В последнее время с зебрами в Африке происходит странное. Вместо стандартной черно-белой тельняшки встречаются лошади в горошек! Пятнышки распространяются частично или по всему телу. А у некоторых копытных вообще нет рисунка на шкуре! Необычно? Очень! Красиво? Ещё бы! Хорошо это? Определенно нет!

Учёные решили разобраться, почему у копытных происходит сбой в окрасе. Выяснили следующее. Во-первых, все нестандартные копытные принадлежат к одному виду — бурчеллова зебра. Это самый распространенный вид полосатых лошадок Черного континента.

Во-вторых, животные с изменениями в окраске появляются в стадах, где общая численность не превышает 200 голов. То есть контакт с другими зебрами у этих животных нарушен. По большей части это вина человеческой деятельности: она дробит общий ареал популяции на отдельные участки. Как итог, нарисовался крайне удручающий вывод. Нестандартный окрас появился из-за инбридинга! Или, проще говоря, инцеста!

Зебры, ограниченные в выборе партнёра, ищут пару среди родственников. Так происходит обеднение генофонда. Чем меньше разнообразия, тем больше вероятность, что у детеныша появятся ошибки, накопившиеся внутри закрытой группы родственников. Сбой в окрасе — один из таких примеров.

Судя по тем данным, что есть в современной генетике, из-за инбридинга мог возникнуть сбой в работе двух важных элементов. Первый — активатор. Он провоцирует производство пигментов. Второй — ингибитор. Он подавляет выработку цвета. Эти структуры формируют окрас у всех животных. Генетически они запрограммированы на определенный «рисунок», закрепленный эволюционным отбором. Но если работа активаторов и ингибиторов нарушается, результат на шкурке получается нестандартный.

Возникает вопрос: чем вообще чревата подобная мутация? В тельняшке зебры разгуливают не для красоты. Этот окрас необходим для выживания. Например, мельтешащая толпа из черно-белых полосок сбивает хищников. Им сложно сфокусироваться на конкретной цели — силуэты копытных сливаются в одну большую помеху!

Чёрно-белый окрас защищает и от паразитов. С помощью экспериментов учёные подтвердили, что на полосатых животных малярийные комары и мухи цеце садятся в два раза реже, чем на зверей с однотонным окрасом!

Получается, что зебры с пятнышками или без полосок больше остальных подвержены опасности. Это подтверждает статистика: особи с нетрадиционным окрасом погибают в жеребячьем возрасте чаще.

С другой стороны, животных с отклонениями не выгоняют из стада. Их выбирают в качестве партнеров, матери прилежно заботятся о нестандартных жеребятах. К ним относятся как к полноценным членам группы!

Более того, если заглянуть в историю, среди бурчелловых зебр найдется один товарищ, который вполне себе здравствовал с нетипичной окраской — подвид квагга. Та самая полу-зебра полу-лошадь, полосы у которой были лишь на передней части тела. Вымер он только благодаря человеку. До этого однотонный круп и тёмная спина не мешали бегать по саванне на протяжении веков.

Что ждет нестандартных животных? Остается лишь ждать и наблюдать. Быть может, они сформируют особый подвид. А может быть, потянут сородичей на дно, распространяя вредоносный окрас внутри вида.

Источник.

Давайте по-быстрому о плохом, чтобы потом сосредоточиться на хорошем: квагга вымерла. Ограничение зон обитания, охота и конкуренция с домашним скотом подкосили подвид зебры из ЮАР. В 1883 году последний представитель вида скончался от старости. От них осталось не так и много: скелеты, чучела и высококачественные фотографии. А теперь к хорошим новостям: квагга жива! Нет, автор не свихнулся, с вами тоже всё в порядке, и фотография ниже — не фотошоп. Это тоже квагга, просто воссозданная почти с нуля.

Подождём ещё чуть-чуть, эта квагга почти прогрузилась.

В 1955 году немецкий зоолог Лутц Хек предположил, что грамотная селекция равнинной зебры поможет воссоздать кваггу в почти первозданном виде. Идея не взлетела: тогда считалось, что квагга — это отдельный вид непарнокопытных. Да и к самому Хеку в научном сообществе относились с неприязнью из-за его активной работы на нацистское правительство.

Одна из последних квагг, 1870 год.

Об идее вспомнили лишь в 1984, после ДНК-экспертизы, которая доказала, что квагга была-таки подвидом зебры, а не отдельным видом лошадиных. Спустя 3 года натуралист Рейнгольд Рау раздобыл небольшое финансирование и отловил в степях 9 зебр Берчелла — подвида с бледными полосами на теле. Так зародился «Проект квагга».

Об успешности проекта судите сами.

А дальше началась долгая, кропотливая и финансово затратная работа. Мало сделать полосы на заде зебры невидимыми: нужно, чтобы воссозданный подвид обладал крепким иммунитетом и был способен выдержать жизнь в дикой природе.

Квагги из природного заповедника Эландсберг.

В 2000 году руководители «Проекта квагга» и генеральный директор национальных парков ЮАР заключили соглашение о сотрудничестве. Так кваггоделы получили доступ к большому финансированию и новым территориям, а также смогли пополнить экспериментальный табун свежей кровью.

До заключения договора единственной статьёй доходов проекта была продажа отбракованных особей в национальные парки и зоопарки. На радость туристам.

Дело пошло на лад. В 2005 году родился Генри — жеребёнок 4 поколения. Он был больше похож на настоящую кваггу, чем на своих диких предков. А зебры пятого поколения, родившиеся в 2013, на квагг походили больше некоторых музейных экспонатов — ведь для чучел использовались черепа ослов и лошадей.

Привет, я Генри!

Сейчас будущее новой породы выглядит безоблачным: в 2016 году их число превысило 160 особей, часть из которых обитает в двух свободно живущих популяциях на территории национальных парков. Неужели мы вернули в мир давно вымерших животин? Увы, но нет. Эти квагги никогда не будут идентичны натуральным — восстановить геном исчезнувшего животного невозможно. Поэтому новых копытных называют кваггами Рау, чтобы не путать со старыми.

источник