Вторая Мировая

«От нечестивого органиста — гимн ненависти»

Самое громкое информационное событие 1938 года произошло 29 сентября, когда четыре государственных деятеля встретились в мюнхенском доме Фюрера, чтобы перекроить карту Европы. Тремя государственными деятелями, посетившими эту историческую конференцию, были премьер-министр Великобритании Невилл Чемберлен, премьер-министр Франции Эдуард Даладье и диктатор Италии Бенито Муссолини. Но, несмотря ни на что, доминирующей фигурой в Мюнхене был немецкий хозяин, Адольф Гитлер.

Фюрер немецкого народа, главнокомандующий немецкой армией, военно-морским флотом и военно-воздушными силами, канцлер Третьего рейха, герр Гитлер в тот день в Мюнхене собрал плоды смелой, вызывающей, безжалостной внешней политики, которую он проводил в течение пяти с половиной лет. Он разорвал Версальский мирный договор в клочья. Он перевооружил Германию до зубов - или настолько, насколько это было возможно. Он украл Австрию на глазах у охваченного ужасом и, по-видимому, бессильного мира.

Все эти события были шокирующими для стран, которые всего 20 лет назад победили Германию на поле боя, но ничто так не напугало мир, как безжалостные, методичные, управляемыми нацистами события, которые в конце лета и начале осени угрожали развязать мировую войну из-за Чехословакии. Когда он без кровопролития превратил Чехословакию в марионеточное государство Германии, вынудил к радикальному пересмотру оборонительных союзов Европы и получил свободу действий в Восточной Европе, получив обещание “развязать руки” от могущественной Великобритании (а затем и Франции), Адольф Гитлер, без сомнения, стал человеком 1938 года года.

Большинство других мировых деятелей 1938 года утратили свою значимость по мере того, как год подходил к концу. Казалось, что “почётный мир” премьер-министра Чемберлена, как никогда ранее, не принес ни того, ни другого. Все большее число британцев высмеивало его политику умиротворения диктаторов, считая, что ничто, кроме унизительной капитуляции, не может удовлетворить амбиции диктаторов.

Среди многих французов возникло ощущение, что премьер-министр Даладье несколькими росчерками пера в Мюнхене превратил Францию во второразрядную державу. Подражая Муссолини в своих жестах и копируя кричащий комплекс триумфатора Гитлера, некогда либеральный Даладье в конце года был вынужден прибегать к парламентским уловкам, чтобы сохранить свой пост.

В 1938 году диктатор Муссолини был всего лишь младшим партнером в фирме "Гитлер и Муссолини Инкорпорейтед". Его шумная агитация за то, чтобы отторгнуть Корсику и Тунис от Франции, была расценена как слабый блеф, непосредственными целями которого были не более чем снижение платы за проезд итальянских судов по Суэцкому каналу и контроль над железной дорогой Джибути - Аддис-Абеба.

Ушел с международной арены Эдуард Бенеш, в течение 20 лет считавшийся “Самым умным маленьким государственным деятелем Европы”. Последний президент свободной Чехословакии, теперь он был больным изгнанником страны, которую помог основать.

Благочестивый китайский генералиссимус Чан Кайши, "Человек года" 1937 года, был вынужден отступить в “Новый” Западный Китай, где он столкнулся с возможностью стать всего лишь респектабельным номинальным главой всеохватывающего коммунистического движения.

Если бы Франсиско Франко выиграл гражданскую войну в Испании после своего великого весеннего похода, он вполне мог бы стать лучшим материалом для "Человека года". Но победа все еще ускользала от генералиссимуса, а усталость от войны и недовольство правых сделали его будущее сомнительным.

На американской арене 1938 год не был годом одного человека. Конечно, это был не год Франклина Рузвельта: его чистка потерпела поражение, а его партия потеряла значительную часть своего влияния в Конгрессе. Госсекретарь Халл запомнит добрососедский 1938 год как год, когда он увенчал свои усилия по заключению торгового договора британским соглашением, но история не будет связывать мистера Халла конкретно с 1938 годом. В конце года в Лиме его план континентальной солидарности двух Америк потерпел крах.

Но фигура Адольфа Гитлера шествовала по съежившейся Европе со всей развязностью завоевателя. Не тот простой факт, что фюрер подчинил своей абсолютной власти еще 10 500 000 человек (7 000 000 австрийцев, 3 500 000 судетцев), сделал его Человеком 1938 года. Япония в то же время пополнила свою империю десятками миллионов китайцев. Более значительным был тот факт, что в 1938 году Гитлер стал самой большой угрозой, с которой сталкивается сегодня демократический, свободолюбивый мир.

Его тень простиралась далеко за пределы Германии. Небольшие соседние государства (Дания, Норвегия, Чехословакия, Литва, Балканы, Люксембург, Нидерланды) боялись обидеть его. Во Франции нацистское давление было отчасти причиной некоторых антидемократических указов, принятых после Мюнхена. Фашизм открыто вторгся в Испанию, спровоцировал восстание в Бразилии, тайно помогал революционным движениям в Румынии, Венгрии, Польше, Литве. В Финляндии министру иностранных дел пришлось уйти в отставку под давлением нацистов. После Мюнхена во всей Восточной Европе наметилась тенденция к уменьшению свободы и усилению диктатуры. Только в США демократия к концу года почувствовала себя достаточно сильной, чтобы одержать верх над Гитлером.

ФашИнтерн, во главе которого стоял Гитлер, а за ним - Муссолини, Франко и японская военная клика, возник в 1938 году как международное революционное движение. Сколько бы он ни разглагольствовал о махинациях международного коммунизма и международного еврейства, сколько бы ни твердил, что он всего лишь пангерманец, пытающийся объединить всех немцев в единую нацию, фюрер Гитлер сам стал №1 в интернациональной революции - настолько, что если сейчас и произойдет часто предсказываемая борьба между фашизмом и коммунизмом, то только из-за двух диктаторов-революционеров. Гитлер и Сталин слишком велики, чтобы позволить друг другу жить в одном мире.

Но фюрер Гитлер не считает себя революционером; он стал им только в силу обстоятельств. Фашизм обнаружил, что свобода прессы, слова, собраний представляет потенциальную угрозу его собственной безопасности. В фашистской фразеологии демократия часто ассоциируется с коммунизмом. Фашистская борьба против свободы часто ведется под ложным лозунгом “Долой коммунизм!” Прошлым летом одна из главных претензий Германии к демократической Чехословакии заключалась в том, что она была “форпостом коммунизма”.

Поколение назад западная цивилизация, по-видимому, переросла основные пороки варварства, за исключением войн между нациями. Коммунистическая революция в России способствовала распространению классовой войны. Гитлер довершил ее другой, межрасовой войной. Фашизм и коммунизм возродили религиозную войну. Эти многочисленные формы варварства привели в 1938 году к проблеме, из-за которой люди, возможно, скоро снова будут проливать кровь: проблема цивилизованной свободы против варварского авторитаризма.

Более мелкие люди года казались ничтожными по сравнению с фюрером. Бесспорным жуликом года стал покойный Фрэнк Дональд Костер ("Мошенник года"), а Ричард Уитни, который сейчас находится в тюрьме Синг-Синг, занял второе место.

Спортсменом года стал теннисист Дональд Бадж, чемпион США, Англии, Франции, Австралии.

Авиатором года стал 33-летний Говард Робард Хьюз, неуверенный в себе миллионер, который трезво, точно и безошибочно пролетел 14 716 миль вокруг вершины мира за три дня, 19 часов и восемь минут.

Человеком года на радио был признан молодой Орсон Уэллс, который в своей знаменитой передаче "Война миров" напугал людей меньше, чем Гитлер, но больше, чем когда-либо пугало радио, продемонстрировав, что радио может быть огромной силой в разжигании массовых эмоций.

Драматургом года стал Торнтон Уайлдер, ранее известный литератор, чья первая пьеса на Бродвее "Наш город" была не только остроумной и трогательной, но и имела большой успех.

Габриэль Паскаль, продюсер "Пигмалиона", первой полнометражной картины, снятой по мотивам многословных драм Джорджа Бернарда Шоу, был удостоен звания "Кинематографист года" за то, что обнаружил богатый драматический материал, когда другие знаменитые продюсеры потеряли всякую надежду когда-либо его использовать.

"Людьми года", выдающимися в области всесторонней науки, были признаны три исследователя-медика, которые обнаружили, что никотиновая кислота является лекарством от пеллагры у человека: доктора Дж. Том Дуглас Спайс из больницы общего профиля Цинциннати, Марион Артур Бланкенхорн из Университета Цинциннати, Кларк Нил Купер из Ватерлоо, штат Айова.

В религиозном отношении две выдающиеся фигуры 1938 года резко отличались друг от друга, за исключением своей оппозиции Адольфу Гитлеру. Один из них, 81-летний папа Пий XI, с “горькой грустью” рассказал об антисемитских законах Италии, преследовании итальянских католических инициативных групп, приеме, который Муссолини оказал Гитлеру в мае прошлого года, и с грустью заявил: “Мы пожертвовали своей прежней жизнью ради мира и процветания народов”. Проведя большую часть года в концентрационном лагере, протестантский пастор Мартин Нимоллер мужественно свидетельствовал о своей вере. Примечательно, что лишь немногие из этих людей года могли бы свободно реализовать свои достижения в нацистской Германии. Гении свободной воли были настолько подавлены гнетом диктатуры, что выпуск поэзии, прозы, музыки, философии и искусства в Германии был действительно скудным.

Человек, который несет наибольшую ответственность за эту мировую трагедию, - угрюмый, задумчивый, невзрачный 49-летний аскет австрийского происхождения с усами Чарли Чаплина. Адольф Гитлер, сын мелкого австрийского таможенного чиновника, был воспитан любящей матерью как избалованный ребенок. Постоянно проваливая даже самые элементарные занятия, он вырос полуобразованным молодым человеком, не подготовленным ни к какому ремеслу или профессии и, казалось бы, обречен на провал. Блестящую, очаровательную, космополитичную Вену он научился ненавидеть за то, что называл ее "семитской"; ему больше нравился однородный Мюнхен, его настоящий дом после 1912 года. Для этого человека без профессии и с ограниченными интересами Великая война была долгожданным событием, которое дало ему какую-то цель в жизни. Ефрейтор Гитлер участвовал в 48 боях, был награжден немецким железным крестом первого класса, один раз был ранен и один раз отравлен газом, находился в госпитале, когда было объявлено перемирие 11 ноября 1918 года.

Его политическая карьера началась в 1919 году, когда он стал партийцем № 7 малочисленной немецкой рабочей партии. Обнаружив свои ораторские способности, Гитлер вскоре стал лидером партии, изменил ее название на Национал-социалистическую немецкую рабочую партию и написал антисемитскую, антидемократическую и авторитарную программу. Первый массовый митинг партии состоялся в Мюнхене в феврале 1920 года. Месяцем позже вождь намеревался принять участие в попытке монархистов захватить власть, но для этого неудавшегося путча фюрер Гитлер прибыл слишком поздно. Еще менее успешная попытка национал-социалистов - знаменитый Мюнхенский пивной путч 1923 года - привела к гибели части "мучеников", а герра Гитлера посадили в тюрьму. Заключение в Ландсбергской крепости дало ему время написать первый том “Майн кампф”, который теперь стоит "обязательно" на каждой немецкой книжной полке.

Объявленная вне закона во многих округах Германии, Национал-социалистическая партия, тем не менее, неуклонно увеличивала число своих членов. Проверенные временем методы Таммани-Холла по оказанию множества мелких услуг сочетались с шумным терроризмом и кричащей патриотической пропагандой. Усердно культивировался образ мистического, воздержанного, харизматичного фюрера.

Только в 1929 году национал-социализм впервые получил абсолютное большинство на городских выборах (в Кобурге) и впервые продемонстрировал свои значительные результаты на выборах в провинции (в Тюрингии). Но с 1928 года партия почти постоянно набирала силу на выборах. На выборах в рейхстаг в 1928 году она набрала 809 000 голосов. Два года спустя за национал-социалистских депутатов проголосовали 6 401 016 немцев, в то время как в 1932 году число проголосовавших составило 13 732 779. Несмотря на то, что ему все еще не хватало большинства голосов, голосование, тем не менее, стало впечатляющим доказательством силы этого человека и его движения.

Ситуация, породившая это демагогическое, невежественное, отчаянное движение, была присуща зарождению Германской республики и стремлению значительной части политически незрелого немецкого народа к сильному, властному руководству. Демократия в Германии была зачата в условиях военного поражения. Именно Республика поставила свою подпись (неохотно) под унизительным Версальским договором, и это позорное клеймо никогда не изгладилось из памяти немцев.

Ни для кого не секрет, что немецкий народ любит униформу, парады, воинские формирования и легко подчиняется властям. Фридрих Великий - герой самого фюрера Гитлера. Это восхищение, несомненно, проистекает из военной доблести Фридриха и его автократического правления, а не из любви к французской культуре и ненависти к прусскому хамству. Но, в отличие от утонченного Фридриха, фюрер Гитлер, начитанность которого всегда была очень ограничена, приглашает в гости немногих великих умов, и фюрер Гитлер не согласился бы с утверждением Фридриха о том, что он “устал править рабами”.

В плохих условиях, не смотря на хорошую погоду, Германская республика рухнула под тяжестью депрессии 1929-1934 годов, во время которой безработица в Германии возросла до 7 000 000 человек, несмотря на общенациональный поток банкротств и неудач. Призванный к власти в качестве канцлера Третьего рейха 30 января 1933 года престарелым президентом-маразматиком Паулем фон Гинденбургом, канцлер Гитлер начал выворачивать рейх наизнанку. Проблема безработицы была решена с помощью:

• 1) широкомасштабной программы общественных работ;

• 2) интенсивной программы перевооружения, включая создание огромной постоянной армии;

• 3) принудительного труда на государственной службе (немецкий трудовой корпус).;

• 4) заключение политических врагов и работников-евреев, коммунистов и социалистов в концентрационные лагеря.

То, что Адольф Гитлер и компания сделали с Германией менее чем за шесть лет, вызвало бурные и восторженные аплодисменты большинства немцев. Он избавил нацию от послевоенного пораженчества. Под знаменем свастики Германия была объединена. Это была не обычная диктатура, а скорее диктатура огромной энергии и великолепного планирования. “Социалистическая” часть национал-социализма могла вызывать насмешки у ярых марксистов, но нацистское движение, тем не менее, имело массовую основу. Построенные 1500 миль великолепных автомагистралей, программы по продаже дешевых автомобилей и простых пособий для рабочих, грандиозные планы по восстановлению немецких городов вызывали у немцев чувство гордости. Немцы могли есть много продуктов-заменителей или носить эрзац-одежду, но они ели. То, что Адольф Гитлер и компания сделали с немецким народом за это время, повергло цивилизованных мужчин и женщин в ужас. Гражданские права и свободы исчезли. Противодействие нацистскому режиму стало равносильно самоубийству или еще худшему. Свобода слова и собраний - это анахронизмы. Репутация некогда прославленных немецких учебных центров исчезла бесследно. Образование было сведено к национал-социалистическому катехизису.

Темп ускорился. 700 000 евреев Германии подверглись физическим пыткам, у них отняли дома и имущество, лишили возможности зарабатывать на жизнь, прогнали с улиц. Теперь их удерживают ради “выкупа” - гангстерский трюк, который использовался веками. Но пострадали не только евреи. Из Германии прибывает постоянный, постоянно увеличивающийся поток беженцев, евреев и неевреев, либералов и консерваторов, католиков и протестантов, которые больше не могли терпеть нацизм. На обложке журнала TIME органист Адольф Гитлер исполняет свой гимн ненависти в оскверненном соборе, в то время как жертвы висят на колесе Св. Екатерины под взглядами нацистских иерархов были нарисованы бароном Рудольфом Чарльзом фон Риппером, католиком, который считал Германию невыносимой страной. Тем временем Германия превратилась в нацию униформистов, шагающих гусиным шагом под дудку Гитлера, где десятилетних мальчиков учат бросать ручные гранаты, где к женщинам относятся как к машинам для размножения. Однако самую жестокую шутку Гитлер и компания сыграли с теми немецкими капиталистами и мелкими бизнесменами, которые когда-то поддерживали национал-социализм как средство спасения буржуазной экономической структуры Германии от радикализма. Нацистское кредо о том, что человек принадлежит государству, распространяется и на бизнес. Некоторые предприятия были полностью конфискованы, с других был взят налог на капитал. Прибыль строго контролировалась. Некоторое представление об усилении государственного контроля и вмешательства в бизнес можно получить из того факта, что в прошлом году 80% всех строительных и 50% всех промышленных заказов в Германии были получены от правительства. Испытывая острую нехватку продовольствия и финансовых средств, нацистский режим захватил крупные поместья и во многих случаях коллективизировал сельское хозяйство - процедура, в корне схожая с русским коммунизмом.

Когда Германия захватила Австрию, она взяла на себя заботу о 7 000 000 бедных родственников и их пропитании. Когда поглотили 3 500 000 судетцев, нужно было кормить гораздо больше ртов. К концу 1938 года появилось много признаков того, что нацистская экономика валютного контроля, бартерной торговли, пониженного уровня жизни, “самодостаточности” давала трещину. Не было недостатка и в признаках того, что многим немцам не нравились жестокости их правительства, но они боялись протестовать против них. Испытывая трудности с обеспечением населения хлебом, фюрер Гитлер был вынужден устроить для немецкого народа еще один развлекательный цирк. Пресса, контролируемая нацистами, прыгала через скакалку по приказу министра пропаганды Пауля Йозефа Геббельса, выкрикивая оскорбления в адрес реальных и воображаемых врагов. И темпы становления немецкой диктатуры ускорялись по мере того, как с заводов сходило все больше и больше оружия, а сливочного масла производилось все меньше и меньше.

За пять лет, проведенных под руководством президента 1938 года, Германия превратилась в одну из крупнейших военных держав мира. Британский военно-морской флот по-прежнему лидирует на море. Большинство военных считают французскую армию несравненной. Наибольший вопрос вызывает численность авиации, которая меняется день ото дня, но большинство наблюдателей считают, что Германия превосходит их в военной авиации. Несмотря на нехватку подготовленных офицеров и материальных средств, армия Германии превратилась в грозную машину, победить которую, вероятно, можно только объединением противоборствующих армий. Как свидетельство могущества своей нации, фюрер Гитлер мог оглянуться на прошедший год и вспомнить, что, помимо приема бесчисленных государственных деятелей (например, трижды мистера Чемберлена), он лично засвидетельствовал свое почтение трем королям (шведскому Густаву, датскому Кристиану, итальянскому Витторио Эмануэле) и принимал двоих (Борис 3 из Болгарии, Кароль 2 из Румынии, не считая регента Венгрии Хорти).

Тем временем примерно 1133 улицы и площади, в частности Ратушная площадь в Вене, получили имя Адольфа Гитлера. Он произнес 96 публичных речей, посетил одиннадцать оперных спектаклей, победил двух соперников (Бенеша и Курта фон Шушнига, последнего канцлера Австрии), продал 900 000 новых экземпляров "Майн кампф" в Германии, а также широко продал ее в Италии и мятежной Испании. Единственной его потерей было зрение: ему пришлось начать носить очки на работе. На прошлой неделе герр Гитлер принимал на рождественской вечеринке 7000 рабочих, которые сейчас строят новое гигантское здание Берлинской канцелярии, и сказал им: “Следующее десятилетие покажет странам с их патентованной демократией, где можно найти истинную культуру”.

Но другие страны решительно присоединились к гонке вооружений, и среди военных возникает вопрос: “Будет ли Гитлер сражаться, когда станет окончательно ясно, что он проигрывает эту гонку?” Динамика диктатуры такова, что немногие, кто изучал фашизм и его лидеров, могут представить себе бесполого, неугомонного, инстинктивного Адольфа Гитлера, доживающего свой зрелый возраст в своем горном шале в Берхтесгадене, в то время как довольный немецкий народ пьет пиво и поет народные песни. Нет никакой гарантии, что неимущие нации уснут, когда они получат то, что им сейчас нужно от имущих. Тем, кто наблюдал за заключительными событиями года, казалось более чем вероятным, что Человек 1938 года может сделать 1939 год запоминающимся.

https://time.com/archive/6598257/adolf-hitler-man-of-the-yea...

Звонок из Омска (Россия) от бывшего земляка В. Сорокина: «Не понимаю, почему все лавры славы о летчиках Чугуевской авиашколы отдают Чимкенту и другим населенным пунктам области? Не упоминают Георгиевку (Коксаек) Ленгерского района, откуда я родом. Здесь тоже стояла авиаэскадрилья, сюда приезжал трижды Герой Советского Союза И. Кожедуб за пополнением для фронта - в селе готовили летчиков-истребителей. Расскажите об этом подробно».

Задача оказалась не из легких. Уже существует стереотип: эскадрильи размещались в Чимкенте, Манкенте, Туркестане, Сайраме и в селе Головачевка Джамбулской области. Но после звонка В. Сорокина, вдохновившего на поиски новых сведений о курсантах Чугуевской авиашколы, архивы и свидетели дорисовали картину пребывания в Южном Казахстане военной авиационной школы, подготовившей за три с половиной года 2515 летчиков-истребителей, из которых 160 стали Героями Советского Союза, а И. Кожедуб, бывший инструктор, трижды.

Авиашкола покинула Чимкент 13 мая 1945 года, возвращаясь к месту своей прежней дислокации - в г. Чугуев Харьковской области Украины.

…В сентябре сорок первого она получила приказ об эвакуации в Южный Казахстан. Кто-то добирался на самолетах, кто-то - на поезде вместе с разобранными бортами. Но уже в конце октября самолеты были собраны и начались учебные занятия.

Семь эскадрилий находились в радиусе 150 км от Чимкента. К уже перечисленным населенным пунктам, где дислоцировались подразделения, стоит добавить еще два. Одна из эскадрилий была на станции Бадам. По воспоминаниям летчика-инструктора П. Щербины, было ясно, в каких жестких условиях готовили летчиков для фронта: «Поселок был из глинобитных домов. Нас разместили в палатках и сараях местных жителей. Наступила зима, стало очень холодно.

Днем к холоду добавлялась мелкая пыль, ночью - масса всевозможных живых мерзостей от фаланги до змей, не дававших покоя и мешавших нормальному отдыху».

Однако сложные условия проживания не мешали готовить для фронта летчиков-истребителей. В конце 1941 года на вооружение поступили «ЛаГГ-3», одноместные истребители, но опыта обучения на них не было. Тогда инструкторы разработали методику подготовки на самолетах «Ути-4», названных в народе «уточками». В сорок втором школа получила задание подготовить два отряда летчиков для самолетов «ЛаГГ-3» и «Як-7», с чем благополучно справилась. И это несмотря на то, что из-за жары у двигателей не хватало тяги. Но местные умельцы нашли выход из положения.

В лучших условиях жили будущие пилоты в селе Георгиевка. Вот что рассказывает учитель-пенсионер М. Аблязин, усердно вычерчивая мне на листе бумаги места расположения учебного корпуса, клуба, где жили курсанты, домика для командования, пустыря для учебных самолетов: - В тридцать девятом отца расстреляли, и мама, Фахира Загидулаевна, из страха потерять меня все время держала возле себя в клубе, где она работала, поэтому я с утра до вечера крутился возле летчиков, мечтая, что когда-нибудь сам поднимусь в небо за штурвалом самолета. Курсанты меня подкармливали, это были очень хорошие ребята, что меня все больше и больше укрепляло в мысли, что пилот - самая лучшая профессия. Уже после войны я сбежал от мамы в Москву, чтобы выучиться на летчика, но в Туркестане меня сняли с поезда. Тем не менее в армии я все-таки служил в авиадивизии. Сейчас стыдно вспоминать, но в Георгиевке, пользуясь тем, что курсанты меня пускали везде и хорошо относились, я свинтил с одного самолета часы, которые исправно работали до 1979 года, - говорит М. Аблязин. И, продолжая рассказ о военном времени, показывает мне старую фотографию клуба, которого уже нет. - На сцене за занавесом стояли двухъярусные кровати, где жили курсанты. Такие же кровати были и в фойе. Командный состав жил в домике возле православного храма. Командиром эскадрильи был А. Габелко

Старший лейтенант А. Габелко еще перед войной был назначен руководителем учебно-тренировочного отряда. Это был молодой, но опытный пилот, которому пригодились знания инструктора. По рассказам М. Аблязина, в Георгиевке Габелко возглавил эскадрилью. Аэродром находился в селе Галкино, рядом с Георгиевкой, откуда взлетали самолеты. А местные пацаны, расположившись на холме, который и сейчас виден из дома Аблязиных, наблюдали за их полетом.

Уже в декабре 1941 года Чугуевская авиашкола отправила на фронт 680 летчиков. Был сформирован 728-ой истребительно-авиационный полк, которому придали 22 самолета «И-16». Командиром стал И. Осмаков, военный летчик, за плечами которого была Испания. В боевых сражениях полк участвовал с января 1942 года на Северо-Западном фронте. Летчики полка овеяли себя славой. Воспитаннику Чугуевской авиашколы А. Выборнову из этого полка было присвоено звание Героя Советского Союза. За войну 728-ой стал Шумско-Кременецким Краснознаменным авиаполком, в названии которого обозначены населенные пункты, освобожденные им.

- Во время пребывания эскадрильи в Георгиевке случались трагедии, - говорит Михаил Ахметжанович. - Разбились три самолета с летчиками. Два - в балках, третий врезался в скалу в районе Бургулюка. Погибших хоронили с почестями на местном кладбище.

Но, видимо, следов на погосте уже не было, этим я объяснила бы появление в 1985 году в Георгиевской средней школе экспедиционного отряда № 3263, которому было дано задание найти могилы пилотов Чугуевской авиашколы, погибших во время учебных занятий в Георгиевке. Полагаю, что задание оказалось невыполнимым, поэтому поисковики пошли к тем, кто помнил военные годы, мог рассказать о пребывании в селе чугуевской эскадрильи. В. Пастарнак помнил немногое, но назвал имена погибших: старший лейтенант Н. Коломинц, рядовые Н. Прокопенко и С. Беликов. В. Пастарнак, говорят в селе, работал в эскадрилье водителем.

- О погибших летчиках нам, девчонкам, поведала тетя Дуся Алишева, а мы, слушая ее рассказ, рыдали, жалея молодых ребят, - говорит жительница Коксайека Т. Морозова. - Когда-то местные жители прибирали места захоронения, это были простые холмики. Однажды, когда на могиле бывшего партийного работника поставили новый памятник, мы забрали старый, с красной звездой, и с тетей Дусей перенесли на могилу одного из летчиков. Тетя Дуся сделала черной краской надпись, чтобы знали, кто здесь похоронен.

Юлия, дочь Т. Морозовой, замужем за внуком В. Пастарнака, участника войны. В Чугуевской авиашколе дед мужа служил с 1943 года.

Были ли среди курсантов военной авиашколы и другие местные жители? Вот что в 1985 году в районной газете «Путь Ильича» написала Г. Балтабаева, председатель экспедиционного отряда № 3263: «Ответ дала Анна Алексеевна Трабун, уроженка села (до войны она работала в райкоме комсомола, в войну - в военкомате), назвав имена Василия Петровича Пастарнака и Николая Кузьмича Десятова, живущих в Георгиевке... Десятов родился в 1921 году в городе Самаре, в семье рабочего... В 1937 году окончил семилетку, затем работал сварщиком. В 1940 году его призвали на действительную службу в армию... Через некоторое время он попал в Чугуевское училище... Когда началась война, он был курсантом, переехав в село Георгиевка. Все курсанты проходили ускоренное обучение. На фронте не хватало летчиков и механиков. Прямо с аэродрома, расположенного в селе Галкино, улетали самолеты на фронт...»

На месте бывшего корпуса, где жили и учились курсанты, построили новую школу «Коксайек», во дворе открыли стелу. На розовом граните очерчены три самолета, уходящие в небо и оставляющие светлый след.

Не знаю, подразумевались ли в этой графике три летчика, погибших во время учений, или же в памятной стеле заложен иной, более широкий, смысл.

Заместитель акима сельского округа Коксайек С. Тажиев говорит о том, что годы не смогли стереть из памяти людей тех, кто в южноказахстанском селе готовил себя к схватке с врагом. Да, не все сохранилось, но решено, пусть спустя много десятилетий, увековечить одну из страниц Великой Отчественной войны, в которой отмечено старинное село Георгиевка.

Памятная стела установлена во дворе начальной школы. И значит, юное поколение пронесет с собой через годы горделивое чувство за тех, кто отстоял свободу.

Статья в газете:http://www.yujanka.kz/news/detail/5237

P.S. Это мое родное село, где я вырос. Хотел показать как много судеб задела - страшная война.

70 лет назад, 8 февраля 1945 г. Михаил Петрович Девятаев угнал из плена немецкий бомбардировщик «Не-111».

Имя Героя Советского Союза, уроженца Мордовии, казанца, лётчика Михаила Петровича Девятаева известно всему миру. Его подвигом принято называть дерзкий побег на самолёте Не-111 с секретной немецкой ракетной базы Пенемюнде. Побег из Кандагара российских летчиков считают повторением подвига Девятаева…

Да, М.П. Девятаев и 9 его товарищей смогли спастись от неминуемой казни. Но в этом ли главный смысл их побега?

«Я уверенно смотрю в будущее. "Оружие возмездия", которым я располагаю, изменит обстановку в пользу Третьего Рейха.» - эту фразу Адольфа Гитлера, опубликованную в газетах Германии 24 февраля 1945 г., кто-то считает блефом. Была ли возможность у фюрера не только продлить Вторую мировую войну, но и устроить в Европе «урановый полигон»?

Сегодня каждый школьник может прочесть опубликованные документы из архивов фашистской Германии о том, что 14 февраля 1945 г. состоялось последнее испытание ракеты ФАУ-3, завершившее историю Пенемюнде на острове Узедом. Был сорван "серийный" полёт немецких ракет системы A9/A10, дополнительная разгонная ступень которых позволила бы посылать боеголовки с оружием массового поражения на тысячи километров и даже выводить космические спутники.

Известно и то, что германские ученые не успели изготовить атомную бомбу, но уже имели столько обогащенного урана, что его вполне хватило бы для организации десятков «чернобылей» не только в Европе, но и в Америке.

Почему же только 14 февраля 1945 г. стало возможным полное уничтожение самого главного ракетного полигона Германии? Неужели союзники антигитлеровской коалиции не знали о реальной опасности? Почему массовые бомбежки Лондона ракетами ФАУ-2 не были остановлены еще в 1944 году?

ФАУ-2 на старте.

Лишь в феврале 2001 года Михаил Петрович Девятаев рассказал корреспонденту газеты «Красная Звезда» о том, как его побег был связан с базой Пенемюнде и почему высшей награды родины – звания Героя Советского Союза – он был удостоен лишь в 1957 г. по представлению генерального конструктора С.П. Королева.

Подробности герой рассказал в видеоинтервью, записанном автором этих строк 8 февраля 2002 г. Его может увидеть каждый желающий на сайте «Мемориал Великой Отечественной войны» (Kremnik.ru).

Суть в том, что именно М.П. Девятаев оказался в команде маскировки ракет ФАУ на полигоне и именно он сообщил советскому командованию координаты стартовых площадок с точностью до сотни метров. Эта информация позволила разбомбить не только ракеты на старте, но и подземные цеха по производству «грязной» урановой бомбы. Это была последняя надежда Гитлера на продолжение Второй мировой войны до полного уничтожения всей цивилизации.

В интервью летчик-герой рассказал: «Аэропорт на острове был ложный. На нём выставили фанерные макеты. Американцы и англичане бомбили их. Когда я прилетел и рассказал об этом генерал-лейтенанту 61-й армии Белову, он ахнул и схватился за голову! Я объяснил, что надо пролететь 200 м от берега моря, где в лесу скрыт настоящий аэродром. Его закрывали деревья на специальных передвижных колясках. Вот почему его не могли обнаружить. А ведь на нём было около 3,5 тыс. немцев и 13 установок «Фау-1» и «Фау-2»».

Осколки ФАУ-2

И не менее важным был факт, что угнанный самолет Не-111 был… пультом управления ракетой ФАУ-2. Михаил Петрович в своей книге «Побег из ада» публикует воспоминания очевидца побега Курта Шанпа, который в тот день был одним из часовых на базе Пенемюнде: «Был подготовлен последний пробный старт V-2 («Фау-2»)… В это время совсем неожиданно с западного аэродрома поднялся какой-то самолёт… Когда он оказался уже над морем, с рампы поднялся ракетный снаряд V-2. …в самолёте, который был предоставлен в распоряжение доктора Штейнгофа, бежали русские военнопленные».

Сам Девятаев в разговоре с автором этих строк добавлял: «На самолете был радиоприёмник, чтобы задавать курс ракете «Фау-2». Самолёт летел сверху и по радиосвязи направлял ракету. У нас тогда ничего подобного не было. Я, пытаясь взлететь, случайно нажал кнопку старта ракеты. Потому она и полетела в море.»

А что касается сотрудничества с С.П. Королевым, есть не только воспоминания Девятаева об этой встрече в сентябре 1945 г. на Пенемюнде, но и известное фото. На нём все светила советской ракетной программы стоят «ан фас», а слева рядом с С.П. Королевым скромно отвернулся в обычной шинели и пилотке вчерашний «беглец», подследственный М.Девятаев.

Подземные цеха по производству ФАУ.

Не менее важно и то, что сам Михаил Девятаев попал на секретную ракетную базу Пенемюнде не случайно. Фашисты никогда не допустили бы появления на своем самом секретном объекте пленного летчика. В лагере «Заксенхаузен» Девятаева приговорили к смерти и, как считалось в немецких документах, уничтожили. Если верить распространенной версии, от неминуемой смерти Михаила Петровича спас некий парикмахер. Это он помог ему изменить имя и с жетоном угнанного в неволю украинского учителя проникнуть на полуостров Узедом. Оказалось, что это был не простой парикмахер, а член подпольной организации. Узнать об этом удалось случайно.

Автору этих строк завещана переписка известного джалилеведа Р.А. Мустафина с участниками антифашистского Сопротивления. В одном из писем бывший подпольщик, полковник Николай Степанович Бушманов сообщил писателю, что будучи в плену, встречался не только с Мусой Джалилем, но и с Михаилом Девятаевым. Подробно рассказал о том, как членам так называемого «Берлинского комитета ВКП(б)», в котором были даже солдаты РОА, удавалось содействовать побегам тысяч военнопленных, организовывать диверсии на оборонных заводах Германии. В том числе удалось путем подмены жетона отправить Девятаева на базу Пенемюнде. Сейчас об этом можно прочесть даже в интернете, но в 70-е годы прошлого века даже сам Бушманов не имел права об этом писать. Хотя Девятаев знал об этой «услуге» и при встрече они вспоминали об этой невероятной удаче.

Всех, кто желает убедиться в сказанном и увидеть упомянутые выше документальные свидетельства, приглашаю к нам в Музей-мемориал Великой Отечественной войны, который находится в Казанском кремле.

НАТИСК ГУДЕРИАНА

Еще 24 июня 1941 года командующий Западным фронтом генерал армии Д.Г. Павлов приказал перебросить в район Борисова 1-ю Московскую мотострелковую дивизию из летних Алабинских лагерей из Подмосковья. Совершив 700-километровый марш, 30 июня около полудня, дивизия с ходу стала занимать оборону на восточном берегу Березины, перекрывая фронт на 20 км северо-западнее и на 30 км юго-восточнее города Борисова, обороняя три переправы: Зембинскую на левом, Чернявскую на правом флангах и бетонный мост в центре, в самом Борисове. Ближайшие части Красной армии формировались в 130 км северо-восточнее, в районе Орши. Связи с командованием не было, прикрытия с воздуха тоже.

Примерно к 16 часам 30 июня передовые части 18-й танковой дивизии из танкового корпуса Гудериана вышли к окраинам Борисова.

Опоздай дивизия на три-четыре часа, и дорога на Смоленск была бы открыта! В Борисове был малочисленный и слабо вооруженный гарнизон – сводная часть из курсантов Борисовского танкотехнического училища и отступающих бойцов РККА, которая не могла бы оказать серьезного сопротивления лавине немецких танков.

Немцы с ходу прорвались на западную окраину города и 1 июля вышли к Березине. Завязались упорные кровопролитные бои при полном господстве в воздухе немецкой авиации и под мощным огнем вражеской артиллерии. Ситуация осложнялась еще и тем, что не удалось взорвать бетонный мост. Мост был подготовлен саперами к подрыву, но они не решались его взрывать, поскольку через него нескончаемым потоком двигались беженцы и отступающие красноармейцы. В общей массе с ними шли и немецкие диверсанты, переодетые в форму красноармейцев и милиционеров. Им удалось перебить нашу охрану и саперов, а прорвавшиеся немецкие танки довершили дело, гусеницами порвав шнуры для дистанционного подрыва. Неоднократные попытки противника форсировать Березину в других местах успеха не имели, все атаки были отбиты, несмотря на то что в тылу дивизии был сброшен немецкий воздушный десант – около 300 автоматчиков, но и они были оперативно уничтожены.

НЕ ЧИСЛОМ, А УМЕНИЕМ

Немецкие танки упорно продолжали с боями прорываться по автостраде Минск–Москва. Батальону старшего лейтенанта А.С. Щеглова удалось поджечь до 15 танков и задержать их продвижение, впервые массово применив бутылки с зажигательной смесью. Уже 2 июля в боевые порядки нашей дивизии были сброшены немецкие листовки. «Русские воины! Кому вы доверяете свою жизнь? Ваш командир – еврей Янкель Крейзер. Неужели вы верите, что Янкель спасет вас? Сдавайтесь в плен, а с Янкелем поступайте так, как надо поступать с жидами…». Когда листовку доставили на командный пункт, полковник Яков Григорьевич Крейзер пробежал ее глазами и грустно улыбнулся. «Да, дома отец и мама действительно называли меня Янкелем. Хорошее имя, я горжусь им». Дивизия, неся большие потери, продолжала сдерживать немцев. В результате ожесточенных боев с 30 июня по 3 июля было уничтожено около 60 танков и до 3 тыс. солдат и офицеров противника.

Утром 4 июля немецкие танки и мотопехота прорвались в 20 км восточнее Борисова. Стремясь развить успех, противник бросил в прорыв крупные силы в направлении города Лошницы. У немцев была лучшая радиосвязь, управляемость подразделениями в бою и полное господство в воздухе. На нашей стороне были внезапность и самоотверженность, а также новейшие танки Т-34 и КВ. Командирам удалось скрытно сосредоточить и замаскировать танки, что позволило избежать потерь при авиаударах. Разгорелся обширный танковый бой, в котором участвовало с обеих сторон более 300 танков. Это было одно из первых масштабных танковых сражений Второй мировой. Неожиданность удара предопределила успех сражения. Немцев удалось задержать до исхода дня 4 июля, нанеся им значительный урон. Части 1-й Московской дивизии успели организованно отступить и занять оборону на восточном берегу реки Нача. Вальтер Неринг, командир 18-й танковой дивизии вермахта, в боевом приказе отметит: «…Потери снаряжения, оружия и машин необычайно велики. Это положение нетерпимо, иначе мы напобеждаемся до собственной погибели…»

7 июля немцы взяли Толочин, а уже на следующий день, 8 июля, части полковника Крейзера выбили противника из города и удерживали его больше суток. Вот как вспоминал эпизод этого боя фельдфебель Мирзев из автоколонны 18-й танковой дивизии: «…Внезапно появились они. Мы издали услышали гул двигателей, но все равно опоздали. Советские танки Т-26 и Т-34, ведя непрерывный огонь, продвигались параллельно нашей колонне. Уже через несколько секунд начался ад кромешный. Следовавшие в центре колонны три грузовика с боеприпасами взлетели на воздух. Жуткий взрыв разметал во все стороны их обломки… Никогда не забыть, как вопили несчастные лошади, попадавшие под гусеницы танков. Автоцистерна с горючим взорвалась, подняв огромный ярко-оранжевый гриб. Один из Т-26, совершая маневр, оказался слишком близко от нее и тут же в одно мгновение превратился в пылающий факел. Царила ужасная неразбериха». В боях за Толочин было убито более 200 гитлеровцев и около 800 взято в плен, захвачено 250 автомашин и знамя 47-го моторизованного корпуса. Дивизия полковника Крейзера организованно отступила, впервые применяя на практике тактику гибкой, подвижной обороны.

Яков Григорьевич вспоминал: «…В дальнейшем, применяя тактику подвижной обороны, части 1-й мотострелковой дивизии вели ожесточенные бои, сдерживая натиск врага. Ночью, когда гитлеровцы делали паузу в наступлении, наши части незаметно отрывались от них на 10–12 км и переходили к обороне на следующем выгодном рубеже. С утра противник предпринимал наступление в развернутых боевых порядках, но бил по пустому месту, и только к полудню подходил к новому рубежу обороны дивизии. Здесь ему снова приходилось развертываться, чтобы преодолеть организованное сопротивление. Так, день за днем, в течение 11 суток непрерывных боев с частями 47-го немецкого танкового корпуса… изматывались силы врага».

120 км, от Борисова до Орши, немцы преодолели только за 11 дней, при этом ударная 18-я танковая дивизия 47-го танкового корпуса потеряла больше половины своих танков. Большие потери понесла и 1-я московская дивизия. 11 июля, по приказу командующего 20-й армией, части дивизии стали выводиться из боя на восточный берег Днепра, во второй эшелон армии, для доукомплектования и приведения в порядок после 12-суточных непрерывных и кровопролитных боев. Переправляясь на восточный берег, измотанным в боях, обескровленным полкам дивизии вновь пришлось вступить в бой с частями 29-й моторизованной дивизии немцев, которой удалось форсировать Днепр, переправив около 300 машин с пехотой и до 60 танков и захватить плацдарм на левом берегу Днепра, развивая наступление на Смоленск. В этих боях комдив Крейзер был ранен осколком бомбы. Уже в госпитале он узнал, что части его дивизии успешно контратаковали фланговыми ударами прорвавшуюся мотопехоту и танки, захватили пленных, боевую технику и еще на двое суток задержали противника, рвущегося к Смоленску.

ЗВАНИЕ ГЕРОЯ – ЗА ОТСТУПЛЕНИЕ

22 июля 1941 года указом Президиума ВС СССР командиру 1-й мотострелковой дивизии полковнику Я.Г. Крейзеру было присвоено звание Героя Советского Союза. Еще через две недели – звание генерал-майора. Фактически за отступление – Золотая Звезда героя. Через месяц после начала войны. Первый Герой Советского Союза в сухопутных войсках. В те первые дни войны даже награждение медалью очень дорогого стоило! Дивизия одной из первых в РККА стала гвардейской, а более 300 бойцов и командиров были награждены орденами и медалями. Надо было иметь большое мужество, чтобы взять на себя ответственность, не имея связи с командованием, без разрешения, на свой страх и риск отдать приказ на отступление, когда на фронте находился начальник ГПУ РККА И ЧВС Западного фронта Л.З. Мехлис, в маниакальном стремлении найти и покарать виновных в наших неудачах, отступлениях и поражениях. Но Крейзер относился к той категории командиров, которые не боялись принимать решения, старался воевать не числом, а умением, военной хитростью и смекалкой, берег жизни своих солдат.

Жуков тогда докладывал Сталину о действиях дивизии Крейзера как о единственном на тот момент военном успехе. Среди бойцов имя Крейзера стало символом первых побед. Они были уверены, что там, где Крейзер, там будет победа, считали удачей служить в частях его дивизии. О нем красноармейцы даже сложили свою простую, бесхитростную песню: «Лавиной сокрушительной пошли бойцы отважные, за дело наше правое, за наш родной народ. Громит врага оружием дивизия бесстрашная, на подвиги геройские нас Крейзер в бой зовет!» (авторы – красноармеец Свинкин и младший командир А. Рыкалин).

После госпиталя 25 августа 1941 года генерал-майор Я.Г. Крейзер был назначен командующим 3-й армией Брянского фронта, которая участвовала в Смоленском сражении и в битве за Москву. После декабрьского разгрома немцев под Москвой он был отозван на учебу в Военную академию Генерального штаба. В феврале 1942 года Крейзера назначают заместителем командующего 57-й армией Южного фронта. Попав в Харьковский «котел» в мае 1942 года, он после гибели командующего возглавил и вывел из окружения оставшиеся части армии. В ноябре 1942 года Яков Григорьевич сформировал и командовал 2-й гвардейской армией. В ходе Сталинградской стратегической наступательной операции получил тяжелое ранение. С августа 1943 года и до конца войны командовал 51-й армией, которая освобождала Донбасс, Крым, Севастополь и Прибалтику.

НА ОСТРИЕ ГЛАВНОГО УДАРА

Крымская наступательная операция началась 8 апреля 1944 года. В разгроме Крымской группировки немецких войск главный удар наносился с плацдарма на Сиваше силами 51-й армии в направлении Симферополь–Севастополь, а вспомогательный удар – на Перекопском перешейке силами 2-й гвардейской армии. Отдельная Приморская армия наступала с востока, из района Керчи.

10 апреля части 51-й армии прорвали оборону противника, 11 апреля 19-й танковый корпус овладел Джанкоем и вырвался на оперативный простор крымских степей в направлении на Симферополь. Наступление пошло развернутым фронтом по всему полуострову. Части 2-й гвардейской армии наступали на западе, на Евпаторию, 51-я армия – прямо на Симферополь, Приморская армия – через Феодосию по южному берегу, а в горах активно стали действовать партизаны.

К 12 апреля было освобождено 314 населенных пунктов Крыма. 13 апреля – Симферополь, Евпатория, Феодосия. 14 и 15 апреля – Бахчисарай, Судак, Алушта. 15 апреля передовые части 51-й армии подошли к внешнему рубежу обороны Севастополя. 18 апреля Приморская армия освободила Балаклаву.

23 апреля части 2-й гвардейской армии вели бои за железнодорожную станцию Мекензиевы горы. 51-я армия вышла к подножию Сапун-горы. Ввести в бой 19-й танковый корпус не удалось из-за сплошных минных полей. Приморская армия вела бои за Балаклавские высоты. Попытка взять крепость с ходу успехом не увенчалась. Стало ясно, что враг сидит крепко и выбить его с подготовленных и удобных позиций будет очень не просто. Противник имел необыкновенно мощную оборону. Три полосы долговременных железобетонных оборонительных сооружений. Только на переднем рубеже было шесть линий траншей, с проволочными заграждениями и минными полями перед и между ними, с множество пулеметных гнезд и долговременных огневых точек. На склонах Сапун-горы у немцев было 36 дотов и 27 дзотов, вмурованных в скальном массиве, которые можно было уничтожить только прямым попаданием снаряда. Вся местность по фронту простреливалась перекрестным и фланговым многослойным огнем.

Командующий 17-й армией Э. Йенеке, опытный генерал-полковник, прошедший Первую мировую и войну в Испании, не видевший смысла в обороне Крыма и Севастополя, неоднократно обращался к Гитлеру с просьбой разрешить эвакуацию войск во избежание лишнего кровопролития, не допустить в Севастополе второго Сталинграда, но был отстранен от командования армией и отозван в Берлин. Новым командующим армией 1 мая 1944 года был назначен генерал пехоты К. Альмендингер, с задачей «…Сковать противника и наносить ему максимально большие потери…». Он требовал от солдат «…защищать каждую пядь Севастопольского плацдарма… удерживать каждую траншею, каждую воронку и каждый окоп». Неблагонадежные, не желающие умирать за немецкого фюрера румынские части заменялись свежими немецкими.

5 мая, после усиленной, двухчасовой авиационной и артиллерийской подготовки начала наступление с севера, через станцию Мекензиевые горы, 2-я гвардейская армия генерал-лейтенанта Г.Ф. Захарова. В ходе ожесточенных боев удалось захватить три-четыре линии траншей с дотами и дзотами, продвинуться примерно на 500–1000 м. В течение дня немцы провели 14 контратак.

6 мая бои перешли в критическую фазу. В яростных, кровопролитных рукопашных схватках траншеи неоднократно переходили из рук в руки. Противник для усиления северного сектора стал снимать войска с внутренних и южных рубежей обороны, полагая, что главный удар наносится с севера. Но это был лишь отвлекающий удар.

7 мая в 10 часов 30 минут после мощнейшей полуторачасовой артподготовки и массированной поддержки всей фронтовой авиации началось генеральное наступление по всему периметру Севастопольского укрепрайона. Главный удар наносился с южного направления силами двух армий. 51-й генерал-лейтенанта Я.Г. Крейзера и Приморской генерал-лейтенанта К.С. Мельника. С воздуха удары по врагу наносила 8-я воздушная армия, а части 19-го танкового корпуса наступали вдоль Балаклавского шоссе. С моря крепость блокировали корабли и авиация Черноморского флота. 51-я армия снова была на острие главного удара, штурмовала «в лоб» Сапун-гору. После девяти часов ожесточенных штурмовых боев удалось прорвать оборону немцев на восьмикилометровом участке фронта и поднять красные флаги на вершине Сапун-горы. Войска 2-й гвардейской армии с севера пробивались к Севастопольской бухте. Части 51-й армии вышли на плато и наступали в районе английского кладбища и пос. Дергачи, бойцы Приморской армии вели бои за Балаклавские высоты. Противник стал отводить свои войска на внутренний рубеж обороны. Взятие Севастополя было предрешено, но кровопролитные бои еще не закончились.

К исходу дня 8 мая части 2-й гвардейской армии вышли к Севастопольской бухте. Приморская армия захватила Караньские высоты, а 51-я армия подошла к внутреннему рубежу обороны немцев. 19-й танковый корпус преодолел минные поля и вышел для удара в направлении Камышовой, Казачьей бухт и мыса Херсонес, где скопились части 17-й армии вермахта в ожидании эвакуации.

День 9 мая стал завершающим, победным днем в битве за Севастополь. Части 2-й гвардейской армии, обойдя Севастопольскую бухту с востока и соединившись с частями 51-й армии, очищали от немцев Корабельную сторону. Уже во второй половине дня гвардейцы начали массово переправляться на южную сторону Севастопольской бухты и занимать центр города. Над Графской пристанью и над разрушенным куполом Панорамы стали развеваться советские флаги. К исходу дня 9 мая Севастополь был полностью освобожден от немецко-фашистских захватчиков. 51-я армия совместно с 19-м танковым корпусом и частями Приморской армии, отбивая контратаки немцев, заблокировали остатки 17-й немецкой армии на так называемом «аварийном» рубеже эвакуации, который они «обороняли с отчаянием обреченных». Уже 10 мая, в час ночи, Москва салютовала воинам-освободителям Севастополя 24 залпами из 324 орудий. Остатки немецких войск сдавались в плен в районе бухт Камышовой, Казачьей и мыса Херсонес. Оказавшие ярое сопротивление эсэсовцы были уничтожены.

К 12 часам 12 мая 1944 года советские войска успешно завершили Крымскую наступательную операцию полным разгромом и пленением остатков немецко-румынской группировки войск. Потери противника только с 7 по 12 мая составили более 20 тыс. убитыми, а 24 361 человек сдались в плен.

Далее боевой путь генерал-лейтенанта Крейзера пролегал через Прибалтику, где его 51-я армия участвовала в ликвидации Курляндской группировки противника, там же в Прибалтике он встретил Победу.

РАЗВЕНЧАННЫЕ МИФЫ

В самом начале войны части 1-й Пролетарской Московской дивизии вместе с другими частями Красной армии, сочетая тактику обычной и подвижной обороны, нанося сильнейшие контрудары, приводящие к существенным потерям живой силы и техники врага, сломали привычную для него манеру наступления, значительно снизив его наступательную способность. Но главное – наши бойцы впервые показали всему миру, что «немца можно бить». Уничтожать живую силу, жечь танки, захватывать его технику. Разгром немцев под Москвой – первая крупная битва Второй мировой войны, имевшая огромное военно-политическое значение, окончательно поставила точку в этом вопросе. В залпах московского сражения, безусловно, звучало и эхо летних сражений 1941 года дивизии Крейзера.

Гитлер считал блицкриг единственно возможной военной стратегией. Экономика Германии не была готова к ведению затяжной, позиционной войны, а молниеносный способ ведения боевых действий позволял взламывать самую неприступную оборону, что и доказали войска вермахта, одерживая триумфальные победы. Для захвата Польши им понадобилось 36 суток, Франции (сильнейшая армия в Европе!) – 44 дня, Норвегия пала через 3 недели, Дания – через несколько часов. Летом 1941 года немцы рассекали нашу оборону кинжальными ударами больших танковых групп по сходящимся направлениям, пронизывая боевые порядки частей РККА, невзирая на потери и ожесточенный огонь, утюжили наши окопы, давили орудия и расчеты, сея ужас и панику. Мобильные разведотряды нащупывали самые уязвимые места в нашей обороне, тут же сообщали данные командованию групп. Представители люфтваффе, находясь в группах, передавали данные для нанесения авиаударов по скоплению наших войск, танкам, машинам, артиллерийским и зенитным батареям перед наступающими, в сопровождении мотопехоты, танками. Специальные радиороты обеспечивали связь и прослушивали переговоры наших частей. Крупные моторизованные силы наступали следом, как правило, вдоль дорог. Немцы старались сохранить дорожное покрытие, бомбили только по обочинам: столбы линий связи, беженцев, машины и колонны красноармейцев. Разведывательно-диверсионные группы в нашем тылу захватывали штабы, командные пункты, переправы и мосты. Повреждали линии связи, подключались к ним, прослушивали и отдавали ложные приказы. Распространяли панические слухи, охотились за генералами и старшими офицерами РККА.

И вот эта, выработанная прусскими стратегами теория молниеносной войны, в которую фанатически верил и на которую так надеялся Гитлер, впервые дала сбой в России, столкнувшись с яростным сопротивлением, стойкостью и храбростью русского солдата, с его умением воевать. 14 июля был освобожден Жлобин. 16 июля – Рогачев. 4 августа на совещании в Борисове Гитлер принял решение о переходе группы армий «Центр» к обороне. 6 сентября части КА освободили Ельню.

Крах молниеносной войны произошел не осенью, не в распутицу, когда раскисали дороги, и не зимой, когда ударили морозы, как утверждают некоторые историки. Не «генерал Мороз» победил, а простые бойцы-красноармейцы во главе со своими отцами-командирами.

Еще один миф, который удалось опровергнуть частям 51-й армии Я.Г. Крейзера, это миф о непроходимости Сиваша для тяжелой техники и танков, особенно в условиях непогоды. Для переброски 19-го танкового корпуса через Сиваш в неимоверно трудных условиях мартовских штормов, дождей со снегом, постоянных налетах вражеской авиации и артобстрелов были скрытно построены две заглубленные переправы. Мост на сваях – 1865 м и две земляные дамбы по 700 м с понтонным мостом между ними длиной 1350 м, грузоподъемностью до 30 т, что обеспечивало переправу танков Т-34 и тяжелой артиллерии. Для маскировки, в 1 км от основных переправ, открыто сооружался ложный мост, периодически «прикрываемый» дымовой завесой.

Стоит отметить, что Сиваш (в переводе с крымско-татарского – грязь) – мелководный залив Азовского моря на севере Крыма, с повышенной соленостью и глубинами от 0,5 до 3 м, но с очень вязким и топким илистым дном, с толщиной ила до 3 м, который считается практически непроходимым. «Те, кто проходил залив по мелководью, как правило, вскоре заболевали. Насыщенные солью холодная вода и грязь разъедали тело. Люди опухали. Бороться с простудами и воспалением суставов в тех условиях было почти невозможно… Бойцы работали, покрытые с головы до пят соленой грязью… Они подчас не могли ни помыться, ни обсушиться. Не помню, однако, случая, чтобы кто-нибудь хоть словом обмолвился о нелегкой службе, зароптал на горькую долю или пожаловался…» – вспоминал командир 63-го стрелкового корпуса 51-й армии генерал-майор П.К. Кошевой, впоследствии дважды Герой Советского Союза. Немцы и представить себе не могли, что в таких нечеловеческих условиях можно было не только работать, скрытно возводить переправы, но еще и воевать, наступать и побеждать. Но это были бойцы и командиры 51-й армии Крейзера, сплоченные боями, совершающие своим ратным трудом обычный настоящий человеческий подвиг во имя нашей будущей Победы.

Следующий миф о неприступности немецких укреплений на Сапун-горе бойцы 51-й армии развеяли в течение одного светового дня. Командарм и тут оказался верен себе. Он был против наступательных боев без тщательной, предварительной подготовки войск. Представителю ставки ВГК, начальнику Генштаба маршалу А.М. Василевскому удалось убедить Сталина в необходимости переноса срока наступления «…для более лучшей подготовки войск и отработки взаимодействия между ними». Он писал: «…Когда речь зашла о новой отсрочке наступления, Верховный вышел из равновесия. Разговор приобрел довольно острый характер, но я не отступал от своего и в результате получил разрешение 5 мая начать наступательные действия 2-й гвардейской армии на вспомогательном направлении, а 7 мая – генеральный штурм Севастопольского укрепрайона усилиями всех войск фронта, Черноморского флота и партизан…»

Началась перегруппировка войск и подготовка к штурму крепости по всем правилам военного искусства. Завязались упорные бои местного значения для уточнения планов боевых действий. Саперы каждую ночь выходили на передний край, снимали немецкие противотанковые и противопехотные мины – до 900 штук за ночь. Артиллерийским огнем методически разрушались минные поля и огневые точки врага. Проводились разведка и рекогносцировка местности с детальным изучением конкретных участков с точностью до метра, определялись реальные цели для нанесения артиллерийских и бомбовых ударов, формировались передовые отряды и штурмовые группы, пополнялись боезапас и горючее для танков и самолетов. Крейзер, смуглый от природы, стал совсем черным и худым. Он то носился на своем «Виллисе» вдоль фронта, то пропадал на НП у Сахарной головки. В нашем тылу были построены учебные штурмовые городки с подобным рельефом местности, с макетами дотов и дзотов, где штурмовые группы отрабатывали элементы штурма в условиях, максимально приближенных к боевым.

7 мая 1944 года девять часов жесточайших штурмовых боев потребовалось 51-й армии генерал-лейтенанта Крейзера, чтобы совместно с Приморской армией генерал-лейтенанта К.С. Мельника развеять миф о неприступной обороне немцев и овладеть Сапун-горой. Наши потери были немалые, но, как вспоминал П.К. Кошевой, они были значительно меньше, чем при наступлении в обычных условиях. Успех был достигнут благодаря хорошей подготовке наступающих, высокому темпу штурма, мощному и непрерывному огневому воздействию артиллерии и авиации, четкому взаимодействию всех родов войск.

Превосходство арийской, высшей расы над всеми остальными «недочеловеками» – основополагающий миф нацистской расовой политики, идеологическая основа фашизма. Самой варварской и человеконенавистнической идеологии. Согласно этому мифу, арийцы – творцы, носители прогресса и цивилизации. Евреи – негативная разрушающая сила, неполноценная, исторически вырождающаяся раса, подлежащая уничтожению. Евреи Советского Союза подлежали уничтожению в первую очередь, как «носители большевизма». Славян Гитлер тоже считал «…низкопробным человеческим материалом, неспособным к поддержанию порядка и самоуправлению».

Генерал-полковник Гейнц Гудериан, чистокровный ариец, «Быстрый Гейнц», как его называли после польской кампании, оказался почему-то не очень быстрым на Березине в июле 1941 года, когда с удивлением написал, что «…18-я танковая дивизия получила достаточно полное представление о силе русских…», а через неделю в дивизии останется менее половины исправных танков. А этот урок ему преподнес русский солдат, полковник Янкель Крейзер, вместе с другими «неполноценными» русскими солдатами. Бывший командующий 17-й немецкой армией в Крыму, чистокровный ариец, генерал-полковник Эрвин Йенеке, осужденный на 25 лет военным трибуналом ЧФ как военный преступник, на суде 23 ноября 1947 года в Севастополе заявил: «Я был удивлен, узнав, что сильной армией русских командует еврей Крейзер. Я преклоняюсь перед его военной стратегией, хотя непостижимо, что арийцы отступили». Исключительность и превосходство арийской расы оказались мифом чистой воды. Война покончила с гитлеровским фашизмом, а современным правым националистам и доморощенным неофашистам нужно хорошо изучить и крепко помнить уроки нашей истории.

После войны Я.Г. Крейзер окончил Высшие курсы комсостава при Военной академии ГШ, командовал рядом военных округов. Безупречная служба, его бесценный командирский опыт были отмечены в 1962 году, когда ему было присвоено высшее генеральское звание – генерал армии, и он был назначен начальником высших офицерских курсов «Выстрел».

Генерал Крейзер избирался депутатом ВС СССР, РСФСР, УССР, членом Центральной Ревизионной комиссии при ЦК КПСС. С 1969 года являлся советником в Группе генеральных инспекторов МО СССР. В годы войны был членом президиума Еврейского антифашистского комитета.

Скончался Яков Григорьевич 29 ноября 1969 года в возрасте 64 лет. Похоронен на Новодевичьем кладбище в Москве.

Награды: Золотая Звезда Героя Советского Союза, пять орденов Ленина, четыре ордена Красного Знамени, ордена Суворова I и II степени, орден Кутузова I степени, орден Богдана Хмельницкого I степени, медали СССР и иностранные награды. Почетный гражданин города Мелитополя. Именем генерала Крейзера названы улицы в Севастополе, Симферополе и Воронеже. Мемориальная доска также установлена в городе Ефремове Тульской области.

Яков Григорьевич Крейзер навеки остался в облике города-героя Севастополя.