Водя рукою по стене. Часть 12-13
Спустя "цать лет" добавляю продолжение. Извиняюсь и надеюсь, что кому-либо из подписчиков это вспомнится.
Часть 1 - Водя рукою по стене. Часть 1.
Часть 2 - Водя рукою по стене. Часть 2.
Часть 3 - Водя рукою по стене. Часть 3.
Часть 4 и 5 Водя рукою по стене. Часть 4 и Часть 5.Часть 6 - Водя рукою по стене. Часть 6.
Часть 7 - Водя рукою по стене. Часть 7.
Часть 8 - Водя рукою по стене. Часть 8.
Часть 9 - Водя рукою по стене. Часть 9.
Часть 10-11 Водя рукою по стене. Часть 10-11Часть 12.
***Лиза 1.
- Не бойся дорогая, мы скоро приедем в твой новый дом, - спокойным, уже привычным тоном говорил доктор Юра. Лиза уже привыкла к нему и слушала. С тех пор, как он забрал её у мамы, она всегда высыпалась, хорошо кушала и иногда ей даже давали конфеты. Днём искреннего счастья же был её день рождения, когда доктор Юра подарил ей мягкую игрушку – красивого белого медвежонка с непонятной шапкой, на которой было написано «полярник», она пока не знала, что это значит и не спрашивала у доктора Юры, но медведя принялась звать Поля и брала его везде, где только разрешали.
Последнее время её всё чаще водили на процедуры и брали кровь на анализы. Сегодня доктор Юра сказал, что теперь она поедет к другим детям в специальную школу, к таким же удивительным, как и она сама. И вот они едут. Дорога была столь долгой и медленной, машина, переваливаясь с горки на горку, будто лодка по волнам, ехала по грязи, что Лиза уже несколько раз засыпала и просыпалась, и всегда доктор Юра смотрел на неё с улыбкой и говорил, что можно поспать ещё, потому что они не приехали. И Лиза спала. Если бы это был не доктор Юра, а её отец он бы не давал спать, он бы бил её стоило хоть на лишнюю секунду прикрыть глаза. Папа был плохой человек, так тоже говорил доктор Юра и его коллеги, поэтому они её и забрали. Теперь она сможет играть с другими девочками и мальчиками.
Её разбудило легкое покачивание плеча и голос доктора Юры.
- Просыпайся Лизонька, мы на месте. Он подал её в руки выпавшего во сне медведя, и улыбнулся. Открылась дверь машины и внутрь пахнуло лесным чистым воздухом, так что у неё закружилась голова. Она так давно не была в лесу, наверное, с тех пор, когда маму и папу уволили с работы и они начали очень странно себя вести. Их ждали, человек, как она знала – в военной форме и ещё один доктор, Лиза поняла это по белоснежному халату. Доктор Юра вышел первым и подал её свою теплую сухую руку. Она вышла и вскинула голову, вокруг было много деревьев, столько высоких, что казалось они тянут свои стволы до самого неба. И этот воздух, запах новогодней елки и лесной сырости. Лиза закрыла глаза и открыла их лишь тогда, когда взрослые прервали её недолгий момент счастья.
- Пойдём Лиза, - сказал доктор Юра, показывая рукой вперед, на большую металлическую дверь, каких она раньше не видела, какая, возможно, могла бы остановить и поезд, если бы это потребовалось. – Теперь твой дом тут.
Взрослые пропустили её вперед, а сами шли позади. У двери стояло несколько машин черного и болотного цвета и люди с серьезными лицами в черных шляпах. Она шла медленно, глубоко вдыхая, так понравившийся ей лесной воздух, как можно дольше оттягивая момент, когда её придется войти за порог огромной двери. Её не торопили. Сзади она еле слышала шёпот разговора доктора Юры и человека в белом халате, могла разобрать слова, пусть и не все, но понимала смысл. Она всё понимала, как с ней начал заниматься доктор Юра.
- С каких пор мы уже и из семей забираем детей?
- С тех пор, как родители этих детей спиваются и перестают быть людьми.
- Полно детдомовских в стране...Мы ничем не лучше таких родителей, кои перестали, по твоим словам, быть людьми.
- Ты на что намекаешь? Что я и сына хотел тут оставить? Так вот знай, что оставил бы, подходи он на половину для второго этапа от того, что требует регламент. Мы наука, Василий Петрович, и мораль нам не подруга. Эта девочка и без Объекта обладает поистине выдающимися способностями, уверен, что передай он ей знания, она сможет впитать их полностью, стать для нас прорывом, первым по-настоящему удавшимся экспериментом. А дальше больше, будет точно понятно, каких детей нам необходимо искать.
- Да будь ты прав, Юр. Надеюсь, что прав. Десятки лет без толку, столько душ, и почти все «сгорели», знаешь же, что только четверо остались… А шару твоему всё мало. Ты же в курсе, что у нас четыре, может, максимум шесть месяцев, потом проект консервируют?
- Василий Петрович, она справится. У нас есть всё, чтобы она справилась.
***Генерал 5.
Они быстро вышли на высоту и летели на вертолете над лесом на юг уже минут тридцать. Как только Данченко удаётся так быстро дёргать за ниточки? Хочешь руководство над чужой группой? – пожалуйста, хочешь держать в неведении генералов? – вот, ставить выше генерала его подчиненного? – и тут разрешили действовать в обход, сейчас вертолет по первому зову, уже спустя с десяток минут после звонка. То ли ещё будет.
- Я до сих пор не знаю, как Вас зовут. – прокричал генерал под грохот лопастей, совсем забыв, что его прекрасно слышно через гарнитуру. – Может и фамилия тоже липовая? – Сказал он уже спокойным голосом.
- Вы удивитесь, генерал, но как раз фамилия настоящая.
- Отца, того учёного?
- Нет. – Данченко отвернулся в сторону пилота. – Сколько ещё? Пилот не поворачиваясь четыре раза показал пять пальцев правой на руке, Данченко также молча кивнул головой. Друг друга они не видели, но поведение было, каким-то лёгким, видимо летали не первый раз вместе.
- Настоящего отца фамилия, биологического. Не знаю его, не видел ни разу. Пока в семью не взяли, я детдоме был, сколько себя помню. Не смотри так, генерал, я по глазам твои мысли читаю, не нужно задавать этот вопрос. После того, как я документы прочёл я прекрасно понял, для чего меня из босяков забрали. Вопрос другой, по крайней мере для меня – почему я не подошёл?
- И почему же?
- Глуповат, наверное, был, не так много вариантов. – Данченко криво улыбнулся и на секунду
отвел прищуренные глаза.
- По положению так и не скажешь. – Серьезно проговорил генерал и посмотрел в иллюминатор, в котором на мелькали кроны высоких сосен. – Вы на хорошем счету.
- Мы оба понимаем, что этому скоро придёт конец. Давайте завершим дело. Всё пошло по самому нехорошему сценарию, теперь Вашим парням нужно найти её, а моим снова открыть дверь, если хотим спасти их. Или просто запечатать Объект снова.
- Не запечатаешь ты его, вон как ломанулся, когда гермодвери закрылись. Что ты хочешь найти?
- Данченко снова прищурился и крепко сжал губы, посмотрел через плечо на пилота, да глубоко вздохнув, достал из нагрудного кармана небольшой блокнот и ручку.
***Капитан 12.
- Сорок Шестой, куда нам?
- В сад сюда, но опасно. Энергия, всё сейчас бурлит энергией, он силён, Вам лучше уйти. Или нет.
- Что значит нет, ищем парней, и валим, я вполне за такой вариант. – Возбужденного сказал сержант.
- Дверь закрылась. Никто теперь не войдёт и не выйдет, пока он полон сил.
- Ну один раз открыли, ещё раз откроем, справятся же эти спецы на верху?
- Кирилл, помолчи! Что надо сделать, чтобы открыть дверь и, чтобы Он не трогал моих друзей?
- Чтобы открыть – сделать его слабее, выключить реактор там, махнул в сторону, а там включить, чтобы не трогал - разбудить Лизу и попросить, но она не разговаривала ни с кем, кроме тридцать девятого и давно спит, не будет, возможно, Вас слушать, не верит всем. Давно-давно, будто принцесса во льду спит. Я не уверен, что мы успеем, Он уже играет с Вашими друзьями.
- Принцесса во льду? Криокамера чтоли, в те-то года? – Спросил сержант. Сорок Шестой чуть наклонил серо-белое лицо в знак одобрения. Вокруг загоралось всё больше ламп. – Они же говорили, что их тут четверо, что за Лиза?
- Она давно спит, ещё до того, как плохие ушли.
По туннелям гулко ударило, словно раскаты грома. Освещение выключилось на секунду и снова стало темно. Весь комплекс загудел, лампы замерцали, но вскоре вновь загорелись, а гул исчез, будто ничего не происходило.
- Он злой. Нужны мысли, не хочет ничего отдавать, хочет есть. Вас тоже теперь тоже точно не отпустит. – Слишком жалобно сказал сорок шестой, будто прощаясь с только что приобретёнными друзьями. Капитан был уверен, будь у него веки и глаза, из них бы пошли слезы. Он взял его ледяные тонкие плечи обеими руками и произнес.
- Сорок шестой, скажи всем, что мы идём искать Лизу, кем бы она ни была. Кирилл, если есть связь, передай наверх – идём в сад, полагаю, они поймут.
***Группа 3.
Они замерли и смотрели то друг на друга, то на шар, совсем забыв про девочку в камере, которая открывала глаза всё шире и шире. Шар всё ещё потрескивал и гудел, хоть и заметно тише, мерно качаясь у входа. Образованное молниями на нём лицо вдруг начало терять свой хищный оскал, сменив его на удивление. Он поплыл к включенной камере. Как только лицо на нём исчезло, молнии перестали с силой бить по всему вокруг и лишь касались пола и потолка, что ноги огромного паука, ведущие его к жертве. Один из группы хотел что-то сказать, но второй знаком показал молчать и отходить. Они, почти не дыша, спиной двинулись к стене, освобождая дорогу для шара, который, казалось, смотрит через них насквозь, так, что руки, держащие оружие немели и всё сложнее было не нажать на спусковой крючок. Две тонкие молнии потянулись к ним, хищными пальцами касаясь горла и кистей рук. Кожа будто закипела, пистолеты упали на растрескавшеюся плитку, подняв в воздух новые клубы пыли, бойцы не издали и звука, и вдруг эти молнии мгновенно исчезли, оставив красные жгучие следы. Шар повернулся и продолжил медленное движение к капсуле с девочкой.
- Отходим, тихо, медленно, не поднимай пистолет.
Они вышли из помещения и, оглядываясь на проем, двинулись по коридору, что вёл в сторону раскуроченной железной двери, подальше отсюда и странного места, где они проснулись в детских кроватях.
Часть 13.
***Группа сопровождения 6
- Пытайтесь открыть!? Как всегда, чёткий, мать его, и понятный приказ. Что у нас?
- Взбесилось всё, приборы мечутся, то есть сигнал, то нет, энергия на Объекте, будто вода в бутылке, с блока на блок скачет, но реактор в порядке. Вот, тут, смотри, скопление и импульсами к этому мету тянется, а здесь наоборот точками пустота.
- Пустота – это, наверное, капитан, с одним из своих и теми, кого нашли. Что на гермодвери?
- Ничего, полностью обесточена системой безопасности, отсюда ничего не сделаем.
- То есть это не кто-то её закрыл принудительно, а система сработала?
- Так точно. После всплеска энергии вот тут. – Специалист показал высокий импульс в кривой графика и место на карте комплекса. - Сработала автоматика, дверка захлопнулась, потом ударил ЭМИ импульс, отрубив и по сути выведя из строя всё, метров на сто вокруг себя. Плюсы в том, что сами мы правильно расположились подальше от двери. Минусы, повторю, отсюда мы ничего не откроем, не повредив входной пункт. Так что, в целом, парни, наверное, могут и вскрыть насильно и уже навсегда, но запрещено протоколом операции, сам знаешь.
- Знаю, знаю. – Выругался старший группы. – Парням генерала, получается, только вручную её крутить? – Задал он вопрос вслух самому себе.
- Вручную, с генератором и паролями на выход. Если ещё работает…
- Понятно. Отправь кого-нибудь начальство встретить, координаты есть у тебя. И думаем, как открыть.
***Данченко 5.
На долю секунды он думал стоит ли писать генералу данную информацию, но решил быть более откровенен, ведь теперь на месте ему понадобится полное подчинение группы генерала, а ему они уже наврятли верят. Он дописал и протянул лист генералу.
Генерал, как ему показалось, довольно долго вчитывался и осознавал написанное, после чего скомкал лист и положил себе в карман. Данченко это не понравилось. Он пару раз ударил по плечу пилота и тот с недовольством снял шлем.
- Дети говоришь, впитывают. И сколько впитало за всё время? Она одна? Или еще некоторые, но чуть-чуть?
- Некоторые просто живы судя по всему, а она – итог всего проекта Объект 1, отец получил результат, ему не хватило совсем немного времени, чтобы закончить и доказать до того, как Объект запечатали.
- С этим тебя и от трибунала отмажут, конспиратор хренов. – Злобно сказал генерал и наткнулся на такой же злобный, но одновременно насмешливый взгляд Данченко.
- Это не мне решать, но и упускать возможность не буду. Как и Вы, полагаю, не упустите возможность спасти свою группу. Или сами решите их списать, только на зло мне?
- А если и так?
- То, боюсь, с этими вводными линчевать будут и Вас и меня. Но мы оба знаем, что там Ваша кровь, единственная родня. Возможно Вы и оставите его, но только после того, как попробуете вытащить.
- Резервный план? Вот поэтому не сразу через меня группа шла…
- Поэтому, и поэтому же отправлена была не ведущая группа, а вторая. В какой-то момент сегодня, я было посчитал ошибкой выполнять часть работы, через полковника Андреева, но в итоге расчет оказался верен и поставил меня в более лучшую ситуацию, Вы должны понять, таких шансов не упускают. – Он снова взглянул вниз, развернулся и дотронулся по плеча пилота, тот надел шлем. – Мы подлетаем, давайте оба сделаем свою работу правильно, после разойдемся в разные стороны и никогда больше друг друга не увидим. Генерал молча смотрел ему прямо в глаза.
Вертолет сел посередине небольшой просеки так, что лопасти едва не касались крон, стоящих вокруг деревьев, пилот был ассом с большой буквы. В лесу их ожидал автомобиль, небольшой матово-чёрный внедорожник с высокой посадкой, марка генералу была неизвестна.
- Пристегивайтесь или за поручни держитесь, сейчас дороги тут нет, поэтому нас потрясёт немного. – не оборачиваясь сказал водитель.
***Лиза 2.
Лизе всегда снилось море. Однажды она ездила туда с мамой, в те времена, когда она любила её не кричала каждый день, когда папа покупал подарки и с улыбкой возвращался домой. Там было хорошо. Море нежно щекотало ноги, теплый ветер раздувал длинные белые волосы, другие дети на берегу строили песочные крепости, несуразные и больше похожие на перевёрнутые ящики, чем на настоящие сооружения.
Мама сидела на берегу и порой кричала ей, чтобы она была аккуратнее и не лезла в воду одна. Так Лиза и стояла по колено в теплой морской воде, глядя вдаль на уходящее рыжее солнце. Она закрывала глаза, но солнечный абрис ещё долго играл разными цветами на глазной радужке, прыгая с места на место, со временем превращаясь в совсем замысловатый узор. После Лиза открывала глаза, снова смотрела на солнце и так, пока мама не брала её руку, аккуратно выводя из воды и, прекращая забавную игру света и тьмы.
Каждый сон Лизы начинался с воспоминаний о море, но окончание было разным, кроме того, что она видела перед пробуждением. Этот вечно трескучий шар света и молний с лицом, напоминающим доктора Юру, с гневом, который копился в нём после встреч с ней.
В предпоследний её сон она почти убежала от шара. Поначалу мама резко схватила её за руку и не обтирая полотенцем, как бывало обычно, посадила на заднее сиденье автомобиля. Так быстро они никогда не ездили, машина будто летела над дорогой, пролетая по самому краю виляющего из стороны в сторону серпантина. Они поднимались всё выше и выше, до облаков можно было дотронуться рукой, мама не разрешала ей оборачиваться, а сама вертела головой всё сильнее. В какой-то момент мама задвигалась всем телом, на лице её появлялась гримаса злости и гнева, она затряслась в конвульсиях, все двери автомобиля одновременно открылись. На дороге появился человек в черном пальто, и они врезались в него на полном ходу. Он держался за капот, постепенно подползая к лобовому стеклу. Удар. Стекло вылетело и сразу скрылось в пушистой вате облаков, ещё удар, и он выбросил из машины бьющуюся в конвульсиях маму.
Лиза впервые обернулась и увидела в заднее стекло автомобиля, как мама кубарем катится по растрескавшейся дороге, и с неё, разрываясь на куски, слетает красивое летнее платье. Вдруг появился папа и останавливает маму ногой. Он поднял маму и взял за руку, тело её за секунды превращается в серые лохмотья, и они с отцом смотрят пустыми лицами в след, уезжающему за очередной поворот серпантина, автомобилю.
Мужчина, что они сбили ранее, забирается в машину и садится за руль, прося перебраться её на переднее сиденье. Впервые Лиза видит его лицо, это доктор Юра. Он улыбается и что-то говорит. Кажется, они уже настолько высоко, что скоро будет нечем дышать. И тут дорога выравнивается в идеально прямую линию, на конце которой обрыв и солнце, огромное и жаркое. Доктор Юра жмет на газ ещё сильнее, доезжая до края он отпускает руль и смеется, смех его, поначалу звонкий, чуть ли не детский, превращается в истеричный хохот, а после в раскаты грома. Они падают с обрыва и врезаются в солнце, желтый яркий мир гаснет на миг, через секунду обнимая его сине-голубым свечением. Доктор Юра, прекратив смеяться, поворачивает голову к Лизе, но она видит лишь бездушный электрический шар…с лицом доктора Юры. Когда Лиза просыпается в своей маленькой кроватке в Саду, над ней, под всхлипы лежащих рядом детей, мерно потрескивает шар.
Сейчас этот сон повторяется, почти точь-в-точь, но уж слишком долго они едут по серпантину, вечность, всё будто растянуто, звуки, образы. Наконец, они мчатся к обрыву. Смех, крик, тьма, свет, лицо, шар, тишина, долгая-долгая гнетущая тишина, которую спустя годы разрывает неимоверно громкий раскат грома, раскат полный гнева, злости и одновременно страха, что хочется зажать уши.
Лиза открывает глаза.
