На Яндекс Маркете

Ну ведь было раньше много лет в серванте у нас всё нормально. Синенько так. Люминисцентненько.

Но нет! Открылся рядом с домом Озон ебучий!

И надо стало переделать всё до кучи!

Уйди, хрусталь, из шкапчика отсюда!

Мы интегрировать здесь чудо будем.

Там ишшо и приложение блюпупное есть. Чудеса чудесатые. Тьфу, бля.

Но главное, что жена довольна будет. Может быть. А может и нет.

**"Как я купил старый сервант и нашёл в нём больше, чем ожидал"**

В прошлые выходные я заехал на блошиный рынок за комодом, а уехал с советским сервантом «Волна» 1982 года выпуска. Дерево потемнело от времени, стекло в дверцах местами потрескалось, но внутри пахло чем-то тёплым — то ли лаком, то ли воспоминаниями. Продавец, пенсионер с хитринкой в глазах, сказал:

— Берите, он крепкий. Только ящик внизу заедает — не суйтесь туда, а то не закроете.

Конечно, я тут же полез в тот ящик.

Сначала нашёл только пожелтевшую открытку с надписью «Лене от Гриши». Потом — потрёпанный блокнот с рецептами: «Пирог с вишней, как у мамы», «Настойка от радикулита». А под ними… пачку старых рублей. Не тех, что сейчас коллекционеры скупают, а просто советских, уже недействительных.

Но самое интересное было под деньгами — конверт с ключом и запиской:

*«Если найдёшь это — значит, время пришло. Ключ от чердака дачи в СНТ «Ромашка». Там кое-что осталось. Л.И.»*

Я позвонил продавцу. Тот хмыкнул:

— А, это от Леонида Игнатьевича, прежнего хозяина. Он лет десять назад помер, дача, наверное, уже кому-то отошла.

Но мне стало интересно. Нашёл это СНТ на картах — посёлок в 40 км от города. Выехал туда в воскресенье, благо погода была хорошая.

Дача №17 оказалась старенькой, но ухоженной — видно, что кто-то присматривает. Ржавый замок на чердаке поддался не сразу, но ключ сработал.

И там… лежали банки. Много банок. С вареньем.

На каждой — этикетка с годом: *«Смородина, 1993»*, *«Клубника, 1989»*, *«Облепиха с сахаром, 1987»*. И записка:

*«Кто бы ни нашёл — ешьте на здоровье. Всё сделано с душой. Л.И.»*

Я не рискнул пробовать 30-летнее варенье, но одну банку («Яблоки с корицей, 1991») привёз домой. Открыл — а там… идеально сохранившийся компот. Сладкий, с лёгкой кислинкой.

На следующий день я разыскал внука того самого Леонида Игнатьевича. Оказалось, дед каждое лето варил варенье, а самое лучшее прятал на чердак — «для особого случая».

— Дед говорил, что в трудные времена надо оставлять что-то хорошее про запас, — объяснил внук. — Но мы думали, он всё раздал.

Теперь этот сервант стоит у меня в гостиной. В том самом ящике лежит ключ, открытка и пачка старых рублей — на память. А на верхней полке — банка яблочного компота 1991 года.

На случай, если вдруг настанет «тот самый день».