- Пять-семнадцать. Для вас ночной клуб "Ржавый баян". - Сообщила диспетчер по рации. - Травма-избиение.

- Принял. - Ответил я.

На ветровое стекло начал накрапывать дождь. Робкие капли бесшумно появлялись на стекле.

"Так вот почему у меня голова сегодня болела. - Успокоил сам себя я. - Перед дождем, оказывается".

Ночной клуб "Ржавый баян" был злачным местом. За несколько лет он сменил несколько названий (видимо вместе с хозяевами). Ранее он был известен под названиями "Спирт", "Синяя станция", "Канителица", "Фиолетовый конь". Неизменным в этом клубе оставалось только содержание: в нём гремела музыка, молодежь употребляла всякую дрянь, скорая и милиция приезжала сюда по нескольку раз за ночь.

Пока мы ехали до клуба, дождь разошелся уже так сильно, что дворники автомобиля работали в непрерывном режиме. Свет фар встречных автомобилей раздваивался, отражаясь от мокрого асфальта.

Проблесковые маяки милицейского уазика около "Ржавого баяна" мы увидели издалека.

- Подъезжай к ним. - Попросил я водителя.

Подъезжая, я увидел, что около УАЗика, промокая под дождем и втянув головы в плечи, стояли два милиционера, на земле лежал потерпевший, а рядом с ним, на коленях сидела девушка в лёгком, насквозь промокшем, летнем платье.

Увидев скорую, она бросилась к моей двери.

- Стой! - Крикнул я водителю. - Она сейчас под колеса ещё попадёт!

Дверь распахнулась:

- Помогите! - Крикнула девушка. - Помогите! Он только что разговаривал со мной!

- Отойдите! - Я уже выпрыгивал из машины. - Лера, носилки! Вова выкатывай!

Больной лежал на асфальте стоянки. В темноте, под дождем было не разобрать, какие травмы у него присутствуют, да и живой ли он вообще, поэтому осматривать потерпевшего я решил в машине.

Потоки воды вперемешку с грязью текли по асфальту.

- Кладём на носилки! Помогите! - Крикнул я милиционерам.

- Куда вы его повезёте? - Спросили они, помогая нам.

Закатывая носилки с больным в салон, я обратил внимание на его однообразное зацикленное движение правой ногой. Он, находясь без сознания, двигал ногой, как будто отталкивая кого-то невидимого.

"Плохо дело. - Мелькнула мысль. - Очень плохо...".

При свете искусственного освещения в салоне Газели, у больного стала видна значительная рваная рана в височной области слева. Была видна деформация черепа внутрь.

"По голове пинали... Твари!" - Подумал я.

- В ближайшую. В "восьмёрку". - Ответил я милиционерам и закрыл дверь.

- Я с вами поеду! - Закричала девушка открывая дверь и прорываясь в салон. - Я с ним...

С человеком, находящимся в подобном эмоциональном состоянии в таких условиях, разговаривать бесполезно, бессмысленно, а главное, некогда.

- Уберите её! - Крикнул я милиции, удерживая девушку. - Она мешает работать!

Темная кровь из раны лилась на оранжевые носилки и перемешивалась с грязью, которую мы подчеркнули с асфальта, когда поднимали больного.

- Лера - давление, система! Я - кислород! Вова - сирену и в восьмую. Быстро! - Раздавал я команды доставая ларингомаску.

- 80 на 40 - Сказала Лера.

- Подключайся в ярёмку. Вова, ЖМИ!!!

Драка началась в клубе. Охранники, собрав в кучу зачинщиков и потерпевших, просто выволокли всех на улицу. На улице драка продолжилась, результатом которой стал повод для вызова скорой помощи.

Довезти больного живым до реанимации нам удалось.

- 5-17 свободен. Едем на санобработку. - Сказал я в рацию тоном, не терпящим возражений.

На подстанции все так же было пусто. Мы быстро отмыли салон машины от крови и грязи.

Я зашёл в диспетчерскую за своими картами вызовов, которые мы получили по рации.

- У тебя уже вызов. - Сказала диспетчер протягивая мне карты.

- Скорей бы уже утро. - Сказал я. - Что за день-то такой сегодня?

- Пятница.

- Сегодня пятница? - Искренне удивился я. - Офигеть...

- Ага.

...

- Мы из Египта прилетели позавчера, - жаловалась женщина, - Я ещё там себя плохо чувствовать начала. Температура повышалась, голова болела. А сейчас вот и температура не снижается, и вырвало уже раза три, наверное.

На вид ей было около пятидесяти лет. На коже были свежие солнечные ожоги, а местами кожа уже слущивалась. То есть, женщина за время отдыха обгорела на солнце несколько раз.

- Что ж вы так загораете-то? Нельзя же так. - Я пытался отчитать её. - В вашем возрасте это опасно. Видите, к чему это приводит?

- Вы думаете, это из-за загара?

Тут встрепенулись Лера:

- У меня муж однажды так сгорел на солнце, что...

Я посмотрел на неё:

- Лера, ты не устала?

Лера снова обиделась и замолчала.

- Возможно что и инфекция какая-то присоединилась, но и солнечные ожоги тоже часто приводят к подобным состояниям. - Сказал я больной, протягивая ей термометр. - Поставьте градусник и дотянитесь, пожалуйста, подбородком до груди?

Женщина поставила градусник и попыталась наклонить голову, как я просил.

- Ой..., - схватилась она за затылок, - не могу...

- Почему? - Спросил я, хотя уже знал почему.

- Не знаю. Затылок болит. И тошнота снова накатывает...

- Собирайтесь. Поедем в инфекцию.

(Уважаемые коллеги! Не забывайте проверять менингеальные знаки при лихорадках. Возьмите это за правило, за алгоритм. Можно делать это одновременно с подачей термометра. Когда-нибудь, это правило спасет кому-нибудь жизнь, а вам сохранит нервы).

Женщину с подозрением на менингит увезли в инфекционное отделение.

- Полчетвертого уже... - Сказала Лера выходя из приемника. - Может быть, вернут нас уже на подстанцию?

- Нет, Валерия. Не вернут нас на подстанцию. Только если санобработку запросить после инфекционного больного?

Но, как ни странно, нас вернули.

На подстанции меня встретила доктор Света. Когда-то, будучи студенткой, она ездила у меня в помощниках, а теперь она стала настоящим доктором и ездит на вызовы с настоящим фельдшером.

- Ты правильно сделал, что в НХО его не повёз - Сказала она мне

- Кого?

- Парня избитого. Из "Ржавого баяна".

- А-а. Состояние у него было никакое. Вот и повез в ближайшую. А что?

- Его в реанимации "затрубили", но, поскольку, нейрохирургии в "восьмёрке" нет, а трепанировать надо, его направили в "тройку" в НХО.

- Ты повезла? - Мне стало все ясно и досадно.

- Ну...

- Не довезла?

- Нет...

- Бывает. Разница в том, что я его забирал под дождем и из грязи, а ты из реанимации и стабилизированного. Только вот все равно не довезла, поэтому я и повез его в ближайшую. И ты бы так же сделала на моем месте.

- Ну да. - Ответила Света и продолжила. - Ты его когда привёз в реанимацию, то он в сознание пришёл, его обследовали: ОЧМТ, ушиб мозга, внутричерепная гематома. "Загрузили, затрубили" и перевозку вызвали. Я приехала и повезла его на "трубе". А он "остановку" дал. "Качали, стреляли" - без толку...

- Светлый промежуток.

- Что?

- Ты сказала, что он в сознание пришёл в реанимации. Это был "Светлый промежуток". Странно, что на это не обратили внимания в реанимации... Жаль парня.

ЧМТ - Открытая черепно-мозговая травма. Повреждение головного мозга с переломом костей черепа.

"Загрузить" - (медицинский сленг) означает ввести в искусственную кому.

"Затрубить" - Установить интубационную трубку для проведения искусственной вентиляции лёгких (ИВЛ). Соответственно "Везти на трубе" значит везти больного с интубацией на ИВЛ.

"Остановка" - Остановка сердца. Показание для реанимационных мероприятий.

"Качать" - Непрямой массаж сердца.

"Стрелять" - применять дефибриллятор.

...

- Березин на вызов! - Сквозь дрёму услышал я.

Поднялся, приоткрыл глаза. Часы показывали 05:40.

"Ещё чуть-чуть и домой. Спать. Дома. В постельке. Выключив телефон и послав всех к чертям. Спать... - Мысль прямо кипела у меня в голове. - Но сначала на вызов. Или на два подряд".

На подстанции снова никого не было.

- У тебя роды, четвертые. - Сказала диспетчер, протягивая мне карту вызова. - Поторопись!

Наша Газель, одиноко стоящая во дворе подстанции была пустой. Я пошел за водителем.

- Вова! Вова, проснись! - Потрепал я его за плечо. - У нас роды четвертые. Поехали быстрее, а то в машине родит!

Вова вскочил, спотыкаясь и протирая глаза на ходу пошел к машине.

На месте.

Женщина сидела в прихожей. В руках она держала обменную карту. Рядом стояло два пакета с вещами.

- Здравствуйте. Готовы? - Спросил я.

- Да. - Ответила женщина. - Воды отошли. Пожалуйста, потише, чтоб детей и мужа не разбудить.

- Хорошо. - Шепотом ответил я. - Выходим по-тихонечку, и едем в роддом.

- А как он узнает, что вы в роддоме? - Спросила Лера у роженицы, когда мы сели в машину. - Он проснется, а вас нет. Что он подумает?

- Я ему записку оставила.

- А-а... Странно всё это. Хотя четвертые роды... Он, наверное, уже привык, что вы периодически рожать уезжаете...

- Лера! - Шикнул я.

- Да, так и есть. - Улыбнулась женщина. - Ничего страшного. Ему утром на работу надо и детей в садик отвести, пусть поспит...

- Золотые слова... - Сказал я. - Пусть, хоть кто-то поспит.

Утром на подстанции было шумно и людно. Сменяющая нас смена вышла в полном составе, что даже фельдшерские бригады были все с помощниками.

Во дворе, в курилке все смотрели в телефоне молодого педиатра Валеры какое-то видео и смеялись.

Увидев меня, выходящего с подстанции, все засмеялись ещё громче и замахали мне руками:

- Иди сюда! Смотри, что Валере прислали!

В телефоне было видео о том, как фельдшер достает из кустов какого-то пьяного человека, который то и дело отмахивался и заползал обратно в кусты. Всё это действо сопровождалось песней "На танцующих утят, быть похожи не хотят".

Действительно смешно получилось. Я пригляделся: знакомый номер скорой..., Лера, держащая в руках скоровский чемодан, а в кустах я.

- Так ведь это же я! Кто снимал? Ты? - Спросил я у Валеры.

- Нет. Если б это был я, то непременно помог бы тебе. Мне прислали это видео уже в таком формате.

- Да. - Снова сказал я. - Это я вчера "срубаю по-легкому!!!"

источник

Суточная смена закончилась и я, ощущая разбитость и усталость, начал переодеваться.

План на сегодняшний день состоял только из одного пункта: "Спать".

Этому способствовало две основных причины - "устал" и "нет денег" для реализации каких либо других планов.

- Березин! Зайди в диспетчерскую! - Объявил селектор.

- Да ёлки-палки, блин! - Выругался я. - Наверное, опять что-то в карте забыл дописать.

В диспетчерской стоял заведующий. Взгляд вроде доброжелательный.

- Здравствуйте, Александр Николаевич. - Обратился я. - Вызывали?

- Вызывал. - Ответил он. - Хочешь "срубить по-лёгкому"?

"Срубить по-легкому". Так мы называли выход на работу вне смены за двойную оплату.

Вторая причина, по которой у меня не было планов на сегодняшний день, тут же, невзирая на мою усталость и разбитость, дала команду к действию, поэтому, сам себе не отдавая отчёта я только и спросил:

- Когда?

- Сегодня в ночь.

- Хорошо.

- Ставьте Березина сегодня с 17.00. - Сказал заведующий диспетчеру. - Я сейчас рапорт подготовлю о привлечении его сверхурочно.

- Сейчас иди спать. В 17.00 заступаешь. - Обратился он уже ко мне. - Слышишь? Сегодня. В 17.00.

- Да. Слышу.

- Не проспи. И не забудь!

- Ладно.

Добравшись до дома я принял душ, лёг и тут же уснул. Проснулся через пять часов от головной боли. До смены оставалось три часа.

...

Странно, но когда я пришел на подстанцию, головная боль прошла.

"Наверное, это была абстиненция без работы, а вот сейчас снова работа поступила, и голова болеть перестала... - Подумал я. - А может быть просто тот объем информации, который поступает при нахождении на работе, просто мешает чувствовать боль?"

Во дворе подстанции не было ни одной машины. Из открытого окна диспетчерской слышался непрерывный скрежет от работы матричного принтера.

- О! Дима пришёл! - Воскликнула диспетчер. - Иди скорей получай сумки.

- Сколько бригад сегодня?

- Всего шесть...

- Сколько!? Из тринадцати положенных всего шесть!?

- Да. Причем это вместе с "психами", "детьми" и кардиологами.

- Вау! - "Обрадовался" я. - Я бригада номер семь!

- Неа ... - Диспетчер покачала головой. - Ты бригада номер шесть. Но зато с помощником!

- Срубил, блин, "по-лёгкому". - Проворчал я, но назад пути не было. Взялся, как говорится, за гуж, не говори, что не дюж...

Сумки оказались врачебной бригады, которой сегодня не было. В помощниках была Лера. Фельдшер, которая недавно вышла из декретного отпуска. Славилась тем, что болтала без умолку когда надо и не надо.

- А где все-то? - Спросил я у фельдшера медзаправки расписываясь за наркотики и сильнодействующие.

- Кто в отпуске, кто на больничном.

- Вот шеф паразит! Утром воспользовался моей беспомощностью и неспособностью здраво анализировать происходящее, предложил "бабла поднять", а тут, оказывается, такое творится...

- Березин поехали, Березин! - Проговорила диспетчер в селектор.

- О! - Засмеялась медзаправка. - Видал как тебя быстро востребовали! Поезжай с Богом, "бабло подымать"!

Вызов был на "без сознания, судороги, на улице".

- Ну вот. Сейчас поподнимаю кого-то. - Проворчал я выходя с подстанции.

...

- Ты что такой хмурый? - Спросила меня Лера уже в машине. - Случилось что-то? Мы вот вчера ходили в поликлинику, потом на выставку страусов ездили с мужем и детьми. Перо страусиное вот...

Лера протянула мне страусиное перо:

- На посмотри.

- Прикольно. - Ответил я поглядев на перо. - Подай, пожалуйста, перчатки, мы на уличный вызов едем.

На месте.

"Безсознанием Судороговым" оказался мирно спящий пьяный организм в кустах сирени, загаженной воробьями, котами и подобными организмами.

- Заберите-увезите его отсюда! - Кричала из грязного окна первого этажа какая-то женщина. - Он полдня тут "шарохался". Теперь вот спать лёг!

- Может он тут живёт? - В ответ пошутил я.

- Он тут и живёт. Просто он пьяный сейчас. Пусть проспится где-нибудь и приходит потом домой!

- Так это ваш муж что-ли? - Обрадовался я. - Так заберите его вы.

Форточка окна захлопнулась.

- Э-эх... - Расстроился я. - Поедем в терапию. Или в травматологию. Все зависит от того, как он себя сейчас вести будет... Лера, давай твоё перо петушиное нашатырем смочим и помашем ему около ноздрей сопливых. А?

- Оно страусиное. - Обиделась Лера.

- А-а... Тогда не надо. Тут только петушиные перья помогают...

При попытке вытащить пьяное тело из кустов, оно издавало звуки, похожие на посылание меня куда подальше, а потом вполне чётко спросило:

- Почему вы ко мне привязались?("х..ле ты до меня дое..алсА!?" Последний слог был не "ся", а именно "сА" - звучало это гораздо суровее и жёстче, давая мне понять, что организм очень даже серьезно настроен оставаться и дальше в сирени)

Кое-как вытащив пьяного из кустов и поместив его в машину, мы тронулись в терапию.

- Когда я был маленький, мне бабушка рассказывала, - начал говорить я, пока мы ехали до приемника, - что во время войны они ходили на ферму лошадей поднимать...

- В смысле, "лошадей поднимать"? - Спросила Лера.

- В прямом смысле "поднимать лошадей". Время такое было тяжёлое: "Все для фронта, все для Победы!". Из всех колхозов и совхозов лошадей забирали на нужды фронта, оставляя только больных и старых. Чтоб люди в селе могли хотя бы на них работать - сеять, пахать, возить воду... А здоровая лошадь никогда не ложится. Она даже спит стоя, представь себе. Старые, больные лошади, весь день работавшие на полях, к ночи падали без сил. Вот люди и поднимали их утром, чтоб снова работать, пахать, сеять, возить. Просто подходили к лежащей лошади и, руками, ремнями, рычагами поднимали её на ноги.

- Так а если она снова ляжет? - Спросила Лера. - Она ж ведь больная.

- Тогда забивали. На мясо. Чтоб хоть какая-то польза напоследок.

Лера посмотрела на лежащего на носилках алкаша.

- Даже не думай. - Сказал я ей. - Он хоть и конь вонючий, но не война же сейчас...

Алкаша сгрузили в приемник терапии. К слову, их там уже набралось аж трое.

Санитарка приемного покоя запричитала:

- Нам их уже складывать некуда! Хватит их уже возить!

- Вот видите, - сказал я, - сегодня только шесть бригад, а в терапии уже три алкаша. Работаем! Нас мало, но мы сила!

О санобработке, после обкаканного воробьями человека, не могло быть и речи. Нас сразу же отправили на срочный вызов с поводом "умирает" мужчина 52-х лет.

Диспетчер сказала, что мы ближайшая (и единственная) свободная бригада в городе.

- Если, что то вызовите на себя реанимацию. - Сказала она.

- Которая сейчас тоже на вызове?

- Да...

- Принял.

На адресе.

Дверь открыла женщина. Испуганные глаза смотрели на нас с надеждой. С порога она начала:

- Он спал..., я на кухне была. Слышу он проснулся и идёт на кухню. Я повернулась, смотрю он стоит в дверном проёме и взгляд у него... стеклянный какой-то...- Женщина заплакала.

- Кто "он"?

- Муж. Пьет уже вторую неделю....

В районе кухни слышалось глубокое шумное дыхание.

Я прошел мимо женщины на звук этого дыхания.

В коридоре, около двери ванной лежал мужчина Размазанная пенистая мокрота вперемешку с кровью вокруг губ.

"Уши розовые, вены... есть. А что там в глазах?" - Отмечал я про себя вставая на колени рядом с больным и открывая ему глаза.

- Раньше было такое? - Спросил я и, не дожидаясь ответа сказал:

- Лера, давление и сахар.

Лера полезла в сумку за тонометром приговаривая:

- Сейчас. Помню однажды мы на "давление" приехали...

- Лера! ДАВЛЕНИЕ И САХАР, Я СКАЗАЛ!!!

"Зрачки одинакового размера, роговичный рефлекс присутствует, но выражен неярко..."

- Раньше такого не было. - Ответила мне женщина.

- Ясно. И что потом было? Вы остановились на том, что он стеклянным взглядом смотрел на вас.

- Ах, да. - Спохватилась она. Потом он как заорёт: "М-бэ-эээ...", Глаза закатил, морду такую страшную сделал.... Упал и выгнулся... Захрипел, затрясло его.... Пена изо рта пошла...

- Сто сорок на восемьдесят. - Сказала Лера. - Сахар вот.

Она показала мне глюкометр, который показывал 6,2 ммоль/л.

"Уже легче". - Подумал я и сказал:

- Давай пленку протянем.

- Да это эпилепсия у него от пьянки. Что тут думать-то? - Ответила Лера, разматывая провода электродов аппарата. - У них часто такое бывает...

- Лера, ты молодец! - Я уже не скрывал своего раздражения. - Правильно мыслишь. Только мысли молча, про себя, ладно?

Лера обиделась и замолчала.

На ЭКГ, слава Богу, тоже не оказалось ничего страшного.

Я проверил неврологические симптомы - тоже не обнаружил никакой очаговости.

"Пока не обнаружил...". - Мелькнула мысль. - Что-то тут не то... А все сомнения в пользу госпитализации, а то будет как с той женщиной, которая непонятно от чего умерла..."

У мужчины, действительно, случился самый настоящий банальный эпиприступ на фоне запоя, и теперь он спал глубоким сном. Только один момент меня смущал - состояние у него развилось впервые.

- Мы сейчас ему помощь окажем и повезём в неврологию.

- Его парализовало? - В ужасе спросила жена.

- Нет. Его не парализовало. Но, так как у него впервые возникло такое состояние, мы обязаны его госпитализировать.

После магнезии внутривенно, больной открыл глаза и смотрел в потолок, не обращая внимания ни на что вокруг, потом также безразлично поинтересовался:

- Чо за х..йня?

Увезли в неврологию на носилках. Позже я узнал, что у больного обнаружили какое-то новообразование в головном мозге. (И совсем необязательно, что причиной его эпиприступа было именно это новообразование совместно с алкоголем. Алкоголь сам по себе неплохо провоцирует сбои в работе организма).

После полуночи мы приехали к восьмидесятилетней бабушке-татарке, которая вызвала скорую по поводу головной боли.

- Это не я вызвала, - оправдывалась она, - это сестрёнка моя вызвала.

Сестрёнкой оказалась семидесятивосьмилетняя бабушка, которая находилась тут же.

- У нас сегодня "обед"(поминки) был по маме. Вот мы сегодня за весь день и устали. Переутомилась, давление подскочило.

Бабушкам давление снизили, корвалола нака́пали и похвалили их за то, что они чтят родителей. Бабушки угостили нас беляшами. Беляши оказались очень кстати и оказали двойной эффект: во-первых, утолили голод, во-вторых подняли настроение. Выходя с этого вызова, я гораздо больше говорил "спасибо" пациенткам, чем они мне.

После бабушек поехали на жуткое ДТП.

В бетонный столб на огромной скорости (улицы-то ночью пустые) врезался Форд. Разлетелся на куски. Среди обломков автомобиля я увидел окровавленный кроссовок. В нем оказалась стопа.

Совсем молодой гаишник дрожащей рукой описывал место происшествия.

-Если вдруг кому надо, то вон там кроссовок лежит. - Сказал я подойдя к нему. - В кроссовке нога. Ещё есть пострадавшие?

- Нет. Он один был в машине.

- Тогда нам тут делать нечего. Мы поехали. - Ответил я и пошел к машине скорой, которая безмолвно освещала синими маячками стены домов, тротуары и клумбы.

"Круги на воде..." - Подумал я, глядя на мигалки.

- Где? - Спросила Лера.

- Что?

- Ты сейчас только прошептал: "Круги на воде". Вот я и спрашиваю, где круги на воде?

Оказалось, что я вслух сказал то, о чем подумал.

- Один мудрый человек сказал эту фразу давным-давно. Якобы всё происходящее, это "круги на воде", а причина уже лежит камнем на дне. Вот так и мигалки наши сейчас, как круги на воде от брошенного в воду камня. Вроде бы и должна быть от них польза, но обладатель кроссовка с ногой уже "на дне".

Лера больше ничего не переспрашивала.

- Здесь 0-18 - Сказал я в рацию. - А пять-семнадцать свободен.

- Пять-семнадцать. Для вас ночной клуб "Ржавый баян". Травма-избиение.

- Принял.

Продолжение следует...