Глава 19
В момент ухода Омегона, образовавшаяся ударная волна отбросила Люцифера на капитанское кресло, покрывшееся трещинами от удара.
Обессиленный предводитель восставших, не пытался подняться, оставшись сидеть в абсолютной тишине вакуума. Его, как архангела, слабо волновало полное отсутствие воздуха.
Прикрыв глаза, он прокручивал у себя в голове события последних минут, не обращая внимания на боль во всем теле. Всё-таки напряженная борьба за силу апостола, а потом короткая, но яростная стычка с Кадраилом вымотала его больше, чем он хотел показать, и появление на его судне Михаила и Омегона, могло привести к поражению.
Радостная мысль о том, что всё обошлось, была безжалостно подавлена пониманием того, что в этом нет его заслуги. Ему банально повезло. Но он не верил в везение, он осознал, что упускает нечто важное, какой-то фактор, повлиявший на исход короткого боя в капитанской рубке «Левиафана».
Пробуждение Азазеля и его странная во всех отношениях сила, которой у него не должно было быть, и которая смогла вывести из игры Михаила, волновала Люцифера больше, чем способность врагов игнорировать щиты его крейсера. Слишком вовремя и так удобно, от этой мысли восставшему становилось неуютно, словно он вдруг почувствовал дыхание у себя за спиной. И самое главное, он даже приблизительно не мог понять, что конкретно произошло.
Потом этот проклятый Омегон, не несущий, как он думал, серьезную опасность, практически дожал его. Еще пару мгновений и Люцифер не смог бы поддерживать поток хаоса, который не получилось даже в единый луч сконцентрировать, в результате чего пострадал его же собственный крейсер. А ведь если бы не Кадраил, присутствие, которого удивило лояльных генералов, Люцифер мог бы уже проиграть.
Не находя ответов на поток роящихся в голове вопросов, он наконец подключился к системе корабля и запросил у резервных систем информацию о противнике.
Его не удивила информация, что «Ковчег» и оставшиеся в целости корабли Эдема в спешном порядке отходят от Афилора, направляясь, прочь из системы, где понесли страшные потери.
За отступающими легионами устремился рой рейдерских кораблей, но судя по скорости и траектории движения, Одиус послал их не на перехват, как можно было бы подумать, а для того, чтобы окончательно убедиться в очевидном для Люцифера факте. Враг покидает систему.
Это победа, но несущий свет не ощущал себя победителем, несмотря на то, что он собрал все элементы необходимые для победы, и фактически уничтожил космические силы способные ему противостоять. Эдем в этом колоссальном столкновении потерял беспрецедентно огромное число легионеров и весь свой флот. Один из генералов погиб, а страж Эдема пропал. Вопреки своим же словам Люцифер не мог рассчитывать на то, что Михаил мёртв. Он бы очень хотел в это поверить, но не мог. Что-то внутри подсказывало ему, что это еще не конец.
Но, не менее, а может и более серьезные потери понесли силы восставших. Легионы Даниила и Сигизмунда обескровлены и фактически перестали существовать как полноценные боевые единицы. Генерал Ашкаэль, хоть и жив, но его еще предстоит отыскать и неизвестно сколько потребуется времени на его восстановление, если это вообще возможно.
Не радовал исход сражения в космосе и, хотя большая часть потерь пришлась на суда рейдеров и элвов, корабли легионов так же понесли значительный урон и если верны самые негативные прогнозы, то армия Люцифера только в космосе потеряла около миллиона ангелов, а это полноценный легион. Потери боевой силы, по грубым подсчетам, достигали почти половину от всех сил легионеров, которые были у восставших изначально.
Неутешительные выводы, которые опять подводили его к необходимости использовать тварей из-за завесы. Слабым утешением служило только то, что у него были те, кто мог встать во главе этих сил. Его личные демоны, они вполне неплохо показали себя во время битвы на поверхности и, хотя оболочка Ахиила была уничтожена, он уже сейчас возрождается где-то там, на нижних палубах «Левиафана» становясь еще сильнее.
Пока Люцифер погрузился в раздумья, он отдал мысленный приказ ботам ремонтникам и они спешно проводили восстановительные работы, буквально на глазах уменьшая разрыв в обшивке. Еще каких-то полчаса и от огромной воронки не останется и следа.
«Лилит», - мысленно позвал Люцифер.
Никак не отреагировав на отсутствие воздуха, перед Люцифером возникла его падшая дочь.
«Скверно выглядишь, отец», - прозвучало в голове у архангела.
Люцифер был слишком измотан, чтобы реагировать на колкое высказывание первой человеческой женщины.
«Как наши пленники?» - спросил он.
«Живы, здоровы и заперты в своей каюте», - пожала плечами Лилит.
«Хорошо, я боялся, что генералы предпримут попытку освободить их».
«Скорее всего, они даже не подозревают о роли моего мужа. Они списали его со счетов, как обычно игнорируя кого-то, кто по их мнению лишь мелкое насекомое».
«И это играет нам на руку».
«Что тут произошло? Если честно в какой-то момент я была уверенна, что это наш конец».
«В какой-то момент и я в это поверил, - нехотя признался Люцифер, слегка приподнявшись. – Захват и абсорбция сил Амот Хана прошли не так, как я планировал, а бой с Кадраилом подвёл меня к границе моих возможностей. Я практически был уверен, что мой путь сегодня закончится, когда почувствовал на корабле Михаила».
Лилит лишь кивнула, подходя ближе и усаживаясь у ног Люцифера.
«Что за сила была у Азазеля?» – прозвучал в голове у Люцифера вопрос его дочери.
«Ты почувствовала? Хотя, очевидно, что почувствовала. Понятия не имею, но это не сила отца или хаоса. Это нечто новое, не виданное до сих пор».
«Это результат его смерти и клонирования?»
«Маловероятно, - задумался Люцифер. – Но точно сейчас сказать трудно. Азазель пропал или погиб, а без него я не определю источник его силы. Но когда он был тут, я не заметил в нём изменений. Только его ключ, был другим. Не изменяющим, как ключ хаоса, а иным, схожим с нашими ключами, но при этом дающий доступ к чему-то, что я понять не могу».
«Творец?» – немного подумав, спросила Лилит.
«Я прихожу к тому же выводу. Это либо он, либо Метатрон. Последнее более вероятно, так как отца я до сих пор не ощущаю».
«Тогда это уже не первое его вмешательство в войну. С начала он появился на той планете, где я забрала Адама. Он не противился этому, но был готов вмешаться, когда я хотела убить людей, что сопровождали моего мужа. И сейчас, если это был он».
«Для чего тайно посылать на Афилор Кадраила, в то место где хранился ключ апостола? Самым логичным вариантом было бы прислать туда Михаила или Гавриила. Да и с силой Азазеля не всё понятно. Метатрон не обладает правами Творца, он не мог дать бывшему генералу доступ к фундаментальным силам. Да и зачем? Он не думал, что я повлияю на его разум? Надеялся, что в нужный момент Михаил получит помощь от Азазеля? Всё это кажется надуманным, нелогичным».
«А что если свои ключи получили остальные?» – спросила Лилит.
«Остальные?»
«Те, кто ушёл. Кто был за гранью, в Хаосе».
Люцифер молчал, обдумывая возможность появления третьей силы в виде четырех генералов, пусть и без своих легионов. Они смогут склонить чашу весов в любую сторону, особенно если их силы так же претерпели изменения, как и силы воскрешенного архангела.
«Тогда нам нужно завершить начатое, раньше, чем они смогут вмешаться. У меня нет никаких оснований полагать, что они встанут на мою сторону. Несмотря на произошедшее, они верны Создателю и Азазель доказал это на Эвендале, когда вышел против меня».
«Какие наши дальнейшие действия?» – спросила Лилит.
«Мы восстановим наши силы, возьмем из системы всё что сможем. Две, максимум три недели и мы сделаем наш финальный переход в солнечную систему».
«Что делать мне?»
Люцифер на мгновение задумался:
«Верни Ашкаэля из той холодной бездны, в которой он оказался. Восстанови его, к моменту штурма он нужен мне в полной боевой готовности».
«Я постараюсь, но на многое не рассчитывай. Будет чудом, если он доживет до того момента, когда я его найду. Планету рядом с нами лихорадит в агонии распада. Взрыв ядра Ашкаэлю не пережить».
«Тогда торопись», - сказал Люцифер, давая понять, что более не задерживает свою дочь.
***
На «Ковчеге», Омегон появился, находясь на грани своих сил. Сделав несколько неуверенных шагов по палубе, на которой он оказался, генерал, бледный и осунувшийся, рухнул на колени, глубоко дыша и пытаясь побороть головокружение и слабость.
Недалеко от него без движения лежал Кадраил, в луже собственной крови.
Если немедленно не оказать ему помощь, вполне вероятно, что он умрет, не приходя в сознание. Такое казалось Омегону невероятным, но он достаточно сегодня видел, чтобы его представление о невероятном сильно изменилось.
Мысли его были тяжёлыми, собственные руки слабыми, а тяжесть доспеха непомерной, что особенно сильно ощущалось после практически безграничной мощи, кипевшей в нём после истинного высвобождения.
Он застонал от бессилия, его ноги затряслись, когда он медленно выпрямился и, покачнувшись чуть не упал.
Обычно в такие моменты с генералом должны быть его маршалы, одна из обязанностей которых, была как раз защита генерала после высвобождения.
Внезапно Омегона кто-то подхватил, подставив плечо, не дав снова упасть.
Архангел в недоумении повернул голову и встретился взглядом с ангелом.
- Базилиус? – удивленно промолвил генерал, с трудом шевеля пересохшими губами.
- Да, генерал, это я. Всё в порядке.
- Кадраил, ему нужна срочная помощь. Он умирает, - вновь прохрипел Омегон.
- Спасательная команда на подходе.
И правда, сосредоточившись, генерал, различил топот бегущих ног, а затем в поле его зрения появились белокрылые ангелы, склоняющиеся над Кадраилом и заключающие его в яркий кокон темпорального поля, которое сохранит архангела до момента, когда его доставят в медицинский отсек.
Затем множество рук подхватили и самого Омегона, кто-то помог лорду-фабрикатору держать вес архангела, кто-то стал подключать к нему странного вида приборы, что с тихим жужжанием выводили на свои дисплеи непонятные для генерала символы.
- У вас сильное истощение, уровень элофацитов на критической отметки, а гуалофабин практически на нуле, остальные показатели в нижней границе нормы, но постепенно восстанавливаются, - промолвил один ангел глядя на дисплей своего прибора. – Особых показаний нет. Отдых, питание, близость источника и через пару дней вы будете в полном порядке.
- Благодарю, - ответил Омегон.
- Мы поможем вам добраться до капитанского мостика, - сказал еще один ангел в звании лейтенанта. – Сейчас вы самый старший на «Ковчеге».
- Насколько плохи дела? – спросил генерал, опираясь на плечо лейтенанта.
- Если кратко, то мы проиграли. Основной флот практически уничтожен, оставшиеся корабли окружены и сейчас их берут на абордаж предатели, и я надеюсь, что команда сможет забрать с собой как можно больше этих проклятых созданий. Могу я задать вопрос?
- Спрашивай.
- Что с генералом Михаилом?
- Он пропал.
- Пропал? – хором воскликнули лейтенант и лорд-фабрикатор когда они шли к ближайшей телепортационной платформе.
- Пропал, - мрачно повторил архангел.
- Какие будут приказания, генерал? – спросил ангел.
Омегон сморщился, словно у него во рту оказалась кислая слива. Слова, которые он собирался сказать ставили окончательную точку в их сегодняшнем разгроме:
- Мы отступаем.
***
Авианосец из флота Михаила носящий имя «Стрела Оберона», во время прорывы из окружения, под конвоем одного из своих звеньев, доставил на борт транспортный корабль предателей, настойчиво просящий убежища. При первичном сканировании, подозрительное судно не было оснащено оружием, способным навредить «Стреле Оберона», но его всё равно не пустили на борт, пока мощные системы авианосца буквально не разложили транспортник на атомы в поисках скрытой угрозы. Эти меры были беспрецедентны, и ни один капитан не пошёл бы на такой риск, в сложившихся обстоятельствах, если бы не приоритетный код, свидетельствующий о том, что на борту бывший генерал Азазель, требующий помощи.
Капитан корабля Ливандаэль, знал это имя и знал протокол, обязывающий его оказать помощь, но нынешние времена, когда предательство генералов стало суровой реальностью, заставили его принять дополнительные меры. Странный корабль, перевозящий воду для изменников, был конвоирован в отдельный ангар, который мог в любой момент быть отправлен в космос и испепелен, в случае малейшей опасности.
На непримечательный транспортник элвов с облупившейся по бокам краской и затёртым от времени названием были направлены все стационарные орудия ангара, несмотря на то, что его экипаж, судя по сканированию, состоял всего из тридцати пяти живых существ, из которых ни одни не отображался как генерал. И это еще больше насторожила Ливандаэля, державшего палец над руной, которая приговорит незваных гостей к смерти в открытом космосе.
К возможным неприятностям были готовы и три сотни легионеров Мидакаила, что во главе с маршалом ожидали в соседних отсеках.
Наконец двигатели неожиданного визитёра заглохли, а один из трапов корабля начал медленно опускаться.
До рези, в глазах всматриваясь в изображение на экране, капитан корабля увидел как по трапу, подняв руки вверх, спускается всего одна фигура, на первый взгляд похожая на элва, только выше, крупнее и с более пропорциональной головой.
Одетый в грязный лётный костюм, типичный для элвов, он, наконец, ступил на палубу ангара, продолжая держать руки над головой.
- Назови себя! – донеслось из динамиков ангара.
- Я Нимрод. Сын Азазеля и Люсии, главный кардинал отряда ликвидации. Вернее был кардиналом, так как весь мой отряд был уничтожен на Эвендале.
- Откуда у тебя коды генерала Азазеля?
- Мне дал их мой отец. На подобный случай.
- Что тебе надо?
- Убежища и возможность отомстить ублюдкам, которые убили моего отца и прокляли наш род, поработив и заставив служить предателям.
***
Силы Эдема отступали, покидая место своего поражения, тогда как победители, захватившие остатки судов противника, выстраивались в оборонительные позиции рядом с «Левиафаном», чью бледную поверхность пятнал уродливый шрам, вокруг которого суетились бледно-розовые жуки-ремонтники, постепенно уменьшая причиненный Люцифером урон.
Внутренние повреждения были уже устранены, и как только пробоина исчезнет и капитанский мостик наполнится воздухом, команда вновь вернётся к своим прямым обязанностям.
Место недавнего сражения флотилий сейчас наполнилось мерцанием самоуправляемых дронов, механических падальщиков собиравших остатки погибших кораблей и всего, что может пригодиться для армии предателей, пока корабли флота, словно уставшие киты, медленно передвигались в безвоздушном океане космоса.
На фоне постоянного мельтешения армии победителей, медленно разваливался Афилор, выпуская в небеса многокилометровые струи раскаленной магмы, которые образовывали причудливые мосты над изувеченной землёй. Смерть планеты была бы медленной, если бы в итоге не взорвались генераторы гравитации, разорвав многострадальный мир на три больших куска, которые потом были притянуты назад коллапсирующими чёрными дырами, высвобожденными из плена магнитных полей.
Особого внимания на близкую агонию никто не обратил, у всех были более важные дела. Генерал Одиус отдавал последние распоряжения, перед тем как отправиться на «Левиафан» для личной встречи с Люцифером и братьями, вернувшимися с Афилора. Сигизмунд и Даниил, погрузившись каждый в свои мысли, в молчании наслаждались чёрным рейдерским вином, сидя на обзорной палубе крейсера класса «Абсолют». Лилит в это время, находясь в медицинском отсеке крейсера «Пронзающий» смотрела на обугленное тело Ашкаэля, от которого осталась только голова и часть грудной клетки, но который, несмотря на всё это, был жив и яростно смотрел на неё в ответ единственный уцелевшим глазом.
Асмадей, сидя в своей каюте на крейсере «Возмездие» медленно открыл глаза, и долгое время оставался в неподвижности, магическим зрением обозревая ближайший космос, восхищаясь произошедшими изменениями.
Сам предводитель восставших осматривал руины лаборатории, в которой содержался Азазель, но остатки изломанного оборудования и мертвые элвы, так и не раскрыли для него секрет сил его брата.
***
Эдем.
406.028. Е21.
Девять дней спустя.
По пустынной, в эти часы, лунной базе, медленно шёл Метатрон, направляясь на встречу с Гавриилом, который настойчиво требовал встречи, при этом, отказываясь прилететь на Эдем, ссылаясь на большую занятость при подготовке обороны.
Остатки флота, посланного покарать предателей, вернулись три дня назад и с того момента Эдем находился в состоянии которое Метатрон для себя определил как крайнее возбуждение. Все готовились к предстоящей осаде. Все ждали прихода вражеского флота, который мог в любой момент войти в пределы солнечной системы.
Весть о падении Афилора широко разнеслась по ближайшим системам и галактикам. Кто-то, как труты, незамедлительно прислал свои войска, подтверждая давно данные клятвы, а кто-то заверил, что его силы встанут на защиту центрального мира, но пока медлил. Некоторые миры, тянули с ответом, ссылаясь на процедурные препятствия при принятии столь важного решения, но были и те, кто либо вообще оборвал связь с Эдемом, либо открыто заявлял, что проблемы ангелов их мало волнуют.
Метатрон не осуждал их за сделанный выбор. Он понимал их, даже тех, кто официально значился их союзником. Некоторые расы тысячелетиями не видели ангелов и уж тем более Творца, поэтому слабо понимали для чего им помогать древнему союзнику в непонятной для них войне, когда их с Эдемом не связывает ничего, кроме соглашений записанных на старых свитках. Или те, кто, как и труты или элвы, слишком хорошо представляли себе всю мощь ангельских легионов. Такие миры даже в страшном сне не могли себе представить войну с силой, что способна стирать целые системы с лика галактики. У всех были свои причины, но всё сводилось к тому, что Эдем фактически остался один на один со своей проблемой. С этим ничего не поделать и это в некотором роде было справедливо. Ангелы должны справиться сами, не втягивая в водоворот войны другие народы.
Дойдя до очередного перекрестка, Метатрон свернул в левый проход и продолжил свой путь, отмечая, что несмотря на ранний час, он был обязан встретить уже хоть кого-то. В солнечной системе введено военное положение и охрана базы должны быть усилена, а по её коридорам должны ходить стражи.
Меньший из двух спутников центрального мира был превращен в непреступную крепость оснащенную оружием, которое может испепелить любой флот. Вполне очевидно, что лунная база будет атакована первой. Именно по этой причине Гавриил фактически безвылазно находится тут.
Но пустые коридоры сбивали с толку, и Метатрон для себя решил обязательно расспросить об этом Гавриила.
Проходя мимо широкого смотрового окна ангел бросил взгляд на планету, заполнившую всё пространство на горизонте. Голубые переливы океанов и светло-зеленые мазки единственного материка, закрывали белые облака. С такого расстояния планета казалась необитаемой, и даже на её тёмной стороне не было видно огней малочисленных людских поселений. Она была прекрасна в своей реальности и если для глаз смертного она мало чем отличалась от бесчисленного множества подобных планет, то для любого ангела она была уникальна. И не потому, что она была их домом, даже для тех кто, как и Метатрон был рожден не здесь, но потому что они видели, смотря на неё истинным зрением. Она сияла. Она была источником силы, и она единственная могла бы выдержать высвобождение силы всех генералов, ведь она выдерживала вес самого Творца.
Погруженный в эти размышления наместник Создателя вошел в просторное складское помещение, через которое он попадёт в коридор, ведущий в покои Гавриила.
Но сделав всего десяток шагов, по слабо освещенному пространству, он был остановлен невидимым барьером, который мгновенно сковал фигуру ангела.
- Что это значит, Гавриил? Это какая-то шутка? – спокойно спросил Метатрон.
Из тьмы, на свет медленно вышел архангел с четырьмя чёрными крыльями и приблизился к полупрозрачному пузырю, в который был заключен шестикрылый ангел. За спиной первого архангела показался еще один, в звании маршала, но Метатрон был один из тех, кто знал маленький секрет легиона Гавриила.
- Габриэль, - приветственно кивнул головой наместник. – Может, всё-таки объясните, что тут происходит?
Произнося эти слова, Метатрон попытался надавить на сдерживающий его барьер, но он, к его удивлению, не поддался.
- Не пытайся разрушить барьер, - произнёс Габриель. – Даже тебе это не под силу.
- Да, я уже понял, - не глядя на двух архангелов, шестикрылый ангел медленно поворачивался, всматриваясь куда-то в темноту. – Вы все тут. Чем обязан?
После его слов из-под покрова темноты, скидывая вуаль невидимости, один за другим выходили сильнейшие существа Вселенной.
Первым был архангел Азраил, со скорбью смотря на Метатрона, словно желая что-то сказать, но не находя в себе сил. Затем в круг света разом шагнули генералы Мафусаил и Мидакаил. В отличие от собрата их лица несли на себе отпечаток суровой сосредоточенности, отражавшейся в их взгляде и наклоне светлых бровей. Тут же показался генерал Оберон, а следом за ним генералы Орифиил и Рагуил, похожие на готовых к решающему прыжку диких зверей.
Последним показался архангел Омегон, напряжённый от еле сдерживаемого гнева.
- Не хватает Рафаила, для комплекта, - с добродушной улыбкой промолвил ангел.
- Он отказался в этом участвовать, но и мешать не стал, - наконец ответил Гавриил.
- Участвовать в чём?
- В твоём пленении.
- И для чего это вам?
- Хватит Метатрон. Оставь свой шутливый тон и просто скажи нам правду!
- Правду? Какую правду ты хочешь услышать от меня, брат? Какие слова смогут помочь мне на этом суде?
- Твою учесть облегчит смирение, брат! – тихо проговорил Омегон.
- Смирение? Я должен со смирением принять глупость?
- Хватит! – оборвал готовых вступить в спор генералов, Гавриил. – Тогда, я скажу тебе, а ты поправь меня, если я в чём-то ошибусь.
- Я в предвкушении, - сказал Метатрон.
- Ты в сговоре с Люцифером, - озвучил своё обвинение Гавриил.
Брови Метатрона поползли вверх, а затем ангел разразился звонким смехом.
- Прости, - давясь смехом, ответил наместник, смотря в свирепое лицо Гавриила. – Это столь нелепое утверждение, что я не смог сдержаться, но наверняка у тебя есть веские доводы, раз все братья прислушались к тебе.
- Есть, - коротко бросил Гавриил, и, скрестив за спиной руки, двинулся вдоль защитной сферы, не отрывая взгляда от пленника. – Вспомнив о твоём существовании, я стал приглядываться и наблюдать за тобой. Не напрасно, как оказалось. Со временем я понял, что это ты, был тем, кто послал меня на встречу с Одиусом. Отца тогда уже не было и ты, воспользовавшись его отсутствием, решил избавиться от меня, руками Одиуса, но у тебя это не получилось.
Метатрон хотел что-то сказать, но Гавриил оборвал его:
- Я еще не закончил, брат. Никто не мог знать, что Одиус там будет, кроме того, кто, возможно, сам его туда послал. Но ты просчитался, решив, что сил Одиуса хватит, чтобы меня убить. Однако там, на той заурядной планете, на окраине Вселенной, один твой замысел всё же увенчался успехом, ты передал врагу первого человека, для пока неведомых мне целей, при этом спас горстку людей, попросив обучить их. Для чего? Они твои шпионы?
- Нет.
- Это и не важно. Но это еще не всё. Как мне стало известно совсем недавно, ты был тем, кто много циклов назад отправил Азазеля на Эвендал, где он был впоследствии захвачен предателем. Ты всё тщательно продумал, постепенно отдавая нас врагу по одному. Откуда мне это известно? От сына Азазеля, который по счастливому стечению обстоятельств смог пережить резню на Эвендале и добраться до нас, скрываясь в сердце вражеской армии. Далее, ты, манипулируя Михаилом, убедил его отправиться во главе карательного флота, тогда как моё внимание переключил на галактику Косилиус. Признаюсь, я был беспечен, не обеспокоившись тем, что Михаил вдруг решил лично нанести удар по врагу. Но я мотивировал это тем, что страж Эдема слишком близко принял факт предательства братьев и желает лично положить этому конец. Наверняка и ты, и Люцифер больше всего на свете боялись Михаила и знали, что на Эдеме вам его не сразить.
- Михаил мог убить Люцифера на Афилоре, там он не менее силен, чем на Эдеме. Твои слова далеки от истины, брат.
- Да, мог, если бы ты не подготовился на этот случай.
- Что ты имеешь ввиду?
- Кадраил. Ты тайно отправил его на Афилор.
- Что за глупость ты говоришь? Я был не в курсе того, что Кадраил был на Афилоре. Я не отслеживаю перемещения генералов.
- Несомненно, тебе бы всё удалось и тайна его нахождения там, осталась бы неразгаданной, пока не стало бы слишком поздно, - не обращая внимания на слова Метатрона, продолжил Гавриил. - Но в очередной раз твой план дал трещину, на этот раз из-за действий генерала Омегона, который рискуя своей жизнью спас Кадраила. Когда он пришел в себя, я расспросил его о событиях на Афилоре, и какого же было моё удивление, когда он сказал, что мало что помнит. Он не знает, как оказался на той планете и что он там делал, но последнее что он помнит, так это его встреча с тобой.
Метатрон молчал, глядя в глаза Гавриила.
- Нечего сказать? А мне есть. Ты, подавив волю Кадраила, отправил его в ловушку на Афилор, чтобы тот стал щитом и позволил Люциферу с помощью порабощенного Азазеля, убить Михаила. Ты заранее спланировал этот шаг, дабы ослабить наши ряды и только самоотверженные действия Омегона позволили ему спасти нашего брата. Но даже эта маленькая победа меркнет перед тем уроном, что ты нанес силам Эдема. Наш флот фактически перестал существовать. Сотни тысяч легионеров погибли или были схвачены предателями. Генерал Лютер погиб. Генерал Михаил погиб или пропал. И это результат твоих действий. Это был твой план. Ну что, я в чём-то не прав? Тебе есть, что сказать мне или продолжишь смеяться, глядя мне в глаза?
Последние слова Гавриил произносил на повышенных тонах, вплотную подходя к защитной сфере.
Метатрон молчал.
- Я так и думал! Ты предатель, который отдал Люциферу половину Вселенной, заставив нас бездействовать! Ты тот, кто способствовал пленению Азазеля! Ты виновен в пропаже Михаила! Ты подготовил мою смерть и отдал в лапы изменникам Кадрила! Но этому пришёл конец! Более ты не сможешь отравлять нас своей ложью и информировать врага о каждом нашем перемещении. Мы пленим тебя, а когда покончим с Люцифером, займёмся тобой или оставим тебя до прихода отца. И если ты считаешь, что только Михаил мог остановить архи-предателя, то ты в очередной раз меня недооцениваешь.
- Ты погибнешь, если вступишь в бой с Люцифером, - тихо проговорил Метатрон.
- Я рискну! - с вызовов во взгляде ответил Гавриил. – А ты, пока побудешь тут. Мы подготовили для тебя камеру, из которой не сможет переместиться даже Омегон. Уведите его, - последние слова Гавриил адресовал стоявшим тут генералам.
Без лишних слов архангелы двинулись к выходу, а державшая Метатрона в плену сфера медленно поплыла за ними. Наместник более не проронил ни слова.
Когда Гавриил и Габриель остались одни, маршал задал мучащий его вопрос:
- Мы же не ошиблись?
- Нет, ты же видел, что он не отрицал мои обвинения. Он понял, что это бесполезно, факты говорят сами за себя, да и ты лично говорил с Кадраилом.
- Да, но меня не покидает ощущение, что мы что-то упускаем, брат.
- Возможно, но сейчас нет на это времени. Нам надо готовиться к войне.
