В тупике у железнодорожной насыпи уже стоял знакомый бензовоз с циничной надписью «МОЛОКО». Его габаритные огни тускло светились сквозь слой дорожной грязи.

Игорь развернул «Черепаху», подав задом почти вплотную к цистерне. Вышел из кабины, поеживаясь от пронизывающего ветра.

Водитель водовоза, тот самый угрюмый мужик в промасленном бушлате, уже ждал его. Он не курил, как обычно, а стоял, прислонившись к колесу своего грузовика, и внимательно смотрел на подъезжающую машину.

— Принимай, — коротко бросил Игорь, распахивая задние двери фургона.

Внутри, в полумраке, стояли пустые синие бочки, принайтованные ремнями.

Водитель молча протянул шланг. Игорь привычным движением опустил его в горловину первой емкости и открыл вентиль. Вода с шумом ударила в пластик. Насос цистерны мерно загудел.

Обычно в эти минуты они просто стояли рядом, глядя в разные стороны и молчали, соблюдая конспирацию. Водитель получал свой конверт с наличными (или подтверждение транзакции на криптокошелек), сматывал шланг и уезжал.

Но сегодня все пошло не по сценарию.

Когда третья бочка наполнилась наполовину, водитель вдруг шагнул к Игорю. Близко. Слишком близко для случайного контакта. Игорь инстинктивно напрягся, его рука скользнула в карман куртки, где лежал травматический пистолет.

Мужик заметил движение, но даже не моргнул.

— Оставь, — тихо сказал он. Голос был хриплым, простуженным. — Не пригодится.

Игорь замер.

— Что-то не так с оплатой?

— Деньги пришли. Дело не в деньгах.

Водитель посмотрел по сторонам, проверяя, нет ли лишних глаз, хотя в этом тупике их быть не могло.

— Тебя ждут, — произнес он, глядя Игорю прямо в глаза. — Не Марк. Не ваши цифровые друзья. Другие.

Игорь почувствовал, как по спине пробежал холодок. "Другие". Это слово в их мире могло означать кого угодно — от ФСБ до конкурирующей банды. Но водитель не был похож на провокатора.

— Кто?

— Те, кто помнит, как было до.

Водитель наклонился ближе, перекрывая шум насоса.

— Слушай внимательно. Я повторять не буду. И записывать не надо. Сегодня. Через два часа. Лес за Парголово. Поворот на 45-м километре Выборгского шоссе, сразу за старой заправкой "Лукойл". Там будет грунтовка в лес. Проедешь километр. Увидишь черный внедорожник.

— Я не поеду в лес, — жестко ответил Игорь. — Кто вы? Откуда вы знаете про нас?

Водитель усмехнулся. Улыбка вышла кривой, шрам на щеке дернулся.

— Мы знаем про вас все, Игорь Александрович. Мы знаем, как вы угнали грузовик. Мы знаем про вашего «Зеро». И мы знаем, что вы зашли в тупик. Вам нужна помощь. Настоящая. А не эти игры в песочнице.

Он перекрыл вентиль на шланге, хотя бочка еще не наполнилась.

— Едешь один. Без хвоста. Без электроники. Если возьмешь телефон — встречи не будет. Если скажешь своему ИИ — встречи не будет. Решай.

Он смотал шланг, бросил его на крепления цистерны и полез в кабину.

— А вода? — машинально спросил Игорь.

— Вода — это мелочь.

Дверь «Молоковоза» захлопнулась. Грузовик рыкнул двигателем, обдав Игоря облаком сизого дыма, и, тяжело переваливаясь на ямах, пополз к выезду из тупика.

Игорь остался один у открытых дверей «Черепахи», наполовину пустой. Ветер свистел в щелях кузова.

45-й километр. Лес. Один.

Это звучало как идеальная ловушка.

"Третья сила", — подумал он. — "Марк — это анархия. Зеро — это диктатура. А кто эти?"

Он захлопнул двери фургона. Решение было принято мгновенно. Он поедет. Потому что неизвестность пугала его меньше, чем перспектива остаться пешкой в чужой игре. Он должен знать всех игроков за столом.

Уход в Тень

Обратный путь до Намыва Игорь помнил смутно. Его мысли метались. Кто эти люди? Почему сейчас? И главное — как скрыть это от Зеро? ИИ видел и слышал все, что происходило в бункере и машинах. Значит, нужно было сыграть роль. Сыграть так, чтобы поверили не только люди, но и алгоритмы анализа голоса и мимики.

Он въехал в паркинг. Ворота лязгнули за спиной.

К машине тут же подбежал Саня, вытирая руки о штаны.

— Ну что, добытчик? Полный бак?

— Половина, — бросил Игорь, выходя из кабины. Он старался выглядеть раздраженным. — У них там насос полетел. Сказали, остальное завтра дольют. Давай разгружать, у меня мало времени.

Они начали выкатывать тяжелые бочки. Саня заметил нервозность командира.

— Случилось чего? Ты какой-то дерганый.

— Случилось, — Игорь понизил голос, оглядываясь на камеру под потолком (привет, Зеро). — Водила шепнул, что на заводе "Кристальная Слеза" начались проверки. Какой-то ревизор копает под нас. Хочет выяснить, куда уходит "неучтенка".

— Черт, — Саня побледнел. — Сергей знает?

— Нет пока. Я не хочу поднимать панику раньше времени. Водила дал контакт человека, который может слить инфу по проверке. Встреча через час, в городе. Лично. Без телефонов.

— Опасно, — покачал головой Саня. — Может, лучше пробить его через базу?

— Нет, — отрезал Игорь. — Любой запрос в базу оставит след. Если там работает СБ, они мониторят логи. Я поеду сам. Тихо. Поговорю и вернусь.

Это была ложь, шитая белыми нитками, но для уставшего Сани она звучала убедительно. "Кристальная Слеза" была их больным местом, и любая угроза поставкам воспринималась всерьез.

— Ладно. Помощь нужна?

— Нет. Справлюсь. Догружаем и я ухожу.

Когда последняя бочка встала на место, Игорь прошел в жилой отсек. Вика сидела с книгой.

— Ты куда? — спросила она, увидев, как он переодевает куртку.

— Дела, — он подошел и поцеловал её в макушку. — Надо встретиться с одним человеком. Скоро буду.

— Телефон возьми, заряжен, — она протянула ему гаджет.

Игорь покачал головой.

— Нет. Встреча... деликатная. Оставлю здесь.

Он выложил на стол свой смартфон, смарт-часы и даже электронный ключ от машины (взял дубликат — простую болванку без чипа).

Из ящика стола он достал старую, потертую Motorola — аналоговую рацию, работающую на гражданских частотах.

— Возьму "кирпич". Если что — я на третьем канале.

Вика посмотрела на него с тревогой. Она чувствовала, что он что-то недоговаривает, но привыкла доверять его чутью.

— Будь осторожен.

— Всегда.

Игорь вышел в шлюз. Гермодверь закрылась, отсекая его от тепла, света и всевидящего ока Зеро. Он остался один в холодном бетоне паркинга.

Он сел в «Патриот». Старый УАЗ, лишенный современной электроники, был идеальным транспортом для призрака.

Двигатель завелся с пол-оборота. Игорь включил печку, но тепла не почувствовал. Холод шел изнутри. Он ехал на встречу с неизвестностью, оставив за спиной всех, кто мог его прикрыть.

Он выехал на улицу. Снег все так же падал, засыпая следы. Город спал, но Игорь знал, что этот сон обманчив. Он направил машину на север, к выезду из города, туда, где заканчивались камеры и начинался лес.

Слепой Пассажир

45-й километр. Старая заправка "Лукойл" проплыла мимо, похожая на скелет доисторического животного. Ржавые колонки, выбитые стекла. Сразу за ней, как и говорил водовоз, в лес уходила узкая просека.

Игорь свернул. «Патриот» запрыгал на корнях, фары выхватывали из темноты стволы сосен, облепленные снегом. Он проехал ровно километр по одометру.

Впереди, на небольшой поляне, стояла машина. Черный, матовый внедорожник, похожий на инкассаторский броневик, но без маркировки. Двигатель заглушен, огни погашены. Он сливался с ночью.

Игорь остановился в десяти метрах. Не глуша мотор, он вышел из машины, держа руки на виду.

Двери внедорожника открылись. Вышли двое. Они были одеты в темно-серые тактические комбинезоны без нашивок, лица скрыты балаклавами. Никакого оружия в руках, но по тому, как они двигались, Игорь понял: они опаснее любого автомата.

Один из них подошел к Игорю.

— Руки в стороны, — голос был глухим, искаженным вокодером.

Игорь подчинился.

В руках "встречающего" появился портативный сканер. Он провел им вдоль тела Игоря, задерживаясь на карманах. Писк.

— Рация. На капот.

Игорь достал свою Motorola и положил на холодный металл УАЗа.

— Оружие?

— Травмат. В кобуре на поясе.

— На капот.

Пистолет лег рядом с рацией.

— Нож, мультитул, зажигалка. Все металлическое.

Игорь выгреб все из карманов. Он остался абсолютно пустым.

Второй человек подошел с черным тканевым мешком в руках. Это был не грубый холщовый мешок, а специальный капюшон из плотной, светонепроницаемой ткани.

— Надевай.

Игорь на секунду заколебался. Это был момент невозврата. Надеть мешок — значит полностью отдать свою жизнь в чужие руки.

— Мы не враги, Игорь, — сказал первый. — Но дорога туда — это тайна.

Игорь вздохнул. Он приехал сюда сам. Отступать было поздно.

Он взял капюшон и натянул его на голову. Мир исчез. Осталась только темнота и запах ткани.

Его взяли под локти и повели. Он чувствовал, как хрустит снег под ногами. Щелкнула дверь машины. Его усадили на заднее сиденье. Рядом сели двое. Дверь захлопнулась, отсекая звук ветра.

Двигатель внедорожника завелся почти бесшумно — электротяга. Машина плавно тронулась.

Игорь превратился в слух и осязание.

Первые десять минут они ехали по ухабам — лесная дорога. Машину качало.

Затем — выезд на ровную поверхность. Асфальт? Нет, звук шин был другим. Более гулким. Бетонка. Скорость возросла.

Они ехали молча. Никто не проронил ни слова. В салоне не играла музыка, не работала рация.

Еще через двадцать минут Игорь почувствовал, как машину повело вниз. Спуск. Долгий, затяжной спуск. Уши слегка заложило, как в самолете. Мы спускаемся. Туннель?

Покрытие снова сменилось. Теперь это был идеально ровный пол. Шум колес исчез, сменившись тихим шелестом.

Машина замедлила ход. Остановка.

Звук тяжелого механизма снаружи. Лязг металла о металл.

— Приехали, — сказал голос рядом. — Выходим.

Дверь открылась. В лицо Игорю ударил влажный, теплый воздух с запахом химии?

Его вывели из машины.

— Стой смирно. Снимаю.

Капюшон сдернули с головы.

Игорь зажмурился от яркого света. Когда глаза привыкли, он увидел, что стоит в центре огромного бетонного бокса, похожего на шлюз для космических кораблей. А прямо перед ним, за толстым бронестеклом операторской будки, на него смотрели люди в белых халатах.

Чистилище

Звук закрывающихся гермоворот за спиной был похож на падение гильотины. Массивные стальные створки толщиной в полметра сошлись с глухим ударом, от которого дрогнул пол. Пневматические замки зашипели, герметизируя отсек.

Игорь огляделся. Он стоял на узком техническом мостике, идущем вдоль стены шлюза. Внизу, в "ванне" из нержавеющей стали, стоял черный внедорожник, который его привез.

Помещение было колоссальным. Бетонные стены уходили вверх метров на пятнадцать, теряясь в переплетении труб и кабелей. Освещение было бестеневым, стерильно-белым, режущим глаза после темноты леса.

Это была не кустарщина. Это был уровень секретных бункеров времен Холодной войны, но модернизированный по последнему слову техники. Никакой ржавчины, никакой плесени. Идеальная чистота.

— Внимание, начинается процедура деконтаминации. Персоналу покинуть зону обработки, — раздался механический женский голос из динамиков.

Люди, которые вывели Игоря из машины, быстро поднялись к нему на мостик и зашли в защищенную кабину. Игорь остался снаружи, за стеклом.

Внизу начался ад.

Из стен и пола шлюза выдвинулись десятки форсунок. Сначала ударили струи воды под чудовищным давлением. Они сбивали с машины грязь, снег, дорожную соль. Вода мгновенно становилась черной и уходила в решетчатый пол.

Затем — химия. Густая белая пена накрыла внедорожник с головой. Запахло хлором и чем-то еще более едким, кислотным.

— Они смывают не грязь, — пробормотал Игорь. — Они смывают ДНК. Следы. Радиацию. Все, что машина могла притащить с поверхности.

Пена смылась. Включились тепловые пушки. Горячий воздух, разогнанный турбинами, высушил металл за секунды. Внедорожник стоял внизу, сияя черным лаком, словно только что из салона.

— Процедура завершена. Уровень чистоты: 100%.

Дверь кабины открылась. "Сопровождающий" (уже без маски — обычный мужчина лет сорока с усталым лицом) кивнул Игорю.

— Пошли. Машина чистая, мы чистые. Теперь можно внутрь.

— Что это за место? — спросил Игорь, пока они спускались к машине.

— Это Шлюз №4. Один из входов. Мы называем это "Предбанник". Здесь мы оставляем все болезни внешнего мира.

— А Зеро? Он знает об этом месте?

Мужчина усмехнулся.

— Зеро видит то, что подключено к сети. Здесь сети нет. Здесь оптоволокно, проложенное в свинцовых трубах. Мы — аналоговая дыра в его цифровом мире. Садись. Самое интересное впереди.

Они снова сели в машину. Внутренние ворота шлюза — еще более массивные, чем внешние — начали открываться. За ними открывался тоннель. Широкий, освещенный желтыми натриевыми лампами, с разметкой и знаками. Это была настоящая подземная магистраль.

Машина тронулась. Игорь прильнул к окну. Он ожидал увидеть коридоры, бункеры. Но тоннель вывел их на мост.

Настоящий мост, перекинутый через гигантскую подземную каверну.

Внизу, в сотне метров под ними, кипела жизнь.

Город-Крот

Тоннель закончился блокпостом. Бетонные укрепления, шлагбаум, будка с бронированным стеклом. Охрана здесь была вооружена не травматами, а боевыми автоматами "Вал". У каждого на груди висел дозиметр и сложный коммуникатор.

Водитель опустил стекло.

— Борт 7. Доставка "Гостя".

Охранник не стал смотреть документы. Он направил на Игоря ручной сканер. Луч прошелся по лицу, сетчатке, даже по рукам.

— Биометрия в норме. Проезжайте.

Шлагбаум поднялся. Внедорожник выехал из узости тоннеля в огромное пространство.

Игорь невольно ахнул.

Они находились в гигантской искусственной пещере, свод которой терялся в высоте, подсвеченный мощными прожекторами. Это был не просто бункер. Это был город. Многоярусный, сложный, живой.

Вдоль стен каверны тянулись жилые модули, соединенные переходами и лестницами. Окна светились теплым желтым светом. Внизу, на "дне" ущелья, кипела работа.

Машина въехала на мост — ажурную стальную конструкцию, перекинутую через пропасть.

— Смотри вниз, — сказал сопровождающий.

Игорь посмотрел. Там, метрах в пятидесяти под ними, полз стальной червь. Огромный горнопроходческий щит, на борту которого красовалось имя "КСЕНИЯ". Его ротор, диаметром с трехэтажный дом, медленно вращался, вгрызаясь в породу.

Позади щита двигались вагонетки, груженные грунтом. Роботы-укладчики монтировали тюбинги — бетонные кольца тоннеля.

— Вы... вы строите метро? — спросил Игорь.

— Мы строим Ковчег, — ответил водитель. — Мы расширяемся. Каждый день на пять метров. Здесь будут фермы, склады, жилье для десяти тысяч человек.

Игорь перевел взгляд на другую сторону. Там, на широкой платформе, стояли ряды станков. Люди в оранжевых комбинезонах собирали какие-то сложные узлы. Искры сварки сыпались вниз, как фейерверк.

— Производство?

— Да. Мы делаем всё сами. От фильтров для воды до микросхем. У нас свои литейные цеха, своя химия. Мы независимы от поверхности на 80%.

По мосту навстречу им проехал грузовой электрокар, груженный ящиками с овощами. Водитель помахал рукой.

— Здесь живут люди? Семьи?

— Да. Те, кого "стерли" наверху. Те, кто не захотел жить по правилам Соколова. Здесь нет рейтингов. Нет камер, подключенных к «Оку». Здесь только работа и безопасность.

— Но откуда энергия? Это же мегаватты!

— Геотермалка. И... скажем так, мы умеем заимствовать у города то, что он теряет.

Игорь смотрел на этот подземный муравейник и чувствовал себя песчинкой. Он гордился своим бункером на Намыве, своими серверами. Но по сравнению с ЭТИМ их база была детской палаткой во дворе. Здесь работали не энтузиасты. Здесь работала система. Мощная, скрытая, безжалостная к врагам и заботливая к своим.

Машина съехала с моста и направилась к массивным воротам в скале. Над ними горела надпись: «СЕКТОР А. АДМИНИСТРАЦИЯ».

— Приехали. Совет ждет.

Стражи Порога

Ворота Сектора "А" не были похожи на въезд в гараж. Это был шлюз крепости. Массивные бронеплиты, способные выдержать взрыв, были утоплены в скалу. Перед ними — зона отчуждения, простреливаемая с вышек.

Но не вышки привлекли внимание Игоря.

У ворот стояли двое. Роботы.

Это были не изящные "Призраки" и не утилитарные "Кентавры". Это были шагающие танки. Приземистые, на четырех мощных ногах с когтями, вгрызающимися в бетон. Корпуса — рубленые, матовые, без единого лишнего выступа. На "плечах" — спаренные пулеметы и блоки ракет.

Их сенсоры светились не синим или красным, а холодным фиолетовым светом.

— Что это за звери? — спросил Игорь, не в силах оторвать взгляд.

— "Медведь", модель 2. Наша собственная разработка, — с гордостью ответил водитель. — Никакой электроники в управлении огнем. Только оптика и жесткая логика. Их нельзя хакнуть, потому что у них нет приемника Wi-Fi. Они управляются по кабелю или автономно, по протоколу "Свой-Чужой" через ИК-метки.

Игорь вспомнил Марка и его мечты о "Черной Армии". Оказывается, кто-то уже воплотил эти мечты в металле.

Машина остановилась.

— Выходим. Дальше только пешком. Машины внутрь не пускают.

Игорь вышел. Воздух здесь был стерильным, без запахов производства. Тишина давила.

К ним подошел офицер охраны. Человек, не робот. На его форме не было знаков различия, только нашивка с эмблемой — стилизованный крот, разрывающий цепи.

— Гость?

— Да. Вызов Совета.

Офицер кивнул.

— Процедура стандартная. Все вещи — в лоток. Одежду — в шкаф. Выдадим сменную.

Они вошли в терминал досмотра. Это было похоже на вход в "чистую комнату" на заводе микроэлектроники. Стеклянные стены, нержавеющая сталь.

— Пожалуйста, разденьтесь до белья, — вежливо, но твердо сказал офицер. — Пройдите через рамку сканера тела.

Игорь подчинился. Он чувствовал себя уязвимым. Здесь, перед лицом этой мощи, его пистолет и навыки были бесполезны. Он был просто телом, которое проверяли на наличие жучков, имплантов и оружия.

Сканер гудел, просвечивая его насквозь.

— Чисто. Имплантов нет. Химии нет.

Ему выдали серый комбинезон из плотной ткани. Без карманов, без молний, на магнитных застежках. Обувь — мягкие тапочки.

— Одевайтесь. Идем. Совет не любит ждать.

Игорь надел комбинезон. Он был легким и удобным. Теперь он выглядел как один из жителей этого подземного мира. Часть системы.

Дверь в глубине терминала открылась, приглашая его в святая святых.

Лицом к Лицу

За дверью терминала досмотра их ждал перрон. Небольшой, идеально чистый, облицованный полированным гранитом. Вдоль единственного рельса стояла капсула — обтекаемая, серебристая капля из стекла и металла. Дверей не было, борт просто отъехал в сторону.

— Прошу, — сопровождающий жестом пригласил Игоря внутрь. — Дальше автоматика. Я остаюсь здесь.

Игорь сел в глубокое, анатомическое кресло. Ремни безопасности сами застегнулись на груди. Капсула плавно тронулась, набирая скорость.

Тоннель, по которому они летели, был узким, освещенным лишь полосами светодиодов. Казалось, что он летит сквозь время.

— Прибытие через тридцать секунд, — сообщил приятный женский голос. Не Зеро. Другой, более простой.

Капсула затормозила. Створки открылись.

Игорь вышел в холл. Здесь не было охраны. Только тишина, ковролин, поглощающий звук шагов, и высокие двери из темного дерева в конце коридора.

Игорь подошел к дверям. Они открылись сами, бесшумно и величественно.

Зал Совета был колоссальным. Это был классический амфитеатр, вырубленный в скале и облицованный темным камнем и акустическими панелями цвета графита. Потолок терялся в высоте, скрытый за сложной системой подвесного освещения, имитирующего дневной свет, но сейчас приглушенного.

Игорь оказался на небольшой площадке, выступающей в центр зала. Перед ним стоял одинокий пульт с микрофоном и экраном. Кресло было простым, но удобным.

Перед ним, отделяя его от основной части зала, висела огромная полукруглая стена из матового стекла. Она светилась изнутри мягким молочным светом, скрывая происходящее за ней.

Игорь сел. Тишина была абсолютной. Он слышал собственное дыхание.

Вдруг свет в зале мигнул. Раздался мягкий гонг.

— Заседание Совета объявляется открытым, — произнес механический голос, лишенный интонаций.

Стекло перед Игорем начало медленно менять прозрачность. Молочная пелена таяла, словно туман на солнце, открывая панораму.

Сначала проступил второй ярус — балкон, идущий полукругом над основным залом. Там, в тени, стояли неподвижные фигуры. Охрана. Люди в тактической экипировке, но без шлемов. Их лица были спокойны, оружие опущено, но готово к бою.

А внизу, в партере амфитеатра, располагались места членов Совета. Три ряда столов, расположенных дугой, лицом к Игорю.

Стекло стало абсолютно прозрачным.

Игорь увидел их. Тридцать человек.

Они не были похожи на банду. Это был срез общества, которого больше не существовало наверху.

Здесь были пожилые люди с осанкой академиков, одетые в старомодные пиджаки. Были мужчины в военной форме без знаков различия, с жесткими, обветренными лицами. Были женщины в строгих костюмах. Были даже молодые люди, почти ровесники Игоря, с планшетами в руках.

Никакой роскоши. Столы были простыми, на них стояли стаканы с водой и бумажные папки. Никаких голограмм, никаких нейроинтерфейсов.

В центре первого ряда сидел седой мужчина с аккуратной бородой. Он выглядел как профессор университета, уставший после лекции. Он смотрел на Игоря поверх очков — внимательно, оценивающе, без враждебности, но и без тепла.

Он нажал кнопку на своем пульте. Микрофон перед ним загорелся красным.

— Добрый вечер, Игорь Александрович, — произнес он. Его голос, усиленный акустикой зала, звучал мягко, но властно. — Мы рады, что вы приняли приглашение. Нам многое нужно обсудить. И времени у нас, как всегда, мало.