Миры (12) Стань целой
Шумное кафе растворялось за её спиной, затихая постепенно, словно воспоминание. С собой оно уносило звон посуды, шелест салфеток и отголоски чужого смеха.
Снаружи давно стемнело. Улицы укутались в плотную, влажную дымку и свет фонарей. Дождь прекратился, но в воздухе всё ещё висела прохлада, пропитанная запахом мокрого асфальта. Мир дышал иначе — глубже, тише, будто прислушивался.
Оля уже ушла и, проводив её взглядом, Мира осталась наедине с осенью. Порыв ветра на прощание тронул её за ворот, заставив поёжиться и поправить капюшон. Девушка двинулась домой, не спеша, позволяя себе просто быть.
«Надеюсь, увиденное не сильно ударит по ней…» — В груди слегка кольнуло беспокойство, но Мира не сбилась с уверенного шага.
Мысли путались и скользили, переплетаясь между собой, как тонкие серебристые нити. Вспоминалось сказанное и недосказанное, взгляды, тени, странности, не нашедшие объяснения. Они сплетались в узор, в котором всё ещё чего-то не хватало.
Внутри ощущалась и усталость, и странная, почти невесомая лёгкость. Словно кто-то помог снять камень, лежащий на сердце. Да и почему «кто-то»? Реакция и поддержка Оли действительно вдохнули жизнь в душу Миры.
Дома её встретила непривычная пустота.
Она словно растекалась по коридорам, придавленная звуками телевизора, транслирующего какую-то передачу про древние цивилизации. Родители были заняты своими делами и возвращение Миры лишь кратко отразилось в щелчке замка.
Девушка ненадолго задержалась в дверном проёме, заглянув в комнату родителей. Она осторожно проверила, всё ли у них хорошо, после чего сразу направилась к себе.
В комнате было темно и спокойно. Она не включила свет, только оставила рюкзак на стуле и приоткрыла форточку. Села на подоконник, поджав ноги, и посмотрела в окно. За ним был виден ночной двор, старые качели, у которых кучковалась стайка подростков. Их не смогла разогнать даже непогода. Фонари отбрасывали длинные тени от припаркованных машин, выстроившихся вдоль дома — верный признак того, что все, или почти все, уже попрятались по домам и готовятся к ночи.
С улицы доносились голоса, бурчание проезжающих машин и песня какой-то птицы, которая, дождалась пока уляжется дневная суматоха, и теперь высказывала всё, что не было слышно в шуме бодрствующего мира. Под этот аккомпанемент городского вечера в комнате появилось нечто.
Между полом и потолком разлилось и зависло пятно, переливающееся, как бензиновая плёнка на луже после дождя. Оно мерцало всеми цветами, какие только может увидеть человеческий глаз и среди них явно было спрятано несколько оттенков, которых человек увидеть совершенно не способен.
В форме кляксы Друг всегда виделся Мире улыбающимся, несмотря на то что пятно не имело отчётливых признаков, по которым можно было бы распознать хоть какую-то эмоцию.
— Таких доказательств тебе достаточно? — Пятно в воздухе мягко сдвинулось ближе, не прикасаясь, но будто ощущая все поверхности разом.
Мира не повернула головы, продолжая смотреть в окно. Стекло холодило кожу и заземляло, позволяло не распасться на кусочки от происходящего.
— На этот вопрос можно ответить и «да», и «нет». И, к сожалению, — она тяжело вздохнула, — оба варианта пугают меня одинаково сильно.
Пятно скользнуло по воздуху вниз, струясь, как чернила в воде, и, достигнув пола, оформилось в знакомый силуэт. Шерсть его привычно клубилась с тихим шелестом, будто ветер перебирал сухие травы, а глаза сияли завораживающим зелёным светом.
— Это всего лишь новые вводные твоей реальности, — сказал он спокойно. — Чем раньше примешь их, тем проще будет дальше.
— Подожди… — Мира сдвинулась на подоконнике, прищурилась, глядя на Друга. — Хочешь сказать, будет ещё чуднее?
— Что нас ждёт — то дождётся, — философски протянул волк. — А пока мы вполне можем заняться чем-нибудь более увлекательным, чем ожидание неизбежного.
Девушка встрепенулась. В ней вспыхнуло знакомое чувство, как словно кто-то щёлкнул тумблер памяти. Она вспомнила свой первый осознанный сон, тот самый, где всё было возможно, где всё было обыденно необычным и дышать было на удивление легко.
— Сонные приключения? — Её лицо озарила счастливая улыбка.
— Сонные приключения, — подтвердил зверь с оттенком удовольствия в голосе.
Ему тоже было приятно вырваться из плоскости вязкого мира в более привычную для себя среду обитания. Им обоим хотелось снова нырнуть в тот более лёгкий, зыбкий, чудаковатый мир. Тот мир, где реальность готова сплясать с тобой танго, если вежливо пригласить её на танец.
Уютно устроившись в постели, Мира натянула одеяло до подбородка и медленно выдохнула. Тепло укутало её со всех сторон, постепенно поглощая и расслабляя. Внутри становилось тише. Дневное напряжение постепенно отступало, а вслед за ним и мысли. Ещё секунду назад они цеплялись друг за друга, путались, перебивали, а сейчас начинали таять, становясь мягкими и податливыми.
— Ну, я готова. Что мне нужно делать?
— Для начала просто наблюдай за тем, как ты засыпаешь.
— И всё? — Девушка скривилась. — Как-то не похоже на увлекательное приключение.
— Прежде чем идти гулять, — отозвался Друг, — нужно научиться ходить. Я помогу, но не буду твоим костылём. Ты мой союзник, а не диковинная зверушка, которую весело таскать за собой.
Мира засмеялась, представив себя в образе маленькой дрожащей собачки, выглядывающей из переноски в огромный, незнакомый мир.
Где-то рядом, вне пространства, за гранью её слуха, Друг издал странный, вибрирующий звук. Его вполне можно было принять и за сдержанную усмешку, и за попытку откашляться. Или, если очень постараться, за нечто среднее.
Девушка честно старалась наблюдать за тем, как приходит сон. Но, несмотря на все усилия, он подкрался незаметно и укрыл всё вокруг толстым слоем безмятежности, будто снегопад. Казалось, вот ты стоишь, наблюдаешь как маленькие, лёгкие снежинки кружатся вокруг, а потом совершенно неожиданно для себя замечаешь, что не можешь сдвинуться с места из-за огромных и тяжёлых сугробов.
Снег заполнял всё видимое пространство. Мягкий, плотный, он укрывал улицы, дома, козырьки подъездов и газоны огромными белыми шапками.
Мире приходилось идти медленно. Каждый шаг отдавался глухим хрустом под ногами, а тяжесть шубы и громоздкие сапоги тянули к земле.
«Зачем я всё это тащу на себе, если снег даже не холодный?» — Раздражённо думала она, с трудом вытаскивая ногу из занесённой колеи.
Снег был сухим и, вопреки ожиданиям, тепло и мягко касался кожи.
«Вот дойду до…» — Мысль оборвалась.
Мира замерла и окинула взглядом улицу.
— А куда я, собственно, иду?
— Ты задаёшь правильные вопросы, — раздался знакомый голос с явным удовлетворением.
На обочине, прямо на куче нетронутого снега, сидел огромный серый волк, не оставляя ни единого следа на белом ровном полотне. Его шерсть клубилась дымом, чуть искажая воздух вокруг, как жар над печной трубой.
— Друг! Приве…
Не успела девушка договорить, как всё вокруг заполнила знакомая дрожь.
Волна. Как и в прошлый раз, внезапная, невидимая, но всем телом ощущаемая, словно мир снов начинал дышать иначе, пытаясь оттолкнуть нечто чуждое для себя.
— Так скоро?! — Выдохнула Мира и завертела головой, пытаясь понять, откуда стоит ждать встряски.
— Погрузи руки в землю, — спокойно сказал Волк. — Ухватись за неё изнутри. Это поможет сохранить осознанность.
Но было уже поздно.
Мир вокруг встряхнуло и сновидение распалось. Мира резко села в постели, вдохнув так, будто вынырнула из-под воды. Комната встретила её знакомой тьмой и шёпотом ночи.
В воздухе неподалёку, из пепельного тумана снова формировался образ Друга. Его фигура была расплывчатой, но взгляд по-прежнему острым.
— Давай попробуем ещё раз, — негромко сказал он. — Как только осознаешься, погрузи руки в землю. Держись изо всех сил, сосредоточься на тактильных ощущениях. Когда первая волна пройдёт, сможешь радоваться сколько угодно. Но до тех пор твоя задача — научиться оставаться. Удерживать себя там.
Мира провела ладонью по лицу.
— А почему меня вообще выкидывает? И что за волна такая?
— Потому что ты бодрствующая и ты спящая, пока что два разных существа, — ответил Друг. Его голос звучал спокойно. — Слишком сильное несоответствие. А мир снов не очень-то любит несоответствия. Как и любой другой мир, если уж быть честным.
Он сделал шаг ближе и клубы тумана скользнули по полу вслед за ним.
— Тебе нужно приучить себя, своё сознание к тому, что теперь ты едина в каждом моменте времени и при любых обстоятельствах. Такое отношение помогает не только во снах.
Мира молча кивнула. Что-что, а быть несоответствием и нежеланным гостем для собственных снов она явно не собиралась.
Девушка снова укуталась в одеяло, словно гусеница, и закрыла глаза. Она старалась не просто уснуть, а нырнуть. Глубоко, осознанно, как в родное пространство. Словно она идёт… Нет, возвращается домой. Не спеша, не теряясь в мыслях и деталях, просто двигаясь вглубь сновидения.
Сон приходил волнами. Непредсказуемо, но мягко. Ещё несколько раз она выныривала в реальность, после незатейливых сюжетов и коротких вспышек осознания. Мира больше не вскакивала, а просто фиксировала пробуждение и снова погружалась в омут образов, позволяя им принять себя.
И вот знакомое ощущение лёгкости вновь прикоснулось к сознанию. Словно чьи-то руки аккуратно взяли её за плечи и понесли сквозь плотный слой реальности. Туда, где границы растворялись, а правила менялись. На этот раз всё ощущалось немного иначе. Мир становился податливым, как глина в руках умелого мастера.
— Сейчас поступим немного иначе. — Рядом раздался знакомый голос, низкий, спокойный.
Полупрозрачный силуэт Друга легко угадывался среди мягкого, приглушённого света, наполняющего необычное окружение.
— Как? — Спросила немного удивлённая девушка, пытаясь осознать пространство, в котором находилась.
— Просто иди вперёд, продолжим тренировку в месте, которое само не захочет тебя отпускать. По крайней мере поначалу…
Силуэт волка растворился, договорив фразу с явным удовольствием.
— Эй, ты что задумал?
Но делать было нечего. Она оказалась одна и не оставалось ничего, кроме как шагнуть вперёд.
Дымка сна мягко обвилась вокруг неё. Нежная, почти невесомая. В следующий момент пространство дёрнулось, будто кто-то переключил канал, оставив на экране главное действующее лицо. Дым расступился и тишина вокруг стала гулкой.
Мира стояла в узком коридоре. Вместо потолка были лишь бесконечно высокие стены, теряющиеся в темноте. Источника тусклого света не было видно, но он всё равно позволял различать детали. Изгибы камня, царапины на поверхности, странные символы, выжженные по краям. Воздух казался плотным, тягучим, словно он находился тут уже сотни лет.
Она огляделась и почувствовала, что сон не принадлежит ей.
«Как странно. Мне практически не нужно прилагать усилий, чтобы оставаться здесь.» — Думала девушка, медленно идя по узкому коридору.
— Друг?.. — Позвала она, оглядываясь через плечо. Ответа не последовало.
Вокруг ни дверей, ни окон. Только стены, ползущие и извивающиеся под самыми разными углами, и тишина. Не отсутствие звука, а присутствие чего-то осязаемого, живого. Заползающего в уши, давящего на плечи, сжимающего грудь, как слишком тесная рубашка.
Мира осторожно двинулась вперёд. Лёгкая, на первый взгляд, дымка казалась вязкой и каждый шаг был преодолением. Она провела ладонью вдоль стены. Поверхность показалась странной: тёплой, едва заметно пульсирующей, вдыхающей и прислушивающейся.
— Что это за место? — Спросила она, надеясь, что Друг где-то рядом. — Меня не выкидывает отсюда. И волны я не ощущаю...
Коридор впереди дрогнул и стены сдвинулись. Пространство разошлось, как ткань, открывая два новых прохода, ведущих в разные стороны. Мира остановилась, сердце стукнуло сильнее.
Она неуверенно оглянулась, но собралась с силами и сделала шаг вперёд. Мир слегка зарябил. Волна прошла по воздуху, едва ощутимая, будто на грани восприятия. Контуры поплыли, но потом всё снова стало чётким.
Она поняла: стоит задуматься, растеряться или увлечься эмоцией и пространство начинает плыть, терять стабильность. Но теперь, вместо того чтобы паниковать, она просто дышала глубоко, ровно и всё снова приходило в ясность.
С каждым таким эпизодом ей становилось всё легче. Мира училась быть внимательной и осознанной, сосредотачиваться на себе и своих ощущениях, чётко фиксируя намерение оставаться здесь и не поддаваться желанию раствориться в сюжете сна.
В какой-то момент ей удалось поймать состояние, при котором ряби не возникало. Она поняла, как оставаться в сновидении и быть частью мира, а не «несоответствием».
Пространство слегка исказилось и, будто из-за тонкой завесы воздуха, рядом появился знакомый силуэт. Полупрозрачный, как дым, но безошибочно узнаваемый.
— Так что это за место? — Повторила она, теперь уже с облегчением, обращаясь к Другу.
Зверь ответил не сразу. Он разглядывал девушку и что-то отмечая про себя. Это было видно по удовлетворённому выражению морды, которое появилось, как только выводы были сделаны.
— Сновиденный лабиринт, — наконец сказал он. Его голос звучал ровно и спокойно.
— Лабиринт? — Мира огляделась. — В принципе стоило догадаться. Но что такое сновиденный лабиринт?
— Вы, люди, создали в своём окружении очень странные явления. Ваши внутренние миры часто напоминают запутанные ловушки, полные страхов и противоречий. Это место — одно из таких. Оно само удерживает сновидца внутри себя, не давая ему проснуться как можно дольше. Учитывая твою любовь к вылетам из сна, мне показалось, что лабиринт — идеальное место для тренировки осознанности.
Мира нахмурилась.
— Удерживает? Но зачем?
— Потому что оно хочет жить. И ему нужно чем-то питаться.
— Питаться?! — Глаза девушки округлились. — Но… Как простые каменные стены могут питаться?
Образ Друга чуть дрогнул и его силуэт размылся на фоне стены.
— Вниманием. Мыслью. Страхом. Энергией, которую оставляет здесь человек, в бесконечных попытках сбежать. Это место питается тем, что ты в него вкладываешь. Чем сильнее реагируешь, тем больше у него сил удерживать и тем меньше у тебя сил сопротивляться.
Друг усмехнулся, не громко, но с лёгкой вибрацией в голосе.
— Обычно тут всё кишит разной живностью, — произнёс он, небрежно оглядывая пустой коридор. — Существа, тени, фантомы… Они с огромным энтузиазмом пугают и преследуют тех, кто оказался внутри. Часто входы в такие ловушки появляются прямо во снах. Заманивают жертв всеми правдами и неправдами: уютным пейзажем, важной фигурой из жизни или обещанием чего-то очень нужного.
Он сделал шаг в сторону и его силуэт на миг растворился в ряби света, словно стал частью лабиринта.
— Если место удерживает человека дольше, чем на один сон, оно начинает возвращаться. Снова и снова, буквально врастая в сновидение. И пока спящий не выберется, лабиринт будет высушивать человека, вытягивая энергию, как соль вытягивает воду.
— Как-то жутковато. Умеешь ты, конечно, выбирать песочницу для тренировок. — Девушка усмехнулась и сложила руки на груди. — Погоди, ты сказал будет сниться снова и снова? То есть просто проснуться недостаточно? И что же тогда будет с человеком наяву?
— Не достаточно… — Задумчиво произнёс Друг. — Нужно именно выбраться отсюда. А наяву человек начнёт угасать. Всё будет идти не так, мелкие неудачи начнут преследовать одна за другой и даже мир будет казаться чужим. Потому что человек уже не в нём. Он тут. Зацепился.
Мира оглянулась. Стены были неподвижны, но казалось, они тоже слушают. Она невольно поёжилась.
— А где тогда сейчас вся эта «живность»? — Спросила девушка, стараясь сохранить лёгкость в голосе. — Тут пусто как… как в институте на первой паре.
Волк хищно оскалился. Не злобно, но так, что любому захотелось бы сделать пару шагов назад. А лучше пару сотен шагов. Его шерсть слегка зашевелилась, будто воздух вокруг стал гуще, а сам Друг стал казаться больше.
— Видишь ли, хищники редко нападают на того, кто выше их в пищевой цепочке, — спокойно сказал он, и улыбка в его голосе зазвучала особенно ярко.
Мира пару раз моргнула. Не от страха, а от осознания. Она не чувствовала от Друга угрозы, но ощущала, как эта самая угроза, беззвучная, тяжёлая, древняя, буквально струится из его сущности и заполняет все бесчисленные коридоры и закутки странного, опасного места.
Она представила, как бедные кровожадники и кошмарники всех мастей прячутся по углам, стараются выдерживать максимальную дистанцию от того, кто сегодня зашёл к ним в гости с ноги выбив дверь и улыбнулась.
«Я тоже так хочу!» — Девушка посмотрела на свои руки.
Их контур слегка подрагивал. Мира сжала и разжала кулаки, ощутила в них силу и отметила про себя, что состояние осознанности становится сильнее и чище.
— Молодец, — мягко сказал Друг. Его голос слегка потеплел. — Действенный метод. Почаще обращай на них внимание. Лучший артефакт, который сложно потерять – твоё собственное тело.
Мира кивнула. Она запомнила ощущения в теле и была готова снова вернуться к ним.
— Ну вот теперь можно и в увлекательное путешествие отправиться, — весело провозгласил друг и лёгким движением лапы разорвал пространство создавая проход.
Мира так и не поняла, вздрогнул лабиринт от боли или облегчения, что незваные гости наконец уходят.