Осенний пасмурный вечер, центр Москвы. Вход в один из столичных театров ярко освещен. На улице и в фойе много нарядных людей.Новая постановка классического произведения известного драматурга.
Рецензии были хорошими, среди актеров значились знаменитости, знакомые многим по ролям в сериалах и участием в передачах на ТВ.
Я - Артем, возможно вы меня помните.
Времени прошло много, с обычной наемной работой у меня не ладится, характер у меня замкнутый и мрачный, как сказал мне на прощание менеджер.
Сейчас я тоже стою недалеко от входа в театр.У меня даже есть билет, но не уверен, что смогу посмотреть спектакль. Я сейчас на работе. Меня взяли в команду, команду помощи, скажем так.
Мы продаем людям жизненную силу, не больше, но и не меньше.
Обычному человеку хватает своей и ее нехватку он вполне компенсирует отдыхом, общением с близкими, просмотром кино, ну вы знаете.Мои способности здесь особенно не пригодились, разве что понимание, что кое к кому близко лучше не подходить. Взяли по знакомству, за опыт, умение спокойно воспринимать странности и привычку не задавать вопросы.
Сегодня у нас сложная задача, пациенту необходима поддержка, чтобы дотянул до операции.Она у него не первая, очень дорогая, но он может себе позволить и эту операцию и наши услуги.
Театр тут занимает важное место.
Звучит звонок, публика тушит окурки и тянется внутрь.Поток нарядных и веселых людей поднимается в зрительский зал.Я должен ждать. Уйти нельзя, натягиваю поплотнее куртку, осенние вечера уже довольно прохладны.
Спустя примерно час объявляют антракт, зрители толпятся в буфете: рюмка коньяка и тарталетка с семгой и сливочным сыром, торопливо, но так театрально) Кто-то даже успевает открыть и разлить по бокалам шампанское - видно очень опытные театралы.
Наблюдаю за этим через окно, скоро наш выход.
В конце улицы появляется наша машина - черный, тонированный минивен. Подлетает ко входу, парковаться нельзя, все на бегу. Из открывшейся боковой двери машины появляется человек. Несмотря на осень, одет он очень плотно, по зимнему: перчатки, длинное пальто, слои одежды, лицо закрыто шарфом по самые глаза. На глазах темные очки. На голове огромная шапка ушанка, может помните, такие были популярны в перестройку.Но под шапкой заметно, что голова человека обвязана тканью, темный платок, вроде банданы. Также под шапкой заметны мощные наушники, он меня к тому же не слышит.
Это не маскарад, не шпионские игры. Я знаю в чем дело - человек очень боится. Ему страшно. Человек поворачивается ко мне, вопросительно вскидывает брови, я киваю ему, он возращается в машину, выдвигает трап - широкую наклонную платформу, запрыгивает обратно.
Антракт короток, надо успеть.Из темноты салона он выкатывает инвалидную коляску, на ней согнутая фигура, одетая примерно также.Я распахиваю входную дверь, мой плотно одетый коллега почти бегом закатывает коляску в фойе. Там нас встречает пожилой швейцар, он тоже в курсе дела, держась на почтительном расстоянии, он идет быстрым шагом вперед, туда где вход в служебные помещения. Я быстро иду следом за нашей странной процессией.
Швейцар показывает нам на потертую деревянную дверь и удаляется, показав рукой на часы и махнув ею в сторону сцены.За дверью крошечная гримерка, коллега с коляской там едва помещаются. Я не захожу, жду снаружи.
Подбегает суетливый человек в очках.
- У вас десять минут, сейчас занавес поднимут, будет сцена с помещицей, потом бал в господском доме. Реквизит вам оставили в гримерке. Поднос, на нем бутылка. Запоминайте:
Начинают звать Степана, то есть вашего товарища, тогда выходите на сцену и произносите: " "Господа, стол уж накрыт". Понятно?
- Понятно. А если не сможем громко?
- Обыграем, не впервой. Бутылка к подносу приклеена, не уронит. Главное чтобы вышел на сцену. Так! Время! Я побежал.
За дверью шорох, стук коляски. Мы спешим. Появляется мой коллега, видно, что ему жарко, но ничего из одежды он не снял. Под руку он ведет мужчину, одетого в темно-синий бархатный сюртук с вышивками, на ногах панталоны и белые чулки. Наряд завершают блестящие кожаные туфли с огромными пряжками и высокими каблуками, на голове парик, напоминающий времена галантного века. Он уже в курсе наших реплик, иду за ними к сцене.
Мужчина еле передвигает ноги, поднос похоже прикрепили к руке и она безвольно болтается, как будто он несет причудливый рыцарский щит.
Коллега ведет его к выходу на сцену, я иду рядом, слушаю, что говорят актеры, ловлю момент.
- Ну, барыня, полно скопидомничать! Ведь нынче именины сына, что из полка приехал на побывку.
- Ах, что вы сударь, я и в мыслях...
пауза....наш пациент похоже теряет сознание...что делать.
Коллега рывком ставит его на ноги, выравнивает лицом к сцене и резким движением выталкивает под огни рампы..
- Господа-а....хриплым, неестественным голосом сипит наш пациент и падает лицом вниз. Бутылка катится по сцене, не выдержала.
Вот ужас то! Сорвем премьеру! И сорвали бы, если бы в роли сына помещицы не выступал известный актер Изруков. Уж пятый десяток, а все играет корнетов. Одним прыжком он оказывается у незадачливого лакея.
- Степан! Уж не хотел ли нас ты пригласить к столу?
Приподнимает за сползший парик голову пациента и показывает ее зрителям.
- Да ты, похоже, уж успел к бутылке приложиться!
Зал заливается смехом. Отпустив пациента, Изруков вскакивает, притягивая внимание зала к себе.
- Пройдемте, господа! Отведаем от матушкиных щедрот, чем бог послал!
Актеры без слов создают на сцене суету, свет смещается.
Коллега быстро высунувшись из-за кулис, втягивает пациента в темноту коридора и оставляет на полу. Отходит ко мне, с облегчением стягивает ушанку с тканью. Ткань плотная, черная, серебряной нитью вышито множество странных символов. Одних крестов разных видов я насчитал семь.
Из сползших наушников на полной громкости несутся псалмы, молитвы и мантры.
Он трясет мокрой от пота головой.
- Все, думал конец. Пусть полежит.
Садится на стоящий у стены колченогий стул.Спектакль продолжается. Говорят что-то смешное, зал то и дело разражается смехом. Наш пациент вдруг оживает, не сразу, но находит в себе силы повернуться и сесть. Оглядывает себя, смотрит вокруг. Похоже удивлен. Мы походим к нему, помогаем подняться, ведем в гримерку, он идет довольно неуверенно, но сам. Спустя некоторое время пациент выходит, мрачно оглядывается по сторонам, опирается на стену.
Коллега выносит ему пальто и шапку, следом выкатывает пока ненужную коляску.Мы идем к выходу. Пациент задумчиво молчит. Коллега забрасывает коляску в минивен, пациент также молча залезает на сидение рядом с водителем. Машина трогается и исчезает в потоке транспорта.
Прошло около пятнадцати минут, а кажется вечность. Коллега распахивает пальто, под которым оказывается тяжелая, вышитая золотом ряса. На шее целая гирлянда крестов, амулетов и оберегов. От него на прохладном воздухе валит пар. Он долго стоит, видно, что ему нужно прийти в себя.
- Да, вызывай, сегодня была просто жесть.
Вызываю такси до нашей служебной квартиры.
- Ночью все было спокойно, а днем его накрыло. Задыхаться начал. Сознание терял несколько раз. Хорошо режиссер человек понятливый, такое не каждый сможет.
Ну мы понятно, премьеры и так далее имеем в виду, но это же не планово, а вот так, на лету.
Вот, что значит профи! - с восхищением говорит он.
- Нашему заряда до утра хватит, а там поедет на переливание.
И что за жизнь, вот так. Хапнул миллиарды, избежал суда. А дома в спальне вместо аэродрома с шелковыми простынями - больничная палата. Вместо бильярдной - система жизнеобеспечения. Вместо знойных красавиц - санитарки да медсестры.На улицу не выйти, даже во двор только на полчаса и то, после того, как его полдня чистят наши.
- Это, Артем, называется, не делай зла.
- А за что его так? - спросил я.
- Дольщиков жилья кинул, целый квартал. Их там тысячи семей, ни копейки не вернули, а достроить никак, там по документам земля, по факту болото. Пока продажи шли, как-то маскировали, а как оборудование отключили, все поплыло. Ну наш-то умный, не при делах, кто-то сел, кто-то пропал. А денежки у него. Об одном он не подумал, что наказать могут не только по закону. Я такого количества проклятий, наговоров и прочего мрака никогда на одном человеке не видел.
Ну и выживает, цепляется за жизнь на все деньги, а ведь ему и пятидесяти нет, раньше был такой цветущий, крутой, а сейчас...тьфу.
Подъехало наше такси, коллега почти сразу заснул как сели в машину. После такого ему неделю отпуска дадут, но я не завидую, вредная это работа.
Завтра у меня плановые зарядки, буду мотаться по электричкам с постоянными клиентами.
Надо посмотреть расписание, сейчас электричек нужных мало. Понаделали удобных станций, кондеев в вагонах понавешали. Никакой работы, разве что на Тулу или Калугу, в них пока ничего, можно работать. Поликлиники опять же.
Электронная запись, специалистов полно, тоже трудно. А паспортные столы? Как там раньше было здорово!
Особенно когда нужно загранпаспорт оформить. Ночами стояли, на листочек записывались, кто в семь утра не отметился - вычеркивали и все сначала. Ну красота! А теперь как людей спасать? Как делать зарядки?
Метод наш основан на народных средствах, но с небольшими нововведениями.
Был такой легендарный технарь, вечный студент Бауманки Леша Веселов. Воспроизвел легендарные аккадские цепи. Древний артефакт, известный по клинописи и редким находкам. Фокусирует энергию внимания и придает носителю силы. Долго он экспериментировал с металлами и сплавами. Хорошо еще, что древним их было не так много известно.
Проверял на полоумной соседке, говорят очень энергичная женщина была, скажешь ей "Слава КПСС" и черпай горстями. Основным компонентом оказалась медь, по особенному сплетенная. Вроде крупной сети. Потом удалось улучшить серебром и современными сплавами.
Правда не смогли решить проблему хранения энергии, все только в моменте, сколько смог, столько и получил.
В народе тоже бытуют байки, что энергию эту можно использовать, но удается только самым способным. Не каждый, знаете ли, сможет качественно скандал закатить в очереди.
Или окно в маршрутке закрывать, если жарко и наоборот открывать если холодно. Одно плохо, что при таком ненаучном подходе, во-первых и получить можно от граждан по морде, а во-вторых, если часто этим злоупотреблять - волосы становятся фиолетовые.
Да и сам КПД тут небольшой, всё же на уровне ощущений. Да и люди уже не те пошли. Разучились как следует ненавидеть, измельчали. Ты ему на ногу тележку с кирпичами, а он улыбается и отходит. Ну как так-то?
Хорошо еще в регионах народ остался крепкий, решительный. Хотя, если так пойдет, придется из столицы дела переносить. Говорят в Краснодарском крае хорошо, в Тамбове тоже.
Не проверял, но надо будет съездить посмотреть.
А театр, это другое. Это реанимация. Это непросто. Так постоял денек в очередях, поездил в транспорте и вечером как огурчик. Но нашего же пациента не потаскаешь по электричкам, он итак еле дышит.
Тут только концентрированный позитивный удар. Да и то, часто так нельзя, привыкание наступит, и ролей "кушать подано" не так много и все уже расписаны для кого надо.
Такси въехало во двор типовой многоэтажки у МКАД, надо будить коллегу и подниматься домой.
