Аутистические расстройства

(по мотивам этого треда)

Два часа уговаривать себя позвонить по телефону. Стесняться потеющих ладошек. Впасть в ступор при необходимости общаться с новыми людьми. Всё это — будни социофоба. Социальная фобия считается одним из самых распространённых тревожных расстройств в мире. В Европе ею страдают от 3,9 до 13,7% жителей.

Психотерапевт и автор медиажурнала «Психотерапия в России» Кирилл Шарков преодолел свою социофобию и помогает бороться с этой проблемой другим. TJ пообщался с ним о причинах возникновения боязни людей и узнал, как действовать и куда обращаться, если человек или его друзья подозревают у себя расстройство.

«Одна из основ социофобии — это негативный социальный опыт»

Социофобия – это вроде такое модное словечко: «Я социофоб, не хожу на встречи, люблю сидеть один дома». Насколько такое мнение справедливо?

Думаю, это такой социально приемлемый культурный мем. Есть состояния и расстройства, к которым в обществе относятся настороженно — шизофрения, например. Социофобия – состояние более «почётное».

Граница между истинно профессиональной и доступной людям информацией стёрта. Люди, страдающие разными состояниями, теперь имеют доступ к данным, которые 30 лет назад вообще не смогли бы узнать, это было прерогативой врачей. Человек где-то услышал, в интернете прочитал симптомы, и, не особо разбираясь, навешивает на себя такой ярлык. Но одно дело, когда он сам заявляет о своей болезни, другое — когда он приходит к профессионалу.

Перед тем, как с вами встретиться, я спросила друзей, как они себе представляют социофобию. Несколько человек ответили, что никогда с ней не сталкивались, некоторые – что это боязнь людей («Лучше проведу время с книгой, чем пойду куда-то»). А ещё были ответы, что это разочарование в социуме на основании своего опыта. Что же на самом деле означает слово «социофобия»?

Одно из расстройств, которое относится к группе тревожно-фобических. Это раздел психиатрии, в частности, невротические расстройства — неврозы.

Ну, вы сразу-то не пугайте. Увидев слово «психиатрия», читатели сделают вывод, что социофобы – психи.

Психиатрия — это огромный раздел медицины, занимающийся изучением психических расстройств. Они бывают разными. Это и расстройства, вызванные другими заболеваниями, сердечно-сосудистыми, например. Это и психотравмы, от которых никто не застрахован. К неврозам относится большая группа тревожно-фобических состояний. В них в разных пропорциях сочетаются тревога и страх. Социофобия относится к этой группе. При ней человек не опасен для себя и окружающих, но страдает качество его жизни.

У социальной фобии есть чёткие критерии, описанные в Международной классификации болезней. Этот страх возникает только в ситуации социального контекста.

Человек может отследить, что тревога появляется или усиливается только в присутствии людей. Это сопровождается телесными проявлениями: потеют ладони, учащается сердцебиение, краснеет или бледнеет лицо.

По мере выхода из ситуации это прекращается. Ещё для фобических состояний характерно избегание, формирующееся из-за проявлений страха. Например, человек замечает, что как только он попадает в компанию других людей, у него появляются переживания, которые трудно перенести. Он один, два раза замечает – и решает вообще больше туда не ходить. И обустраивает свою жизнь так, чтобы не попадать в подобные ситуации.

Это приводит к вторичному замыканию человека на себе и своей проблеме, к изоляции, одиночеству, депрессии, если это долго продолжается. И самый важный критерий — субъективный, если человек считает, что у него с этим проблемы. Это достаточный момент, чтобы обратиться за помощью.

А можно ли спутать социофобию с интроверсией? Чем они отличаются?

Интроверсия, как и экстраверсия, — это особенность характера человека. Интроверту может быть комфортно в своём закрытом состоянии. А невротику со своим неврозом, как правило, живётся плохо, и в этом главная проблема. Человеку хотелось бы общаться, у него внутри есть этот потенциал, но он не может. Это типичный невротический конфликт: хочу, но не могу. Человек будто зажат в тиски. Обычно люди, страдающие социофобией, пытаются совладать со своим состоянием, преодолеть его. И это главный отличительный критерий от интроверсии.

Но бывают же социофобы, которые занимаются тем, что предполагает постоянный контакт с людьми. На сцену выходят, например. Одно другому не противоречит?

Тут может быть три сценария развития событий. Чаще всего люди, понимая, что они испытывают трудности в коммуникации, выбирают профессии, где общение минимизировано. Человек работает с компьютером или машинами и часто успешен в этом. Но из жизни может совершенно выпадать сфера личных или дружеских отношений, потому что все контакты носят профессиональный характер. Он приходит с работы — начинает страдать и снова уходит в компьютер. Это типичный сценарий.

Есть и такой вариант: человек с целью преодоления выбирает профессии, связанные с коммуникацией. Так себя через силу натаскивает. Это редкая ситуация, но она также встречается. И третий вариант — не в подавляющем количестве случаев, но часто в результате психологической работы у человека обнаруживаются глубокие «социофильные» тенденции. Это люди, которые хотят выступать перед аудиторией, быть успешными в коммуникативных видах деятельности. Это находится в человеке под «крышкой» социофобии, которая сформировалась в ответ на среду. В процессе психологической работы этот потенциал раскрывается.

То есть, будущие социофобы – это жертвы травли?

Не совсем так. Когда человек приходит на приём, и по всем критериям можно сказать, что у него социофобия, — это не значит, что причина именно в школьной травле, например. Диагноз — это тоже определённый шаблон, стандартизация. Она нужна, чтобы не было разброда и шатаний, чтобы пользоваться общими понятиями, но, в то же время, диагноз может ограничивать. У каждого ситуация уникальна, и социофобия у каждого своя. Причины разные, но всегда они связаны с прошлым.

Какие бывают основы социофобии? Это так называемый негативный социальный опыт.

Когда в ранний период жизни человек каким-то образом проявляет себя — в семье, школе, кружках — и получает в ответ либо равнодушие, либо негативную оценку. Обсмеяли, например. А у ребёнка есть этот «социофильный» потенциал, поэтому его это так и задевает, иначе он бы пропустил укол мимо ушей.

Ситуация проходит, а восприятие людей как угрозы самооценке остаётся. В некотором смысле человек в себе несёт своё прошлое, как в рюкзачке, и в нужный момент или ненужный бессознательно достаёт и накладывает на новый социальный контекст.

Ещё одной причиной может быть отсутствие социального опыта: человек просто не имеет определенных социальных навыков, его своевременно не обучили тому или иному, что-то не рассказали. Тогда человеку важно его получить, узнать, как это делают другие. В этом отношении очень хорошо работают терапевтические группы. Там люди делятся опытом, что-то из этого можно взять себе, получить новые навыки, социальную поддержку или свежий взгляд на ситуацию.

Часто у людей с социофобией до момента обращения в жизни было много переездов. Бывает, что незадолго до того, как прийти ко мне, человек переехал в тот город, где мы встретились. У меня есть гипотеза, что это связано с необходимостью в каждом новом месте заново выстраивать социальную среду. На это затрачивается слишком много энергии, и человек «провисает» в зоне коммуникаций.

И ещё часто обращаются люди из неполных семей, либо росшие с отчимом или мачехой. Не говорю, что социофобия с этим связана на 100%, но наблюдаю такие критерии, требующие изучения.

А этот вопрос исследуют в России?

Есть богатейший опыт наблюдения за пациентами, это огромная статистическая работа на выборках из тысячи случаев. Поэтому мировая психиатрическая общественность и признала существование социофобии. Есть отдельные исследования, посвящённые тому, как это можно лечить.

Хотя конкретно проблемой социофобии занимаются не так много, потому что большую часть исследований спонсируют фармкомпании. Например, с шизофренией без медикаментозной терапии невозможно, поэтому производители лекарств спонсируют исследования, которые изучают различные аспекты этого заболевания. А социофобию лечат в основном через психотерапию.

«Люди с социофобией часто уверены, что они являются центром внимания»

Кто-нибудь подсчитывал, сколько в России живёт людей, страдающих социофобией?

Данные регулярно обновляютcя. В среднем 5-10% населения на разных этапах жизни страдают социофобией. Она может начаться в любом возрасте. Как правило, за помощью обращаются молодые люди в районе 30 лет или чуть младше. Они осознают наличие проблемы, пробовали самостоятельно её решить и не смогли. При этом есть надежда, что свой социальный потенциал можно развернуть в правильное русло.

Если утрировать, это вообще лечится?

По некоторым исследованиям, до 90% пациентов с социофобией вылечиваются при кратко- и среднесрочной терапии. Речь идёт о нескольких месяцах интенсивной работы. Длительность зависит от парадигмы, которой придерживается психотерапевт.

Один из важных тезисов — неврозы, в том числе социофобия, не лечатся без психотерапии. Потому что в основе — отсутствие социальной поддержки и опыта, это невозможно восполнить препаратами. Как правило, человек не готов рисковать и добирать эти навыки, у него не хватает внутреннего ресурса. Поэтому при лечении неврозов психотерапия необходима хоть в каком-то объёме — групповая, индивидуальная.

Без такой работы проблему убрать очень сложно. Она словно живёт своей жизнью: человек пускает её на самотёк, и она развивается, видоизменяется с течением времени, появляются новые симптомы, старые могут уходить. У нас в медицине это называется «патоморфоз» — когда заболевание во временной динамике меняет свою форму.

А если у тебя друг или родственник социофоб, как с ним себя вести?

Если его социофобия вам не вредит, то отношение должно быть мягким и уважительным. Находясь рядом, я могу страдать, но здесь стоит дифференцировать: может быть это моя проблема, может это меня что-то задевает, когда общаюсь с этим человеком?

Если мне хорошо, но я вижу, что человеку трудно, могу поделиться своими наблюдениями: сам человек часто находится в некоем слиянии со своим состоянием и не замечает то, что видно со стороны.

Если это ближайший родственник, то попробуйте поговорить с ним. Если близкий друг, то какая степень доверия между вами, можете ли вы обсудить это? Важно не отвергать, не оценивать человека, не относиться к этому как к слабости. Если вы знаете о вариантах помощи, то её можно предложить, информировать, но решить за него проблему невозможно.

Вам эти проблемы знакомы, вы же тоже преодолевали социофобию?

Да, абсолютно верно.

Может ли человек, который сам страдает, помочь людям с похожей проблемой?

В некотором смысле, это может стать сильной стороной. Считается, что в психотерапевты и психологи идут из-за своих личных трудностей, хотя на начальном этапе сам человек это часто не осознаёт. Если психотерапевт имел не только опыт страдания, но и его преодоления, он лучше поймёт клиента. Но, действительно разобравшись с собственными проблемами, он не несёт их в работу, отделяет свой опыт от чужого. Этому способствует профессиональная подготовка и личная терапия.

Если говорить про мою социофобию и сравнивать с тем, что было 18 лет назад, когда я учился в медицинском институте, она преодолена на 90-95%. Остались нюансы: например, работаю над выступлениями. Знаю свои сильные и слабые стороны и могу себя поддержать.

Я знаю, что в первые пять минут публичного выступления могу нервничать, а потом это как рукой снимет. Поэтому первые пять минут надо пережить. И я отношусь к этому уже не как к проблеме, а как к своей особенности, из которой может вырасти некое преимущество.

А были ли у вас какие-то заблуждения относительно окружающих людей, а потом оказалось, что это не так?

Люди с социофобией часто уверены, что они являются центром внимания, что на них все смотрят, оценивают. Это и мой миф: думал, что я пуп земли. На деле людям всё равно, они находятся в своих процессах. Если человек думает, что всё внимание обращено к нему, это его собственная проекция. Но если просто сказать социофобу: «А вот так оно на самом деле» — он не поверит, потому что будет уверен в своей точке зрения. Ему нужно в процессе работы над собой, коммуникации с другими людьми обнаружить это — что людям по большому счёту неважно, что с ним происходит.

«Даже если мы не интересуемся происходящим в мире, нас это может коснуться рикошетом»

Сейчас есть огромный спрос на, например, тренеров по йоге, на коучей. К ним идут, чтобы, в том числе, проработать внутренние проблемы. А к психологам до сих пор относятся настороженно. Говорят: «Зачем тратиться на психолога, если можно пойти к подруге или к священнику?» Как вы думаете, почему так? И могут ли помочь подруга и священник?

В Москве и Петербурге психологов сторонятся меньше, здесь больше специалистов, больше приезжает профессионалов из-за рубежа. Крупные города всегда немного впереди. Подруга и священник могут помочь, если нужно поделиться с кем-то своим переживанием. Часто на приём приходят люди, которым просто не с кем поговорить о проблеме (это, кстати, характерно для социофобии). И близким тоже не всё скажешь, потому что какие-то переживания могут касаться их самих. Для таких случаев и есть психологи, психотерапевты и прочие смежные специалисты, которые выслушают и дадут ответ.

На самом деле, это обычная цепочка движения человека: он не сразу приходит к психотерапевту. Есть модель кругов помощи, описанная моим старшим коллегой Виталием Лежневым. Первый круг — это попытки опереться на себя, решить проблему самостоятельно. Не получается — опираюсь на своё ближайшее социальное окружение, то есть, на семью. Если это невозможно — нельзя довериться или семьи нет — следующий круг — друзья, коллеги, знакомые. Если и они не помогают, далее идут психологи, психотерапевты.

От момента появления идеи обратиться к специалисту до прихода зачастую проходит полтора-два года.

Человек долго сомневается, надо ли. Поэтому подруга или священник — хорошо, если можно поделиться и получить что-то ценное в ответ. Одно другого не исключает: можно и к подруге, и к психологу. Помогает ли — вот вопрос. Беру ли я что-то из того, что мне говорят, могу ли я это применить в реальной ситуации.

В целом в каком состоянии сфера психотерапии в России?

И в Петербурге, где живу я, и в других городах, это направление потихоньку развивается. Врач-психотерапевт — это очень молодая специальность в России, она появилась только в 1985 году. И даже за 12 лет, что я работаю, количество обращений возрастает, становится лучше подготовка у специалистов, качество запросов у клиентов растёт, они становятся более обученными. Думаю, этот процесс естественным образом будет продолжаться, и как-то специально ускорять его не нужно.

Есть две байки. Первая — что любому человеку можно поставить психиатрический диагноз. А вторая байка — что любой психиатр, разговаривая с кем-нибудь, сразу ставит диагнозы. И психиатров люди побаиваются. Что вы про это расскажете?

Боятся, я думаю, не из-за этого, а потому что в советские времена сформировалось отношение к психиатрии как к некоей репрессивной форме. Думаю, нашей стране было важно в ответ на это предъявить отрицание психиатрии. Да, у меня есть первичное образование психиатра. Но эта специальность больше ассоциируется с медикаментозной терапией.

Во время учёбы мне было интересно беседовать с людьми, пробовать менять человека с помощью выстраивания диалога с ним. Поэтому психиатрию я рассматривал как первую ступень к получению специальности врача-психотерапевта. По современному российскому законодательству им нельзя стать, не имея базового психиатрического образования.

Что касается баек, о которых вы говорите — психиатры бывают разные. В медицинском институте учили оценивать, потому что без этого невозможно поставить диагноз. А без диагноза нет лечения. В медицине есть стандартизация, протоколы, и шаг влево, шаг вправо запрещены, потому что требования обоснованы большим предыдущим опытом.

Любой специалист в чём-либо смотрит на мир через призму знаний, которые в него встроены. Иногда это проявляется в виде профдеформации: когда человек настолько в потоке, что его мозг по-другому уже не может работать. То есть, он психиатр на работе, в жизни, дома с родными. В то же время я знаю специалистов очень тактичных и внимательных, которые смотрят на мир феноменологично — как на набор фактов, без попытки их объяснить.

А по поводу первой байки — про то, что любому можно какой-нибудь диагноз поставить?

В принципе, навесить диагноз можно на любого. Потому что у каждого есть своя типология, личностные особенности. Но в современном мире должны быть чёткие критерии, чтобы поставить диагноз. Это помогает врачам и даёт возможность пациентам быть диагностированными даже без желания на то: бывают такие состояния, когда человеку необходима помощь, он сам не справится.

В то же время в России до сих пор в психдиспансерах выдают справки на вождение и оружие без реального диагностирования. Параллельно с этим — трагедии в школах, колледжах, садиках. Что не так с психиатрическим контролем?

Если человек принимает решение взять в руки оружие и стрелять в своих сверстников — наверное, он испытывает какие-то страдания, наверное, ему можно было бы поставить диагноз. Но это его проблема или недосмотрели психиатры? Или на него повлияла какая-то более глобальная социальная ситуация? Я думаю, тут комплекс факторов.

Любой социальный катаклизм может проходить по людям. Например, финансовый кризис: я его не выбирал, а он случился. И люди по-разному это переживают. Поэтому здесь фактор личной реакции совмещается с фактором глобальным, социальным. Даже если мы не очень интересуемся тем, что происходит в мире, нас всё равно рикошетом это может коснуться.

Люди, которые в конце концов берут оружие, не обратятся за помощью сами.

Я думаю, должна быть разработана чёткая, работающая система наблюдения и выявления. Но это уровень не наш с вами, нужно широкое обсуждение этих вопросов, с привлечением профессионалов разных сфер и чиновников — что можно сделать, как минимизировать риски. Что сделать, чтобы у таких людей был выбор обратиться за помощью — если не самостоятельно, то принудительно? Ведущей должна стать опция обратиться к специалисту, а не стрелять в людей.

Источник

Аутист - это человек с некоторыми нарушениями поведения или социализации. Лёгкий аутизм, притом удачно скомпенсированный, Вы даже не заметите. Вполне возможно, это кто-то из Ваших друзей и коллег.

Тяжёлый аутизм - это может быть органическое поражение мозга. Тем не менее, далеко не любой аутист мычит и колотится лбом об стену. У него могут быть более или менее глубокие проблемы, он может быть неговорящий и с ограниченной двигательной активностью, может застрять на каком-то раннем возрасте развития. Социальные контакты затруднены или невозможны.

Сейчас принято считать, что тяжёлый аутизм - это собирательное название нарушений психики различного генезиса, у него нет ни какой-то одной причины (типа проблем при вынашивании или врождённых патологий), ни единой схемы протекания. С аутистами работают коррекционные педагоги. Прогресс может быть разным — от почти никакого, до более или менее успешно скомпенсированного аутизма.

Синдром Аспергера - это расстройство аутистического спектра, характеризующееся тем, что речевые и когнитивные способности в целом остаются сохранными, но отсутствует дешифровка невербалки, есть серьёзные трудности в коммуникации, и навязчивые идеи и повторяющиеся действия (у аутистов они тоже встречаются). Из-за фильмов и литературы некоторые считают, что аутисты это гении, больные синдромом Аспергера (пытаясь таким способом расшифровать словосочетание особенные дети, пример фильма со смешением понятий — "Каждый 88"), что ошибочно сразу по двум причинам: страдающие этим синдромом далеко не всегда умнее окружающих, и аутизм в классическом смысле от него сильно отличается.

При СССР аутизм ошибочно смешивали с расстройствами шизофренического спектра. Сейчас это считается некорректным.

Есть исследования, согласно которым причина проблем у части аутистов — гиперчувствительность к раздражителям. Например, каждый звук для него оглушителен, свет слишком яркий и так далее. При таком сетапе он учится изолироваться от мира и взаимодействий вообще — и мы получаем наблюдаемую картину аутизма.

Социофоб - это тот, кого в интернетиках почему-то называют интровертом. Ему тяжелы социальные контакты, он не хочет иметь дела с людьми, его максимум это несколько друзей. Есть трудности в общении. Зачастую робкий. Предпочитает одиночество общению и компании практически всегда. Может быть отважным по сути, но боится знакомства, общения, телефонных звонков, выступлений, не переносит людей, которым необходимо часто и помногу переписываться или видеться, работа с людьми вызывает у него стресс. Не путайте его с социопатом (который по сути агрессивный психопат со слабой эмпатией).

Интроверт - это человек, тратящий энергию на коммуникации. Если экстраверт подзаряжается от тусняка и общения, то интроверт в основном тратит на общение энергию и затем нуждается в подзарядке и одиночестве. Зачастую предпочитает общаться с друзьями маленькими группками или один на один, хотя вполне может участвовать в тусняках и движухе. (Топ-1 вопросов: А почему ты общаешься, или ты ненастоящий интроверт?) От людей устаёт быстрее чем экстраверт. Хорошо скомпенсированный интроверт во многих ситуациях ведёт себя неотличимо от экстраверта. По сути, никаких интровертов как отдельной категории не существует, есть точка на единой оси экстраверсии-интроверсии, обусловленная предрасположенностью и несколько смещающаяся в зависимости от скомпенсированности и жизненного периода.

Социофобия, аутизм, экстраверсия-интроверсия - это совершенно разные параметры, они могут выступать сольно или комбинироваться. И социопатия тоже отдельная вещь.

Если кратко:

Аутизм лёгкий — некоторые проблемы с психикой.

Аутизм тяжёлый — проблемы с психикой и отсутствие интеграции в общество.

Социофобия — это фобия (а чаще несколько).

Интроверсия — это особенности личности, связанные с лёгкостью нахождения наедине или в шумной компании продолжительное время. Экстраверту труднее наедине с собой.

Источник

Автор: Джоди Линн Пиколт

Название в оригинале: «House Rules»

Название в переводе: «Последнее правило»

Обложка:

Тематика: детективная история с участием подростка-аутиста, частично написана от его имена.

Ключевая цитата: Мне поставили диагноз «синдром Аспергера» задолго до того, как это психическое расстройство стало у всех на слуху, когда родители стали им злоупотреблять, говоря о своих непослушных чадах, чтобы окружающие считали их супергениальными, а не просто антисоциальными.

Доступность в сети: доступна.

Людям свойственно догадываться о том, как мыслят другие люди. Например, гениальный детектив Огюст Дюпен в рассказе "Похищенное письмо" говорит:

Мне знаком восьмилетний мальчуган, чья способность верно угадывать в игре "чет и нечет" снискала ему всеобщее восхищение. Это очень простая игра: один из играющих зажимает в кулаке несколько камешков и спрашивает у другого, четное ли их количество он держит или нечетное. Если второй играющий угадает правильно, то он выигрывает камешек, если же неправильно, то проигрывает камешек. Мальчик, о котором я упомянул, обыграл всех своих школьных товарищей. Разумеется, он строил свои догадки на каких-то принципах, и эти последние заключались лишь в том, что он внимательно следил за своим противником и правильно оценивал степень его хитрости. Например, его заведомо глупый противник поднимает кулак и опрашивает: "Чет или нечет?" Наш школьник отвечает "нечет" и проигрывает. Однако в следующей попытке он выигрывает, потому что говорит себе: "Этот дурак взял в прошлый раз четное количество камешков и, конечно, думает, что отлично схитрит, если теперь возьмет нечетное количество. Поэтому я опять скажу - нечет!" Он говорит "нечет!" и выигрывает. С противником чуть поумнее он рассуждал бы так: "Этот мальчик заметил, что я сейчас сказал "нечет", и теперь он сначала захочет изменить четное число камешков на нечетное, но тут же спохватится, что это слишком просто, и оставит их количество прежним. Поэтому я скажу - "чет!" Он говорит "чет!" и выигрывает. Вот ход логических рассуждений маленького мальчика, которого его товарищи окрестили "счастливчиком".

Так вот, при аутизме эта способность нарушена, иногда вплоть до полного отсутствия. Аутисту крайне трудно понять ход мысли другого, особенно когда этот другой придерживается ложных, с точки зрения самого аутиста, убеждений. Он постояно "срывается", постоянно записывает всех вокруг в единомышленники - и терпит коммуникативные неудачи.

Подробнее можете прочесть в статье Уты Фрит «Аутизм и "модель психического"», хотя, по-моему, там слишком длинно и занудно.

И да, эта модель не объясняет всю картину, например, "за бортом" остаются нетерпимость к сенсорным перегрузкам или склонность к бессмысленным повторяющимся действиям. Но она явно лучше, чем ничего.

Автор: Эллен Нотбом

Название: «10 вещей, о которых хотел бы рассказать вам ребенок с аутизмом»

Обложка:

Тематика: своего рода азбука, набор базовых сведении о том, как воспринимают мир аутичные дети.

Ключевая цитата: Почему мы пытаемся исправить ребенка, который повторяет одни и те же слова или действия, но восторгаемся, если он проявляет упорство в достижении целей?

Доступность в сети: доступна.