Миры Фэнтези

За поворотом скала оказалась такой же отвесной. Только к горизонтальным трещинам добавились ещё и вертикальные. Причём куда более широкие и глубокие. Словно когтистая лапа гигантского чудища зло прошлась по горе, нанеся рваные и незаживающие раны.

Через такие борозды наверняка ещё сложнее перебираться будет. К тому же башмака одного не хватает. А опираться на каменные выступы босой ногой — то ещё удовольствие. Да вот только, как ни жалуйся, башмак назад не вернёшь. И дорогу мягче не сделаешь. Вздыхай не вздыхай, а дальше карабкаться всё равно нужно. Коблитты хоть и приотстали, но затею догнать и схватить юных орков так и не оставили.

— Прут, смотри, — встревожился вдруг Плинто.

Что там ещё?! Ух ты! Вот это совсем нехорошо! Оказывается, шустрые коротышки, что понизу пробирались, уже давно успели гребень преодолеть. Видать, там поудобнее проход оказался. И теперь одни из них ползли вверх по ближайшей вертикальной борозде, а другие, каким-то чудом сумев так быстро пробраться дальше вперёд, поднимались по следующим расщелинам.

— Плохо дело, — кивнул приятелю Прут. — Давай поспешать. Не то перехватят.

Он первым полез в сужающуюся в самой глубине расщелину. Никаких ступеней там не оказалось. Трещин, конечно, поперечных хватало, да только опереться на них ногами вовсе не получалось. Хорошо хоть скала не сильно гладкой оказалась. Словно грыз её кто. Выступов разных да выщерблин предостаточно.

Забрался в самую глубь трещины, в самую теснину. Так, что спиной в противоположную стенку упёрся.

Как же развернуться-то теперь, чтоб на неё перебраться?

Вот это задачка оказалась! Он раньше думал, что самые сложные задачи — это в счётной грамоте. А вот и нет! Тут потруднее вышло. Пока корячился-разворачивался, уже и Плинто подобрался чуть ли не вплотную, дорогу перегородил. Прут хотел было шугануть его, чтоб хиляк назад отодвинулся, да пожалел. Вцепился покрепче в одну скалу, спиной в другую упёрся и велел ученику шамана прямо по нему перебираться. И правильно сделал. Плинто куда быстрее его самого на другой стене оказался.

А вот во второй расщелине им уже попроще было. Прут хиляка в угол отправил, сам по нему на другую стенку перебрался и уже потом помог Плинто развернуться.

Кажется, приноровились. Дальше куда быстрее должно было пойти.

Да не вышло. За следующим скальным гребнем по кривой вертикальной борозде к ним снизу уже поспешали коротышки.

Коблитты карабкались по расщелине вверх один за другим. Да так ловко и сноровисто, что впору обзавидоваться было. Прут еще со стенки на стенку вслед за Плинто перелезть не успел, а они уже почти вплотную подобрались.

Первого самого парень ногой по голове приласкал. Правда, тот не свалился со скалы: те серые, что снизу лезли, его поймать и удержать умудрились. И пока дружок их в себя приходил, сами снова вверх попёрли.

Тут уж Пруту с Плинто ногами изрядно пришлось помахать. Но только настырные коротышки всё напирали и напирали. Кто знает, может, и справились бы ребята с такой напастью, да только подкрепление к коблиттам ещё и с боков подоспело. Стали они с обеих сторон из соседних расщелин появляться. А потом и вовсе один из серых откуда-то с высоты на Плинто сверзился. Вцепился в него так, что Пруту пришлось ринуться на помощь приятелю.

Только одного коротышку насилу прочь спихнул — уже и другой тут как тут. И ещё один. Вот и Пруту уже кто-то в ноги вцепился. За руки тоже ухватили. Ни отмахнуться от уродцев, ни за скалу толком удержаться. Ещё и удары посыпались. По спине, по голове. Всему досталось.

Плинто тоже не остался без внимания. На него коблитты и вовсе скопом навалились. И от каменной стены первого оторвали. Облепили его со всех сторон и ухнули вниз копошащимся комом.

А Пруту даже и не глянуть, куда они там низвергнулись. Его самого зажали, стиснули, да так, что и дышать трудно стало.

В какой-то миг он понял, что больше ничем и ни за что не удерживается, зависнув в цепких объятиях вонючих уродцев. Потом тело стало совсем невесомым, а в ушах засвистел ветер.

Несколько странно растянувшихся мгновений, наполненных... нет, не страхом, а досадным разочарованием да злостью на мерзких неугомонных коротышек. Отчаянная, совершенно бесполезная попытка хоть как-то высвободиться, и резкий удар — кокон из переплетённых тел ухнул со всего маха в совершенно ледяную воду.

Руки-ноги больно вывернуло, заломив. Из лёгких выбило остатки воздуха, а всё тело обожгло холодом. Зубы судорожно сжались, угрожая рассыпаться в мелкое крошево. А пальцы сами по себе скрючились и словно одеревенели.

Быстрое течение поволокло их барахтающийся ком почти по самому дну на оказавшейся вдруг совсем не малой глубине. Несколько раз провернуло, кувыркнуло и больно долбануло о здоровенный камень. Хватка коротышек тут же ослабла, и Прут вновь задёргался, заизвивался, пытаясь отделаться от излишне навязчивого общества серых уродцев. Удалось освободить одну ногу. Пнуть наугад по тому, кто вцепился и никак не хотел отпускать другую.

Воздух! Ему необходим хоть один глоток воздуха! Он же не рыба — не дышать и из-под воды не выныривать! Лёгкие горели совсем уже нестерпимо.

Дайте, дайте воздуха!

Вновь они пронеслись мимо каменной преграды, изрядно о неё приложившись. Пара кувырков в воде. Нос пробороздил речное дно, и всю компанию вышвырнуло на мелководье. Не задержало: мощный бурлящий поток поволок их дальше. Но спасительный вдох Прут всё же сделать успел.

Какое-то время их ещё тащило быстрым течением по узкому извилистому руслу шумной горной реки. То уволакивая на дно, то вышвыривая на поверхность. Но недолго. Вскоре гомонящие на каменистом берегу коблитты суетливо вытянули на сушу неразлучную сцепку из Прута и пары самых настырных, так и висевших на нём коротышек. Едва почувствовав под ногами земную твердь, парень затрепыхался и попытался подняться на ноги. Но невесть откуда прилетевший удар по голове погрузил его в безмолвную темноту беспамятства.

Очнулся он оттого, что больно прошкрябал макушкой по острым камням. Прут даже не сразу понял, что происходит. Всё вокруг почему-то оказалось вверх ногами. Парня постоянно резко дёргало и качало туда-сюда. При этом все четыре конечности его, опутанные верёвками, были растянуты в стороны. А сам он висел спиной вниз, лишь немного не доставая до земли. И не просто висел. Надо же: четверо недомерков тащили его на себе, перекинув верёвки через плечо. И совершенно не озабочивались тем, что запрокинутая голова Прута то и дело стукается о камни затылком. Хорошо хоть волосы немного смягчали удары.

Пришлось напрягать шею, приподнимая голову. Не хватало ещё дырок дополнительных в ней наколотить. Да и оглядеться не мешало бы.

Хотя что тут рассматривать — горы и горы вокруг. Горы слева, горы справа. И серые уродцы. Множество грязных, вонючих и сильно потрёпанных коротышек. Ну разве что вон Плинто ещё. Болтается безвольной ношей, которую тащат-упираются ещё четверо коблиттов. С мокрой, такой же, как и у Прута, одежды вода капает. Видать, не сильно долго идут. И, судя по солнцу в вышине, коротышки волокут ребят отнюдь не в сторону их дома. А как раз таки очень даже наоборот — куда-то вглубь горного массива.

Торка вроде не видно. Почему? Не успели выловить? Или он как-то смог отбиться? А может, не дай Создатель, погиб всё же? Может, он мёртвый коротышкам не так интересен? Ведь не зря же они так старались живыми ребят зацапать.

Даже когда со скалы вниз падали, Прут заметил: серые умудрились так извернуться, чтоб прямо под ним оказаться. Удар собой смягчить пытались. Это что же за нужда такая у проклятых коротышек в живых пленниках, что они себя совсем даже не жалеют и не берегут? Скольких своих недомерки тут лишились, пока пытались ребят захватить? Немало, похоже. Неужто все те слухи, по окрестным становищам гуляющие, — чистая правда?

У парня аж сжалось всё внутри. А кому захочется со злыми богами встречаться? И не просто пойти взглянуть на них, а приносимой жертвой оказаться. Вдруг не сказки всё это?!

По телу озноб пробежал и рассыпался мелкой противной дрожью. Нет-нет. Это всего лишь непросохшая одежда кожу холодит. Главное — не бояться и тем более не паниковать. Нужно просто выждать момент удобный и сбежать. Вместе с Плинто, конечно.

Коротышки шли ещё долго, вихляя между гор и иногда преодолевая невысокие перевалы. Часто останавливались, чтоб отдохнуть и сменить носильщиков. Пруту эти остановки были ничуть не менее нужны.

Кисти рук и стопы из-за стягивающих запястья и щиколотки верёвок отекли и занемели. Поэтому, стоило лишь ему оказаться лежащим на земле, парень принимался усиленно шевелить конечностями, разгоняя кровь и разминая мышцы.

Плинто, давно пришедший в себя и пялившийся всю дорогу на Прута выпученными испуганными глазами, видя такие его старания, тоже вертел на привалах руками и ногами. Молодец. Если получится сбежать, не хотелось бы тащить ученика шамана на себе.

Коротышки, хоть от их глаз и не укрылась подобная активность пленников, пресекать её не спешили. Так, пару раз приложились палками для острастки. Но в основном просто противно щерились гнилыми зубами и мерзко хихикали, наблюдая за потугами ребят.

Потом дорога стала подниматься всё выше и выше в гору. Привалы стали чаще, а воздух холоднее. Спустя какое-то время ребят и вовсе принялись затягивать на верёвках на отвесную скалу. А там, протащив по узким еле проходимым тропам, доволокли-таки до здоровенной трещины в скале, в глубине своей оказавшейся входом в огромную тёмную пещеру.