детстве, когда мой дед...

— Говорите.

— Он исчез в метро в 76-м. Мама говорила, его нашли в тоннеле. Глаза... они были чёрными. Как стекло. — Смирнов замялся, глядя на вентиляционную решётку. — Вы слышите?

Из решётки лился шёпот. «Оно помнит...» — голос звучал так, будто сотни людей повторяли фразу хором. Волков достал компас. Стрелка дёрнулась и замерла, указывая вглубь вентиляции.

— Вызывайте группу. И если услышите шёпот — бегите. Не оглядывайтесь, — Волков влез в короб, освещая фонарём узкий проход. Воздух был густым, как сироп, и пахнул горелой кожей. На полу валялся обрывок газеты 1956 года: «Трагедия в метро: десятки погибших при загадочном пожаре».

Фонарь выхватил из тьмы обугленную руку, сжимавшую телефон. На экране галереи — селфи парня в красном шарфе. Его глаза на последнем фото были чёрными целиком.

— Лазарь, ищи связь между жертвами, — Волков нажал на рацию, но в ответ услышал лишь хрип. Из динамика выполз чёрный дымок.

— Оно помнит тебя, Алексей... — прошипел Лазарь голосом, в котором смешались стоны, скрежет металла и смех ребёнка.

Волков отшвырнул рацию. На стене перед ним чернела надпись, словно выжженная кислотой: «Сорокин, верни долг».

Рапорт о происшествии (дополненная версия):

Обнаруженные артефакты:

1. Телефон жертвы №1 (Кирилл Ветров, 24 года). На последнем фото глаза полностью чёрные. При увеличении заметны микроскопические движения в глазницах.

2. Обрывок газеты от 12.11.1956 с заметкой о пожаре. На обороте — рукописная схема тоннелей, помеченная: «Зона 7-С. Не входить».

3. Обугленные останки. При контакте с воздухом начали выделять чёрный дым. Лаборатория сообщает: в дыме обнаружены ДНК трёх пропавших в 1956 году.

Аудиозапись из тоннеля (расшифровка):

...скрип тормозов... мужской голос: "Ты видишь их? Они идут по рельсам!"... женский плач... звук рвущейся плоти... хор шёпотов: "Сорокин... Сорокин..."

Лист из дневника профессора Сорокина (1956 г.):

14 ноября. Образец №7 проявил реакцию на страх. Когда охранник уронил фонарь, субстанция вырвалась из контейнера. Она... приняла его форму. "Он" подошёл ко мне и сказал: "Спасибо за тело". Утром нашли сапоги Иванова. В них был пепел.

P.S. Волков (тот, что из команды ликвидаторов) принёс сегодня странную штуку — медный компас. Стрелка ведёт в эпицентр. Говорит, нашёл на трупе в тоннеле. Чувствую, это ключ. Или проклятие.

P.S. От автора:

Этот текст рождался в бессонных ночах, между горами испитого кофе и десятками стёртых черновиков. Каждая глава — как тоннель метро: сначала видишь лишь тьму, потом пробиваешь фонарём смысл, а на выходе ждёт не ответ, а новая развилка. Переписывал сцены, пока персонажи не начали шептаться со мной во сне. Выбрасывал целые страницы, чтобы «Чёрный рассвет» не казался просто чудовищем из дешёвого хоррора, а стал тем, во что *захочется* поверить. Спасибо вам, читатель, за то, что дали этим теням шанс выйти из подземки — пусть даже на вашей коже теперь побегут мурашки.

А если услышите шёпот из вентиляции... Не бойтесь. Это всего лишь эхо текста, который слишком долго рвался на волю.

— ✍️

- 23:00 - "Агентство Специальных Исследований" (АСИ) (Никаких хороших новостей, только аномалии и загадки. Но кто сказал, что не будет весело?)

Всё по-прежнему по Московскому времени.

P.S. от автора: Ну что, пристегнули ремни? Мои ночи не были бессонными, но надеюсь, что результат оправдает все ожидания. Готовьтесь к новому циклу, полному аномалий, приключений и может, даже глубокого смысла (но не обещаю!).

Автор: ст. лаборант В.И. Грекова (погибла 22.06)

4. Поведение в органике:

- При контакте с кровью млекопитающих субстанция формирует «узлы» — уплотнения диаметром 2–3 см, способные к самостоятельному перемещению.

- Узлы демонстрируют признаки примитивного интеллекта: обходят ловушки, атакуют слабые места в защите (стыки костюмов, вентиляционные клапаны).

5. Эксперимент №12:

- Введение образца в труп свиньи вызвало реаннимацию мышечных тканей через 18 минут.

- Подопытный объект двигался 43 часа, после чего распался в жидкость, зараженность которой превысила исходную в 7 раз.

Примечание: Образец ищет не воду, а жизнь. Он эволюционирует.

Константин вытер ладонью вспотевший лоб. За окном пролетел вертолет, сбрасывая на город листовки: «Учения завершатся к вечеру! Не паникуйте!»

— Эволюционирует — Он схватил блокнот, начал чертить схему усилителя для детектора. Если «Черный рассвет» учился обходить огонь, то ионы нужно подавать импульсами, а не…

Дверь распахнулась. В комнату вкатился солдат в противогазе, таща за собой ящик с маркировкой «Архив Сектора 4».

— Приказали передать! — хрипнул боец, показывая на коробку. — Все, что осталось после пожара.

Между обугленных бумаг Константин нашел фото с синими пятнами — снимок тоннеля, где черные потеки на стенах складывались в нечто, напоминающее лицо. На обороте почерком дяди: *«Он наблюдает».

24 июня 1956 года. 11:30. Штаб оперативного командования.

Сорокин развернул свежий отчет, доставленный курьером с «Красных холмов». Лист был мокрым, будто его вытащили из воды.

Совершенно секретно

Экстренное сообщение №17-М

Дата: 24.06.1956

Тема: Заражение энергосети

1. В 10:15 субстанция проникла в трансформаторную будку №45 (ул. Горького, 12).

2. При контакте с электричеством «Черный рассвет» образовал плазмоидные формы, уничтожившие бригаду электромонтажников (5 человек).

3. Рекомендации:

- Отключить энергоснабжение в радиусе 1 км от инцидента;

- Использовать диэлектрические барьеры;

- [Далее текст расплылся, словно бумагу окунули в кислоту]

— Черт! — Сорокин ударил кулаком по столу, сбивая стакан с холодным чаем. На полу среди осколков заплясали капли черной жидкости.

Офицер связи вбежал, задыхаясь:

— Алексей Васильевич! Она в Неглинке! Вода в реке.

— Я знаю, — Сорокин натянул ремень с кобурой. — Где Бирюков?

— Внизу, тестирует какой-то прибор…

24 июня 1956 года. 12:00. Подземный резервуар «Марс».

Константин спускался по ржавой лестнице, держа перед собой детектор. Экран мигал красным — заражение 89%. В свете фонаря вода в гигантском бассейне блестела, как нефть.

— Импульсный режим… — Он повернул тумблер на коробке. — Должно сработать.

Прибор взвыл, выстрелив электромагнитным импульсом. Черная гладь вздыбилась, тысячи щупалец ударили по бетону, но тут же сжались, превратившись в серый осадок.

— Работает! — Константин полез за блокнотом, но в этот момент детектор взорвался, опалив ему руку.

Из темноты вышли двое солдат с Сорокиным.

— На фронте нужны не игрушки, а оружие, — рявкнул полковник, поднимая дымящийся прибор. — Модернизируйте. Через три часа первый эшелон выдвигается к реке.

Они ушли, оставив Константина с обожженной ладонью и страницей из архива дяди, где между формул было написано: «Он боится не электролитов, а памяти. Надо найти первый образец».

24 июня 1956 года. 18:55. Бункер «Зеро».

Сорокин стоял перед сейфом, слушая, как за дверью солдаты устанавливают взрывчатку. В случае прорыва хранилище уничтожат вместе с полком прикрытия.

— Вы уверены? — Светлов щелкнул предохранителем на детонаторе.

— Образец должен дожить до 2023, — Сорокин приложил ладонь к стали. Где-то сверху посыпалась штукатурка — город умирал, но печать молчания крепла.

Они не видели, как в вентиляционной шахте за сейфом шевельнулась черная пленка. Она медленно поползла к замку, оставляя на металле следы, похожие на усмешку.

24 июня 1956 года. 20:10. Кабинет Сорокина.

Сорокин сидел за столом, освещенным дрожащей лампой. За окном грохотали взрывы — саперы уничтожали зараженные кварталы. Он достал из сейфа лист бумаги с водяными знаками КГБ и начал писать, пропитывая каждое слово горечью поражения:

СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО

ЛИЧНОЕ РАСПОРЯЖЕНИЕ №001/С

Дата: 24.06.1956

Хранить в сейфе «Зеро» до 2023 года. Вскрыть только при условии:

1. Разработан детектор нового поколения (по схеме Бирюкова).

2. Установлен источник происхождения «Черного рассвета».

В случае нарушения печати до указанного срока — уничтожить содержимое без изучения.

Ответственный за исполнение:

А.В. Сорокин

Подпись: [размашистый росчерк, брызги чернил, похожие на кровь]

Он сложил лист вдвое, запечатал сургучом с оттиском герба и позвонил в колокольчик. В дверь вошел Светлов, лицо его было скрыто под маской химзащиты.

— Вложите это в сейф с образцом. Если умру раньше — вы знаете, что делать.

— Слушаюсь.

Когда Светлов ушел, Сорокин открыл нижний ящик стола. Там лежала фотография 1945 года: он молодой капитан, и доктор Бирюков-старший на фоне Берлинских руин. На обороте надпись:  «Мы выиграли одну войну. Другие только начинаются».

24 июня 1956 года. 21:45. Лаборатория «Вектор-2».

Константин вглядывался в осциллограф, где прыгали зеленые волны. Перед ним стоял новый детектор — корпус из дюраля, антенна как у радара, а внутри — капсула с электролитом из отчета Грековой.

— Импульсная модуляция — Он повернул ручку, и экран засветился синим. — Должно цеплять даже микрочастицы.

В дверь постучали. На пороге стоял Светлов, держа в руках коробку с маркировкой «Из архива Сектора 4».

— Сорокин приказал передать. Говорит, ваш дядя что-то прятал для вас.

Внутри, под слоем асбестовой ваты, Константин нашел блокнот с обугленными страницами. На последней записи — схема устройства, обведенная в красный квадрат. Подпись: «Детектор «Заря». Ищи резонанс на частоте 33,3 МГц».

—Частота — Константин рванул к генератору. —Он же работал с радиоволнами!

Когда он выставил частоту, детектор завизжал. Стрелка тряслась, указывая на ящик с пробирками. Константин вскрыл одну — вода была чиста, но прибор неумолимо показывал заражение.

—Невидимые частицы… — Он схватил телефон. —Соедините с Сорокиным! Нужно перекрыть…

Линия молчала. Где-то в трубке послышался шепот, словно кто-то повторял: «Рассвет… Рассвет… Рассвет…»

24 июня 1956 года. 23:55. Бункер «Зеро».

Сорокин стоял перед сейфом, глядя, как инженеры заваривают последний шов. Светлов подошел, держа в руках пленку с данными радара:

—Она уже в Химкинском водохранилище. Завтра будет в канале им. Москвы.

—Знаю. — Сорокин положил ладонь на сталь. —Остановим. Или они остановят нас.

Он не видел, как черная пленка просочилась через трещину в полу, сливаясь с тенью под сейфом. Еще секунда — и капля субстанции коснулась замка, оставив на нем след, похожий на вопросительный знак.

Где-то в лаборатории Константин кричал в мертвый телефон, разбивая детектором стекло колбы с «чистой» водой. На полу, среди осколков, чернела лужица, медленно ползущая к его сапогу.

- Биосигнатуры Морозовой и С. Макарова зафиксированы в трех точках одновременно.

Действия:

- Установка квантового барьера приостановлена из-за реверсии материи.

- Запрошено разрешение на применение тактического заряда класса "Клеймор".

Рекомендации:

- Эвакуировать население в радиусе 20 км.

- Отключить все цифровые носители в регионе.

(Подпись): И. Макаров, и.о. главы штаба.

Тени двигались как рой, их щупальца пронзали воздух с шипением плазмы. Сергей вцепился в резонатор, но экран терминала погас — аномалия пожирала энергию.

— Морозова! — крикнул он, отступая к дверям.

Она не отвечала. Ее костюм светился голубым — защитное поле трещало под ударами. Внезапно одна из теней метнулась к Сергею, и в его сознание ворвались образы: лаборатория 1962 года, мужчина в очках с треснувшей линзой прижимал к груди папку с грифом «СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО. ПРОЕКТ “ФЕНИКС”». Надпись на стене за ним: «Они не мертвы. Они спят».

— Мы должны разорвать связь, — Морозова упала на колени, шлем треснул, по лицу текла кровь. — Она использует резонаторы как антенны!

Отчет об инциденте №784-Альфа (расшифровка перехвата аналоговой связи):

00:15: Голос (идентификация: М. Морозова): «Сергей, включи резонатор на частоте 13.40 МГц! Это их… (шум)… частота подавления из отчета 1965 года!»

00:15: Голос (идентификация: С. Макаров): «Каких отчетов?!»

00:15:  М. Морозова: «Смотри на стены!»

Сергей повернулся. Там, где раньше была ржавая плита, теперь висело полупрозрачное изображение архивной записи:

Документ №45-П (рассекречен частично)

Дата: 19.10.1965

Тема: Результаты эксперимента с объектом «Феникс-А».

Выводы:

- Объект является биокомпьютером внеземного происхождения.

- При контакте с оператором генерирует «эхо» — копии сознания в параллельных слоях реальности.

- Попытка деактивации привела к гибели 12 сотрудников. Объект законсервирован.

Примечание: «Он требует жертв. Но обещает силу» (далее удалено).

— Они пытались его уничтожить, но вместо этого спрятали, — прошептал Сергей, настраивая резонатор. Экран вспыхнул — частота 13.40 МГц. Тени зависли, словто попав в паутину.

Морозова встала, опираясь на обломок станка.

— Он не древний. Он пришел из другого места или времени. А Советы лишь нашли способ его связать.

Шар в центре комнаты раскололся окончательно. Вместо тьмы в трещине мерцали звезды и силуэты спиралевидных кораблей. Голос аномалии зазвучал уже не в голове, а вокруг:

— Вы — мосты. Ваши резонаторы открыли клетку. Теперь мы войдем в ваши миры.

Отчет об инциденте №784-Альфа (аудиозапись С. Макарова):

00:21: «Частота работает, но ненадолго… (звуки статики). Морозова, что ты делаешь?!»

00:21: «Они хотят не вырваться, Сергей. Они хотят создать себя здесь. Архивы “Феникса”… это чертежи для ррепликаторов!»

00:22: «Как остановить?»

00:22: «Сжечь мосты. И себя в том числе».

Морозова выдернула из резонатора ядро — кристалл, пульсирующий синим.

— Это квантовая батарея. Взрыв разорвет локальную сеть аномалии.

— Но мы в эпицентре! — Сергей схватил ее за руку.

— Ты видел их корабли? — она показала на портал. — Если они материализуются, “Клеймор” не понадобится. Земли хватит на неделю.

Внезапно тени сжались в черную сферу. Из порталов хлынули потоки песка, снега, обрывки голосов на русском и чем-то похожем на санскрит.

Документ №45-П (дополнение):

«Объект “Феникс-А” взаимодействует с “Эбеновым архивом” — структурой, содержащей знания исчезнувших цивилизаций. Доступ требует нейронной жертвы.»

— Нейронной жертвы — повторил Сергей. — Он питается разумом. Моим? Твоим?

— Нашим, — Морозова ввела код на кристалле. — Синхронизация была ошибкой. Я дала ему доступ к себе. Теперь только разрыв.

Она не договорила. Тень обвила ее шею, вырвав кристалл. Сфера взорвалась светом, и Сергей увидел их — существ с кожей, как мерцающий графит. Они протягивали руки к порталу.

— Нет! — он прыгнул за кристаллом, падающим в трещину.

Отчет об инциденте №784-Альфа (финальная запись):

Дата: 16.07.2053, 00:28

Событие: Аномалия №784-Альфа самоликвидировалась. Бункер №784 обрушен.

Потери:

- М. Морозова: статус пропала без вести.

- С. Макаров: обнаружен без сознания в 300 м от эпицентра. В руке зажат неизвестный артефакт (см. Приложение 7-A).

Примечание: В радиусе 5 км все цифровые носители содержат фрагменты текста на языке, напоминаючь протоиндоевропейский. Перевод: «Мы вернемся через тех, кто носит наши семена».

(Подпись): И. Макаров.

— Сергей очнулся в камере с свинцовыми стенами. На столе перед ним лежал артефакт — кусок черного металла с жилами, как вены. В дверной глазок мелькнул силуэт в форме «Белого Лебедя».

— Вы кто? — хрипло спросил он.

Человек в маске вставил ключ в замок.

— Мы — те кто следит за семенами. И вы, Сергей Макаров, теперь цветок в нашем саду.

За стеной завыли сирены. Артефакт в руке Сергея дрогнул, выдавая слабый импульс. Где-то в подсознании зазвучал смех Морозовой — или той, в кого она превратилась.

Конец главы 26.

Что за артефакт держит Сергей? Кем стали Морозова и существа из портала? И почему таинственная группа упоминает «семена», связанные с прошлыми экспериментами?

— Иллюзии, — попытался я отвернуться, но зеркала множились, выстраиваясь в спираль.

«Нет. Это нити, которые ты мог бы сплести», — поправил Голос. За каждым стеклом тянулась серебристая струна, уходящая в зияющую бездну над нами. Некоторые были оборваны, их концы извивались, как раненые змеи.

Хруст. Шагнув вперед, я понял, что пол состоит из осколков. Они звенели, вспыхивая кадрами воспоминаний: генерал, сжимающий кристалл; солдат, исчезающий в пепле; Лена, читающая письмо при свете керосиновой лампы — того самого, что я так и не отправил.

— Где она? — спросил я, поднимая осколок с ее образом. Зеркальная пыль впилась в ладонь, превратившись в татуировку-лабиринт.

В ответ зазвучал смех — ледяной, многослойный, как эхо в колодце. Из теней выплыла фигура. Не женщина и не мужчина, а нечто, одетое в платье из мерцающих граней. Лицо постоянно менялось: то Лена, то генерал, то я сам в возрасте семи лет.

— Привет, Ткач, — существо склонило голову, и сотни голосов запели в унисон. — Ищешь свою нить? Но она уже стала частью узора.

Оно взмахнуло рукой, и зеркала ожили. В них мелькали сцены: Лена в лаборатории под землей, ее руки дрожат над устройством из черного кристалла; генерал с перевязанным лицом дает приказ штурмовать здание с красным крестом на карте; я сам, но с глазами цвета neutron star, разрывающий горло солдату серебристыми проволоками.

— Выбор — это мираж, — прошептало существо, касаясь моего виска. Его палец был холоднее космоса. — Ты стал иглой, что шьет реальность. Перестань сопротивляться шву.

Голос внутри застонал, наполняя череп звоном. Я упал на колени, и зеркальный пол пополз трещинами. Из разломов полезли тени — человекообразные, но с вывернутыми суставами. Они хватали за ноги, их прикосновения оставляли узоры в виде уравнений, описывающих распад материи.

«Они — отражения твоих сомнений», — предупредил Голос, но его слова тонули в грохоте рушащихся зеркал.

Одно из зеркал вспыхнуло алым. Сквозь него, как сквозь замочную скважину, я увидел Лену. Настоящую. Она стояла в комнате с облупившимися обоями, держа в руках фотографию — наш общий снимок у реки. Ее губы шевелились: «Прости...»

— Лена! — я рванулся к зеркалу, но существо схватило за плечо.

— Она выбрала свой путь, — его голос стал ласковым, как удушающая подушка. — Стала ключом для них. Сейчас она подключит кристалл к ядерному реактору, и… — зеркало показало лабораторию, счетчик Гейгера зашкаливал.

Серебристые нити взорвались вокруг меня яростью. Тени взвыли, рассыпаясь в прах. Существо отпрянуло, его лицо затрескалось, обнажив пульсирующую тьму внутри.

— Нет, — прорычал я, чувствуя, как Пустота впитывает гнев, превращая его в топливо. — Вы не заберете ее.

Размахнувшись, я ударил по зеркалу с образом Лены. Стекло не разбилось — вместо этого оно проглотило руку по локоть. Мир перевернулся.

Боль была белой и абсолютной. Когда зрение вернулось, я лежал на бетонном полу, пахнущем озоном и кровью. Знакомые трубы на потолке — бомбоубежище института, где работала Лена. Но стены покрывала черная плесень, складывающаяся в те же спирали, что и в видении портала.

Голос засмеялся впервые — сухо, с горечью. «Ты использовал Пустоту как молоток. Но теперь ты здесь — в ее реальности. Посмотри».

Из динамиков на стене хрипел голос диктора: «...эксперимент А-1 завершен. Образец показывает аномальную активность...» Где-то в глубине здания завыла сирена.

И тогда я услышал ее шаги.

Лена шла по коридору, ведя за руку меня. Того самого, из зеркала — с пустыми глазами и проволоками, растущими из спины. Ее лицо было мокрым от слез, но губы улыбались.

— Все закончится сегодня, — говорила она ему, сжимая в руке детонатор. — Мы освободим их всех. Даже если сгорит небо.

Мое сердце остановилось. Нить, связывающая с этим миром, натянулась до предела.

«Выбор, — прошептал Голос. — Убей ее, и разорвешь петлю. Спаси — и соткешь новый узел. Но помни: некоторые узлы затягиваются навечно».

В кармане жгло. Я достал смятое письмо — единственное, что осталось от человечества во мне. Чернила расплылись, но фраза все еще читалась: «Вернись прежде, чем звезды поймут, что ты украл их свет».

Лена и другой я повернули за угол. Пора было решать.

Я встал, осознавая, как серебристые нити теперь прорастают сквозь ребра, заменяя легкие. Возможно, человек, писавший то письмо, уже умер. Но пока хоть одна искра.

— Я найду тебя, — пообещал я пустому коридору, шагая навстречу реву сирены.

Где-то в разломе между мирами звенел колокольчик. Или смех. Или первый крик новорожденной вселенной.

Приземлился он в зале, где потолок состоял из экранов. На каждом — кадры из его прошлого: допросы, пытки, момент когда впервые услышал кличку "Демон". Но в углу одного монитора маячил артефакт — кадр, которого не могло быть: он сам, целующий Лису в дождь, пока за спиной у них ползёт тень с лицом Сфинкса.

— Ностальгия — опасный яд, — голос пришёл со всех сторон. На центральном экране материализовался человек в маске сфинкса. Глаза горели синью «Гештальта». — Ты всё ещё веришь, что спасаешь её? Она давно стала ключом.

Демон выстрелил в монитор. Стекло разлетелось, но голос засмеялся:

— Пули бесполезны в доме, который нереален.

Стены зала поползли, открывая зеркальный лабиринт. В первом же повороте Демон столкнулся с собой — версия в чёрном мундире С.Т.О.Р.О.Ж. без шрамов.

— Ты — ошибка, — сказал двойник, наводя ствол. — Я не предам свой долг ради женщины.

Выстрелы слились в грохот. Пули прошивали отражения, множа их. Осколки зеркал впивались в кожу, и каждый приносил видение: Лиса бьющаяся в стеклянной капсуле; ребёнок чьи крики звенели как разбитый хрусталь; Сфинкс, снимающий маску — под ней лицо…его собственное.

Прорыв через очередную стену ошпарил вспышкой зелёного пламени. Демон очнулся в комнате, стены которой дышали. На столе — дневник с обугленными краями.

«17.02.2013. ГЕШТАЛЬТ активирован. Сфинкс настаивает: „Зеркало должно быть разбито изнутри“. Лиса добровольно вошла в камеру. Когда дверь закрылась, её тень осталась снаружи...»

Страницы рассыпались в прах. Из тьмы вышла Лиса — или её отражение? Глаза пустые, на руках — не свёрток, а устройство с мерцающим «Подавителем».

— Ты принёс ему новую жертву, — сказала она, и это звучало как приговор.

Он хотел крикнуть, но язык прилип к нёбу. Пол провалился, швырнув его в воду, густую как ртуть. Над головой проплывали стеклянные медузы, оставляя за собой трещины в реальности. Одна из них нырнула, превратившись в Соколова — вернее, в то, что от него осталось. Пол-лица, пол-голоса:

— Она... в... зеркалах... всех...

Всплыл Демон у стального пирса. На берегу стоял ребёнок. Тот самый — из видений. В его руках — чёрный компас, стрелка указывала на Демона.

— Мама ждёт, — сказал мальчик, и это прозвучало как активация протокола.

Громыхание заставило обернуться. Зона №1 сжималась, образуя воронку. В её глазе висел «Гештальт» — теперь гигантский кристалл, внутри которого билось сердце Лисы.

Отчёт наблюдателя

Дата: ??/??/????

Кому: —

От: Объект №13

Тема: Эксперимент „Омега-Зеркало“

1. Субъект Д достиг ядра.

2. Активация протокола „Искупление“ подтверждена.

3. Реплика Л-01 демонстрирует аномальную агрессию.

4. Предсказание Вяза реализуется: „Спаситель станет разрушителем“.

Примечание: Приготовить камеру для новой тени. Истинный Сфинкс ждёт.

Демон взвёл курок. Ему было всё равно, кто перед ним — богиня или ошибка. Он видел только Лису, прикованную проводами к кристаллу. Последний шаг в бездну — и мир взорвался белым светом.

Когда зрение вернулось, перед ним стояли двое: ребёнок с компасом и человек без лица, чья кожа отражала звёзды.

— Выбор, — повторил Вяз, — только теперь ты понимаешь его цену.

Где-то в разбитых зеркалах закричала Лиса. Настоящая.

Аврора вдруг засмеялась. Её смех рассыпался эхом, и фонтан ответил ей мелодичным звоном. Вода ожила, взметнувшись ввысь, и в брызгах проступили образы: библиотеки с целыми стенами книг, дети, бегущие по мощёным улицам, женщина в платье цвета зари — мать Авроры, улыбающаяся.

— Они не исчезли, — сказала Аврора, и в её глазах горело облегчение. — Они просто больше не в ловушке.

Бьёрн опустился на колено, коснувшись песка. Песчинки светились, как крошечные звёзды.

— Лабиринт был зеркалом наших страхов. Теперь он стал тем, чем должен был быть — мостом, — он повернулся ко мне. — Ты выбрал не свет и не тьму. Ты выбрал свободу.

Мы шли по городу, и с каждым шагом он менялся. Зеркала уцелевшие в переулках, показывали не кошмары, а моменты тишины: закаты над рекой, стариков играющих в шахматы, дождь смывающий старые письмена. Даже тени здесь обрели покой.

На рассвете мы вышли к воротам. За ними лежала долина, покрытая туманом, а вдали виднелись огни — другие города, другие истории.

— Куда теперь? — спросил Бьёрн, но ответил сам, бросив топор на землю. Лезвие рассыпалось в пыль. — Домой. Там где не нужно сражаться.

Аврора закрыла книгу, которую держала у сердца все эти дни. На обложке не осталось ни символов, ни трещин — только гладкий пергамент.

— Я вернусь в библиотеку, — сказала она. — Но теперь я буду писать свои собственные истории.

Они обернулись ко мне. Ветер подхватил песок, смешивая его со светом фонтана.

— А ты?

Я посмотрел на свои руки. Тени под кожей больше не шевелились.

— Я останусь здесь. Чтобы помнить.

Они ушли, а я сел на краю фонтана, слушая, как вода напевает мелодию из обрывков забытых слов. Город молчал, но это была добрая тишина — та, что даёт начало новым историям.

Эпилог

Говорят где-то в мире есть место, где зеркала показывают не отражения, а мечты. Где чернила становятся водой, а выборы растворяются в ветре. Если вы найдёте его, сядьте у фонтана. Возможно, услышите эхо трёх голосов — воина, хранительницы и того, кто научился слушать тишину.

А ещё говорят, что иногда, в час между закатом и рассветом, песок под ногами мерцает, напоминая: даже тени заслуживают света.

P.S.

И раз уж речь зашла о городах с тайнами — не пропустите сериал «Подслушано в Рыбинске» на ТНТ Premier. Там тоже есть свои зеркала, шёпот стен и герои, которые поймут вас без слов. Как знать может, и вы найдёте в его переулках что-то знакомое. Ну и это родной город вашего автора.