Но если перелистнуть хроники не на тысячу лет назад, а вперёд – в XII–XIII века, – то становится как-то не по себе. Слишком уж похоже, что под этой античной «маской» спрятаны совершенно конкретные события 1198–1237 годов н.э., связанные с папами Иннокентием III и Григорием IX.
Давайте попробуем наложить две плёнки друг на друга: школьный фильм про Августа – и малоизвестный фильм про Папский Рим XIII века. И посмотрим, где на самом деле начинается та самая «Римская империя».
СЮЖЕТ, КОТОРЫЙ МЫ ЗНАЕМ: СЕКУЛЯРНЫЕ ИГРЫ АВГУСТА
Чтобы потом было что сдвигать, зафиксируем «официальную» картинку.
По учебнику всё примерно так.
После убийства Цезаря Рим несколько лет живёт в состоянии кошмара: гражданские войны, проскрипции, расправа над элитами. Октавиан постепенно выдавливает всех соперников, в том числе Марка Антония, и оказывается фактическим хозяином ситуации.
Дальше – важная сцена 27 года до н.э.:
Октавиан якобы «скромно» объявляет, что возвращает все полномочия сенату и народу, отказывается от чрезвычайной власти. Сенат в ответ почти рыдая просит его остаться, дарит почётный титул Augustus – «возвышенный, достойный поклонения», вручает контроль над «важнейшими провинциями» и легионами.
Так возникает странный гибрид: формально республика сохраняется, но все понимают, кто в доме хозяин.
Через десять лет, в 17 году до н.э., Рим отмечает начало нового века – проводит секулярные игры. Это не просто праздник:
город делится на участки,
ночью при факелах приносят жертвы,
поют специальный гимн Горация,
подчёркивается, что теперь «новый век» связан с фигурой Августа.
Послание простое: «старые войны и смуты закончились, начинается длительное мирное время под руководством одного человека и его рода».
По сути, секулярные игры – это политический спектакль, который закрепляет:
есть старый мир до Августа, и есть новый – при нём.
Теперь отложим эту декорацию в сторону и посмотрим, что творится в Риме через 1200 с лишним лет.
РЕАЛЬНЫЙ «АВГУСТ»: МОЛОДОЙ ПАПА ИННОКЕНТИЙ III (1198 ГОД)
Это тоже Рим – только не античный, а средневековый: башни родов, тесные улицы, шум рынков, на холмах – дома баронов.
Снаружи – мощная фигура императора Фридриха II и целый пояс князей и городов.
Внутри – борьба кланов, вечное колебание между папой и «партией императора».
В этот момент умирает папа Целестин III, и кардиналы собираются выбирать нового.
Они выбирают 37-летнего Лотарио деи Конти. В хрониках он станет Иннокентием III.
Формально это всего лишь новый епископ Рима, «слуга слуг Божьих».
По факту в кресло садится человек, который совершенно не собирается быть «одним из».
Он очень трезво видит политическую карту:
Европа разорвана конфликтами,
короли спорят между собой,
города отстаивают свои привилегии,
император претендует на то, чтобы объявлять себя «наследником древнего Рима».
И Иннокентий делает тихий, но принципиальный ход:
папа – не просто духовный авторитет, а верховный арбитр, перед которым в идеале должны склоняться и короли, и князья, и император.
С этого момента Рим начинает вести себя не как благочестивый старец, а как наднациональная канцелярия. Под его контролем:
рассмотрение апелляций из самых дальних уголков.
Если на минуту закрыть глаза и представить не сутану, а белую тогу, то в кресле Иннокентия III вы легко увидите того самого «первого гражданина», которого нам показывают под именем Августа:
человек, который в момент усталости системы от смуты аккуратно превращает власть «одного из» в власть «над всеми».
НЕВИДИМАЯ «КОНСТИТУЦИЯ ИМПЕРИИ»: ЛАТЕРАНСКИЙ СОБОР 1215 ГОДА
В античном фильме после 27 года до н.э. следует длинная полоса реформ Августа:
он якобы перестраивает сенат, тем самым укрепляя своё положение,
перенастраивает управление провинциями,
запускает программу «нового века».
В XIII веке есть свой, очень конкретный эквивалент – Латеранский собор 1215 года.
Представьте Рим в те дни.
Туда съезжаются епископы и аббаты из всей латинской Европы, делегации королей и князей, монашеские ордена, юристы, богословы.
Это не уютное «совещание духовенства», а гигантский конвент Запада, где принимаются решения, которые реально изменят жизнь миллионов людей.
На IV Латеранском соборе:
подводят итог крестовым походам,
фиксируют единую догматическую линию,
вводят правила исповеди и брака,
переписывают дисциплину духовенства,
заново очерчивают границы между «православной» верой и ересью.
И главное – закрепляют: папа в Риме имеет право и обязанность судить, утверждать и направлять всё это.
В результате появляется то, что в античном языке называется Pax Romana, «римский мир», только в другой обёртке:
не через меч легионов, а через сеть канонов и решений, которые выстраивают Европу в одном порядке.
Никто, конечно, не объявляет это «секулярными играми», новый гимн не заказывает Горацию.
Но по сути Латеран-1215 – тот же самый акт:
торжественное фиксация нового века, в котором Рим сидит на верхней ступеньке.
27 год до н.э. – Август якобы делает «последний жест» перед сенатом и становится первым гражданином,
1215 год н.э. – Иннокентий III собирает Латеран и фактически демонстрирует, что папа – первый арбитр западного мира.
ВТОРОЙ ЧЕЛОВЕК РЕЖИМА: АГРИППА И ГРИГОРИЙ IX
В учебнике рядом с Августом всегда стоит фигура Марка Випсания Агриппы.
Он там – идеальный «номер два»:
человек, который выигрывает за Августа войны,
его ближайший друг и зять,
понтифик, то есть высший жрец.
Особенно подчёркивается эпизод 17 года до н.э.:
после многолетнего отсутствия на Востоке Агриппа возвращается в Рим,
проверенные им провинции спокойны, войска лояльны,
он участвует в секулярных играх, подтверждая, что новый «век Августа» – не только политика, но и воля богов.
Если искать реальный прототип этой фигуре и этой сцене в XIII веке, очень быстро выходит на первый план папа Григорий IX.
После смерти Иннокентия III дело нужно было кому-то продолжать.
Григорий – один из тех, кто превращает задумку Иннокентия в жёсткую систему:
под ним укрепляется каноническое право,
оформляется более строгий аппарат контроля (включая инквизицию),
усиливается линия против императора Фридриха II.
И у него есть свой «секулярный эпизод», страшно напоминающий возвращение Агриппы.
ОКТЯБРЬ 1237 ГОДА: ПРОЦЕССИЯ, КОТОРУЮ ЛЕГКО ПРЕВРАТИТЬ В «СЕКУЛЯРНЫЕ ИГРЫ»
Григорий IX вступил в ожесточённый конфликт с императором Фридрихом II.
Противостояние было таким, что папу фактически выдавили из Рима: он оказался в изгнании, а в городе усилились имперские настроения.
Два года Рим живёт без папы.
Часть знати и горожан смотрит в сторону императора, часть – ждёт возвращения понтифика.
Это реальный кризис центра: вопрос «кто главный» здесь не абстрактен.
И вот в октябре 1237 года Григорий IX возвращается.
Сцену можно смонтировать почти по-античному:
по улицам тянется процессия духовенства,
на плечах несут кресты и святыни,
на пути стоят ремесленники и купцы, тянутся к свитам, крестятся, кричат.
Самое главное – кто выходит навстречу.
Хроники отмечают: папу встречает сам сенатор Райнальдо дельи Орсини.
Не просто «один из», а светский хозяин города, представитель крупнейшего рода.
из города выходит фигура, которая олицетворяет светскую власть,
навстречу движется папа – духовный и политический центр,
они встречаются, и этот жест означает: Рим снова признаёт за понтификом верховное место.
Толпа на улицах – как живой референдум:
люди, уставшие от неопределённости, выдыхают – центр вернулся.
Если теперь поверх этой сцены наложить античную кальку, всё складывается:
возвращение понтифика Григория IX после кризиса легко превращается в возвращение Агриппы – понтифика и полководца,
праздничная процессия с колоколами становится «секулярными играми с факелами»,
сенатор Орсини, встречающий папу, – в «сенат Рима, приветствующий союз Августа и Агриппы».
Меняются костюмы, реквизит, имена богов.
город публично признаёт новый центр и новый век.
КАК ЭТО СКЛАДЫВАЕТСЯ В ПАРАЛЛЕЛЬНУЮ ХРОНОЛОГИЮ
Если собрать всё в две колонки, получается очень плотная картина.
27 год до н.э. – Октавиан «возвращает власть» сенату, получает титул Августа, становится первым гражданином, но реальная власть концентрируется в его руках.
Между 27 и 17 до н.э. – реформы, перестройка управления, подготовка большого символического жеста.
17 год до н.э. – секулярные игры: возвращение Агриппы, гимн Горация, официальное объявление «нового века», закреплённого за Августом.
Наша колонка SC (XII–XIII века):
1198 год – Иннокентий III становится папой, фактически превращая папство в наднациональный центр, который судит королей, утверждает и снимает правителей, объявляет войны и мир.
1215 год – IV Латеранский собор, который оформляет новый порядок: единые правила веры и поведения для всей латинской Европы, подчинённой Риму. Это юридическая «конституция века».
1237 год – возвращение Григория IX в Рим, встреча сенатором Орсини, показательное признание папского центра после конфликта с императором. Это театральная, уличная фиксация «нового века», уже прожитого и отстоявшего себя.
Если принять эту двойную плёнку, то «секулярные игры Августа» перестают быть чисто античным чудом.
Реальный прототип этого праздника выглядит так:
Латеран-1215 + процессия-возвращение 1237 года, склеенные в один миф о «новом веке» и отнесённые на 17 год до н.э.
Фигура Августа – это не один человек, а связка Иннокентия III (как политического и юридического архитектора) и Григория IX (как понтифика-исполнителя), с добавкой светского «сенатора» Орсини.
Фигура Агриппы – это Григорий IX как возвращающийся понтифик, который одновременно держит в руках и меч (через войны и конфликты с императором), и жертвенник (через управление культом).
А ЧТО ЖЕ ТОГДА СОБСТВЕННОЙ «ДАТОЙ РОЖДЕНИЯ ИМПЕРИИ»?
В школьной логике хочется одной цифры: «27 год до н.э., запомните».
В нашей двойной логике получается честнее так.
Если говорить о зачатии империи – это 1198 год, воцарение Иннокентия III, когда папство впервые осознанно встаёт в позицию наднационального монарха.
Если говорить о «конституции» империи – это 1215 год, IV Латеранский собор, где закрепляют порядок нового века.
Если говорить о зрелищной, запоминающейся картинке – это 1237 год, возвращение Григория IX в Рим, когда город публично признаёт: центр снова здесь, и он пережил удар.
Античный слой аккуратно собирает эти три момента в один компактный миф:
27 год до н.э. + реформы Августа + секулярные игры 17 года до н.э. = один красивый «пакет рождения империи», вынесенный на тысячу лет назад.
И вот вы стоите между двумя Римами:
в одном – мрамор, Гораций, Август и Агриппа,
в другом – башни, колокола, Иннокентий, Григорий IX и Орсини.
новый властитель обещает «мир и порядок»,
город празднует начало «нового века».
Разница только в том, кому верить:
бронзовому бюсту Августа в музее –
или живым людям XIII века, чьи решения мы до сих пор чувствуем в календаре, в праве, в самой идее «Европы».
Если хочется покопаться глубже, дальше можно разобрать уже предметно:
какие именно решения Латерана лежат под мифом о «реформах Августа»,
какие буллы Григория IX легче всего пересадить в маску «военачальника и жреца»,
и как конкретные даты 1198, 1215 и 1237 годов шаг за шагом превращались в гладкие античные «27» и «17 до н.э.».
Есть вопросы? Загрузите архив в среду чатпт и спросите у чата. На создание данного архива у меня ушло более 500 итераций и много часов напряженной интеллектуальной работы.
Можете также вместе со мной убедиться, как это легко воспроизводимо:
При копировании прошу указывать:
«Материал создан Abdullin Ruslan R. Оригинал доступен по ссылке: https://pikabu.ru/@rusfbm. Лицензия: CC BY-SA 4.0».
