На днях закончила книжку Екатерины Звонцовой «Чудо, тайна и авторитет». 1887 год, канун Рождества. 27-летний сыщик занимается самоедством в своём кабинете: в юности он написал фельетон, который испортил жизнь одному молодому человеку-учителю племянника друга сыщика. История случилась грязненькая, поэтому учителя быстро выставили из дома. Читателю предлагается отправиться вместе с сыщиком и призраками Диккенса в путешествие, дабы найти ответ на вопрос: того ли человека сделали крайним?
Чем книжка хороша: в ней есть пряничная сказочность Москвы 19-ого века. Много интересных деталей и отсылок, присутствуют полезные сноски от автора, разъясняющие кое-какие исторические аспекты. Кроме того, в «Чуде» много времени посвящено самоуничижению и воскрешению человека и его веры в искупление по мере того, как он осознает последствия своего поступка и решается к действию. При этом автор оставляет открытым финал, в котором читатель сам должен понять, будет наказан злодей или нет.
А дальше идёт моё личное мнение, которое может не совпадать с мнением автора и фанатов его творчества. Что мне не понравилось в книге:
Не смотря на все попытки привязать читателя к красивой внешности персонажей и втянуть в игру с привидениями, после прочтения книги нет рефлексии, которая есть после того же Диккенса. Многие взрослые оказываются на месте Эбенизера Скруджа, не по состоянию финансовому, но по состоянию духовному, и единицы – на месте Ивана К (потому что к 27-ми мы стараемся вырасти). После Диккенса хочется подумать о своей жизни и поступках, позвонить маме или сказать что-то хорошее коллеге на работе. У «Чуда» нет такого эффекта, скорее неприятное ощущение вечного заигрывания со стороны автора.
Книга – фанфик по Достоевскому и Диккенсу
И о-о-о-о-о-очень длинный фанфик. «Чудо» – симбиоз «Братьев Карамазовых» и «Рождественской ночи». Огромное количество мест, где читателя тыкают в это носом. Не аккуратные завуалированные формы, когда ловишь за хвост ассоциацию и про себя восклицаешь: «Точно! Это же Такойто Такойтович». Нет, читателя ожидает конкретное: «Я как *вставить имя* из «Карамазовых», меня даже спрашивали, не назвал ли Достоевский своего героя в мою честь». С каждым таким «указанием» читать становилось всё сложнее.
Слишком много пустого описательства
Я избалована книгами, где долгие описания имеют смысл, создают определенную атмосферу и настроение. В «Чуде» зачастую описания нужны… ни для чего. Просто автор решил, что вот этому платью нужно посвятить один-два абзаца. Нет, это описание дальше не возымеет никакого смысла, оно просто есть. При этом, оно не настолько информативное, чтобы мы поняли, какой фасон моден в конце 19-ого века, но достаточно подробное, чтобы утомить читателя рюшами и бантиками. И если у Толстого или Достоевского описания передают дух эпохи, то в «Чуде» они - обезьянничество.
Герои, не вызывающие сочувствия
Конечно, я исключаю тех, над которыми было совершенно насилие (а книга не только о бесконечной любви автора к Карамазовым, но и о насилии над слабыми). Несмотря на то, что часть персонажей списана с чужих литературных героев (в первую очередь с Карамазовых), то итоговый результат не впечатляет.
Терзания главного героя очень мне напоминают подростковые треволнения Гарри в «Дарах смерти». Но Гарри было 17, а главному герою «Чуда» - 27 и он сыщик. Он занимается бессмысленными душевными терзаниями, поскольку на момент начала рассказа у него всё ещё нет ни одного веского, реального доказательства, что его действия 10 лет назад были неверными.
Литературное альтер эго главного героя – эталон инфантилизма, самоуверенности 17-летнего мальчишки, который абсолютно серьезно рассказывает о том, как фельетонами вершил судьбы, спасал жизни, но один раз ошибся (но это не точно, доказательств нет) и после этого завязал. Особенно мне больно, когда об рассуждает 27-летний мужчина, работающий в Московском сыске, и не считает, что он был самоуверенным идиотом.
Остальные персонажи получили множество красивых слов о внешнем виде, чтобы мы могли отличить алебастрового рыцаря от черноволосого цыганенка, но в послевкусии от прочтения – пепельная пустота. Никому не хочется сочувствовать, не хочется записать цитату, не хочется подумать на досуге.
По мере приближения к финалу, у меня сложилось такое чувство, что автор сам устал от своей работы и своих героев. Ценных диалогов становится всё меньше, обилия описательных прилагательных – больше. Эпилог написан настолько крупными мазками, что перестаешь сочувствовать главной жертве всех событий. В нескольких предложениях он доказывает, что ему требуется наблюдение у хорошего психоаналитика, как того хотела его матушка.
«Чудо, тайна и авторитет» - книжка, которую можно почитать, если вам нравится Достоевский и вы любите хорошо написанные фанфики. Однако, не ждите от этой книги глубины, «Чудо» - красивая, но проходная беллетристика.
P.S. Постиронию с «Ответственный редакторка» не поняла
