Рышард застыл с поднятым ножом, создав довольно двусмысленную ситуацию, однако очень однозначно истолкованную начальником каменоломни.

- Только не причиняйте вреда моей дочери! – закричал он.

- Шишек, дорогой мой! Я так рада тебя видеть! – ответила матушка Марцела. - Нам никто не причиняет вреда. Это наши любезные гости, спортсмены и весьма благородные люди, насколько мне дозволено судить после нашей беседы. Отряхни дождевые капли с шинели, расчеши свои бакенбарды и присаживайся, поужинай вместе с нами.

- Милая моя, но это же воры и бандиты, которые возымели наглость выбраться из моей каменоломни и есть ужин в моём собственном доме! – грозно заявил Шишек и положил ладонь на рукоять рапиры, приготовившись вынуть её из ножен.

- Простите, - осторожно возразил Фридерик. - Я бы просто хотел уточнить, что я контрабандист и моя рука ни разу не коснулась чужого имущества.

Рышард же поудобнее взялся за рукоять ножа, встал за спинкой стула, на котором сидела юная Абзац, приставил лезвие к её горлу и обратился к ней с такими словами:

- Голубушка, мы с вами находимся в интересном положении. Я вот сейчас одной ногой в тюрьме, а другой на свободе. Вы же в свою очередь также одновременно и мертвы, и живы. Ни вы, ни я не знаем, в каком состоянии мы будем с вами находится в следующий момент, но совершенно точно очень многое здесь зависит от вашего дорогого папаши и силы его любви к вам.

Начальник тюрьмы побледнел, а матушка Марцела, наконец распознала в гостях криминальные черты. От избытка чувств она избрала самый лучший способ ухода от ответственности и грохнулась на пол в обмороке.

- Папа? – простонала белая от страха Абзац, вытянувшая подбородок высоко вверх, словно это могло спасти её нежную кожу от пореза.

- А вы же изрядная сволочь! – в бешенстве прорычал начальник каменоломни, напрягаясь всем телом, но не двигаясь с места.

- Позвольте с вами согласиться, - поддакнул Фридерик, чем вызвал грозный взгляд со стороны Рышарда. – Методы моего друга мне, откровенно говоря, претят. Тем не менее замечу, что выбор у нас довольно ограничен, поэтому я прошу у вас заранее прощения за нашу излишнюю суровость. Вы не могли бы быть столь любезны и передать мне ваши ножны с рапирой, чтобы мы могли себя почувствовать столь же комфортно, как и до вашего появления? Да, благодарю вас. А теперь, будьте добры, сядьте на стул передо мной и сложите за спиной вместе руки, чтобы мне было удобнее вас вязать. О, не будете ли вы столь любезны одолжить ваш ремень? Спасибо вам большое. За штаны не беспокойтесь, я думаю в этом доме вас уже видели без штанов. Вот так, теперь мы все можем немного расслабиться и насладиться приятной беседой.

Фридерик довольно оглядел плоды своих трудов. Начальник тюрьмы сидел на стуле со спущенными штанами и связанными за спиной руками, а взгляд его метал молнии.

- Позвольте спросить, что вы, собственно говоря, здесь делаете? Мы ожидали, что вы возглавите за нами погоню. Неужели наши скромные персоны не заслужили с вашей стороны немного внимания?

- Погоню? – спросил начальник каменоломни и угрюмо рассмеялся. – Да мы понятия не имели, что вы сбежали! И, если бы вы олухи не явились сюда, то вряд ли бы узнали ближайшее время!

- Хм, как же я так просчитался? – задумчиво произнёс Фридерик.

- И как же вам негодяям удалось так легко скрыться, что никто ни сном, ни духом не ведал о вашем побеге?

- О, это было поистине удивительное совпадение! Вам известно, как тяжело и усердно мы трудимся во исправление наших грехов перед великой Империей, вытёсывая и таская тяжёлые каменные блоки не меньше двадцати килограмм каждый. И таких блоков с нас требуется целых сорок штук ежедневно с носа…

- Я вообще-то в курсе, я сам установил эту норму, - устало отмахнулся начальник каменоломни.

- Очень тяжёлая работа, надо сказать, - удручённо покачал головой Фридерик. – Поэтому неудивительно, что ваши подневольные сотрудники в туннелях, надышавшись каменной пыли, проявляют некоторое недовольство …

- Да не о том ты вовсе говоришь, - возразил Лёлек, немного пришедший в себя и оттиравший пот со лба. Он почесал лодыжку, слегка задев цепь, сковывавшую их вместе, от чего та издала глухой металлический звон. – Где-то дней за десять до нашего побега мы в своих раскопках ушли немного левее основного туннеля, где был сплошной известняк. Ох уж надышались мы этой гадостью! Зато легко под киркой поддаётся, работать с ним конечно легче, чем с мрамором! И тут дня за три до побега мы слышим глухие стуки с другой стороны стены, как будто там кто-то копает, но мы то знаем, что других наших туннелей здесь нет. Ну и страху мы тогда натерпелись! Пока мы сидели и прислушивались к таинственным звукам, они становились всё громче и стало совершенно ясно, что это кто-то копает туннель нам навстречу. Причём до чего же быстро копает! И вот преграда между нами рушится, и кого бы вы думали мы увидели? Три гнома! Они только и успели удивиться неожиданной встрече, как потолок пещеры затрясся и завалил их камнями. Мы так-то обычно подпорки ставим, а тут тоннель получился слишком длинным, вот и обвалился. Слава Богам, что мы в испуге отошли подальше, мало ли кто там крался в пещерной темноте. А тут на тебе – гномы! Точнее три мёртвых гнома под завалом.

- Гномы? – прорычал начальник каменоломни. – Вот ведь маленькие ублюдки. Ясно же было им сказано: никаких работ рядом с каменоломней. Ну, дайте мне только добраться до имперской канцелярии, уж я задам жару гномунгу нашей провинции.

- Да уж, - вздохнул Лёлек. – Можете поверить, для нас это было столь же неожиданным сюрпризом.

- Ты забыл упомянуть про существенную деталь! – сварливо заметил Рышард, одной рукой крепко держа за плечо нервно трясущуюся Абзац, а второй небрежно помахивая ножом перед её лицом. – На этого горе-священника в самый неподходящий момент напал бешенный чих, такой, что тряслись все стены туннеля. Мы, конечно, все не сахарком дышали, но сдерживали себя в тряпочку, а он палил во все стороны громогласно, как гаубица. В итоге бедняги гномы опомнится не успели, как потолок не выдержал и обрушился прямо на них в ту самую секунду, как они очутились у нас в гостях. И только каким-то невероятным чудом мы сами едва не оказались под завалом. В итоге у нас было на руках было три маленьких трупика и завал, за которым крылся туннель, ведущий в неизвестность.

- Тут конечно же на шум обвала примчался надзиратель, - продолжил Фридерик. - К слову сказать, слепой как крот, муху у себя на носу не разглядит, но в тоннелях ориентируется как у себя дома. Пробурчал чего-то себе под нос, отлупил нас как следует не пойми за что и ушёл обратно в главный тоннель. А мы, оставшись наедине с превосходной перспективой, ожидавшей нас за завалом, стали его потихоньку разбирать, молясь Богам, чтобы он не был излишне длинным, и чтобы подпорки выдержали. И вот спустя трое суток, мы отправились в наше славное путешествие, которое и привело к нашей неожиданной встрече.

- Так вы и есть те каторжники, что погибли под завалом, - задумчиво произнёс начальник каменоломни и рассмеялся. – Вот ведь нелепица! Ведь сразу же за вашим побегом тоннель завалило второй раз, и надзиратель тех самых гномов и принял за ваши мёртвые тела. Ну, или, быть может, просто предъявил мне их, чтобы избежать наказания за ваш побег, уже он-то должен был знать, как вы выглядите.

- Прошу прощения, господин Шишек, но я упоминал, что ваш надзиратель не видит дальше собственного носа. И каждый раз перед отбоем он пересчитывал нас, как стадо баранов – по головам. Поэтому, я уверен, что в его замысле не было предумышленного злодейства.

- А раз ты, негодяй, его оправдываешь, стало быть вы с ним ещё и в сговоре! – злобно произнёс начальник каменоломни. – Ну, дайте мне только выпутаться из этих пут, уж я покажу вам, где гуси плещутся!

Не дожидаясь исполнения обещаний сурового отца семейства, троица друзей решила немедля продолжить свой путь навстречу свободе и приключениям.

Сидя за столом и уписывая за обе щёки ужин, весьма своевременно предложенный им добродушными хозяйками, троица друзей обрела веру в свою удачу и благоволение к ним неких высших сил. За окном вечерело, сгустились тучи и крупными каплями падал дождь. Время от времени громыхал гром, и молния ярко освещала светом окрестности. Выспавшиеся и готовые к продолжению своего увлекательного путешествия, они всё же оттягивали минуту, когда им придётся выйти за порог гостеприимного дома в эту промозглую погоду.

- Дорогая хозяюшка, а не найдётся ли у вас застарелой трубочки и понюшки табаку? - добродушно попросил Фридерик. –Я страсть как хотел курить с того самого момента, как мы сбежали… - он громко кашлянул, - оторвались от наших соперников по чемпионату.

- Извольте, я погляжу, - ласково улыбнулась матушка Марцела и отправилась по винтовой лестнице на второй этаж усадьбы, из окон которой открывался чудесный пасторальный пейзаж мирной и простой сельской жизни.

Фридерик довольно крякнул, потянулся всем телом, вытянув высоко над собой руки, и подмигнул молодой Арзац, от чего та покраснела и опустила длинные ресницы.

Вскоре, покачиваясь в кресле, он пускал кольцами сизый дым, а матушка Марцела допытывала их вопросами:

- Расскажите любезные гости, чем же вам приходится заниматься в быту, когда вы не заняты в своих спортивных состязаниях? Вот вы, я уверена, - и она кивнула на Фридерика, - сразу видно обладаете недюжинными талантами торговца, а может даже возглавляете торговую гильдию.

Услышав это Рышард презрительно хмыкнул, а столь же склонный к похвале сколь богатый на слова, Фридерик благосклонно улыбнулся хозяйке: - Вы совершенно правы, моя дорогая! Признаться, к сожалению, главой гильдии я пока не являюсь, но, что касается операций по импорту, тут мне, пожалуй, нет равных во всей Империи. Вы ели когда-нибудь яйца гигантских голубых стрекоз с Хельмовых болот вблизи Патлатых гор? О, уверяю вас, что это деликатес, достойный того, чтобы коснуться ваших прекрасных губ и нежного желудка!

- Ах вы негодник, умеете же найти слова! – ответила Марцела, кокетливо глядя на обаятельного контрабандиста. Ну, а ваши друзья столь же благополучны и счастливы, как и вы?

- До недавних пор я был вполне себе счастлив, работая по замкам в целом и по сейфам в частности, госпожа, - подал голос Рышард.

- Производили?

- Скорее чинил, госпожа. Ну и позволял себе некоторые финансовые операции.

- Сейфы и финансовые операции? А вы не банкир ли случаем? Вы знаете, признаться, мы в семье недолюбливаем банкиров, - Марцела помрачнела и нахмурила брови.

- Ну, что вы, госпожа! Банкир – этот стало быть тот, кто делает бедных беднее, а богатых богаче. В моём же деле скорее всё наоборот.

Тонкая до прозрачности грань недомолвки, столь рискованно разделившей правду и ложь, успешно прошла мимо не склонного к размышлениям ума госпожи Марцелы, и она обратила своё внимание к третьему гостю.

Лёлек самозабвенно уничтожал всё съестное, поставленное на стол. На его тарелке и рядом с ней громоздились горы костей, оставшихся от прекрасного, зажаренного во цвете лет молочного поросёнка. Меж ними, а где-то и под ними разливались небольшие озерца из пролившегося жира и соусов всех мастей. Там же валялись огрызки от благоухающих яблок и косточки кисло-сладкой вишни, заботливо принесённых молодой госпожой прямиком из сада. Вдобавок весь этот натюрморт был щедро посыпан хлебными крошками от десятка съеденных лепёшек. Почти каждый проглоченный кусок Лёлек щедро запивал из хрустального кубка, наполненного сладчайшим домашним смородиновым вином из большой двадцатилитровой бутыли, стоявшей у стола. Поэтому, когда госпожа Марцела обратилась к Лёлеку с вопросом о его роде занятий, он уже вполне чувствовал себя готовым к ответу. Размахивая обгладываемой им куриной костью, как дирижёрской палочкой, он начал повествование о превратностях своей судьбы:

- Вы можете себе представить, что из всего пантеона трёхсот трёх богов нашей Империи нет ни одного, который бы покровительствовал бы любителям вина? Есть жадный Фьох, покровительствующий любителям звонких монет; есть громкий Ас – бог всех богов; тощий Руд – покровитель путешественников, Эдель – нежная покровительница всех, жаждущих женской ласки, ну и так далее по списку. Что уж говорить, есть даже виляющий хвостом Гар – пособник всех псов, что крадут украдкой куски еды с кухонь и подоконников! Но вот спросите кого угодно: есть ли бог вина и веселья? – так вас сразу же за ересь сошлют на другой конец света! А я вам скажу! – Лёлек тряхнул лысой головой. Глаза его выпучились и засверкали яростным огнём. – Он существует, и я его видел!

Матушка Марцела и её славная дочь Арзац открыли от удивления рты, а Фридерик поспешил вставить слово: - Мой дорогой друг! Право, нам не стоит утруждать себя сейчас долгими рассказами, а лучше нам уже выходить, чтобы приступить наконец к долгому ночному забегу!

- Отвали, Фридерик! – заявил заплетающимся языком Лёлек. – Я его видел! В то время я как раз был священнослужителем прихода толстопузого Уга. И в тот чудный день, освободившись от службы в храме и набрав в трактире вина по своей потребности, я закатил дома славную пирушку, на которой присутствовали двое: я, и мой славный друг – стакан! И чтобы вы себе думали? Появляется прямо напротив меня рогатый персонаж: с красным носом, сам голый по пояс, ноги у него покрыты шерстью, а вместо ступней – самые что ни на есть копыта! Нахально берёт мою бутыль, подливает себе без приглашения и заявляет, протягивая ладонь: «Баобахус, будем знакомы!».

Я вижу, что вы удивлены! Так поверьте, что и я был поражён не меньше вашего. Но спустя пару другую стаканов мы стали добрыми друзьями и стали изливать друг другу душу. Баобахус мне рассказал, что он тот самый несправедливо забытый Бог вина и веселья и предложил стать его первым адептом, чтобы нести в мир благую весть. Взамен же он пообещал, что всякий раз, когда я как следует выпью, то смогу прозревать будущее.

Признаться, остаток той ночи я помню довольно смутно, но, проснувшись, я тут же отправился в имперскую коллегию всех Богов, чтобы рассказать о своём новом знакомом и исправить досадную ошибку с его отсутствием в общем списке с его божественными коллегами.

И, только вообразите себе, эти негодяи, святотатцы, ублюдки гнедой кобылы, лишь посмеялись над моим рассказом! Выходит, если человек говорит с Богом, которого не видит и не слышит, то он вполне в своём уме, а стоит Богу явить себя и заговорить в ответ, так это видите ли сумасшествие. Ну, а после того, как я им сказал про Доброго Судью и про знамение, которое мне явилось о закате его правления…

Молодая Абзац ойкнула, Рышард угрожающе посмотрел на Лёлека, Фредерик осторожно обвёл взглядом все тёмные углы дома, а матушка Марцела шикнула: - Даже не думайте мне ляпнуть здесь что-нибудь эдакое, чтобы оскорбить нашего величайшего из всех правителей Империи.

- Да, плевать! – пробурчал невнятно Лёлек. Тут его глаза остекленели. Голос набрал силу и зазвучал громко и раскатисто: - Устами Судьбы, предрекаю вам, ибо именно вам суждено стать инструментами в её большом замысле. Свет против тьмы. Лёд против пламени. Собаки против кошек. Верх против низа. Добро против Зла. Старая, как мир битва, под ритм которой можно танцевать. С закатом солнца в ночи рождаются новые герои, чьи голени скованны цепями надежды и с нею они готовы к тому, чтобы исполнить своё предназначение. Пускай по геройским меркам они невелики, но у Судьбы на них свои планы. Ваш путь не будет лёгким, не будет удобным, но будет – опасным и интересным! Идите же по нему вперёд, чтобы по канонам мономифа сразиться с силами Тьмы, заполучить прекрасных принцесс и спасти мир. На вашем пути вам встретится Зло. У него есть острые клинки, пушки, шрамы, шёлковые чулки и бархатные сюртуки. И оно желает лишь убивать и отбирать, пока не останется никого и ничего. Скачите вперёд, на линию фронта, чтобы встретить Зло с оглушительной барабанной дробью военных барабанов и ничего не бойтесь, ведь сама рука Судьбы ведёт вас! И в тот самый миг, когда лошадь станет гарцевать на вершине мира, Зло будет разбито, и Империя во главе с Добрым Судьёй будет повержена в прах. Вы уже чувствуете неприятное покалывание и что-то свербит у вас в самых неожиданных местах. Так не медлите, ибо это сама Судьба даёт вам знак!

Тут стоит упомянуть о нескольких вещах, которые случилось разом и вдруг. По просьбе прелестной юной Абзац Рышард взял со стола острый нож, чтобы намазать ей бутерброд с маслом. Громыхнул гром и в дерево, стоящее совсем рядом с домом ударила молния, от чего оно вмиг заполыхало. Входная дверь медленно отворилась. На её пороге возникла мужская фигура и застыла в оцепенении.

- Что это вы тут делаете? – произнёс в изумлении начальник каменоломни.

Сквозь глубины вселенной мчался навстречу своей судьбе небольшой камень размером с детскую ладошку. В камне не было ровным счётом ничего примечательного. Серая глыба, испещрённая многочисленными неглубокими бороздами от столкновений с его собратьями. Камень словно щепка плыл по течению гравитационных волн мимо белых карликовых звёзд и усталых красных солнечных гигантов, умело огибая чёрные дыры.

В его памяти хранились воспоминания столь древние, что по сравнению с ними воспоминания какой-нибудь планеты, на которой всего каких-нибудь миллион лет назад начала теплиться жизнь, выглядели также, как воспоминания раскидистого дуба по сравнению с памятью гусеницы, живущей на нём.

Спустя миллиарды лет своего путешествия камень приближался к своей конечной цели. Его отделяли от неё какие-нибудь считанные недели. Вот-вот он достигнет её и исполнит своё предназначение, искусно вплетённое в общий замысел Творца этой вселенной.

А тем временем трое друзей по несчастью, громко позвякивая цепями, бежали прочь как можно дальше от каменоломни, в которой, по мнению судей, выносивших приговор, они бы встали на путь исправления, благодаря тяжёлому труду во славу Империи.

- Мои дорогие друзья, я убедительно прошу вас прибавить шаг, иначе на этот раз судьи сочтут лучшим способом исправить нашу натуру – избавить нас от головы, - убедительно заявил хриплым баритоном один из друзей, бежавший впереди и самый высокий из них.

- Фридерик, ты опять начинаешь босса из себя строить? – спросил самый короткий, бегущий за ним следом.

- Приношу свои извинения, мой короткий друг Рышард, но вынужден указать тебе на эти прекрасные прочные кандалы, надёжно сковывающие наши лодыжки вместе. Если бы не этот досадный пустяк, то, поверь мне, я бы не стал столь беспечно тратить своё дыхание на разговор, вместе усиленного галопа по этой лесной местности.

- Чо ты лепишь? – прохрипел на бегу Рышард. – Не можешь по человечьи сказать? И где только натаскался так по-учёному говорить?

- Мой друг, в наше время контрабандистом быть почётно. Ты думаешь я только плесневелые сыры контрабандой провозил для гурманов от гигантов Склизких гор? Держи карман шире! Со столь широким списком книг, подлежащих запрету в нашей Империи, каждый второй хочет прочитать что-нибудь эдакое, чтобы пощекотать ум и душу. Чем шире запретительный список – тем больше мне денег за провоз такого багажа. Ну, а я, пока еду, читаю их все. Вот тебе и вся «учёность». И надо же, как неудачно и совсем без предупреждения повесили за взятки прошлого начальника таможни пока я был в очередной раз за границей. Возвращаюсь, а на границе новый хозяин, то ли ещё неопытный, то ли слишком испуганный опытом своего предшественника, да только взятки он не взял, а меня сослали сюда делать физические упражнения на свежем воздухе.

- Боги, как же я устал – простонал весьма упитанный третий член команды с круглым розовым лицом, полным той необычайной святости, которая так присуща всем представителям древней профессии. Разумеется, речь идёт о священнослужителях, а не о какой-либо другой древней профессии. Он бежал со всех сил, переваливаясь с бока на бок, от чего его телеса содрогались под тонкой тканью тюремного костюма в чёрно-белую клетку, в который был одет он и его товарищи. Но, как бы он не старался, бежал он не так быстро, как бы хотелось двум другим его спутникам.

Впрочем, это было уже неважно, поскольку беглецы выбежали на широкую лесную просеку, вдоль которой шла колея. Из-за поворота показалась карета, запряжённая двумя гнедыми лошадьми и уже буквально через минуту она оказалась рядом с нашими героями. Из окна кареты выглянуло лицо молодой девушки со вздёрнутым носиком, маленькими пухлыми губками и золотистыми локонами.

- Матушка моя, вы только посмотрите, как интересно! – воскликнула молодая дама, широко открыв глаза, полные изумительной глупости, и подняв вверх свои тонкие бровки. Матушка, как две капли воды походящая на свою дочь по розовым щёчкам и пухлым губам, подняла на беглецов взгляд, наполненный таким же коровьим глубокомыслием, как и у её наследницы:

- О, боги, кто вы? – промычала она грудным голосом.

Высокий и обаятельный контрабандист ладонью пригладил назад грязные пряди волос:

- Позвольте представиться, моя госпожа: меня зовут Фридерик, вот этот изумительный коротыш с плутоватыми глазками – Рышард, а мой полный и кругловатый друг – Лёлек. Вот уже два дня, как мы участвуем в недельном чемпионате по забегу по пересечённой местности на длинную дистанцию джентльменов в клетчатых костюмах и с цепями на лодыжках. И, как бы это нескромно не звучало, мы уже обгоняем других участников забега почти на сутки.

- Да, что вы! – воскликнула молодая, восхищённо взирая на спортсменов. – А меня зовут Арзац, а это моя достойная матушка Марцела.

- Нет сомнений, что у вас весьма достойное увлечение, - одобрительно кивнула её мать. – Что же, тогда желаем вам победы в вашем предприятии!

Она откинулась назад, приготовившись дать кучеру команду трогать лошадей, но Фридерик поспешно заметил:

- Видите ли, моя дорогая госпожа, дело в том, что мой товарищ за время бега ужасно стёр свои ступни и нам бы всем не помешала небольшая передышка. Если вы живёте где-то неподалёку, то не найдётся ли у вас хлеба и ночлега, чтобы мы могли утром продолжить свой путь полные силы?

- А не будет ли это являться грубым нарушением правил соревнования? – произнесла сурово старшая дама и нахмурила брови.

- Что вы! – уверенно заявил Фридерик. – Мы ведь бежим только в ночное время, а днём правилами весьма поощряется отдых. Конечно, есть и такие бесчестные участники забега, которые бегут днём, в нарушение установленных правил, лишь бы победить любым путём, но, уверяю вас, мы не из таких. Раз предписано днём спать – значит будем спать. Пусть даже и на сырой земле.

Фридерик удручённо вздохнул и прибегнул к своему самому мелодраматичному выражению лица с опущенными уголками губ, дрожащими ресницами и глазами, опущенными вниз на землю.

- Ах мама, пусть они погостят у нас хотя бы этот день! – воскликнула жалостливо молодая дама.

- Ну, раз уж просьба касается дневного времени, когда вполне прилично принимать гостей, да к тому же таких увлечённых благородным спортивным делом натур, то я так и быть соглашусь на вашу просьбу, мой дорогой Фридерик. Будьте же сегодня нашими гостями. Тем более, что моего мужа сегодня не будет весь день, да и вряд ли он появится к вечеру, так что развлекать нас больше некому.

- Как же он посмел оставить столь прекрасных существ, как вы моя госпожа, на столь возмутительно долгое время? – добродушно изобразил удивление Фридерик.

- Видите ли, мой добрый друг, он начальник местной каменоломни, где отбывают свой срок многие смертельно опасные преступники…

- Смертельное опасные? Да я… Пфхррр… - Лёлек закашлялся от внезапного удара локтём, прилетевшего от Рышарда.

- Да-да, безумно опасные преступники! – твёрдо кивнула золотистыми кудрями Марцела. – Конечно, наша жизнь далеко не сахар в такой опасной близости от сборища гнусных негодяев, хоть и бдительно охраняемых стражами. Поэтому мы сочли бы весьма кстати, если бы вы разбавили наш досуг своим благородным обществом.

- Вы простите меня, моя госпожа, мне нужно будет посоветоваться со своими друзьями, - Фридерик обернулся к Рышарду и Лёлеку и глазами подал знак отойти подальше.

- Ноги в руки и шуруем отсюда! – хриплым шёпотом заявил Рышард.

- Я солидарен с Рышардом всеми своими фибрами! – дрожащим голосом подтвердил Лёлек и нерешительно кивнул головой. О, что это был за кивок! Фридерик невольно загляделся, как первый подбородок нежно подбодрил второй, а тот всколыхнул третий и вскоре все пять подбородков благопристойно закачались. С трудом оторвавшись от гипнотического воздействия подбородков, Фридерик возразил:

- Мой недалёкие друзья, вы совсем не принимаете во внимание то обстоятельство, что во всей округе есть только одно место с тёплой едой и постелью, в котором нас не будут искать ищейки. И, дабы не утруждать ваш ум излишней работой, сразу отвечу, что это место – дом нашего почтенного тюремщика. Ему и в голову не взбредёт, что его очаровательная супруга и милая дочурка столь глупы, что не разглядели в нас сбежавших невольных сотрудников его предприятия.

- А если он внезапно вернётся? – недоверчиво спросил Рышард, нервно хрустя пальцами. – То-то же будет ему сюрприз на блюдечке с голубой каёмочкой!

- Уверяю вас, друзья мои, что этого не случится! Он наверняка во главе погони, которая первым делом пойдёт через брейберийские болота, потому что любой дурак, сбегавший до этого считал, что лучше спрятаться в глухой чаще, чем идти по людным местам. Наученные этим опытом они наверняка снова выберут этот маршрут погони, совершенно не принимая во внимание, что во главе плана нашего побега стоит мой добрый гений. Поэтому, давайте же примем приглашение этих любезных дам и отдохнём от тягот, выпавших на нашу нелёгкую долю.

Сегодня на завтрак приготовил яичницу.

Вы знаете простую яичницу, не так ли?

Замечательную яичницу из двух крупных яиц с коричневой скорлупой. А ещё я бросил туда сардельку, порезанную на четыре части.

Вы бы слышали, как аппетитно они потрескивали, поджариваясь в подсолнечном масле на сковороде, как потихоньку менялся у яиц мутновато-прозрачный цвет белка на абсолютно белый.

Обыкновенная яичница из двух яиц. Очень красивая и вкусная яичница. С прожаренными до хруста краями, с черными точками молотого перца, от которого потом еще долго будет жечь губы, с мягкими, рыхлыми желтками, на которые чуть надавишь и из них потечёт жёлтый яичный сок в который можно обмакнуть мякину хлеба.

А вдобавок к этой яичнице были два стакана холодного апельсинового сока. Я выпил один стакан и подумал: "А почему бы, чёрт побери, не выпить и второй стакан? Сок же восхитительный!" Взял и выпил второй стакан этого замечательного апельсинового сока.

Чудесный завтрак - яичница с апельсиновым соком.

Чудесное утро.

В конце 2001 года я впервые влюбился.

Эта влюблённость упиралась всего в две проблемы: я служил в армии и зарплата солдата составляла 36 рублей, которых хватало лишь на пару мороженок. А мне хотелось дарить ей звезды, что, конечно, было недешевым удовольствием.

Начал я служить в 2000 году и за год службы сделал карьеру от рядового курсанта учебной мотострелковой роты до рядового помощника в штабе управления вооружения 41 армии, благодаря своему знанию компьютеров и дефициту компьютерщиков в армии в то время.

Я как сейчас помню этот процесс. Сначала меня у майора учебной роты выкупил за крутой телевизионный пульт начальник службы связи в штабе дивизии.

Да, это была коррупция. Начальник службы связи поступил очень плохо и мне очень стыдно за него и те отношения, которые царили в то время (эти правильные слова просто необходимо озвучить).

Дальнейшие интриги мне неизвестны, но через пару месяцев прямо мне в руки упала телеграмма от генерал-майора Селина, дескать, отправьте Терёхина прямо ко мне в Управление вооружения 41 армии. Ух и разозлился тогда на меня начальник связи! Выходит запросто так пульт отдал.

Вообщем, так я оказался "старшим офицером штаба рядовым Терехиным", как называли меня в шутку штабские полковники и генералы. В штабе я чувствовал себя довольно свободно: у меня был большой кабинет, компьютер, телефон, принтер и даже возможность не приходить на ночь в казарму, а свободно гулять по городу, но вот с деньгами было туго.

Так вот, я влюбился и деньги нужны были просто позарез. Поэтому я собрал своих знакомых компьютерщиков и предложил им: давайте вы будете работать, а деньги делить пополам. Сам я сел за компьютер, открыл одну из первых тогда версий 2ГИС и начал звонить по всем подряд фирмам, предлагая услуги компьютерного обслуживания. В первый месяц у меня появились такие завидные клиенты, как "Спасские ворота", "СибАкадемСтрой Недвижимость", а личный уровень дохода подрос до 20 000 рублей, что для того времени было неплохими деньгами. Для оформления операций я нашел списанные реквизиты одной фирмы с печатью, благо тогда ещё было всё не так строго с наличными расчётами, и начал работать через нее.

С деньгами в армии тогда вообще было всё довольно тухло. Мне доводилось бывать в гостях у своего непосредственного руководителя - заместителя начальника штаба. Разваливающееся помещение в 17 военном городке, в котором проживал он с семьёй было сложно назвать домом. А когда к нам приехал новый начальник штаба, то я помню, что пару месяцев он вместе с семьёй вообще кочевал по знакомым, поскольку свободного жилья для него попросту не было. Никакого.

С учётом того, что со своим начальником мы были в дружеских отношениях, не составило труда убедить его дать мне немножко больше воли, чтобы в дневное время иногда убегать для заключения договоров и сбора денег, с учётом того, что свою работу по составлению отчётов для штаба 41 армии от управления вооружения я буду выполнять также в полном объёме. Это стоило всего 500 рублей в месяц.

Да, это была коррупция. Простите меня, на тот момент я даже не знал такое слово и не знал, что это плохо. Я раскаиваюсь и больше так не буду (и снова эти правильные слова просто необходимо озвучить).

А вот с руководителем штаба было сложнее, к нему на кривой кобыле не подъедешь. Поэтому я начал издалека.

- Вот вы же великий человек, - кинул я в него леща. - Занимаете большую должность, а факса у вас в кабинете - нету.

Он тоскливо обвёл взглядом кабинет и пожал плечами.

- А давайте я вам факс подарю? - спросил я.

Конечно он согласился. А кто бы не согласился на факс? Факс в начале 2000-х годов в кабинете начальника - это must have.

В конце месяца я пришёл к нему снова и, сделав грустную мину, заявил: - Простите меня великодушно, у меня ни хрена не вышло. Не будет вам факса.

Он разочарованно посмотрел на меня, но тут я, выждав паузу, продолжил: - А давайте я вам просто буду по тысяче рублей давать, а вы в конце года, как я уволюсь, сами факс купите?

Быстро посчитав месяцы до моего увольнения, начальник штаба довольно ухмыльнулся, поскольку суммы хватало не на один факс.

И я повторюсь ещё раз: да, это была коррупция. Простите меня, на тот момент я даже не знал такое слово и не знал, что это плохо. Я раскаиваюсь и больше так не буду.

Вообщем к тому моменту, когда я уволился из армии, меня уже ожидал офис на "Элсибе" и человек 20 сотрудников.

А любовь прошла, да. Такие дела.

Зато я извлёк несколько жизненных уроков:

1. Плюйте на любые условности и ограничения. Развиваться можно и в армии, и в тюрьме, и даже в университете.

2. Горячо и сильно любите. Себя, родину, мужчину, женщину или маму. В любом случае любовь - это волшебная штука, которая может вас подвигнуть на самые серьёзные изменения.

Мастер Тай Ли был величайшим поваром древнего Китая. Все всегда хвалили его еду, а император часто приглашал его к себе, чтобы приготовить особенное блюдо.

Один повар мечтал готовить как Тай Ли, пришѐл к нему и попросил взять его в ученики.

– Хорошо! – ответил Тай Ли, – но умеешь ли ты хоть немного готовить?

– Конечно! – сказал повар. – Скажи мне любое блюдо, и я тебе покажу!

– Приготовь мне рис, – попросил мастер.

– Рис? – удивился повар.

– Да, рис. И накорми им моего гостя, который придѐт сегодня вечером.

Тай Ли ушѐл и оставил ученика одного в кухне.

Ученик поставил кастрюлю с водой на огонь, подождал, пока вода вскипит, положил немного соли и рис. Вся вода выкипела и вот – рис готов. На обед пришѐл худой старик с длинной седой бородой и грустным лицом. «Неужели это и есть мой гость?» – удивился повар, но пригласил старика к столу. Старик сел за стол и стал есть, а ученик ходил по кухне и ждал.

Наконец гость встал из-за стола.

– Ну, как вам понравился рис? – спросил ученик.

– Очень соленый, – сказал гость и вышел.

Потом пришѐл Тай Ли и спросил ученика, как всѐ прошло. Ученик передал ему слова старика. Мастер засмеялся и сказал:

– Ну, значит, нужно тебе сначала научиться варить рис. Ничего, завтра придѐт другой гость и, может быть, ему понравится.

На следующий день повар опять сварил рис, но положил меньше соли. В гости пришѐл весѐлый монах с большим животом. Он поел и сказал ученику:

– Очень мало соли.

Повар передал его слова мастеру. Тогда Тай Ли сказал:

– Ты будешь готовить рис каждый день, и кормить этих двух стариков, пока им не понравится.

Весь следующий год ученик готовил рис для стариков. Он делал рис с яйцом, креветками и овощами; он жарил рис в масле и жире, но ни разу за год он не получил хорошей оценки своего искусства.

И вот, когда мастер Тай Ли через год пришѐл на кухню, повар недовольно бросил сковородку на пол и закричал:

– Я весь год готовил рис этим двум старикам! Я научился готовить 93 вида риса, но ни за один из них я не получил хорошей оценки! Что же это такое? Неужели я такой ужасный повар?

– А подал ли ты им главное блюдо? – спокойно спросил мастер.

– Какое? – удивился ученик.

– Приятного собеседника! – улыбнулся Тай Ли.

p.s. Писал эту притчу лет 10 назад, а недавно её гуглил и внезапно обнаружил её в вузовском образовании Республики Белорусь. Министерство образования Республики Беларусь, Учреждение образования «Витебский государственный университет имени П.М. Машерова», Кафедра русского языка как иностранного, УДК 811.161.1’243 http://lib.vsu.by/xmlui/bitstream/handle/123456789/5573/%D0%...

То самое чувство, когда у тебя нет высшего образования, но твои тексты используются в университетах других стран ^_^