Серия «На пути в бездну.»

Лорий Солум наблюдал за плавно текущими войсками. Ровные квадраты пикинёров чередовались «карманами» мушкетеров и аркебузиров, а те, в свою очередь, крупными эскадронами рейтар и тяжело бронированных имперских рыцарей. Вслед за людьми шаг в шаг двигались иные существа – големы, отлитые из стали и оживленные магией Древнего. Его сила даровала подобие жизни этим десятифутовым, восьминогим и шестируким монстрам, чьим единственным предназначением являлась война.

Генерал взял с собой элитный Стальной Легион, оставив более старые и слабые Каменный, Деревянный и Железный далеко позади. Они вместе с основными силами должны были нагнать двадцатитысячный экспедиционный корпус где-то через полторы недели.

Древний вздохнул.

Откровенно говоря, то, что должно случиться, ни капли не радовало его, но выхода действительно не оставалось. Несколько месяцев он напряженно наблюдал за происходящим на востоке и с каждым днем, с каждой новой победой старого друга, все сильнее и сильнее мрачнел.

Да, Корвус непрерывно демонстрировал миролюбие и нежелание развязывать войну. Да, он не захватывал Дилирис лично, вместо этого – сажал свою марионетку на престол. Да, он не был виновником войны – всего лишь воспользовался удачной возможностью.

В глубине души Лорий понимал, что несправедлив к старому другу, что тот, потерявший приемную дочь, которую любил, точно родную, просто помутился рассудком от горя и совершил то, что никогда не сделал бы, находясь в здравом уме и твердой памяти.

Вот только… Вот только Интерсису от этого не легче. Так или иначе, но война с Дилирисом началась и, если честно, лучше бы Корвус обрушился на него всей своей мощью, вместо того чтобы демонстрировать миролюбие.

Уничтожив добрую треть королевской армии в одном пограничном сражении, не использовав для этого и четвертой части своего войска и вообще не принимая никакого участия в битве, он продемонстрировал то, что Лорий давно уже подозревал, но боялся признавать вслух: Волукрим стал сильнейшим королевством континента.

Баланс сместился и то, что Игнис с Ридгаром оказались – как выяснилось позже – похищены Кайсой Иссон, не меняло ничего.

Да, смертные королевы затеяли безумную игру. Да, они дернули за усы даже не льва – дракона! – и должны понести наказание, но…

Но все это ничего не значило по сравнению с равновесием, коего, собственно говоря, больше нет. Корвус чересчур могущественен, его следует остановить, пока на континенте еще существуют достаточно сильные союзники: остатки Дилириса, Ривеланд, Сампфлинд и Венис.

Конечно же, Танма поддержит империю, в этом Лорий не сомневался, но он не сумеет прибыть на материк раньше весны, а значит…

«Значит, какое-то время мы будем предоставлены сами себе», - думал Генерал, глядя на поток войск, движущихся по направлению к лагерю объединенного войска.

«Полагаю, завтра или послезавтра вернется Аматера», - с грустью подумал Лорий. Мысли о Швее каждый раз пробуждали воспоминания о Диане – ее убитой сестре, единственной из бесконечного сонма любовниц и любовников, к которой Генерал испытывал настоящие чувства.

Он вздохнул и тронул коня под уздцы – работы непочатый край. Времени прохлаждаться не осталось.

«К тому же, Кайса, если я правильно понимаю, должна наконец-то прибыть. Вот и взглянем на эту припадочную и ее таинственного сковывающего, а заодно пообщаемся и с Кэлистой».

Королеву Дилириса и ее настойчивые попытки встретиться для обсуждения стратегии Лорий сознательно игнорировал вот уже несколько дней. После того, что эта дура учудила, она должна благодарить Господа за то, что ее вообще не вздернули на ближайшей осине!

Откровенно говоря, если бы не грядущая война с Корвусом, в которой потребуется каждый чародей, он бы так и поступил – уж очень высок был соблазн. Но…

«Мы делаем лишь то, что должно», - передразнил старого друга Генерал. – «Ну да, а должно нам устроить диктатуру, указывать остальным, как им поступать, твердой отеческой рукой направлять мир в светлое будущее!»

И в очередной раз Лорию вспомнился их давешний спор с Корвусом, состоявшийся почти сразу после окончания Второй Войны Гнева, когда Кукловод был окончательно уничтожен. Тогда каждый до хрипоты доказывал другу свою точку зрения. Лорий – отстаивал право всех Ступивших на Путь Вечности поступать в соответствии со своими желаниями, говоря, что закручивание гаек не позволит ни контролировать каждого бессмертного, ни помешать сильным чародеям ступить на Путь Вечности. Корвус с точно таким же жаром объяснял, что все крупнейшие войны последней тысячи лет, сгубившие неисчислимое количество простых смертных, так или иначе были вызваны именно Древними, их жаждой власти, неуемным любопытством, гордыней и стремлением уподобиться богам, а значит, великая сила должна контролироваться.

Несколько часов они приводили друг-другу аргументы, выстраивали логические конструкции, апеллировали к авторитетам, пытались подловить оппонента на ошибках и нестыковках… А затем – каждый уехал в свое королевство.

Сперва они еще пытались действовать сообща, но чем больше времени проходило, тем острее становились противоречия и тем большая пропасть пролегала между двумя великими магами.

«И вот мы пришли к тому, к чему пришли», - подумал Лорий, стряхивая оцепенение раздумий и прислушиваясь к многоголосью дилирисского лагеря.

На него косились и показывали пальцами, но никто не смел заступить дорогу истинному правителю Аэтернума, который, спешившись, уверенным шагом направлялся к королевскому шатру.

Пара гвардейцев вытянулись во фронт при его приближении, и только после этого Лорий бросил короткий взгляд за спину. Туда, где шли четыре его личных телохранителя – человекоподобных голема из кровавого камня. Практически неуничтожимые, пожирающие саму жизнь одним касанием, эти монстры неотступно следовали за своим повелителем, куда бы тот ни направился. А сейчас фактический правитель Аэтернума желал направиться в королевский шатер.

- Ее величество отсутствует, - отрапортовал один из стражей. – Они вместе с его высочеством отправились встречать ее величество Кайсу Иссон со свитой.

- Ничего, я подожду внутри, - ответил Генерал и, не давая солдатам ни секунды на то, чтобы собраться с мыслью, вошел в просторный шатер.

Телохранители, повинуясь мысленной команде Древнего, рассредоточились по углам, сжимая в руках копья из все того же кровавого камня. Сковывающий кивнул Первому и тот вернул жест.

Каждый из големов являлся относительно разумной и самостоятельной личностью. Относительно, потому как у всех его творений отсутствовал страх смерти, равно как и инстинкт самосохранения, а также – личные цели и стремления.

Они безоговорочно были преданы своему создателю и без раздумий жертвовали жизнями ради него, ничего не прося за свою вечную и тяжелую службу.

Впрочем, эти четверо, пожалуй, больше всего походили на людей. Возможно, из-за материала.

Лорий прикрыл глаза и вновь погрузился в размышления. Он прикидывал варианты развития событий, подбирал стратегии, перебирал в памяти ворох сведений о каждом более-менее значимом офицере и маге в армии Вороньего Короля, про которого ему было известно.

В предстоящем конфликте не будет мелочей и победит тот, кто совершит меньше ошибок. Лория все называли гениальным полководцем, но он относился к подобным утверждениям с юмором. Сам Древний считал, что не бывает каких-то там «прирожденных стратегов», есть просто люди, учитывающие мелочи. И чем лучше они это делают, чем дальше заглядывают в своих прогнозах, чем больше им будет способствовать так называемая «удача».

Это слово Генерал презирал. Если человек, к примеру, не озаботился подготовить достаточное количество стрел, или же на разобрался в вопросах логистики – науки, из которой на добрую треть состояла любая война, - то нет смысла жаловаться на какое-то там «невезение».

К сожалению, Корвус относился к числу людей, которые понимали это ничуть не хуже, чем сам Лорий. Причем в отличии от Генерала старый друг куда лучше учитывал мелочи, связанные с производством и торговлей, что гарантировало его королевству прочный и надежный фундамент.

Землерожденный, к своему стыду, понимал такие моменты заметно хуже, из-за чего где-то раз в десять-двадцать лет ему приходилось устраивать массовые чистки среди чиновников, потому как искоренить взяточничество не получалось, хоть ты тресни!

«Интересно, а как Корв справляется с мздоимцами у себя? Не поверю, что у него никто не берет взяток», - подумал Генерал.

В этот момент шум на улице прервал вывел его из состояния транса.

Полог откинулся и Лорий с некоторым интересом стал рассматривать замершую на пороге Кэлисту Вентис.

Хороша, ничего не скажешь: ладная точеная фигурка, плотно облепленная зеленым шелковым платьем, золотистый загар, выразительное лицо, большие глаза. Жаль, что внутреннее содержимое не соответствует внешнему. За спиной королевы возвышался ее сын. Принц мало изменился с момента их последней встречи, разве что возмужал и раздался в плечах. Ну и, конечно, лишился глаз – черная повязка, прикрывающая место, куда вонзился кинжал с бирюзовым камнем, плотно обматывала голову.

«Дураки», - зло выругался про себя Древний. – «Самонадеянные дураки».

Вслух же он произнес другое, вставая из-за кресла королевы, которое безо всякого стеснения занял, и подходя ближе.

- Приветствую ее величество и его высочество. Рад повидаться с благородными Вентисами, - его взгляд метнулся за их спины, - и Иссонами тоже. Прошу вас, нас ждет долгий и тяжелый разговор.

И, не дав своим будущим союзникам вставить и слова, повелительным жестом приказал – не попросил – войти.

Они начали заходить внутрь. Кэлиста с сыном, маршалом и канцлером, северянка со старшим сыном и наследником престола, а также пресловутой драконицей и, конечно же, Непобедимым. Еще пара мало что значащих людей, затем… оракул – неказистая девчонка лет пятнадцати.

«И где они только ее откопали? Подумать только, вторая ясновидящая за сто лет! Не иначе, как мир действительно на всех парусах несется к пропасти!»

Посчитав, что все более-менее значимые люди в сборе, Генерал заговорил:

- Вы можете задать вопрос, почему я тут? Ответ очевиден: причиной тому стала ваша глупость и слабость. У вас не хватило ума лучше продумывать свои жалкие интриги и силы для того, чтобы реализовать их так, как вы планировали. Результат можете понаблюдать на улице. Сколько солдат в этом лагере? Десять тысяч? Двадцать? Армии Дилириса нет и, если бы не я, Ривеланд уже к концу зимы оказался бы один на один с Волукримом.

Он переводил взгляд с перекошенного от дикой ярости лица Кэлисты на спокойное и сосредоточенное лицо Кайсы.

Как же отличались эти две розы – северная и южная!

«И как Дилирису не повезло с королевой», - подумал Ступивший на Путь Вечности, продолжая говорить обидные и оскорбительные вещи.

- Я протяну вам руку помощи, но на моих условиях. С этого дня и Ривеланд и Дилирис, а точнее то, что от него осталось, мои вассалы. Вы подпишете соответствующие документы и передадите в мои руки командование армиями, пока еще есть чем командовать.

- А если нет? – по-змеиному процедила Кэлиста.

- Вы умрете прямо сейчас, - отрезал Древний и големы из кровавого камня пришли в движение, наставив копья на людей. – Выбирайте, время пошло.

И тут раздался сухой неприятный смех, и голос – о Господи, до боли знакомый голос! – произнес:

- Не волнуйтесь, он просто вас запугивает. Я сам научил его так вести переговоры с позиции силы. Никто сегодня не умрет.

Люди расступились и прямо перед Лорием оказались двое – мужчина средних лет, держащий кресло на колесах, и старик-калека, разместившийся в нем.

- Галий, отойди на пару шагов, нам есть о чем поговорить с великим и ужасным Генералом, - распорядился старик и в этот момент Лорий все понял.

Каждая странность, каждая мелкая подробность последних месяцев – нет, целых лет, а может и десятилетий! – сложилась в единый узор и там, где раньше не было ничего, кроме бессмысленной глупости, четко начал прослеживаться злой и безжалостный умысел.

А в следующую секунду чистая и незамутненная ярость захлестнула сознание Лория. Древний взревел, взывая к своей силе и из земли один за другим выросли десять воинов, вооруженных копьями. Магия землерожденных позволяла легко контролировать подобные искусственные создания, из-за чего Солумы на всем протяжении своей истории обладали ощутимым численным превосходством над оппонентами.

Копья – как из кровавого камня, так и из спрессованной земли – уставились на ничего не понимающих людей.

В это же мгновение големы Лория окружили шатер, оттеснив гвардейцев двух королев и не пуская никого внутрь.

- У вас есть ровно десять секунд для того, чтобы объясниться. Потом я начну убивать, - прошипел Лорий, с трудом сдерживая рвущуюся наружу неукротимую ненависть. – Кайса, тварь, как давно это существо управляет тобой?

Северянка лишь фыркнула.

- Кэлиста, - не обратив внимание на ее пренебрежение продолжил Древний, - ты была в курсе?

- О чем ты вообще говоришь! – завизжала ветророжденная, побагровев от гнева, - и как смеешь угрожать мне? И причем вообще тут этот калека? Кто он и зачем здесь?

- Слишком много вопросов, девочка, - зло рассмеялся старик, - но я отвечу на них, правда после того, как поговорю с тем, кто действительно будет принимать решения в нашем маленьком альянсе.

- Альянсе? – Лория буквально трясло. Он вытянул в сторону руку, призывая пылевой клинок и наводя его на грудь собеседника. – Назови хоть одну причину, по которой я не должен убить тебя на месте!

- Я нужен тебе, - зло, безо всякого страха, рассмеялся ему в лицо калека. – И ты это знаешь, мальчик. Знаешь лучше, чем все прочие. Ну давай, убей меня, докажи, что я неправ. Ну, чего же ты медлишь?

Лорий готов был взвыть от бессильной ярости. Всего один удар, со всей силы, и….

«И ничего не будет. Этот ублюдок не из тех, кто рискует жизнью», - подумал он, силой воли успокаивая нервы. – «И ты, дорогой мой друг, знаешь это лучше прочих. А еще ты знаешь, что он прав».

Точно прочитав его мысли, калека продолжил, не обращая внимания ни кипевшую от злобы Кэлисту и подобравшегося, точно барс, готовящийся прыгнуть на добычу, Тариваса.

- Ты ведь понимаешь, что моя точка зрения была верной, а твой дружок Корвус – ошибался, да, мальчик?

- Корвус поступает неправильно во имя благих целей, - отчеканил Лорий.

- Стало быть, я поступал правильно, во имя неверных целей?

- Нет, - Генерал скривился. – Ты поступал неправильно во славу своей неуемной алчности, а теперь просишь, чтобы я – я! – присоединился к тебе?

Калека хитро подмигнул землерожденному и произнес:

- А у тебя есть выбор?

- Да! Прикончить вас всех и помириться с Корвусом, преподнеся твою голову в качестве подарка!

- И почему же ты до сих пор этого не сделал?

Когда эти слова были произнесены, силу будто бы оставили чародея, и он легким взмахом руки обратил земляных воинов в пыль, а телохранителям приказал отойти.

В этот момент Лорий чувствовал себя точно грязная дешевая шлюха, вернувшаяся к ненавистному сутенеру, избивавшему ее и пользовавшему так, как заблагорассудится. Он ненавидел себя и презирал… но не мог не признать правоты говорившего.

«Он действительно нужен мне. Корвуса иначе не победить – слишком много могущественных Древних сейчас на его стороне, а ведь он еще не призвал всех, кого мог, да и Изегрим не взялся за дело всерьез!»

И все же, от осознания того, что придется быть в союзе с этим к горлу подступал ком.

«Танма, полагаю, будет чувствовать себя не лучше», - подумал землерожденный. – «Хотя он, скорее всего, примет неизбежное легче, чем я».

Обстоятельства вынуждали Лория принимать любую протянутую ему руку, но Господи, как же мерзко было от этого! Проще, наверное, было нырнуть в выгребную яму и, хорошенько поплескавшись ней, перекусить несвежим дерьмом! Скорее всего, это было бы еще и куда приятней.

- Могу ли я считать это согласием заключить союз? – рассмеялся калека.

- Да, - процедил Лорий.

«Ох и устроит же мне Аматера скандал»! – подумал он. – «Надеюсь, хоть, дух Дианы не начнет являться по ночам».

- Да? – улыбка старика стала шире.

- Да, я согласен заключить союз по всем правилам, зафиксировав его соответствующим документом! – заорал Древний, вновь теряя самообладание. – Теперь ты доволен?!

- Теперь – да, - старик откинулся на спинке своего передвижного кресла и посмотрел на белую от ярости Кэлисту. - Слушай, объясни ей ситуацию, что ли, а то девочку сейчас хватит удар и мы останемся без талантливой ветророжденной.

Королева пошла алыми пятнами и издала непонятный звук, отдаленной напоминающий нечто среднее между кваканьем и хрюканьем, но каким-то чудом сумела взять себя в руки и лишь процедила:

- Кто это?

- Это? – Лорий тяжело вздохнул. – Это, Кэлиста, причина всех бед Интерсиса на протяжении вот уже пяти сотен лет. Это – монстр в человеческом обличии, который в очередной раз умудрился выжить после того, как тело его было сперва расчленено, затем – сожжено, а дух выброшен за Грань. Ума не приложу, как он вернуться, кстати. Это мой учитель – Гайнрих, он же – Кукловод или Неназываемый.

Кровь стремительно отхлынула от щек ветророжденной и та, явно не осознавая, что делает, осенила себя крестным знамением, причем точно также поступили практически все члены ее свиты и даже сын.

Лорий лишь невесело усмехнулся, глядя на них, и продолжил.

- Именно эта тварь стояла за хитрым планом, который ты, Кэлиста, наверное, приписывала себе. Именно он оживил Изначальных и погрузил сперва восточные графства, а затем и Дилирис в хаос. Именно он вынудил меня ввязаться в войну со своим лучшим другом, с которым вместе мы пару сотен лет назад открутили ему голову. И знаешь, что самое паршивое? У нас нет выбора, дорогая моя. Мы стали еще одними марионетками, подвешенными на нитях беспринципного монстра, и теперь будем плясать, весело подергивая конечностями.

Он обернулся к улыбающемуся Древнему и сплюнул тому под ноги.

- Не думай, что я простил тебя или хоть что-то забыл. Как только мы покончим с Корвусом, ты ответишь за все.

- Конечно, поступай, как пожелаешь, - рассмеялся Гайнрих. – Если, конечно же, тебе хватит сил. Или ты запамятовал, ученик, какой философии я придерживаюсь?

- Твоя философия – вещь крайне пластичная, - с презрением ответил Лорий. – Но – да, я поступлю так, как пожелаю. Останови меня, если сможешь.

- Я попытаюсь, - серьезно ответил Кукловод. – Если, конечно, мы оба переживем надвигающуюся войну.

- Сказал тот, кто сумел собраться из пепла.

- Не скажу, что это далось мне легко, - с грустью в голосе проговорил Древний и тут из-под потолка ему на плечо спикировал громадный нетопырь. – Познакомься, это - Нетора.

Лорий внимательно всмотрелся в существо и грубо выругался.

- Понятно. Наша с Корвом и Изегримом вина – недоглядели.

Старик неприятно ухмыльнулся.

- Вы много чего недоглядели, детишки. Впрочем, сейчас это уже не имеет значения. Настало время обсудить планы войны, но сперва я познакомлю вас с еще одним ее участником. Этого союзника, я уверен, ты будешь приветствовать куда теплее.

И полог шатра откинулся в сторону, пропуская очередного гостя. Увидев, кто встал на их сторону, Лорий мысленно застонал и еще раз воззвал к Богу, моля о прощении.

- Приветствую великую Мойру, - сказал он, опускаясь на одно колено.

А вслед за Древним на колени рухнули и все присутствующие в шатре, снизу-вверх глядя на невысокую юную девушку с длинными светлыми волосами. Она была известна жителям родного мира под именем норна Скульд. Перебравшись в Интерсис, стала отзываться на прозвище, данное ей гарпиями – Мойра, Перерезающая нить.

Девушка холодно улыбнулась и тихим бесцветным голосом проговорила:

- Настало время обрезать много нитей. И мы приступим к этому в самое ближайшее время.

Игнис передала бумагу отцу и прикрыла глаза.

Ее начала трясти мелкая дрожь.

Безусловно, тон послания был неформальным и дружеским – все-таки отца и Генерала связывало многое и в душе они остались все теми же приятелями-идеалистами, мечтавшими осчастливить человечество и покончить с войнами, но…

«Бросить союзников и отступить, да еще после того, что сотворили Вентисы и Иссоны, означает расписаться в своей слабости. Кто захочет вести дела с королем, который по первому требованию убегает, поджимая хвост, и оставляя на произвол судьбы доверившихся ему людей?» – подумала девушка.

Да, Лорий великодушно предлагал Устину Вентису – герцогу и принцу крови, а теперь еще и королю, помазанному на царствие митрополитом Сентийским, почетные условия. Безусловно, в Волукриме найдется достаточно земли и занятий для столь прославленного воина… Вот только как быть с остальными?

С капитаном Сервусом, который сцепил зубы так, что, казалось, они начнут крошиться, с графиней Клариссой Астинийской, которая прочитала послание из-за плеча Игнис и сейчас мрачно взирала на Швею, со многими другими?

Не нужно было обладать выдающимися умственными способностями для того, чтобы понять: Волукриму предлагают полную и безоговорочную капитуляцию, после которой союзники королевства побегут от него прочь, точно тараканы.

И то, как Корвус Вороний Король и Устин Вентис ветророжденный посмотрели друг на друга говорило лишь об одном: они не просто так задержали посланницу, прикрываясь формальным поводом. Нет. Когда стало известно о том, кого направил Генерал, был собран экстренный совет и на нем, однозначно, прорабатывались все варианты, включая и этот.

И отец убедил девушку в своей правоте.

- Аматера, скажи, ты имеешь право говорить от имени Лория?

- Да. – Вредная улыбочка сошла с лица Древней, и та сейчас выглядела так, как и положен одной из Ступивших на Путь Вечности.

- Обида, нанесенная мне Кэлистой Вентис, требует отмщения. Она не только пыталась убить мою дочь и лишить Интерсис живой святой. Она вместе с Кайсой Иссон пробудила Изначальных, погубив десятков тысяч жизней. А теперь ты хочешь, чтобы она получила обратно все то, что уже успела потерять, не понеся никакого наказания?

- Думаю, ослепление ее сына и уничтожение большей части ее армии, а также измена родного брата – достаточное наказание, не находишь?

- Измена – неправильное слово, - поправил древнюю Корвус. – Его величество не сумел закрыть глаза на все происходящее, а потому принял… сложное решение.

- Как тебе будет угодно. Но теперь тебе и ему придется принять еще одно – не менее сложное - решение.

- Я предлагаю Лорию компромисс: военные действия прекратятся, Дилирис будет разделен на восточный и западный, а объединенная армия Аэтернума и Волукрима преподаст урок вежливости зарвавшемуся Ривеланду, после чего я с готовностью уступлю Лорию право выбирать послевоенную судьбу королевства Тысячи Рек.

Предложение было, откровенно говоря, не самым плохим, по крайней мере, на взгляд Игнис. Она не до конца была уверена в том, что Устин Вентис добровольно поддержал столь неприятные требования, буквально разрывающие королевство его предков надвое… Хотя, говоря начистоту, а был ли у него выбор?

В любом случае, Лорий Солум, согласившись на предложение отца, совершенно спокойно и практически бескровно получал в свое распоряжение густонаселенный запад Дилириса и весь Ривеланд – слова насчет «права выбора послевоенной судьбы» следовало трактовать однозначно.

А это было очень и очень немало, это позволяло восстановить паритет, окончательно разделив последние великие королевства, избежавшие необходимости выбирать между двумя центрами силы. Это позволяло оттянуть неизбежное на добрую сотню лет. И, судя по задумчивому выражению лица Швеи, она предполагала именно что-то в этом духе.

Теперь оставалось только получить ее – а значит и Генерала - согласие и можно будет сесть за стол переговоров, чтобы достичь компромисса.

- Нет, - неожиданно проговорила Древняя.

Короткое простое слово, но сколько же в нем было ужаса!

Игнис во все глаза уставилась на чародейку, не понимая, что же именно не нравится той. Отец, кажется, также хотел узнать причины, а потому задал вопрос:

- Хотелось бы узнать, почему.

- Потому что ты слишком много хочешь, Корв, - пожала плечами Аматера. – Отдать тебе половину Дилириса – это слишком много.

- Лорий получит больше.

- Сегодня – да. А в перспективе?

Корвус молчал, ожидая продолжения, и то не заставило себя ждать.

- Приказ Генерала был четок и однозначен: Дилирис должен быть независим. Ривеланд – тоже. Кайса ответит за свои преступления, равно как и Кэлиста, но на этом – точка.

Изегрим что-то рыкнул, губы Рэмируса тихо зашевелились – Отшельник, определенно, начал читать молитву, Ридгар выругался, а Орелия ровным неестественным голосом спросила:

- Аматера, неужели вы так сильно жаждете повторить ужасы Последней Войны?

Та с виноватой улыбкой развела руками.

- Извините, госпожа, но выбора у нас нет. Ваш подопечный набрал слишком большую силу. Отдавать ему даже половину Дилириса – недопустимо.

- Как занятно, - сухо проговорил Корвус. – Семьдесят лет назад вы пытались завладеть всем Дилирисом и забрали добрую четверть его владений себе, затем выдержали несколько оборонительных войн против целого союза, теперь же прикладываете все силы для спасения вашего соперника.

- Корв, прошу, не оскорбляй мой слух подобными речами, - поморщилась Древняя. – Мы с тобой оба прекрасно понимаем, что Дилирис даже со всеми его временными попутчиками никогда не был соперником империи. Каждый раз так или иначе из-за спин наших противников торчали чьи-то пернатые и клювастые головы. Мы делаем ровно то же самое, что и ты.

И тут она, увы, была права. Во времена так называемого Разгрома, когда судьба Сентия висела на волоске, и, казалось, что история Дилириса подошла к концу, только грозный окрик Вороньего Короля охладил немного амбиции Генерала, который в те времена стремился сдерживать своего бывшего друга, воссоздав империю Аэтернум в ее первоначальных границах.

И все-таки, отец не выдвигал таких жестких условий, хотя и мог бы. Генерал же практически выкручивал Вороньему Королю руки, не оставляя тому выбора.

И все-таки, отец не сдавался.

- Скажи, Аматера, если, допустим, вы примем ваше предложение. Смогут ли все те, кто помогал его величеству Устину Вентису, отправиться с ним в ссылку.

- Нет.

А вот это было совершенно невероятно!

«Они хотят войны»! – с ужасом осознала Игнис.

Лорий Солум, истинный правитель Аэтернума, выжидавший вот уже несколько месяцев, тоже принял тяжелое решение. Девушка не знала, что подтолкнуло Древнего к этому, но полагала, что его мотивы достаточно серьезны, потому как несмотря на противоречия все эти годы Волукриму и Аэтернум удавалось балансировать на грани.

До сегодняшнего дня.

Все, кто присутствовал на собрании, как-то сразу поскучнели, а руки Изегрима, и, как ни странно, Ридгара, потянулись к висевшим на поясах ножам.

Все выжидающе устремили свои взгляды на Корвуса, причем даже Швея проявила некоторые признаки беспокойства. Конечно, она верила в порядочность отца, но с другой стороны… Соблазн уничтожить пришедшую во вражеское логово чародейку, конечно же, был велик.

И, судя по плотоядному взгляду Ании, отец тоже рассматривал этот вариант, причем достаточно серьезно.

- Проведите посланницу к ее людям, - медленно, точно через силу, процедил Вороний Король. – И подготовьте полагающийся ее статусу эскорт. Начальник отряда сопровождения передаст ответное послание Лорию.

Швея кивнула.

- Я знала, что на твою порядочность можно положиться, Корв.

- Не вижу причин радоваться, - тихо проговорил отец. – Когда мы встретимся в следующий раз, ты умрешь.

Та грустно улыбнулась и вновь развела руками, вызвав обильное шелестение лент своего плаща.

- Или ты. Тут уж как распорядится судьба.

- Мы сами вершим свою судьбу. И вы с Лорием только что сделали выбор. Все необходимое будет подготовлены в течении десяти минут. Никто и пальцем тебя не тронет до самой границы Аэтернума и, надеюсь, что с моими посланниками поступят также.

- Я лично прослежу за этим, – ответила Древняя.

- Благодарю. Прощай, Аматера, увидимся на поле боя.

- Прощай, Корв.

И с этими словами она круто развернулась, отчего полы плаща хозяйки марионеток пришли в движение, и покинула зал для совещаний. Когда за Швеей закрылась дверь, Корвус обессиленно рухнул на спинку кресла и застонал. Остальные выглядели не слишком радостнее, и ничего удивительного тут не было.

Все внутри Игнис сжималось от одной только мысли о том, что ожидает их всех уже в ближайшие недели. Она не питала никаких иллюзий относительно того, что именно произойдет. Не верила и в быстрое окончание войны. Скоро польются не реки, а целые океаны крови.

Девушка взглянула в высокое застекленное окно, туда, где погожий осенний денек был в самом разгаре.

«Когда это солнышком заволокут пожары? Сколько полей будет вытоптано, а деревень и городов – сравнено с землей? И что, ради всех богов, натворили Кэлиста с Кайсой? Эти две чокнутые суки!»

- Корв, - подал голос Охотник.

- Нет, Изг, я запрещаю.

- Но она же на наших землях!

- Нет! – повысил голос отец. – Она доедет до Лория. Посланник передаст ему письмо, оно уже готово, осталось только подписать…

«Так он все-таки рассматривал подобный вариант развития ситуации, верно?» – подумала Игнис.

- А после? – допытывался Изегрим.

- После того, как послание перейдет из рук в руки, я слагаю с себя все обязательство, взятые перед Лорием.

На лице Изегрима заиграла широчайшая ухмылка, а его длинные – длиннее, нежели у обычного человека, - клыки обнажились в свирепом оскале.

- Кто будет послом?

Корвус прикрыл глаза рукой и прошептал:

- Тебе решать.

Изегрим вскочил и, широко ухмыльнувшись, унесся прочь.

«Подбирать подходящего убийцу», - подумала Игнис. – «Смертника, который вместе с посланием Вороньего Короля доставит также и депешу от Охотника. Слова эти будут: «спи, прикрыв лишь один глаз, потому что охота на тебя началась», а вместо подписи - росчерк ножа с бирюзовым камнем».

- Ваше величество, - произнес Корвус, обращаясь к Устину Вентису, - начните немедленно укреплять побережье Дилириса и особенно - Сентий. Если повезет, у нас будет время до весны.

- Да, так и поступлю, - серьезно кивнул тот. – Но прошу заметить, что это изрядно сократит численность армии, которую я смогу выставить в поле.

- Не страшно, - с болью и тоской в голосе проговорил Древний, - не страшно…

***

Лариэс сидел, точно громом пораженный. То, чему он стал сейчас свидетелем, безо всяких сомнений войдет во все исторические хроники.

«Если, конечно же, их будет кому писать», - одернул себя юноша.

Однако несмотря на то, что момент этот оказался поистине трагическим, одновременно с этим он был и великим. Два могущественнейших чародея, сотни лет умудрявшихся как-то договариваться, наконец исчерпали все доступные варианты и обратились к последнему доводу королей.

«А началось все с похода на восток», - то ли с восторгом, то ли с ужасом подумал бывший телохранитель. – «С, казалось бы, возвращения древнего зла. Зла, которому, как выяснилось, далеко, очень далеко до так называемого добра. Зла, которое было таковым по своей природе, а не из-за каких-то соображений высших целей».

Он молча наблюдал за тем, как довольный, точно кот, дорвавшийся до целого тазика сметаны, Изегрим, убежал прочь, по-видимому, выбирать убийц, которые попытаются прирезать Генерала во время передачи ответа Вороньего короля, официально начинающего войну.

Он слушал своего наставника, со все большим волнением.

Вот тот обратился к его величеству и получил ответ от ветророжденного, после чего с тоской в голосе проговорил:

- Не страшно… Не страшно. Эрато, отправь нескольких посланников в Волукрим к Александеру.

- Какое сообщение они должные доставить, патэрас? – вкрадчиво спросил гарпия.

Вороний король снова тяжело вздохнул и прикрыл глаза.

Когда он вновь посмотрел на окружающих, то в его взгляде не осталось места и капле сомнения:

- Пускай объявляет мобилизацию.

Лариэс увидел, как помрачнела гарпия, но ответ ее был четким и однозначным:

- Будет исполнено, патэрас. Посланники будут лететь, не жалея сил, а потому мобилизационный план вступит в силу уже через четыре дня.

- Да будет так, - подвел черту Корвус.

«Мобилизация», - Лариэс распробовал на вкус очередное незнакомое слово, и оно очень сильно не понравилось юноше. Веяло от него чем-то нехорошим, кровавым, чужим.

Кажется, не он один не знал, что это такое, потому как взоры многих сановников были полны удивления и непонимания, но никто не решался задать вопрос, а Корвус, поднявшись, проговорил:

- На этом предлагаю закончить. Проведите последние счастливые дни в кругу семьи, завершите все дела и напишите завещания. Не все переживут зиму.

Он умолк на мгновение, подбирая удачные слова, потом продолжил свой монолог:

- Я не знаю, как потомки назовут эту войну, если, конечно, по ее окончанию хоть кто-нибудь останется, но будьте уверены, что я положу все силы для того, чтобы победить и жду подобного от вас. Лариэс, Игнис, за мной.

Отдав приказ, он быстрым шагом направился прочь из зала, не останавливаясь и не оборачиваясь.

Лариэс, как и всегда, повиновался, не раздумывая. Он вскочил, тотчас же пожалев об этом, и, стараясь не обращать внимания на острую боль в ноге, последовал за своим господином.

- Ваше величество, - начал он, когда двери зала совещаний закрылись. – Куда мы направляемся?

- У меня есть задание для вас двоих, - ответил Древний.

- Задание? – удивилась Игнис. – Какое?

- Тебе – восстанавливать силы и оттачивать мастерство.

- Лариэсу – посвятить себя обучению. Боюсь, что время очень скоро станет нашим главным врагом, и когда это произойдет, каждая крупица силы, которую вы сможете получить, станет цениться на вес золота.

- Вас понял, наставник, - отрапортовал Лариэс. – Но почему вы говорите это нам двоим?

- Потому что с этого момента ты и твои друзья – персональные телохранители Игнис. Назначаю тебя ее Щитом.

- Что? – в один голос вскричали молодые люди.

Корвус резко остановился и обвел каждого из них тяжелым взглядом.

- Какие-то проблемы?

- Нет! - хором ответили Лариэс с Игнис, бросая друг на друга короткие, но очень выразительные взгляды.

«Ну что ж, теперь я буду ближе к Игнис, чем когда бы то ни было. Вопрос только в том, делает ли это меня счастливым?» – подумал Лариэс, прикидывая, как часто теперь ему придется видеть двух целующихся принцесс.

- Дочку Кайсы берите с собой, а заодно прихватите и учениц Ридгара и Орелии, если те не станут возражать. Кажется, вы успели неплохо подружиться.

«Три принцессы!» - мысленно застонал Лариэс, стараясь сохранить на лице невозмутимое выражение. – «Три стихиерожденных в одном месте, спаси меня Господь!!!»

Лишь вбитое за долгие годы службы чувство субординации помешало ему сделать какую-нибудь глупость. Например, застонать или сказать что-то вроде: «пусть вашу дочку защищает ее любовница».

Вместо этого Лариэс проговорил:

- Ваше величество, сейчас под моим началом всего три с половиной сотни бойцов, считая бывших воинов гвардии принца. Когда я смогу получить остальные силы? Без этого, боюсь, выполнить ваше распоряжение будет сложно.

- Твои новые подчиненные прибудут уже на этой неделе. Постарайся привести полк в порядок так быстро, как это только получится. Повторюсь: время начало играть против нас.

- Слушаюсь, ваше величество! – склонился в поклоне виконт.

- Кхм, - кашлянула Игнис и Лариэс, взглянув на принцессу понял, что та кипит от злости.

- А меня никто не хочет ни о чем спросить? – поинтересовалась она.

- Нет, - отрезал Корвус, причем тон его был таким, что у полукровке по спине пошли мурашки.

Древний внезапно стал выглядеть куда больше, вокруг него точно сгустилась аура силы, подавляющая любое сопротивление, не дающая вздохнуть, страшная и угнетающая.

- С этой минуты, боевой маг первого ранга, у вас нет права обсуждать приказы главнокомандующего. Вы будете исполнять их, не задавая вопросы, потому что мы на войне.

Игнис отпрянула чуть назад – даже она не ожидала столь резкого ответа, но Корвус не унимался.

- Я жду, - повелительным тоном проговорил он.

- Слушаюсь, ваше величество, - склонилась в поклоне девушка. – Прошу простить мою несдержанность.

И уже в следующий миг все пропало: и давящая аура, и мрачный тон, и общая нервозность обстановки. Корвус вновь превратился в любящего отца, который подошел к своей дочери и заключил ту в объятья.

- Игн, прости, но это для твоего же блага, - прошептал он. – Я не смогу потерять тебя еще раз.

Девушка шмыгнула, и обняла отца в ответ.

- Это ты прости меня. Ситуация изменилась. Конечно же, ты прав.

Лариэс отвернулся, стараясь не смотреть в их сторону и не портить момент. Наконец, Древний отстранился от приемной дочери и жестом приказал ученику следовать за собой. Игнис, немного постояв, двинулась рядом.

- Наставник, дозволено ли мне будет задать вопрос? – поинтересовался Лариэс, когда они проходили по длинному, увешанному батальными полотнами коридору, ведущему в восточное крыло дворца – туда, где располагались комнаты Игнис и остальных.

- Полагаю, ты хочешь узнать, что такое мобилизация, - хмыкнул Корвус.

- Да, - немного обескураженно ответил Лариэс.

- Мобилизация – это призыв в армию определенной части населения страны. В случае Волукрима призываться будут преимущественно каррасы, а также – некоторая часть молодых мужчин из числа обитателей Великой Равнины. Из них мы в ближайшие недели укомплектуем по крайней мере три корпуса, а также обеспечим живой силой все логистические и вспомогательные подразделения. Из остатков создадим первые маршевые батальоны для восполнения потерь.

Лариэс слушал, с каждой секундой понимая все меньше и меньше и Корвус прекрасно видел это, а потому, со вздохом, пустился в долгие разъяснения. Когда они наконец-то добрались до цели своего пути, голова юноши буквально трещала от новых знаний, таких удивительных и необычных.

- Наставник, вы сами придумали все это? – восхищенно прошептал Лариэс.

- Увы, нет. У меня есть… один помощник, - ответил чародей. – Около полутора сотен лет назад познакомились с ним. Интересный человек, что уж тут. Рассказал много нового. Кое-что из этого я сумел приспособить к делу. Сейчас именно он остался в Волукриме за главного.

- Наверное, это великий мудрец?

Вместо Вороньего Короля ответила Ания, молчавшая все это время.

- Кар, - неодобрительно отозвалась ворона. – Кар. Кар.

- Круглый дурак? – переспросил Лариэс, переводя удивленный взгляд с птицы на ее хозяина.

- Я бы сказал, наивный идеалист, живший в очень спокойные времена, - ответил тот, открывая дверь в покои Игнис. – Ладно, о нем мы поговорим позже, возможно даже, я скоро вас познакомлю. День уже клонится к закату, так что вы вольны делать все, что пожелаете. Ночью мы продолжим наши занятия, не опаздывай.

Сказав это, он оставил молодых людей одних.

- Что скажешь? – невесело усмехнулась Игнис, снимая маску и садясь в мягкое кресло с резными подлокотниками. – Теперь я твоя госпожа.

- Так точно, ваше высочество, - Лариэс уважительно поклонился, в очередной раз проклиная негнущуюся ногу. – Каковы будут приказы?

- Не смешно, - буркнула девушка.

- Я не мог удержаться, извини, - он нервно улыбнулся. – Странно: мир рушится вокруг нас, со дня на день польется кровь, а мы тут веселимся и шутим, как будто ничего не произошло.

Огнерожденная тяжело вздохнула.

- А что мы можем изменить? Генерал принял решение. Отец – тоже. Пути назад больше нет, остается только гордо поднять голову и идти в бездну с улыбкой. Я надеюсь, что ты поддержишь меня, что бы не готовило нам будущее.

Лариэс ощутил острую режущую боль где-то в груди, но сумел сохранить невозмутимое выражение лица.

- Конечно, ведь для этого и нужны друзья, - ответил он. – Я уверен, что мы пройдем наш путь до конца вместе и я никогда тебя не предам. Можешь поверить.

Вот уже несколько дней Таривас не ощущал со стороны матери ничего, кроме отчаяния и жалости к себе. Королева еще не надломилась, но была опасно близка к этому состоянию. По-хорошему, ее следовало хоть как-то приободрить, но у принца просто не оставалось сил на это. Он чувствовал себя не лучше матери.

Все пропало: Целительницу не удалось пленить, от армии осталась половина, потеряли четырех магов воздуха!

«И как нам быть»? – думал он, прислушиваясь к мерному цоканью копыт по мощеной дороге. – «Как сражаться? Что предпринять для спасения Дилириса».

В который раз юноша осознал, как же глупы и наивны они были, когда согласились на предложение Речной Королевы. Да, никто не обещал легкой прогулки, но такое…

«Подумать только, королевство пало за два месяца», - вздохнул он, пытаясь найти хоть какие-то положительные стороны в сложившейся ситуации. Увы, их не оставалось. Уже спустя несколько недель подданные начнут разбегаться – в этом не было ни малейших сомнений – и присягать на верность новому королю.

Таривас даже догадывался, почему дядя – человек невероятной воли и порядочности – переметнулся на сторону Вороньего Короля. Просто, как и всегда, Устин Вентис делал то, что лучше для Дилириса, а не для дома Вентисов.

«Возможно то, что мы держали лучшего генерала королевства в неведении относительно своих планов, было ошибкой», - подумал он. – «А может, и нет. Кто знает, как давно он столковался с Вороньим Королем? Быть может, дядя поднял бы восстание в любом случае»?

Спросить бы его, да как? И зачем…

«Да, самое главное – зачем»?

Принц опять пытался что-нибудь придумать, но не смог. Так выходило, что от него и матери теперь ничего не зависит.

«Ну да ладно, жизнь еще не кончилась, вернемся, отдохнем, как-нибудь выкрутимся», - решил он, пытаясь мыслить позитивно. – «По идее, мы уже должны быть возле города».

Неожиданно движение прекратилось.

Прислушавшись к эмоциям матери, Таривас сразу же ощутил вспыхнувшую надежду, вперемешку с еще большим страхом и недоверием.

- Что случилось? – спросил он.

- Гонец, - прошептала королева. – Под флагом Аэтернума. Направляется по дороге к нам.

***

Солнце уже опускалось за горизонт, а колокола прозвонили начало вечерней службы, когда Ридгар наконец-то пришел в себя.

Причем Лариэс пропустил это знаменательное событие – так сильно увлекла его книга. За время, прошедшее с ухода его величества, он успел запомнить все базовые руны - «имена первого погружения», как называл их автор трактата, и сейчас штудировал теорию применения.

Эти самые имена, как понял юноша, были одним из немногих более-менее общепринятых элементов сковывания, причем – самых простых. Заговоры на остроту оружия, на крепость доспехов или защиту от простенького яда и все в том же духе.

«Руны», как раньше называл их Лариэс, изменяли законы мироздания и заставляли предметы корректировать свои характеристики в соответствии с повелением чародея.

Как было сказано в книге, их эффективность определялась талантом сковывающего, что, в принципе, не удивляло. Любая магия, что стихийная, что артефактная, в высшей степени индивидуальна, даже если и имеет ряд общих заклинаний, магических практик и традиций.

Впрочем, книга предостерегала от недооценки базовых, общепринятых, и как бы «слабых» чар.

«Некоторые считают», - говорилось в тексте, - «что лишь сковывание глубокого погружения заслуживает внимания, а с простенькими заговорами справятся и ученики. Это – фатальное заблуждение, с результатами которого рано или поздно сталкивается любой артефактор. В магии нет незначительных мелочей и слабых заклинаний. Есть лишь отсутствие фантазии и неумение пользоваться мудростью предыдущих поколений, создавших для нас удобные и эффективные инструменты».

Лариэсу показалось, что он буквально видит Корвуса, вышагивающего взад-вперед по лекционному залу своего Университета. Да, автор книги не был указан, но этого и не требовалось – за каждой строчкой стояла личность Вороньего Короля.

«К примеру, банальное повышение прочности предмета может оказаться неоценимым в случае, если ваша магическая защита уже истощена, а противник использует меч или кинжал. Обыкновенная метаморфоза также может быть превращена в страшное и сокрушительное оружие при должном подходе. Если за схожее время вы можете создать тысячу одноразовых боевых артефактов-метаморфов, либо один артефакт четвертой степени погружения – лучше создайте тысячу. Пятью сотнями вы гарантированно пробьете практически любую защиту вашего врага, сохранив половину имеющегося запаса.

Я призывал, призываю и буду призывать оценивать результаты магической деятельности сковывающего не по мощи используемых им артефактов, а по соотношению затраченного времени к полученному результату, ибо, прежде чем возводить дом, следует подготовить фундамент».

Некоторые слова были пока непонятны для Лариэса, хотя он интуитивно и угадывал их смысл, но, в целом, мысль Вороньего Короля оказалась ясной. Тут все было как в армии: тысяча простых солдат с обычными пиками и аркебузами гарантированно уничтожат даже очень хорошую рыцарскую сотню, бьющую в лоб. Причем неважно, насколько дорогие доспехи носит аристократ и его спутники, бронированы ли их кони и сколько магии было вложено в защиту. Дружный залп в упор, поддержанный лесом пик все равно возьмет верх. В такой ситуации эффективным будет только удар в тыл или во фланг…

Лариэс тряхнул головой и непроизвольно коснулся изувеченной руки.

«Так, я замечтался, хватит уже. Максимум, что мне теперь доступно — это новомодная волукримская атака с пистолетами. Даже рубка нежелательна».

Он вздохнул, поняв вдруг, что несмотря на все ужасы войны, которые успел повидать за свою недолгую жизнь, действительно будет скучать по временам, когда мог вести коня галопом на вражеских стрелков, ощущая, как свистят вокруг пули, как они бьются о щит и нагрудную броню благородного животного как в честной схватке грудь на грудь решается судьба…

«Этого больше не будет», - напомнил он себе. - «И не потому, что я калека» …

Лариэс захлопнул книгу и мысленно вернулся на месяц назад - на залитые кровью и затянутые порохом Мариевы поля.

Он прикрыл глаза, вспоминая ровные линии каррасской пехоты. Этот обезличенный механизм, в которой каждый боец был лишь винтиком, вымуштрованным и дисциплинированным, идеально выполнявшим приказы.

Вспомнил он и слова Вороньего Короля, сказанные во время одного из уроков: «В области военной теории Волукрим опережает всех соседей, за исключением, быть может, Аэтернума, на сотню лет. Дилирис только-только проводит реформы, которые у нас уже признаны устаревшими. Наша пехота не имеет аналогов в мире. Жаль, не могу сказать того же и про конницу».

И в очередной раз за последние недели Лариэс задался вопросом: откуда Вороний Король знает то, что знает. Его действия не казались наитием или удачной задумкой. Нет, Древний явно следовал какому-то плану, он владел сведениями, недоступными окружающим и Лариэс, как новоиспеченный ученик, надеялся в один прекрасный момент удовлетворить свое любопытство и докопаться до истины.

«Но для этого я должен штудировать книгу!» – обругал сам себя виконт, раскрывая трактат на заложенной странице. – «Работать!»

Но продолжить учебу не вышло – открылась дверь и в комнату, держа маску в руках, вошла Игнис. Девушка приветливо улыбнулась полукровке, сев на свободный стул напротив него.

- Как там Ридгар? – шепотом – точно боясь разбудить больного – спросила она.

- Пока – без изменений, но его величество говорил, что сегодня он придет в себя. Я решил продолжать здесь… во дворце слишком многое напоминает мне о былых временах, не хочу лишний раз ходить по нему.

Тут Лариэс не кривил душой. Он ведь замечал, какие взгляды бросают на бывшего Щита принца придворные, наперебой спешившие засвидетельствовать свое уважение и преданность новому правителю королевства. Он видел презрение в их глазах и прямо-таки ощущал кожей слова, бросаемые в спину.

«Предатель. Подстилка Вороньего Короля. Выродок. Пес, укусивший руку хозяина».

То, что в гвардии ему поверили, как поверили Сервус с Руфином, конечно, радовало, но… Но Лариэс понимал – ему никогда не забудут того, что было совершено.

Как ни крути, а именно он едва ли не в одиночку, пользуясь тем, что большая часть Теней покинула столицу, состряпал заговор, перетянул на свою сторону всю городскую стражу, часть гвардии, а также – цеховых мастеров и, о ужас, даже воротилу преступного мира крупнейшего города планеты. Именно он сделал так, что крепость, взять которую не смог даже великий Лорий Солум – самый опытный и талантливый полководец в истории Интерсиса – пал, точно спелое яблоко. Почти бескровно, не продержавшись и одного дня.

Лариэс считал, что поступил правильно, что сберег своими действиями тысячи жизней… Но все-таки ему требовалось немного времени для того, чтобы свыкнуться с новой реальностью.

«Кстати о новшествах», - он посмотрел на ставшее таким родным и желанным лицо изуродованной огнерожденной. – «С этой ее гранью также придется свыкаться и надеяться… На что? На то, что две принцессы, утолив страсть, охладеют друг к другу и что у меня появится шанс? Н-да, начинаю понимать Вилнара. Интересно, кстати, как он там?»

Телохранитель Блаклинт был чудовищно слаб, большую часть дня спал, а ходил с трудом. И было непонятно, когда он поправится и поправится ли вообще. Целительница порывалась было немного подлечить его своей магией, но Корвус строжайше запретил ей это делать, и все прочие Древние поддержали того. Самым грустным было здесь то, что даже Лариэс соглашался со своим учителем и господином. Святая, говоря простым языком, куда важнее обыкновенного ловчего – ловчего, ха, никогда бы не подумал! – не самого высокого ранга.

Принцесса понимающе кивнула.

- Извини, что почти не разговаривали во время обратного пути...

- Ничего страшного, - поспешно перебил ее Лариэс, - у меня, как видишь, тоже не слишком много свободного времени.

Он указал на толстую книгу в своей руке.

- Сковывающий, да, - цокнула языком принцесса. – Сковывающий и сноходец. Ну надо же, учился ходить по Грани и ни словом не обмолвился, а я думала, что мы – друзья.

- Я никому не рассказывал об этом, - парировал Лариэс, - и дружба тут не причем. Уж ты-то должна понимать.

Принцесса провела пальцами по серебряным губам маски, которую положила на колени и задумчиво посмотрела на Лариэса.

- Скажи, почему ты согласился на предложение отца? Сковывание – опасная штука, в первую очередь – для самого мага.

«Чтобы быть рядом с тобой».

- От меня теперь мало толку, - Лариэс продемонстрировал изуродованную руку. – Я не смогу держать оружие, а подвижность левой ноги не вернется уже никогда.

- Орелия может…

- Нет, не может и мы с тобой это знаем, - резче, чем нужно, перебил ее полукровка, - прости.

- Все хорошо, я понимаю…

От ее жалости стало очень тяжело на душе и Лариэс поспешил продолжить свою мысль:

- Но я не могу не служить, понимаешь? Я всю жизнь защищал хозяина, я не знаю, что делать с обретенной свободой. Она мне не нужна.

- И поэтому ты присягнул отцу?

- Да. И я надеюсь, что, став магом сумею принести пользу ему… И моим друзьям. Смогу сделать новую руку Эрику, избавить от голода детей погибших гвардейцев, а может, придумаю что-нибудь, что спасет десятки тысяч жизней…

Лариэс говорил и говорил, рассказывал о новых планах, о будущем, которое обязательно наступит. Когда он закончил, то неожиданно понял, что из левого глаза Игнис тонкой струйкой бежит слеза.

- Игнис, что случилось? – взволнованно спросил он.

- Ты… ты… ты такой правильный, - прошептала она. – Скажи, почему люди вроде тебя должны страдать?

Вопрос этот поставил полукровку в тупик, но он быстро нашел, что ответить.

- Такова воля Господа.

- Ах да, - на лице принцессы появилась вымученная улыбка. – Всемогущей и всеведущей силы, которая так сильно нас любит, что непрерывно мучает. Видимо, ей в радость следить за чужими страданиями.

Лариэс укоризненно покачал головой.

- Ты стала жестче.

- Тюрьма сильно меняет, - вздохнула принцесса, а затем, как будто смутившись, добавила, - впрочем, не так, как падение… Скажи, тебе было страшно?

Лариэс задумался. На самом деле он еще ни разу не размышлял над своими ощущениями во время полета с горы. Память блокировала кошмарные воспоминания, да и как-то не хотелось лишний раз ворошить прошлое.

- Знаешь, - неуверенно ответил он, - пожалуй нет. Было обидно.

- Обидно?! – воскликнула Игнис. – Знаешь, Лар, ты, наверное, первый в истории Интерсиса человек, которому было обидно лететь со скалы. Обычно люди вопят от ужаса, некоторые даже умирают в полете от разрыва сердца. По крайней мере, так говорил отец.

- Ничего не могу с собой поделать… Когда я услышал эти слова принца… Увидел его взгляд…

Лариэс неожиданно понял, что дрожит, точно от озноба.

- Если неприятно, не вспоминай, - предостерегающе вскинула руки Игнис.

- Я должен, - прошептал юноша. - Должен самому себе…

Он облизнул враз пересохшие губы и продолжил.

- Его высо… Таривас был для меня всем, я не представлял свою жизнь без выплаты долга Вентисам… А он предал меня. Предал нас всех, легко, будто так и надо. Он сказал мне, что следует просто закрыть глаза, как я делал всегда, и все будет хорошо, что мое упрямство будет стоит жизни тем из гвардейцев, сопровождавшим нас до подножия горы! В этот момент весь мой мир рухнул…

И он подробно, останавливаясь на каждой мелочи, рассказал Игнис о том, что произошло возле запечатанного заклинанием входа. Огнерожденная же поведала товарищу о своих злоключениях в плену Кайсы Иссон, поразив бывшего Щита Принца до глубины души – он и не подозревал, что безумие северянки зашло настолько далеко.

Да, была в рассказе девушки некоторая недоговоренность, связанная, как понимал Лариэс, со специфическими пристрастиями водорожденной, но он, конечно же, не стал требовать от подруги подробного отчета о том, что же безумная королева вытворяла со своей беспомощной жертвой и как так оказалось, что этой самое жертве подобное настолько понравилось, что она перепрыгнула в кровать дочери своей пленительницы.

Лариэс резко оборвал себя. Злая и несправедливая мысль, которая только что посетила его, была попросту недостойна дворянина и мужчины.

«Это ее выбор. Пусть будет счастлива!» – мысленно обругал он себя, заканчивая слушать историю Игнис – та повторяла рассказ о побеге, дополняя его некоторыми новыми деталями.

- Ну а то, что было дальше, ты знаешь, - грустно улыбнулась она.

Лариэс опустил голову, стремясь побороть внезапно охвативший его стыд.

- Как же сильно жизнь изменилась за каких-то пару месяцев, - прошептал он, наконец. – Никогда бы не подумал, что все перевернется с ног на голову.

- Жизнь имеет особенности удивлять, - раздался вдруг до боли знакомый голос, - странно, что вы еще не поняли этого.

Лариэс с Игнис дружно обернулись к говорившему и радостно в унисон закричали:

- Ридгар!

Они так заболтались, что и не заметили, как Кающийся пришел в себя. И теперь он лежал – тощий, точно после месяца без еды, еще более бледный, чем обычно, и выглядящий слабым, точно новорожденный. Лишь в глазах все так же плескалась сила и не было никакого страха.

- Я так понимаю, нам удалось спастись, - безо всякого удивления проговорил Древний. – Это хорошо.

Он осторожно вытянул вперед правую руку и внимательно воззрился на дрожащие пальцы.

- А вот то, что я буду бесполезен в ближайшие месяцы – это очень плохо, - он огляделся по сторонам и вперил взгляд сперва в Лариэса, затем перевел его на книгу.

После этого тонкие губы бессмертного тронула по-настоящему добрая улыбка.

- Лариэс, я рад, что ты все-таки оказался на нашей стороне. Хотя… сковывающий? Не ожидал. Но это многое объясняет, включая твой поразительный талант к сноходчеству.

Взгляд Древнего переместился на изувеченную руку.

- Расскажи мне все, что произошло с момента предательства Тариваса Вентиса.

- Господин, но разве мы не должны предупредить его величество?

- Корвус подождет, - командным тоном оборвал его Кающийся. – Я хочу знать обо всем, что пропустил. Приступайте. Оба.

Переглянувшись, Лариэс и Игнис наперебой принялись выполнять приказ.

***

- И вот так мы оказались спасены и спокойно добрались до Сентия, - закончила Игнис. – Хотя, скажу тебе, я была поражена, когда узнала, что отец официально принял Лара в ученики.

Она чуть заметно кивнула товарищу, который в последние дни выглядел каким-то потерянным и сбитым с толку. Впрочем, ничего удивительного в этом не было. Лариэс ничуть не кривил душой, говоря о перевернувшемся мире. Игнис и сама ощущала нечто подобное, и речь тут шла не о внезапно вспыхнувших к Блаклинт чувствах. Слишком много странного и необъяснимого случилось с молодыми людьми за пару последних месяцев.

«А ведь я мечтала о приключениях», - с грустью подумала Игнис. – «Нужно быть осторожнее в своих желаниях – те могут сбыться».

- Что ж, кажется, общую картину я составил, - вздохнул Древний. – Сентий наш, равно как и половина Дилириса. Армия ее величества практически истреблена, казна – у герцога… Точнее, уже у короля, а значит, наемников Кэлисте взять неоткуда.

Он помрачнел.

- Что Лорий?

- Его величество ведет переговоры, насколько мне известно, - вместо Игнис ответил Лариэс. – Мы ждем гонца даже не со дня на день, а в считанные часы.

- Что ж вы раньше не сказали?

Древний попытался встать, но измученное тело не позволило ему сделать это. Он нахмурился и попросил:

- Игнис, выйди на минуточку, пожалуйста.

- Тебе нужно лежать, - возмутилась девушка.

- Належался. Более чем достаточно. А теперь – прошу, подожди за дверью, мне нужно одеться. Лариэс поможет.

Сокрушенно покачав головой, принцесса надела маску, после чего покинула комнату больного, закрыв за собой дверь и едва ли не нос к носу столкнулась с Клариссой.

Красивая блондинка дружелюбно кивнула своей подруге, но на лице ее не было улыбки, а в глазах была заметна плохо скрываемая тревога.

- Что случилось?

- Гонец Аэтернума.

Все внутри огнерожденной сжалось в тугой комок, и она с трудом сглотнула.

- Отец вызывает меня?

- Тебя, Лариэса и Ступившего на Путь Вечности, если он уже пришел в себя.

- Пришел, сейчас одевается.

- Хорошо, тогда подождем.

Девушки встали рядом, прислонившись к стене. Неожиданно Кларисса наклонилась к уху Игнис и прошептала:

- Слушай, а у вас с Блаклинт, оно все… серьезно?

Принцесса резко обернулась и пораженно уставилась на подругу.

- В… каком смысле? – пролепетала она, однако более хриплый чем даже обычно голос выдавал волнение принцессы.

- Понимаешь, я кое-что видела той ночью, ну, после наших посиделок. Это точно не было дружеским поцелуем на прощание.

Игнис ощутила, как кровь приливает к здоровой щеке. Конечно, она не обязана была отвечать, однако графиня действительно стала ее подругой и огнерожденной очень не хотелось лгать той.

- Я не знаю, если честно, - призналась она. – С Блаклинт хорошо… Ну, не только в этом смысле… - смутившись быстро добавила принцесса. – С ней просто, она... ну, она – Блаклинт, ты ведь понимаешь?

Кларисса улыбнулась и кивнула.

- Что вы планируете делать потом? – задала она следующий вопрос.

Игнис и сама не знала, как на него ответить. К счастью – не пришлось: дверь открылась и в коридор, поддерживаемый Лариэсом с одной стороны и тростью – с другой, вышел Ридгар.

Бросив короткий взгляд на Клариссу, он вежливо кивнул ей и скомандовал:

- Идем к Корвусу.

Отец вместе со своей свитой находился в зале для переговоров. Тут за круглым столом собрались все Древние, Устин Вентис с сыном, женой и ближайшими командирами, капитан городской стражи, которому было заметно не по себе от оказанной чести.

При виде Ридгара раздались радостные возгласы, на которые тот вяло отзывался. Игнис заняла место рядом с отцом, Лариэс же с Клариссой посадили Древнего около Орелии и Рэмируса, после чего намерились покинуть зал.

- Останьтесь, - распорядился Корвус.

Лариэсу он указал на стул за собой, Клариссе – позади Игнис. Девушки недоуменно переглянулись, но перечить королю Волукрима, естественно, ни одна не собиралась. Если тот считает, что его ученик и телохранительница должны присутствовать – так тому и быть.

- Можете позвать посланника, - распорядился Устин Вентис, являвшийся формальным хозяином собрания.

Широкие резные двери немедленно отворились и внутрь вошла…Игнис ахнула.

Она видела эту женщину лишь однажды, но была уверена, что запомнит навсегда. Высокая, статная, с длинными ногами и изумительной фигурой, эта рыжеволосая красавица была закутана в странный плащ, точно сотканный из тысяч разноцветных лоскутов, которые шелестели и переливались всеми цветами радуги при каждом ее шаге, подчеркивая, как достоинства фигуры, так и невозможную зелень изумрудных глаз.

Молочно-белая кожа, так несвойственная для жителей юга вроде дилирисцев или аэтернумцев, говорила об аристократичности и богатстве, а пухлые, чувственные губы, подобные зернам перезрелого граната, сами собой притягивали мужские взгляды.

Впрочем, страха в вышеуказанных взглядах было куда больше, нежели вожделения, и Игнис прекрасно понимала, почему.

«Отец не мог не знать, кого Генерал отправил в Сентий послом. Значит, он специально заставил ее ждать. Хочет разозлить? Не слишком ли это рискованно? Хотя нет, она не самоубийца – нападать на сильнейших Древних, не имея за спиной армии марионеток».

- Приветствую вашу светлость, - томным, полным вызова и потаенных намеков голосом проворковала красавица, кивнув – всего лишь кивнув! – Устину Вентису.

«Не признает титула. Не приветствует, как равного. Плохо», - мысли так и мелькали, с каждой секундой становясь все мрачнее и мрачнее. – «У нас серьезные проблемы».

- И вам доброго здравия, о Ступившая на Путь Вечности, - точно и не заметив оскорбления, ответил король.

Не удостоив его больше ни единым взглядом, Древняя повернулась к Корвусу.

- Приветствую тебя, Корв.

- Здравствуй, Аматера, - вздохнул чародей. – Не думал, что ты оставишь северную границу Аэтернума незащищенной и отправишься к нам в качестве обычного посла.

Его голос был ровным и спокойным, но Игнис буквально кожей ощущала, чего стоило отцу напускное хладнокровие. Он был буквально на грани отчаяния, но, как и всегда, делал то, что должно.

Причина подобного настроения также была ясна. Лорий Солум ни за что не отправил бы свою любовницу и верную помощницу Аматеру, прозванную Швеей, с простым поручением. Послание Генерала, определенно, не несло ничего хорошего ни Дилирису, ни Волукриму, ни Аэтернуму. Ни всему Интерсису, да смилостивятся боги над несчастным миром!

- Мои легионы справятся и без своей хозяйки, ты же знаешь. К тому же, если так заботишься об Аэтернуме, незачем было заставлять меня так долго ждать. Какое нам дело до всех этих твоих марионеток? Могли бы поговорить наедине.

- Они – товарищи и союзники, не куклы на ниточках, - на этот раз в голосе Древнего появилось едва различимое раздражение. – И я надеюсь, что ты приехала для того, чтобы передать послание Лория, а не оскорблять нас.

Красавица фыркнула, презрительно наморщив носик, и пренебрежительно махнула рукой, отчего плащ ее зашелестел.

- Давай не будем тратить время на все эти дипломатические экивоки.

Она сделал шаг вперед, Изегрим вскочил, по-звериному ощерившись и заворчав, а в его правой руке блеснул кинжал с бирюзовым камнем.

- Песик, не лай, ты все равно не укусишь меня без разрешения своего хозяина, а он слишком благороден для того, чтобы подобный приказ отдать. Всегда был таким, за что и поплатился. – Демонстративно не обращая на Охотника никакого внимания, проговорила Швея. - А ведь я тебя в свое время предупреждала: «придуши этого гаденыша, слишком уж сальными глазками он смотрит на Мию».

Корвус сделал Изегриму жест и тот вновь уселся на место, не сводя напряженного взгляда с вошедшей, напряженный, точно сжатая пружина.

А посол Аэтернума замерла перед самым столом, с интересом обводя взглядом окружающих.

- Госпожа Орелия, господин Ридгар. Признаю честно, ваш внешний вид поражает. Если от святой я ожидала непрерывной работы за пределами возможного, то что же случилось с вами? Вы, говоря начистоту, похожи на живого мертвеца даже больше, чем обычно, а это, признаюсь, сомнительное достижение.

- А ты не получала письма Катержины? – чуть насмешливо поинтересовался Кающийся. – И, может, прекратишь уже? Я знаю, как ты любишь выводить людей из себя, но у нас тут серьезное собрание, если ты еще не заметила.

Аматера буквально расцвела.

- Ну вы же знаете, что это так весело… Играть с теми, кто злится в ответ на невинные подначки.

Древний покачал головой.

- Все-таки Неназываемый дурно повлиял на тебя.

- Как и на нас всех, - враз растеряв всю напускную веселость отозвалась та. – Мы все стали чудовищами из-за него. Впрочем, многие были ими куда раньше. Но вы правы, господин Ридгар, и я прошу вас и госпожу Орелию простить мою несдержанность. Соблазн был слишком велик.

- Прощаю, - со вздохом ответил Ридгар. – Но знай, Диана не одобрила бы твоего поведения.

Аматера дернулась, как от удара и ее изумрудные глаза полыхнули ненавистью.

- Ага. Не нравится, значит, - удовлетворенно улыбнулся Кающийся. – Будем считать, что на этом мы закончили с обоюдными оскорблениями и перейдем к делу.

- Это было нечестно, - Древняя, точно маленький ребенок, рассерженно топнула ножкой по полу.

Ридгар в ответ на это лишь пожал плечами и кивнул в сторону Корвуса.

- Хорошо, хорошо, - буркнула Аматера.

Ее рука исчезла в недрах странного лоскутного плаща и спустя мгновение появилась вновь, но на этот раз – не пустая. Натруженные – словно у крестьянки, а не у аристократки, практически равной самому императору, – пальцы сжимали металлическую капсулу, запечатанную сургучом.

«И не только», - сразу поняла Игнис, взглянув на тонкую нитку, обвивавшую печать сверху. Магия нитей, прерогатива Швеи. Единственная и уникальная, неповторимая и не имевшая аналогов за всю письменную историю людских племен, населявших Интерсис.

Магия прекрасная и ужасная одновременно.

Аматеру не просто так называли Повелительницей Марионеток. Эта гениальная чародейка ловко манипулировала целыми армиями кукол, изготовленным либо ей самой, либо по ее заказу, и каждая такая кукла с легкостью могла убить опытного, закованного в броню воина. Собственно говоря, она и Лорий, по сути, лично управляли примерно половиной всей армии Аэтернума, водя в бой десятки тысяч неодушевленных существ.

К сожалению, на этом таланты Швеи не заканчивались. Ее марионеткой мог стать и обычный человек, контроль над телом которого чародейка была способна перехватить с такой же пугающей легкостью, как и Речная Королева. При этом Аматера не являлась менталисткой, она просто опутывала свою жертву незримыми нитями и заставляла делать то, что ей хочется. Ну, или не делать ничего, заставив с ужасом и болью наблюдать, как бездушные куклы режут тело на куски.

Как будто этого было мало, Аматера достаточно неплохо владела магией сковывания и, как поговаривали, была сноходцем, причем опытным.

Собственно говоря, знаменитый плащ Аматеры, представлял собой мощнейший артефакт четвертого уровня погружения и даже отец не знал всех его возможностей.

Иными словами, дворец Сентия посетила сама смерть. Конечно, Аматере было далеко до своей кошмарной наставницы Мойры, но та, к счастью, уже много веков никак не показывала себя, отчего многие считали ее мертвой. Отец, правда, к их числу не принадлежал. Он считал, что Мойра продолжает свою бесконечную войну с Алриком и не появится до тех пор, пока Непобедимый – также растворившийся в небытии сразу после Второй Войны Гнева – вновь не выйдет на свет.

А пальцы Вороньего Короля, меж тем, сомкнулись на цилиндре и коснулись печати.

С легким шипением та рассыпалась в прах, а нить, точно живая, соскользнула и, извиваясь, направилась к своей хозяйке, всосавшись в полу плаща.

Отец открутил колпачок капсулы и извлек аккуратно свернутый лист гербовой бумаги, заполненный письменами, выведенными каллиграфическим почерком. Осторожно развернув его, он внимательно изучил содержимое. Во время прочтения на лице чародея не дрогнул ни единый мускул, но Игнис видела, что подобное спокойствие дается ему лишь ценой неимоверных усилий.

Дочитав, он протянул послание Устину Вентису, который, несмотря на весь свой стоицизм не сумел сдержать длинного то ли выдоха, то ли стона, после чего передал документ соседу.

Обойдя стол – а все, кто за ним сидел, реагировали одинаково плохо, - лист, наконец, оказался в руках Игнис.

Та внимательно вчиталась в него и с трудом сдержала грубое ругательство, а внутри – в животе – все точно сковало холодом. Так жутко ей было только в самый первый день пленения Кайсой.

Аккуратные, точно на подбор, буквы, складывались в не менее аккуратные, но совершенно безжалостные слова:

Старый друг. Я получил послание Катержины и Орелии и верю им. Ни ты, ни Видящая, ни Святая не стали бы лгать. И потому мое сердце обливается кровью, когда я пишу эти строки.

Я долго, очень долго думал, но, наконец, пришел к заключению. Захват Дилириса твоим сторонником недопустим даже ввиду кошмарного вероломства со стороны Кэлисты Вентис и Кайсы Иссон. Я не знаю, что за безумную игру они затеяли, но обязательно выясню это и накажу каждую. Могу обещать тебе это.

Но сперва Дилирис должен быть очищен от твоих войск, а узурпатор Устин Вентис отправлен в изгнание в Волукрим. Это – мое условие и я не отступлю с него ни на шаг.

Если ты не желаешь войны столь же сильно, как и я, то смиришь свой гнев и отступишь.

Искренне надеющийся на твою благоразумие и миролюбие, Лорий.

На этот раз в Сентий Лариэс въехал средь бела дня и по левую руку от Вороньего Короля. У городских ворот их уже встречал почетный караул – герцог… нет, король Устин Вентис, подготовил торжественный прием победителям. Лариэс видел безотчетную радость на лице сурового воина, когда тот обнимал вернувшегося живым и невредимым сына. Заметил он и то, с какой тревогой смотрела на своего единственного ребенка Аккэлия ради такого случая оставившая научные изыскания и присоединившаяся к встречающим.

После этого они отправились во дворец, где Лариэс вновь оказался в своих старых покоях. Он едва успел смыть с себя дорожный пот, когда пришло послание от его величества…

Корвус приказывал ученику незамедлительно явиться в лазарет.

Лариэс, едва успел накинуть чистую рубашку и залезть в новые штаны, даже не сменив дорожные сапоги на что-нибудь более качественное и подходящее случаю, помчался выполнять распоряжение. Срочность намекала на то, что произошло нечто из ряда вон выходящее, а поэтому, когда Лариэс ворвался в большое помещение, заполненное ровными рядами кроватей, он ожидал услышать любые новости, но вместо этого обнаружил, что его ждут в отдельной комнате, куда положили Ридгара.

Здесь помимо Корвуса находились Орелия с Аккэлией.

Герцогиня приветливо кивнула юноше и удовлетворенно заметила:

- Ты быстро.

- Я не привык заставлять людей ждать, ваше величество.

При упоминании титула Аккэлия Вентис поежилась.

- А я не привыкла к тому, что теперь - целая королева, - пояснила она, натянуто улыбаясь.

- Вы никогда не мечтали о власти, ваше величество? – напрямик спросил виконт.

- Сложно сказать, - честно призналась она. – С одной стороны, трон никогда не привлекал меня – слишком много мороки, да и герцогиней быть весьма неплохо, с другой же стороны – к почтению быстро привыкаешь, а возможностей у королевы сильно больше… Ладно, поговорим об этом в другой раз. Его величество сказал, что за прошедшие недели ты немного освоил истинное зрение, это так?

Лариэс кивнул.

- Превосходно, - расплылась в улыбке чародейка, – о Древний, ты просто обязан позволить мне немного позаниматься со столь одаренным учеником, иначе я буду завидовать черной завистью.

Корвус вздохнул и покачал головой. В его взгляде отчетливо читалось: «как дети малые».

- Лариэс, - ответил он вместо этого. – Ты догадываешься, зачем я пригласил тебя сюда?

Полукровка взглянул на бессознательное тело Ридгара и кивнул.

- Сейчас вы будете снимать браслеты, - проговорил он.

- Верно, я займусь этой мерзостью. Но сперва дам тебе некоторые пояснения. Магия сковывания, как я уже успел рассказать, позволяет манипулировать с истинными именами предметов, воздействуя на законы природы по своему усмотрению. Мы не можем напрямую влиять на живых существ, однако из этого не следует, что косвенное воздействие также недопустимо.

Его тон, как и всегда в подобных случаях, стал менторским. Древний наслаждался, объясняя что-то благодарным слушателям.

- Так вот, - продолжил он, - в данном случае мы столкнулись именно с подобным типом манипуляции. Крайне занимательным с точки зрения как теории, так и практики применения магических сил. Данные артефакты имеют крайне узкую направленность и достаточно примитивное назначение – они непрерывно пьют жизненную силу своего хозяина. Обычный человек умер бы уже спустя пару часов использования подобных устройств, однако Кающийся, как вы все знаете, не является обычным.

- Бессмертного нельзя убить, выпив его жизненную силу, верно? – уточнила Аккэлия.

- Именно так, - согласился Корвус. – Но можно ослабить его до предела, особенно если этот бессмертный будет, точно последний дурак, лезть в драку!

- Многое бы я отдала за то, чтобы понять причину бессмертия Древнего! – с жаром в голосе проговорила королева.

- Это не моя тайна, - ответил Вороний Король. – Если он захочет – расскажет.

Королева грустно вздохнула и пожала плечами.

- Ученый во мне просто вопит благим матом, ваше величество.

- Ничего страшного, я понимаю. – Древний перевел взгляд на Лариэса. – Ученик, взгляни истинным зрением на браслеты и скажи, что ты видишь.

Лариэс прищурился и сфокусировал зрение так, как ему объяснял наставник, направляя магическую силу в зрачки. Он моргнул раз, другой, третий…

- Что это такое? – пораженно прошептал полукровка.

- «Что это такое» – не ответ, - резко оборвал его Корвус. – Как я говорил? Четкость формулировок. Четкость мыслей. Четкость действий. Сковывание – магия терпеливых, и она требует железной логики. Ошибешься – и даже я не смогу вернуть тебя.

- Прошу прощения, наставник, - пристыженно проговорил Лариэс.

Он напряг зрение еще сильнее и начал описывать увиденное.

- Вокруг браслетов я вижу черное облако диаметром… не более пары дюймов. От каждого из элементов устройства отходит по четыре тонких темных линии, соединяющих одно с другим. Все они образуют вписанную в пятиугольник звезду с вершиной в шее.

Лариэс поморщился – глазам вдруг стало невыносимо больно, но учитель не отступал.

- И это все?

- Нет.

- Слушаю.

- Какие-то… символы? – последнее слово полукровка произнес с неуверенностью в голосе – он и сам не до конца понимал, что видит.

Однако Корвуса и Аккэлию его слова удовлетворили – сковывающие переглянулись и чуткие уши Лариэса уловили потрясенный возглас чародейки: «Поразительно, спустя всего несколько недель».

Подобная похвала была приятной? и юноша зарделся.

Он и не думал, что такие простые вещи могут так сильно тронуть его.

Корвус же, удовлетворенно кивнув, продолжил лекцию.

- Что ж, очень, очень хорошо. Теперь я объясню детали. Итак, символы, которые ты заметил – есть магическое отображение в материальном мире истинного имени, а точнее – имен, сковавших металл браслетов. Артефакт этот именуется Оковами Боли, и изготовлен он из сангвини лаписа. Знаешь, о чем идет речь?

- Кровавый камень? – ахнул Лариэс.

Конечно же, он слышал страшные истории про сангвини лапис - неимоверно редкий металл с Западных Островов, считавшийся священным у местных дикарей - мэаорри. Он, как гласила молва, способен был пить кровь, точно огромный комар, а некоторые утверждали, что камень этот способен вытянуть душу из тела.

Мэаорри делали свое оружие именно из него, и, надо сказать, в бою оно действительно пугало. Именно поэтому дикарей без нужды старались не беспокоить даже сильные государства вроде Вениса или Хавланда. Да что там, империя Аэтернум – и та не пыталась взять под контроль острова, занимающие изумительное положение на полпути к таинственному Новому Свету, наполненному, как говорили, всевозможными чудесами и невообразимыми ужасами.

Торговать с жителями Западных островов разрешалось исключительно купцам Хавланда, так гласил старый договор, уходящий корнями в глубину веков. Лариэс не знал всех подробностей. Кажется, лет двести назад король Хавланда как-то очень здорово помог вождю дикарей и тот объявил его и всех его потомков своими побратимами, гарантировав безопасность северных купцов на архипелаге. Или нет. Черт его знает, если честно.

Однако факт оставался фактом – лишь Хавланд мог торговать с Западными Островами, но это значило, что товарооборот между этими двумя государствами должен был находиться под полным контролем Изегрима – фактического правителя северного королевства. А раз так – каким образом таинственный сковывающий Кайсы Иссон умудрился заполучить в свои руки столь ценный материал?

Лариэс озвучил этот вопрос, и все присутствующие в комнате одобрительно закивали.

- С этим нам предстоит еще разобраться, причем очень быстро, - вздохнул Вороний Король. – Изегрим уже начал работу, но, боюсь, результатов не стоит ждать раньше, чем через пару недель, а то и месяцев. А сейчас мы вернемся к браслетам. Кровавый камень, как ты, наверное, слышал, обладает рядом… неприятных особенностей. Главная из них - вампиризм. Материал пьет кровь, но не только. Магическая энергия и жизненные силы в целом – тоже подойдут.

- Значит, из руды были выплавлены браслеты? – тотчас же спросил Лариэс. – Почему именно они?

- Думаю, для удобства, - пожал плечами Корвус. К тому же, изделия из металлов проще всего заговаривать на прочность и неразрушимость, а на каждом из этих браслетов стоит по меньшей мере пара подобных усилений.

- Но я не вижу их…

- Всему свое время, - усмехнулся Древний. – Ты и так различаешь слишком много для человека, чье истинное зрение было открыто меньше месяца назад.

Лариэс вздохнул, но и не подумал останавливать поток вопросов.

- А что за черные облака?

- Аура самих браслетов. В них сконцентрирована масса боли.

- Кающегося?

Корвус покачал головой.

- Нет. Я прекрасно знаю, как делаются такие артефакты, а потому со всей уверенностью готов утверждать: с их помощью было убито не меньше ста человек.

Лариэс побледнел.

- Но зачем?

- Чтобы металл стал сильнее. В противном случае он не выдержал бы магии Ридгара, - мрачно ответил Древний. – И наш таинственный враг прекрасно это знает.

- Но откуда?

- В королевской библиотеке Иссонов сохранились некоторые книги учителя, - коротко ответил Вороний Король. – В одной из них вполне мог описываться ритуал.

Эти слова звучали не слишком уверенно, но Лариэса ошеломило другое.

- Наставник, вы хотите сказать, великий Архитектор тоже делал такую мерзость?

- Тоже делал? – невесело усмехнулся правитель Волукрима. – Лариэс, да он и придумал этот артефакт! И назвал его Оковами Боли.

Челюсть Лариэса отвисла. Все, что он слышал о великом Айнрите Гарше дэ Жиллтэне было однозначно – Архитектор являл собой прямо-таки идеал человеколюбия, порядочности и честности.

Чтобы такой, как он, сотворил нечто настолько отвратительное…

Корвус сразу же понял, о чем подумал виконт, и дал пояснения.

- Ты, наверное, думаешь, что наставник за всю свою жизнь и мухи не обидел? Это не так. Как и любой могущественный чародей, он убивал, причем много.

- Убивать, чтобы защитить жизнь или спасти людей – это я могу понять… Но приносить их в жертву…

- Увы, у него не было выбора, - вместо Корвуса ответила Орелия. - Айнрит не хотел, но даже я тогда поддержала его, о чем не жалею.

Лариэс моргнул.

«Сама святая согласилась принести в жертву не одну сотню людей»? – подумал он. – «Но с какой целью? Нет, неправильно. Что нужно было ограничивать такой ценой»?

И Лариэс задал этот свой вопрос.

Ответ его не порадовал.

- Изначально их придумали для борьбы с высшими Великими Жнецами, - ответила Целительница. – Понимаешь, эти… люди, назовем их так, были очень, прямо-таки очень трудноубиваемы. Отруби высшему Великому Жнецу голову, а на следующий день он пришьёт ее и придет к тебе за сатисфакцией. Сожги тело – и злобный дух будет преследовать тебя до тех пор, пока не найдет подходящего материального носителя. Попытайся избавиться от духа… И узнаешь массу неприятных вещей об истинной силе некромантов. Поэтому для нейтрализации сильнейших труповодов приходилось пользоваться такими устройствами.

- Принося в жертву людей?

- Да, - Древняя согласно кивнула и Лариэсу показалось, что в ее лишенном каких бы то ни было эмоций голосе звучит неподдельное горе. – Выхода не было. Сперва опустошили все тюрьмы и пустили под нож преступников, приговоренных к смертной казне… Затем – перешли на пленных воинов Великих Жнецов. Закончили простыми крестьянами.

Она покачала головой.

- Тяжелая и мрачная страница нашей истории. Решения принимали четверо: Алрик, Айнрит, Рэмирус и я. И поверь, никто из нас не гордился этим, но…

- Мы делаем то, что должно, - Лариэс заученно процитировал слова, начавшие уже въедаться в подкорку. – Если против врага работает лишь одно оружие, оно должно быть применено безо всяких раздумий.

- Именно так, - подтвердил слова ученика Корвус. – Вот только после окончания войны наставник приложил все силы для того, чтобы вымарать из хроник даже косвенные упоминания об Оковах Боли, а перед этим – постарался уничтожить все сохранившиеся артефакты. Они должны были исчезнуть навеки, однако…

Тонкие пальцы Древнего коснулись гладкой металлической поверхности и тотчас же по ней пробежали багровые всполохи.

«Оно… пытается поглотить силу учителя»! – с ужасом и отвращением осознал Лариэс.

Браслеты эти походили больше всего на отвратительных, напившихся крови клещей, присосавшихся к беспомощной жертве.

- Несмотря на свою омерзительность, - продолжал великий сковывающий, - Оковы Боли являются настоящим шедевром магической мысли, а также – отличным учебным пособием, с помощью которого я наглядно смогу объяснить тебе некоторые особенности артефактной магии. Следи внимательно.

Лариэс приготовился запоминать.

- Сковывание, как я уже неоднократно говорил, - начал Корвус, еще раз погладив браслет, охватывающий руку бесчувственного Ридгара, - есть магия порядка и структурирования. Это магия превращения первозданного хаоса в упорядоченное, призванная не просто выяснить истинное имя предмета, но и воплотить ее в чем-то законченном. Именно поэтому мы так любим амулеты, браслеты, посохи, статуэтки, ограненные камни и прочие фетиши. Ведь, казалось бы, для чего нужно, создавая, к примеру, одноразовое боевое заклинание, делать вот такое.

Он порылся в карманах своего плаща и извлек на свет небольшую деревянную палочку, покрытую изумительной резьбой. Говоря начистоту, Лариэс бы не сумел сотворить нечто подобное и двумя руками, не то, что одной.

Корвус, явно поняв, о чем думает ученик, улыбнулся, и продолжил.

- Нашим источником силы может стать любая щепка, любой камешек, любой кусок железа. Зачем же усложнять себе жизнь? Так может показаться на первый взгляд, однако это совершенно неправильная точка зрения. Артефактор не просто погружается в суть предмета, выуживая истинное имя. Он видоизменяет его в соответствии со своими потребностями, а также – возможностями самой вещи. И чем сложнее предмет, чем больше сил и любви было в него вложено, чем богаче его история и разнообразнее структура – тем больше возможностей тот предлагает чародею. Я с легкостью могу убить человека обычной щепкой, за секунды превратив ее в дротик. Думаю, нечто подобное частенько использовала твоя бывшая Первая Тень.

Лариэс согласно кивнул.

- У меня тоже есть подобные простенькие заклинания, не требующие особых трудозатрат и собираемые буквально на коленке. Но если мне потребуется дождь из дротиков, способный причинить урон целой роте, то я, скорее всего, попытаюсь найти какое-нибудь копье столетней давности с древком из красного дерева, богатой инкрустацией и наконечником из булатной стали, изготовленное прославленным мастером и оставшееся от могучего воина. Поработав с таким оружием пару месяцев, я смогу превратить его в однократно используемый артефакт, за полгода – в оружие, которое получится использовать регулярно. Думаю, общий принцип ты понял.

Лариэс снова кивнул.

- Выходит, что сковывающему не обязательно каждый артефакт отливать или вырезать самостоятельно?

- Нет, конечно, но это помогает. Сковывание вообще очень индивидуально. Я, к примеру, предпочитаю работать с деревом, а Аккэлия - с драгоценными камнями и золотом.

Королева помахала виконту рукой, буквально увешанной всевозможными кольцами.

- Так что тут каждый сам решает, что подходит ему. Паллидий любит обсидиан, опалы и кварц. А, помнится, лет двести назад жил один сковывающий, зачаровывающий фигурки из слоновой кости. Он сам вырезал их и вкладывал в свои творения такую сумасшедшую магию, что все только диву давались.

- Значит, мне самому придется выбрать, чем пользоваться?

- Да, когда придет время, - кивнул Древний. – Впрочем, это будет нескоро. Сперва тебе следует освоить первый уровень погружения и не погибнуть при этом, а это далеко не так просто, как может показаться. На первом уровне молодому сковывающему вроде тебя придется столкнуться с тем, что в простонародье именуют рунами.

- А это не так?

- Нет, - вместо Корвуса ответила Аккэлия. – Руническая магия северных жрецов потеряла силу, когда их боги погибли во времена Рагнарёка. То, что простые обыватели именуют рунами, всего лишь есть истинное имя явления.

Лариэс тупо уставился на чародейку, и та вздохнула.

- Проще говоря, сковывающий приказывает предмету стать прочнее или долговечнее.

- А много таких… истинных имен?

- Не слишком, - ответил вместо нее Вороний король.

Лариэс кивнул, а оба его лектора, наконец, видимо, решив, что со вводной частью покончено, приступили к делу.

- Что ж, полагаю, мы можем, наконец, снять браслеты. Смотри внимательно.

Корвус достал из кармана небольшую коробочку, в которой лежали пять высушенных пиявок, а точнее - их шкурок. Лариэс ожидал чего угодно, но не подобного, а потому не сумел сдержать возглас удивления.

- Как я уже говорил, - продолжил пояснять Корвус, методично раскладывая странные изделия на браслеты, - данные артефакты выпивают чужую силу. Обычный сковывающий, даже очень сильный, ни за что не сумел бы снять их быстро. Почему? Потому, что не представляет механизм работы Оков Боли. Думаю, той же Мислии потребовалось бы как минимум неделя для того, чтобы разобраться в структуре и найти слабые точки. К нашему счастью, я знаю, как следует поступать. Артефакты таких типов ни в коем случае нельзя разрушать грубой силой. Они только мощнее станут. Нет наша задача применить хитрость и нарушить сообщение энергетических каналов.

- Это те лучи, что тянутся от одного браслета к другому?

- Именно. В нашей магии, старающейся, как я уже говорил, упорядочить природный хаос, все стремится к каким-либо устойчивым конструкциям. Геометрическим – в том числе. Силовые линии браслетов образуют пентаграмму с центром в сердце жертвы. Древняя схема, нашедшая свое отражение во множестве школ магии, не только в сковывании. Однако нарушь ее – и сила, державшая могучие атаки чужой воли, в один миг обратится сама против себя. Смотри внимательно.

Корвус тихо прошептал одно слово и Лариэс широко распахнул глаза.

От пиявок или их высушенных шкур, или что это еще было, повалил густой белесый дым, который начал покрывать золотистые линии. В этот самый момент чернота, окружавшая браслеты, точно у нее был разум, набросилась на дым, стремясь развеять его… Нет, не развеять – поглотить!

Но, съедая дым, тьма пожирала и силовые линии. Несколько мгновений спустя стройная картина нарушилась, свечение в одном месте стало сильнее, в другом – слабее, вся пентаграмма замигала, а затем без каких бы то ни было эффектов погасла.

И в следующую секунду щелкнули застежки на браслетах, освобождая пленника.

- Все на два шага назад, - коротко приказал Корвус, и никто даже не подумал задавать вопросы.

Лариэс отошел, прислонившись к стене и ощутив спиной ее холодную прохладу, а буквально в следующую секунду глаза Ридгара распахнулись, и он рванулся вперед с диким животным рыком.

- Стой! – повелительно воскликнул Вороний Король, и лианы, появившиеся из ниоткуда, спеленали Древнего по рукам и ногам.

Несколько секунд Кающийся дико вращал глазами и рычал, походя больше на бешеного пса, нежели на человека, но вот, наконец, на его лице появилось осмысленное выражение.

- Корв? – прохрипел он. – Ты?

- Я.

Слабая улыбка тронула тонкие губы Ридгара.

- Невероятно… Мы выбрались!

Произнеся это, он рухнул на пол, совершенно обессиленный.

- Лариэс, положи, пожалуйста, его на кровать, - попросил наставник. – Я бы и сам это сделал, да вот только одной рукой – неудобно.

- Конечно, ваше величество, - Лариэс быстрым шагом подошел к человеку, обучавшему его искусству сноходчества и осторожно положил того на койку, укрыв одеялом и заботливо подтолкнув подушку под голову.

- Хорошо. Теперь давайте подведем итоги. Аккэлия, ты все разглядела, сможешь повторить в случае нужды? – спросил Древний у королевы.

Та кивнула.

- Вот только не проси меня использовать кожу пиявок.

- Материал – на твое усмотрение. Главное, он должен иметь хотя бы какое-то отношение к вампирам. Учитель использовал клыки летучих мышей, они надежнее, но у меня не было времени искать нечто подобное.

Королева кивнула и ткнула носком сапога один из браслетов.

- А с этим что будете делать, ваше величество.

- Брошу в плавильню, - решительно ответил Древний. – Эта погань не имеет права на существование. Искренне надеюсь, что наши враги просто нашли подходящий артефакт в каком-то тайнике, сохранившемся со времен войны Великих Жнецов.

- Рада слышать. Было любопытно посмотреть на браслеты вблизи, но мне пора идти, - попрощалась королева. – Дела зовут.

Вслед за ней комнату покинула и Орелия, предварительно проверившая пульс Кающегося. Для чего это было нужно лично Лариэс не знал – какая разница, ведь Ридгар все равно бессмертен, - но задавать лишние вопросы он не стал. Вместо этого – поинтересовался у Древнего:

- Когда господин Ридгар очнется?

- Думаю, через пару часов, - с лёгкой неуверенностью в голосе ответил тот. – Хочешь подежурить возле него?

Лариэс кивнул.

- Можно, - согласился Древний. – Тебе тоже не помешает передохнуть.

Он сунул руку за пазуху и извлек маленькую, точно булавочная головка книжку, прошептал слово-активатор, и та превратилась в увесистый фолиант.

- Вот, - Вороний Король передал его Лариэсу, - начинай штудировать. Тут про базовые имена, те самые «руны». Вечером спрошу.

С этими словами он покинул Лариэса, оставив того вместо няньки при раненом.

Юноша пожал плечами и, раскрыв книгу на самой первой странице, погрузился в чтение.

***

Лариэс не шел – бежал – выискивая глазами Игнис. Он окончательно решился – сегодня он признается принцессе, а там, будь что будет. Внутри все пело, наконец-то хоть что-то в последние тяжелые месяцы стало понятным и очевидным. Хватит уже все держать в себе, хватит вечно прятать чувства и носить маски! Он сделает то, что должен и точка!

Игнис не обнаружилась в своей палатке. Не нашел он ее и в главном шатре, не было девушки у Клариссы. Наконец, один из ночных охранников указал в сторону от лагеря, сказав, что ее высочество отправилась туда в сопровождении водорожденной и Лариэс двинулся в указанном направлении.

Он дошел практически до телег, отмечающих внешнюю границу лагеря, когда увидел ее. Точнее – их. Игнис и Блаклинт стояли, тесно прижавшись одна к другой, и их губы были скрепленные страстным поцелуем. Пожалуй, впервые за всю свою жизнь Лариэс проклял отличное ночное зрение лунксов, позволяющее увидеть куда больше, чем ему хотелось бы.

Он остановился и, сам не понимая, зачем это делает, спрятался за одним из шатров, продолжая наблюдать за девушками. Они целовались, потом – шептались о чем-то так тихо, что даже его чуткие уши не могли расслышать сказанное, после чего – направились прочь. Куда – это было неважно.

Будто кто-то выбил весь воздух из легких Лариэса, тому казалось, что он начинает задыхаться. Ноги подкосились, и старые раны точно рвали раскаленным клещами.

Говорить не хотелось. Думать не хотелось. Ничего не хотелось, если честно. Просто свернуться где-нибудь калачиком и уснуть. Конечно, Лариэс был в курсе страстных натур всех стихиерожденных. Откровенно говоря, у принца тоже было несколько пусть и непродолжительных, но весьма бурных романов с мужчинами, что виконт, как истинный христианин, просто не мог одобрять, но, как и положено телохранителю, держал свое мнение при себе. Да и ее величество в свободное время частенько удостаивала придворных дам чести сопроводить себя в спальню. Все так, но…

«Но я думал, что с Игнис все будет иначе», - подумал он. – «Наивный».

Сперва принц, затем – принцесса.

Он прикрыл глаза ладонями и тихо выругался, затем – еще раз, чуть громче. Лариэс уже почти готов был заорать, но его остановили тихие шаги.

Подняв голову, виконт увидел приближающуюся к нему Клариссу, выглядящую донельзя задумчивой.

- Мне показалось, или ее высочество только что направилась в свой шатер в сопровождении ее высочества Блаклинт Иссон? – поинтересовалась воительница, странно глядя на Лариэса.

«Она знает»! – понял вдруг тот, покрываясь – почему-то – краской стыда. – «Все знает»!

Вместо ответа он сделал неопределенный жест рукой, а Кларисса, не спрашивая разрешения присела рядом.

- Не везет тебе в любви, Лар, - чуть насмешливым тоном проговорила она.

- Ну извини уж.

- Зато, наверное, ты сейчас понимаешь, каково было мне все последние годы.

Лариэс остолбенело посмотрел на подругу.

- Ох. Прости.

Та чуть заметно улыбнулась.

- Ничего, я привыкла. Если честно, мне показалось, что Блаклинт как-то уж очень близко сдружилась с Игнис еще по пути в Восточные графства. Впрочем, обе они тогда были увлечены принцем, а потому история не получила дальнейшего развития.

- Видимо, в тюрьме Речной Королевы у них нашлось достаточно времени для, хм, более тесного общения.

- Ну, они стихиерожденные, как-никак – пожала плечами светловолосая воительница. – От них ожидаешь подобной… влюбчивости. Не думаю, правда, что эти отношения продлятся долго, вот тогда у тебя и появится хороший шанс.

Лариэс смотрел на подругу во все глаза и никак не мог понять ее.

- Солнышко, - наконец выдавил он из себя, - зачем ты делаешь это?

- Что?

- Почему помогаешь кому-то вроде меня? Почему не отыщешь себе нормального мужчину, который сделает тебя счастливой, а тратишь бесценное время на вот это, - он с отвращением продемонстрировал изуродованную правую руку. – Я не понимаю. Женщина твоей красоты, ума, силы и происхождения могла бы с легкостью стать герцогиней или даже королевой, а ты продолжаешь следовать за мной. Зачем?

На лице Клариссы отразился напряжённый мыслительный процесс, а потом она просто пожала плечами и ответила:

- Потому что я люблю тебя.

И от этих простых и банальных слов что-то вдруг надломилось внутри Лариэса, и он прикрыл глаза руками, ощущая, как по пальцам начала течь соленая влага, а Кларисса, смутившись, продолжила.

- Мы все следуем за тобой, потому что любим. Правда, искренне надеюсь, что Эрик с Циллой и Инджем все-таки испытывают к тебе иные чувства, нежели я. Не хочу плодить соперников.

И Лариэс засмеялся. Слезы и не думали останавливаться, а порывы резкого отрывистого смеха налетали, точно волны на утлое суденышко, сотрясая все его тело и грозя вновь отправить в пучину безумия.

Но на сей раз все-таки и смех и слезы выполняли одну цель – дарили облегчение.

Лариэс резко поднялся и закончил Клариссу в крепкие объятья.

- Спасибо, - прошептал он, отстранившись, - теперь я должен побыть один. Есть над чем подумать.

***

Больше всего на свете Корвус ненавидел утренние пробуждения. Причем эта его черта осталась неизменной со времен ученичества, когда великий Архитектор заставлял юного и перспективного парнишку вскакивать с первыми петухами и заниматься магией, магией и снова магией.

«Когда ты спишь, твои враги учатся», - в таких случаях говорил Айнрит Гарш дэ Жиллтэн, закрепляя сию нравоучительную сентенцию чем-нибудь вроде небольшого ведерка воды, выливаемого на голову не пришедшего еще в себя ото сна мальчишки.

С годами изменилось многое. Почти все! Но не эта привычка.

Правда, обосновывал свое нежелание просыпаться ни свет, ни заря, Корвус теперь иначе. Во снах он мог бродить по Грани и воссоздавать сцены из прошлого. Во снах он мог наблюдать за чужими жизнями и чужим счастьем. Во снах он мог усмирять кошмары и дарить радость…

Во снах Мия и Хилэрия - свет его души и маленькое солнышко - были живы. Он часто видел их и никогда не желал добровольно возвращаться назад, в юдоль скорби и одиночества.

Впрочем, когда великий чародей спас Игнис, в его жизни вновь появился смысл. Ни один ребенок, встреченный Ступившим на Путь Вечности за эти долгие, несправедливо долгие годы, не был так сильно похож на Хилэрию, как изуродованная безумием Кайсы девочка. Такая же волевая, такая же твердохарактерная, такая же справедливая.

Иногда ему даже начинало казаться, что сектанты, принесшие из другого мира учение о перерождении – колесе Сансары, как они его называли, - не так уж неправы, ибо, глядя на Игнис, он точно смотрел в глаза родной дочери.

Той, которая так и не выросла, не нашла себе мужа, не родила детей. Той, что была зверски убита на глазах безутешного отца под пустым и равнодушным взглядом матери – сломанной куклы со стертым сознанием.

Перед глазами Корвуса потемнело и он ощутил поднимающуюся волну безумной ярости…

Взяв в себя в руки, чародей досчитал до десяти и заставил внутреннего демона – нет, не уснуть, а всего лишь немного затихнуть. Он знал, что злоба и боль никуда и никогда не денутся, и ночной разговор с Лариэсом лишь разбередил старые раны.

«И не я один был в курсе этого», - отвлеченно подумал чародей, совершая утренние процедуры и одеваясь. – «Тот, кто похитил Игнис определенно рассчитывал на то, что я не сумею взять под контроль безумную вспышку ярости и наломаю дров. Надеюсь, что ответ Лория все-таки оставит нам шанс разойтись, балансируя на грани».

- Кар, - важно сообщила Ания и Древний удивленно приподнял брови.

- Сидит там всю ночь? Ты шутишь, наверное. Когда мы вчера прощались, у него были какие-то дела, но я подумал, что мальчику просто хочется немного отдохнуть в компании сверстников. Клянусь всем хорошим, что есть в этом мире, он слишком мало веселится и слишком серьезно смотрит на жизнь. Даже по моим меркам.

- Кар, - восьмиглазая птица демонстративно проигнорировала его.

- Ладно, ладно, иду.

И действительно – юный полукровка сидел неподалеку от его костра и неотрывно следил за двумя каррасами, охранявшими Вороньего Короля. Видок у него, надо сказать, был тот еще. Древний отметил чуть заметные дорожки на щеках, оставленные слезами, огромные мешки под глазами, красными от недосыпа.

«С девушкой поругался, что ли»? – подумал Древний, вспоминая пепельноволосую красавицу, которая, определенно, испытывала чувства к полукровке. – «Эх, до чего же хорошо быть молодым»! – с некоторым сожалением подумал Вороний Король, в очередной раз ощущая груз прожитых лет и тяжесть принятых решений.

Изувеченную руку полукровка старательно прятал за спиной – видимо, все еще не свыкся со своей неполноценностью. Что ж, столь одаренному воину, как он, придется немало времени потратить для того, чтобы научиться жить по-новому. Увы, но силы Орелии слишком истощены, чтобы тратить их даже на столь простые процедуры. Долгие месяцы, если не годы уйдут у Целительницы на то, чтобы прийти в себя, уж слишком много сил она потратила. Причем безумное сражение с последней из драконов стало лишь вишенкой на торте из непрерывных воскрешений, исцелений и, самое главное, тяжелейших ранений, полученных Древней.

Каким образом она сумела пережить падение в бездны Бесконечных Гор не знал и сам Корвус.

«А ведь после она еще воскресила того мальчишку, открыла врата на Грань, сразилась демоном и спасла Игнис из тюрьмы! Просто фантастика!»

Впрочем, пора было заняться текущими делами, а потому он сделал шаг по направлению к своему телохранителю, уже догадываясь, что тот хочет сказать.

Лариэс, будто ждал этого. Он вскочил и, сделав два шага навстречу Древнему, опустился на колени.

- Кажется, я говорил тебе отдохнуть, - заметил Корвус. – Поднимись.

- Прошу прощения, учитель, - юноша встал с колен, - никак не мог уснуть. Просто после того, что случилось в последние дни мое желание учиться возросло. Не хочу терять ни минуты.

«Глупый ребенок», - с теплотой подумал Древний. – «Ладно, помогу тебе, так и быть».

- Похвальная тяга к знаниям. Что ж, у нас еще есть около часа до отбытия. Потратим же их с пользой!

- И вот так вот мы оказались в Виннифисе, – закончила рассказ Игнис. – После этого добрались до госпожи Катержины и скорым маршем отправились в Дилирис, где нас и перехватила Кэлиста Вентис со своим войском.

Девушка умолкла, бросив короткий взгляд на отца. Все утро его величество не отходил от дочери ни на шаг и лишь к вечеру, когда армия разбила лагерь, Лариэсу удалось пообщаться с огнерожденной.

В шатер, занятый Игнис, сразу же набилась куча народу, включая как Древних, их учениц и принца Клеменса, так и товарищей Лариэса, переживших поход на восток.

Когда Игнис договорила, повисло тягостное молчание, нарушаемое лишь голосами солдат, ржанием лошадей, да скрипом колес. Каждый думал о своем. Лариэс – о том, насколько же безумной оказалась Кайса Иссон. Когда все детали хитроумного заговора прояснились, вопросов стало только больше.

- Я не понимаю, - произнес он, – на что они рассчитывали? И почему не ударили по Тиерланду, когда его величество вместе с армией отправился на юг? Это было бы логично. Неужели все еще ждут вступления в войну Аэтернума?

Этот его вопрос заставил Вороньего Короля нахмуриться. Сегодня он выглядел все таким же здоровым и полным сил и Лариэс поклялся себе, что не отстанет от господина, пока тот не расскажет, каким это образом он омолодился.

- Я уверен, что именно этого Кайса и жаждет. У Дилириса даже вместе с Ривеландом нет ни единого шанса против Волукрима.

- Но ведь теперь у них ничего не получится, верно? – с надеждой в голосе спросила Игнис. – Госпожа Катержина отправила Генералу письмо. Мы все можем засвидетельствовать, что в нем написана правда, и я так понимаю, Сентий пал?

Корвус кивнул.

- Да. Лариэс позже расскажет тебе об этом, благо он оказался в самом центре событий.

Игнис удивленно моргнула и тот пожал плечами.

- Долго объяснять, да и не так это важно.

- То есть то, что ты принимал участие в штурме Сентия – не важно?

- Принимал участие? – ехидно хмыкнула Кларисса. – Игн, да он организовал его, склонив к измене капитана городской стражи, несколько мастеровых цехов, главу преступного мира столицы и нашего старого приятеля из гвардии принца!

- Ты. Расскажешь. Все. – Отчеканила Игнис и глаза ее блеснули, отчего сердце Лариэса трепетно дернулось в груди.

- Хорошо, хорошо, - поспешил он согласиться, - но разве у нас сейчас нет более важным тем для разговора?

Юноша многозначительно посмотрел на Корвуса и тот застонал, хлопнув себя по лбу.

- Вы обещали, ваше величество, - напомнил он.

Стон стал громче, а в следующий миг его сменил дружный хохот.

Все из товарищей Лариэса: и его старые боевые друзья, и новые, ставшие таковыми во время долгого и тяжелого путешествия на восток, и совсем новые – Лира с Алиссией и Клеменсом Вентисом, смеялись, точно дети, и в смехе этом выходило то напряжение и те страхи, что копились в них все эти дни.

Никто не знал, что принесет будущее, никто не представлял, действительно ли получится избежать новой Последней Войны, никто – даже Катержина, пристроившаяся в уголке и попивающая чай под присмотром перебинтованной Пришки, - не мог предсказать свою судьбу. И все же, они радовались, точно дети.

Тому, что все еще живы. Тому, что победили – пускай лишь сегодня, но победили. Тому, что я они все сидят в этом шатре и наслаждаются вином, а не покоятся на дне братской могилы.

- Я вижу, вы веселитесь? Это хорошо, ибо сказано было: «и похвалил я веселье; потому что нет лучшего для человека под солнцем, как есть, пить и веселиться: это сопровождает его в трудах во дни жизни его, которые дал ему Бог под солнцем», - раздался голос и полог шатра откинулся в сторону, впуская новых гостей.

Лариэс с первого взгляда понял, кто этот мужчина, выглядящий на пятьдесят лет, заботливо поддерживаемый Орелией, а потому сделал то, что должен был любой добропорядочный христианин при встрече со святым, ушедшим от мира и посвятившим всего себя молитвам: он бросился на колени и замер перед Отшельником.

- Прошу благословить меня, отче, - попросил он.

Древний размашисто перекрестил юношу и опустил руку на его лоб.

- Сей раб Божий благословляет тебя, сын мой, - произнес он. – А теперь поднимись, я не люблю, когда люди падают ниц предо мной. Это навевает неприятные воспоминания о тех годах, когда я еще не нашел Господа.

Виконт поспешил исполнить приказ и с обожанием во взгляде уставился на ожившую легенду. Честно говоря, когда он узнал, что Отшельник все еще не отправился к престолу Его, то был поражен. Как и большинство жителей Дилириса, Лариэс был уверен в том, что великий правитель Аэтернума, отказавшийся от трона и добровольно отправившийся в горы сотни лет назад – еще до встречи своей с Архитектором – давным-давно уже вкушает заслуженные райские блага. Оказалось, что это не так.

Рэмирус Солум Квинт стоял перед ним и выглядел точно также, как и на гравюрах: библейского вида старец с длинной окладистой бородой, седыми волосами, спадающими на плечи, худым лицом и живыми умными глазами, в которых искрилась вера.

При этом – Лариэсу сразу бросилось это в глаза – выглядел чародей неважно: был бледен, его тряс озноб, на лбу выступил холодный пот. Даже великие маги могут перенапрячься – правила владения стихиями одинаковы для всех.

С трудом усевшись прямо на пол и прислонившись спиной к походному сундуку Катержины, Древний закашлялся и вытер тыльной стороной ладони выступившую на губах кровь.

- Недешево нам обошлось спасение юной Игнис, - проговорил он, наконец, - но оно того стоило. Если бы еще Ридгар был здесь. Он так и не пришел в себя.

- Я разберусь с браслетами, как только вернемся в Сентий, - пообещал Корвус.

- Стало быть, столица Дилириса действительно пала? – переспросил Отшельник.

- Да.

- Я бы хотел послушать, как это произошло.

Множество пар глаз уставились на Лариэса и тот со вздохом принялся рассказывать, так как понимал – отвертеться не получится. Он говорил едва ли не до самой ночи и когда закончил, с досадой понял, что так и не узнал ровным счетом ничего о способностях Корвуса.

Учитель, однако, с легкостью прочитал невысказанный упрек юноши, потому как, уходя, шепнул тому на ухо:

- Поговорим на Грани. Встречаемся на обычном месте.

Лариэс кивнул и едва сдержал победную улыбку. Он кивнул товарищам и торопливым шагом покинул палатку.

***

Игнис стояла на самом краю лагеря и смотрела на звезды. Казалось, она должна радоваться избавлению и буквально плясать от счастья, но отчего-то по ее щекам текли слезы. История, рассказанная Лариэсом, была грустна, а то, что поведал отец, вызывало лишь безотчетный ужас. И еще – у них с Орелией и Рэмирусом имелись какие-то секреты, в которые не посвятили даже Катержину, хотя, казалось бы, та тоже была Ступившей на Путь Вечности. От внимания девушки не укрылось, как отец переменился в лице, когда она рассказала о встрече с личным придворным сковывающим Кайсы Иссон. Да, всего лишь на миг, но она прочла в его глазах самый настоящий страх.

А в этом мире осталось не так много вещей, способных даже на секунду испугать самого Вороньего Короля!

«Что же нас ждет»? – думала она. – «И что ждет меня»?

Игнис совершенно запуталась в том, что же делать дальше и как поступать. Еще несколько месяцев назад все было таким простым, таким понятным: отправиться в славное путешествие, победить зло, вернуться героями…

Как же сильно все запуталось!

Звук шагов вырвал ее из оцепенения, в котором огнерожденная пребывала уже какое-то время и она, дернувшись, резко обернулась. Как оказалось, приближалась целая женская делегация: Блаклинт, Кларисса, Лира и Алиссия, о чем-то тихо переговариваясь, двигались к ней. Странное они представляли собой зрелище, честно говоря, но, вместе с тем, и забавное: сложно было представить столь непохожих девушек, идущих рука об руку.

- Я же сказала, что найду ее здесь, - улыбнулась Кларисса. – Игн, ты всегда избегаешь людей, когда не в настроении, верно?

Огнерожденная улыбнулась. Сама не зная почему, в этот момент она вдруг почувствовала себя по-настоящему счастливой. То, что дилирисская дворянка, ставшая ее подругой, не предала и выжила, само по себе было сродни чуду, но еще теплее на душе становилось от того, что она действительно понимала принцессу.

Каким образом за несколько недель у этой пепельноволосой красавицы получилось так хорошо узнать ее, та, наверное, не смогла бы ответить и сама, но факт оставался фактом.

- А вы разве не собираетесь спать? – осведомилась Игнис.

- Нет, - застенчиво улыбнулась Блаклинт, - мы решили собраться в женском кругу и немного посплетничать. Как тебе такая мысль?

Игнис фыркнула и, не сдержавшись, рассмеялась.

- Посплетничать? Серьезно? Посреди военного лагеря?

- А почему нет? – пожала плечами ученица Кающегося.

Эту девушку Игнис раньше видела лишь один раз в жизни, и не знала, как к ней относиться, но раз она вместе с Алиссией помогала Лариэсу…

Темнокожую же ученицу Орелии Игнис знала достаточно хорошо и, откровенно говоря, всегда завидовала ей. Ангельская красота дочери Империи Бархатных Островов, достойная стихиерожденной, каждый раз пробуждала в принцессе недостойные мысли, связанные с причинением тяжких увечий. Она понимала, что это неправильно, но ничего не могла с собой поделать. Раньше.

Сейчас же вид Алиссии не вызывал ни малейшего раздражения и над причинами этого еще следовало поразмыслить. Впрочем, это можно было сделать и позже. А сейчас…

- Действительно, почему бы и нет, - согласилась она. – Ведите.

***

Едва оказавшись под фиолетовыми небесами, Лариэс сосредоточился и перенесся в Государственный Волукримский университет магии и технологии. Вороний Король уже ждал его, с комфортом разместившись в просторном кресле с резными подлокотниками. Выглядел на Грани он, как и всегда – стареющим мужчиной пятидесяти лет. И этот контраст сильно бросался в глаза.

Едва заметив своего подопечного, чародей кивнул.

- Что ж, тут мы можем поговорить спокойно, - проговорил Древний. – Полагаю, тебе очень хочется узнать, отчего же это я так омолодился, и каким образом превращаюсь в чудовище?

- Да, учитель.

Корвус снял маску, демонстрируя изуродованную нижнюю половину лица. Тотчас же к нему на плечо приземлилась Ания, но, к счастью, на этот раз она не пыталась забраться в рот.

– Забавно, - Корвус провел пальцами по изуродованной плоти, - сколько бы я ни пытался, не могу убрать эти шрамы. Помнишь, как во время нашей первой встречи на Грани ты сказал: «наша физическая оболочка определяет мировосприятие и наоборот»? Очень верно подмечено. Мы те, кем себя воспринимаем. А я за прошедшие века свыкся с этими отметинами. Итак, хочешь знать, как я стал тем, кем стал? Из первых, так сказать, уст?

Лариэс кивнул. Еще год назад он и мечтать не смел о таких знаниях, а потому приготовился слушать и запоминать каждое слово.

- Вся история слишком долгая, - задумчиво произнес Корвус, - я поведаю ее тебе полностью в другой раз. Сейчас же расскажу одну поучительную притчу.

Он прикусил губу, точно прикидывая что-то, а потом, видимо, решившись, заговорил:

- Некогда жил-был один простодушный человек, которому все давалось легко. У него был великолепный учитель, множество друзей, любящая жена и прекрасная дочка. Его исследования могли решить множество проблем мира и даже залечить шрамы, нанесенный окончившейся недавно войной. А еще у него был ученик. Талантливый, надо сказать. Одаренный особой силой… Но человек не видел очевидного – ученик любил его жену. А с любовью рядом частенько идет ревность. И зависть. И однажды пришла тень, жаждущая убить учителя человека. Но это было непросто, ибо равных учителю под луной почти не было. И тогда тень обратилась к ученику. Она сказала: «зачем тебе страдать? Почему бы не взять свое по праву? Убей его, и она твоя. А не захочет – обрати на нее свою силу». В первый раз ученик прогнал тень прочь. Во второй раз – выслушал. А в третий раз… После третьего раза он заманил человека в ловушку, подчинил себе разум жены и убил дочь прямо на его глазах, затем в схватке отрубил руку и, наконец, перерезал горло. Но столь сильна была его ненависть, что одного разреза оказалось ученику мало и он выместил на человеке всю свою злобу, исполосовав тому лицо. Странно даже, что нос, глаза и уши оставил в порядке. Закончив начатое, он выбросил остывающий труп в реку, возле которой стоял его замок. Тень была довольна – обезумевший от ярости учитель помчался мстить за ученика, дочь и внучку. И погиб. Ученик тоже был доволен. Он получил ту, кого желал больше всего на свете. Да, она стала безвольной куклой – чтобы подчинялась, пришлось выжечь ей мозги, но слишком многим из нас от женщин иного и не требуются. Недоволен был лишь мертвый человек. Ну, почти мертвый. Его исследование, то, что должно было осчастливить мир, позволило не просто выжить, но и ступить на Путь Вечности. А потом – отомстить. Как думаешь, какой вывод можно сделать из этой притчи?

Лариэс слушал, не перебивая. Не то, чтобы «притча» была ему неизвестна. Напротив, про Вороньего Короля ходило множество самых разнообразных слухов. Вот только все они изобиловали огромным количеством лишних сведений и откровенного вранья, а тут же виконту досталось Знание. Чистое, просеянное от всего шлака, нанесённого веками. Бесценный самородок!

- Не верить людям? – неуверенно ответил он.

- Неплохой вариант. Да, если бы ты подозревал принца, то, возможно, и не отправился бы в полет со скалы. А что еще скажешь?

- Беречь любимых?

- Да, верно. Они могут покинуть нас в любой миг. Еще?

Лариэс задумался. Он чувствовал, что правильный ответ важен для Корвуса, а потому желал порадовать учителя.

- Не слушать всякие тени? – неуверенно спросил, наконец, юноша.

Лицо Древнего расплылось в широкой улыбке.

- Именно. Никогда и ни при каких обстоятельствах не верь тем, кто мягко стелет. Спать потом будет жестко. Хорошая пословица, кстати, советую запомнить.

Лариэс впервые слышал такое изречение, но машинально кивнул. Когда с тобой делится мудростью кто-то вроде Вороньего Короля, следует тщательно подбирать даже самые мельчайше ее крупицы.

- Но как вы… то есть мертвый человек ожил?

Корвус лукаво улыбнулся.

- Хочу услышать твои предположения. Подумай о том, что ты видел в последние месяцы, вспомни то, что знал раньше, соедини эти сведения и предложи мне свой вариант ответа.

Лариэс серьезно задумался. Задачка, говоря начистоту, была непростой. Он перебирал в памяти одну за другой истории превращения чародея в Ступившего на Путь Вечности. Спустя несколько бесплодных минут, Лариэс вдруг сообразил:

«Так, погоди-ка, он ведь сказал подумать о том, что я видел в последние месяцы. Не сейчас, не вчера» …

Ухватившись за эту мысль Лариэс, быстро пришел к весьма логичному выводу:

«Превращение его величества сильно напоминало то, что произошло с Мелисом во время боя с изначальными. Но он человек, не оборотень» …

И вот тут уж опереться было решительно не на что. Про оборотней вообще было мало известно, а потому Лариэсу пришлось ограничиться общими фразами:

- Ваше превращение… Оно как у оборотней.

Улыбка Корвуса стала еще шире и довольней.

- Приятно все-таки учить людей, стремящихся получать знания и умеющих ими пользоваться. Верно, мое преображение имеет общий корень с источником силы порождений Темного Леса.

- Вы… искусственный оборотень?

- Не совсем так, - Корвус почесал шею Ании, отчего птица довольно каркнула. – Ты, наверное, не знаешь историю этого народа, верно?

- Нет.

- И не в курсе их верований?

Про это Лариэс что-то слышал.

- Кажется, они поклонялись идолам животных… Да, точно. У каждого клана был идол, которому они молились. И в это животное обороти могли превращаться.

- Верно. А что такое эти идолы, ты знаешь?

Лариэс замер на секунду, затем медленно, с полными удивления глазами посмотрел на Анию.

- Не может быть…

Корвус сухо рассмеялся, а в тон ему закаркала и птица.

- Может, еще как может. Каждый идол был анимусом - зверобогом небольшой силы, питавшимся верой своих последователей. Сотни этих божков издревле обитали в Темном Лесу и когда переселенцы пришли туда, заключили с ними сделку. Люди обрели невероятную силу, боги – верных последователей.

- И вы… подписали контракт с таким… божеством? – Лариэсу очень захотелось перекреститься, но он удержался от ненужного сейчас жеста.

- Не совсем. Ания сама решила помочь мне в исследованиях, еще до того, как произошли события из притчи. И она же предложила выбор: выжить и отомстить или умереть и обрести покой, воссоединившись с дочерью, а чуть позже – и женой за Гранью. Я выбрал месть.

В этих словах послышалась такая боль и грусть, что Лариэсу стало не по себе.

- И с ее помощью вы превращаетесь в…

- Чудовище? – иронично приподняв брови уточнил Древний. – Да. Оборотни используют силы, дарованные анимусами, в моем же случае все происходит несколько иначе. Как только я снимаю маску, Ания проникает внутрь, изменяя меня и сливаясь с телом. Именно поэтому вот уже несколько столетий я ничего не ел и не пил. Я вынужден питаться жизненной силой других существ. Пойдут любые: насекомые, животные, птицы, рыбы.

- Люди, - закончил список виконт.

- Люди, - согласился Древний. – Благодаря дару Ании я стал чем-то вроде вампира – могу лечиться, исцелять и омолаживать себя за счет чужих жизней. Обычно я не злоупотребляю этой своей способностью, но вчера… Вчера я немного разозлился и использовал то, что не следовало. И – нет – я не расскажу тебе об этом. Рано еще.

Лариэс недовольно засопел, но вынужден был сдержать. Уже того, что поведал ему Древний было достаточно, чтобы изрядно насытить любопытство юноши. И Вороний Король явно понимал это, потому как неожиданно сказал:

- Полагаю, что я удовлетворил твою тягу к знаниям на сегодня, а потому предлагаю закончить. Отправляйся к товарищам и отдохни немного. Вам, молодым, бывает полезно побыть со сверстниками. Старики вроде меня часто забывают об этом. Обучение продолжим завтра. Думаю, позанимаемся сноходчеством, которое ты подзабросил в последние недели.

Лариэс, который действительно, узнав все, что хотел, был не против пообщаться с Игнис, лишь благодарно склонил голову и покинул Грань, думая, что он скажет огнерожденной, и будет ли вообще что-то говорить.

***

В палатке, подготовленной для Игнис, которую оккупировали девушки, нашлось вино, сладости и фрукты, сюда же были принесены многочисленные ковры и магические светильники, добавлявшие походному лагерю тепла и уюта.

Игнис блаженно распласталась на ворсистом ковре, всем телом ощущая его приятное тепло. Быть тут, в безопасности, с друзьями, наслаждаться вкусной едой и приятным общением… После месяцев тюремного ада о подобном можно было только мечтать, и все-таки, что-то не давало ей покоя. Она и сама не могла понять, что именно, но не находила себе места.

Девушки, расслабившиеся после долгой и тяжелой дороги, пили вино и весело щебетали, даже Лира, не отходившая от постели Кающегося, и та выглядела довольной и радостной. Они выспрашивали у Игнис и Блаклинт подробности тюремного заключения, интересовались, как выглядела последняя из драконов, сложно ли было сражаться против Оракула и многое, многое другое.

Игнис что-то отвечала, она даже выглядела веселой и радостной, и все-таки, что-то было неправильно. Бросив украдкой взгляд на Блаклинт, она тотчас же перехватила заинтересованный взгляд водорожденной, которая едва заметно кивнула подруге в сторону выхода…

«А ведь она тоже напряжена»! – поняла вдруг Игнис и в этот миг все сразу встало на свои места.

С момента, когда они были спасены, ни Игнис, ни Блаклинт толком не говорили друг с другом, а обсудить им было что…

«Нет, так дольше не может продолжаться», - решительно подумала Игнис и, поднявшись и извинившись перед подругами, вышла прочь из шатра и двинулась вперед – подальше от костра.

Спустя пару минут позади послышались тихие шаги и, бросив взгляд через плечо, она увидела Блаклинт, идущую следом.

Когда девушки отошли достаточно далеко от ближайших палаток, Игнис обернулась к подруге и стала дожидаться ту.

- Игн, - Блаклинт подошла практически вплотную к огнерожденной и теперь смотрела ей глаза в глаза. – Нам нужно поговорить.

Игнис кивнула.

- Да, нужно.

Блаклинт густо покраснела и попросила:

- Можно снять твою маску?

Игнис нерешительно замерла, но затем кивнула.

Блаклинт, осторожно, будто бы боясь причинить боль, потянула на себя серебряную личину, затем, свободной рукой провела по изуродованной щеке Игнис.

- Когда я поняла, что и Тар и мама использовали меня, точно ненужную вещь, я, наверное, несколько дней рыдала и не выходила из своей комнаты…

Игнис удивленно взглянула на подругу – та еще не рассказывала о причинах, побудивших ее предать Ривеланд и совершить ту безумную попытку вызволить огнерожденную из тюремных застенков.

- Я не понимала, что происходит, почему они все делают это… Но осознала, что была счастлива лишь когда мы втроем с Клариссой тренировались на отшибе. Это было так здорово, - на пухлых губах северянки сама собой сложилась трогательная и милая улыбка. - Никогда и никому, кроме, разве что, Вилнара, я не была нужна, но вы… Вы вытащили меня из раковины, помогли поверить в себя, поверить в то, что я чего-то да стою… А Тар же заставил почувствовать себя желанной…

Она покраснела и потупилась.

- А после – растоптал меня, походя, не глядя…

Игнис молчала, ожидая, что же дальше скажет подруга.

Та горестно вздохнула, и вдруг без предупреждения и каких бы то ни было объяснений, поцеловала Игнис.

Огнерожденная чуть отстранилась, а затем, неожиданно для себя ответила на горячий и жаркий поцелуй Блаклинт. Несколько секунд они стояли, прижавшись друг к другу, слившись в единое целое. Все мысли покинули голову принцессы, и она отдалась водопаду чувств и желаний, обрушившихся на нее.

Когда волшебный поцелуй закончился, девушки так и стояли, лбы, и Блаклинт, глядя влюбленными глазами на свою подругу, прошептала:

- Я не думаю, что у нас что-нибудь получится. Я не знаю, сколько это продлится… Но я хочу хотя бы немного побыть с тобой. Это возможно?

Игнис улыбнулась и провела пальцами по щеке водорожденной, а затем, шепнула: «да», и сама поцеловала ее.

«Только бы успеть, только бы успеть, только бы успеть»! – эта мысль билась в голове Лариэса, точно молот о наковальню, высекая искры страха и волнения. Ничто больше не имело значения. Ни лошадь, хрипящая и роняющая клочья кровавой пены, ни то, что их было всего пять тысяч всадников и тысяча гарпий, ни малая вероятность отыскать небольшую армию марравцев на огромных просторах Дилириса. Ничего.

Значение имело лишь то, что Игнис жива!

Сообщение, которое три дня назад было доставлено хозяину посредством какой-то странной птичьей магии – Лариэс так и не понял, откуда почтовый голубь знал, куда нужно лететь – однозначно свидетельствовало о том, что Игнис жива!

Игн, дочь Вороньего Короля, страстная и резкая на язык особа, в которую он умудрился по уши влюбиться всего за несколько недель совместного путешествия, а после похоронить и оплакать, каким-то фантастическим образом не только спаслась, но и сумела сбежать из плена. В коротком сообщении четко говорилось, что пленительницей была Речная Королева, хотя виконт решительно не понимал, каким это образом Кайса Иссон вообще умудрилась провернуть столь хитрый трюк.

И еще, конечно же, интересно, куда пропала вся разведка северного направления? Почему о приближении отряда оракула они узнали из ее же письма? Ответ имелся, и он дико пугал юношу, заставляя нещадно подгонять замученное животное. И, надо полагать, не он один думал так же, потому что отряд, возглавляемый Вороньим Королем, стремительно двигался на север, а дети неба, разделившись на небольшие отряды, прочесывали окрестности.

После придется разбираться с предательством или хитроумной волшбой. Ну, или как минимум выяснить, что произошло с отрядами разведчиков, почему они ослепли и оглохли.

Но… Не все ли равно сейчас?

Это. Может. Подождать.

«Главное – успеть, остальные вопросы решим, когда вернемся!»

Он бросил короткий взгляд на скачущих рядом друзей. Кларисса слабо улыбнулась и ободряюще кивнула, Индржих, молчаливый и сосредоточенный, смотрел лишь вперед, Цилла - нервно поглаживал рукоять пистолета, а Эрик… зевал. К ним присоединились и Алиссия с Лирой. Ученицы Кающегося и Целительницы наотрез отказались оставаться в столице, а вместе с ними увязался и Клеменс Вентис. Правда, сейчас ветророжденный находился в арьергарде, охраняемый парой сотен телохранителей, и, говоря начистоту, переход юноше давался тяжело.

Виконт едва заметно улыбнулся. То, что друзья были рядом, немного успокаивало и настраивало на позитивный лад. Всего в бешеной гонке участвовали ровно сто человек из его свежесформированной гвардии. Можно было легко обойтись и без них, но полукровка счел, что пора обкатывать парней в реальных боевых условиях.

Он не был уверен, что отряд окажется полезным, но бывший Щит принца поклялся себе в том, что умрет ради Игнис, если потребуется! А в таких делах каждая мелочь может оказаться решающей.

Лариэс покосился наверх, туда, где в ночном небе шелестели крылья. Гарпиям, пожалуй, пришлось куда труднее, чем остальной части отряда, возглавляемого самим Корвусом, ведь у них не было ни малейшей возможности нормально отдохнуть все это время. Люди хотя бы скакали на лошадях. Впрочем, именно дети неба отыскали верное направление и сейчас разбросанные сотни их возвращались в армию, чтобы помочь товарищам в намечающемся бою.

«Сколько же нам еще скакать?»

И, точно отвечая на его вопрос, где-то вдалеке послышались до боли знакомые звуки: гулкая канонада, лязг стали, крики и виконт облегченно вздохнул. Если бой идет, значит, еще не поздно!

Видимо, не он один думал так же, потому как по колонне пробежала команда: двигаться на звук и вступать в схватку по мере прибытия, а многочисленные вестовые метнулись во все стороны, чтобы предупредить другие отряды.

Корвус разбил войско на пять групп по тысяче человек в каждой. Авангардом же заведовал Охотник, прихвативший ради такого дело пару десятков своих лучших ловчих.

И вот теперь они спешно возвращались назад, неся новости.

Лариэс пришпорил своего измученного скакуна, чтобы оказаться поближе и услышать, что же именно скажет Древний.

- Нужно торопиться, - голос Изегрима был, как обычно, сух и деловит, но в нем слышались оттенки напряженности. – Они почти разбиты.

- Сколько осталось времени?

- Полчаса, не больше.

- Что с вражескими дозорами?

- Уничтожены. А как там с насекомыми?

- Не осталось ни одного. Судя по всему, первая Тень собрала всю живность округи, чтобы бросить ее в атаку.

- Талантливая дрянь.

Эти слова Охотник произнес с нескрываемой злостью и Лариэс вспомнил, что говорил Вороний Король: в ночь нападения на дворец Мислия каким-то невероятным образом успела спастись от Ступившего на Путь Вечности, который пришел не только за глазами его высочества, но также и за Звериным Амулетом.

«Видимо, теперь он желает свести счеты», - подумал Лариэс.

- О Древний, - обратился он к Охотнику, перекрикивая все нарастающий шум, - сколько их?

Тот сразу понял, что речь идет о врагах, а потому ответ не заставил себя долго ждать.

- Тысяч десять-двадцать. Точнее сказать не могу, не было времени сосчитать.

Лариэс прикусил губу.

- Нам нужно было взять больше людей.

- И это бы замедлило армию, - равнодушным голосом заметил Вороний Король, - мы и так едва успеваем.

- Но нас слишком мало…

Вместо ответа оба Древних рассмеялись. Зло, без веселья в голосах. Этот смех не предвещал ничего хорошего дилирисцам.

- Поверь, мы вдвоем стоим всей этой их армии, - ответил Вороний Король.

- Виконт, когда все начнется, внимательно следи за своим господином. Поверь, такого ты еще не видел, - многообещающе добавил Охотник.

Никаких больше пояснений и распоряжений не последовало и Лариэс занял свое место в строю.

- Какие будут приказы? – сразу же насторожилась Кларисса.

- Следуем за его величеством, - без раздумий ответил Лариэс. – Будем прикрывать ему спину… Если потребуется.

Девушка вопросительно выгнула брови, но ничего не ответила, зато вместо нее заговорил Эрик:

- Вороноголовые сожрут свои перья, когда узнают, что мы были телохранителями их живого бога.

Тут он, пожалуй, был не сильно далек от истины. Когда Корвус на экстренном совещании приказал седлать самых быстрых коней и в течении часа подготовить несколько тысяч выносливых бойцов, генерал Каш-рон буквально взвился на дыбы. Лишь жесткий приказ Вороньего Короля заставил могучего карраса подчиниться, но при этом он волком зыркал в сторону людей и лунксов, которым выпала честь отправиться вместе с Древним.

К сожалению, будучи практически идеальной пехотой, каррасы вообще не были в состоянии вести конный бой и в целом относились к ездовым животным с подозрением, а потому пришлось обойтись без их помощи.

Зато Эрато отобрала элитный отряд и лично возглавила свою крылатую армию, не слушая никаких доводов Корвуса. В конце концов тот махнул рукой и разрешил канцлеру принять участие в спасательной миссии, предупредив, что отставших ждать не станут.

- Почему гарпии не атакуют? – спросил вдруг Цилла. – Они ведь уже могут отправиться вперед, не дожидаясь нас.

- Думаю, его величество все-таки хочет ударить скоординировано, - ответил Лариэс, указывая на конные сотни, начавшие разворачиваться в боевые построения. – Правда, я не совсем понимаю, что собирается делать он, почему держится во главе строя. Все-таки, он чародей, а не воин.

- Думаю, сейчас мы это узнаем, - задумчиво проговорил Эрик. – Не уверен, правда, что ответ мне понравится.

Спустя каких-то десять минут они, наконец, подобрались достаточно близко к полю боя и смогли увидеть разворачивающиеся на нем события.

Классический лагерь марравцев, состоящий из целых двух рядов фургонов, был практически полностью захвачен. Бои велись возле самых подступов к центру, и, как Лариэс полагал, от сдачи виннифисцев удерживало лишь наличие в армии Оракула.

Мысль о Катержине сразу же вернула к воспоминаниям о таком далеком предсказании, которое сбывалось с ужасающей точностью. Впрочем, поразмышлять над этим у него не получилось.

Корвус ударил копытами коня, пустив того в дикий галоп и Лариэс, не размышляя, повторил эту процедуру, выжимая из несчастного животного последние капли сил. Он поравнялся с Вороньим Королем и прокричал:

- Наставник, что вы делаете?

- Убиваю, - односложно ответил Корвус, одной рукой резко натягивая поводья, а другой - срывая маску.

Лариэс догадывался, что зрелище выйдет неприятным, но такого кошмара не ожидал даже он. Всю нижнюю половину лица и шею Древнего покрывали кошмарные рваные шрамы, плохо заросшие и уродовавшие лицо. Человек, получивший такие увечья, мог выжить исключительно по воле какого-нибудь божества!

Впрочем, виконт не совсем понимал, что Ступивший на Путь Вечности собирается предпринять и был готов к любым чарам, но то, что произошло дальше, поколебало его уверенность… во всем.

Ания, все это время летавшая в небесах, стремительно спикировала на голову своего хозяина, который раскрыл рот… И забралась внутрь!

Лариэс смотрел на это во все глаза, равно как и остальные телохранители, но это оказалось только начало.

Тело чародея стремительно начало раздуваться, расти ввысь и в ширь, покрываться перьями. Он легко выпрыгнул из седла и приземлился на ноги… Нет, на птичьи лапы, огромные и заканчивающиеся мощными, бритвенно-острыми когтями. То, во что превратился Корвус, вызывало лишь истинный животный страх. Это был невообразимо кошмарный монстр, дикая помесь человека с вороном, высотой, наверное, в добрых десять футов.

Черные перья отливали в лунном свете, единственное крыло, казалось, выковали из стали, а голову сменила птичья башка с длинным изогнутым клювом. Балахон Вороньего Короля, как ни странно, сохранился, хотя и видоизменился, открывая всю верхнюю половину тела, но, подобно юбке, закрывая нижнюю ее часть.

Монстр поднял голову к небу, раззявил клюв, и издал леденящий душу вопль, после чего бросился в атаку.

Этот крик, точно команда, был подхвачен всей армией: и всадниками на земле и гарпиями в небесах. Все устремились за своим предводителем.

- Впредь! – заорал Лариэс и со всей силы ударил шпорами коня.

Несчастное животное издало практически человеческий стон, но все-таки повиновалось.

В считанные минуты они добрались до прорванной линии укреплений. Корвус перемахнул через телеги, словно их и не было, и бросился на вражеских воинов, раскидывая тех в стороны, точно пушинки.

Огромный вороноподобный монстр пробивался через вопящих от ужаса людей, не щадя никого, кто попадался ему на пути. Сразу же стало понятно, что, в общем-то, защитники Древнему не то, чтобы очень сильно нужны – мечи и копья отскакивали от перьев, пули, посылаемые в упор, не заставляли чудовище даже почесаться. Оставалась лишь магия и Лариэс, заранее подготовивший специальную пулю, ни на секунду не ослаблял внимания, ожидая внезапной атаки врага.

Однако ее не последовало. Латники Дилириса стремительно откатывались прочь от лагеря, стремясь, по-видимому, добраться до оставленных неподалеку лошадей.

Часть вражеской армии уже успела благополучно отступить, однако – и это было очевидно – повезло далеко не всем. На изрытом ядрами и заклинаниями лугу несколько тысяч человек спешно формировали какое-то подобие баталии, чтобы остановить накатывающуюся конницу Волукрима. Даже беглого взгляда на них – освещенных ярким лунным светом – хватило Лариэсу для того, чтобы понять: в арьергард поставили всех, кого не жалко. Скорее всего, обычную пехоту, которой предстояло погибнуть, чтобы действительно ценные бойцы выжили.

Впрочем, сейчас не было времени ни на быстрый разгром заслона, ни на преследование – внутри наполовину разгромленного лагеря Виннифиса оставалось еще много врагов, с которыми следовало что-то придумать.

Кажется, Древний пришел к точно такому же заключению, потому как он вновь взревел, и луна окрасилась алым, а в следующую секунду с небес на людей начали пикировать вороны, сотканные из мрака. Они пробивали доспехи, не встречая никакого сопротивления, и воины Дилириса падали, один за другим. Но крови не было – кошмарная магия буквально выжимала тела досуха, оставляя мумии в дорогих латных доспехах.

Все новые и новые вороны падали с небес, и все новые и новые воины умирали, не имея ни малейшего шанса спастись.

А уже в следующую секунду, с грохотом раскидывая противников вокруг себя, к ним присоединился и Изегрим.

- Корв, хватит! – в голосе Охотника слышалось нешуточное волнение. – Пусть это – всего лишь копия, даже она слишком опасна. Остановись!

Вороний Король бросил короткий взгляд на друга и небрежным взмахом крыла обезглавил сразу двоих воинов Дилириса, оказавшихся слишком близко. Он яростно взревел, но – замер на месте, а кошмарные птицы зависли в воздухе, нацеленные на вражеских воинов.

- Сложите оружие и будете жить! – во всю мощь своих легких взревел Изегрим. – И учтите, времени нет! Еще минута, и его величество возобновит атаку.

Лариэс и не подозревал, что этот невзрачный ничем не примечательный человек способен переорать шум битвы, однако факт оставался фактом – глотка у Изегрима оказалась поистине луженой, а его командному голосу могли позавидовать даже очень опытные генералы. Несколько секунд Лариэс думал, что дилирисцы откажутся, но… Сперва один, затем другой, третий, все больше и больше воинов бросали оружие на землю, признавая свое полное и окончательное поражение.

Лариэс посмотрел на поле – там ситуация для его бывшей родины оказалась лучше – враги отступали, ощетинившись копьями и падая под стрелами гарпий и пулями гвардейцев Клеменса Вентиса. Тем не менее то, что основные силы Вороньего Короля сконцентрировались на спасении попавших в беду товарищей, а арьергард дилирисцев сумел-таки создать устойчивую оборону, спасло остатки армии ее величества от полного уничтожения.

Спешившись, Лариэс замер за спиной своего господина. Огромная воронья голова повернулась и клюв чуть приоткрылся, издавая тихий клекот. Юноша сглотнул. Он и раньше слышал об этой легендарной форме Древнего, но, откровенно говоря, полагал, что истории изрядно приукрашены.

«И снова я ошибся», - подумал он, – «Вороний Король даже могущественнее, чем я думал. И чем рассчитывал его высочество!»

А Корвуса, меж тем, скрутил спазмический припадок, клюв открылся во всю ширину и из него наружу устремилась черная, перепачканная слюной и желчью птица. Как только она вырвалась на волю, монстр принялся усыхать и уменьшаться, перья втянулись в кожу, клюв медленно стаял, уступив место лицу, одежда… сама восстановилась, точно и не была разорвана в клочья, и вот, спустя секунду, перед ним стаял владыка Волукрима, такой же, как и обычно.

Впрочем, нет - иной. С удивлением Лариэс понял, что седовласого мужчины, выглядящего на пятьдесят лет, больше нет. Его место занял пышущий здоровьем могучий воин в самом расцвете сил: седые волосы сменили жгучие, как смоль или вороново крыле черные локоны, отросшие до самых плеч, морщины на лбу и лице разгладились, в глазах зажглось пламя молодости, плечи раздались вширь.

Но отчетливее стали и кошмарные шрамы, исполосовавшие всю нижнюю половину лица Корвуса. Казалось, в незапамятные времена, на него набросилось какое-то животное вроде росомахи или тигра и изрядно порвало когтями свою жертву. Но это было не так. Лариэс даже в ночном свете отчетливо видел следы, которые не могли быть ничем иным, кроме ударов кинжалом или ножом. Губы, щеки, подбородок, и, конечно же, шея, перерезанная в нескольких местах сразу, вызывали самый настоящий трепет, если не сказать – ужас. Древний перехватил взгляд слуги и быстро повязал зеленый платок, на котором вспыхнули и погасли сложные магические символы.

Ания довольно каркнула и уселась на плечо своего спутника, а Лариэс замер, не в состоянии подобрать слов. За него это сделал сам Вороний Король:

- Потом расскажу, - красивым бархатистым баритоном, достойным лучшего певца, произнес он. – Сейчас важно разоружить пленных и быстрее найти мою дочь! Изегрим, организуй преследование, но не усердствуй. Мне очень не нравится происходящее. Как бы не оказаться в очередной ловушке.

- Слушаюсь, - коротко ответил Охотник и взлетел в воздух в могучем прыжке, исчезая за телегами марравцев.

- Идем, - распорядился Корвус.

С этими словами он двинулся вперед, нетерпеливо расталкивая сдавшихся дилирисцев.

Лариэс переглянулся с товарищами и последовал за ним.

- Чувствую себя бесполезной, - прошептала Кларисса. – Какой смысл защищать этого монстра? Зачем ему вообще нужна армия?

- Затем, графиня, - не оборачиваясь ответил чародей, чей слух, судя по всему, также улучшился, - что в один прекрасный момент я могу столкнуться с точно таким же монстром, как и я сам, и вот тогда все решит число полков.

- Прошу прощения, ваше величество.

- Не за что. Вы не оскорбили меня. С точки зрения нормального человека я – действительно чудовище. И – нет, Лариэс, сейчас я не буду рассказывать об этом. Позже.

Лариэс, открывший уже рот для того, чтобы задать вопрос, послушно захлопнул его и с обидой во взгляде принялся буравить спину Ступившего на Путь Вечности.

- Кар, - насмешливо произнесла Ания, полуобернувшись к юноше и на этот раз в карканье восьмиглазой птицы ему послышались слова: «Любопытных бьют, ты не знал?».

- Угу-угу, - фыркнул он, старательно глядя по сторонам.

Побоище вышло кошмарное, ничего не скажешь. Хваленый виннифисский вагенбург стоял насмерть, марравы костьми легли на пути врагов, причем – буквально. Они прошли мимо места, где грудами валялись Непорочные. Если такое опустошение произошло среди личной дворцовой гвардии Оракула, не предназначенной для рукопашной схватки, то можно было представить, каково пришлось остальным воинам.

Они преодолели заваленный трупами второй ряд и предстали перед защитниками. Те к одобрению Лариэса и не думали расслабляться. Воины были поголовно ранены, залиты кровью как своей, так и вражеской, но строй не распался, фитили аркебуз никто и не думал тушить, а наконечники копий и алебард грозно смотрели на новоприбывших.

Когда Корвус приблизился, по рядам воинов прошел шепоток: «Вороний Король, Вороний Король, его величество», который с каждой секундой набирал обороты, превращаясь в многоголосый рев облегчения людей, считавших себя уже покойниками.

- Отец, отец, это ты? – раздался до боли знакомый голос и сердце Лариэсе дернулось, а в ногах появилась предательская слабость.

Воины стремительно разошлись, пропуская Корвуса внутрь круга, который они защищали до последних сил. Здесь, в центре десятка телег, составленных в подобие последнего бастиона, лежала девушка, чьи огненно-рыжие волосы Лариэс узнал бы из тысяч. Игнис.

«Игнис. Игн… Любовь моя»! – подумал он, на этот раз не стыдясь и не скрывая слез, которые выступили на глазах. Он едва не бросился к раненой огнерожденной, но Вороний Король оказался быстрее.

Стремительным рывком сковывающий преодолел расстояние, отделяющее его от дочери, и заключил ту в нежные объятья. По щекам одного из сильнейших магов мира текли слезы, он рыдал навзрыд, не стесняясь этого и не скрывая своих чувств.

- Доченька, родная, ты жива, жива! Я уже похоронил тебя. Хвала всем богам, ты жива! – не говорил – кричал – Древний и слезы очерчивали на его щеках соленые дорожки. – Теперь все будет хорошо, все будет хорошо. Хорошо…

- Папа, прости меня, прости, я была плохой дочерью! – в тон ему рыдала Игнис, и ее плечи судорожно тряслись. – Я не должна была уходить и оставлять тебя одного. Из-за меня случилось столько непоправимого…

- Ты ни в чем не виновата, - горячо возразил Древний, чуть отстранившись и положив единственную руку на плечо девушки. – Если кого и винить, то только Кэлисту Вентис и Кайсу Иссон… Но все это подождет, главное – ты со мной. Снова со мной!

Он взял себя в руки и чуть отстранившись взглянул на девушку, словно мог видеть сквозь ее серебряную маску. Металлические губы искривились, а всхлипывания стали только сильнее. Несколько минут отец и дочь обнимали друг друга, затем, Корвус отстранился и Игнис увидела Лариэса.

- Лар? – ахнула она. – Кларисса? Эрик? Индржих? Цилла? Ребята, что вы тут делаете?

Лариэс с теплотой смотрел на девушку и его губы сами собой разошлись в широкой добродушной улыбке.

- Охраняем нового господина, хотя, кажется мне, он не нуждается в телохранителях, - ответил он.

- Но как… - начала был Игнис, а затем ее взгляд перешел на правую руку Лариэса, которую тот забыл спрятать за спину. – Что произошло?

- Думаю, по дороге в Сентий у вас будет достаточно времени для того, чтобы наговориться, - заметил Древний. – Скажи лучше, где остальные? Что стало с Ридгаром и Орелией?

- Мы тут, - раздался знакомый, лишенный всяких эмоций голос Целительницы, и она показалась откуда-то из-под телег. – Корв, я, конечно, очень рада, что ты нас спас, но сейчас немного занята. Раненым требуется неотложная помощь.

Вороний король хмыкнул.

- Я могу помочь?

- Зная твои целительные способности, при иных обстоятельствах я бы прогнала тебя взашей, но сейчас у нас нет выбора.

- Ясно, - кивнул Древний, после чего скомандовал молчаливым виннифисцам. – Лагерь привести в порядок. Мертвых похоронить. Дозоры выставить. Пленных – разоружить и собрать в одном месте. Раненых – сюда. Исполнять!

И тотчас же, точно они ждали этого, десятки людей замельтешили туда-сюда, точно стая бешеных муравьев.

Одного за другим к Вороньему Королю приносили раненых и тот делал что-то, от чего людям прямо на глазах становилось лучше. Да, его исцеление было гораздо грубее, да, после него оставались уродливые шрамы, но это было неважно. Главное – люди сохраняли конечности и жизни.

- Рад, что ты цел, - к Лариэсу подошла Орелия, за которой сразу четверо марравцев несли Кающегося. – Блаклинт с Вилнаром спят, не хочу их беспокоить, а вот Ридгару срочно требуется помощь.

Вороний Король отвлекся от исцеления и взглянул на странные металлические кольца, навешенные на руки, ноги и шею Древнего. Затем – грубо выругался.

- Вот уж не думал, что снова увижу эту погань, - процедил он сквозь зубы. – Извини, Ори, сейчас я ничего не могу сделать. Чтобы их снять, придется попотеть.

Орелия пожала плечами.

- Что ж, я ожидала чего-то подобного.

- Давно он без сознания?

- Около часа. Все порывался драться, а потом упал и больше не приходил в себя. Так что, полагаю, все не настолько страшно, как могло бы быть.

Корвус покачал головой и перешел к следующему раненному – пленному дилирисскому офицеру, чья левая рука была почти перерублена и держалась лишь на остатке сухожилия, да коже. Он накрыл кошмарную рану ладонью, и та в считанные секунды срослась.

- Учти, рука не будет работать так же хорошо, как и раньше, - предупредил ошеломленного человека Вороний Король, затем обернулся к Целительнице и попросил. - Предлагаю поговорить, когда все закончится. Мне не терпится узнать, каким именно образом ты смогла спасти мою дочь… И кстати, где Рэмирус?

- Валяется там, - махнула рукой Древняя, указывая куда-то за спину. – Даже его силы оказались небезграничными.

- Ничего удивительного. Стихийные маги – вообще не очень приспособлены для затяжных сражений. – Он обернулся к Лариэсу. – Виконт, устройство лагеря доверяю тебе.

- Слушаюсь, ваше величество, - поклонился Лариэс и направился прочь от раненых. Прочь от Игнис.

У него еще будет время поговорить с ней, а сейчас – следует выполнить распоряжение господина.