Много лет наблюдала за знакомой, которой очень часто требовалось опорожнять мочевой пузырь (физиология такая). Знакомая старше меня. Я не могла понять, как можно так часто! Но привыкла. Зато наблюдала, как она в любом месте найдёт себе белый трон.

И вот стукнуло мне 28. Я стала той самой знакомой. Летели с супругом из пункта А в пункт Б. Я спала, в самолетах всегда прибивает. И вдруг я просыпаюсь и понимаю, что: 1) только что загорелось табло «пристегнуть ремни», а командир корабля объявляет заход на посадку, 2) у меня разрывает на части мочевой, пардон, пузырь, вытекают от боли глаза, а впереди посадка, «парковка», выгрузка из самолета, хождение по коридорам до ближайшего туалета, которого может и не быть перед паспортным. Решила попробовать потерпеть. Меня же в детстве супергероем «Стальной Мочевой» сделал электрофорез, в брюку не писну.

Идёт время, самолёт снижается, мне становится хуже. Я вспоминаю свою знакомую и понимаю, что мне мой мочевой с почками дороже, и вообще я терпеть не буду, это базовое право человека - пописать. Вызываю бортпроводника, объясняю ситуацию. Бортпроводник француженка, мой английский не понимает, отвечает что-то не по теме (я-то ее английский понимаю) и уходит. Может подумала, что я бланманже с киселем потребовала. Я начинаю трезвонить снова, моча уже в глазах, мне нужно выжить любой ценой. Прибегает другая бортпроводник. Я не помню, что я говорила, возможно это было уже односложно, как «абырвалг», глаза на выкате, у бортпроводницы от моего вида - тоже. И тут эта фея, эта нимфа, это чудное создание бегом поднимает меня с места и чуть ли не пинками гонит в туалет бизнес-класса, повторяя «скорее, скорее!»… Сидя на толчке в снижающемся над Парижем самолёте, я готова была плакать от счастья. Возможно, даже и обронила одну-две скупые слезы, прислонив горячий, в испарине, лоб к холодной стене туалета. И пусть на меня смотрел весь салон, пока я в одних носках летела к заветной двери, это было восхитительно.