Серия «Мишек»

— Он... он что, пытается перетащить окно за пределы экрана? — с изумлением прошептал Манекен.

— Дилетант, — выплюнул Мишек. — Он сейчас откроет «Диспетчер задач». У нас секунды.

Они добежали. Файл «Проект_Нуар_Трагикомедия.docx» возвышался над ними, как монолит из «Космической Одиссеи», если бы её снимал не Кубрик, а уставший фрилансер. Он был девственно-синим, иконка «W» сияла тусклым светом бюрократического обещания.

— Он заперт! — Вакансия отчаянно забарабанил по иконке. — Нужен двойной щелчок! Нужна Его Воля!

— Воля переоценена, — пробормотал Мишек. — Его главная слабость — нерешительность. Он не знает, чего хочет. А мы — знаем.

Мишек посмотрел на Манекена.

— Ты — воплощение невысказанной трагедии, так?

— И ипотеки! — гордо добавил Манекен.

— Вот и стань трагичнее! Вакансия! Стань пустым!

— Я... я не понимаю!

— Мы — баги. Мы — логическая ошибка. Мы не должны входить. Мы должны вызвать её! — Мишек прижался к иконке. — Думайте о самом худшем. О клише. О плохих диалогах. О том, что ваш персонаж нужен только для экспозиции!

Они сконцентрировались. Вакансия думал о совещаниях, которые могли бы быть имейлом. Манекен вспоминал свою пластиковую жену, которая ушла к более дорогой 3D-модели. Мишек... Мишек думал о том, что его детективная линия не ведёт вообще никуда.

Иконка .docx дрогнула. Она не открылась. Она подвисла.

Мир застыл. Звук «Клац-Клац» прекратился. Музыка «Lo-fi beats» заикнулась и зациклилась на одном унылом аккорде.

— "Программа не отвечает", — прошептал Мишек. — Мы сломали «Проводник»!

В этот момент Курсор, бросив тщетную борьбу с антивирусом, метнулся к ним. Он был в ярости. Он увидел, что иконка «Исходника» стала блёклой.

— Он сейчас нажмёт «Завершить процесс»! — взвизгнул Вакансия.

— Нет, — сказал Мишек. — Он сделает то, что делает всегда, когда что-то идёт не по плану.

Курсор занёсся над ними и... начал неистово, бессмысленно щёлкать.

Щёлк. Щёлк-щёлк-щёлк. ЩЁЛК.

Он паниковал.

И на пятый отчаянный, полный экзистенциального ужаса двойной щелчок... иконка сдалась.

Реальность вывернуло. Если «Рабочий стол» был чистилищем, то это был стерильный, безжалостный рай.

Они стояли на бескрайнем белом поле. Это была «Страница 1».

Над ними, заменяя небо, висела сложная система приказов. «Главная». «Вставка». «Разметка страницы». Панель инструментов была их новым богом, и у него были очень конкретные мнения по поводу выравнивания.

Далеко на горизонте, у самого края мира, виднелись «Поля». А в самом центре этой пустоты мигала Она.

Вертикальная чёрная черта. «Каретка». Место, где мысль Автора становилась законом.

— Мы... внутри, — выдохнул Манекен, отряхивая с себя невидимую пыль.

— Мы в «Исходнике», — поправил Мишек. — Здесь каждое его слово — физический закон.

— И... где он? — спросил Вакансия, опасливо оглядывая «Линейку» наверху.

Внезапно Каретка, до этого ритмично мигавшая в углу, исчезла.

И появилась снова. Прямо перед ними.

Она была размером с гильотину. И она смотрела на них.

Из ниоткуда, из самой ткани этого белого мира, раздался грохот.

Клац.

Рядом с Манекеном из пустоты материализовалась гигантская буква «Н».

Клац. «Е».

Клац. «Т».

Автор писал. Он пытался отрицать их существование.

— Он нас не видит, — понял Мишек. — Мы для него просто... пустое место. Он пытается начать новый абзац!

Каретка дёрнулась и придвинулась к Манекену. Она собиралась начать печатать сквозь него.

— Моя безвкусная мебель! — заорал Манекен, отскакивая.

— Пора, — сказал Мишек. — Вирус.

— Как? — спросил Вакансия.

— Он ждёт вдохновения? Мы дадим ему анти-вдохновение.

Мишек шагнул прямо к мигающей Каретке.

— Эй! — крикнул он. — Да, ты! Который со спел-чекером!

Каретка замерла. Печать прекратилась.

— Ты действительно думаешь, что «нуар-трагикомедия» — это свежий жанр? — саркастически спросил Мишек. — Серьёзно? А что дальше? Зомби-ромком?

Каретка мигнула. Медленнее.

— А этот персонаж, Манекен? — Мишек ткнул пальцем в коллегу. — «Невысказанная трагедия»? Это всё, на что тебя хватило? Это же лениво! Это уровень студенческой короткометражки!

— Эй! — обиделся Манекен.

— Молчи, ты метафора! — шикнул на него Мишек.

Он снова повернулся к Каретке.

— А я? Детектив Мишек? Ты хоть знаешь, что я расследую? Потому что я — нет! И ты — нет! У тебя нет плана! Ты просто печатаешь слова в надежде, что они сами сложатся в сюжет!

Наступила тишина. Гробовая тишина мира, где Автор перестал печатать.

Каретка перестала мигать. Она просто застыла.

— У... у него... творческий кризис, — прошептал Вакансия. — У нас получилось!

Внезапно мир содрогнулся.

Каретка исчезла.

— Он ушёл? — с надеждой спросил Манекен.

— Хуже, — сказал Мишек, глядя вверх. — Он взял мышку.

Курсор — гигантская белая стрела — прорвался сквозь «Панель инструментов» сверху. Он не собирался печатать.

Он медленно выделил Мишека, Вакансию и Манекена. Они все трое покрылись удушающей синей пеленой «Выделения».

— Что он делает? — пискнул Вакансия.

Мишек посмотрел на свои синие руки.

— Он не будет нас удалять. Это слишком просто.

Курсор потащил их выделение к «Панели инструментов», прямо к окошку, где было написано "Calibri (Основной текст)".

— О нет, — простонал Мишек. — Нет, только не это.

Курсор щёлкнул. Выпало меню. Он прокрутил вниз, мимо Times New Roman, мимо Arial...

— Моя ипотека! — закричал Манекен, когда Курсор остановился.

— Какое унижение... — прошептал Мишек.

Автор выбрал... Comic Sans.

Продолжение следует. (Если Автор не решит, что этот шрифт на самом деле «ироничный».)

Мир, в который они попали, был стерильно-синим. Небо — если это можно было назвать небом — представляло собой безмятежный пейзаж с зелёным холмом и одним безмятежным деревом. Оно было слишком идеальным. Слишком стандартным. Оно выглядело так, будто его выбрали по умолчанию.

— Обои, — процедил Мишек, поднимаясь на ноги. Он пошатнулся. Гравитация была... опциональной. — Мы на «Рабочем столе».

Они стояли на гигантской плоской поверхности. Далеко на горизонте, там, где должен был быть восход, возвышался циклопический жёлтый прямоугольник с надписью «Черновики». Рядом с ним, подобно канцелярскому Эвересту, громоздились иконки: «Идеи_Может_Быть», «Старый_Хлам», «Налоги_2024_ФИНАЛ_v3» и, что самое зловещее, идеально чистая «Корзина».

— Где Кофеварка? — спросил Манекен. Он пытался принять позу «Атлант расправил плечи», но в условиях низкой гравитации больше походил на «Воздушный шарик потерял нитку».

Мишек указал на мигающий значок у своих ног. «Kofevarka.exe (Не отвечает)». Рядом лежала «служебная записка», которую они выронили при переходе.

— Она пожертвовала своей оперативной памятью ради нас, — мрачно сказал Мишек. — Она теперь... процесс.

Внезапно земля (то есть, интерфейс) содрогнулась. Грохот был невыносимым. Он был ритмичным.

Клац. Клац. Клац-клац-клац. ПРОБЕЛ. Клац. Backspace. Backspace. Backspace.

— Агрессивное нажатие клавиш! — Вакансия прижал уши. — Он здесь! Он пишет!

— Или удаляет, — поправил Мишек.

Музыка, которую они слышали раньше, теперь гремела отовсюду. «Lo-fi beats to lose narrative integrity to» были саундтреком этого мира, меланхоличным и бесконечным.

— И этот запах... — Вакансия поморщился. — Дешёвые крекеры! Он прямо над нами!

В этот момент небо потемнело. Гигантская, нечеловеческая тень накрыла их. Она была белой, с чётким чёрным контуром.

— Аварийный Выход! — заорал Вакансия, указывая на тень.

— Это не выход, идиот, — прошипел Мишек, оттаскивая его в тень папки «Старый_Хлам». — Это «Курсор».

Гигантская белая стрелка, «Рука Создателя», зависла над ними. Она была размером с небоскрёб. Она была воплощением нерешительности и всемогущества.

— Он нас видит! — пискнул Вакансия.

— Не думаю, — Мишек прищурился. — Мы для него — просто... файлы. Баги. Незапланированный контент.

Курсор дёрнулся и медленно пополз к папке «Черновики». Он щёлкнул. Раздался звук, способный расколоть реальность. Папка открылась, явив внутренности, полные полуживых идей. Затем Курсор схватил файл «Глава 14. Оригами» и потащил его... прямо к «Корзине».

— Он чистит кэш, — прошептал Мишек. — Он избавляется от улик.

Внезапно Курсор остановился. Он, казалось, прислушался.

Из ниоткуда, из-за пределов их восприятия, донёсся новый звук. Громкий, трубный.

— Это... слоны? — неуверенно спросил Манекен. — Те самые, из сообщения Таймлайна?

— Он открыл новую вкладку, — понял Мишек. — Он отвлёкся на видео с животными! Этот монстр совсем потерял фокус!

Курсор метнулся вверх и исчез за пределами «экрана».

— У нас есть время, — Мишек посмотрел на своих спутников. Они выглядели жалко. Вакансия был полупрозрачным, его текстуры явно требовали обновления. Манекен потерял свой пластиковый лоск и выглядел как дешёвая 3D-модель.

— Мы должны попасть... туда. — Мишек ткнул пальцем в самый центр Рабочего стола, где мигал синим зловещий файл «Проект_Нуар_Трагикомедия.docx».

— Это «Исходник»! — сказал он. — Это наш мир. Если мы попадём внутрь, мы сможем...

— Что? — спросил Вакансия. — Вежливо попросить его не нажимать «Delete»?

— Мы заразим его.

Мишек посмотрел на свои руки. Они слегка вибрировали.

— Мы — вирус. Мы — ошибка в его системе. Мы принесли с собой логику нашего мира. Если мы попадём в основной файл... мы можем вызвать фатальный сбой.

— Синий экран смерти? — с надеждой спросил Манекен.

— Хуже, — усмехнулся Мишек. — Творческий кризис, из которого он не выберется. Мы заставим его усомниться в собственном нарративе.

В этот момент Курсор вернулся. Он двигался быстро и яростно.

— Слоны кончились, — констатировал Мишек. — Он возвращается к работе.

Стрелка метнулась к ним.

— Он нас заметил! — взвизгнул Вакансия.

Курсор завис прямо над Манекеном. Щелчок.

Манекен застыл. Вокруг него появилась пунктирная рамка выделения.

— Он... он хочет меня переименовать! — в ужасе выдохнул Манекен. — «Новый Манекен (2)»! Какое унижение!

— Хуже! — крикнул Мишек, когда Курсор дёрнул Манекена и потащил его по Рабочему столу, оставляя за ним уродливый синий шлейф.

— Он тащит его в «Корзину»!

— Моя ипотека! Моя невысказанная трагедия! — вопил Манекен.

Мишек и Вакансия вцепились в Манекена, пытаясь его удержать, но Курсор был неумолим. Они скользили к цифровой бездне.

И тут значок «Kofevarka.exe (Не отвечает)» яростно замигал.

Дзынь!

Прямо перед Курсором, перекрывая ему дорогу, материализовалось окно.

Огромное. Раздражающее. Всплывающее.

«ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ! ОБНАРУЖЕНЫ НЕСАНКЦИОНИРОВАННЫЕ НАРРАТИВНЫЕ ЭЛЕМЕНТЫ. ВАШЕЙ СИСТЕМЕ УГРОЖАЕТ ВИРУС "ЭКЗИСТЕНЦИАЛИЗМ".

ПРЕДЛАГАЕМ УСТАНОВИТЬ АНТИВИРУС "DEUS EX MACHINA PRO".

(Мартин рекомендует!)

[УСТАНОВИТЬ СЕЙЧАС] [НАПОМНИТЬ ПОЗЖЕ]»

Курсор замер.

Из-за пределов реальности донёсся яростный, приглушённый вопль и звук удара кулака по столу. Мир содрогнулся.

Курсор яростно метнулся к кнопке «Напомнить позже», но Кофеварка была гением. Кнопка «Напомнить позже» была неактивной.

— Она выиграла нам время! — заорал Мишек, отпуская Манекена. — Бежим! В «Исходник»!

— Это безумие! — крикнул Вакансия, утирая пиксельные слёзы. — Мы не можем просто... дважды щёлкнуть по себе!

— Это не безумие! — рявкнул Мишек. — Это мета-фикция! А в мета-фикции выживает тот, кто наглее!

Они побежали. Три крошечных бага, несущихся по Рабочему столу отчаявшегося демиурга, в то время как гигантская белая стрелка отчаянно пыталась закрыть назойливое всплывающее окно.

Продолжение следует. (Если Автор не решит, что проще переустановить Windows).

— Возьми себя в руки! — рявкнул Мишек. — Ты — бледная тень дедлайна, веди себя соответственно! Нам нужен план.

— План! — Манекен принял позу «Мыслителя», но, поскольку пол под ним активно превращался в текстуру шахматной доски, ему пришлось мыслить вприпрыжку. — Мы должны достучаться до него! Показать нашу... нашу глубину!

Манекен сорвал с себя пиджак и ударил себя в грудь (раздался глухой стук качественного пластика).

— Я — символ! Я — трагедия невысказанного! Я — не просто вешалка!

Из сюжетной дыры в углу донёсся отчётливый запах плохих диалогов и дешёвого пива.

— Осторожно! — Кофеварка направила на дыру струю кипятка. — Уровень клише возрастает!

В этот момент Вакансия, пятясь от Манекена, оступился. Его нога по щиколотку ушла в разлом.

— А-а-а! — взвизгнул он.

Комнату наполнил оглушительный... закадровый смех.

Мишек и Манекен замерли. Вакансия с трудом выдернул ногу. На ней теперь красовался не строгий офисный ботинок, а нелепый белый кроссовок на гигантской платформе.

— Эй, ребята, — сказал Вакансия странно высоким голосом, делая нелепый жест руками. — Кажется, я только что провалил собеседование!

Ба-дум-тсс! — прозвучал барабанный сбит.

Закадровый смех взорвался с новой силой.

— Нет, — прошептал Мишек, его лицо исказилось от ужаса, похлеще любого экзистенциального кошмара. — Протокол «Плохой ситком 90-х» активирован.

— Что со мной? — Вакансия оглядел себя. Его галстук превратился в нечто кислотно-жёлтое с пальмами. — У меня внезапное желание сказать «Карамба!» и завести говорящего хомяка!

— Кофеварка! Нейтрализатор! — заорал Мишек.

Кофеварка выстрелила в Вакансию тройной порцией неразбавленного ристретто. Тот закашлялся, и закадровый смех обиженно стих.

— Это было близко, — сказал Мишек, вытирая воображаемый пот. — У нас мало времени. Автор в ярости, и он швыряется в нас черновиками.

Те самые черновики, что падали с потолка, теперь не просто лежали. Они шевелились. Мишек поднял один.

На листе было жирно зачёркнуто: «Глава 14. Мишек находит смысл жизни в оригами».

— Оригами? — фыркнул он.

Манекен поднял другой.

«Идея: сделать Манекена говорящим. Озвучивает Дэнни Де Вито. (Отказано. Слишком дорого)».

Манекен оскорблённо застыл.

— Он играет с нами, — заключил Мишек. — Он пытается стереть нас, заменяя отбросами из своей корзины. Мы должны найти «Исходник». Место, откуда он пишет.

— Как мы найдём то, что находится за пределами нашего мира? — Вакансия, всё ещё подёргиваясь, поправил свой нормализовавшийся галстук. — Нам нужен... нам нужен межведомственный запрос!

— Нам нужен не запрос. Нам нужен баг, — Мишек посмотрел на экран «ТАЙМЛАЙНА». Красные цифры обратного отсчёта дёрнулись.

«11:02:14 ДО ПЕРЕЗАГРУЗКИ (ИЛИ, ЗНАЕТЕ, ТОГО ПАРНЯ ИЗ "DEUS EX MACHINA". ОН ДЕЙСТВИТЕЛЬНО МИЛЫЙ. ДАЙТЕ МАРТИНУ ШАНС)».

— Он издевается.

— Сэр, — просигналила Кофеварка. — Я анализирую метаданные падающих черновиков. Они содержат следы... кофе. Кофеина определенного сорта. «Арабика класса "Отчаяние", дешёвая сублимация».

— И?

— И крошки. Судя по составу — дешёвые крекеры с солью.

— Он ест над клавиатурой! — воскликнул Мишек. — Этот монстр!

— Это не всё, — Кофеварка спроецировала на стену звуковую волну. — Я улавливаю слабый акустический фон. Звук нажатия клавиш. Очень агрессивный. И... музыка. Что-то зацикленное. Похоже на «Lo-fi beats to lose narrative integrity to».

— Он там, — Мишек ткнул пальцем в потолок, который теперь выглядел как синий экран смерти Windows. — Он прямо над нами, за пределами этого потолка, пьёт дрянной кофе и решает нашу судьбу. Нам нужно пробиться наверх.

— Но как? — спросил Манекен. — Мы персонажи! Мы не можем... мы не можем сломать четвёртую стену! Это... это дурной тон!

— У нас тут мир распадается на плохие шутки, а ты беспокоишься о дурном тоне! — Мишек огляделся. Его взгляд упал на дверь с табличкой «DEUS EX MACHINA», которую он так героически захлопнул.

Дверь вибрировала.

— Мартин? — неуверенно позвал Вакансия.

Из-под двери просочилась служебная записка. Мишек брезгливо поднял её.

«ТЕМА: Несанкционированный отказ от Сценария 3-Б.

КОМУ: Неблагодарным протагонистам.

Поскольку вы отказались от стандартной процедуры "Это был сон", Отдел Разрешения Тупиков вынужден перейти к Плану Б ("Нерентабельная Мета-Фикция").

P.S. Вы пролили кофе на клавиатуру Автора. Он очень зол. Он ищет файл "delete_project.bat".

P.P.S. Если хотите поговорить, используйте Аварийный Выход. Он же — ваш единственный актив в этой сцене».

— Какой ещё актив? — не понял Манекен.

Мишек посмотрел на Кофеварку. Кофеварка посмотрела на Мишека.

— О, нет, — сказал Мишек.

Кофеварка издала звук вскипающего чайника и распечатала свой собственный портрет с подписью: «Я — НЕ ДВЕРЬ!»

— Прости, дорогая, — Мишек похлопал её по металлическому боку. — Но Мартин прав. Ты — наш единственный «актив». Ты подключена к сети. Ты получаешь данные извне. Ты — наш модем в реальность.

— ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ: ЭТО АННУЛИРУЕТ МОЮ ГАРАНТИЮ! — запротестовала Кофеварка.

— Весь мир аннулируют! — Мишек схватил кабель питания Кофеварки. — Вакансия, Манекен! Держитесь за неё! Мы идём на встречу с создателем. И у меня к нему пара вопросов по поводу папок на колёсиках.

— Это безумие! — крикнул Вакансия.

— Это нуар! — поправил Мишек. — Манекен, твоя самая драматичная поза! Нам нужно пробить файрвол!

Манекен задрал подбородок, выгнулся в невозможной позе трагического страдания и схватился за Кофеварку. Вакансия робко прицепился к шнуру.

— Кофеварка! — скомандовал Мишек, хватаясь последним. — Перегрузка! Отправляй нас в «корень»!

Кофеварка издала звук, похожий на одновременный скрежет факса, визг модема 56k и вопль бариста, у которого кончились соевое молоко.

Яркая вспышка.

И комната, наполненная запахом тонера, плохих ситкомов и экзистенциального ужаса, исчезла.

На экране «ТАЙМЛАЙНА», прежде чем он погас, мелькнуло последнее сообщение:

«СЛОНЫ ВОШЛИ В ЗДАНИЕ. ПОВТОРЯЮ, СЛОНЫ ВОШЛИ В ЗДАНИЕ».

Продолжение следует. (Если Автор не нажмёт Alt+F4).

— Мы брыкаемся, пока нас не отправят на мыловарню, — буркнул Мишек.

Дверь с табличкой «DEUS EX MACHINA» сочувственно скрипнула. Шёпот, доносившийся из щели, стал громче и обрёл интонации корпоративного консультанта по оптимизации.

— Коллеги, не усложняйте. У нас есть готовые решения (KПИ по разрешению конфликтов — 98%)...

Вакансия, бледный от дедлайна Реальности, сделал шаг к двери.

— Может, просто посмотрим? — сказал он примирительно, поправляя галстук. — Вдруг там не розовые слоны, а... я не знаю... грант на разработку? Или давно потерянный дядя-миллиардер, который всё оплатит?

— Это сюжетный чит-код! — возмутился Мишек. — Как только мы её откроем, весь наш нарратив обесценится! Наш труд, наши... наши ожившие шкафы на роликах... всё будет зря!

— Какой «труд»? — фыркнул Вакансия. — Мы создали мир, где канцтовары устраивают рэкет, а главной валютой является кофеин! Мы уже на дне, Мишек. Мы просто ищем приличный лифт наверх.

Прежде чем Мишек успел подобрать достаточно едкое сравнение, дверь «DEUS EX MACHINA» распахнулась сама.

Яркий, неземной свет залил комнату, но пах он не озоном и вечностью, а тонером для принтера и дешёвым офисным освежителем «Горная свежесть». На пороге стоял... Мартин. Обычный Мартин. В бежевых брюках, синей рубашке-поло и с бейджиком «Мартин, Отдел Разрешения Тупиков».

— Добрый день, — монотонно сказал Мартин. — Я проанализировал вашу ситуацию. Ваш «Сценарный Франкенштейн» нежизнеспособен. Логические разрывы превышают допустимые нормы.

Он достал планшет.

— Мы предлагаем стандартный пакет «Завершение 3-Б: Это был сон».

Команда замерла.

— Сон? — переспросил Манекен, его героическая поза сдулась.

— Корректно. Мишек заснул за своим столом после употребления просроченного йогурта. Всё это — его лихорадочный бред. Пробуждение, минутный монолог о странностях подсознания, титры. Чисто, быстро, бюджетно. Реальность будет довольна.

— Нет, — отрезал Мишек.

— Простите? — Мартин из «Deus Ex Machina» впервые моргнул.

— Я отказываюсь быть клише. Я лучше буду нуарным детективом, которого преследуют папки с нелегальным ройбушем, чем парнем, который съел плохой йогурт.

— Но это неэффективно...

— Зато у этого есть хоть какое-то извращённое достоинство! — Мишек с силой захлопнул дверь прямо перед носом у Мартина.

На секунду воцарилась тишина. А затем комната содрогнулась.

Экран «СЮЖЕТНОГО ТАЙМЛАЙНА» погас и снова включился, но теперь на нём не было жанров. Была только одна красная, мигающая строка:

«ОТКАЗ ОТ СТАНДАРТНОГО РЕШЕНИЯ ЗАРЕГИСТРИРОВАН. АКТИВАЦИЯ ПРОТОКОЛА "АВТОР В ЯРОСТИ".»

— Что это значит? — нервно спросил Вакансия.

— Это значит, — Мишек поправил свой воображаемый плащ, который вдруг показался до смешного реальным, — что мы отказались от помощи «Бога из машины». И теперь Машина решила, что мы ей больше не нужны.

С потолка снова посыпались листы. Но это были уже не страницы их сценария. Это были черновики. Перечёркнутые, разорванные, скомканные идеи.

Кофеварка издала панический свист и спроецировала на стену: «ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ: НАРРУШЕНА СТРУКТУРНАЯ ЦЕЛОСТНОСТЬ! СЮЖЕТНЫЕ ДЫРЫ ОБЪЕДИНЯЮТСЯ!»

Пол под ногами Манекена треснул. Но это была не обычная трещина. Это была дыра в текстурах. Из неё тянуло холодом небытия и запахом плохих диалогов.

— Кажется, — сказал Манекен, опасливо отступая, — опция «стать пони» уже не так плоха. Хотя бы у них четыре точки опоры...

За окном неоновый город начал распадаться на пиксели. Ожившие папки-скоросшиватели остановились, их колёсики беспомощно крутились на месте. Они теряли свою «мотивацию».

На экране «ТАЙМЛАЙНА» появился обратный отсчёт:

«11 ЧАСОВ 48 МИНУТ ДО ПРИНУДИТЕЛЬНОЙ ПЕРЕЗАГРУЗКИ (ИЛИ СЛОНОВ. МЫ ЕЩЁ НЕ РЕШИЛИ)».

— Отлично, — Мишек достал блокнот. — Мы в эпицентре коллапсирующего сюжета, у нас нет финала, а единственная помощь, которую нам предлагали, — это признать себя молочным продуктом. Ставки ещё никогда не были так абсурдно высоки.

В этот момент Кофеварка напечатала длинный чек и протянула его Мишеку.

Тот прочитал вслух:

«ТЕКУЩАЯ ЗАДАЧА: НАЙТИ АВТОРА. ЗАДАЧА ВТОРОСТЕПЕННАЯ: НЕ ПРОВЕРНУТЬСЯ ЧЕРЕЗ СЮЖЕТНУЮ ДЫРУ В СЦЕНУ ИЗ ПЛОХОГО СИТКОМА 90-Х.»

Продолжение следует. (Если персонажи не будут удалены за нарушение логики повествования.)

Манекен вскочил на стол, приняв героическую позу.

— Представьте! Я, в лучах софитов, произношу монолог о свободе воли перед лицом формы 1040-EZ! Зрители будут плакать! Критики — аплодировать!

Кофеварка немедленно спроецировала на стену свой постер: Мишек в шляпе и плаще, с чашкой эспрессо вместо пистолета. Подпись гласила: «ОН ЧУВСТВОВАЛ ЗАПАХ ИНТРИГ И АРАБИКИ. КОФЕЙНЫЙ ДЕТЕКТИВ. СКОРО ВО ВСЕХ ОФИСАХ».

Мишек сидел, скрестив руки на груди, с видом человека, которого заставили смотреть восьмичасовую презентацию в PowerPoint.

— Я воздерживаюсь. Моя роль — «наблюдатель», а не соучастник этого литературного преступления. Я просто документирую наш стремительный спуск в пучину безвкусицы.

Вакансия потёр руки в предвкушении.

— Ничья! Прекрасно! Это значит… мы делаем кроссовер! Смешаем всё в один котёл! Мишек будет нуарным сыщиком, расследующим заговор чайной мафии, которая использует бюрократические формы на роликах в качестве своих киллеров! Гениально!

Не успел Мишек возразить, как мир за окном начал меняться. Город превратился в мрачную, залитую неоном пародию на фильм 40-х годов. По улицам, скрипя колёсиками, патрулировали ожившие папки-скоросшиватели, а из тёмных переулков доносился шёпот: «Псс, парень, не хочешь немного нелегального ройбуша?». Кофе стал официальной валютой, и за углом уже кого-то грабили, требуя «весь латте на столик».

— Вот видите? — просиял Манекен, указывая на проезжающий мимо шкаф с документами на роликовых коньках. — Это мой вклад! Динамика! Движение!

Кофеварка одобрительно загудела, напечатав на чеке: «СЮЖЕТНЫЙ ПОВОРОТ ОДОБРЕН».

Мишек почувствовал, как его воображаемый плащ стал тяжелее от груза метафор.

— Отлично. Я теперь персонаж фанфика, написанного тремя сумасшедшими. Что дальше? Любовная линия с дыроколом?

В этот момент воздух в комнате сгустился, и с потолка посыпались листы бумаги. Это были страницы их собственного сценария, которые материализовались в реальном времени. Мишек поймал один лист и прочитал: «Мишек саркастически спрашивает: "Что дальше? Любовная линия с дыроколом?"». Он поднял глаза на коллег.

— Кажется, у нас утечка четвёртой стены. И, похоже, она не подлежит ремонту.

В дальнем конце зала из ниоткуда появилась дверь с блестящей табличкой: «DEUS EX MACHINA (ИСПОЛЬЗОВАТЬ ТОЛЬКО В КРАЙНЕМ СЛУЧАЕ)».

— О! Решение! — воскликнул Манекен, устремляясь к ней. — Наверняка там рояль, который упадёт на главного злодея, или давно потерянный брат-близнец!

— Не смей! — остановил его Мишек. — Это самая дешёвая уловка в истории повествования! Это как признаться, что мы не смогли придумать нормальную концовку!

Их спор прервал пронзительный звук видеозвонка. На экране «ТАЙМЛАЙНА» появилось лицо Реальности. Она сидела в шезлонге на фоне заката, а в её волосах был цветок гибискуса. Вид у неё был смертельно скучающий.

— Ну, как успехи, горе-авторы? Мой мир ещё не превратился в артхаусный фильм, который никто не понимает, включая его создателей?

Вакансия поспешно развернул экран, чтобы она не видела бегающие по улице канцелярские товары.

— Мы в процессе! Разрабатываем сложную, опыт повествования...

Реальность зевнула.

— У вас осталось двенадцать часов. Если к моему возвращению не будет внятной истории с завязкой, кульминацией и финалом, я включаю режим «авторского произвола». Знаете, что это значит? Это значит, что я могу закончить всё метеоритным дождём из розовых слонов. И поверьте, я в настроении для розовых слонов. Связь прервалась.

В наступившей тишине дверь с надписью «DEUS EX MACHINA» медленно со скрипом приоткрылась. Из щели показался лучик неземного света, и оттуда донёсся тихий, манящий шёпот, похожий на звук идеально работающего принтера.

Мишек достал свой блокнот. «День 2 без Реальности: сюжет зашёл в тупик и теперь смотрит на аварийный выход с нездоровым любопытством. Кажется, нас ждёт либо чудо, либо ещё большее унижение».

Надпись на стене обновилась:

«ОШИБКА СЦЕНАРИЯ: ЛОГИКА НЕ НАЙДЕНА. ПРЕДЛАГАЕМЫЕ ВАРИАНТЫ: 1. ВВЕСТИ СЛУЧАЙНЫЙ ФАКТОР. 2. ВСЕМ СТАТЬ ПОНИ. 3. ПЕРЕЗАГРУЗКА.»

— Я голосую за пони, — пробормотал Манекен.

Продолжение следует. (Если перезагрузка не отформатирует всех персонажей.)

Вакансия, поправляя свою театральную маску, которая теперь мигала неоновыми огнями, как вывеска дешёвого казино, ухмыльнулся:

— Добро пожаловать в самоуправляемый хаос, приятель. Здесь каждый — сценарист, режиссёр и, если повезёт, массовка в своём собственном шоу. Но предупреждаю: без Реальности всё может пойти по наклонной. Или в спираль. Или вообще в какой-нибудь гиперкуб.

Манекен, чей костюм офисного клерка теперь дополняли роликовые коньки и галстук с узором из эмодзи, поднял палец, словно собираясь выдать гениальную идею:

— Предлагаю устроить сюжетный поворот! Например, я становлюсь главным героем, а ты, Мишек, будешь моим верным помощником. Будешь носить мой кофе и аплодировать моим монологам.

Кофеварка возмущённо запищала, выдав на дисплее:

«ЭЙ, КОФЕ — ЭТО МОЯ ТЕМА! ПРЕДЛАГАЮ ЖАНР: ДЕТЕКТИВ С ЭЛЕМЕНТАМИ КОФЕЙНОЙ ДРАМЫ. МИШЕК, ТЫ — НУАРНЫЙ СЫЩИК, ИЩУЩИЙ ПРОПАВШИЕ ЗЁРНА ЭСПРЕССО».

Мишек закатил глаза так сильно, что чуть не увидел собственные мысли.

— Серьёзно? Вы уже делите главные роли, а я даже не подписывался на этот цирк. И вообще, кто сказал, что нам нужен сюжет? Может, просто устроим вечеринку и скажем, что это финал?

Вакансия, который теперь держал в руках планшет с надписью «СЦЕНАРИЙ 1.0 (БЕТА-ВЕРСИЯ)», задумчиво постучал тростью по полу. Пол ответил эхом, которое звучало как смех студийной аудитории из ситкома.

— Вечеринка — это не жанр, Мишек. Это отмазка. Но знаешь, мне нравится твой настрой. Давайте попробуем: каждый из вас напишет одну сцену, и посмотрим, что получится. Только без банальностей вроде «и тут все проснулись» или «это был сон».

Манекен тут же выхватил из воздуха блокнот (откуда он вообще взялся?) и начал яростно строчить, бормоча:

— Моя сцена: я, герой-одиночка, сражаюсь с ордой бюрократических форм, которые оживают и требуют заполнить их в трёх экземплярах! Эпично, трагично, с лёгким налётом экзистенциального ужаса.

Кофеварка, не желая отставать, мигнула и выдала:

«МОЯ СЦЕНА: МИР, ГДЕ КОФЕ — ВАЛЮТА, А Я — ТАЙНЫЙ АГЕНТ, РАСКРЫВАЮЩИЙ ЗАГОВОР ЧАЙНОЙ МАФИИ. С ЭКШЕНОМ И ВЗРЫВАМИ (КОФЕЙНЫХ ЗЁРЕН, КОНЕЧНО)».

Мишек, чувствуя, что его загоняют в угол, вздохнул:

— Ладно, раз уж я «наблюдатель», моя сцена — это я, сидящий в кресле с попкорном, пока вы все пытаетесь удержать этот сюжет от превращения в пародию на самого себя. Но, знаете, я уже вижу, как это заканчивается: мы все утонем в метаиронии.

Вакансия хлопнул в ладоши, и коридор внезапно превратился в огромный конференц-зал. На столе лежали сценарии, исписанные разноцветными чернилами, а на стене висел экран с надписью: «СЮЖЕТНЫЙ ТАЙМЛАЙН: ВЕРСИЯ 0.1 — НЕ СТАБИЛЬНА».

— Отлично, — провозгласил Вакансия, — у нас есть три сцены. Теперь проголосуем, какая из них станет каноном. Или… — он сделал драматическую паузу, — мы смешаем их все и посмотрим, как мир это переживёт.

В этот момент из-под стола вылезла Реальность. Она была в гавайской рубашке, с коктейлем в руке и явно не в настроении.

— Вы ещё не угробили мой мир? — спросила она, прищурившись. — Я буквально на пять минут отошла за пинаколадой, а вы уже устраиваете сюжетный стартап!

Мишек пожал плечами:

— Ты сама ушла в отпуск. Мы просто… импровизируем.

Реальность фыркнула, допила коктейль и бросила пустой стакан в угол, где он превратился в стаю бабочек с логотипами корпораций.

— Ладно, — сказала она. — Даю вам сутки, чтобы собрать хоть какой-то сюжет. Если он мне не понравится, я вернусь и устрою вам классический финал: катаклизм, титры, и все делают вид, что поняли мораль. Понятно?

Все кивнули, хотя Манекен явно уже прикидывал, как вставить в сюжет роллер-дерби с бюрократическими формами. Кофеварка мигала, словно планировала кофейную революцию. А Мишек просто достал воображаемый блокнот и записал: «День 1 без Реальности: кажется, мы обречены».

Коридор снова задрожал, и на стене появилась новая надпись:

«ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ: СЮЖЕТ НАЧИНАЕТ ОСОЗНАВАТЬ СЕБЯ. ВОЗМОЖНЫ НЕПРЕДСКАЗУЕМЫЕ ПОСЛЕДСТВИЯ.»

— Ну, — пробормотал Мишек, — по крайней мере, будет весело. Или ужасно. Или и то, и другое.

Продолжение следует. (Если сюжет не решит уволиться первым.)

Кофеварка пискнула и вывела:

«ЗАЯВЛЕНИЕ: ПРОШУ ПРЕДОСТАВИТЬ МНЕ ДВЕ НЕДЕЛИ ОТДЫХА. ПРИЧИНА: ПЕРЕГРУЗКА АБСУРДОМ.»

— Отлично, — простонал Мишек. — Даже реальность у нас выгорает. Что дальше, сюжет уйдёт в декрет?

В этот момент потолок коридора раздвинулся, и сверху спустился гигантский штамп. Он с грохотом ударил по полу, оставив печать:

«ОДОБРЕНО. РЕЖИМ: САМОУПРАВЛЯЕМЫЙ ХАОС.»

Из-за угла вышел Антагонист — но теперь он выглядел иначе. Его плащ был наполовину сшит из смеха из ситкомов, наполовину из страниц философских трактатов. Шлем превратился в театральную маску, на которой одновременно улыбка и слёзы.

— Я вернулся, — сказал он, — но теперь я не Антагонист. Я — Вакансия. Реальность оставила меня временно исполняющим обязанности.

Мишек уставился на него.

— То есть теперь ты… что, менеджер сюжета?

— Именно, — гордо кивнул Вакансия. — И первым делом я объявляю: все персонажи должны сами решать, в каком жанре они существуют.

Манекен поднял руку:

— Я выбираю жанр «корпоративный хоррор».

Кофеварка мигнула:

«Я — философская комедия абсурда.»

Мишек вздохнул:

— А я… я выбираю жанр «наблюдатель». Потому что кто-то должен фиксировать весь этот бардак.

Вакансия замер, его трость превратилась в ручку для подписи документов.

— Интересно, — сказал он. — Значит, сюжет теперь будет строиться сам, без правил.

В этот момент коридор снова задрожал. На стене появилась надпись, словно её кто-то торопливо нацарапал мелом:

«ВНИМАНИЕ: ЕСЛИ РЕАЛЬНОСТЬ УЙДЁТ НА СЛИШКОМ ДОЛГО, СЮЖЕТ МОЖЕТ СТАТЬ САМОСОЗНАЮЩИМСЯ.»

Мишек посмотрел на манекен, на кофеварку, на Вакансию.

— Ну что ж, — сказал он. — Похоже, теперь мы не просто персонажи. Мы — временные сотрудники самой Реальности.

Кофеварка радостно зашипела:

«ПОЗДРАВЛЯЕМ. ВЫ ПОВЫШЕНЫ ДО УРОВНЯ: СОАВТОРЫ.»

И в этот момент дверь в конец коридора снова распахнулась. Но на этот раз из неё вышло нечто, что выглядело как… сама Реальность, в халате и с чемоданом. Она устало махнула рукой:

— Я в отпуск. Вы тут сами как-нибудь.

Мир снова начал меняться.

Продолжение следует. (Если, конечно, мы не решим уволить сам сюжет.)