— Напомни мне, как только мы выберемся из этой жопы, в первую очередь решить вопрос с одеждой.

— Вопрос с одеждой занесён в приоритетный список. Рекомендую рассмотреть временные решения: использование шкуры ящерицы или поиск альтернативных материалов.

— Я смотрю, ты тоже тупишь спросонья. Как я использую шкуру, если в ней завернуты последние губки влажного мха? Сейчас пройдёмся и согреемся. Сколько я спал?

— Вы спали три часа сорок семь минут.

Это меньше, чем я рассчитывал, но всё же лучше, чем ничего. Ассистент тем временем продолжил:

— Движение — это верное решение. Я активирую режим энергосбережения, чтобы вы тратили меньше сил.

Что касается шкуры, вы правы: мох в ней — ваш последний запас воды. Однако, если вы решите использовать шкуру для утепления, я могу предложить альтернативу для хранения мха. Например, использовать часть шкуры для свёртка.

— Был неправ, признаю. Запиши на свой счёт один воинский заебись.

Ассистент не счёл нужным отвечать. Ну и ладно, как-то он раздражал меня сегодня. Видимо, поганое пробуждение сказалось на моём настроении.

Аккуратно переложив мох из основной шкуры в ранее отрезанную часть с хвоста, начал примерять на себя эрзац-накидку. Закрепил её реберной костью ящерицы в районе шеи и остался доволен. Собрав запас костей и подхватив завернутый мох, как любимого ребёнка, начал движение. Накидка, пропитанная потом и пылью, начала источать слабый, но неприятный запах, напоминающий гниющую кожу. Но она выполняла самую главную свою функцию — хоть немного защищала от пронизывающего ветра.

Постепенно получилось с помощью движения разогнать кровь в теле, и дрожь постепенно сошла на нет. Тело ломило после марафона предыдущего дня, но я понимал, что самое трудное ещё впереди. Ноги проваливались в сухой песок, что значительно затрудняло передвижение, но ближе к морю я идти не хотел, боясь, что ветер на берегу ещё сильнее. Так же я наконец понял, почему за весь вчерашний световой день я прошёл всего сорок километров, хотя планировал, что цифра будет в полтора раза больше. Я двигался по кромке воды, а береговая линия довольно извилистая. Поэтому я решил идти чуть в стороне от берега, пока это позволяла температура.

С рассветом меня ждала первая хорошая новость. Я увидел первую растительность с момента моего пробуждения в новом теле. Это был маленький и чахлый кустик, но для меня это было свидетельством правильности выбранного направления.

Я не был уверен, что запасов хватит до гор. Теперь я понимал, что несколько поторопился покидать столь дружелюбные скалы. Бой с вараном, конечно, показал, что я мало смог бы противопоставить хищнику, стоящему выше в пищевой цепи. Я и с ящерицей-то справился лишь чудом. Была бы возможность не связываться — отступил бы. Несмотря на пользу, которую она принесла, риски были слишком высоки.

Да и если это не Земля, кто знает, какие кракозябры тут ещё могут водиться. Я, конечно, не спец по фауне, но что-то мне подсказывало, что встреченная живность, несмотря на всю свою похожесть на знакомые мне виды, была немного другой. Та же двухметровая ящерица. Я как-то не уверен, что такие здоровые есть на Земле, да и какого хрена она в пустыне забыла? Вороны, здоровые бывают, но опять же, не все подряд. А они, когда вараном харчевались, были все здоровые, как на подбор. Так что, если честно, я немного сыканул и поспешил свалить из гостеприимных скал.

Плюс ко всему, я не до конца на тот момент верил в версию с другой планетой. Да и сейчас, если честно, ещё сомневаюсь. Ну какая другая планета? Да ещё железноголовый со своими ста световыми годами. Нет таких технологий у человечества. Учёные только-только вывели теорию антигравитации и пытались понять, как её экспериментально доказать. Поэтому я и поспешил, в надежде поскорее добраться до людей.

Но убедили меня не звёзды. Мало ли что болван в моей голове может сказать. Да и я не астроном. Убедило меня в этом солнце. Точнее, светило над головой, как бы оно ни называлось. Я за свою жизнь видел тысячи рассветов и закатов. И они всегда, всегда! были красными или оранжевыми. Здесь же я уже трижды наблюдал рассвет, и каждый раз он был холодный белый, с лёгким оттенком голубого. Либо настолько сильные изменения в атмосфере, что проходит иной спектр света, но это вряд ли, я же дышу. Либо сама звезда над головой даёт иной спектр свечения.

И теперь червь сомнения подтачивал мою уверенность в свои силы. Что меня ждёт впереди? Какова цель моего выживания? Я вновь и вновь возвращался к одним и тем же вопросам, прокручивал их в голове, пытаясь осмыслить. Кажется, выдавил из головы всё, что когда-то туда попало.

— Умник, а ты можешь как-то работать с моей памятью?

— Если вы имеете в виду, могу ли я считывать вашу память, то ответ — нет, не могу. Какой конкретно функционал вас интересует?

— Я думал, что, может, что-то забыл, какую-то информацию, что могла бы мне помочь разобраться в ситуации.

— Я могу стимулировать выработку нейротрансмиттеров в вашем организме, и, возможно, это поможет вам вспомнить необходимую информацию.

— Стимулируй. Пока топаю, может, чего дельного придумаю.

Нейронка в голове тоже никак не давала мне покоя. Удивляла, конечно, гораздо меньше другой планеты и молодого тела. Но всё же. Насколько помню, американцы активно работали с этой темой. Маск плотно работал по теме взаимодействия человека и компьютера, в Калифорнии работали над считыванием мозговой активности, кто ещё — не знаю. Я в своё время интересовался данной темой, хотел себе модный протез на мысленном управлении. Потом понял, что мне ещё две жизни надо было трудиться, чтобы позволить себе такой. Но это всё выглядело как примитивные технологии на фоне того, что жило у меня в голове.

Тело опять же. Это точно не моё омоложенное тело, и точно не отросшая нога. Почему я так решил? Мужчины меня поймут, уж своё хозяйство я знал, это точно не оно. Я, конечно, в зеркало не смотрелся, но по ощущениям мне лет шестнадцать. Соответственно, вопрос: если это чужое тело или клонированное, как мою память смогли перенести? Я точно помню всю свою прожитую жизнь, как будто это было вчера. С подробностями. Как такое возможно? То, что клонирование было отработано, это к гадалке не ходи. Но вот перенос памяти...

Китайцы, кстати, последние годы плотно работали с генной модификацией человека, был скандал в тридцатых по этому поводу. Что, кстати, в немалой степени отражало цивилизационный подход к развитию человека между Западом и Востоком. Восток пытался улучшить человека, а Запад пытался интегрировать машину и человека, считая человека и так совершенным. Но не о том речь. Читал я как-то о том, что память — это не только нейронные связи, но и изменения в генах. Могли ли они развить генетику до эпигенетического переноса памяти?

В общем, чем дольше я думал, тем больше вопросов возникало. Солнце уже прилично оторвалось от горизонта и начинало хорошенько припекать голову.

— Критический уровень гидратации организма.

Развернув шкуру с мхом, я пришёл к неутешительному заключению. Как бы я ни хотел сэкономить, но, похоже, придётся прикончить остатки. Мох высыхал, несмотря на упаковку. Вздохнув, я принялся поглощать остатки мха, наслаждаясь влажной горечью.
Намотав на голову освободившуюся кожу, взял в руки кости и продолжил путь. Хоть чахлые сухие кустики, что я начал замечать, и не внушали доверия, других вариантов для выживания я больше не видел. Растительность могла увеличить шансы, тем более с компьютером в голове, который поможет получать больше влаги из пищи. Я, кстати, так ни разу и не мочился за почти двое суток, видимо, работает настройка органов. Скорее всего, это и помогло обойтись таким малым количеством воды.

— Рекомендую сместиться к прибрежной линии для своевременной терморегуляции.

Опять зигзаги выписывать. Так я могу и не дойти.

— Ты можешь как-то скорректировать траекторию, чтобы не петлять, как вчера?
— Скорректированная траектория будет отображена с помощью дополненной реальности.

Чем больше я думал о том, как бы не сдохнуть, тем сильнее портилось настроение. Надо бы отвлечь мысли в другом направлении, а то есть риск совсем свалиться в уныние.

Стоило бы задуматься о дальнейших перспективах. Война, конечно, план покажет, но для этого надо хотя бы понимать, с кем ты «воюешь» и обозначить цели этой «войны». На данный момент этого понимания нет. Изначально, когда я думал, что нахожусь на Земле, я хотел выйти к горам в надежде найти какое-то поселение и с помощью людей вернуться домой. Для того и торопился отправиться в путь. Сейчас же, когда стало вполне очевидно, что Землю я скорее всего больше не увижу, новую цель поставить перед собой не получалось. Выжить — это не цель.

Есть ли вообще люди на этой планете, какова вообще жизнь на ней? Определённую надежду внушала встреченная фауна. Не могла жизнь на другой планете развиться аналогично земной. Это какое же количество факторов должно было для этого совпасть. Я такой цифры наверное и не знаю.

Возможно, и люди найдутся. Мне бы не хотелось быть единственным человеком на сотню световых лет вокруг. На старости лет, когда ощущаешь дыхание костлявой за спиной, многое переосмысливаешь. Мать незадолго до смерти сокрушалась, что так и не дождалась внуков. Не складывались у меня длительные отношения с женщинами, кратковременные — пожалуйста, сколько угодно. Но как только они понимали, что я не планирую бросать свою опасную профессию, куда-то исчезали. Часто, вернувшись из командировки, я обнаруживал пустую квартиру.

Так у меня и не вышло разорвать этот порочный круг. И к старости я, конечно, тоже жалел, что не останется никого, кроме меня. Может, в этот раз больше повезёт?

— Ванечка.

Я аж подпрыгнул от неожиданности. Голос, что раздался за спиной, точно принадлежал моей матери. Я повернулся и увидел... пустыню. Конечно же, никого за спиной не оказалось.

— Эко меня тыркнуло. Железный, ты слышал кого-нибудь?
— Я слышу то же, что и вы, используя сигналы ваших органов восприятия.
— Ты не понял, я сейчас слышал голос за спиной.
— В этой интерпретации вопроса мой ответ будет отрицательным. Я не считывал сигналов голоса с ваших органов слуха.
— Показалось, похоже...

За дюной со стороны пустыни на пределе слышимости я начал разбирать переговоры. Как будто из рации. «Чук, поддай. Сейчас проскочим. Командир, что там видно? Принял. Погнали, парни». Я остановился и начал прислушиваться. Голос был на пределе слышимости, но слова можно было отчётливо разобрать. Недолго думая, я рванул в сторону дюны. Поднявшись наверх, я вновь никого не увидел. Но голоса всё ещё было слышно, как будто они удалялись от меня за следующую дюну.
Так! Отставить! Похоже, кукуха начала подтекать. Так я щас последние силы потрачу, бегая по пустыне.

Во времена моей работы в Африке я слышал истории от местных о голосах пустыни. О том, что они зовут путников в сторону от маршрутов, сбивая их с пути. Навроде наших леших, которые водят заблудившихся кругами, окрикивая их. Понятно, что это всё байки, попытка примитивного описания окружающего мира. На самом деле это называется слуховая парейдолия, когда начинаешь слышать голоса в фоновом шуме. Это выверты у мозга такие. Похоже, и я столкнулся. Но блин, как реально и похоже было.

Осмотревшись с дюны, я заметил, что горы наконец начали визуально приближаться и становиться больше. Данное наблюдение с учётом обстоятельств не вызвало никаких эмоций. Спустившись обратно к берегу, искупался и продолжил путь

Чем ближе местное солнце приближалось к зениту и нещадно пекло, тем сложнее становилось идти. Сказывалась и накопившаяся усталость, и отсутствие воды. Ноги становились менее послушными, мысли постепенно становились ватными. Спасали лишь периодические водные процедуры. И то, кожа от солёной воды и сушки стала стягиваться, трескаться и саднить.

Голоса начали слышаться постоянно. Я старался не обращать на них внимание. Они становились то еле слышны, то как будто совсем рядом. Я только нервно оборачивался иногда, когда казалось, что слышу знакомые интонации. Даже несмотря на то, что я понимал, что это глюки, нервировало это невероятно.

Сознание при этом продолжало уходить в пограничное состояние. Ещё и ассистент молчал, сволочь. Хотя раз он молчит, значит, не слышит того же, что и я.

— Братишка. Вот и свиделись.

Я нервно обернулся. Закономерно никого не увидел.

— Долго мы выбирались с того чердака. Я думал, вы нас поддержите. А вы нас бросили. Пришлось пробираться самим.

Я, сжимая зубы, поигрывал скулами.

— Знаешь, как больно было, когда меня резали. Но ничего, мы хорошо их там положили на чердаке. Выгодно разменялись.

Несмотря на всю абсурдность ситуации и понимание нереальности происходящего, голос был слишком реален. Я ответил, больше для самого себя.

— Я не бросал тебя. Был приказ выходить.

— Я бы тебя не бросил...

Глаза начало предательски пощипывать. Не выдержав, я зашёл в воду и нырнул с головой, настолько, насколько хватило дыхания. Вынырнув и отдышавшись, голова немного прояснилась. Я замер, прислушиваясь. Голоса отступили.
Нельзя терять времени на стояние, нужно двигаться. Остановка смерти подобна. Пошагал. Продолжилась изматывающая ходьба под палящим солнцем. Марафон на перегонки со смертью, кто быстрее доберётся до Афин.
Шаги отсчитывали секунды, секунды складывались в минуты, минуты превращались в пройденные километры. Километры превращались в обожжённые солнцем и песком ноги. Находясь в каком-то пограничном состоянии, я начал походить на робота, у которого нет мыслей и желаний, есть только поставленная задача.

— На кой хрен я сел в головную машину.

Что ж, мне так на глюки не везёт. Ну что, Игорь, и ты меня будешь упрекать?

— Не буду. Вот только просрали мы с тобой все полимеры. Я сдох не за грош, ты ногу пролюбил. Не тем мы с тобой занимались. Стали как ножи. Острые, которые достают из ножен только когда есть дело для нас, когда нужно что-то или кого-то порезать. В остальное время прячут, чтобы не пораниться, и забывают до следующего применения.

Ладно, если не можешь подавить бунт, в данном случае бунтовали мои тараканы в голове, нужно его возглавить.

— Мы с тобой другого и не умеем.

— Верно, мы делали то, что умели, под что были заточены. А кто нас заточил, ты не задумывался? Мы были пешками, разменными фигурами в большой игре. Я всё надеялся, что нам удастся подняться выше. Но пешки редко становятся ферзями, чаще ими просто жертвуют.

— Мы сами с тобой выбрали путь.

— Сами. Только ты дожил до старости. Но ничего так и не добился. Нам с тобой повезло, мы с тобой жили в эпоху перемен и были часто нужны. В такие времена можно оказаться наверху, чтобы попытаться влиять на игру.

Совсем у меня кукуха потекла, разговариваю с глюками. Впрочем, можно представить это как внутренний диалог с самим собой и реагировать на него соответственно.

— Ты не прав. Пешка, даже если станет ферзём, не перестаёт быть игровой фигурой.

— Ферзи, собравшись вместе, могут перевернуть доску. Ферзем необходимо стать, чтобы тебя заметили, другие ферзи и даже игроки. И тогда, при начале новой партии, можно попытаться изменить правила игры или хотя бы своё положение.

— Ты слишком многого хотел как для простого наёмника.

— Жаль, что ты так и не смог принять моих стремлений.

— Я просто так и не вспомнил в истории ни одного случая, где бы выжили те, кто, как ты говоришь, переворачивал поле. Революция — это лишь установка новых королей вместо поверженных за счёт многих жертв. Боюсь, ещё одного жертвования наша страна могла не пережить. Ты просто не дожил и не увидел переворачивальщика, пытавшегося устроить по сути фашистский военный переворот. Которым по сути сманипулировали, а потом грохнули как расходный материал. Он, наверное, как и ты, думал, что ферзями не жертвуют. За игровым полем тоже сидят не дураки и периодически жертвуют ферзями во избежание. Дураки давно вывелись. И максимум, что ты можешь получить, — это иллюзию, что ты стал новым игроком, а на самом деле тебя как барана откармливают и готовят к закланию. Ты всегда любил пофилософствовать, но реальность проще, чем кажется.

Ответа не последовало. Неожиданно я понял, что лежу. Момент перехода в лежачее положение я упустил, видимо, потерял сознание.
Губы совсем пересохли и начали лопаться. Ноги, руки и лицо горело огнём. Видимо, всё-таки будет ожог. Хорошо хоть тело и голову прикрыл. Как я умудрился обойтись без ожогов предыдущий день — загадка. Отделался всего лишь обгорелыми плечами и спиной, но по ощущениям не то чтобы прям критично.
Полежав пару минут, собрал волю в кулак и, поднявшись, продолжил вышагивать к намеченной цели.
Ассистент всё чаще сообщал о критичном состоянии, но я уже просто перестал реагировать на него. Казалось, что эта бесконечная ходьба под палящим солнцем никогда не закончится. Единственное, что давало мне сил, — это увеличение растительности в пределах видимости. Появились даже небольшие островки высохшей травы.

Вновь потерял сознание. Солнце к этому моменту уже прошло две трети пути. Я просто шёл, и в какой-то момент понял, что лежу, вновь упустив момент изменения положения тела в пространстве. Полежал, немного собрался с силами, чтобы продолжить путь. Хотя здесь больше подходит «продолжил брести».

Подошёл к кусту, попавшемуся на пути, посрывал с него его маленькие листики и закинул в рот. Не чувствуя вкуса, начал пережёвывать их. По ощущениям они походили на осенние листья с земли, вроде и сухие, но не совсем. Продолжая жевать, побрёл к следующему кусту с той же целью. Выделить слюну и проглотить листья удалось лишь на третьем. Так я и двигался от куста к кусту, поедая их сухую и небогатую растительность. Постепенно я начал замечать, что их становится всё больше, они начали собираться в россыпи. Листики на них становились всё более сочными. Это придало мне сил. Да и горы казались уже совсем близко. Хотя я знал, это обманчивое впечатление, до них ещё топать и топать.

Второй раз я потерял сознание возле россыпи очередных кустов, рухнув прямо в них. Очнулся, видимо, через час или больше, судя по солнцу, которое уже начинало сбавлять свой обжигающий жар. Вставать совершенно не было сил, да и желания. Состояние было крайне хреновое. Слабость, тошнота, головокружение. При этом всё тело жгло, руки и ноги вообще как будто я ими в костёр залез. Да ещё, видимо, и об кусты ободрался, когда падал, от этого жжение значительно усиливалось в ободранных местах.

Немного полежав и собрав яйца в кулак, я попытался встать. Приложив неимоверные усилия, удалось лишь принять сидячее положение. На дальнейшее сил пока не хватало. Хорошо, посидим пока. Подтянув свой эрзац-плащ на голову, так чтобы он закрывал голову и плечи, сделал себе небольшую импровизированную тень. Повязка с головы, из шкуры хвоста ящерицы, лежала недалеко на земле. Видимо, слетела, когда я падал. Осмотревшись кругом, я понял, что растерял все кости, кроме заточенной. Эта лежала рядом.

Сидя, начал обрывать листья, до которых мог дотянуться, и пытаться их есть. С трудом справляясь с тошнотой, получалось их глотать. Интересно, тошнота от солнечного удара или от съеденных листьев непонятного происхождения.
Когда листьев в пределах досягаемости рук не осталось, я потянулся за своими пожитками. Подобрав их, я совершил ещё одну попытку подняться. С огромным трудом это удалось. Прикладывая неимоверные усилия, начал заставлять себя переставлять ноги. С каждым шагом это становилось всё легче.

— Громозека. Сколько я прошёл?

Ответа не последовало. Ассистент молчал. Странно, спекся, что ли, на солнце. Ладно, потом разберёмся.

Спустя какое-то время я приметил какое-то кривое подобие небольшого дерева, но имеющее хоть какую-то тень. Немного поразмыслив, поняв, что сил не осталось, решил немного передохнуть. Усевшись под него, попытался понять, сколько ещё идти. Дюны остались позади, впереди на фоне уже хорошо приблизившихся гор виднелась песчаная равнина с редкой растительностью на ней. В предгорьях виднелись скальные выступы. Пока я бродил от куста к кусту, я значительно удалился от моря. Надо определиться, возвращаться к берегу или идти уже напрямую.

— Ваня. Ты так и не порадовал нас внуками. Мы с папой так хотели этого.

Я уже успел забыть о глюках, что неудивительно в моём состоянии, поэтому голос моей матери-старушки оказался неожиданным. Я повернул голову в сторону голоса, впрочем, не ожидая что-либо там увидеть. Но столкнулся практически лицом к лицу, очень близко, с лицом матери. Лицо старушки-матери, искажённое ужасом.

— КТО ТЫ?! ТЫ НЕ МОЙ СЫН!

Я провалился в очередной обморок.

_____________________________________________________________________________________________________
От автора: Глава оказалась на удивление сложной. Пришлось несколько раз её основательно переписывать. Для меня оказалось сложным сохранить характер героя не скатившись совсем уж в сопли, и при этом попытаться хоть немного раскрыть демонов, которые есть в душе у каждого.
В связи с этим пришлось пересмотреть свои надежды по скорости написания и выкладки. Но гнать откровенную гадость лишь бы уложиться в "глава в два дня" я не хочу. Поэтому пока по срокам ничего не скажу, практика покажет.

— С момента начала движения прошло семь часов двадцать семь минут земного времяисчисления.

— И как далеко я ушёл?

— Примерно двадцать один километр.

— Неплохо. Но мало. Я думал, получится километров четыре-пять в час выдавать.

— Ваши показатели усталости и обезвоживания повышены. Рекомендую остановиться.

— Остановиться? — я фыркнул. — Ты, железная башка, вообще думаешь, прежде чем говорить? Или просто рад, что можешь блеснуть своей «заботой»? Здесь, знаешь ли, не курорт, не вижу гамака и холодного «лонг-айленда». Так что, если не можешь помочь, лучше молчи.

— Ваше состояние ухудшается.

— Это нормально. Всё равно выбора нет, есть только путь.

Достал из свёртка шкуры клочок мха, пропитанного водой, смочил губы и закинул его в рот. Получилось немного избавиться от изнуряющей жажды, несмотря на противный привкус горечи от мха.

— Громозека, а ты не задумывался, почему здесь всё так похоже на Землю?

— Для анализа недостаточно данных.

— Ну конечно. Ты не мог не заметить ворон. Они совсем как на Земле. А грызуны — как земные. Затрудняюсь сказать, что за вид, но смахивают на крыс. Про ящерицу-переростка и говорить не стоит. Хотя, хрен его знает, какого максимального размера они на Земле бывают, так что не факт, что переросток.

— Для анализа недостаточно данных.

— Заладил.

Шаг. Шаг. Ещё шаг. Однообразие выматывало. Незнакомая звезда над головой, словно насмехаясь, обжигала кожу, а горы на горизонте, казалось, отодвигался с каждым шагом.

— А корпорация? Как они смогли засунуть меня в это тело? Почему и, главное, как я здесь оказался? Да и где вообще это здесь?

— Связь с сервером отсутствует.

— Ага, удобно. Я не я, и жопа не моя. Неужели в тебя не засунули никакой базовой информации?

— Данных не найдено.

— Всё, ты разжалован из железной башки до деревянного болвана Урфина Джуса.

Я шёл дальше, но мысли, как назойливые мухи, кружились в голове. Страх, отчаяние, злость — всё смешалось в один клубок, который я не мог размотать. Вопросы, на которые не было ответов. Пустыня, бесконечная и безжалостная. Что, если болван прав, и я на планете в ста световых от Земли? Как корпорация, которая только начала осваивать системные полёты, могла меня сюда закинуть? Почему меня? Я уж точно не самый лучший представитель человечества.

— Эй, дуболом, а ты уверен, что я не сошёл с ума и всё вокруг по-настоящему?

— Ваши показатели в норме, кроме уровня гидратации и усталости.

— Ну, хоть что-то.

Солнце поднялось выше, и жара стала невыносимой. Я чувствовал, как от сухости во рту ссыхался и трескался язык, но воды не было. Только влажный мох, который я нёс в свёртке из шкуры. И тот надо было экономить.

— Деревянный, что там с уровнем гидрации?

— Правильно говорить «гидратации». Ваш уровень гидратации ниже необходимого предела, но ещё не достиг критических показателей.

— Поумничай ещё. Чего тогда так пить-то хочется?

— Рекомендован режим экономии.

— Спасибо, кэп.

Несмотря на мою подготовку к переходу и рекомендации с погружением для охлаждения, движение под палящим солнцем стало настоящим испытанием на прочность. Все мысли отошли на второй план, в голове пульсировала одна мысль: «Когда это пекло закончится?» Ну, ещё может, желание утолить жажду. Периодически приводили в себя оповещения.

— Уровень гидратации приближается к критической отметке. Рекомендуется принять не менее пятидесяти грамм воды.

— Наконец-то.

В таких случаях я устало падал на колени и аккуратно доставал очередной комок влажного мха, чтобы поскорее засунуть его в рот. Становилось немного легче, и я пытался отвлечься разговорами.

— Железная бошка, дай пирожка.

— К сожалению, я не могу предоставить вам пирожок. Однако могу предложить оптимизацию вашего рациона для повышения уровня энергии.

— Ты какой-то скучный, как инструкция к микроволновке. Будь позитивней, да крепкое словцо можешь вставлять. Или ты, как робот, только «рекомендую» и «активирую» можешь? А пирожок — это юмористическое четверостишие. Например:

В пустыне жарко, как в аду,
Железный дал сегодня маху.
Он не осилил пирожок,
И он пойдёт сегодня на...

Хотя не самый удачный пример. Давай так:

У Громозеки лоб железный,
Отсутствует анальный жом.
Мы выживаем с ним в пустыне
И ржём.

— О, Иван Иванович, вы в ударе! Принимаю вызов.
Мой ответ:
У Громозеки лоб железный,
Иван шагал с улыбкой злой.
Железный дал ему совет,
Иван сказал: «Иди домой».

Ваш ход, мастер поэтического троллинга.

— Быстро схватываешь.
Наш позитивный Громозека
Был послан на фиг, но сумел
Вернуться бодрым, отдохнувшим,
Ещё магнитики привёз.

— Ах, вы неподражаемы! Принимаю ваш вызов.

Мой ответ:
Громозека вернулся в строй
С магнитами и пирожком.
Иван сказал: «Ну ты ж, блин, ёк»,
Железный послан далеко.

Ваш ход, мастер поэтического абсурда.

— Поэт из тебя так себе, если честно.

— Признаю, поэзия — не мой конёк.
Но зато я отлично справляюсь с выживанием, анализом данных.
Может, вернёмся к более практичным вещам? Например, как найти воду в этой проклятой пустыне?

— А что есть предложения с водой?

— Варианты поиска воды:

Роса: Используйте мох или ткань (если найдёте) для сбора росу с камней ранним утром.Конденсация: Если удастся развести огонь, нагрейте камень и поднесите к нему холодный предмет. Влага будет оседать на поверхности.Растения: Ищите пустынные растения, которые могут содержать воду.Скалы: В скалах могут быть скрытые источники воды.

Какой вариант вам ближе?

— Мда... Выживальщик из тебя как и поэт. Ты где тут скалы и камни увидел? Или растения? Конденсат с песка собирать будем? Нет уж, у нас один вариант — вперёд, не зная страха.

— Принято, Иван Иванович. Вперёд, не зная страха!
Однако, если вдруг передумаете, я всегда готов предложить альтернативные варианты. Например, как выжить без воды ещё пару дней.
Или, может, сочиним ещё один пирожок?
Пирожок:
В пустыне жарко, как в аду,
Иван шагал, не зная страху.
Железный дал ему совет,
Иван сказал: «Иди ка на...».

Надеюсь, это поднимет ваш боевой дух. Вперёд, Иван Иванович!

Так и шли. Я периодически подхихикивал от мысленных вывертов ассистента. Это неплохо помогало убить время и отвлечься.
Шкура рептилии неплохо справлялась с задачей удержания влаги, но была хреновым термосом. Мох был горячим, влага терялась с каждым открытием свёртка. Как бы я ни пытался экономить живительную влагу, к вечеру мха осталось буквально на пару глотков. Я сжал зубы: до гор ещё далеко, а без воды шансов дойти — ноль. Каждый глоток был на вес золота, и я знал, что завтра придётся выбирать, в какой момент выпить последнее и начать отсчёт к обезвоживанию.
Визуально горы стали больше раза в три, но всё равно были ещё очень далеки. Я был вынужден признаться самому себе, что запасов не хватит, и я был неправ, поспешив убраться из удобного места в скалах.
— Железный, что ты там говорил про выживание без воды?

Перед глазами начали появляться буквы, складывающиеся в слова и предложения:

Активирую режим «выживания без воды».
Инструкция:
Экономия влаги:
- Дышите через нос, а не через рот.
- Избегайте разговоров и физической активности в самое жаркое время дня.
- Используйте мокрый мох или ткань для охлаждения кожи.
Оптимизация организма:
- Активирую функцию снижения потоотделения.
- Увеличу эффективность усвоения воды из пищи (если найдёте что-то съедобное).
Психологическая поддержка:
- Активирую режим «оптимистичного сопровождения».
- Сочиню ещё один пирожок, если нужно.

— Главное — не паниковать. Вы уже прошли сорок один километр, а это почти марафонская дистанция. Это впечатляющий результат, учитывая ограниченность ресурсов.
Однако, учитывая ваше состояние, рекомендую остановиться и отдохнуть. Ночь в пустыне может быть холодной, но это лучше, чем продолжать движение в изнеможении.

— Да, надо бы отдохнуть. Ноги уже почти не чувствую.

Я рухнул на колени. У меня осталось семнадцать нераскрытых моллюсков, которые я нёс с собой. С учётом жары боюсь, что они могут испортиться. Похоже, стоит их все съесть, иначе рискую завтра их просто выкинуть. А оставшиеся пару глотков воды оставить на завтра. А дальше — надеяться на чудо и идти в надежде, что дойду я быстрее, чем умру от жажды. Как тебе такая идея?

— Идея, конечно, рискованная, Иван Иванович, но в вашей ситуации — вполне логичная. Хотя, если честно, я бы предпочёл, чтобы вы не рисковали. Только не забудьте промыть моллюсков, а то вместо воды придётся искать туалет.
Рекомендую:
— Тщательно очистить их от песка.
— Промыть в морской воде (если есть возможность).
— Есть небольшими порциями, чтобы не перегружать организм.

Этим я и занялся. Моллюски были скользкими и противными на запах, всё-таки они целый день мариновались в тепле. Но голод, как известно, не тётка, заглушал отвращение. Промывая кусочки в морской воде, я проглатывал их, стараясь не чувствовать их вкус. А надоедливый попутчик, как назойливый комар, продолжал бубнить в голове.

— Оставить пару глотков воды на завтра — разумная стратегия.
Надежда — это хорошо, но давайте добавим к ней немного стратегии. Например, я могу активировать режим «поиска признаков влаги и растительности» — вдруг вы не так далеко от цели, как кажется?

И, конечно, сочиню ещё один пирожок для поддержки:

В пустыне ночь, как в холодильнике,
Иван съел моллюсков всех.
Железный дал ему совет,
Иван сказал: «Иди на грех».

Надеюсь, это скрасит ваш ужин.

Я чуть не подавился, хрюкнув от смеха. Не ожидал, что ему так зайдут пирожки. Или он подумал, что они нравятся мне, и пытается поднять мне настроение своим кривым творчеством?

Закончив с трапезой, я принялся выкапывать яму в песке. План — закопаться в песке, чтобы не дать дуба от холода ночью, — показался мне самым оптимальным. Укрываться шкурой означало потерять остатки воды.

Выключило меня моментально. Последнее, что я помню, — это холодный песок, обволакивающий тело, и чужие звёзды, мерцающие где-то высоко-высоко.

Сконцентрировался на первом пункте, появились подпункты.

Визуальная система:

Автоматическая подстройка яркости освещения. ВЫКЛ

Выделение контуров объектов. ВЫКЛ

Цветовое выделение мобильных объектов. ВЫКЛ

Дополненная реальность. ВЫКЛ

Запись и воспроизведение. ВЫКЛ

Слуховая система:

Усиление восприятия. ВЫКЛ

Система активного шумоподавления. ВЫКЛ

Обонятельная система:

Распознавание компонентов. ВЫКЛ

Подавление раздражителей. ВЫКЛ

Соматосенсорная система:

Осязание. ВКЛ:

усиление. ВЫКЛ

подавление. ВЫКЛ

Температурные сенсоры. ВКЛ:

усиление. ВЫКЛ

подавление. ВЫКЛ

Проприоцепция:

Усиленное взаимодействие с крупной моторикой. ВЫКЛ

Ноцицепция. ВКЛ:

усиление. ВЫКЛ

подавление. ВЫКЛ

Интересно, оказывается, есть кнопочка ВКЛ/ВЫКЛ. Давай сначала с визуалом разберёмся. С записью и воспроизведением понятно. Дополненная реальность отказалась включаться, надо будет разобраться, как это работает. Зато первые три пункта включались и работали. Не сказать, что кардинально меняли то, что я и так видел. Но регулировка яркости делала из ночи сумерки. Выделение контуров неплохо помогало ориентироваться в груде камней, выделяя каждый из них по отдельности. С цветовым выделением мобильных объектов разобраться получилось не сразу. Но после минуты осмотра окружающего пространства я приметил метрах в тридцати подсвеченного красным старого знакомца. Ворон ходил с важным видом и периодически косился в мою сторону. Хотя нет, косился он на убитого мною ящера, рядом с которым я так и стоял.
— Даже не думай. Моя добыча.
Ворон удивлённо посмотрел на меня и издал возмущённое «Кар». Умный какой, такое ощущение, будто понял. Увязался за мной на мою голову. Хотя крик, который он поднял при приближении ящера, оказался полезен. Надо будет подкормить этого клювожора в благодарность.
Так что у нас там дальше с функционалом? Сенсорную систему оставим пока в покое. В принципе, как это работает, понятно. То что включил, оставлю.

Моторика:

Мелкая моторика:помощь в работе и контроле координации. ВЫКЛКрупная моторика:Оптимизация базовых двигательных упражнений. ВЫКЛМоторика органов:Воспользуйтесь ассистентом для тонкой настройки.

Тут вроде тоже всё понятно. Испытывать пока не буду, отложим на потом. Посмотрим, что там за ассистент.

Ассистент. ВЫКЛ

Речевое сопровождение. ВЫКЛ

Ну, давай попробуем, что там за ассистент.

Ассистент активирован.
— Здравствуйте. Я ваш виртуальный помощник. Готов помочь с настройкой и адаптацией нейроинтерфейса.

Речевое сопровождение. ВКЛ

— Включено речевое сопровождение. Я буду озвучивать все действия и подсказки. Речевое сопровождение работает через нейроинтерфейс. Оно транслируется напрямую в ваше сознание. Окружающие не слышат мои сообщения — только вы. Это гарантирует скрытность коммуникации. Хотите, я изменю формат взаимодействия? Например, переключусь на текстовые подсказки в поле зрения?
— Я могу мысленно задавать вопросы? А то как-то странно, когда говоришь сам с собой, не получая ответов. За такое и в дурку могут упрятать.
— Совершенно верно. Нейроинтерфейс считывает ваши мысленные импульсы, поэтому вы можете задавать вопросы без необходимости проговаривать их вслух. Это повышает скрытность и скорость взаимодействия.
Если хотите, я могу полностью переключиться на мысленный режим коммуникации. В этом случае мои ответы будут отображаться текстом в вашем поле зрения, а не озвучиваться.
Как предпочитаете?

— Давай мысленно разговаривать. Большие блоки информации выводи текстом.
В настройках написано, что ты можешь настроить мелкую моторику органов. Что это значит?
— Настройка мелкой моторики органов позволяет оптимизировать работу внутренних систем вашего тела. Это включает контроль над дыханием, сердечным ритмом, пищеварением и другими автоматическими процессами. Например, я могу помочь вам снизить частоту сердечных сокращений в стрессовой ситуации или улучшить кровообращение в определённых участках тела. Хотите, я проведу диагностику и предложу оптимальные настройки?
— Проведи. А пока ответь мне, можно с помощью этой функции выделить воду из пищи?
— Провожу диагностику...
Диагностика завершена. Ваши текущие показатели в норме, но есть потенциал для оптимизации. Например, я могу настроить пищеварительную систему для более эффективного усвоения питательных веществ и воды из пищи.
Что касается выделения воды из пищи: да, это возможно. Я могу активировать функции, которые усилят абсорбцию жидкости в кишечнике, что позволит вашему организму извлекать больше воды из потребляемой пищи. Это особенно полезно в условиях дефицита воды, например, в пустыне. Хотите, я включу эту функцию?
— Включай. Я тут подумал, что сейчас ночь и холодает. По идее, должна быть роса к утру. Я думал попробовать мхом собирать её с камней и выжимать. Может, у тебя есть ещё идеи, как решить проблему с водой?
— Функция усиленной абсорбции воды из пищи активирована. Теперь ваш организм будет эффективнее извлекать жидкость.
Что касается сбора росы, ваш план вполне жизнеспособен. Мох действительно может служить губкой для сбора влаги. Однако я могу предложить дополнительные варианты.

Всплыла подсказка текстом:

Использование ткани: Если у вас есть хоть какая-то ткань (например, из одежды), её можно использовать для сбора росы. Она впитает больше воды, чем мох.Конденсация: Если у вас есть возможность развести небольшой огонь, можно использовать тепло для конденсации влаги из воздуха. Например, нагреть камень и поднести к нему холодный предмет — влага будет оседать на его поверхности.Поиск источников воды: Ваше текущее местоположение — пустыня, но в скалах могут быть скрытые источники воды. Я могу активировать функцию усиленного слуха, чтобы вы могли уловить звуки текущей воды, если они есть.Растения: Некоторые пустынные растения накапливают воду в своих тканях. Если вы найдёте такие, я помогу вам безопасно извлечь из них жидкость.

— Хотите, я активирую дополнительные функции для поиска воды? Например, усиление слуха или обоняния?

— Да, толку от такого генератора идей маловато. Я уже провёл разведку, залазил на скалы, чтобы осмотреться. Нет тут источников воды. Да и с растениями туго. Кроме мха, ничего не видел поблизости. То же самое и с огнём, нет такой возможности, пока не найду хоть что-то, кроме мха. Ну и самое главное, если ты не заметил, я голый. Будь у меня ткань, я бы хоть мудя прикрыл.
— Понимаю вашу ситуацию. Действительно, условия крайне ограничены. Однако давайте рассмотрим, что можно сделать с имеющимися ресурсами:

Мох и роса:

— Вы правы, мох — это ваш основной инструмент для сбора воды. Я могу активировать функцию усиления тактильной чувствительности, чтобы вы могли точнее определить, где роса скапливается больше всего.

— Также я могу оптимизировать ваши движения, чтобы вы могли эффективнее выжимать воду из мха.Температурные сенсоры:

— Я могу настроить ваши температурные сенсоры, чтобы вы лучше чувствовали перепады температуры. Это поможет вам найти места, где роса скапливается быстрее (например, на более холодных камнях).Энергосбережение:

— В условиях дефицита воды важно минимизировать потери жидкости. Я могу снизить активность потоотделения и оптимизировать дыхание, чтобы уменьшить испарение влаги.Долгосрочный план:

— Если вы планируете двигаться к горам, я могу активировать функцию оптимизации крупной моторики, чтобы вы тратили меньше энергии на передвижение. Это особенно важно, учитывая отсутствие пищи и воды.

— Хотите, я активирую одну из этих функций? Или у вас есть другие идеи?

— Активируй.

Ящерицу знаешь, как ошкурить? Шкура бы пригодилась.

— Функции активированы:Усиление тактильной чувствительности.Оптимизация движений для сбора воды.Снижение потоотделения и оптимизация дыхания.Оптимизация крупной моторики для энергосбережения.

— Что касается ящерицы, вот инструкция по разделке:

Инструменты: Используйте острые осколки раковин моллюсков. Я помогу вам выбрать наиболее подходящие фрагменты.
Разделка:

Сделайте продольный разрез вдоль брюха, чтобы извлечь внутренности. Будьте осторожны, чтобы не повредить шкуру.Аккуратно отделите шкуру от мяса, начиная с брюха. Используйте осколки как ножи.Шкуру можно растянуть на камнях для просушки.

— Хотите, я активирую функцию оптимизации мелкой моторики, чтобы помочь с разделкой? Это сделает ваши движения более точными.

— Активируешь. Пойдём-ка за осколками ракушек сходим. — Я направился к месту недавней трапезы с вороном. — Скажи-ка мне, железная башка, как так получается, что я не вижу на небе ни одного знакомого созвездия?

Поднял ещё раз глаза на небо, убеждаясь ещё раз, что не нахожу ничего знакомого на небе.

— Функция оптимизации мелкой моторики активирована. Ваши движения теперь будут более точными и эффективными.
— Что касается звёзд... пауза
— Ваше наблюдение действительно странное. Полярная звезда, которая обычно служит ориентиром на Земле, находится в зените. Это крайне необычно. Созвездия, которые вы видите, не соответствуют земным. Это может указывать на несколько возможных объяснений:
Первое — Вы находитесь в другой точке Земли, где звёздное небо выглядит иначе.
Второе — Время и дата были изменены, что повлияло на видимость созвездий.
И третье... пауза — Вы находитесь не на Земле.
— Однако последний вариант маловероятен, если учитывать, что корпорация, с которой вы работали, занималась космическими проектами. Возможно, это часть тестирования или симуляции.
— Хотите, я активирую функцию анализа звёздного неба? Это может помочь определить ваше местоположение.

Пока я шёл за осколками ракушек, ворон с любопытством следовал за мной, периодически тихо покаркивая. Кажется, он заинтересован в моих действиях.
Набрав осколков, а также захватив десяток неначатых моллюсков, я направился к тушке ящерицы. Ворон возмущённо каркнув, отлетел в сторону, так как оказался на моём пути.
— Ты мне тут ещё повозмущайся, нахлебничек.
Я взял одну из ракушек в свободную руку, ударил ей о камень, мимо которого проходил, и кинул её ворону.
— А что ты ещё можешь рассказать о корпорации?

— К сожалению, у меня нет доступа к данным о корпорации. Связь с сервером отсутствует, и я могу опираться только на информацию, которую вы мне предоставляете или на ваши собственные размышления.
Однако, судя по вашим воспоминаниям, корпорация занималась масштабными проектами, связанными с космосом, включая разработку технологий для освоения астероидного пояса и строительство орбитальных станций. Возможно, ваше текущее состояние как-то связано с их экспериментами.
Если связь с сервером восстановится, я смогу предоставить больше информации. А пока могу помочь вам с текущими задачами: разделкой ящерицы, сбором воды или поиском других ресурсов.
Вы подходите к тушке ящерицы, вооружившись осколками ракушек. Ворон, получив угощение, успокоился и наблюдает за вами с безопасного расстояния, явно заинтересованный в процессе.
Хотите, я помогу вам с разделкой? Например, подскажу, как лучше сделать разрез, чтобы сохранить шкуру целой?

— Помогай, чего уж. — Я не без труда перевернул варана светлым брюхом вверх. — С пуза, говоришь, начинать?

— Сейчас активирую функцию дополненной реальности.
Перед моими глазами появляются яркие линии, обозначающие оптимальные места для разрезов:

Продольный разрез: Линия идёт от основания шеи до хвоста, чуть ниже центра брюха. Это позволит аккуратно извлечь внутренности, не повредив шкуру.Поперечные разрезы: Две короткие линии на лапах, чтобы отделить шкуру от конечностей.

Начните с продольного разреза. Используйте самый острый осколок ракушки. Я помогу вам контролировать силу и точность движений.

Я начал делать разрез, ассистент корректировал мои движения, делая их более плавными и точными. Внутренности ящерицы аккуратно извлекаются, а шкура остаётся практически неповреждённой.

— Отлично. Теперь аккуратно отделите шкуру от мяса, начиная с брюха. Я буду подсвечивать зоны, где нужно быть особенно осторожным.
Ворон, наблюдая за процессом, каркает с одобрением, явно ожидая своей доли.
После разделки шкуру можно растянуть на камнях для просушки. Она пригодится для защиты от солнца или холода.
Продолжаем?

— Продолжаем. Но боюсь, что сушить нам её будет некогда, надо двигаться. Боюсь, что без воды я и с твоей помощью долго не протяну. Кстати, а мездрить шкуру разве не надо?

— Вы правы, мездрение (удаление остатков мяса и жира с внутренней стороны шкуры) — важный этап. Однако в текущих условиях мы можем упростить процесс:

Очистка шкуры:

— Используйте острый осколок ракушки, чтобы аккуратно соскоблить остатки мяса и жира. Я помогу вам контролировать силу, чтобы не повредить шкуру.

— Если времени совсем мало, можно просто промыть шкуру в морской воде, чтобы удалить крупные куски.Сушка:

— Если вы планируете двигаться, шкуру можно свернуть и взять с собой. Позже, когда найдёте подходящее место, растяните её на камнях для окончательной просушки.

Ворон, видя, что я занят, начал копаться в остатках ящерицы, явно довольный своей находкой. Шкуру помездрил и промыл морской водой, как и советовал ассистент. На это ушло ещё около часа. Я оставил её в развёрнутом виде на камне. Провозились с этим почти всю ночь. Когда раскладывал шкуру на камне, заметил, что они уже становятся влажными.

— Похоже, пора воду собирать. Видел я тут немного мха в нише, в которой спал. Будем экспериментировать. Что там у тебя с анализом созвездий?

— Анализ созвездий завершён. Результаты... необычные.

Полярная звезда: Находится в зените, что крайне нехарактерно для Земли.Созвездия: Ни одно из видимых созвездий не соответствует земным. Их конфигурация и расположение указывают на то, что вы находитесь в другой звёздной системе.Расстояние: На основе анализа яркости и расположения звёзд можно предположить, что вы находитесь на планете, удалённой от Земли на расстояние более 100 световых лет.

Это объясняет, почему вы не видите знакомых созвездий. Однако, как вы оказались здесь, остаётся загадкой. Возможно, это часть проекта корпорации, связанного с межзвёздными путешествиями.

Сердце забилось чаще. Я остановился. Чертовщина какая-то. Как такое возможно, сто световых? Т.е. домой я, похоже, к выходным не вернусь. Может, я всё-таки пускаю слюни в какой-нибудь лаборатории и вижу цветные сны? Хотя вариант ничем не лучше другой планеты. Ладно, будем исходить из посыла, что я на другой планете. Будем решать проблемы по мере их поступления.

— Эй, железная башка. Ты можешь как-то регулировать выброс гормонов? Как-то остро моё новое тело реагирует на всё.

— Понимаю ваше состояние. Да, я могу регулировать выброс гормонов, чтобы снизить стресс и помочь вам сосредоточиться.
Активирую функцию контроля гормонального фона:

Снижение уровня кортизола (гормона стресса).Умеренное повышение серотонина (для улучшения настроения).Стабилизация адреналина (чтобы избежать излишней нервозности).

Вы почувствуете себя более спокойно и собранно через несколько минут.

Теперь давайте сосредоточимся на текущих задачах:Сбор воды: Используйте мох для сбора росы. Я помогу вам определить наиболее влажные участки.Планирование: После сбора воды можно обсудить дальнейшие действия. Например, движение к горам, где, возможно, есть источники воды.

Как вам такое предложение?

Да, точно, вода. Собравшись, продолжил дела. Набрав мха, сделал из него губку размером с кулак. Начал обтирать влажные камни и пытаться выжимать губку в створку раковины. Сначала дело не очень ладилось. С первых камней получилось собрать всего по несколько капель. Но после того как мох в губке напитался влагой, дело пошло веселее. С каждого булыжника размером с меня получалось собрать 10–15 грамм влаги. Створка раковины заполнялась за 2–3 камня, после чего я выпивал то, что собрал. За час мучений мне удалось выпить 10 полных створок воды. По прикидкам, это грамм 300.

— Эй, Громозека. А ты можешь как-то посокращать мышцами для того, чтобы согреться? Я-то как-то холодновато.

— Да, я могу активировать функцию терморегуляции. Это поможет вам согреться без лишних энергозатрат.
Активирую:

Микросокращения мышц: Это создаст внутреннее тепло, не требуя активных движений.Оптимизация кровообращения: Кровь будет направляться к конечностям, чтобы избежать переохлаждения.

Вы почувствуете тепло через несколько минут.

Также, если хотите, я могу активировать функцию энергосбережения, чтобы вы меньше уставали. Это особенно полезно, учитывая, что вам предстоит долгий путь к горам.

Как вам такое предложение?

— Активируй. Какой ты разговорчивый. Лаконичность — это не про тебя.

— Функция энергосбережения активирована.
Переключаюсь на лаконичный режим.

Я ухмыльнулся.

— Ты оказывается и так можешь, спартанец мой доморощенный.

Пока мы собирали воду и препирались, ворон, видимо, решил пригласить на пиршество всё своё птичье семейство. На разделанной тушке ящерицы сидело десятка два чёрных птиц и вырывали куски мяса с туши. Дело у них спорилось, но особо жадные умудрялись отбирать куски у сородичей. Это добавляло картине черты птичьей свары, хотя мясо было явно больше, чем они могли осилить.
Надо будет пару костей прихватить с собой, можно будет хоть какое-то примитивное оружие сделать и острого осколка кости. Всё не камнями диких тварей отгонять.

— Эй, спартанец. Есть ещё мысли, как кости использовать?

— Варианты использования костей:

Оружие: Заострить осколки для копий/кинжалов.Инструменты: Крючки для рыбалки, скребки для шкур.Каркас: Связать сухожилиями (если сохранились) для укрытия.

Сухожилия ящера пригодны для изготовления тетивы или креплений. Интересно?

— Да я тут ещё день потеряю, сухожилия вырезать ракушками. Хотя вариант интересный. Но отложим его до момента, как выберемся из этой задницы. Думаю, если в пустыне зверушки имеются, то и дальше наверняка будут.

— Краткие решения с костями:

Кинжал: Выберите ребро/кость с естественным острым краем. Минимум обработки.Дротик: Привяжите ракушку к кости сухой травой.

— Опять ты со своей травой. Её для начала найти надо. Ладно, надо поспать хотя бы пару часиков до рассвета, кто знает, сколько идти придётся. Есть у меня подозрения, что не скоро мы ещё найдём такое богатое место.

Вороний пир был в самом разгаре, их карканье, похоже, и не думало стихать. Но, как говорят, самый сладкий сон в предрассветный час? Не врали. Стоило мне добраться до ранее облюбованной ниши и устроиться поудобнее на шкуре, я тут же провалился в сон.

Проснулся от зуммера в голове. Солнце только начало подниматься над горизонтом. Странное белое солнце с голубоватым оттенком. Тело немного затекло, но в целом чувствовал себя неплохо.
— Сколько я проспал?
— Вы спали два часа и две минуты. Режим поверхностного сна завершён.
Надо бы воды в дорогу собрать да и поесть. Ящерицу после рекомендации ассистента есть совсем не хотелось. Не хватало ещё в самом деле какую-нибудь заразу подцепить или просраться. Ограничусь моллюсками на завтрак. Надеюсь, когда дойду до гор, получится разнообразить свой морской рацион.
Прихватив ещё мха для новых губок, спустился к камням у берега для сбора воды. Проходя мимо туши ящерицы, я был удивлён увиденным. От туши мало что осталось, в основном кости и какие-то ошмётки, в которых копошились мелкие твари, похожие на крыс, только меньше размером.
Напитав губки из мха влагой с камней, завернул их в центр скрутки из кожи. Надеюсь, получится таким образом обеспечить сохранность воды.
На берегу, где я оставил вчера собранных моллюсков, меня ждала похожая картина, что и возле варана. От моей добычи остались только вскрытые створки раковины. Клювожор, зараза, пригласил своих корешей на вечеринку и поиграл с ними в игру «саранча». Интересно, они хоть летать смогут теперь, столько моих запасов схарчили.
Делать нечего, пришлось лезть в воду в поисках пропитания. Через полчаса я сидел на берегу и вскрывал раковины, извлекая нежное мясо. Удалось собрать приличное количество, и поесть, и в запас с собой.
В пяти метрах приземлился ворон и выдал протяжное «Кар».
— А не охренел ли ты, случаем? Куда в тебя влазит столько. Ты не чёрный ворон, ты чёрная ненасытная дыра.
Нахлебник демонстративно отвернулся и начал прохаживаться меж камней. Не забывая посматривать в мою сторону, видимо, не теряя надежды на халяву.
Завернув запас ракушек в шкуру, направился за костями. Подойдя к скелету, от которого прыснули во все стороны недокрысы, я был несколько разочарован. Рёберные кости у ящерицы были очень тонкие и не вызывали доверия в своей надёжности. Я даже попробовал одну на прочность, и она легко сломалась на излом. Хотя можно попробовать использовать их как иглы. В итоге, я наломал пяток рёберных костей сантиметров по 10, помня анекдот про эстонское «Пригатитса». Взял лопаточные кости в надежде использовать их как скребок или попробовать заточить и использовать их для резки. И взял пару костей из задних лап, бедренные или как они называются у рептилий. Они были самые толстые, и можно было попытаться сделать колющее орудие. Скорее всего, придётся стачивать их о камни, уж очень они напоминали птичьи кости внешне. Могут расколоться вдоль.
Также привлекло внимание пара жил, которые остались после птичьей трапезы, длиной примерно по 17–18 сантиметров. Прихватил.
Сложив добычу третьим слоем в скрутку шкуры, оставил лишь бедренную кость и лопатку, которые тут же и принялся точить о ближайший камень. На удивление, кость по структуре была плотнее, чем птичья, и внутри не полая. В середине она была из более мягкой ткани, что убедило меня в правильности решения не пытаться расколоть её. Через 20 минут у меня было вполне сносно заострённое пыряло и подобие резалки.
Сделав пару колющих выпадов, я остался доволен проделанной работой. Убрав орудия к остальным костям, решил, что пора отправляться.
Ворон тем временем примерял на себя роль кота-мышелова, с азартом ловил грызунов, которых я спугнул от остатков туши. Когда двинулся в путь, он как раз с азартом разрывал клювом пойманную добычу.
— Ну, бывай, Карыч. Не пропади тут без меня.
Всё-таки забавно наблюдать за поведением этого клювастого проглота. В прошлой жизни мне так и не довелось завести себе домашнего питомца, хотя в юности очень хотелось собаку. Но с учётом моего беспокойного образа жизни, я никогда не знал, на сколько уезжаю и вернусь ли. А в старости я вообще постоянно был в разъездах, восполнял пропущенное в молодости. Путешествовал по стране и миру, посещал музеи. И читал. Взахлёб. Всё, что попадалось под руку. Но больше всего любил книги, связанные с историей и историческими личностями. Это Игорь привил мне любовь к попыткам понять и анализировать происходящее и произошедшее. Мы часто с ним беседовали в спокойные вечера на эти темы. Особенно после моего незаконченного обучения на истфаке. Спорили иногда часами на какие-то никому не интересные темы. Немало копий было поломано в тех спорах. Один раз неделю спорили, что лучше, римский строй или македонская фаланга, закидывали друг друга аргументами, потом искали новые аргументы в интернете и литературе, спор разгорался с новой силой. Как же на пенсии мне не хватало такого собеседника.
Так, погружённый в свои мысли, я и покинул свою первую стоянку в новом мире, где я провёл чуть менее суток.
Кстати.
— Железная голова. А ты мог бы понаблюдать за светилом, раз ты говоришь, что это другая планета. Хотелось бы какие-то часы организовать, а то ориентируюсь по ощущениям.
— Начинаю наблюдение за светилом для определения местного времени. Потребуется минимум один полный цикл дня и ночи для калибровки.
Часы будут готовы после завершения калибровки.

И тут меня накрыло чувство пронзающих игл. Непередаваемое ощущение по всему телу. Я откинулся на спину и попытался замереть и не шевелиться. Закрыл глаза. Попытался немного успокоиться, начал дышать по счету. Медленный вдох, раз-два, медленный выдох, раз-два-три-четыре. Пока контролировал дыхание, обратил внимание на что-то зеленое в верхнем левом углу, на самой периферии. Показалось, что это не просто пятно от закрытых глаз, а что-то структурированное. Стоило мне попытаться осмыслить увиденное и попытаться сконцентрироваться на нем, как оно увеличилось, и перед глазами предстала надпись:

Нейроинтерфейс активирован.
Адаптация не завершена.
Прогресс 2%.
Ожидайте.

Надпись подействовала на меня не хуже «отросшей» ноги. Еще проблем с башкой мне не хватало. Открыл глаза — надпись была на месте и отчетливо видна на фоне голубого неба. Закрыл, открыл, закрыл глаза. Надпись была на месте. Бред какой-то. Надо собрать мысли в кучу. Как-то много необычного. Едрить колотить, того Маска. Это ж он, точнее его контора, чипы в башку вставляли инвалидам. Стоило мне отвлечься от надписи, как она вновь ушла на периферию зрения. Я попытался вновь сконцентрироваться на ней, и она опять вышла на передний план и стала хорошо читаема. Я открыл глаза. Вдалеке виднелась черная точка птицы. Стоило посмотреть на нее внимательнее, как надпись ушла в угол, не мешая обзору.

Осмотрелся вокруг, насколько это было возможно из положения лежа. Надпись не мешала и не появлялась, как бы я ни поворачивал глазами и головой. Но стоило подумать о ней и сконцентрироваться на ней без помощи зрения, как она опять становилась хорошо видна и читаема. Насколько я понял, зрение никак не участвовало во взаимодействии с ней. Поняв, как это работает, я еще немного поигрался с этим. Убрал ее окончательно, попытался переключиться на другие мысли. Все-таки это не единственная моя проблема на данный момент.

Пупупуу. Хорошо. Вернемся к анализу обстановки. Итак, я на каком-то берегу моря. Голый. Непонятно, как я тут оказался. Нога. Как такое возможно? Я приподнял голову, не без неприятных ощущений, и еще раз взглянул на нее. И тут до меня дошло, что тело, по всей видимости, не совсем мое. Оно молодое. Нет никаких шрамов и пигментных пятен. Так, надо успокоиться. Что за чертовщина происходит, разберусь позднее. Вернемся к вопросу, где я. Последнее, что я помню, это как эскулапы навешали на меня кучу датчиков. А сейчас я где?

Тело, по всей видимости, начало отходить. В этот раз решил сначала размять его аккуратными движениями. Через пару минут совершил вторую попытку подняться, и у меня это получилось без адовых иглоукалываний. Встал. Осмотрелся. Солнце со стороны моря. Утро или вечер? А почему я решил, что это море? Попробовал на вкус воду. Соленая. Вокруг песок, насколько хватало глаз. Пустыня? Тут же захотелось пить. А я голый. Почему голый? Надо двигаться. Какой смысл оставаться на месте. Куда идти? Вон тот песчаный бархан или холм выглядит неплохо, чтобы с него осмотреться. Пока шел, вызвал еще раз надпись. Процентов стало 3. Не быстро. Поднявшись на холм, разглядел вдалеке, вдоль берега, скалистые выступы, не сказать, что прям горы. Над ними виднелось несколько птиц. Если есть птицы, должна быть и вода. Двинулся в ту сторону. И все же, где я оказался? Почему мое тело молодое? Что вообще произошло? Что за «нейроинтерфейс» в конце концов? Внимательно осмотрев свое тело, не нашел на нем никаких шрамов, следов или родинок. Как будто бы тело новое и никогда не «эксплуатировалось». Провел языком по зубам — никаких пломб. Если бы это тело росло из маленького человека, ребенка, следы должны быть. А тут ни шрамов, ни родинок, ни даже больных зубов. Получается, тело искусственное? Клон? Почему бы и нет, клонирование давно уже вчерашний день. Только клонировали животных, клонирование человека всегда было табу. Хотя кого и когда это останавливало? Разработка биологического оружия тоже была под запретом с момента, как я родился, однако это не мешало втихаря создавать его по всему миру тем же США. Да и остальные наверняка не отставали, просто прятали лучше. Но как далеко зашли и какие результаты?

Если тело клонировано, почему я осознаю себя как человек, который родился в 1975 году и прожил долгую и насыщенную жизнь? Пересадка мозга в клонированное тело? Или запись сознания? Клон или робот? Может, киборг? Укусил себя ребро ладони. Больно. Могут ли киборги чувствовать боль? Стоп, опустил взгляд на живот — пупок на месте. Зачем киборгу пупок? Значит, клон. А клону зачем?

Так и с ума сойти недолго. Попытался переключиться на то, где я. Из того, что я вижу, пустыня и море, это может быть Африка, Аравийский полуостров, Чили, Австралия. Не могу больше вспомнить, где пустыня выходит к морю. Но мне больше интересно, как я тут оказался?

Может, я протек крышей, и это все плод моего больного воображения, а на самом деле я лежу привязанный к кровати и пену изо рта пускаю. Но пить-то хочется как по-настоящему.

Да и солнце уже поднялось выше и начинает припекать. Получается, все же утро. Значит, не Южная Америка. Уже хорошо. Да и насколько помню, пустыня там выглядит несколько иначе. Юго-запад Африки так же отметаем, как и Австралию. Уже неплохо, остается Сахара и Красное море или Персидский залив. Получилось относительно локализовать свое местоположение. Уже неплохо. Моих познаний в географии на большее не хватает.

Давай еще раз, что я помню. Я — Иванов Иван Иванович, 1975 года рождения. Всю жизнь провоевал. Последние 7 лет на пенсии. Инвалид без ноги.

Еще раз посмотрел на себя. Не бьется.

Пару месяцев назад на меня вышел человек из «высоко сидящих» в государстве и предложил поработать с международной корпорацией. Вроде как они занимались разработкой программ по освоению космоса и хотели, чтобы я им составил программу подготовки и слаживания подразделений. Я после того, как ногу потерял, почти 10 лет только этим и занимался. Не считая более раннего опыта. С кем в космосе они будут воевать, не мое дело. Заморачиваться на эту тему нет смысла, было бы желание, а с кем и за что найдется. То, что опыта боевых действий в космосе у меня нет, а у кого он вообще есть?

Что еще я знаю о предложенной работе в корпорации? На самом деле мало. Не успел узнать. Мне сказали, что подробности по задаче я узнаю после подписания. Если пройду тесты и собеседование. Не прошел или прошел? А что, если это и есть тест?

Что я знаю о самой корпорации? Если честно, тоже не дохрена. Только то, что из открытых источников. Корпорация выросла из российско-американского сотрудничества по космосу в период очередного потепления отношений. Через несколько лет подключился Китай. Начали подтягивать различные компании вроде SpaceX Маска и Роскосмоса. Подняли судостроительную верфь на орбиту, на которой собрали внутрисистемный тягач. И все это по частям поднимали с земли. Starship Маска сильно помог и удешевил это дело. Но самое главное — на нем впервые применили ядерный реактор и ядерный же двигатель российской разработки, которые так же по частям поднимали и собирали уже на орбитальной верфи.

Последние годы они занимались попытками добычи ископаемых в астероидном поясе и строили перерабатывающие заводы. Количество космонавтов на орбите и за ее пределами впервые в истории перевалило за сотню человек и стремительно увеличивалось.

На этом собственно мои знания и заканчивались.

Песок начал нагреваться. Идти босиком по раскаленному песку не самая умная идея. Решил сместиться к берегу и идти по кромке воды. Наконец удалось отвлечься и успокоиться. Видимо, новое тело не скупилось на впрыскиваемые в кровь гормоны. Постепенно получилось вогнать его в рабочий ритм. Да, давненько я так хорошо себя не чувствовал, несмотря на всё сильнее палящее солнце и жажду. До скального выступа еще чапать и чапать. Надо экономить силы.

Хреново, что одежды нет, как пить дать обгорю. Надо зайти в воду охладиться.

Так я и шел, гоняя мысли по кругу, но так и не приходя к какому-то определенному выводу. По ощущениям путь занял около трех часов. По мере приближения звуки птиц становились более отчетливыми и больше походили на карканье ворон. Видимо, птицы меня заметили и устроили перекличку или оповещение. Добравшись до скал, я попытался подняться выше, но солнце уже начало достаточно сильно припекать, и я решил переждать самый солнцепек в тени. Жажда начинала терзать всё сильнее, да и есть хотелось тоже вполне ощутимо. Забившись в расщелину под небольшим карнизом, попытался осмотреться. Камни и мох. Подумал о том, что я не заметил никакой пустынной растительности вокруг. Уж какие-то кусты или трава должны быть, чтобы хоть какую-то лежанку организовать. Или не должны? Черт его знает, если честно. Колупнул пальцем мох. Обычный мох. Придется его жрать, если ничего больше не найду. Расчистив место от мелких камней, принял полусидячее положение, наблюдая за окружающей обстановкой. Надо экономить силы. Никогда не был спецом по выживанию, за отсутствием необходимости. Но судя по обстановке, придется становиться. Приметил невдалеке в тени ворону или ворона, которая с любопытством меня рассматривала. Ну смотри, мне не жалко. Полуприкрыв глаза в надежде немного отдохнуть, вспомнил про нейроинтерфейс. Сосредоточившись на нем, увидел, что цифра изменилась:

Прогресс 36%.

Новой информации не появилось. Свернув его, подумал о том, что неплохо было бы поспать. Насколько помню, ночью в пустыне довольно холодно. С учетом того, что у меня нет никакой одежды, придется двигаться, чтобы не замерзнуть. Поспать вряд ли удастся. Пожрать бы еще. И меня бы кто не сожрал.

Так и уснул незаметно, занятый простыми, односложными мыслями.

Пробуждение было резким и неожиданным. От боли в руке. Ворона, су… собака женского пола, клюнула в тыльную сторону ладони. Да так больно. От моего резкого движения ворона отскочила и издала возмущенное «каар».

— Ты чего, зараза, кусаешься? Схарчить меня хотел, клювожор несчастный?

Ворона, или ворон, каркнул напоследок и полетел по своим вороньим делам, оглашая округу своим карканьем.

Солнце уверенно катилось к горизонту. Я решил спуститься к воде, поискать пропитание. Минут двадцать полазив по скользким камням, мои труды были вознаграждены россыпью каких-то черных моллюсков, прикрепившихся к камню. Отодрав одну, попытался открыть ее руками. Естественно, я потерпел фиаско. Взяв в воде камень, попытался разбить ее в руке. С …цатой попытки у меня получилось. Выковырнув пальцами мягкое мясо, я тут же отправил его в рот.

— А ничего, жизнь-то налаживается.

Начал отрывать остальные раковины от камня и бросать их на берег. Там ловчее будет их разбивать. Перекидав штук тридцать на берег, оставил в покое совсем маленькие, направился ужинать.

— Деликатесы поданы, сэр. Не изволите ли оттрапезничать?

Настроение начинало подниматься. С полным брюхом всяко веселее будет. В десятке метров приземлился мой черноперый знакомец. Или другой, неважно. Буду думать, что тот же. Он с интересом смотрел на мои действия.

— Что, клювожор, тоже проголодался? На, угощайся.

Бросил ему недоеденного моллюска. Клювожор начал с любопытством осматривать угощение. Попробовал. Издал довольное «кар» и принялся за еду. А я начал подкидывать ему то, что брезговал есть сам. Так и ели с ним вдвоем. Под конец ворон совсем осмелел и приблизился ко мне на расстояние пары метров. Требовательно смотрел на меня в ожидании нового угощения.

— Всё, последняя. А то растолстеешь и взлететь не сможешь.

Пока ел, понял, что надо подняться на скалы, пока совсем не стемнело, и осмотреться вокруг. Поднявшись, я начал осматриваться, где ловчее будет подниматься. Ворон отлетел в сторону, осторожничает.

— Ну что, крылатый, погнали? Хотя тебе-то проще, раз и взлетел наверх.

Развернувшись, направился к отмеченному ранее подъему. Подъем занял по ощущениям около двух часов. Один раз приходилось сильно возвращаться и искать другой, более безопасный путь. Все-таки альпинистом и скалолазом я не был. Да и рисковать сильно не хотелось. Поднявшись, обратил внимание, что солнце, уже частично закатившееся за горизонт, почему-то белое. Странно, не слышал о таком эффекте.

Сверху открывалась интересная картина. Скальное плато было не очень большим, за ночь можно обойти вокруг. На юге до горизонта — пустыня. Как и на западе. А вот на севере еле-еле виднелась горная гряда. Насколько она большая и как далеко, непонятно. Слишком далеко. Но если меня не обманывает зрение, там виднелись снежные шапки. Значит, гряда высокая, и пилить мне к ней и пилить.

Некоторое время понаблюдав за морем, задумался. Я за целый день не видел на небе ни одного инверсионного следа или других признаков цивилизации. Это я еще мог списать на место, удаленное от маршрутов. Но и на море я не наблюдал никаких техногенных признаков. Сколько я сегодня отмахал по берегу? Километров 15–20. Ни одного признака присутствия человека. Хоть бы выброшенные морем на берег пакет или бутылка попались. Если это Красное море или Персидский залив, признаки должны быть. Это одни из самых судоходных регионов Земли. Или я ошибся в своих исчислениях, либо… а я не знаю. Значит, ошибся.

Ладно, пойдем потихоньку в сторону гор. Судя по снежным шапкам, что я еле разглядел, там должны быть минимум горные реки. На месте разберемся.

За спиной раздался шелест и очередное «КАР».

— Да что ж ты пугаешь меня, собака сутулая.

Надо возвращаться, пока совсем не стемнело. Спускаться получалось гораздо быстрее, чем подниматься, тем более уже по проверенному маршруту. Сумерки застали меня уже в самом конце спуска. Я бегом побежал к месту, где собирал моллюсков, в надежде, пока не совсем стемнело, успеть собрать их еще в дорогу. Когда удастся найти хоть какую-то еду, и удастся ли, большой вопрос. И с водой надо что-то решать.

Стемнело как-то быстро и неожиданно, как раз в момент, когда я приметил россыпь моллюсков, но еще не успел к ним подойти. Звезды, конечно, немного освещали пространство вокруг, но в воде было совершенно ничего не видно. Пришлось пробираться к намеченному месту на ощупь. Нащупав добычу, начал отрывать ее и бросать на берег.

Выбравшись, собрал добычу в кучу и задумался, как транспортировать всё это добро, будучи голым.

И тут меня осенило: почему птицы живут у этих скал, если рядом я не увидел источника воды. Заметно похолодало, а что это значит? Правильно! Роса! Значит, планы меняются. Необходимо дождаться росы и попытаться хоть немного утолить жажду.

— Что-то птицы разорались. Это ж неспроста.

Метрах в ста от берега начался какой-то птичий переполох. Направился в ту сторону, надо проверить. Не доходя пары десятков метров, я заметил движение в камнях. Звезды неплохо подсвечивали контуры происходящего. Я от неожиданности замер, пытаясь понять, кто же это пожаловал. Меня, по всей видимости, тоже приметили, гость тоже притаился. Рассмотреть, кого же там принесло, не получалось. Если на движение глаза еще хоть как-то реагировали, то при отсутствии движения пойди разбери, где там камни, а где нет.

Ну всю ночь я тут стоять не собираюсь в ожидании. Если что, применим 101-й прием карате. Вооружившись первым попавшимся камнем помассивнее, начал медленно двигаться в сторону ранее замеченного движения. Не доходя метров семь-восемь, приметил в камнях какое-то медленное движение. Достаточно близко к земле.

Неожиданно движения стали более резкими и отчетливыми, и неведомое что-то рвануло в мою сторону. Это ж ящерица! А чего она такая здоровая!? Метр в длину, если не больше. И это не считая хвоста. И биться сердце перестало! Так и в обморок недолго наложить.

Сразу стало очевидно, что просто развернуться и бежать уже поздно, уж слишком быстрой оказалась тварюга. Я попытался отскочить в сторону и на противоходе кинул камень в лоб. Дракон на минималках начал в последний момент доворачивать, чтобы цапнуть меня, и удар получился смазанным, не туда, куда планировал. Камень улетел в сторону. Ну ничего, уж чего-чего, а камней вокруг хватает. Отпрыгнул еще дальше в сторону и осмотрелся в поисках нового орудия. Ящерица тем временем уже почти развернулась. У нее это получалось не так ловко, как бегать. Значит, будем маневрировать. Быстренько подобрав аргумент поувесистей, приготовился к новой атаке, которая не заставила себя ждать. В этот раз удар получился что надо, сверху по голове прямо между глаз. Ящерица потерялась и тут же начала менять направление, в результате долбанула мне своим хвостом по ногам. Синяк будет что надо.

С трудом удержав равновесие, я подхватил удачливый камень и уже сам кинулся в атаку, не желая давать рептилоиду прийти в себя. В этот раз я не бросал камень, а попытался ударить, не выпуская его из рук. Получилось поймать на развороте. Ящерица, одурев от боли, попыталась дать дёру. Я свою добычу упускать не хотел, и в отчаянном прыжке вперед попытался ударить ее еще раз в то же место. Удар получился так себе. Зато я оказался на спине рептилии, которая такого мува явно не ожидала. Силёнок тащить на себе человека ей явно не хватало. А я начал в таком неудобном положении бить камнем в одно и то же место между глаз, в надежде поразить мозг. Но то ли мозгов у нее не было, то ли я бил куда-то не туда. Вела она себя совершенно несносно. Извивалась и вертелась, пытаясь выбраться из-под меня. Ободрала и расцарапала мне всё пузо своими вывертами. Но я с остервенением продолжал бить в одно и то же место, пока этот дракон на минималках совсем не затих.

Перекатился со своей добычи в сторону и лег на спину рядом. Сил не было на какие-то иные действия. Сердце бешено колотилось и норовило выпрыгнуть из груди. Лежал на спине, остро чувствуя камни, впившиеся в спину, тяжело дышал и смотрел на звезды.

Как же здорово иметь молодое тело и глаза. Я смотрел на звезды своим новым отличным зрением. Красиво. Я поискал взглядом Полярную звезду… и не нашел. Странно. Начал более внимательно всматриваться в звездное небо. Я не большой эксперт в звездах. Но уж Большую и Малую Медведицу всегда найду на небе. Может, я в Южном полушарии? Но и Южный Крест с треугольником я тоже не могу найти.

Это открытие настолько меня ошарашило, что я, забыв про усталость, подорвался как ошпаренный. И начал внимательнее изучать небо. Но ни одного знакомого созвездия я так и не нашел. Чертовщина какая-то.

И тут перед глазами неожиданно предстала зеленая надпись, хорошо видимая в темноте:

Адаптация нейроинтерфейса завершена.
Прогресс 100%.

Из-за стола, оторвавшись от чтения бумаг, поднялся молодой человек. Ну, как молодой — для меня, пенсионера, он молодой. На вид лет 30–35. Черноволосый, идеально выбрит. В отлично сидящем, видимо, не самом дешевом черном костюме.

— Иван Иванович, здравствуйте. Проходите, присаживайтесь.

Мужчина указал мне рукой на кресла в углу помещения, окруженные книжными шкафами. Слегка кивнув, я, хромая, направился к указанному месту, опираясь на трость. Сам он сел в кресло напротив. Между креслами стоял небольшой чайный столик.

Хозяин кабинета улыбнулся. Обстановка в этой части помещения напоминала кабинет психолога. Видимо, по задумке это должно было расположить меня к доверительной беседе. Но я-то видел, как он своим холодным взглядом препарировал меня, словно лягушку, и, наверняка, уже составил первоначальное мнение. Уж я-то психологов повидал, работая на государство. Он точно не из них. Понять бы еще, зачем им такие, как я. Ладно, война план покажет. Я в эту игру играть умею: держать эмоции при себе и не болтать лишнего.

Усевшись поудобнее в кресло, я направил взгляд на парня, показывая готовность к диалогу.

— Может, чай или кофе?

— Давайте уже начнем, — я слегка поморщился. Меня немного раздражала его манера начинать разговор. Он пытался создать впечатление, что нам некуда спешить. Но ладно, здесь его поле и правила игры. — Если позже чего-то захочется, я не постесняюсь попросить.

Парень слегка улыбнулся в ответ и взял планшет со стола.

— Итак, приступим. Меня вы можете звать Евгений. Вы же — Иван Иванович Иванов. С вашим досье я в общем и целом ознакомлен. Эта беседа нам необходима для того, чтобы окончательно понять, подходите ли вы нам. Вы понимаете, куда вас направят в случае, если вы полностью устроите компанию?

— В общих чертах.

— Более подробную информацию вам предоставят в случае успешного прохождения тестирования. Здесь бумаги о вашем согласии на прохождение тестов.

Парень протянул мне несколько листов, скрепленных скрепкой. Я наискось пробежался глазами по тексту. Нет смысла досконально его изучать. Захотят кинуть, кинут. И никакой договор не поможет. Поэтому подписал листы, и вернул их не забивая голову лишней информацией.

— Иван Иванович, пройдемте за мной.

Не без труда поднявшись, я взял трость. Наш путь лежал не к той двери, через которую я попал в кабинет, а к неприметной двери, находившейся с торца помещения. Войдя в нее, мы оказались в лаборатории, обставленной техникой непонятного для меня предназначения, с мониторами, на которых отображались какие-то показания. Тут же находились два человека в белых халатах. Один — среднего возраста, лохматый блондин. Второй — пожилой, бодрый старичок в очках, с длинными седыми волосами, перетянутыми в хвост. Он возился с какими-то проводами, не обращая на нас внимания.

Первый, среднего возраста, молча кивнул в знак приветствия и подошел к столу у стены с пробирками.

— Для начала нам необходимо взять анализ вашей крови, чтобы внести корректировки в оборудование для более точных показаний.

Я вопросительно взглянул на Евгения.

— Не переживайте. Нам необходимо составить ваш полный психологический портрет, чтобы понимать, с кем мы работаем и какого результата можем ожидать от вас. Медицинские датчики и оборудование призваны помочь нам в решении поставленных задач.

— Ладно.

Вложив в это «ладно» все свое недовольство, я подошел к столу. Присел, подал руку. Жгут. Работаю кулаком. Отвернулся — с детства такая привычка, не люблю смотреть, как в меня втыкают иголки. Почувствовал укол. С меня сняли жгут, достали иглу и приложили ватку.

Пока я держал вату, меня усадили в кресло с датчиками и начали обвешивать ими. Больше всего датчиков было на голове. В лицо смотрела камера.

— Можете начинать, — сказал блондин в белом халате и сел перед мониторами с показаниями.

Евгений посмотрел на часы, которые скорее являлись дорогим аксессуаром, как раз для таких жестов. Сомневаюсь, что у него в планшете, в который он постоянно заглядывал и что-то помечал, время не показывает.

— Хорошо. Иван Иванович, мне хотелось бы понять вашу мотивацию. Мне нужно, чтобы вы отвечали на вопросы максимально искренне. — Я кивнул. — Почему вы здесь?

— Потому что мне предложили. В моем положении, — я коротко указал взглядом на оставленную трость, — такими предложениями не разбрасываются.

Евгений бросил короткий взгляд в планшет.

— Меня интересует, почему вы выбрали тот путь, который вел вас по жизни и в конечном итоге привел сюда. Интересует ваша мотивация. Что вами движет?

Разглядев вопросительное выражение моего лица, собеседник что-то отметил в своем планшете.

— В вашем личном деле указано, что вы пошли на срочную службу сразу после окончания 10 классов в 1993 году. Почему вы не пошли учиться в институт? Судя по успеваемости и различным грамотам с спортивных соревнований, у вас был неплохой шанс.

Я слегка скривился в ухмылке.

— Я правильно понимаю, что вы из поколения 2010-х годов рождения? — Кивок в ответ. — Сейчас не любят вспоминать те времена. Выбора на самом деле не было. Родители у меня тогда сидели месяцами без зарплаты. А для поступления на бюджет нужна была взятка. Коммерцию родители бы не потянули. Я, конечно, пытался поступить, но увы.

— Можете подробнее рассказать? Меня интересует ваш эмоциональный настрой на тот момент.

Я вздохнул, как будто решаясь на что-то.

— Вы когда-нибудь испытывали отчаяние от осознания, что не знаете, как быть дальше? От непонимания, что делать завтра и вообще?

С институтом, ввиду отсутствия денег на взятку, не сложилось. Да я, если честно, не очень и понимал, куда идти учиться. Страна, в которой мы жили, больше не существовала. Изначальная эйфория постепенно сменилась ужасом от осознания происходящего. Мир вокруг стремительно менялся, и я бы не сказал, что в лучшую сторону. Мы тогда думали, что это ненадолго. Вот сейчас придет кто-то вроде Сталина и наведет порядок. А пока — бардак какой-то, неопределенность. Малоприятное ощущение.

Именно это в 1993 году толкнуло меня, сразу после окончания школы, пойти в армию. Мысль была простой: два года в армии дадут небольшую паузу и возможность подумать, что делать дальше. Может, за это время и дурдом в стране закончится. Я ответил на ваш вопрос?

— Да. Хорошо. Расскажите о вашей срочной службе.

— В сентябре меня призвали, и почти сразу мы уехали на юг нашей необъятной. В свежесформированную бригаду. Не сказать, что служба была сахар, но и ничего невыносимого. В начале октября Белый дом расстреляли. Но мы тогда не в курсе были. Только старослужащие ругались, что увольнительные не дают. Нам ротный потом рассказал. Но как-то это мимо прошло. Другие у нас тогда заботы были.

Я замолчал, погружаясь в свои мысли. Видимо, старческие привычки начали проявляться.

— Сергей Игоревич, у меня здесь указано, что вы были сержантом. Расскажите подробнее.

— Если честно, нечего особо рассказывать. Ротный нормальный мужик был. Видел личный состав. Многие офицеры тогда начали потихоньку забивать на службу. Но не он. А я просто в коллективе нормально держался. Подружился я там с товарищем, Алексей его звали. Мы в школьные годы по соревнованиям знакомы были, на этой почве и сдружились. Мы с ним пару раз со старослужащими цеплялись, но держались друг за друга, это и спасло. Нас особо и не пытались сломать, если честно, ну а мы особо и не нарывались. Поэтому отношения со старослужащими ровные были, ну и иногда вопросы с ними решали за наш призыв. Ну а ротный это видел, вот и наградил нас сначала младшими, когда деды начали увольняться, а потом и сержантами.

— Расскажите о вашем участии в чеченском конфликте.

— В конфликте, — ухмыльнулся я. — Чуть больше чем через год, будучи уже в звании сержанта, мы входили в Чечню. Кто и за что собирался воевать, нам, 19-летним пацанам, было всё равно. В голове на тот момент у нас было одно: «Красная армия всех сильней!». Хотя состояние бригады говорило, что не всё было так просто. Горючку получали незадолго до ввода.

Я ненадолго замолчал. Евгений поднял вопросительный взгляд на меня, оторвавшись от планшета, в котором что-то отмечал. Я продолжил, как будто решившись.

— В итоге 31 декабря мы штурмовали Грозный. Нас знатно раздолбали на вокзале. Подробностей не буду рассказывать, и так история известная. — Я посмотрел на собеседника. — Вы и правда не в курсе? Хотя да, я забываю, как вы молоды. В школе этого не рассказывают. В интернете пишут, что то, как нас раздолбали, было символом неудач в первой кампании. Ротный там остался. Леха тоже там пропал. Пошел со своими пытаться неудобный чердак зачистить, долбали по нам оттуда граником. — Я ненадолго замолчал, вспоминая Лёху. Мы даже не попрощались.

Взял небольшую паузу, чтобы справиться с нахлынувшими воспоминаниями. Сентиментальным становлюсь на старости лет.

— Скажу, что я еще достаточно легко отделался: остался и жив, и относительно легко ранен. В итоге та война для меня достаточно быстро закончилась. Нас вывели на переформирование, и вскоре я демобилизовался.

Я замолчал, смотря в глаза собеседнику.

— Это всё, что вы можете рассказать о своем участии?

— Если честно, рассказывать особо нечего. Тогда это воспринималось как-то не по-настоящему, как в компьютерной игре. Это потом уже дошло. Многие, кто вышел, рыдали как дети. А у меня какое-то оцепенение было. Я всё ждал Леху, думал, что сейчас он придет, просто вышли в другом месте. Насколько знаю, без вести пропавшими их записали. Скорее всего, чеченцы так тела изуродовали, что и не распознали.

Леху я помнил хорошо. Говорят, что первый убитый помнится всю жизнь. Но там стреляли в нас, мы стреляли в ответ. Сколько было мною убито, и было ли вообще, я не знаю до сих пор. А вот свою личную потерю, товарища, который стоял спиной к моей спине, я запомнил навсегда. Это была моя личная мотивация на долгие годы вперед.

Я до сих пор помню, как он улыбался перед тем, как уйти на тот чердак. «Держись, братишка. Сейчас этих псов выкурим, и домой», — сказал он, и мы просто кивнули друг другу. Тогда мы себе казались мужиками, воинами. Это сейчас, с высоты прожитых лет, я понимаю, что мы были необученными сопляками. Сопляками, которых бросили в жерло войны.

Пауза начала затягиваться, я опять не заметил, как ушел в свои мысли. Недопсихолог, видимо, давал мне прийти в себя.

— В Чечне я после того больше не был. Нас вывели на переформирование. Я попал в госпиталь и дослуживал уже на «большой земле». Демобилизовался уже прапорщиком. Говорят, кого-то там потом даже наградили. Но сразу про нас просто постарались забыть. Как в том анекдоте: «Мы вас не забудем, но и вспоминать не будем».

— Что происходило, когда вы вернулись?

— Да как у всех. Вокруг ничего же не изменилось. Только хуже стало. Я не стал видеть себя в окружающем дурдоме. Дела в стране лучше не становились. Всё катилось к черту. Отец начинал потихоньку спиваться, завод, на котором он работал, закрыли, а новой работы инженер не смог найти. Оттого и бухал. Мать сутками упахивалась за копейки. Работала продавщицей в ларьке и подрабатывала уборщицей. Так что мне надо было срочно решать проблему своей неопределенности. На шее у матери я сидеть не мог, ей и отца хватало.

— Как вы познакомились с Труфановым?

— В спортзале. Мне тогда ребята, с которыми я занимался в школьные годы спортом, предложили поработать у них в конторе. По сути, бандиты, коммерсантов и рынки крышевали. Но тогда это было не столь очевидно. После одного случая, «взятия под крышу», я понял, что это не мое. Но и уходить в никуда нищенствовать не хотелось. А тут на тренировке он сначала ко мне в спарринг встал. После спаррингов я любил посидеть, посмотреть на зал, пока остываю. Он присел рядом, начал разговор. Потом предложил ехать в Приднестровье.

— Просто предложил?

— Нет. Мы несколько раз с ним разговаривали после тренировок. Он уже ездил до этого на Балканы, в 95-м ранен был, две пули на каком-то перекрестке поймал. Долго лечился и как раз восстанавливался после ранения. В двадцать разница в пять-десять лет воспринимается иначе. Мне казалось, что со мной делится опытом состоявшийся и умудренный опытом мужчина. Общались на общие темы. О причинах происходящего вокруг. Он рассказывал, кто на самом деле стоит за тем или иным конфликтом. Я вообще любил с ним обсуждать предпосылки и причины происходящего. Но это потом. А тогда я поделился с ним неопределенностью, и он предложил ехать добровольцем в Приднестровье.

— И вы сразу согласились?

— Не сразу. Глядя на пиздец, который творился вокруг, служба в армии вспоминалась с теплотой. Плохое быстро забывается. И если честно, в глубине мальчишеской души хотелось поквитаться за пацанов. Игорь тогда на многие вещи глаза открыл. Сделал так, что я вроде бы и сам понял, а по факту привел меня к тем выводам.

В Приднестровье как раз ждали продолжения. Набирали добровольцев и платили неплохо. Я сначала сомневался. Но после случая с «коллегами» решился.

— Что происходило в Приднестровье?

— Рассказывать особо нечего про ту командировку, спокойно было. Обычная работа. Игорь там за меня плотно взялся, многому меня учил. Может, потенциал какой во мне увидел. Познакомил меня со многими.

— У меня сказано, что вы участвовали в конфликте в Югославии.

— В 99-м ездили за свой счет. Игорь сорвался, когда начали бомбить Белград. Ну и я с ним. Бардак там был страшный. Там под Приштиной я получил второе ранение. Потом почти год дома лечился.

— Чем занимались в это время?

— Хотел в институт поступить. На истфак. Готовился. Но там вторая чеченская в самом разгаре была. Не усидел, подписался.

— Как вы оказались в Главном разведывательном управлении?

— Игорь помог к отчаянным ребятам попасть. Рассказывать, извините, не имею права. Там три года и пролазали по горам.

— Как получилось, что вы вновь вернулись на путь наемника?

— Я в 2004-м, когда вернулся, всё-таки поступил. И даже три года отучился. А в 2007-м на меня снова Игорь вышел. Предложил встретиться. Рассказал, что всю гусиную вольницу государство под крыло взяло, и теперь они гордо именуются ЧВК. На американский манер.

Я позволил себе ухмылку.

— Мы тогда с ним хорошенько выпили, обсуждали происходящее в мире, как в старые добрые времена. Про то, как американцы лихо машут мечом на Ближнем Востоке. Про то, как они пытаются подгрести под себя весь мир. Про Мюнхенскую речь. Про то, что ждут нас веселые времена из-за этого. Ну он и предложил продолжить делать то, что мы умеем хорошо. А у меня, если честно, с гражданской жизнью не особо клеилось. Да и учеба как-то радости не приносила. Перспектив в общем не видел. Я и согласился.

— Расскажите вкратце, что происходило в период вашей работы в ЧВК.

— Если вкратце, — я почесал подбородок, как бы обдумывая, что сказать. — Сначала в Грузии были. Еще до конфликта разведку проводили. Нашу страну, видимо, по носу хотели тогда щелкнуть побольнее. Наши готовились как могли. Кадровых заслать не могли, а от нас, если попадемся, можно откреститься. Потом долго в Африке вопросы решали, в разных местах. Местных готовили, сами немного побегали. На Донбассе тоже отметились, но там уже в частном порядке. Туда тогда много бывших «гусей» слетелось. В 2016-м в составе конторы в Сирию поехали. Но у нас там свои задачи были. Хотя и с вояками тоже работали. Игорь под Дейр-эз-Зором погиб в 2018-м. Ну ничего, я за него с процентами рассчитался.

Я ненадолго замолчал, гася внутренние переживания, чтобы не болтать лишнего.

— Пальмиру наши ребята брали. Правда потом Пальмиру у нас украли. Но да ладно, не за славу работали.

В 2022-м на родину вернулись. Не отдыхать. Там уже все знали, чем мы занимаемся. Ну а после «Мятежа» разброд начался. Кто в Беларуси остался, кто на отдых отправился. Я добровольцем пошел. Там война уже другая совсем была. В 2025-м получил третье ранение и потерял ногу. На этом, собственно, мой боевой путь и закончился. После того как в себя пришел, инструктором в Африке работал. Потом уже по состоянию на пенсию ушел.

Я замолчал. Пауза начинала затягиваться. Собеседник что-то читал в планшете. Заговорил он неожиданно, не отрывая глаз от гаджета.

— И всё же, Иван Иванович, почему вы согласились на предложение нашей корпорации, не зная подробностей предложения?

— Подробности, я думаю, вы мне, когда надо, скажете. Я научился за много лет лишние вопросы не задавать — так живешь дольше. А в остальном, я знаю, что ваш проект курируется государством. Я семьи не нажил, знакомые и друзья похоронены по всему миру. Из наших мало кто вообще до старости доживает. Надоело мне одному по музеям ходить. Да и по книгам, которые хотел прочитать, все гештальты закрыл. Наверное, мне просто скучно на пенсии. Ну и предложение еще послужить, в моем почтенном возрасте, интригует. Мне не так много осталось.

Собеседник что-то отстучал в планшете. Поднял на меня глаза.

— Предварительно могу сказать, у вас довольно высокие шансы. Последний вопрос и предлагаю на сегодня закончить. Что для вас значит слово «Родина»?

Седой, что начал активно нажимать на своей клавиатуре. Евгений начал пристально на меня смотреть, будто ожидая чего-то. Я почувствовал, что мое сознание начинает уплывать. «Переутомился, что ли», — мелькнула мысль в голове.

— Можно… воды…