Серия «Темнейший II»

Плохо дело.

Взглядом Камил окинул и королевских арбалетчиков, выстроившихся по обе стороны от каре, зажав Дружину в тиски.

Ливень арбалетных болтов внезапно обрушился на мертвецов.

-- Чёрт возьми! – перепугался Камил, увидевший, как болты вонзались в землю рядом с гробом, и как несколько болтов прошили доски, едва не достав дружинника.

Арбалетчики явно целились в гроб.

Если его сейчас убьют, то умрёт и Камил.

Следовало уходить, уносить ноги, пока не стало поздно.

Кажется, его план разгадали. Но каким образом? Слишком уж бросилась в глаза забота мертвецов о гробе – наблюдающие за полем битвы командиры наверняка смекнули, что к чему. Ведь ещё недавно атакующим бойцам было плевать на этот гроб, но едва за него взялись покойники...

-- Сомкнуть стену щитов!! – приказал Камил, и снайперы, выстроившись вокруг гроба, создали плотный купол из павез, так похожих на древнеромейские щиты своими размерами и формой.

Арбалетчики, однако, продолжали осыпать стену щитов шквалом болтов.

Несколько мертвецов с лопатами принялись копать, ведь яма – куда более надёжная защита от обстрела, чем щиты, через которые можно было пробиться. Мертвецы копали ямы в разных частях «каре», чтобы иметь возможность к отступлению, если ситуация будет ухудшаться…

Камил потерпит поражение в этой битве. Но он постарается продать своих мертвецов подороже!

Едва Камил подумал об этом, как увидел два светлых облачка, приближающихся к нему.

Сновидцы Престола явились на битву.

***

Наёмники Дикой Тайги высадились на берег в полном составе. Их девять сотен заняли длинную часть берега и пытались потеснить мертвецов.

Завида высадил остальные сотни чуть поодаль от битвы, где берег не был занят. После наёмников Тайги быстрее всех высадились ополченцы – шесть сотен добровольцев рвались в бой и опередили ладьи кондотьеров. Жалкое зрелище – вооружены они были чертовски плохо, однако боевой дух у них был самый высокий – эти люди мечтали победить Антихриста, порвать его собственными руками.

Самыми последними на берег высадились три сотни королевских снайперов и одна сотня тяжёлых пехотинцев – лучших из лучших, коих Завида отобрал специально для полевого сражения. Кондотьеры высадились с противоположной стороны вражеских построений, растягиваясь в линию и окружая врага с юга.

В это же время из крепости с севера вышли ещё семь сотен королевских наёмников, из которых больше половины были арбалетчиками. Но эти отряды теперь ждали, пока ополченцы наконец пробегут между ними и Дружиной Смерти, чтобы наконец обрушить залпы. Тогда обстрел Дружины Смерти будет происходить сразу с двух сторон – и тогда исход боя будет предрешён. Поспешившие ополченцы мешались, вызывая у опытных кондотьеров лишь раздражение.

Впрочем, некроманту всё равно не убежать – ополченцы вот-вот завершат окружение, построившись с восточной стороны, и тогда Миробоича ждёт лишь смерть.

Ополченцы обходили каре, пытаясь его окружить, но шквал арбалетных залпов мешал им это провернуть без потерь – хлипкие щиты и отсутствие доспехов делали их крайне уязвимыми для стрельбы.

Завида Неманич же носился по полю боя со своей верной конной гвардией – пятью десятками тяжёлых всадников, верных приближённых воинов, с которыми он через многое прошёл. Он управлял сотнями, координируя передвижения войск.

Наёмники Дикой Тайги уже расправились с одной из сотен мертвецов, и  теперь уничтожали арбалетчиков, пытаясь пробиться к гробу с некромантом. Потери среди них были очень велики.

Но куда больше потери были велики среди бегущих ополченцев.

-- Помогите!

-- Я мёртв!! Я мёртв!! – вопили в ужасе подстреленные добровольцы. Всё больше раненных скапливалось в поле перед крепостью. Горожане и крестьяне, вооружённые копьями и самодельными грубыми и тяжёлыми щитами, вдруг столкнулись с жестокой реальностью войны – так непохожей на героические свершения в балладах и сказках.

Мертвецы, окружённые уже с трёх сторон, сконцентрировали всю стрелковую мощь по бегущему ополчению – это и вправду была самая лёгкая цель.

Завида Неманич скрипел зубами, обвиняя добровольцев в глупой ретивости, из-за которой те и обогнали куда более опытных наёмников, оказавшись в столь невыгодном для себя положении.

-- Вперёд!! – ревел Завида, ободряя ополчение. – Мы вот-вот победим! Вот-вот убьём некроманта! Мы должны окружить его! И тогда королевские арбалетчики и таёжные наёмники сделают за вас всю грязную работу!

Отряды бежали, выстроившись колонной – шесть сотен ополченцев оставляли позади в снегу кровавую полосу из десятков тяжело раненных и убитых.

Вопли, визги и рыдания перебивали воинственные призывы Неманича. Ополчение пришло в ужас под обстрелом.

Камил пользовался этим. Покойники выдавали синхронные залпы, сметающие всё перед собой. Королевские арбалетчики, выстроенные с противоположной стороны от ополченцев, пытались отвлечь внимание мертвецов на себя, но покойники с той стороны закрылись павезами и почти не вели ответной стрельбы, сконцентрировавшись на защите; а чуть позже наёмники Дикой Тайги окружили мертвецов и с южной стороны, встав между Дружиной и королевскими наёмниками. В своей попытке усилить натиск  и прорваться к гробу, они помешали арбалетчикам вести стрельбу. Кондотьеры были вынуждены устремиться в обход, построиться чуть восточнее, ближе к будущим позициям ополчения.

Подстрелить гроб не получилось. Королевские арбалетчики, коих на поле битвы было больше, чем мертвецов вместе взятых, оказались лишены возможности стрелять по врагу.

-- Слишком много всех высадилось! – ругался Неманич, метаясь по полю битвы. – Мешаем друг другу, толкаемся, словно на базаре!!

Но ситуацию исправлять было поздно. Завида слишком много времени потратил на поездку к крепости, ради выяснения местоположения некроманта, и не успел навести порядок, пока его ещё можно было навести. Сейчас же отряды наёмников Тайги были слишком вовлечены в битву, а ополченцы заняты окружением. Королевским кондотьерам оставалось лишь ждать своего часа.

Мёртвые пехотинцы некроманта, коих изначально было две сотни, были почти разбиты, но последние пятьдесят покойных сержантов сковывали собою почти три сотни наёмников Тайги, мешая тем прорваться в самый центр каре.

Завида отправлял приказы – поскорей покончить с этими мертвецами, и тогда мёртвые арбалетчики были бы вынуждены прекратить сокрушающую стрельбу по ополчению. Но некромант и сам понимал, к чему может привести крах последних пехотинцев на берегу – а потому определённо управлял битвой тщательно.

Сержанты преградили путь, выстроившись полукольцом вокруг арбалетчиков. Они не давали дикарям пробиться, сражаясь в нечеловечески дисциплинированной стене щитов – подобную тактику Завида Неманич ещё не видел. Строй некроманта был больше похож на черепаху, тогда как дикари атаковали толпой без особой тактики. Щитоносцы укрывались от стрел, иногда расступаясь для атак – и тогда из строя выскакивали копья, мечи и алебарды, унося жизни, а затем прячась обратно. Постепенно перед мертвецами образовывалась гора из трупов и раненных, по которой ещё живым приходилось карабкаться, задавливая раненных насмерть.

И всё же наёмники Дикой Тайги зажали некроманта, а ополченцы почти пробежали по полю, и почти открыли для королевских стрелков возможность начать стрельбу. Ещё немного – и самая сложная часть битвы окажется позади. Ещё немного – и мертвецы будут окружены. И сломлены стальным шквалом…

***

-- Они гонятся за нами! – Драган Лисич глядел королевские корабли, плывущие за ними следом. Его ладья оторвалась от ладьи Вук Вуича, чьи дружинники были менее опытными моряками. Если кого и догонят, то только Вука… -- Поднажать! Гребите вёслами!

-- Тяжело! Мы выдыхаемся, милорд!!

-- Меньше отговорок! Не то на том свете отдохнёте!!

Дружинника, стоящего перед Лисичем, вдруг пригвоздило к палубе. Барон ахнул от неожиданности.

Тяжёлый дротик пробил бойца насквозь. Драган взглянул в сторону берега. В эту же секунду второй дротик вонзился в борт.

-- На середину реки!! – отдал приказ Драган. – Поворачивай!!! Гребите, гребите, если не хотите помереть!

Ладьи повернули к середине. С берега швыряли тяжёлые дротики –  наверняка это были знаменитые Близнецы. Они шли по их следу. Неманич бросил Иванов в погоню, а это значит, что за них взялись серьёзно.

Дротики вонзались в палубы и борта, иногда пробивая гребцов. Но бойцы налегали на вёсла, стараясь поскорей убраться подальше от берега.

Они отступили. Сбежали. Бросили мертвецов на берегу. Страшно представить, что с ними сделает Миробоич, когда узнает об их проступке. Но что они могли поделать? Кораблей было так много, что Неманич привёл не меньше двух тысяч солдат! А ведь Камил освободил крепость Лисича. Где же благодарность? Как ему теперь объяснить свою трусость?

Но обо всём этом он подумает позже – если вообще выберется живым из этой передряги.

Королевские ладьи постепенно приближались к ним. На вражеских кораблях было куда больше гребцов, а поэтому они нагоняли их.

Драган видел, как Близнецы перепрыгнули сначала на королевское судно у самого берега, а затем серией последовательных прыжков добрались до ближайшей к беглецам ладье.

-- Они не люди! Чудовища! – воскликнул Вук Вуич, выхватив меч. Он приготовился к бою, ожидая, что непобедимые Иваны следующим прыжком нагрянут в его ладью. Но расстояние между кораблями ещё оставалось достаточно большим.

Лишь арбалетные болты проносились над головами гребцов, изрывая паруса.

Темнело. Берега уже почти скрылись, превратившись в мрачный силуэт. Небо было пасмурное, что обещало непроглядную ночь.

-- Поднажмите, молодцы! – вдохновлял гребцов Драган Лисич. -- Кромешная ночная тьма – наш союзник! Нам нужно лишь держаться, пока не стемнело окончательно! И тогда королевские ублюдки не смогут продолжать погоню! Они нарвутся на отмели!

Так оно и получилось. Драган Лисич и Вук Вуич хоть и с потерями, но смогли выдержать достаточное расстояние между кораблями. Наступила ночь, а Иваны-Близнецы так и не сумели подобраться к ним на расстояние прыжка. В ледяную воду же симбионты не полезли.

Преследователи ничего не видели, а дружинники выпили отвары ночного зрения, какие им выдал Камил для плавания среди ночи, если что-то пошло бы не по плану.

-- Чуть сбавить ход! Расслабить спины! – разрешил Лисич, когда корабли врагов скрылись за изгибом реки. – Вы хорошо потрудились, друзья! Мы сумели уйти от мятежников-ублюдков! И всё равно у нас очень много работы! Мы будем плыть, пока не дойдём до крепости, ибо Близнецы не дадут нам покою даже на берегу, к какому бы мы ни причалили, я клянусь вам…

***

Сновидцы наблюдали за ходом битвы. Они не шли в атаку. Но Миробоич не мог их отогнать, и был вынужден постоянно оглядываться, ведь святые могли запросто убить дружинника в гробу, если знали об этом методе расправ.

-- Проваливайте! – крикнул Миробоич. Что он мог сделать с ними?

Но сновидцы ничего не ответили. Они стояли на расстоянии, не решаясь сближаться – всё таки некромант убил уже двух сновидцев, причём разными способами – Серафим был поглощён Изнанкой, а Терраторн – уничтожен абсолютно.

Однако если они захотят, то легко помешают Миробоичу. Святые теперь будут кружить рядом, пытаясь вызнать все умения некроманта. А если они узнают о способах быстрого взятия крепостей до того, как Камил приведёт армии к столице Лесной Дали, то это почти наверняка будет означать поражение.

Впрочем, Камил и так окружён.

Сумеет ли он привести Дружину Смерти к стенам столицы? Если у него после этой битвы останется под рукой всего шесть сотен мертвецов, находящихся сейчас в крепости Лисичей? С этим жалким числом о взятии столицы придётся забыть, ведь дружины Цветана вряд ли смогут успешно штурмовать Порт.

Камил попал в западню. Однако зоркие глаза подметили нечто важное. Очень важное.

***

Вдруг войско некроманта пришло в движение. Мертвецы одновременно развернулись и устремились бежать прочь, повесив за спины щиты, чтобы спастись от стрел, отправляемых вдогонку.

-- Они бегут…

-- Кажется, некромант поджал хвост, – сказал Завида. – Как трусливо и позорно… Какой же он «царь»? Победа будет за нами.

Вся Дружина Смерти единомоментно ринулась назад. Таёжные наёмники в первые секунды этого бегства замерли, не веря глазам: вот только что гремела сталь и кипела битва, а вот мертвецы уже бегут.

Лишь когда покойники уже разорвали приличную дистанцию – дикари очухались и, словно гончие псы, бросились следом с воинственными победоносными криками.

Но сколько бы они не бежали – мертвецы постепенно удалялись от них. Мёртвые бегали если и не быстрее, но зато не выдыхались. А поэтому скоро наёмники Тайги рассыпались по полю – их строй оказался разрушен сам собою.

-- Отправь к этим таёжным идиотам приказ! – рыкнул Завида своему сотнику. – Чтобы они собрались обратно! Это может быть ловушкой!! Некромант нас дурит ложным отступлением!

-- Да! – ответил сотник и пришпорил лошадь, помчавшись через поле.

Но покойники не вернулись назад, чтобы разгромить дикарей. Они бежали прямо на ополченцев, пусть и под сыплющимися вдогонку арбалетными болтами.

-- Сомкнуть ряды! Готовься к бою!! – прокричал Неманич. Мертвецы на несколько мгновений остановились. Они выпустили болты со средней дистанции. Шквал обрушился на нестройные ряды добровольцев.

Крики, вопли, паника. Десятки горожан и крестьян, стоявших в передних рядах, свалились на землю. Некоторых пробило насквозь арбалетными болтами – ни у кого не имелось даже кольчуг...

Мертвецы перезарядили арбалеты, но второго залпа не последовало – они ринулись бежать снова.

Ополченцы были ошеломлены залпом, к тому же они были уже порядком потрёпаны во время бегства через поле – добрая одна пятая от их былого количества осталась лежать в поле после обстрела. А теперь на них бежала армия нежити. Сотни мертвецов. Дружину Смерти не сумели сокрушить наёмники, а теперь она пыталась прорваться через ополчение. К этому добровольцы оказались не готовы. Они все были смелы лишь в собственном воображении, в горделивых фантазиях. Но столкнувшись с войском Антихриста, их запал вмиг растворился в животном страхе.

Горожане и крестьяне ринулись бежать.

-- Стоять! Всем вернуться в строй!... Трусы! Ублюдки! Тупоголовая шваль! – рычал Неманич от злобы.

Завиде не удалось удержать дисциплину. Даже расправы над дезертирами не помогли. Добровольцев было не остановить.

-- Нам пора бы тоже уйти от удара, господин! – сказал один их дружинников. – Иначе мы, всего пятьдесят бойцов, не выдержим натиска нескольких сотен покойников…

Завида Неманич, не любивший отступать, едва не убил дружинника за эти слова. Ему стоило больших усилий удержаться от яростного удара. Но дружинник был прав. Мертвецы неслись сюда, словно безумные. Их не удастся остановить на этом участке сражения.

-- Уходим! – согласился воевода.

Некромант вывел Дружину Смерти из едва сомкнувшегося кольца. Миробоич хоть и покинул небольшую возвышенность, хоть он теперь и был окончательно отрезан от реки и не мог отступить к своим ладьям, но зато теперь все войска Неманича оказались сразу с одной лишь стороны, и преимущество в стрельбе сразу с двух сторон оказалось утеряно.

Вскоре арбалетчики уже не могли достать до мертвецов.

Следовало перестраивать отряды – для второй атаки на Дружину. И перестроить нужно всё так, чтобы избежать предыдущих ошибок.

-- Некроманту не уйти с этого пятачка земли! А если он перешагнёт границу Королевства, то он будет вовсе обречён! Королевство вмешается в войну и уничтожит Антихриста!

Конники Неманича отступили, обогнув Дружину Смерти по широкой дуге, чтобы мёртвые арбалетчики не сумели их достать.

Завида Неманич ещё никогда не видел столь идеального отступления. Живые ни за что не смогли бы выйти из подобной передряги.

Ополченцы рассыпались по полю, разбежались, кто куда, а мертвецы разили их в спины, изредка останавливаясь для очередного залпа.

Дикари-наёмники перешли на шаг, а затем остановились, ожидая дальнейших указаний. У них не получилось догнать мертвецов.

Королевские кондотьеры развернули свои фланги, чтобы мертвецы не смогли обойти их. Но Дружина Смерти и не думала совершать манёвр, хоть и определённо могла это сделать. Всё было похоже на отступление, на бегство.

-- Неужели некромант всё же решил бежать? – спросили дружинники.

-- Возможно, он хочет скрыться в ночи, -- предположил Завида Неманич. Его конный отряд едва донёсся до кондотьеров.

-- Собирайте сотни! -- приказывал он. -- Мы отправимся в ночную погоню! И будем гнать трусливого ублюдка до самой границы с Королевством!

Но вскоре по войску разнёсся свист.

Свист негодования.

-- Он не убегает!! – кричали повсеместно. – Он бежит к крепости!!

Дружина Смерти, едва вырвавшись из окружения, едва вырвавшись за расстояние арбалетного выстрела, вдруг повернула к замку Вуичей. Завида Неманич похолодел, осознав задумку некроманта.

-- Преградить путь! Не дать им добраться! – прокричал он, пришпорив коня.

И королевские солдаты, что недавно покинули крепость, находились ближе всего к стенам – сорвались на бег, пытаясь успеть. Под весом тяжёлых доспехов они быстро выдыхались. А когда они добежали до холма, то оказались серьёзно утомлены.

Дикари бежали следом за кондотьерами, но и они успели устать ещё во время напряжённой битвы на берегу. Мертвецы же добежали до крепости куда быстрее.

На стенах осталось всего две сотни защитников. Из них большинство были дружинниками Вуича. Они были рассредоточены по стене, и пока командир гарнизона сообразил, к чему всё клонится, пока его наблюдатели осознали, что приближающиеся в сумерках силуэты в плащах – вовсе не их прибывшие союзники – мертвецы уже успели прислонить штурмовые лестницы.

-- Все отряды! На северную стену!! Марш!! – отдал он поздний приказ, и подкрепления бросились к уязвимому месту, где некромант уже атаковал ранее.

С неба дождём сыпались плешивые крысы. Облезлые хищные птицы пикировали и выкалывали бегущим дружинникам глаза. Некоторые бойцы после укусов мёртвых тварей сваливались на землю, дрыгаясь в кошмарных агониях. Мёртвые твари замедлили переброску отрядов ровно настолько, чтобы атакующие стены мертвецы сумели пробиться на стену, закрепиться на ней, а затем броситься во внутренний двор, сметая на своём пути отряды, спешившие на подмогу.

Ворота едва успели отвориться, пропустив в крепость конный отряд Завиды Неманича, отчаянно пытавшегося спасти положение. Но ворота закрылись снова, когда башню захватили мертвецы. И запыхавшиеся кондотьеры очутились перед сброшенной железной клеткой.

-- Неманич заперт в крепости! Вместе с мертвецами!

-- Чёрт возьми! Да поможет ему Господь!

Воевода вёл конный отряд верных дружинников по улицам города, разрубая покойников молниеносными ударами. Покойники не могли его остановить. Завида был готов разбиться вдребезги, Завида был готов пожертвовать тысячами своих солдат – лишь бы настигнуть некроманта, лишь бы убить его и завершить эту кошмарную войну.

Неманич видел, как мертвецы затащили гроб на стену. И он видел, что сейчас мёртвые дружины рассеялись по стенам, чтобы не пропустить подоспевших наёмников в почти захваченную крепость.

Гроб остался без надёжного прикрытия. Его подняли на стену -- там и оставили под небольшой охраной.

-- Эта атака принесёт нампобеду!! – полководец вдохновлял своих верных соратников на последнюю атаку, и дружинники с яростным рёвом пробивались к гробу, сметая покойников на своём пути.

Неманич, мчавшийся на самом острие атаки, встал на седло и запрыгнул на дома. Перепрыгивая с крыши на крышу, он добрался до крепостной стены.

Мертвецы преградили ему путь. Сомкнули щиты. Выставил алебарды. Они попытались поразить его из арбалетов, но все болты были пойманы щитом.

Меч великого воина с грохотом рассекал воздух. Мертвецы не успевали блокировать стремительные атаки, и не могли защититься павезами – массивные щиты разрубались надвое, вместе со стоящими за ними покойниками.

В считанные мгновения Завида разрубил десяток мертвецов на части.

Гроб с некромантом оказался прямо перед ним.

Теперь ничто не могло помешать Неманичу закончить эту войну одним ударом.

-- Ты потерпел поражение, Камил Миробоич. Отправляйся обратно в ад.

Меч блеснул в свете факелов, с грохотом разрубив гроб надвое.

**

Спасибо за донат!

Константин Викторович 300р "темнейшему"

*

Штош, вижу, читатели устали от темнотоса и пора бы отдохнуть месяц-два. А пока возьмусь за долгожданных Ликвидаторов и нафармлю новую подписоту, а то чот тухло с Темнотосом стало: плюсов нету, просмотры просели, надо нагнать новых читателей кароч. ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ!

Темнейший на АТ: https://author.today/work/442378

-- Именно. С этого всё и началось! – сказал Камил, выбирая между выставленными блюдами. Он ставил посуду на символ, прежде чем пробовать еду, приготовленную незнакомыми людьми, хоть яды и легко останавливались универсальным изнаночным противоядием. Символ не светился, а значит еда была чистой. – Искро нас грабил на протяжении почти двадцати лет. Я до последнего уклонялся от войны с этим ублюдком. Но вот мы здесь. Война началась, в неё втянулись почти все соседи и теперь сложно представить, как её остановить.

-- Неужели нельзя просто договориться со всеми?

-- Можно, -- кивнул Камил, по-варварски и безо всяких утончённых манер отломив ногу запечённому гусю. Румяная корочка с хрустом растаяла во рту. – Только если меня и мою семью сожгут на кострах! Только если я уничтожу все свои мёртвые армии, представляющие для соседей опасность. Только если Царство сдастся перед своими многочисленными врагами, предоставив всем им золотые и серебряные рудники, да рабов. Однако тогда нас ждёт участь ничуть не лучшая, чем у этого гуся!

-- А ты пытался договориться?

-- Наши враги понимают лишь силу.

-- Кажется, ты недооцениваешь силу слова.

-- Наши враги – глухие, поверь мне. Они все уверены в своей победе, поэтому с ними не договориться! Если я жестоко разгромлю врагов, как в крепости Лисичей, если по миру пойдёт молва о моей непобедимости – только тогда в ход пойдут слова. И только тогда появится шанс, что меня услышат… Но пока мы далеки от этого. Предложения о мире могут быть восприняты, как слабость, что лишь наоборот ещё сильнее распалит чужие аппетиты. Поэтому войну уже не остановить.

-- Но если её не остановить – не потерпишь ли ты поражение? Ведь врагов много и ни с кем нельзя договориться…

-- Предпочитаю не заглядывать настолько далеко в страшное будущее, -- ответил Камил и отведал горячего лукового супа, влитого прямо в хлеб, запечённый в форме блюдца. – Это портит настроение, а предсказать всё равно невозможно ничего.

-- Почему же. Можно определить направление судьбы, -- сказала Алина, намазывая серебряной ложкой осетровую икру на кусочек ржаного хлеба.

-- Я не верю в предсказания, -- заявил Камил, разливая вино по кружкам. – Но мне любопытно, как это у тебя получается. И получается ли?

-- Получается.

-- Это интересно. Ведь мир слишком сложен, -- сказал Камил, орудуя ложкой. – Но если получается, то что же тогда ждёт нас в ближайшем будущем?

-- Все приметы намекают о надвигающейся беде. Которая должна случиться вот-вот.

-- Куда же без неё. Беда – мой верный спутник, -- сказал Камил и о чём-то задумался. Он ломал хлебовое блюдце и макал в луковый суп. Удобно, что не придётся мыть тарелки! – Слабость гаданий – в неопределённости формулировок. Под них же можно подогнать что угодно. И так со всеми пророчествами, какие я только слышал! Да и какого рода «беда»? Меня наглухо разгромят? Разрежут на части, а затем сожгут на костре? Или после этой еды и принятых поверх того снотворных мне захочется в отхожее место сильно до того, как я успею проснуться?

Алина рассмеялась, а затем добавила:

-- Ясность видения приходит с опытом. Чем опытней предсказатель, тем больше он видит знаков вокруг себя.

-- Тогда нам лучше поторапливаться, чтоб вернуться к крепости Вуичей? Или напротив – не торопиться, а хорошо отдохнуть? – хмыкнул Камил. – Судьба! Если предопределённость существует, то от неё не уйти. Но я верю в то, что свою судьбу можно менять.

-- Тот, кто искренне верит в это – и вправду меняет её.

-- Рад, что мы в этом едины. Большинство людей чрезмерно фаталистично смотрят на свою жизнь. Но это и оказывается их ловушкой, ведь тогда они сдаются... А что же приметы говорят по поводу тебя? Какое будущее ждёт тебя?

-- Ничего плохого, -- неопределённо ответила Алина. – Судьба обещает мне счастье.

-- Ясно, -- хмыкнул Миробоич. – Жаль, что твоё счастье откровенно не согласуется со службой в моём войске. Похоже, ты сбежишь от меня?

-- Мне кажется, куда больше пользы я принесу, если пойду за тобой, -- возразила Алина. – Ведь должен же кто-то уравновешивать всё зло, какое приносят в этот мир твои мертвецы…Правда, будущее предсказать нелегко. Путей много. Каждый день они меняются от совершаемых выборов.

-- Это уж точно.

-- Всё же, лучший способ предсказать будущее – это хорошее знание прошлого! – вдруг в гридницу вошёл Корнелий, слышавший разговор издалека. Он только что вернулся с охоты и сразу направился к Камилу, едва узнал, что тот проснулся. – Всё происходящее в мире уже случалось. Много раз. А мы сродни бродячим циркачам, всюду показывающим одно и то же, пусть и перед разными зрителями. Меняются лишь декорации, но трюки всё те же.

— Вот явился и главный источник остроумных афоризмов! – Камил ехидно ухмыльнулся, приветствуя вампира. -- Каждый раз, когда ты делишься своей непоколебимой многовековой мудростью – я невольно вспоминаю обстоятельства, при коих мы с тобой впервые встретились; а именно — ты подглядывал, как я трахаю Лизу, ныне покойную свою жёнушку.

— Я не поглядывал, -- сказал Корнелий. -- Подобные вещи меня не интересуют, а твоё замечание — оскорбительно! И тем оно оскорбительней, чем больше людей ты собираешь, перед тем, как разброситься грязью! Зачем? Созвал бы сюда больше публики – чего мелочиться и проявлять юмористические таланты перед одной лишь прекрасной дамой? Где твоя галантность и учтивость, Камил? Манерность, обходительность, деликатность, вежливость – эти понятия тебе знакомы?

-- Прости меня, Корнелий, но я не удержался! Не думал, что безобидная шутка тебя так заденет. Разве философы способны оскорбляться?

-- Глупо обижаться на слова. Однако это не служит оправданием для свинства.

-- Свинства?! Не дерзи! -- вспылил Камил. Однако тут же одёрнул себя. – Впредь я буду осторожней в словах. Я слишком дорожу тобой, Корнелий, чтобы ссориться с тобой по подобным пустякам. Заключим перемирие?

-- Перемирие, условиями которого будет взаимная вежливость?..

-- Хватит занудствовать.

-- И ты прими извинения. Я тоже проявил грубость, подавшись сиюминутной вспышке гнева.

-- Мы вообще когда-нибудь ссорились? Это у нас впервые. Нашли ведь повод, чтоб сцепиться!

-- Мужчины, -- развела руками Алина. Всё это время она увлечённо поедала икру, запивая вином. Склоки её волновали меньше, чем голод после суток в Зазеркалье.

-- Для прекрасной дамы я всё же объясню, -- Корнелий уселся напротив ведьмы, сложив руки перед собой. – Чтобы она ничего не подумала обо мне дурного! Дело в том, что до того, как мы с Камилом впервые встретились, я очень долго искал встречи с ним. Несколько дней я ждал, когда же он отойдёт от своих людей на лесной дороге. Ведь я вампир. А тогда мне нельзя было допустить, чтобы меня заметили. Иначе на меня объявили бы охоту.

-- Да я всё понимаю, -- отмахнулась Алина. Вампир же продолжал оправдываться.

-- Но ты отошёл от своих людей лишь для того, чтобы уединиться в лесу с Лизой! – сказал Корнелий Миробоичу. -- Это я понял не сразу, я её не видел! А когда понял — было уже поздно заботиться о правилах приличия. Твои мёртвые собаки заметили меня. Наше знакомство и вправду было странным. И неловким.

-- Угу...

Ужин продолжился. Корнелий не прикоснулся к еде – вампиры могли питаться только кровью; он рассказал о сложностях со скучающим Конрадом, за которым вампирам приходится постоянно приглядывать, а так же расспросил Камила об успехах, и посетовал, что тому пришлось отлучиться, не доведя дело до конца.

-- Бренные оболочки требуют подпитки… -- фыркнул он. – Мир ограничивает телесной тюрьмой наш требующий свободы дух. Это может быть опасно. Если сновидцы предупредят гарнизон, что ты не управляешь мертвецами – они совершат вылазку и перебьют мертвецов.

-- Да, именно поэтому мы поторопимся, -- Камил управился с ужином сам, и дождался, пока закончит Алина. Затем они сделали небольшой прогулочный круг по крепостным стенам, чтобы хотя бы немного размяться.

Дружинники, оставленные в гарнизоне, охраняли внешние стены, тогда как донжон был набит лишь нежитью – Камил тщательно озаботился о собственной безопасности, поставив в коридорах и Плечистых лучников и Железяк.

Конрад узнал, что его новый господи наконец очнулся, однако не удостоил того визитом – в тот вечер он сидел в кабаке и играл с дружинниками в кости, проматывая свои гроши, да попутно щипая служанок за задницы.

Камил отдал приказ убить Прыща. «Слёзы радости» ему сейчас пригодятся.

Скоро настанет ночь. Следовало вернуться к лагерю у крепости Вуичей. К утру необходимо захватить укрепления, хоть дело будет сложным, ведь не удалось перебросить мёртвую конницу. Химер и богатырей Камил предпочёл оставить рядом с собой. Он не думал, что гарнизон будет ждать его прибытия – он слишком надеялся на внезапность и думал, что будет достаточно обычных покойников. А ведь ещё предстояло выбить командиров монастыря епископа Златко, прежде чем Цветан поведёт войско в атаку! Камил изначально сделал ставку на сновидческие удары – тогда ему удалось бы провести кампанию в сжатые сроки и вернуться в Перевал через неделю.

-- Этот отвар должен усыпить нас. Надолго, -- Камил протянул ведьме колбочку, когда они вернулись в опочивальню. Алина принюхалась.

-- Гадость.

-- Как и все отвары. Пахнет блевотой.

-- Мог бы обойтись без сравнений.

Они выпили колбочки, и некоторое время сидели, обсуждая планы. Вскоре ноги и руки потяжелели. Захотелось прилечь и расслабиться, укрывшись уютным одеялом…

Алина появилась перед Камилом во сне и привела его в чувство – он забылся. Отвар понизил внимательность. К тому же сказывалась усталость… Вместе они отправились через Зазеркалье, в поисках нужной Двери.

-- Добровольцу нехорошо, -- вспомнила Алина. – Он ведь даже не может проснуться.

-- Дружинники Лисича должны за ним ухаживать. Когда он проснётся, то сделает все дела, справит нужду и отожрётся – и снова спать. Таков был уговор. Я ему за это плачу немалые деньги.

-- Ты напоил его тем же отваром, что выпили и мы? Ведь он спит гораздо дольше нашего.

-- Ему я сделал отвар покрепче. Чтобы он уж точно не проснулся!

Они проникли в сон дружинника. Алина осталась в нём, а Камил отправился дальше.

Выход из облачка в реальность оказался совсем не таким, как ожидалось. Ужас охватил Миробоича.

На берегу завязалась битва. Грохот стали и истошные крики.

Камил очутился посреди сражения, в самом разгаре. Он не верил своим глазам.

С мертвецами бились бойцы, больше похожие на бандитов, чем на наёмников – в разнообразных кольчугах, латах, ламеллярах, порою совершенно пёстрых – носили то, чем удалось разжиться. Наёмники из Дикой Тайги.

Чуть позади них выстраивались королевские кондотьеры – к берегу подходили всё новые и новые ладьи, нагруженные наёмниками в зелёных плащах и скудно снаряжёнными ополченцами. Бойцы спрыгивали на берег и сбивались в отряды, прежде чем втягивались в битву. Крупный речной флот произвёл высадку.

Неманич узнал о передвижении Дружины Смерти и, что было невероятно – бросил своих людей в атаку. Камил же ожидал от мятежников исключительно глухой обороны. С чего бы им бросаться против мертвецов в открытом поле?!

Мертвецы ещё держали строй, но вели себя глупо и сражались вразнобой, каждый сам за себя, а поэтому наёмники пробивались через ряды, рассекая одного мертвеца за другим без особого труда. Битва кипела, но поражение приближалось с каждым мгновением.

Камил обратил взгляд в сторону крепости и увидел, как из ворот вырывается гарнизон. Королевские кондотьеры, воодушевлённые успешным отражением штурма и прибытием серьёзных подкреплений, бросились на вылазку.

Врагов около трёх тысяч, если считать и бегущий к полю битвы гарнизон. Против меньше восьми сотен мертвецов. Высадка ещё не завершилась, но положение уже было ужасным и почти безнадёжным.

Камил вселился в мёртвую сову и принял на себя управление боем. Мертвецы сомкнули ряды. Арбалетчики выдали синхронный прицельный залп, уложив десятки наёмников. Покойные сержанты остановили прорывающихся наёмников, вдруг удивившихся резкой перемене поведения врага. Они уже уверились, что победа будет лёгкой, а потому допустили множество ошибок, посчитав, что мертвецы им не соперники.

Камил всё никак не мог отыскать союзных дружинников и баронов. Лишь поднявшись повыше он увидел уплывающие вдалеке ладьи со знакомыми знамёнами – дружины уместились всего на два судна, чтобы суметь оторваться от погони, они не сумели бы увести весь флот. Дружинники вовсю прикладывались к вёслам, а за ними пустились в погоню около десяти драккаров.

Остальные корабли Вук и Драган бросили на берегу, как и мертвецов, но их можно было понять – бароны видели, сколь огромный флот приближается к ним, и они правильно поступили, решив избежать плена или погибели.

Гроб с добровольцем всё это время находился у костров, чтобы спящий не окоченел от холода. Там его и бросили. Бароны додумались, что доброволец выполнял некую особую роль, и оставили его на всякий случай. Если бы они забрали его с собой, то это обернулось бы для Дружины Смерти полным провалом.

Наёмники уже прорвались к кострам, но на гроб они почти не обращали внимания – были заняты побоищем, сражая мертвецов вокруг него. Покойники вовремя схватили гроб и утащили вглубь построений. Камил старался не отходить от добровольца слишком далеко – в любое мгновение тот мог погибнуть от случайного арбалетного болта, пробившего бы тонкие деревянные стенки.

***

Завида Неманич наблюдал за полем битвы с воды, ловко вскарабкавшись на самый верх мачты. Он пытался высмотреть некроманта, но всё никак не мог его увидеть. В поле стояли одни мертвецы…

Воскрешённые вели себя странно – они заняли глухую оборону, тогда как живые дружинники сперва метались по берегу, а затем сели в ладьи и трусливо отчалили.

Почему тогда на берегу оставили мертвецов? Почему их не забрали с собой? Чтобы дать отчаянный бой? Но тогда почему мертвецы не проявляли серьёзной активности – и даже дикарям-наёмникам удалось пробиться сквозь их глупые ряды? Почему мертвецы-арбалетчики стреляли вразнобой?

Это не было похоже на войско знаменитого полководца-некроманта, наносящего поражение всем своим врагам – это был сброд, не умнее пня.

Атака проходила успешно, однако Завида не спешил радоваться. Похоже, некроманта не было на берегу, и он не управлял боем. Святые рассказывали, что Миробоич умеет командовать трупами лишь с расстояния в половину версты. И если Дружина Смерти не пришла в синхронное движение и даже не перестроилась для отражения атаки с берега – значит некромант был далеко от поля боя.

-- Догоните отступающих баронов! -- приказал Завида Близнецам. – Некромант, должно быть, уходит вместе с ними. Убейте его. И тогда войне конец.

Иваны, облачённые в тяжёлую броню, коротко кивнули. Перепрыгивая с ладьи на ладью, они быстро добрались до берега, а затем побежали вдоль реки со скоростью лошади. Братья очень выносливы. Немногие были способны уйти от стражей северной границы.

С небольшим конным отрядом сам Неманич высадился на берег, на котором гремела битва. В обход неё он быстро добрался до стен крепости Вуичей, где, под стенами, узнал у командиров – не убегал ли некромант вглубь лесов в сторону Королевства?

-- Мы не видели некроманта! – ответили командиры. -- Никаких бойцов в золотых доспехах Царя мы не видели! И в чёрной мантии тоже никого не было! Мы сами хотели бы его подстрелить! Но подзорные трубы видели только баронов: Вука и Драгана, чтоб их черти поимели!.. разрешите совершить вылазку! Мы хотим перебить мертвецов! Победа будет за нами!

-- Разрешаю. Но оставьте на стенах пару сотен солдат!

Ворота открылись, и отряды королевских кондотьеров бросились на неподвижное каре из мертвецов, куда наёмники из Дикой Тайги вгрызались с яростью бешеных собак.

Завида Неманич был сбит с толку. Если никто не отлучался от лагеря нежити в сторону леса, то и в самом деле оставался лишь один вариант – некромант действительно ушёл в плавание. Вот только его всё равно никто не видел. Некромант переоделся в обычного дружинника? А может он претворяется одним из мертвецов? Однако и тогда не может же он и в самом деле настолько бездарно управлять своим войском!

Скоро мертвецы будут перебиты… Это будет большая победа. Возможно, после этого некромант надолго остановится, а то и вовсе повернёт назад. Возможно, это будет последняя битва в этой войне.

-- Мертвецы ожили!!! – вдруг раздался далёкий крик. – Мертвецы – поумнели!!!

-- Милорд!! Они перестраиваются!! – прокричал один из сотников. – Они дали залпы!! На правом фланге у дикарей огромные потери! Наёмники расслабились и попали под ураганный обстрел!!  

Завида Неманич взглянул в поле. Мертвецы пришли в движение. Они резко сомкнули ряды, и пробившиеся вперёд отряды дикарей, пытавшиеся рассечь вражеский строй, завязли в битве. Почему-то мертвецы стали держаться куда достойней, и теперь наёмники гибли под их ударами.

Похоже, некромант взял управление над воскрешёнными. Он здесь.

Но где же именно?

Не дальше половины версты…

-- Что прикажете делать, воевода?! Продолжать натиск? Или поменять тактику? Дикарям туго приходится. Как бы чего не вышло…

Неманич отнял подзорную трубу у одного из королевских капитанов и навёл на ряды мертвецов. Покойники перестраивались странным образом – они будто бы сбивались плотнее вокруг странного предмета, будто пытаясь его защитить и при этом утащить подальше от нападающих…

-- Гроб! – осенило Неманича. – Они защищают гроб! Вот где спрятался некромант!.. Прикажите арбалетчикам, чтобы разили в сторону гроба! Возглавьте атаку в самое сердце вражеского строя! Пусть паршивый сброд из Тайги пробьётся к Миробоичу и прикончит его любой ценой!!

**

А спонсорам сегодняшней главы выражаю благодарность!)

Алексей П. 5000р "На паяльник"

Пётр Алексеевич 1000р "На припой"

Андрей Михайлович 500р "За темнейшего спасибо. голос за эльбрус!" Ответ: про эльбрус не пон)

Константин Викторович 300р "темнейшему"

Темнейший на АТ: https://author.today/work/442378

Завида преградил путь некроманту на столицу, заняв выгодное для обороны место – если Миробоич бросится вперёд, игнорируя крепости в тылу, то, оказавшись перед этим ручьём, он попадёт в ловушку. И будет зажат в тиски – гарнизон ближайшей крепости Вуичей быстро десантируется за спиной некроманта. Вдобавок к этому за спиной некроманта могли высадиться и кондотьеры из крепости Лисичей – если стояние продлится хотя бы два дня, что не редкость в подобных противостояниях у реки, когда решивший преодолеть её окажется в невыгодном положении. Удар с двух сторон окажется опасным даже для войска мёртвых. Но даже если Неманич вдруг потерпит поражение – в столице и на крепостях ещё останутся гарнизоны, достаточные для долгих осад.

Неманич, однако, был уверен, что Миробоич сперва займётся крепостями – и оказался прав. Антихрист ринулся к крепости Лисичей и осадил её, ведя подготовления к штурму, а это значило что, скорее всего, битвы в открытом поле не состоится. Миробоич разобьётся о стены крепости, а затем уйдёт за Хребты.

Однако ночью святые явились с очередными плохими новостями, будто смерти Серафима было недостаточно. Миробоич не просто не разбился о стены крепости Лисичей – он увеличил своё мёртвое войско, при этом не потеряв в битве ни единого живого воина. Святые не знали, как именно это удалось некроманту, но, видать, у того имелись ещё секреты.

Оставаться на берегу ручья – значит столкнуться с некромантом почти наверняка. После крепости Лисичей он отправится на север. Если некромант так легко взял крепость, то удастся ли ему что-либо противопоставить в чистом поле? Однако имеет ли смысл и отступление, если тысяча кондотьеров за стенами не сумела ничего ему противопоставить? Не может ли быть так, что стены крепости и послужили для кондотьеров ловушкой?

Возвращаться ли войску в столицу или принять бой здесь? Возвращение почти наверняка деморализует бойцов. Это будет воспринято ими, как бегство.

Весь план обороны княжества, выстроенный Завидой Неманичем, кажется, дал серьёзную трещину. Святые обещали, что будут отныне следить за чернокнижником неустанно, однако чтобы узнать коварные методы некроманта и что-то им противопоставить, следовало потерять минимум ещё одну крепость, а этого допустить было никак нельзя. Следовало немедленно что-то придумать и предпринять. Что-то, чего некромант точно не ожидает.

Чуть позже разведчики прибыли в лагерь с ещё одной дурной вестью – по реке стремительно идёт небольшой флот. Ладьи везут войско Царя-самозванца. Некромант не попадёт в «ловушку», если атакует крепость Вуичей с воды. Миробоич сам застал их всех врасплох.

-- Но ведь небольшой флот, оставленный у Лисичей, не уместит все четыре тысячи, имеющиеся у Миробоича! – справедливо заметили командиры. – Миробоич будет перебрасывать большое войско в несколько заходов, а значит в ладьях плывёт всего несколько сотен мертвецов! Нужно воспользоваться этим, разбив его отряды поодиночке!

-- Сперва бросьте разведчиков по дорогам, -- приказал Завида. Нужно было узнать, насколько далеко идут основные войска чернокнижника, прежде чем принимать решения о броске. – И предупредите гарнизон Вуичей об опасности. Чтобы удар некроманта не оказался для них неожиданностью.

Вестей от разведчиков долго ждать не пришлось – доносчики из городка Тодоровичей прислали письмо птицей гораздо раньше, чем конники вернулись назад. Дружины князя Цветана брели мимо городка в сторону монастыря епископа Златко – совершенно в другую от столицы сторону. Значит, дороги пустовали вплоть до городка Тодоровичей, князь Цветан не сможет ударить с тыла в самый неподходящий момент, а некромант отправил на столицу только небольшой отряд мертвецов и решил совершить переброску вплавь.

Неужели некромант настолько уверен в своей победе, что бросил на столицу и крепость Вуичей горстку мертвецов?! Эта мысль тревожила Неманича. Возможно некромант не предполагал, что его заметят разведчики, оставленные на берегу и дорогах, возможно он просто возгордился и сошёл с ума, недооценив врагов, а возможно Миробоич и вправду знал, что делает…

Чуть позже разведчики сообщили, что Миробоич перебрасывал Дружину Смерти без конницы, ибо лошади заняли бы слишком много места на палубах. На что рассчитывал некромант, отправляя по реке настолько маленький отряд? Наверняка лишь на быстрый и неожиданный удар. Некромант был уже близко и вот-вот высадится где-то на берегу…

-- Это наш шанс, -- хором молвили Иваны. Суровые воители излучали непоколебимую решимость.

– Камил будет уязвим. Мы пробьёмся к нему на ладьи прыжками. И война будет закончена.

– Мы перебьём некроманта и его мертвецов, а живые в войске Цветана нам ничего не противопоставят.

-- Поставим всё на этот бросок, -- кивнул Неманич, обретший уверенность после слов Близнецов. -- Всё или ничего!

***

Крепость Вуичей стояла на высоком, почти обрывистом берегу. Лишь один ряд каменных стен на высоком холме окружал небольшое поселение с высокими бревенчатыми домами. Даже со стороны главных ворот подъём к крепости был нелёгок, а со всех остальных сторон склоны холма были ещё круче – местами они обвалились, оползли, образовав почти отвесные песчаные стены. Впрочем, мертвецы сумели бы подняться и протащить штурмовые лестницы везде – они ведь не устанут и не выдохнутся.

Ладьи появились на горизонте. Их палубы были покрыты королевской шатровой тканью, но защитники уже знали, что это плыли не их союзники, а некромант, недавно расправившийся с крепостью Лисичей.

Внезапного нападения не получилось, но Камил не отказался от атаки.

Флот у крепости Вуичей ушёл в сторону столицы – таков был приказ Неманича, поэтому ладьи некроманта беспрепятственно причалили чуть поодаль от стен, выплюнув на берег девять сотен мертвецов.

-- О, Иисус-Христос! Как же они сумели уместить на ладьи так много бойцов!? – ахнул один из королевских капитанов. Высадившихся на берег оказалось раза в два больше, чем предполагали разведчики Неманича. Покойники плотно набились в ладьи – живые снова недооценили выносливость и неприхотливость мёртвых.

-- Постойте-ка! Это ведь наши!!! – королевские сержанты пришли в ужас, приглядевшись внимательней. Среди высадившихся покойников большинство являлись когда-то королевскими кондотьерами. Их зелёные плащи были запятнаны засохшей кровью. Некромант обратил их соратников в нежить.

-- Теперь это не наши братья! – рычал командир, пытаясь воодушевить своих бойцов. – Это покойники, проклятые Антихристом! Подлый вымесок нарочно заставляет нас биться с ними! Чтобы обезоружить нас! Чтобы напугать! Но у него ничего не выйдет!! Соберитесь, воины! И да отразим все атаки демонов! Нападающих ведь меньше, чем нас! Пусть чернокнижник познает всю силу королевской стали!

Арбалетчики разместились на стенах у бойниц, готовые выпустить всесокрушающий залп.

Этим временем к стенам шагали стальной поступью точно такие же арбалетчики – только мёртвые; за ними со штурмовыми лестницами в холодных руках шагали покойные пехотинцы.

Защитники боялись узнать в застывших лицах своих знакомых.

Деревня у подножия холма оказалась опустошена – жители покинули её, едва узнали о приближении некроманта. Следы вели в сторону столицы, к берегу Синего Моря.

Погода была едва-едва морозная. Снег не таял, но был мягким и липким. Небо затянули тучи, но если выглянет солнышко, то мертвецы начнут гнить. У Камила немного времени, чтобы отбить крепость Вуичей и Заливный Порт. Погода может перемениться в любой момент, а огромные обозы с солью остались у крепости Лисичей.

Предыдущей ночью флотилия напоролась на лагерь кондотьеров на берегу. Мертвецы напали на лагерь быстро, никому не дав сбежать. Удалось взять в плен несколько бойцов. Перед смертью наёмники рассказали, что Завида Неманич стоит войском на переправе у ручья, в нескольких часах пути от столицы, и что под рукой воеводы – две тысячи мечей. Это означало, что ещё две-три тысячи остались в столице в качестве гарнизона. Неманич хотел подловить Камила на переправе, и он не ожидал, что тот прибудет по воде.

Камил хотел сперва ринуться за Неманичем, высадившись на другом берегу ручья, в тылу мятежников, чтобы свести на нет все преимущества обороняющихся. Тогда бы Камил застал Неманича врасплох и навязал бы побоище, в котором постарался бы уничтожить двухтысячное войско и взять воеводу в плен. Камил был почти уверен, что это у него получится. Но он опасался, что потеряет кучу трупов, не успев их поднять; к тому же он справедливо опасался, что Завиду уже успели предупредить сновидцы. Тогда войско мятежников должно было развернуться назад, испугавшись – и в пути Камил лишь нарвётся на мощный флот, наверняка оставленный у крепости Вуичей.

Однако у крепости Вуичей не оказалось никаких кораблей. Это Камил узнал заранее, поднявшись высоко в небо и взглянув за несколько вёрст глазами мёртвого орла. Камил ничего не смыслил в битвах на воде, а поэтому стремился их избегать, но путь был свободен, а значит высадиться можно было хоть прямо под самыми стенами…

-- Вук! Где уязвимые участки обороны? – прогремел мертвец окоченевшими голосовыми связками. Вук Вуич внешне казался спокойным, но на душе у него бушевала буря – родная крепость захвачена, в гарнизоне прячутся его сыновья, наёмники готовы к битве и внезапного нападения не получилось, а Вуку приходится беседовать с некромантом через мертвецов. С покойниками он разговаривал впервые.

-- Северный склон с той стороны от нас, -- буркнул Вуич, стараясь не смотреть в остекленевшие глаза мертвеца. – Ворота не годятся. Там не пробиться. Слишком много защиты. Даже мёртвые богатыри не прорвались бы… Лучше всего – северный склон. Там обвалы и оползни. Холм крутой. К стенам там проще подобраться, чем с юга, а тем более со стороны берега... Там всего одна башня. И есть там один выступ, мешающий боковому обстрелу с соседних изгибов стены. Перед этим выступом стрельба арбалетчиков будет самая слабая. Атаковать нужно оттуда.

-- Так и поступим, -- громыхнул мертвец. – А вы оставайтесь на берегу. Живым штурмовать ни к чему.

-- Как скажете, повелитель.

Отряды мертвецов обступили крепость полукругом. Камил пытался сделать вид, что задумал штурмовать сразу со всех направлений, чтобы кондотьеры не усилили уязвимую сторону, а равномерно распределили свои силы. Надворотная башня казалась неприступной – она была испещрена бойницами; окованные врата закрыты, а стальная клетка – опущена. За первыми вратами и стальной клеткой начинался захаб, внутри которого сделаны десятки бойниц – даже богатыри серьёзно пострадают, если отправятся ко вторым вратам и стальной клетке, чтобы поднять их.

Пробиться будет непросто.

Посыпались первые арбалетные залпы. Болты вонзались в павезы мёртвых кондотьеров. Покойные арбалетчики не достреливали до стен, тогда как защитники, используя выгодный для себя перепад высот, разили мертвецов с больших расстояний.

Отряды бегом бросились к стенам.

Залпы разражались не так часто, как из луков – тугие арбалеты требовали перезарядки, однако когда арбалетные залпы обрушивались на бегущих мертвецов, то усеивали покойников, словно ежей, пробивая и кольчуги и латы, что было недоступно обычным лукам.

На выступе, о котором сказал Вуич, и вправду было проще всего. На других участках арбалетные шквалы оказались настолько сильны, что Камил остановил отряды, опасаясь, что потеряет слишком много мертвецов – он приказал арбалетчикам поставить павезы на землю и, спрятавшись за ними, вести с защитниками перестрелку, не сближаясь.

Атака продолжилась лишь на двух участках. Защитники успели совершить всего четыре залпа, прежде чем мертвецы добрались до стен и приставили лестницы.

Покойников обливали кипящим маслом, обсыпали горячим песком и углями, сбрасывали сверху булыжники. Шквал арбалетных болтов в упор по карабкающимся мертвецам прямо из бойниц перед их носом буквально сметал тех с лестниц.

-- Держаться! До последнего! – кричали капитаны, ободряя бойцов. – Им не пробиться!

Едва мертвецы забирались на самый верх лестниц – их головы тут же рубили алебарды – традиционное оружие королевских наёмников. Мощные удары тяжёлым оружием сталкивали мертвецов вниз. Тех же покойников, кому удавалось забраться между зубцами – в мгновение ока рассекали военными косами и двуручными фальшионами.

Камил усилил натиск, пытаясь внимательно управлять мертвецами, но целая сотня покойников пришла в негодность в первые же мгновения штурма. А ведь отряды покойников ещё не прорвались на стены…

Королевские наёмники сражались очень хорошо, когда были готовы к битве. Камил серьёзно недооценил их после недавнего разгрома. Нужно было дожидаться ночи…

Нет. Слишком тяжело шёл бой. Мертвецы если и прорвутся за стены, то понесут непозволительные потери. Нужно вовремя остановиться, как бы сложно это не было. Камил приказал отступать.

Пехотинцы быстро спустились с лестниц и побежали назад, повесив щиты на спины. Мёртвые арбалетчики прикрывали их отход, не позволяя стрелкам на стенах высовываться, но всё равно защитники повредили выстрелами множество отступающих покойников.

Штурм не задался, Камил не решился нажимать, а защитники на стенах победоносно вопили и праздновали так громко, будто уже одержали победу над некромантом.

Бароны и дружинники, полагавшие, что Царь непобедим, удивились столь быстрому отступлению.

Камил осматривал мертвецов с воздуха. Почти каждый был ранен болтами! Если бы на их месте оказалась живая армия, то она оказалась бы наглухо разбита. Потери обороняющихся же были ничтожны – гарнизон потерял около тридцати убитыми и не больше сотни раненными.

Защитники крепости Вуичей оказались готовы к визиту некроманта. Ночной бросок потерял весь свой смысл. Быстрого захвата не получилось. К тому же Камил находился далеко от поля боя, и не смог бы воспользоваться плодами победы. Он был бы вполне доволен, если бы крепость пала во время внезапной атаки, пусть пришлось бы распрощаться с трупами кондотьеров – тогда бы из серьёзных целей в Лесной Дали осталась бы только столица. Тогда Камил прибыл бы к захваченной крепости вплавь лично, после чего возглавил бы поход мертвецов к Порту. Но теперь Дружина Смерти оказалась заперта на небольшом клочке земли безо всякой защиты, крепость придётся брать измором, и одновременно Камилу лучше всего поскорей бы прибыть самому, чтобы провести необходимые ритуалы. Управление войском издалека оказалось вполне осуществимой затеей, но и оно имело свои существенные недостатки. В перспективе Камил сумеет охранять границы Царства, не выходя из спальни, но сейчас он жалел, что не отправился на север лично. Сон становился всё поверхностей – придётся пить отвары…

Камил расположил войско мертвецов лагерем на берегу, неподалёку от пришвартованных лодок. Покойники выстроились в каре. Камил приказал воителям сторожить место. Если защитники совершат вылазку, то серьёзно поплатятся. Живые дружинники разжигали костры, приготавливая ужин – дело постепенно клонилось к вечеру.

-- Штурм не задался, -- устами мертвеца Камил вновь обратился к баронам. – Но ничего страшного. Нужно лишь немного подождать – и тогда крепость падёт так же, как и предыдущая. Теперь я знаю, что делать.

Сказав это, Камил ушёл через Зазеркалье и вернулся в уставшее тело. Следовало немного размяться. Руки, ноги и спина закостенели и ослабли после суток в неподвижности. К тому же нельзя было забывать и о питании – в желудке крутило и урчало. Камил перестарался, и всё зря.

А ночью предстоял штурм крепости при помощи мёртвых крыс и птиц, если он успеет провести подготовку до утра. Вряд ли Камил скоро снова сможет уснуть самостоятельно, слишком хорошо он выспался – разве что при помощи отваров.

Следовало ещё и навестить Прыща, сидящего в темнице – и прикончить беднягу, чтобы вернуть способность порабощать при помощи «слёз радости». Впрочем, Прыщ подождёт…

У кровати Камила повстречала Алина. Ведьма сидела в уютном кресле напротив и она только что проснулась. Под глазами ведьмы появились синяки – всё это время Алина тоже спала, охраняя спящего в гробу дружинника, чтобы к нему не подобрались сновидцы.

-- Как же скучно… -- потянулась она до хруста в спине. – Я думала, что сойду с ума! Какие отвратительные и глупые сны у этого парня!.. А ещё я никогда не спала настолько долго!

-- И я – тоже, -- ответил Миробоич. – Но будь готова – впереди ещё нелёгкая ночь. Я уверен – сновидцы явятся на сегодняшнюю подготовку к штурму… Ты точно не хочешь бороться хотя бы со святошами? Эти ублюдки ведь рады сжигать таких, как мы с тобой. Твоя помощь мне бы очень пригодилась.

-- Я ещё только учусь. Не думаю, что я смогу им что-то противопоставить.

-- Ну почему же, -- сказал Камил. – Ты запросто сможешь увести спящего, через которого явятся сновидцы, в Зазеркалье. И сбросить в бездну, скормив астральным тварям.  

-- Я подумаю над этим, -- неопределённо ответила Алина.

-- Хорошо подумай! – улыбнулся Камил и приглашающе протянул ведьме ладонь. – А пока предлагаю хорошенько отужинать в гриднице. Идём. Слуги должны приготовить для нас что-то чудесное.

-- Если только чудесное… -- смутилась ведьма, но взялась за руку.

***

Небо серело. Вечерело. Дружинники Вуича и Лисича сидели, плотно сбившись вокруг костров на берегу и смеялись, рассказывая байки. Дружинников окружало каре из мертвецов, а поэтому они чувствовали себя в относительной безопасности, оставив в караулах всего пару бойцов. Вряд ли гарнизон совершит вылазку – это будет для кондотьеров большой ошибкой.

Однако беда пришла, откуда не ждали.

-- Флот!! Мятежники на ладьях! – раздались крики караульных. – Они идут сюда!!!

Одновременно с этим на стенах крепости разразился воодушевлённый гвалт – защитники тоже увидали спасительный флот, приближающийся по реке. Завида Неманич погрузил наёмников и ополченцев на ладьи, и теперь приближался к крепости Вуичей, чтобы нанести некроманту сокрушительное поражение.

Дружинники встрепенулись и заметались.

-- На нас сейчас нападут! – Вук Вуич отыскал того самого мертвеца, через которого с ними общался Миробоич. Но труп на этот раз ничем ему не ответил.

-- Эй!! Ваше Темнейшество! Вы здесь?! – присоединился к нему паникующий Драган Лисич. Барон схватил мертвеца за плечи и встряхнул, будто это могло донести до Камила его слова за три сотни вёрст. – Если вы не здесь, то поскорее ответьте нам!! Враги пришли, а их там, по меньшей мере, две тысячи!! На ладьях! Плывут в нашу сторону!.. Посмотри сам, своими глазами, Камил! Ну же!! Они нагрянули внезапно! Мы не думали, что они придут так быстро! Почему они вообще сюда пришли?!

-- Если и защитники выйдут из крепости одновременно с атакой Неманича, то… Их будет слишком много! Что же нам делать, милорд?!

Мертвец продолжал стоять, исступлённо глядя сквозь баронов и не обращая на них никакого внимания.

-- Ваше Темнейшество!!! – взмолился Лисич.

-- Отступать будет некуда! -- Вук Вуич пытался докричаться до мертвеца. – Если они отрежут нам путь через реку, то нам будет некуда деться с этого клочка земли! А если мы пересечём границу Королевства, то это будет означать начало войны! Мы все здесь погибнем, если не отступим сейчас же! И твоих мертвецов всех перебьют! Миробоич!!! Где же ты, когда ты нам так нужен??

Дружинники в панике метались по берегу. Мертвецы неподвижно стояли в строю. Однако насколько хороший они смогут дать отпор, если Миробоич не управляет ими? Некромант покинул отряд в самый неподходящий момент.

Мятежный флот же стремительно заходил за далёкий поворот реки. Всё больше кораблей показывалось на виду, выплывая из-за лесистого берега, вселяя в дружинников всё больше ужаса.

Паруса пестрели разнообразными цветами. Флот находился всего в двух верстах от берега с пришвартованными ладьями. Ещё чуть-чуть и Завида Неманич отрежет путь к отступлению.

**

Спасибо за поддержку штанов!)

Зачисление Банк 2000р

Артём Б. 1000р "Наконец-то я нашёл лишнюю копейку для поддержки тебя - любимого автора!) будь здоров и нос не вешай, перегорел - отдохни. Мы подождём" Ответ: спасибо!

Зачисление Банк 1000р

Евгений Е. 1000р "ЗаТемнейшего! Благодарю!"

Евгений Владимирович 500р

Константин Викторович 300р "темнейшему"

Сергей Майко 79р "Спасибо за творчество, привет из Бобруйска)"

Темнейший на АТ: https://author.today/work/442378

-- Они поняли, что это я обучал тебя сновидчеству. Всему, чему они обучали меня всё это время, считая, что святой не может служить Антихристу!

-- Странно, ведь я сказал им, что это меня научил старец Готам, а не ты.

-- Значит, ты лгал неубедительно. Они тебе не поверили. Ведь иначе ты бы использовал этот метод гораздо раньше!

-- И вправду. Я бы сразу убил князя Искро, и тогда не пришлось бы воевать с Хартвигом и Хмудгардом. И со Святым Престолом у меня оставались бы прекрасные взаимоотношения. Кто знает, как бы тогда повернулась история… И это все «плохие новости», Вальд? Или у тебя есть что-то серьёзное?

-- Теперь я не смогу шпионить для тебя. Вся родня после скандала отстранилась от меня. Больших усилий стоит узнавать, что они задумывают и какие планы строят. Сновидцы не отвечают мне, если я начинаю их расспрашивать. Борислав готов на меня наброситься, а Наталья просто молчит и проходит мимо. Отец во время ужина заявил перед всеми, что хочет, чтобы я убирался в Царство, что он не хочет видеть предателей в своём доме.

-- И это всё?

-- Может, для тебя всё это ничего не значит, но меня всё это сильно задевает! – вспылил Вальд. -- Я, по сути, помог врагу своего отца сделаться очень сильным! Особенно Хартвиг был в бешенстве, когда узнал, что этим способом ты захватил Небесную Гору. Сновидчество сильно само по себе, но в сочетании с некромантией оно становится практически непобедимым! Семья почти возненавидела меня. Даже Карл стал относиться ко мне как-то иначе… Церковь видит в тебе большую угрозу.

-- И поэтому церковники приказали сновидцам вмешиваться в дела Лесной Дали? Они рассказали мятежникам обо всех моих способностях, чтобы те организовали сильнейшую оборону! Это вмешательство непозволительно. Это приведёт нас к войне, которой они так боятся! Так и передай им!

-- Им уже всё равно, -- сказал Вальд. – Это и есть плохая новость.

-- Они готовятся к войне?

-- Они жалеют, что отпустили тебя, а не добили во время той осады.

-- Они бы всё равно не смогли это сделать.

-- Знал бы ты, сколько паники посеяло твоё продвижение по Лунному Герцогству! Но и даже это – мелочь в сравнении с тем, как пала крепость, в которой ты сейчас находишься.

-- Они и за этим наблюдали?

-- Нет. Это они увидеть не успели, потому что думали, что ты пойдёшь на штурм гораздо позднее, когда будут готовы осадные орудия.

-- И славненько.

-- Ходили слухи, что ты потерпишь здесь поражение. Говорили, что мятежники отлично подготовились к войне, что они безошибочно расставили приоритеты в обороне княжества. Наши рыцари были почти уверены, что ты будешь остановлен. Хартвиг был уверен в этом! И эта уверенность обернулась ужасом, когда пришли первые весточки от сновидцев, увидевших развешенные трупы и сатанинские ритуалы на том месте, где ещё несколько часов назад стоял непоколебимый королевский гарнизон. Можно себе представить, какое это произвело на них впечатление!  

-- Я до сих пор не понимаю, почему ты сказал, что явился с дурными вестями, -- смеялся Миробоич. – Лично мне эти новости поднимают настроение!

-- Если иерархи посчитают, что ты представляешь огромную опасность, то жди вторжения – вот к чему всё клонится. Хартвиг ищет способы исправить свои ошибки. Он будет держать своё слово, непременно – ведь он обещал тебе не соваться в твою сферу влияния. Но, думаю, если выяснится, что ты опасный сновидец-некромант, который легко захватывает неприступные крепости за несколько мгновений – они предпримут меры.

-- Я думал, что они надеются на Империю.

-- Вероятно. Святому Престолу вряд ли будет выгодна война с тобой. Но лучшая защита – это нападение. И напасть лучше, когда нападает кто-то ещё. Чтобы уж точно победить полчища нежити.

-- И что теперь? Сдерживать свои силы? Притворяться слабаком? Мне кажется, что лучше показать свою силу в полный рост – и тогда ни у кого не хватит смелости напасть на новое Царство. На слабака же набросятся все, как стая волков – вот тогда будет тяжко! Что ты предлагаешь мне делать, Вальд?

-- Я? Ничего. Ты использовал Двери – вот что меня калит. Теперь меня не будут обучать сновидчеству. И это же играет против тебя – ты ведь не вытерпел несколько месяцев, за которые я бы сумел вытянуть все их секреты.

-- И чёрт с ними, с секретами. Без сновидчества эта война и вправду обернулась бы для меня поражением. Я намерен собрать Царство до начала войны с Империей.

-- У тебя ведь и вправду не было шансов взять эту крепость так быстро. Я ведь тоже немного смыслю в осадах. Что за способы ты применял? Ты ведь не мог вырыть подкоп, как мы с тобой  сделали под Раскрисницей, настолько быстро.

-- Это тайна, -- хмыкнул Камил. – Надеюсь, ты понимаешь, почему я никому не рассказываю, и даже тебе. Враги и без того видят слишком много. Когда сновидцы вынюхали о том, как пала Небесная Гора – люди Завиды Неманича вдруг решили ставить отведчиков рядом с каждым командиром.

-- Хорошо, я понимаю. Тогда не говори. Будет печально, если собственный отец бросит меня в темницу, чтобы выпытать всё, что я узнал. Тогда мне лучше ничего не знать вовсе.

-- Возвращайся поскорей. Когда ты вернёшься? Успевай до весны – у нас будет большой праздник в Серебряном Перевале!

-- Ты намерен закончить войну до весны?

-- Разумеется!

-- Впечатляет. Святой Престол точно будет крайне встревожен. Как и все соседи. Смотри, как бы государства не стали сбиваться в коалиции против тебя, испугавшись твоего могущества.

-- Как нибудь справимся!

-- Я планирую отъезд в ближайшее время. Кратен меня угнетает и навевает тоску.

-- Почему же?

-- Вспоминается раннее детство. Когда всё было по другому, когда эти края были для меня родными. Сейчас же мне родней твоё поместье. Там мои друзья, там те, кто встретит меня с любовью. На родине же... Меня больше не ждут. Да и хотел бы я скорей воссоединиться с тобой, чтобы во всём помогать! Мирная жизнь скучна – всё серое и убогое. Можно сгнить и протухнуть. Совсем другое дело – носиться по лесам вскачь вместе с твоими покойниками. Вот эта жизнь, полная сражений, вполне по мне. У меня чувство, будто я пропускаю всё самое интересное.

-- Тогда поторопись, не то и впрямь пропустишь – грядёт вторжение Империи или поход на Ветроград. А может и то и другое сразу!

-- Надеюсь, ты помнишь наш уговор про Маркуса Лонча?

-- Успел забыть.

-- Тогда и вправду стоит запрягать лошадей и мчаться к Перевалу.

-- Забирай с собой Хельга Крюковича. Этот ублюдок пригодится мне – он отлично делает ловушки, а ещё он мог бы править в Небесной Горе, если Родогор подохнет!

-- Хельг вряд ли захочет иметь с тобой дело. Он тебя возненавидел после того, как ты жестоко казнил его братьев.

-- Они пытались убить меня – Царя. Они – мятежники.

-- Выживших ты изгнал в монастырь, а Родогора – поработил. Думаю, Хельг не отказался бы от мести, даже несмотря на то, что он один из самых спокойных известных мне людей. Ты для него теперь то же, что и для тебя был князь Искро. Может, даже хуже, ведь даже князь не перебил столько же твоей родни!

-- Печально. Что ж, пусть этот поросший мхом дикарь слоняется по Кратену, подлизываясь к Карлу! Из этих двоих выйдет милая парочка. Передавай ему приветствие. Скажи, чтобы не возвращался в мои леса – его ждёт здесь смерть, если он явится с желанием отомстить!

-- Насколько же ты переменчив.  

-- Как дела в Престоле? Как Велена и Ладвиг?

-- Нойманны не очень-то признают старушку из захудалого баронства, за которое пришлось ввязываться в глупую войну... Пять сотен мужей сложили свои головы, их жёны и матери в трауре. Ещё хуже тем, кто сделался калекой, отморозив пальцы на руках и ногах – бедняги не смогут держать меч и служить в войске, и не смогут работать ремесленниками и даже возделывать землю. Кто не относится к богатым семьям, вынужден побираться в подворотнях до конца своих дней.

-- Захватчики это заслужили. Мне их нисколько не жаль.

-- Велена чувствует себя в Кратене одиноко, высший свет не принимает её, а поэтому она пытается найти опору во мне, -- Вальд поёжился. – Ладвиг растёт по дням…

-- Интересно, сколько ещё протянет старуха? Надеюсь, она не будет долго обременять тебя своими обвислостями. Если что – могу спровадить её в загробный мир! Хочешь?

-- Нет.

-- Я знаю – хочешь. Но не стану этого делать без твоего позволения… Как там поживают Ведагор и Орманд?

-- Орманд всё так же – бунтует. А Ведагор знает больше слов, чем может показаться на первый взгляд, -- сказал Нойманн. – Как-то я возился с ним одним из вечеров, и он спросил меня «где мои папа и мама?». Вопрос этот загнал меня в угол. Я никогда ещё не слышал от него чего-то настолько связного. Я ответил, что папа остался дома, а вот насчёт матери… Предпочёл сказать всю правду – что она умерла.

-- И как Ведагор отреагировал на это?

-- Мне пришлось объяснять ему, что значит «умерла»... Я спросил Ведагора, хочет ли он вернуться домой. На это он сказал, что ему всё равно – только маму жалко. Вообще, мы тогда поговорили с ним довольно обстоятельно. Он задавал вопросы, но реагировал ли он? Ведагор холоден. Он показывает эмоции, но не похоже, что испытывает их.

-- Изнанка изуродовала его, -- вздохнул Миробоич.

-- Он гораздо умнее и взрослее, чем я думал. Всё это как-то прошло мимо меня, поэтому я и удивился разговорам. Няньки говорят, что он с ними почти не общается. Со стражниками – и подавно. Ведагор стал говорить только со мной. Он понимает, что я – твой друг. Будет жаль покидать его, оставляя в Кратене. Он останется совсем один.

-- Я и сам не заметил, как он вымахал. Скоро Ведагору будет три года, и я всё это время был занят. С ним возилась Лиза…что ж, хорошо, что он хотя бы не сильно печалится по ней.

-- Он пытается изображать эмоции, потому что видит, как люди реагируют на разные вещи. Но получается у него неискренне, и иногда от этого бывает не по себе. Будто чудовище притворяется человеком. Недаром церковники боятся его – сына Антихриста. Они считают его дьяволом.

-- Мне и самому любопытно, кто из него вырастет…

-- С одной стороны, он может быть жестоким и безжалостным – он пытается разделать кошек, когда те попадают к нему в ручки. С другой стороны, он вряд ли делает это из злобы, а чтобы творить настоящие жестокости – нужны эмоции. И в самом деле – любопытно, каким он станет.  

-- Кем станет Ведагор, искажённый Изнанкой – мы узнаем только через двадцать лет. Но вот как стал беспросветным ублюдком ваш драгоценный Конрад фон Нойманн, родившись при этом в семье фанатичных христиан – вот этот вопрос куда интереснее. Знаешь ли ты Конрада? – спросил Камил. Вальдемар скривился лицом.

-- А что такое? Тебе довелось повстречаться с этим проходимцем? Я слышал, мятежники наняли его сброд – насильников и грабителей.

-- Конрад теперь со мной. Он был ранен и пленён, но я его зачем-то спас. Конрад неуправляем. И при этом не спешит рассказывать мне о своём прошлом. Кто он? И за что его изгнали из Престола? Должно быть, твой отец Хартвиг не рад подобному родству?

-- Конрад – мой дядя. Младший брат моего отца. Непутёвый брат…

-- Насколько непутёвый?

-- Настолько, что я предпочёл бы забыть о его существовании. Он – позор нашей семьи. Клеймо. Отребье. Плешивая собака.

-- Не томи – рассказывай подробно. Мне приходится иметь дело с этим «позором».

-- Я не так уж много о нём знаю – лишь из редких разговоров родни. Конрад с малых лет был неуправляем. Говорят, он убил своего воспитателя в восемь лет – за то, что тот не позволял ему шляться по улице ночью.

-- Я тоже недолюбливал своих учителей.

-- Бурхард, мой дедушка и, соответственно, его отец, пытался воспитывать Конрада. Но тот сначала не слушался, а потом, когда научился махать кулаками, вовсе дал отпор. Кажется, ему было всего десять. Он побил своего отца – видного рыцаря – ещё будучи мальчишкой. Он, говорят, был силён.

-- Он – богатырь.

-- Сверстники сильно страдали от него. Командир Мейнард, может помнишь его, едва не лишился жизни во время драки с ним… Конрад, вроде бы, водился с оборванцами-беспризорниками – аристократы ему не нравились, потому что ценили больше ум, чем грубую силу. Да и Конрад был слишком дерзок – манерности ему недоставало.

-- Это уж точно.

-- Ему не было суждено унаследовать земли – всё уходило к моему отцу, как к первенцу, а учёба и стремление к высшему свету Конраду было неинтересно. Он воровал и грабил, как какой-то бандит, будто ему не хватало золота в нашей сокровищнице, и при этом пользовался неприкосновенностью, какую ему предоставлял любящий отец.

-- Выходит, притеснённый младший брат. Что ж, я тоже – младший.

-- И если Конрад не любил аристократов, то любил аристократок. Последней его ошибкой было домогательство до красивой баронессы, ночевавшей в нашем родовом замке, как гостья. Конрад тайно проник в её покои, а затем взял силой. Её стража сбежалась на крики, но Конрад всех перебил – и снова взялся за своё грязное дело. Его, разумеется, всё-таки взяли. Он силён, но не всесилен. Бурхард в ярости велел палачу высечь сынка кнутом, что значило гибель, но Конрад пережил наказание, зарастив свои раны в темнице. Тем временем баронесса понесла от него, но решила покончить собой – не пережила позор. О свадьбе не могло идти и речи. Родственники баронессы требовали жестокого наказания.

-- Но Бурхард снова выгородил своего сынка?

-- Не совсем. До этого Конрада вызывали на дуэль. Насколько я помню – его вызывал святой воитель – тайный ухажёр баронессы. И всё равно Конрад сумел того убить. Не знаю, правда ли это – может ли вообще человек убивать симбионтов?

-- Если этот человек – Нойманн. Да и я отправил на тот свет немало рыцарей. Ты же видел штурм? Симбионты тоже состоят из плоти!

-- Возможно. Во всяком случае, Бурхард не стал мириться с позором. Это событие отбрасывало тень на всю семью. Чтобы как-то откреститься от злодеяний своего отпрыска – он отрёкся от Конрада и, чтобы тот не мозолил глаза, отправил того в Дикую Тайгу, сторожить подступы к вампирскому Краю. Правда, и там Конрад долго не протянул.

-- И чем он провинился в гарнизонах?

-- Этого я, увы, не знаю. Никто не знает. Это было далеко, и спрашивать нужно у тех, кто с ним служил в этой глухомани – тебе ведь как раз по пути. Всё закончилось тем, что Святой Престол объявил за голову дядюшки награду. После того, как Конрад унёс жизни нескольких святых рыцарей.

Они провели в разговорах немало времени и могли бы провести ещё больше, но Камилу следовало вести войско мёртвых по реке-Смородине и при этом беречь свою сонливость – иначе он проведёт во сне слишком много времени, тело отдохнёт и придётся прибегать к отварам.

-- Не помочь ли тебе? – спросил Вальд. – Всё-таки, я твой подданный.

-- Не осложнит ли это тебе жизнь в Кратене?

-- Меня до сих пор считают за святого, пусть и помогающего некроманту. В этом, пожалуй, главная странность церковников – если есть нимб, то человек считается святым, и они отказываются признавать обратное, ведь тогда их догмы рухнут. Благодаря этому, однако, меня научили некоторым вещам, ведь они думали, что пусть я и твой подданный, но в первую очередь – святой. А святые не могут помогать некроманту и раскрывать перед ним все свои секреты.

-- Кажется, скоро они во многом разочаруются. Нет, Вальд. Твоя помощь мне понадобится чуть позже. Сейчас я не хотел бы никого посвящать в свои задумки. Встретимся позже.

-- Тогда до встречи, друг.

Камил ушёл прямиком через Зазеркалье и проник во сны дружинника-добровольца на уже далёкой ладье. Смеркалось. Речная флотилия постепенно приближалась к крепости Лисичей и за полдня пути она забралась достаточно далеко. Дружинники управляли судном днём, а Камил перенимал управление ночью – и тогда мертвецы управляли парусами и без устали гребли многочисленными вёслами, тогда как сова кружила в небе, высматривая препятствия впереди.

Ладьи развивали неплохую скорость и поддерживали высокий темп. К следующему полудню они придут к крепости Вуичей, преодолев три сотни вёрст.

За очередным изгибом реки Камил увидел несколько парусных лодок, пришвартованных к берегу, на котором королевские кондотьеры разбили лагерь. Не больше тридцати человек. Лодки были загружены провиантом – наёмники везли продовольствие к крепости Лисичей и ещё не знали, что их ждёт впереди.

Мертвецы ступили на берег.

**

Спасибо за поддержку штанов!)

Юрий Владимирович 1000р "Щёлк. Достойно. уровня Пратчета, Спасибо!" Ответ: спасибо!

Фио Замаж 1000р "на разбан Димки"

Сергей Лукьянчиков 500р

Алексей Владимирович 500р "За подъём темы о пользе ретрансляторов!" Ответ: хехе

Константин Викторович 300р "темнейшему"

Темнейший на АТ: https://author.today/work/442378

Только после того, как в донжоне никого не осталось, Камил проснулся и  вышел из сновидческого терема. Он смеялся, чтобы слышали все – и смех его был радостен. Никто доселе, ни один некромант, если верить летописям, не использовал этот способ управления мертвецами на большом расстоянии при помощи Дверей. Некроманты всегда ходили в атаку вместе с мёртвыми, либо управляли трупами в пределах своих сновидческих возможностей. Во всяком случае, он не нашёл описаний этого метода ни в хрониках, ни в военных трактатах. С другой стороны, метод этот мог удерживаться предками в тайне, а затем знания были утеряны и затем метод переизобрёл Камил…

Миробоич опоил дружинника-добровольца снотворным, чтобы сон бойца был глубок даже в преддверии штурма, и чтобы тот не проснулся в самый ответственный момент. В густой темноте мертвецы поднесли спящего дружинника под самые стены крепости Лисичей – и никто их не заметил, ведь ночь была поразительно темна, а факела не могли осветить слишком далеко; вдобавок ко всему факела слепили тех, кто ими пользовался.

Это тело, в защищённом гробу, подвели под стены на самый берег реки-Смородины под надёжной охраной, чтобы разведчики-лазутчики не смогли пробиться к спящему и убить его вместе с некромантом. Таким образом, Дверь оказывалась надёжно защищена от физических атак, пусть и оставалась уязвима для атак сновидцев, если бы те явились в сон именно этого дружинника.

Ведьма Алина согласилась сторожить сон дружинника на тот случай, если явятся сновидцы Престола – тогда она должна была проснуться и предупредить Миробоича при помощи горна.

Одну половину крепости Камил покрыл из передвижного терема, а другую – из гроба с дружинником. Он проверил, дотягивается ли он до всех частей крепости-городка, и приступил к делу.

Сложнее всего было провернуть всё быстро – чтобы гарнизон не взъерошился раньше, чем нужно, иначе утратилась бы внезапность. Ещё днём Камил разведал крепость, начертил её план, обозначил все караулы и расположение отрядов, а затем принялся думать, как враги начнут действовать во время атаки. Он просчитывал вероятные ходы каждого отряда, и на местах наиболее вероятного передвижения и переброски подкреплений Камил рисовал символы огненной ловушки – что тоже было сделать непросто в теле мёртвой крысы; но посвятив некоторое время практике, он принялся за работу с наступлением темноты, когда по лагерю бродило меньше всего народу.

Нужно было начертить эти символы, заблокировав отряды – это позволило выиграть время; и одновременно с этим следовало отравить командиров, обезглавив гарнизон. Камил даже сделал чуть больше, чем следовало – он обратил сотника в Одержимого. Ему удалось заманить того в нужные двери Зазеркалья, откуда тот провалился прямиком в ад. Камил видел чёрную насекомообразную тварь, что поменялась с душой сотника местами, укоренившись в его теле – то было воистину зловещее существо, а ведь Камилу вскоре придётся иметь дела с подобной нечистью, когда он возьмётся за эксперименты над Конрадом…

Важнейшую роль сыграли подготовленные днём крысы и птицы с вживлёнными в черепа иглами, смазанными изнаночным ядом. У командиров почти не было шансов уцелеть.

Мёртвые орлы и коршуны выдирали из стен факела, погружая крепость в черноту – и тогда особенно хорошо раскрывалось главное преимущество мертвецов над живыми – они видели всё, что видел некромант, а некромант видел всё очень хорошо – огромными глазами мёртвой совы, которую накануне подстрелили охотники. Глаза хищной птицы собирали так много света, что в крепости было достаточно оставить всего несколько факелов – и тогда было видно всё поле битвы сразу – оставалось лишь командовать мертвецами на всех направлениях одновременно – и это было ещё сложнее, чем поспешная подготовка.

И всё же атака удалась. Взаимодействие всех видов мёртвых тварей вместе с  использованием особенностей Изнанки и Зазеркалья дало свои плоды – крепость пала. Это и была та самая новая неочевидная комбинация возможностей, о которой столь напряжённо размышлял Камил по пути к крепости – он многое перебрал в уме, прежде чем нашёл выход.

Миробоич собрал баронов и въехал за стены.

-- Неужели вы захватили крепость? – удивлялись бароны. – Так быстро? Да ещё и не бросив наши дружины в бой?!

-- Бросать в бой живых было незачем, -- снисходительно отвечал Миробоич. -- Мне важно, чтобы ваши дружины пережили эту войну без потерь. Чтобы затем вернуться в ваши владения и нести службу, защищая рубежи непобедимого Царства. Мертвецы уберегут сотни – нет – тысячи жизней. И война станет трагедией лишь для наших врагов, тогда как мы с вами будем делить этот мир, наслаждаясь его несметными богатствами.

-- Слава Царю! – воскликнули бароны от радости.

-- Но победа казалась нам невозможной! Наше положение ведь было безвыходным! В эту победу просто не верится!

-- Не существует безвыходных положений, -- ответил Камил. – Всегда есть бесчисленные возможности, десятки выходов и сотни вариаций. Просто не каждый способен их увидеть. И не каждый о них знает. Запомните – что бы за напасть не произошла – из неё всегда можно выбраться победителем.

-- Вы величайший полководец! – Драган Лисич слез с лошади и вдруг преклонился перед Миробоичем. -- Вы свершили невозможное! Вы захватили мою крепость всего за половину ночи, тогда как я думал вовсе, что этого не удастся сделать и за неделю! Я хочу выразить вам безмерную благодарность!

-- Тогда выразите эту благодарность беспрекословным подчинением мне, -- сказал Камил, обращаясь ко всем. – Чтобы у баронов Царства стало больше веры в собственного Царя. Я непобедим. Надеюсь, вы все поймёте это как можно скорее. Возрадуйтесь же, что вы мои союзники, а не враги!…

Камил наслаждался победой, наслаждался удивлением в лицах соратников. Он чувствовал себя всесильным.

-- А теперь – к делу, -- сказал он. -- Мне понадобится помощь ваших людей. Нужно развесить трупы кондотьеров и слить с них кровь. Надеюсь, дружинники отбросят своё суеверие и излишнюю религиозность – иначе в следующих штурмах будут идти в атаку сами.

Драган Лисич лишь попросил Камила проводить ритуалы за пределами крепости, чтобы не портить землю кровавыми лужами – его дружинники помогли быстро вынести трупы в поля у стен. Там же и растянулись столбы с канатами.

Улочки и огороды были усеяны трупами королевских наёмников. Часть кондотьеров Камил всё же взял в плен, чтобы молодым вампирам было, что сожрать в пути, не прибегая к убийствам крестьян. Выжившие с ужасом взирали на кошмарные ритуалы некроманта.

Был захвачен небольшой речной флот. По всей видимости, Младан Дальнич держал основную часть флота вблизи своей столицы, под собственным боком, а эту часть оставил для контроля над рекой у крепости Лисичей и для срыва осады.

Ведьма сказала, что во сны дружинника так никто и не заходил. В лагере сам Камил тоже никого не видел. Возможно, штурм обошёлся без наблюдения сновидцев Престола, а это значит, что на какое-то время удастся сохранять секреты – предыдущие секреты были разоблачены и именно поэтому Камил поначалу встретил серьёзный отпор.

Вампиры жадно хлебали кровь из распаханных глоток. Все они были перемазаны в крови, и их знакомые и друзья из гвардии ужасались, во что те превратились всего за несколько ночей.

-- Ну что, Корнелий?! – спросил Камил, когда повстречал древнего вампира. – Я достоин сравниться с твоим легендарным Юлием Кайсарем?

-- Гордость может ослепить тебя, -- ответил вампир. – Но штурм и вправду был неплох.

-- Неплох! – рассмеялся Камил. – Да Кайсарю просто повезло, что в его врагах не было такого стратега, как я!

-- Что ж, ты уже вполне превзошёл Юлия хотя бы в своём неуёмном хвастовстве. Поздравляю тебя, Камил Миробоич.

-- Ехидный кровосос. Это мне в тебе и нравится!

-- Превосходишь ли ты его в остальном – покажет время. Ведь Юлий выигрывал не только единичные битвы. Порою можно победить во всех сражениях, но при этом потерпеть поражение в войне. У тебя, тем временем, число врагов хоть и поубавилось на одну тысячу, с чем я тебя радостно поздравляю, но что значит эта тысяча в сравнении с десятками и сотнями тысяч остальных врагов по всей Атлантиде, готовых наброситься на тебя?

-- Умеешь же ты портить вкус победы! Впрочем, тебе его мне не перебить даже своей самой горькой желчью – настолько эта победа была сладка!

-- Сладкое обычно имеет способность к брожению. Не опьяней.

-- Поэтому и наслаждаться нужно быстро, сию же минуту, не оставляя на потом! Печалиться же я буду под стенами очередной крепости.

И даже ведьма подошла к Миробоичу, чтобы немного поговорить.

-- Кажется, ты совершил что-то очень умное, -- догадывалась она. – Я не разбираюсь во многом из того, что ты умеешь, но вокруг только и разговоров о том, как ты разгромил королевских наёмников, словно котяток.

-- И если бы ты была согласна убивать людей – мы бы захватывали с подобным бескровием все крепости на нашем пути.

-- Может быть. Но ты отлично справляешься и без меня.

-- И даже так я вижу в тебе очень важного союзника. Без тебя я бы не отважился бродить по Дверям. Благодарю за то, что ты сторожила сны спящего дружинника.

Бывший предводитель дикарей Конрад не спал. Он тоже не ожидал, что некромант возьмёт крепость настолько быстро, хоть был наслышан о молниеносном наступлении в Лунном Герцогстве. Нойманн облачился в свои тяжёлые доспехи, в которых он становился похож на одного их Железяк, если бы не медвежья шкура с пастью-капюшоном, и, преодолевая зудящую боль, отправился в крепость, несмотря на возражения приставленных к нему для охраны гвардейцев Цветана.

-- Мне нужны бабы! -- заявил он, когда отыскал Миробоича.

-- Так женись на ком-нибудь.

-- Я дикарь, но не идиот. Да и одна баба меня не переживёт!

-- И чем я могу тебе помочь? Я похож на бордельного заправлялу?

-- Нет, я пришёл требовать твоего одобрения. Я хоть и не участвовал в штурме, но крепость была захвачена благодаря моему совету.

-- Ты и вправду так думаешь?

-- Да, и я требую награды.

-- Ты не отплатил старый долг, а уже требуешь поверх всего ещё и награды?

-- Чего тебе стоит отдать мне сисястую крестьянку?!

-- Репутации, -- сказал Миробоич и пригрозил пальцем. – Ты будешь делать, как я скажу. Если возразишь – отправишься на корм к собакам. Надеюсь, я ясно выразился.

Едва Конрад дёрнулся – Корнелий преградил дорогу к Камилу.

-- Сделаешь ещё шаг – и ты станешь одним из бродящих трупов, -- сказал вампир.

-- Твоя холодная задница тоже сгодится, грызун,  – ухмыльнулся ему Конрад, и Корнелий вынул меч. Однако Миробоич отпихнул вампира в сторону и вышел вперёд сам.

-- Ты что-то хотел мне сделать? Я правильно понял? – спросил он с вызовом.

-- Хотел… помочь вам, господин. Развешивать трупы, -- нашёлся Конрад. – Вон сколько у вас работы. Я думал, что если подойду к вам ближе, то смогу помочь.  

-- Если хочешь помочь, то избавь меня от своей компании, -- сказал Камил. -- Проваливай. Тобой я займусь позже.

-- Да, господин, -- поклонился Конрад. Он бросил на Корнелия недобрый взгляд и отправился, в сопровождении гвардейцев, обратно к лагерю. Послышался тихий треск расслабляемых луков – Плечистые в ночном мраке, выставленные по периметру, уложили стрелы обратно в колчаны.

-- Ты и вправду хочешь сделать из него симбионта? – спросил Корнелий. – Этот пень с глазами неуправляем. Он опасен.

-- Долго он всё равно не протянет, -- безразлично ответил Камил, возвращаясь к своим делам.

Битва за крепость Лисичей принесла Камилу не более трёх сотен потерь, из которых две сотни пришлись на реку-Смородину – трупы вытащить со дна так и не удалось, да и Камил смирился, приказав им успокоиться навеки, замерев на дне – рыбы обглодают трупы, а кости перемешаются с илом. Из тысячи кондотьеров гарнизона для поднятия годилось семь сотен, что с лихвой покрыло все потери. Хоть королевские наёмники потерпели поражение, но они всё равно сражались очень хорошо – просто у них не было шансов. Мёртвые пикинёры пригодятся для отражения атак бронированной конницы Престола или железных катафрактариев Империи.

Дружина Смерти теперь равнялась пятнадцати сотням, из которых девять были привязаны к кольцам – по две сотни на каждое. На пальцах скоро не останется места...

Требовалось очень много соли – обоз с нею увеличивался с каждым днём, после каждой деревни, но Камил не знал, успеет ли закончить кампанию к намеченному сроку, до того как настанет весна. Зима в Лесной Дали была нынче мягкая, с Синего Моря приносились тёплые ветра, и весна могла наступить итого раньше. Война может быть проиграна только из-за оттепелей, когда трупы сгниют.

На стенах крепости Драгана Лисича оставили гарнизон в четыре сотни. Войско Цветана же отправилось на север через городок Тодоровичей – князю предстояло осадить монастырь, не предпринимая никаких штурмовых действий без особого приказа. Камил же остался у крепости вместе с Вук Вуичем и Драганом Лисичем – эти бароны и их приближённые рассказывали Царю об устройстве речного флота и о том, как ведутся битвы на воде.

Камил осознавал, что совершенно ничего не смыслит в речных битвах, и даже в том, как управляться парусами или вёслами, как держать ладью так, чтобы её не прибило к берегу или не вынесло на мель. Пришлось брать с собой старых волков, хорошо разбиравшихся в этом деле.

Драган Лисич был хорош в речном судоходстве, будто родился в лодке, а Вук Вуич знал, как устроена его крепость, на стенах которой мятежники оставили, вероятно, ничуть не меньше войск, чем в крепости Лисичей.

-- Река позволит вам перебросить войска в кратчайшие сроки, -- рассказывал Драган Лисич. – Мы можем плыть и днём и ночью, если у вас есть отвары, позволяющие видеть в темноте. Ладьи будут идти по течению, а это очень хорошо – это ускорит путь! Мертвецам не требуется уют – они могут просто стоять на палубе, как дубы в лесу, прямо под открытым небом без потребности во сне. Это позволит разместить даже на имеющихся ладьях едва ли не всю вашу мёртвую армию... И тогда мы внезапно появимся перед стенами Вуичей или под стенами столицы – как вы изволите, повелитель.

-- Мы ударим с воды, -- кивнул Вук Вуич. – Этого они точно не ждут. Они вряд ли прознали о том, что мы захватили флот и крепость Лисичей. Это может сыграть нам на руку.

-- Всё зависит от сновидцев, -- сказал Миробоич. – Но задумка мне всё равно по нраву. Так мы и поступим – нанесём стремительный удар. Великая река-Смородина поможет нам.

Девять сотен мертвецов отправились вплавь под охраной дружинников Драгана Лисича и Вук Вуича. Мертвецы сбились на палубах очень плотно, плечом к плечу, что было не протолкнуться, зато, в отличие от живых, можно было перебросить сразу огромный отряд. Опытные дружинники управляли кораблями на случай, если Миробоич потеряет контроль над застывшими покойниками. Камил же остался в безопасных и уютных опочивальнях под охраной Железяк, вампиров, склочного громилы Конрада и ведьмы Алины, помогавшей ему с охраной Дверей спящих добровольцев, согласившихся пролежать в гробах под охраной покойников несколько суток подряд.

Предстояли бессонные дни и ночи, но Камил запасся снотворными отварами. Тогда-то Вальдемар и почтил его визитом.

-- Здравствуй, Камил, -- Нойманн заявился без былой осторожности. – Давно не виделись. И у меня снова для тебя только плохие новости из Святого Престола.

-- И всё равно я рад тебя видеть, Вальд! -- улыбнулся Миробоич. – Рассказывай, что же стряслось?

**

Спасибо за поддержку штанов!)

Иван Артурович 3000р "Прочитал спасителей взахлёб!)) ещё пж!))"

Руслан Рубинович 1000р "спасибо, красиво"

Константин Викторович 300р "теснейшему"

Темнейший на АТ: https://author.today/work/442378

С мертвецами будет чуть сложнее. Но тех всего тысяча, да и Завида Неманич уверял, что некромант не умеет управлять покойниками, когда те оказываются за стенами. И если мертвецы прорвутся на стены, то это даже можно счесть за удачу, ведь их, отуплённых, немедленно окружат копейщики и отлично бронированные ветераны-сержанты, размещённые чуть позади стен для купирования неизбежных прорывов.

Подобной тактикой Хартвиг фон Нойманн сумел победить Камила Миробоича – магистр Престола столкнулся с мертвецами, и чернокнижник, несмотря на свою мощь, понес потери вдвое большие, чем святое воинство… а чем же кондотьеры, прославленные воины, хуже изнеженных святош? Королевство не раз сталкивалось со Святым Престолом на поле брани и не раз одерживало победу даже в открытом поле – насаживая конных рыцарей на острые пики, да разбивая их тяжёлыми алебардами.

В лагере некроманта вели спешную подготовку к грядущему штурму. Разведчики, коим незаметно удавалось выбраться за стену вплавь, проникали в тыл и видели, как дружинники сколачивали тараны и защитные «домики». Осадные орудия и передвижные «терема» ещё не были готовы в достаточном количестве, а значит вряд ли некромант отважится на приступ сегодня же. Но если и отважится, считали ветераны, то лишь на разведку боем, какую удастся отбить без труда.

Тем не менее, разведчики выражали мнение, что первый штурм свершится сегодня же. В лагере некроманта они наблюдали взволнованных дружинников – так бывает перед самым боем, когда бойцы узнают, что им вскоре предстоит столкнуться со смертью.

Но вот стемнело. Наступил вечер, за ним явилась ночь, а штурм так и не начался.

Из лагеря некроманта доносился шум, и всё было не похоже на то, что дружинники собирались спать. Но неужели они вправду пойдут в атаку посреди непроглядной ночи? Или они надеются, что Луна выглянет из-за туч?

Караульные не теряли бдительности. Кондотьеры готовились к отражению атаки, но чем дальше в ночь – тем меньше они ждали нападения, полагая, что штурм начнётся, но только утром…

-- Что с ним?! – в коридорах донжона вёлся обеспокоенный разговор между ветеранами.

-- Помер! Захлебнулся кровью! Красная пена изо рта, носа, ушей и глаз! Ничего страшнее я ещё не видел! Кошмарная смерть! Какая-то чертовщина здесь творилась! Похоже, его отравили!

-- Отведчик! А ну пойди сюда, тупой лодырь! – сержант схватил молодого бойца за ворот. -- Какого чёрта ты допустил отравление нашего капитана?! Почему не изведал его жратву или пойло?! Скажи мне – ты идиот?! Или просто хочешь бесславной казни?!

-- Виноват, сэр!… но капитан не звал меня! – взмолился боец. -- Он спал! Я не слышал никакого шума до тех пор, пока тот не стал захлёбываться кровью!…

-- У капитана вблизи нет ни единого сосуда с водой… -- кондотьеры задумчиво осматривали опочивальню. -- И еды не видно. Как же он тогда отравился? Чем?

-- Может, заболел чем-то?

-- Чем же? Чумой? Даже чума не столь страшна! Это наверняка отрава подлого некроманта!

Королевские сержанты отправились с докладом к командиру Роббину о том, что их капитан Ирвин – мёртв. В тёмном коридоре донжона, освещаемом факелами, сержанты наткнулись на своих соратников из соседнего шилтрона, охраняющего подступы к донжону.

-- Старина Роббин мёртв! – сказали они. – Нужно искать ему замену! Сперва хотим поговорить с сотником, чтобы он одобрил наше решение.

-- О, Боги! Ирвина, возглавлявшего наш шилтрон, мы тоже только что нашли мёртвым в опочивальне! Прямо на кровати!

-- Иисус-Христос, а с ним-то что стряслось?

-- Захлебнулся кровью!

-- Старина Роббин тоже!

-- Что же это может быть? Что за напасть такая?

-- Не знаем. Похоже, кто-то убивает наших командиров!

-- Капитаны нажрались какой-то отравы! А отведчики ничем не помогли!

-- Нужно что-то делать! Сообщить сотнику Неманича! Сообщить, что в поместье проник враг! Нужно немедленно найти предателей… Передайте, чтобы никто не прикасался к еде и питью до утра! Нужно послать отведчиков на кухню…

Вдруг с верхних этажей донжона донеслись крики. Послышался топот и грохот, а затем звуки возни на полу. Кого-то убивали.

Сержанты зарычали от ярости и ринулись к лестнице в надежде поймать «шпиона». В крепости происходило нечто странное, но со стороны главных ворот никакой паники не наблюдалось, а значит это вряд ли было началом штурма – скорее и вправду всего лишь проник лазутчик.

Но всё оказалось куда страшнее.

Сотник Завиды Неманича, оставленный здесь за командующего гарнизоном, сошёл с ума. Воин выбежал из дверей и набросился на своих дружинников-стражей. Он перебил почти всех, только одному удалось убежать – бедняга не знал, что делать, а обезумевший сотник бежал за ним и по пути бросался на служанок и на слонявшихся без дела пажей, кромсая всех кинжалом и раздирая зубами их глотки.

Лишь явившиеся на подмогу снайперы, караулившие у бойниц, усмирили сотника – они нашпиговали его болтами, когда тот ринулся на них, а потом кое-как забили клевцами.

Сотник, казалось, не чувствовал боли, и он оставил попытки зарезать снайперов лишь когда те проломили ему башку. Серьёзный арбалетный залп, способный успокоить любого, оказался почти бесполезным против озверевшего безумца.

-- И кто же теперь будет командиром гарнизона? – задались вопросом прибывшие на место сержанты. – Как бы наниматели не подумали, что мы его прибили! Как им объяснить, что он попросту сошёл с ума? Ох и горе нам…

-- Роббин и Ирвин мертвы! Говорят, что вдобавок ко всему умерли и Хадли и Марч… -- прибыли вскоре новые весточки. В крепости засуетились.

-- Кто-то намеренно убивает всех наших командиров! – догадались кондотьеры. – Срочно бить набат! Нужно всех предупредить! Нужно защитить оставшихся!

-- Отправим молодых к колокольне, пусть колотят! А пока нужно выбрать новых капитанов и главу гарнизона – пока не стало поздно!

-- И как мы их выберем?

-- Если капитан Ричард жив, то пусть он принимает решения!

-- Нужно сообщить ему о произошедшем! И защитить его от убийц!

-- Точно! И нам нужно торопиться!

В это время Ричард, последний капитан, возглавлявший оборону первых стен, рассекал мечом назойливых грызунов, атакующих его со всех сторон. Лезвие пронзало странных крыс, но Ричард не видел их крови. Его верные друзья-стражники захлёбывались кровью и падали на пол, когда грызунам удавалось уколоть их тонкими иглами, вбитыми в черепа.

-- Мёртвые крысы!! – осенило капитана. – Они проникают всюду! Они ядовиты! Подлый некромант хочет нас всех отравить!

Ричард бросился бежать, но едва он выбежал из избушки, как в спину его воткнулось нечто острое – то была небольшая пташка, поджидавшая снаружи…

Вскоре Ричард забился в конвульсиях, окружённый паникующими сержантами. Крысы разбежались по щелям, исполнив одно из своих предназначений.

Мёртвые крысы проникали всюду. Они укалывали командиров иглами с изнаночным ядом, и те валились с ног, захлёбываясь кровью из вспенивающихся лёгких.

Мёртвые орлы и коршуны вынимали факела из подставок на стенах, поднимали их высоко в небо и затем сбрасывали их в сугробы или в ледяную воду. В крепости становилось всё темней с каждым мгновением.

Но набат всё не звучал. Зато раздавались чьи-то истошные крики у колокольни.

-- Пожар! Пожар! Эдрик и Олден загорелись! Их подожгли, как свечку!! Несите воду!!

И каждый, кто подходил к колокольне, вспыхивал столбом и сгорал в страшных муках – сначала у входа, затем внутри колокольни. В конечном счёте молодые бойцы принялись бегать по крепости и кричать – никто не осмеливался добраться до колоколов, чтобы оповестить о начавшемся вторжении.

-- Некромант напал! Всем к оружию, братья! К бою!! Во имя Христа!

Завопили стражники, дремавшие в ладьях. Караульные были сброшены в воду. Факела на лодках гасли, шипели в воде, а моряки хрипели сквозь распахнутые глотки. Стена у порта погрузилась в кромешный мрак – птицы внезапно налетели на стену, схватив факела и перепугав снайперов. После моряков закричали стражники на стенах:

-- Мертвецы!! Лезут! На стены!! Помогите!!!

Покойники приставили штурмовые лестницы и преодолели половину высоты, прежде чем их заметили в непроглядной ночи. Никто их не видел, никто не знал, как они там оказались. Это было невозможно. К этому защитники оказались не готовы. На стене со стороны причала – с самой надёжной стороны выстроенной обороны – стражников было выставлено немного, ведь некромант не мог атаковать со стороны реки – у него не было флота!

-- Зовите подкрепления!! Враги уже здесь! Некромант пошёл в атаку!!

-- Да как он сумел прорваться?! У него же нет даже плотов!

-- Какая разница, болван?! Мертвецы уже здесь! Стреляй по ним, пока не забрались! Держать стену!!

Снайперы стреляли почти в упор, и они не могли понять, сколько же было всего покойников под стеной, однако вскоре кому-то удалось зажечь факел и сбросить его вниз. Круг света озарил десятки мертвецов. Зрелище повергло защитников в ужас. Последующие факела, сброшенные вниз, дали понять, что под стенами у пристани внезапно очутились сотни трупов…

Болты легко пробивали кольчуги и доспехи, пронзали сырые тела насквозь, но это не останавливало ледяных покойников. Мертвецы забрались на стену, и началось сражение. Загремела сталь.

-- Где подкрепления?! – вопили сержанты, рассекая покойников военными косами. -- Пусть тащат сюда подкрепления!! Мертвецов с той стороны – полно!!!

Наёмники знали, что сперва следовало рубить руки, а затем уже головы и ноги – только так можно было победить мертвецов. Но факела на стенах гасли, а мертвецам, кажется, свет был ни к чему. И лишь два зелёных глаза мелькали в небе – то была сова, кружившая над битвой.

Ил и коряги на дне реки-Смородины являлись серьёзным препятствием для мертвецов, шагавших по дну, но душе некроманта удалось частично разведать дно, насколько хватило души, и насколько можно было доверять её ощущениям в кромешной темноте под водой. Он нашёл своеобразную «тропу», где дно было твёрже всего, по ней Камил и провёл отряд тех, кого было не так жалко утерять – ещё не высушенных, ничем не выдающихся мертвецов. Им, однако, предстояла самая важная часть работы – штурм каменной крепости и донжона.

Покойники вышли из воды очень тихо – и ринулись через порт к каменным стенам крепости. Пара сотен из них безнадёжно увязла на дне, либо была смыта течением – на берегу Камил их не увидел.

Небольшая часть вышедшего из реки отряда бросилась к ладьям, в которых ждали своего часа моряки – большая часть из них спала, а караульные не сразу поняли, что это за люди бредут к их ладьям. Они думали, что это зачем-то вышли бойцы из крепости, и думали так до тех пор, пока не увидали водоросли, обматывающие посиневших покойников.

Покойники перебили стражников и закрепились на стене, продвигаясь по ней и разбивая всё новые и новые небольшие отряды сержантов и снайперов, подоспевавших на помощь. Везде мертвецов было больше, чем защитников, а поэтому вскоре мертвецы прорвались во внутренний двор…

Тем временем со стороны главных ворот донёсся гул сотен копыт.

-- Они идут на штурм!! Ночью!!

Кромешная темнота укрывала огромное войско нежити.

Разразилась ужасающая песнь, вселившая в сердце каждого испепеляющий страх.

-- Держать позиции!!

-- Нет! Нам нужно отступать!!

Защитники спорили между собой, ведь все капитаны были мертвы.

-- Они не прорвутся на наши стены, придурок! Мы выстоим! Нужно стоять насмерть, выигрывая время, иначе вся оборона дрогнет!

-- Я беру командование на себя, выполняй мой приказ! И мы – немедленно отводим отряды за вторую стену!!

-- С чего бы ты раскомандовался, трусливый выскочка?! Я тут – самый опытный сержант!!

-- А я был другом капитана!!

Арбалетчики стреляли вразнобой – по едва различимым силуэтам. Сокрушительного шквала не получилось, стрельба велась вслепую.

К вратам прискакало нечто большое. Едва сколоченный «терем» с тяжёлым тараном внутри.

-- Они у ворот! Бросайте туда людей! Да побольше!

-- Сам и веди туда своих подчинённых!! А нам нужно отступать! Эти деревянные стены слишком низки, чтобы терять на них свою жизнь! Ты слышал этот рёв? Нужно бежать!

-- Идиот!

-- Придурок!

В обезглавленном войске началась грызня. Сержанты выясняли, кто станет новым капитаном, чтобы возглавить свои шилтроны. Кондотьеры не могли быстро решить, стоять ли им до конца или отступать назад, за более надёжные стены, пока не стало поздно. И найдётся ли вообще место за теми стенами? Это знали только сотник и убитые капитаны, обсуждавшие планы обороны на бесконечных советах. Мелкие сошки же знали немногое, а когда враг стал действовать вовсе не так, как все ожидали – оборона посыпалась. Неразбериха посеяла даже в дисциплинированном войске панику…  

Защитники на стенах у ворот оказались сметены ураганной стрельбой из чего-то необычайно мощного – будто в руках атакующих располагались миниатюрные баллисты. Длинные стрелы пронзали кондотьеров насквозь. Арбалетчики были подавлены, а сержанты не сумели помешать приближению «терема».

Деревянные ворота смело лишь парой ударов тяжёлого тарана. Обычные люди вряд ли смогли бы орудовать подобной тяжестью – только монстры. Створки рухнули, а арбалетчики у ворот выдали синхронный залп в образовавшуюся прореху. Копейщики в зелёных плащах выставили перед собой лес копий, выстроившись полукругом и преградив путь в крепость надёжной стеной.

Высокие мертвецы-богатыри, орудовавшие тараном, упали на землю. Мощный встречный залп из длинных стрел выкосил добрую четверть кондотьеров, выстроившихся у ворот полукругом. Раздались крики боли и яростная ругань. Второй залп последовал вслед за первым почти сразу, а королевские снайперы едва взялись за перезарядку своих арбалетов, сваливаясь под натиском – даже их массивные павезы не выдерживали силы выстрелов…

Богатыри поднялись на ноги. Прикрываясь подобием щитов – то были двухметровые грубые громадины, наспех сколоченные из толстых досок – они врезались в паникующих кондотьеров и протиснулись вперёд, сокрушая защитников могучими ударами булав.

-- Где подмога?? Нужны подкрепления!! Идиоты! Сюда!!

Но было поздно. Богатыри расшвыряли баррикады, а в пробитые ворота ворвалась тяжёлая мёртвая конница, сметающая всё на своём пути.

Кондотьеры бросились ко вторым воротам, но было уже слишком поздно. Ворота закрывались трусливыми соратниками…

Отряды действовали разобщённо, каждый на своё усмотрение, пытаясь либо выстроиться в каре, либо перейти в отчаянную атаку. Мертвецы же не позволяли защитникам собраться вместе. Рассекали их на части, разбивали строй и убивали.

Атакующие не теряли времени на распри, а действовали сообща, словно одно целое. Мертвецы вовсе не отупели, пробившись в крепость, но и некроманта среди них видно тоже не было.

-- Сотник мёртв!!! Капитаны мертвы!! Что же делать?!?!

-- Спасаться!!

Мертвецы не штурмовали стену по всей длине стены, а бежали через пробитые ворота, минуя бесполезные баррикады. Защитники покидали стены, сделавшиеся теперь бесполезными, и бежали прочь, но отступать было некуда.

В коридорах донжона одна за одной разражались яркие вспышки. Казарма во внутреннем дворе была объята огнём, а едва проснувшиеся бойцы оказались заперты внутри, ибо все, кто устремлялся к выходу, тут же вспыхивали. Подкрепления застревали среди коридоров и оказывались изолированы на участках каменных стен – никто не решался идти вперёд.

На досках и булыжниках в самых неожиданных местах были начерчены мелом странные символы. Но кто их начертил?! Сержанты видели мелки со следами крысиных зубов. Некромант отлично подготовился, прежде чем напасть на крепость.

Мертвецы же словно знали, где можно было просочиться, не поджарившись. Они настигали изолированные подкрепления и закалывали кондотьеров копьями. Многие пытались сдаться, но мертвецы никого не знали пощады.

Вскоре покойники пробились в донжон.

-- Пожар!! Огонь полыхает!! – кричали кондотьеры, защищавшие купеческий квартал за вторыми стенами. Кто-то подпалил крыши домов. Им пришлось формировать пожарные команды, чтобы пламя не успело разбушеваться.

-- Бей!! – командовал сержант, едва сумевший возглавить толпу арбалетчиков у вторых ворот. Залпы болтов обрушивались на прорвавшихся мертвецов. Под большинством покойников были живые лошади, кои и являлись главной целью стрелков.

«Терем» с тяжёлым тараном, игнорируя бой за первыми стенами, стремительно подбирался к очередным вратам, а за ним бежал отряд Плечистых лучников, стреляющих по стенам в ответ – и стрельба их была в разы опасней стрельбы снайперов.

-- Баллиста!! – вопил сержант, пытаясь докричаться до стрелков на крыше донжона. – Где чёртова баллиста?!! Стреляйте по тарану!!! Пока они не пробились и за вторые врата!!

Но бойцы у баллисты уже давно лежали в лужах отравленной крови.

«Терем» проломил вторые врата. Плечистые смели залпом строй кондотьеров у ворот. Богатыри расчистили баррикады. Отряд Железяк прорвался за вторые ворота, сминая вражеские построения..

-- Отступаем в крепость!! Мертвецы прорвались и сюда!!

Но отступление обернулось паническим бегством – ворота крепости заскрипели, предательски закрываясь, но то были мертвецы, добравшиеся до барабанов. Королевские наёмники не успели отступить в каменную крепость, а запертых в ней бойцов явно не хватало для достойного отпора. Исход сражения был предрешён.

Ветераны, прошедшие множество битв, собирались в шеренги, растягиваясь меж домов и пытаясь остановить натиск тяжёлой конницы, однако бездумные мертвецы словно не замечали выставленные в их сторону копья, и крушили любой строй, насаживаясь на пики, но всё равно пробиваясь вперёд. Против мертвецов дисциплина и выдержка королевских шилтронов была практически бесполезна. На открытых пространствах кондотьеры ничего не могли противопоставить бронированной мёртвой коннице, а продуманная до мелочей атака некроманта сокрушила даже защитников на каменных стенах, прежде чем те смогли собраться.

Крестьянский городок был усеян свежими трупами, сопротивление там было полностью сломлено. Боярский городок полыхал огнём, на его улочках ещё звенели отчаянные сражения. Пристань опустела – и лишь покойники взирали на водную гладь с покачивающихся кораблей. Небольшой флот был захвачен. В непроглядном мраке погасшего донжона доживали свои последние мгновения одни из лучших воителей Королевства – последние мгновения, полные ужаса перед беспощадной нежитью.

Отряд вампиров, под предводительством Корнелия, ворвался за вторые стены. Кондотьеры уже ничего не могли противопоставить атакующим. Начался кровавый пир.

**

Спасибо за донаты!)

ProudBirdEagle 1000 р "Отличная история"

Шабаныч 500р "За мясную дубину)"

Константин Викторович 300р "темнейшему"

Мой телеграм канал: https://t.me/emir_radrigez

-- Дерьмо… -- бубнил Конрад где-то далеко позади. Он дрожал от лихорадки. – Полнейшее дерьмо… ненавижу… всех убью… трахну семейку Неманичей… прямо в отрубленные черепа своим новым членом… всех… до последнего младенчика… Дерьмо. Полнейшее дерьмо…

-- Что ж, не питаю иллюзий насчёт него, -- сказал Камил. – Я использую его в качестве расходного материала. Долго он вряд ли протянет. Мои эксперименты будут очень опасны. Настолько, что от былого Конрада не останется и следа – астральные существа истерзают его закалённую в боях душу, прежде чем я сумею найти нужный подвид паразита-симбионта. И останется, если нам не повезёт, только серая безвольная и плаксивая оболочка. Варвар не знал, на что идёт.

-- Он заслужит свои мучения, -- заверила Алина. – Чудо, что его дикари не добрались до меня. Темница – это последнее место, где они надеялись найти женщин. Но я слышала ужасные крики по всему городу… он – чудовище.

-- Чудовище получит свою долю, -- обещал Миробоич.

На недолгих стоянках ведьма не теряла времени даром и бралась за изготовление отваров – перед отбытием из городка она сразу же раздобыла необходимые ингредиенты. Камил поглядел на то, как Алина готовила целебные отвары, и пришёл к выводу, что знания из того самого травнического трактата не были столь же затеряны в веках, как некромантия.

-- Где твоя бабушка научилась всему этому?

-- От своей бабушки. А та – тоже от своей… и так до самого начала времён. От бабушки к внучке передавался дар.

-- Дар? И в чём же он заключается?

-- В том, что я сейчас делаю – лекарства, исцеляющие даже безнадёжно больных.

-- Чтобы сварить снадобья – дар не нужен. Этому может научиться любой.

-- Наверное…

Дружина Смерти неслась по дороге бегом. Январские ночи были очень длинными. Небо затянули тучи и на леса спустилась колючая непроглядная тьма.

-- Когда ты сделаешь меня сильнее? – спросил вдруг Конрад, когда нагнал Миробоича.

-- Ты, вроде, обещал, что будешь называть меня «господином» до самой своей старости?

-- Язык сломаю, -- буркнул Конрад.

-- Надеюсь, остальные обещания не останутся пустым звуком. Кажется, я пришил тебе жизненно важный орган, но взамен пока не получил даже уважения.

-- Извини, господин, -- сказал Конрад и тут же поморщился. – …Сейчас блевану! Какое мерзкое слово! Да и к чему оно?

-- Кажется, я начинаю понимать, почему тебя выгнали из гарнизона в Дикой Тайге. Не любишь подчиняться и признавать чьё-то главенство над собой?

Конрад промолчал.

-- В этом мы похожи, -- сказал Камил.

Камил пытался хоть немного скоротать путь во сне. В грёзах можно было вообразить перед собою очень многое и порою чрезвычайно реалистично. Голова всегда запоминала гораздо больше деталей местности, чем ты мог вспомнить в реальности, будто открывались самые глубины памяти. Камил давно заметил эту особенность сновидений. Этим же методом Камил пытался вспомнить страницы утерянных в сожжённой библиотеке книг. Однако глубины памяти раскрывали вовсе не абстрактные символы и буквы, а лишь то, что имело внятный образ. Сами страницы были расплывчаты, и больше вспоминались лишь незначительные детали, вроде запаха от стеллажей, ощущения на пальцах от древней обложки, или вовсе пенье птиц за окном в тот момент, который Камил пытался восстановить.

Поэтому он оставил неудачные попытки вспомнить трактат о перемещениях в пространстве, а взамен этого нарисовал воображением крепость Драгана Лисича с тройными стенами – и крепость оказалась близка к настоящей, какой он её видел с высоты птичьего полёта.

Камил воспроизвёл грядущую битву, пытаясь отработать наилучший план сражения.

И сколько бы он не штурмовал воображаемую крепость – всегда нёс огромные потери. Хоть это и было лишь отражением его страхов и беспокойств, а не реальным отражением действительности, однако крепость и вправду была очень сложной и казалась неприступной, особенно с тысячей защитников на стенах.

Алина. Ведьма появилась во сне неожиданно. Камил принял бы её за обыкновенную декорацию, возникшую случайно, если бы не её чрезмерно разумное поведение – она была удивлена тем, что Миробоич умеет управлять своими сновидениями. Она замерла, наблюдая развернувшуюся перед ней кровавую битву: мертвецы отсекали кондотьерам головы, из рассечённых животов вываливались кишки, грохот стали оглушал, а крики умирающих приносили на сердце серую тоску.

Ведьма была ошеломлена жестокостью, а потому не развернулась к выходу сразу, а замерла, и Камил преградил ей путь.

Девушка проникла в сон Миробоича, но для неё оказалось неожиданностью, что сон этот оказался полностью осознанным. Она думала, что Камил всего лишь некромант.

-- Почему ты не рассказала, на что способна?

– Потому что мне сначала нужно было увидеть твои сны, -- ответила она. -- Чтобы узнать какой ты человек на самом деле.

-- Узнала?

-- Что ты делаешь? Смотришь, как люди умирают? Зачем?

-- Это крепость Лисичей. Скоро предстоит её штурм. А я отрабатываю тактики.

-- Неужели впереди столько ужаса…

-- Это война. Таковы мои сны. Это всё, что ты хотела узнать? Ты проникла в мой сон без спроса. Может, ты хотела меня убить?

-- Зачем мне убивать того, кто меня спас? – спросила ведьма. -- Правда, это было лишь из любопытства. Извините, если я вас оскорбила. Мне и правда не стоило этого делать…

-- Извиняю. Но лишь на первый раз. И то – потому, что ты красива, -- сказал Камил. -- Я бы с удовольствием показал свои сны тебе, но уже давно не видел их и сам. Я вижу лишь управляемую выдумку вот уже последние два-три месяца…. но можно ли это считать за сон?

-- Почему же вы не спите полностью? Боитесь кошмаров?

-- Меня преследуют сновидцы Престола. Они хотели убить меня во снах… На что же ты ещё способна? Что ты ещё скрыла от меня?

-- Больше ничего.

-- Владеешь ли ты Ясным Светом?

Но ведьма многое не знала, а если и знала, то называла всё своими именами. Алина была способна выходить из тела, проникать в чужие сны и управлять собственными, и считала это способностью, присущей исключительно ведьмам. Ясным Светом она не владела, зато душа её была способна улетать довольно-таки далеко от тела…

-- В этом и заключается мой дар, -- говорила она.

-- Увы, но и это тоже – не дар, -- возразил Миробоич. -- Этому может научиться любой.

-- Да нет же. Моя бабушка говорила, что это умеют делать только ведьмы!

-- И всё же я не ведьма, -- заметил Камил. -- А при этом именно так и научился – по чужим наставлениям. И мои соратники тоже учатся по моим советам, пусть и с переменным успехом.

-- А я думала, что это – дар...

-- Не спорю, в этом деле есть таланты. Например, сновидцы Престола – те полудурки умеют многое в мире сновидений, но они никого не сумеют этому обучить. Потому что у них всё это получалось спонтанно с самого детства, когда те только начинали летать в мире сновидений, а потом лунатить, случайно подхватывая в Зазеркалье безобидных сущностей. Это юродство в Престоле считается святостью. С таким успехом святым можно было обозвать и меня, некроманта, и тебя – ведьму, которую едва ли не казнили инквизиторы.

-- Откуда ты всё это знаешь? Твои родители – волшебники?

-- Я многое прочитал, пока учился в Ветрограде. Нашёл нужные книги, спрятанные на стеллажах. К тому же у меня был хороший наставник.

-- Был?

-- Его сожгли на костре.

-- Жаль, что мир так устроен. Жаль, что люди рады жить в заблуждениях и предрассудках.

-- Люди – тупицы. А правят этими тупицами чаще всего такие же тупицы, потому что умников никто не терпит. Но у нас есть шанс всё изменить – и построить государство, где будут править мудрецы. По крайней мере, такова наша общая цель, помимо той, чтобы выжить среди бесчисленных врагов, окруживших наше Царство как раз из-за тех самых заблуждений, предрассудков и, конечно, жажды наживы.

-- Получится ли? Ведь пока мудрец думает и размышляет, как ему лучше всего поступить – дикарь крушит и ломает.

-- Поэтому я и стараюсь быть дикарём-философом, -- нашёлся Камил и Алина рассмеялась.

Алина умела ходить по Зазеркалью, но не погружалась в него глубоко из справедливых опасений столкнуться там с чудовищами, а потому и с другими сновидцами никогда не виделась. По крайней мере, если верить её словам.

Утром Дружина Смерти подошла к крепости Лисичей – у её стен уже расположилось живое войско под предводительством князя Цветана.

В крепости засуетились: вот и мертвецы явились на осаду вместе с некромантом. Кондотьеры глядели меж зубцов. Командиры готовились к отражению атаки, покрикивая на бойцов. Никто не насмехался, ощущая себя в безопасности на стенах – враг тоже понимал, что ему придётся нелегко, а потому был предельно серьёзен.

Бароны округлили глаза, едва разглядев странное знамя, возвышающееся над Дружиной Смерти – то был обветренный труп Огнеяровича, насаженный на кол. На лице убитого мальчишки застыли ужас, боль, сожаления и печаль. Мертвецы воткнули это «знамя» прямо посреди лагеря, чтобы все могли увидеть – вот что ожидает предателей.

Цветан Дальнич опечалился, когда увидел своих мёртвых богатырей.

-- Что же с ними случилось?! Как же так?!

-- Подлые мятежники использовали стрелы с ядом – отвечал Камил. -- Они хотели убить меня, но богатыри отважно заслонили меня своими телами и погибли геройской смертью!

-- Чтоб все предатели были прокляты!!!

И в эту красивую сказку охотно верили. Богатыри сложили головы, самоотверженно защищая государя, но теперь они продолжат службу в рядах его мёртвой гвардии. Лишь в лицах немногих Камил прочитал тень сомнения – ведь если мёртвые богатыри сильнее, то зачем некроманту оставлять живых?

Не меньше бароны и командиры были впечатлены новыми вампирами. Надежда загоралась в их сердцах, отчаявшихся при виде тройных стен:

-- Теперь-то мы точно победим!

И хотел бы Камил надеяться лишь на грубую силу, но даже пятерых мёртвых богатырей и восьмерых вампиров было недостаточно, чтобы полностью переломить ход грядущей битвы в свою пользу. К тому же вампиры были неопытны и вряд ли могли потягаться даже с самыми дрянными симбионтами Престола, ведь Корнелий отбирал их не по боевым заслугам, а по уму. У них просто устанут руки рубить тысячу кондотьеров, а случайные арбалетные болты будут вонзиться в их спины точно так же, как в спины обычных людей, особенно когда те будут карабкаться по приставленным лестницам или когда будут перебегать от избы к избе.

Камил начал день с совещания в главном шатре. Он собрал баронов и сотников для обсуждения положения.

Тысяча кондотьеров за добротными стенами могла легко проредить войско настолько, что дальнейший поход вглубь Лесной Дали потеряет всякий смысл. Это сражение будет проиграно, если даже Камил всё-таки возьмёт крепость, но понесёт при этом потери несовместимые с продолжением похода – а это был наиболее вероятный исход, которого и опасались бароны – особенно Драган Лисич, знавший силу своих стен.

-- Их оттуда не вытравить, -- сказал Лисич. – Атаковать можно только со стороны ворот, но стены там крепче всего и людей больше, потому что все знают, откуда мы будем атаковать – это ведь очевидно… а с других сторон мы атаковать не сможем, потому что там ледяная река и вражеский флот. Как бы я ни хотел отнять свою крепость, но я не знаю, как же мы отобьём её.

Мужики Цветана уже возводили передвижные терема с таранами – осадную башню же строить было бесполезно, по крайней мере, для первых двух стен, небольших и деревянных. Цветан поинтересовался, следует ли возводить башню, ведь её можно будет провести к каменной крепости пусть и разобрав ворота на её пути, но Камил сказал, что та не пригодится. Штурм пройдёт быстрее, чем её успеют построить. Пригодился бы требушет, но на его изготовление тоже уйдёт уйма времени. Камил не мог позволить себе ведение длительной осады, да и подвоз провианта по реке сильно осложнял осаду.

Тодорович, увидев Конрада и узнав, что же тот натворил на улицах его городка, пришёл в бешенство и потребовал немедленно казнить дикаря. Камил, разумеется, ответил отказом, на что Тодорович невообразимо оскорбился.

-- Собак нужно убивать!!!

-- Тогда я легко могу тебя придушить, щенок, -- ответил Конрад. Тодорович разозлился ещё сильней и принялся браниться, оскорбляя дикаря. Но Конрад легко парировал все его выпады одним лишь предложением:

-- Я измотан, едва держусь в седле и даже ссу с трудом, -- сказал Конрад. --  И поэтому думаю, маменькин ты сыночек, что шансы наши равны! Поэтому я бросаю тебе вызов. Выбирай оружие, от которого собрался подыхать… Что? Ты испугался? Меня? Раненного калеку? Какой же ты барон, если не можешь отвечать за свои слова?

Тодорович и вправду растерялся. Он ведь слышал про зверства Конрада, особенно про то, что он делал с побеждёнными. Вряд ли парень ответил бы согласием на дуэль, пусть даже дикарь был измотан.

-- Ты мой пленник, -- поспешил вмешаться Камил. – А потому не имеешь права на поединки.

-- Я – пленник? – возмутился Конрад.

-- А кто ещё? Ты же продал мне свою душу взамен на мою помощь. Или ты забыл?

Конрад хотел, было, возмутиться, однако не стал упорствовать. Слишком мало было у него сил.

Это и спасло положение. Тодорович остался жив, а Конрад отстоял свою честь, хоть и не удовлетворил жажду крови. Однако ни Тодорович, ни остальные бароны больше не задирали дикаря. Конрад ушёл спать, пожелав всем подохнуть от кровавого поноса.

Как и ожидалось, совет с баронами и сотниками не принёс Камилу ничего полезного, кроме уверенности подданных в том, что вражеские сновидцы им больше не угрожают. Надеяться снова придётся только на себя.

Ведьма тоже не теряла времени даром: она заявилась в полевой лазарет, где лежали больные и обмороженные, и принялась исцелять их. Показалось, что она знала о лечении болезней и обморожений больше, чем Камил, хоть в хирургии и анатомии не разбиралась столь же хорошо.

-- Сразу отправилась за дело? – отыскал её Камил. -- Луше бы отдохнула после напряжённого пути. Силы тебе ещё понадобятся на грядущем задании!

-- Не хочу сидеть, сложа руки, когда знаю, что в моей помощи нуждаются. А с «заданием» уж как-нибудь справлюсь.

Камил затеял подготовку к грядущему штурму посреди дня, и поначалу ведьма согласилась помочь Камилу в мире сновидений, однако когда она осознала, что тот задумал убивать людей – сразу передумала.

-- Я могу быть твоим союзником, но губить людей не стану, -- заявила она. – Я ведь себе этого никогда не прощу.

-- Мы же на войне! – пытался убедить её Камил. -- Нам нужно одолеть врагов Царства. Иначе нам не победить ни Святой Престол, ни Империю! И тогда подобных нам будут сжигать на кострах!

-- Я не воин. Не боец. Я даже не мужчина! И я забочусь о людях, стараюсь спасать их, а не убивать.

-- Брось! Ты единственный союзный сновидец, повстречавшийся на моём пути за долгое время, и при этом ты хочешь сказать, что…

-- Что не стану делать всё, что ты захочешь? – хмыкнула ведьма. -- Я лучше сгорю на костре из полыхающих брёвен, чем от собственных сожалений о загубленных жизнях! Позволь мне быть лекарем в твоём войске. Быть может, я сгожусь и стражем чужих сновидений, если я смогу противостоять сновидцам Святого Престола… Но убийцей я не стану!

-- Чёрт возьми!... – только и сказал Камил, махнув рукой на ведьму. А ведь помощь ведьмы ему бы очень пригодилась – вдвоём в Зазеркалье куда легче, да и она могла бы помочь с подготовкой к предстоящей ночи. Отказ ведьмы вывел Миробоича из себя, однако он всё равно понимал, что если для него убийства людей – давно привычное дело, то для других людей, а тем более для женщин – это может быть вовсе непосильной ношей. Этого следовало ожидать. Да и когда он брал её с собой, то уж точно не рассчитывал на её сновидчество – пусть уж тогда сидит над калеками.

Надёжный сновидческий терем выдвинулся к стенам крепости – и тогда защитники забеспокоились. Посыпался град арбалетных болтов и зажжённых стрел. На высоких каменных стенах располагалась баллиста – прямо на крыше донжона, откуда легко простреливались как и подступы к крепости, так и река-Смородина. Мёртвые птицы быстро привели баллисту в негодность, налетев свирепой стайкой.

-- Это лишь отсрочит следующий выстрел, который надо бы не прозевать, -- сказал Камил. – Корнелий, разбуди меня, как только станет ясно, что они починили баллисту! И гляди в подзорную трубу…

Душа его отошла от терема на полверсты, и этого хватило, чтобы полностью покрыть пространство за двумя стенами, но не хватило, чтобы дотянуться до самого донжона. Использовать же метод Дверей Камил долго не решался – ведь он станет очень уязвимым. Он боялся, что его может постигнуть та же участь, что и седобородого старца. К тому же в крепости почти никто не спал, ожидая нападения…

Недолго пришлось думать над тем, что делать днём. Камил всё тщательно разведал и изучил, а так же подготовил крепость для дальнейших действий – этой ночью всё и начнётся.

Защитники пытались подпалить терем. Вскоре они починили баллисту и принялись заряжать тяжёлый заострённый шест – Камил увидел это сам и приказал мертвецам шагать обратно. Терем вернулся к лагерю до того, как баллиста выплюнула снаряд, а защитники немного расслабились, озадаченные, в чём же заключался смысл этих странных действий. Камил хорошо подготовился, сделал почти всё, что было в его возможностях.

Ближе к ночи Конрад очнулся от сна.

-- Неплохая работа! -- сказал он, оценив результаты лечения. Раны его затягивались быстро. Казалось, что в его венах вместо крови текли изнаночные отвары. Мерзкий предводитель варваров, потомок знаменитых истребителей нежити, в первую очередь решил проверить способен ли его член подняться. И он остался доволен скромным результатом, даже несмотря на боль, какую при этом испытал.

-- Да какая ж это работа, -- ответил ему Камил. – Так – любимое занятие. Пришивать Нойманнам члены.

Конрад немного оживился и повеселел после сна, а поэтому заржал, оценив шутку.

-- Мы с тобой, мальчишка, то есть, господин, всех отымеем!... Например, вон ту ведьму! У неё длинный язык и характер стервы! Она мне всю кровь свернула, пока смеялась надо мной в темнице! Позволь мне опробовать свою мясную дубину на ней, а? Мне интересно, получу ли я от этого удовольствие?

-- Помолчи. Кулачком проверишь. И не смей её трогать, понял? Не то снова отпадёт твой член! -- сказал Камил, и варвар не стал спорить – мальчишка только что вернул ему самое главное в этой жизни, а поэтому даже такой свободолюбивый дикарь почувствовал, что многим ему обязан.

-- Когда будет штурм, господин? – спросил Конрад.

-- А ты уже выздоровел?

-- В крепости наверняка остались ещё хорошие девки!

-- Лучше расскажи, где тут уязвимое место. Ты говорил, что хорошо запомнил такие вещи.

-- На лодках со стороны донжона! Где порт! Там – самое уязвимое место.

-- Это я и без тебя знал. У нас нет флота, чтобы атаковать с той стороны. Бесполезный…

-- Я бы пошёл в первых рядах, если ты позволил бы мне повеселиться!

-- Отдыхай и заращивай раны. Ты ещё слаб. Успеешь ещё навоеваться… А штурм будет этой ночью. Издалека посмотришь.

Небо обрело свинцовый оттенок, солнце уже давно не выглядывало из-за густых облаков. Приближалась ночь. Камил приготовил своих мертвецов.

**

Спасибо за донаты!)

Вячеслав Вадимович Шабанов 486р "Ты меня с др не поздравил:с" Ответ: Шабаныч набухался прост, я его поздравил в лс, но он не помнит, не обращайте внимания. На самом деле он хотел чтобы я его поздравил публично, чтобы потешить его ЧСВ. Чтож, он это заслужил, ибо он -- первый донатер (или в тройке уж 100%) + он со мной со времён написания Злого Парня, а это не хухры мухры, за что он имеет уже хуй его знает сколько халявных камео (щас оно от 20тыров стоит такто, а у него их на тыщ 100). Помнится, он задонатил в 2020 году на НГ, и тогда остальные подписчики увидели, что мне так то можно донатить - и понеслось! а я удивился, что творчество может принести какие то небольшие деньги и впервые зародилась мысль это как то развить, чтобы не на стройке гнить(1 января 2021 года я ехал на объект после литра Егермейстера, это вообще полная залупа), а творить книги. В общем, Шабан, поздравляю тебя ещё раз, ты единственный и лучший неповторимый дерьмоед, желаю тебе не быть лапшой!)) Целую в пуза

Евгения Олеговна 500р "Спасибо за творчество. Привет с Пикабу"

Дмитрий Ш. 500р "Спасибо, продолжайте писать"