Когда вы слышите слова Культурная столица, Питер или Санкт-Петербург, то скорее всего у вас возникают открыточные ассоциации города: Дворцовая площадь, Петропавловская крепость, Эрмитаж, разные дворцы и так далее.
Которые безусловно являются величественными произведениями искусства и доминантами города. Я также наслаждаюсь этим как и вы, причем ежедневно, но при этом получаю особый вид удовольствия от более фактурных видов вроде такого:
Да, есть такой тип людей вроде меня, который просто без ума от сохранившегося "налета времени", который является историей под открытым небом. Даже есть такой термин оказывается. В некоторых европейских странах (да и у нас, возможно) иногда специально избегают взаимодействия с памятниками архитектуры, чтобы сохранить величественный слой истории.
Мои вкусы, скажем так, специфичны и я не могу получить истинное эстетическое и культурное удовольствие, любуясь отреставрированным и выбеленным памятником / предметом / зданием. У каждого объекта культурного наследия есть своя история. И кроме эстетической красоты каждый предмет рассказывает историю своего существования, взаимодействия с окружающей средой, например: какой был микроклимат или погодные условия, в которых находился объект; уровень влажности; люди, которые прикосались к нему; воздействие солнца; удары волн и так далее. Все это формирует благородный исторический слой, который будоражит воображение и возвращает тебя в прошлое.
Можно провести некую аналогию с красивой от природы женщиной, которая даже в преклонном возрасте с глубокими мимическими морщинами будет также источать былую элегантность и величественность, сохранив свой естественный облик красоты.
Да, вот такой фактурный потрескавшийся фасад с последствиями воздействия осадков и морозов в виде отдельных потеков и бурого налета, это то, от чего я без ума. (От белых пластиковых окон я также без ума только в отрицательном ключе)
Помимо исторического слоя у каждого объекта культурного наследия немаловажным является ментальный межвременной "контакт" с автором работы. Чтобы прочувствовать весь посыл, всю глубину, оригинальную ценность работы. Произведение творца может раскрыть интересные факты о самом авторе, возможность более глубокого погружения в мысли и чувства человека. С каждым последующим слоем реставрационных работ такая связь размывается все сильнее и сильнее.
При этом я не являюсь противником реставрации, скорее просто передаю свои чувства к историческому налету на нашем культурном наследии. И, возможно, призываю не относится к нему как к грязи, от которой нужно немедленно избавляться.
Я понимаю, что приведенные мной примеры фасадов являются визуально неприемлимыми для большинства людей, в том числе и для меня. Поэтому если весь город будет усыпан такими фасадами, не думаю, что даже мне как ценителю будет такое нравится. А вот в контексте, отдельные сохранившиеся экземпляры это то, что нам нужно.
То есть можно прийти к некому выводу, моему выводу. Что реставрация должна быть направленна преимущественно внутрь на каркас / структуру объекта культурного наследия, его урепление, чтобы оно выстояло еще не одну сотню лет, сохранило свою форму, а вот ко внешнему виду / фасаду объекта нужно относиться более внимательно и осторожно, и при возможности направить усилия на сохранение оригинального внешнего облика. Также существует практика, которая мне приятна и понятна, когда сохраняется и вскрывается на обозрение кусочек исторического слоя объекта, что является достойной альтернативой.
И да, Санкт-Петербург и Питер в моем понимании это разные вещи, инь и янь в контексте любимого нами города.
Санкт-Петербург это северная столица нашей родины, солнечная сторона нашего города, бесконечные замки, дворцы и усадьбы, сотни музеев, величественный Эрмитаж, Дворцовая площадь, Петропавловская крепость, Исаакиевский и Казанский собор, Спас на Крови, водные прогулки по рекам и каналам, разводы мостов, белые ночи, Алые паруса и все остальное в этом духе.
Питер же это обратная сторона Санкт-Петербурга, сюда почти не проникает солнечный свет, постоянные осадки это воздух, которым мы дышим, дворы-колодцы в Балабановских тонах, которые связаны бесконечными лабиринтами, загадками и тайнами, романтика коммунальных квартир, спокойный квартирник под легкое брынчание гитары, осенняя хандра, теплый и согревающий свет лампы, который сопротивляется обволакивающей тьме извне, рамки бодрствования и сна почти полностью размыты, морозными темными вечерами прогуливаясь по улочкам согреваться от теплого приятного света из окон соседей и т.д.
