Серия «Отпуск в сентябре»

Ужин при свечах у камина - это лучшее, что можно было придумать в такую погоду. Я наполнил бокалы вином. Конечно же это рислинг, здесь ты как всегда стабильна. Если не изменяет память, эта бутылка была привезена из Мали, личный подарок африканского диктатора за оказание услуг по обучению его гвардии основам военного дела. Хорошее вино для хорошего окончания дня. Первый тост конечно же за хозяйку.

Мясо как всегда бесподобно. Я знаю, что тебе нравится как я смакую каждый кусочек, разжевывая его неспеша... Все таки мне повезло, что у меня есть ты.

Второй тост говоришь ты. И всегда он выходит скомканный, даже при свете свечей видно как тебе тяжело в этот момент , тяжело от осознания окончания моего отпуска, от предстоящей разлуки. Повисает неловкая пауза и я чокаюсь о твой бокал. Звон хрусталя разлетается по комнате. Мне даже показалась, что он был слышен далеко за этими стенами и отозвался эхом в горных ущельях.

Ты взбираешься мне на колени и утыкаешься головой в плечо... Ком проступает к горлу. Нам обоим сейчас тяжело.

Этой ночью мы не будем спать. Эта ночь совершенно для другого. В спальне прохладно, тепло камина сюда ещё не дошло. За окном сверкает гроза, разрезая вспышками квадраты алых штор. Ты ушла немного вперёд, на ходу сбрасывая халат на пол. Снова вспышка молни. Как же ты прекрасна... Белое кружевное белье на почти не загоревшей коже. До сих пор не могу взять в голову, как можно жить у моря и практически не загореть за лето. Хотя признаюсь, тебе идёт именно этот цвет тела. Ты стоишь, чуть прогнувшись в спине, как будто у балетного станка и покачиваешь бедрами. Мне начинает нравится эта игра. В два шага я отказываюсь рядом и прижимаю тебя к себе.  Кивком головы, как по волшебству, твои волосы распадаются из пучка и спадают на плечи... Мы оба молчим в полной тишине

И в этой тишине нарастает напряжение, которое каждый ощущает всем телом, как будто пронеси спичку и будет взрыв. Я касаюсь губами твоего плеча и ты сразу становишься мягкой, утопая в моих руках. Поцелуи сыпятся на твою шею и плечи, щеки, наши губы встречаются и вот мы просто единое целое. Наверное прошла вечность пока мы так стояли. Нам не нужен был даже воздух, мы дышали друг другом.

Последнее утро сентября. Я варю кофе в турке. Этому меня научили арабы, так раскрывается аромат и вкус. Из тостера выпрыгнули два кусочка загорелого хлеба, на которые сейчас упадут бекон и плавленный сыр. Завтрак практически готов. Солнце местами режет толщу облаков, играя зайчиками от луж на стенах и потолке. На деревянную доску, подарок африканского племени потомков людоедов, аккуратно поместились два бутерброда и чашка ароматного кофе. Ведь завтрак в постель - это для настоящей принцессы. Она потягивается и краешек ноги вылазит из под одеяла. В комнате свежо, но это и хорошо. Шторы развешены резким движением несмотря на призывы остановиться. Под стынущий кофе за окном ржавеет клён. Завтрак проходит молча. Я открываю шкаф и начинаю собираться. Мы оба знаем, что меньше чем через час в начале улицы предательски засвистят тормоза УАЗика, что время отпуска подошло к концу и в эти 55 минут лучше молчать. Молчать обоим. Ты становишься рядом, запахивая халат и начинаешь застёгивать липучки моей формы, нарочительно медленно, как бы растягивая момент. Через 20 минут мы оба стоим на террасе, держась за руки. Рюкзак давно собран, а ты даже не видела как я его собирал весь этот месяц, меняя одни предметы на другие, докупая новое и выбросив отработанное. Время становится липким и каким-то противным на вкус. На какой-то то момент даже показалось, что оно остановилось, птицы затихли, волны прибоя застыли и нависли над берегом. Скрип тормозов невидимого УАЗа вернул мир к жизни. Слез не было. Я просто обнял тебя и шепнул: "Я вернусь, обещаю". Ты обняла меня и уткнулась лицом в мою грудь, и незаметно, как тебе это всегда кажется, бросила а боковой карман моей куртки монету древних шумеров, на удачу. Я целую тебя в щеку и прыгаю справа от водителя. УАЗ дёргается, пинает колесами грунт и начинает тянуть прочь от дома. Я предпочитаю никогда не оглядываться. Таково правило...

Туристы разъехались, редкие зеваки слоняются вдоль бутиков. Первым делом идём в отдел нижнего белья. Это наша совместная слабость. Люблю когда на тебе красивое бельё. Девочка - консультант вьется волчком вокруг единственного посетителя, а ты набираешь и набираешь. Она думает это все на примерку, нет...мы берём это всё. Жизнь слишком коротка, чтоб два дня ходить в одном и том же комплекте белья. И конечно же чулки...их ты берешь для меня, зная мою слабость. Я плачу на кассе наличными и подмигиваю тебе, ты снова улыбаешься уголками глаз.

Солнце раскаленным кругом висело над равниной. Одна единственная дорога хорошо просматривалась в обе стороны, ехать по ней было сродни самоубийству. Ведь нас должны были ждать. Или не должны? Ни кто в здравом уме не воюет в полдень,  при +63 по Цельсию. Ни кто кроме нас. Потом эта операция войдёт в учебники многих военных школ. Жаль, что тогда не было дождя...

Ты вышла из комнаты неслышно и вернула меня назад, в наше сентябрьское утро. Твой белый плюшевый халат меня всегда веселил, В нем ты похожа на мягкую игрушку. Ты и так, как игрушка, плюхнулись мне на колени и запустила руку в ёжик моих волос... В такие моменты я превращаюсь в котенка и ты это знаешь.

Летний душ из половины кунга и бочки стоит на краю участка. Когда то давно он был поставлен как временный на один сезон, но уже врос в землю. Я открываю воду и молча стою под струями, тепло разливается по телу унося с собой беспокойство и ужас. Внутри кунга темно, и только редкие лучи солнышка пробиваются в щели на крыше, разрезая полумрак как ломоть черного хлеба.

Ты прошмыгнула внутрь как кошка. Даже мое чутье не успело среагировать. Да, отдать должное, ты мастер скрытного перемещения, ас. В полумраке тесной комнаты мы оказываемся практически рядом. Чувство неловкости повисает над потолком и начинает медленно окутывать всё. Каждый не решается сделать первый шаг, как будто нам снова по 15. Я прижимаю тебя к себе, сильно, до хруста твоих и моих косточек. Вода течет по нам, но это и к лучшему, так ты не увидишь мои слезы, а я не увижу твои... Эта работа никогда не позволит жить друг для друга, жить счастливо. Нам остаются лишь встречи и постоянные волнения, редкие смс и тот самый отпуск.

Вот за поворотом показался наш поселок, почти дома... Водитель свернул с дороги в тихую улочку и мы покатились по крутому спуску вниз, к самому морю. Где то там, на первой линии, ты с самого утра стоишь у окна и ждёшь. Даже не смотришь ты слушаешь. За столько лет ты научилась слышать свист тормозов УАЗа даже не видя его из-за поворота. У нас будет 30 суток. И это так много.