Мир кошмаров и приключений

5 января 2045

На улице заметил исчезновение нескольких соседей. Говорят, что их забрали для "обследования" в Центр исследований. Этот зловещий институт давно стал символом нашего ужаса. Никто из тех, кто попадает туда, не возвращается прежним. Одни исчезают бесследно, другие возвращаются сломленными, с пустыми глазами и обезумевшим взглядом. Люди шепчутся, что там проводят жуткие эксперименты, но никто не знает подробностей. Каждую ночь я просыпаюсь от кошмаров, боясь, что следующим стану я.

10 января 2045

Сегодня услышал слухи о новом эксперименте в Центре исследований. Говорят, что они пытаются создать "совершенного солдата". Людей превращают в бездушных машин, полностью подчиненных воле диктатора. Жуткая мысль о том, что моих близких могут подвергнуть таким мучениям, не даёт мне покоя. Кажется, что мы живём в гигантском эксперименте, где наша жизнь ничего не значит. Лишь бы избежать встречи с этими "солдатами" — слухи о их жестокости леденят кровь.

15 января 2045

Один из соседей вернулся из Центра. Раньше он был жизнерадостным человеком, но теперь его лицо похоже на маску боли и страха. Он не говорит, не реагирует на окружающих, словно его душу выжгли дотла. Я боюсь представить, что с ним сделали. Он просто сидит у окна и смотрит в пустоту, как будто все человеческое в нем умерло. Этот вид преследует меня, я не могу забыть его глаза — такие пустые, безжизненные.

20 января 2045

Появилась информация о том, что в Центре проводят эксперименты по контролю разума. Они вставляют в мозг людей чипы, которые делают их полностью послушными. Эти зомби без колебаний исполняют любые приказы, даже самые жестокие. Гравия становится все больше похожа на кошмарный сон, из которого нет выхода. Я начал подозревать, что некоторые из моих коллег могут быть такими зомби. Они ведут себя странно, словно кто-то управляет их действиями.

25 января 2045

Сегодня ночью ко мне пришли люди из подполья. Они знают о моих записях и попросили меня присоединиться к их сопротивлению. Они надеются, что собрав достаточно доказательств, смогут вызвать международное вмешательство и положить конец диктатуре Лорана. Я согласился. У меня больше нет выбора. Они рассказали мне о планах и целях сопротивления. Кажется, у нас есть шанс, хоть и маленький, изменить ситуацию.

30 января 2045

Подполье передало мне информацию о новом чудовищном эксперименте. В Центре начали использовать детей. Их подвергают ужасным пыткам, пытаясь выявить способы управления сознанием с самого юного возраста. Это невообразимо, как можно так издеваться над невинными душами. Я не могу смириться с этим. Дети — это будущее, но в Гравии будущее уничтожается на корню.

5 февраля 2045

Мое участие в подполье становится все более опасным. Сегодня ночью на улице видели агентов безопасности, они выискивают нас. Я спрятал дневник в надежном месте. Если меня поймают, пусть хотя бы эти записи останутся свидетельством наших страданий. Мои коллеги в подполье тоже понимают, что мы на грани, но все равно продолжают бороться.

10 февраля 2045

Вчера поймали одного из наших. Его выдали кто-то из своих, не выдержав пыток. Он пытался сопротивляться, но они забрали его в Центр. Я боюсь за него, но не могу ничего сделать. Мы все знаем, что значит попасть в их лапы. Эта новость сильно ударила по нам, все чувствуют отчаяние, но и злость тоже. Мы должны продолжать борьбу ради тех, кто уже не может.

15 февраля 2045

Сегодня узнал, что мой старый друг Мартин тоже был взят. Мы росли вместе, делили все радости и горести. Трудно поверить, что его больше нет. Я должен продолжать борьбу ради него и всех, кто страдает под гнётом Лорана. Вспоминая его, я чувствую, как волна решимости захлестывает меня. Мы не можем сдаться.

20 февраля 2045

Мы готовим большую операцию. Если она удастся, то сможем освободить многих пленников Центра. Это рискованно, но у нас нет выбора. Либо мы побеждаем, либо нас уничтожат. Я надеюсь, что завтра не будет последним днем моей жизни. Наша цель — освободить заложников и разрушить лаборатории. Мы долго готовились к этому моменту.

25 февраля 2045

Операция провалилась. Нас предали. Многих поймали, и теперь они в Центре. Я чудом уцелел, но теперь должен скрываться. Написать больше не могу, если кто-то найдет этот дневник, пусть знает: Гравия — ад на земле, и мы должны бороться, чтобы положить конец этому кошмару. Это мои последние слова, если меня поймают. Надеюсь, что однажды мир узнает правду о Гравии.

1 марта 2045

Я нашел укрытие в заброшенном здании на окраине города. Пишу эти строки при свете тусклой лампы. Меня преследуют по всему городу, но пока мне удается скрываться. Новости о провалившейся операции распространяются быстро, и я знаю, что теперь я — цель номер один для режима Лорана. Вчера ночью я видел, как через окно Центра исследований вывезли очередную партию людей. Все они были без сознания. Это было словно транспортировка скота на бойню.

5 марта 2045

Сегодня ночью мне удалось связаться с оставшимися членами сопротивления. Их стало еще меньше, но они не сдаются. Мы обсудили возможность новой операции, на этот раз с более детальным планом и меньшими рисками. Каждый из нас понимает, что это последний шанс. Мы договорились встретиться через три дня в одном из подземных тоннелей, чтобы обсудить детали. Если план удастся, мы сможем нанести существенный удар по режиму.

10 марта 2045

Встретились с подпольщиками. Все выглядят измученными, но решимость в их глазах не угасает. Мы разработали план атаки на Центральную лабораторию. Это сердце Центра исследований, где проводятся самые жестокие эксперименты. Если мы сможем уничтожить эту лабораторию, это станет значительным ударом по диктатуре. Мы знаем, что у нас нет права на ошибку. Время операции назначено на 15 марта, ровно в полночь.

14 марта 2045

Сегодня я получил письмо от старого друга, который сбежал из Гравии несколько лет назад. Он пишет, что за границей начинают узнавать о том, что происходит у нас. Возможно, есть шанс на международное вмешательство. Эта мысль придает мне сил. Я спрятал дневник в надежном месте, где его смогут найти в случае моей гибели. Завтра решающий день. Если меня поймают или убьют, пусть мои записи станут свидетельством ужасов, которые творятся здесь.

15 марта 2045

Время операции настало. Мы двигаемся к Центральной лаборатории. Сердце бьется как сумасшедшее, руки трясутся, но я знаю, что мы должны это сделать. Наша группа разделилась на три части: первая будет отвлекать охрану, вторая установит взрывчатку, а третья попытается освободить пленников. У нас есть всего несколько минут, чтобы все прошло гладко.

16 марта 2045

Мы сделали это. Лаборатория разрушена. Мы потеряли многих, но нам удалось освободить несколько десятков пленников. Среди них были и дети, которых использовали в экспериментах. Их лица полны ужаса и боли, но они свободны. Я ранен, но мы в безопасности в новом укрытии. Я слышу сирены, город полон хаоса. Надеюсь, что наш поступок станет началом конца диктатуры Лорана.

20 марта 2045

Прошло несколько дней с момента атаки. Режим Лорана трещит по швам. Люди на улицах восстают, и я впервые за долгое время вижу надежду в их глазах. Подполье растет, к нам присоединяются всё новые люди. Я пишу эти строки, чувствуя, что конец тирании близок. Возможно, мои раны никогда не заживут, но я счастлив, что наш вклад был не напрасен. Моя надежда, что Гравия однажды станет свободной, кажется все более реальной.

1 апреля 2045

Диктатор Лоран мертв. Его захватили военные, перешедшие на сторону народа. Гравия ликует, улицы полны радостных криков и слез счастья. Мы победили. Никогда не думал, что доживу до этого дня. Страна теперь начинает долгий путь к восстановлению, и я надеюсь, что моя история будет уроком для будущих поколений.

"Пробуждение свободы"

В тени диктатуры жили мы долго,

Сквозь страх и мучения, боль и утрату.

Но свет свободы забрезжил вдруг,

И стали мы смелыми в эту расплату.

Народы восстали, сломали оковы,

Воспели надежду на улицах громко.

Гравия вздохнула, очистилась кровью,

Пусть боль не забудется, пусть будет память звонка.

Теперь мы строим новый мир,

Где правит правда и свет.

Прошлое — темный, забытый мир,

Но памяти пламенный след.

И пусть в сердцах живет мечта,

О мире, где нет тирании.

Где каждый свободен, и в небесах

Летит высоко, как птицы.

Эрик Халм, участник сопротивления и свидетель освобождения Гравии.

- В квартире? - переспросил голос в трубке с удивлением.

- Да-да, - зачастил я, понимая, как это выглядит. - Мы просто играли в прятки, а потом она… моя жена Элен… спряталась и пропала.

На секунду в трубке воцарилось молчание и я был уверен, что на другом конце провода сейчас раздадутся длинные гудки. Но женский голос переспросил:

- Сэр, я должна удостовериться, что вы не шутите. Понимаете меня?

- Понимаю, - согласился я.

- Вы пробовали искать во всех комнатах? Есть ли места, где ваша жена могла застрять и потерять сознание, например, чердак или подвал?

- Нет, таких мест у нас нет. Дом многоквартирный, мы живем на пятом этаже.

- Назовите, ваш адрес и имя. Высылаю к вам дежурного.

Я назвал адрес и положил трубку. Потянулись томительные минуты, а затем часы ожидания. Я и сам не заметил, как задремал. Проснулся, когда солнце почти зашло. Мне снился сон, будто по квартире ходят люди и все пытаются меня раздеть. Почувствовав могильный холод, я подскочил, дрожа от озноба.

Почему до сих пор никто не приехал? Время почти семь часов вечера. Что за безответственность!

Подскочив к двери, я ударил себя по лбу. Ну, конечно, они наверняка приезжали и стучали, но я спал. Вот раззява! Да и как бы я открыл? Дверь была заперта на верхний замок, а ключа у меня не было.

Я бросился к телефону, однако, вдруг остановился. Краем глаза приметил, что дверь шкафа приоткрыта. Распахнул ее шире, все еще в надежде найти хоть какое-то подтверждение пребывания здесь Элен. Если дом такой старый, то какова вероятность, что здесь есть тайные ходы?

Я даже обрадовался этой странной мысли и, выгрузив весь хлам, принялся простукивать стенку. В одном месте задняя часть показалась мне непрочной и я легко сдвинул ее в сторону.

Образовалась брешь, величиной с кулак. Человек бы не пролез, максимум кошка. Однако, это было уже что-то. Далее дело пошло тяжелее - я выламывал заднюю часть шкафа, прикладывая значительные усилия, но, в итоге, она поддалась. Передо мной виднелась черная пустота и я с испугом вглядывался внутрь.

“Элен!” - тихо позвал я тихо, потом громче. Тишина.

“ЭЛЕН!” - наконец, крикнул я.

"Элен-лен-ен", - вторило эхо, словно я кричал в темный глубокий колодец. Однако, посветив фонариком на телефоне, никакого колодца не обнаружил. Это было похоже на узкий лаз, со всех сторон обшитый деревом.

Помимо этого, стоял затхлый неприятный запах тухлятины, но его источника я не видел. Лаз был не длинный, и почти сразу я уперся в тупик.

Здесь не было ничего. Почему-то пришла мысль, что здесь как раз уместился бы труп. В этот момент в недрах квартиры раздался телефонный звонок и я быстро пополз обратно.

Телефон замолчал. Дело принимало мистический оборот, но я пока старался справляться со страхом. Понятно было одно - этот шкаф, да и вообще квартира - странное место. Все эти старинные платья, фарфоровые статуэтки, башмаки в коробках.

Кто тут жил раньше? Разбирая хлам в поисках информации, наткнулся на вырезки из старых газет прошлого века. Прочитав их, меня прошиб холодный пот. “Проклятая квартира римского душителя” - гласило название одной из статей.

Текст выглядел следующим образом: “почти целое десятилетие римский душитель убивал молодых девушек и прятал их тела в своем шкафу. Душегубу грозит смертная казнь”.

Пробежавшись по тексту, я понял, почему нам так дешево сдали эту квартиру. Несмотря на то, что прошло лет пятьдесят и сам маньяк давно умер, жить здесь никто не хотел.

От отчаяния я принялся вновь набирать номер полицейского участка. Переступая от холода с ноги на ногу и от нетерпения, я вслушивался в раздражающе-длинные гудки.

- Алло, - наконец, раздался голос в трубке. - Полицейский участок номер пять.

Голос был другим, видимо, телефонист поменялся.

- Алло, - в трубке раздались краткие помехи, но связь сразу же восстановилась. - Джерикомио пять ноль пять один. Я вызывал полицию на этот адрес. Пропала моя жена Элен. Это было... - я взглянул на настенные часы, но они стояли. Часы на экране телефона показывали половину восьмого. - несколько часов назад.

- Сэр, минуточку, я проверю, - голос в трубке опять зазвучал с устрашающими помехами, видоизменявшими звуки до гортанно-трубных.

- Жду!

Около минуты раздавалось шипение. Когда я потерял терпение, то воскликнул:

- Полиция! Вы на проводе?

Однако, вместо ответа вдали раздалась мелодия - погребальный марш. От удивления я отодвинул трубку от головы и взглянул на нее. Затем послышался женский голос.

- Я вас слушаю, - голос принадлежал молодой женщине, был грустным и чуть гнусавым от слез. 

- Элен?! - не поверил я.

Молчание.

- Шон? - с удивлением произнес голос. - Но..

- Элен, ты где? - заорал я. - Куда ты делась из квартиры?

Опять молчание.

- Прекратите ваши шутки! - раздалось в трубке и вновь пошло шипение.

- Алло! Алло! - заорал я в трубку, как шипение вновь прекратилось и в трубке возник женский голос дежурной в полицейском участке.

- Сэр, ваш звонок был зафиксирован, однако, данная информация не подтвердилась.

Опять страшные помехи.

- Что вы имеете ввиду? Подождите, я только что слышал голос моей пропавшей жены Элен...

- Сэр, вам требуется медицинская помощь? Назовите адрес, по которому вы находитесь и ваш номер телефона. К сожалению, определитель не видит - вы звоните с таксофона?

- Мой адрес Джерикомио пять ноль пять один, - почти завопил я.

- Сэр, это невозможно.

Вновь раздались помехи.  Связь прервалась. Гудков не было.

В изнеможении я опустился на пол. На меня вдруг накатила беспросветная тоска и усталость. Я бросился к двери и принялся дергать все замки, но от самого верхнего у меня по-прежнему не было ключа, а выломать старинную тяжеленную доску было невозможно.

На мобильных телефонах мигал значок, означающий отсутствие связи. Я проверил проводной телефон. К моему облегчению, он работал. Набрал Сару.

- Алло, - голос Сары был испуганный и слышался словно издалека.

- Сара! Элен пропала. Случилось несчастье. Приезжай немедленно к нам домой.

- Шон, это ты? - голос стал еще испуганнее.

Я слышал как два голоса - мужской и женский разговаривают на заднем плане.

- Это я! Да почему все так удивляются! - воскликнул я. - Я не могу открыть входную дверь. Каким-то странным образом она оказалась заперта изнутри…

Внезапно мужской голос на заднем фоне чётко произнес: “Элен, ты должна поехать со мной”.

Это был голос Стэна или мне почудилось?

- Сара…- я постарался сделать голос спокойным. - У тебя там Элен и Стэн? Они вместе, да? Это об этом ты писала в мессенджере?

Понимание ситуации накрыло меня с ног до головы. Они специально провернули ситуацию таким образом, чтобы свести меня с ума! Заперли меня в квартире, а сами развлекаются у меня за спиной. Но почему так подло?

- Шон…, - испуганно пролепетала Сара. - Я не знаю, кто вы и зачем говорите его голосом…

- Сара, хватит! - рявкнул я. - Или ты забыла, как я покрывал тебя перед начальником во время твоих прогулов?

- Шон, - голос Сары почти срывался на плач. - Но это не можешь быть ты!

- Почему же? Решили меня запереть в квартире, чтобы проворачивать любовные делишки Элен и Стэна у меня за спиной?!

Послышалось шуршание. Судя по всему, Элен выхватила телефон из рук Сары, потому что раздался ее дрожащий голос:

- Шон… этого не может быть.

- Элен! - почти вскричал я. - Ты можешь объяснить, что происходит? Какая-то чертовщина!

- Нет-нет. Шон, это неправда!

- Что неправда?

- Ты… ты… умер сегодня утром… я лично присутствовала во время того, как твое тело увозили в морг.

Элен заплакала, а у меня из рук выпала телефонная трубка, и через минуту в ней пошли гудки.

Не знаю, сколько я просидел на полу в отрешенном состоянии, может быть сутки или двое. Теперь время шло иначе. Я сопоставлял факты и каждый раз приходил к тому, что я каким то непостижимым образом скончался, но мой призрак остался в квартире.

Я пробовал делать звонки, с помехами, но дозванивался то в полицейский участок, то родителям Элен. Сама Элен сказала ей больше не звонить и не тревожить ее. Так прошло недели две. Вопросов было больше, чем ответов.

Я не мог смириться с тем, что я призрак и никому не давал покоя. Это продолжалось до тех пор, пока со мной не вышел на связь блоггер одного ютуб канала, делающий выпуски про привидений.

Мы общались с ним единственно-доступным мне способом - с помощью проводного телефона. Сначала он не верил мне, однако, прибыв на адрес Джерокомио пять ноль пять один и убедившись в том, что в квартире действительно никого нет, он написал записку и оставил ее в шкафу.

Записку я обнаружил буквально сразу, как зашел в комнату и открыл шкаф. Содержимое записки было зачитано блогеру и тот, убедившись, что я не разыгрываю, принялся расследовать мое дело. Подняв архивы истории квартиры, он подтвердил, что действительно в ней проживал маньяк-душегуб.

Я раскрыл блоггеру местоположение шкатулки с серьгами и вскоре она исчезла. Как утверждает блоггер, на место прибыла полиция. Кстати, в этот момент я косвенно ощущал присутствие чужих людей в квартире, но не видел их.

Легкие ветерки их дыхания и отдаленный шепот - вот и все, что связывает мой тонкий мир теперь с миром живых. А еще наша совместная фотография с Элен. Сделанная в первый день, когда мы въехали, она так и осталась в злополучной квартире.

Блоггер предположил, что из-за плохой истории дома и множества погибших девушек, здесь образовалась некая аномалия, в ловушку которой я угодил, когда у меня случился сердечный приступ.

Месяц заточения прошел. Почти каждый день я даю интервью и общаюсь с представителями различных ютуб каналов. Пока я интересен.

Но все время меня гложет лишь один вопрос. Что будет, когда обо мне забудут? Нет уж, буду все время о себе напоминать. Приезжайте в гости и я задам вам веселенькую трепку, живые!

Благодарность спонсору рассказа @tushkana

Погрузитесь в мрачную историю Алекса, который возвращается в таинственный город Тихий Холм, чтобы найти ответы на вопросы, мучившие его после смерти жены Лизы. Город, погруженный в непроглядный туман, скрывает зловещие тайны и ожившие кошмары. Алекс сталкивается с призраками прошлого и неизбежной правдой, которая ждет его в тени. Сможет ли он найти покой и отпустить свою вину, или Тихий Холм навсегда поглотит его душу?

— Не боись, карты не нужны. Они нам вообще не помогут, но и я в этих местах не первый раз.

— А ничего, что тайга меняется? — Чен с опаской смотрел на Сергея, который был его единственным проводником.

— Конечно меняется. Даже быстрее, чем ты думаешь, — Сергей хмыкнул. — Потому карты и не помогут.

Автобус с истошным скрипом остановился как раз за секунду до начавшегося осеннего дождя. Погода явно не планировала теплых проводов, нагоняя мрачное настроение перед сложным месяцем вдалеке от цивилизации. Чен вставил наушник в левое ухо и сел у окна.

— Здорова, Семеныч!

— Серега, какими судьбами! На станции говорили, что тебя отстранили после прошлого похода...

— Отстранили, да. А потом три раза с GPS не могли вернуться к маячку, даже "Корызь" — так в НИИ называли их беспилотник — не помог. Вот еду новобранца с местностью знакомить.

Водитель с какой-то странной грустью посмотрел на Чена. Кажется, он был немного удивлен выбору кандидата, но на споры не было времени — грузовой самолет компании уже загружался в местном аэропорту, а по дороге еще за техникой заехать придется.

_______________________

Лязгающий ржавым металлом ЗИЛ медленно плелся по лесной дороге, которая казалась узкой глиняной рекой, разрезающей бесконечное поле из вековых сосен. На обочине показался знак «Глубокое». Значит, место отправления группы близко — совсем рядом компания выкупила цех старого литейного завода, переделав его под местную экспедиционную базу.

Завернув на территорию завода, грузовик с ещё более протяжным скрипом, чем автобус, замер на месте. База, описанная начальником Чена как "полноценный лагерь", на поверку оказалась полузаброшенным кирпичным зданием, напоминающим череду сросшихся между собой гаражей. Комфортом здесь и не пахло. А вот какая-то обволакивающая тишина в воздухе казалась странной — хвойный лес сменился густой лиственной тайгой, а покачивающиеся от порывов ветра деревья не издавали ни звука.

_______________________

— Чен, подъем! Выезжаем на разведку, вторая группа прибудет через неделю, — Сергей тронул его за плечо. — Нам нужно успеть подтвердить залежи и составить отчет до их вылета.

Чен не обрадовался ранней побудке – ночью он не мог сомкнуть глаз из-за какого-то едва уловимого чувства тревоги, вызванного не то ответственной миссией, не то сомнительными методами геолокации Сергея. Да и тишина после городских будней казалась зловещей.

– Мы вдвоем выезжаем, инженеров с нами не будет? – спросил Чен.

– Нет, они не хотят лететь сюда без подтверждения. Летали раньше, но с прошлого года сюда самые маленькие группы посылают. Авось и потерь поменьше будет, – Сергей ехидно улыбнулся.

– Потерь оборудования? Так тут же и нет ничего почти!

– Если б оборудования! – улыбка на лице коллеги постепенно исчезла. – Год назад здесь экспедиция геологов месторождение редких металлов нашла, даже маячки выставили. Отчет прислали – хоть на новый флот металла хватит. Ну, к ним сразу инженеров и выслали, расчет шахты производить. Только вот не нашли они их, нигде не нашли.

– Кого, металлы?

– Да какие металлы! Людей не нашли. Маячок сигнал посылает, а приблизиться к нему невозможно. И кругом прочесывали, и корызь всю местность облетала. Там пещеры повсюду, а дальше – болота и тайга. Даже поисковой отряд из Москвы прилетел, но ничего не нашли. Даже вещей.

– А маячок что?

– Не ловит уже. Хотя местный егерь на базе рассказывал, что какие-то помехи до сих пор ловит. Но у него самогон крепкий, он не только от своего патефона помехи ловит, – Сергей рассмеялся.

– Жутко это все, я бы сюда не поехал, если б знал заранее. А ты-то чего такой веселый?

– А мне чего. Меня ждут, я же в городе так, проездом. Я к тайге привык, всю молодость в экспедициях провел.

Время в пути шло медленно. Казалось, что «Буханка» просто плывет в темноте – после захода солнца Чен сел за руль и, получив напутствие следовать по единственной на всю округу дороге, остался единственным в сознании. Сергей улегся в кузове на мешки с вещами и мгновенно отключился. Чен часто путешествовал по области на машине и даже как-то ездил в Карелию, но здесь ему было не по себе. Вместо огней встречных машин – редкие блики болот, а вместо фонарей и светофоров – два луча ярко-желтых фар, дающих хоть какую-то видимость.

Резко подпрыгнув, машина стала снижать скорость. Проснувшийся от толчка Сергей обратился к почти заснувшему за рулем Чену:

– Что случилось?

– Не знаю, руль что-то влево тянет. Колесо, наверное, сейчас посмотрю.

Дежурный визг тормозов стал непривычно громким звуком для этих мест за долгие годы. Чен взял фонарик и вышел наружу, в то время как Сергей стал приглядываться к местности через окно.

– Сергей, Сергей, иди сюда скорее! – голос Чена резко изменился.

– Что случилось? – Сергей вылез из кабины и подошел к Чену.

– С-с-сам смотри – голос напарника уже откровенно дрожал.

Слабый луч фонаря освещал погнутый диск и какой-то темно-серый предмет, застрявший между колесом и деталями подвески. Сергей включил второй фонарик и сел на корточки, чтобы рассмотреть предмет поближе, но резко одернулся.

– Садись в машину, быстро!

– Так колесо же, как мы поедем?

– На диске дотянем, у нас минут 5, не больше.

– До чего 5 минут?

– Садись!!

Чен запрыгнул в машину и нажал на газ. Машину тянуло влево, а скорость набиралась еле-еле. Да и шлепающая по суглинку покрышка не вселяла надежду в успех.

– Что это было? И куда мы торопимся? Что происходит-то вообще??

– Не думай об этом, не вспоминай даже. Просто жми.

Чен с радостью последовал приказу коллеги, выжимая все силы из советского двигателя. Но вот заблокировать воспоминания было гораздо сложнее. Образ черной, костлявой и лишь отдаленно напоминающей лапу конечности не выходил из головы.

– Сереж, а кого мы сбили-то? Мне показалось, что оно еще шевелилось.

– Помнишь, как тихо было в лагере?

– Ну?

– А сейчас что-нибудь слышал?

– Да нет, даже двигателя не слышал... Ты заглушил?

– Если бы... Ты по дороге ехал точно, не сворачивал?

– Да нет, только у болота направо взял, там дальше, кажется, тупик был.

Сергей не хотел верить тому, что слышал.

— Тут нет развилки, никогда не было. И болота мы проехали ещё днём. Ты точно свернул?

— Да, отчётливо, поворот уходил... Хотя стой, что-то я плохо помню, направо или налево...

— Тормози!

Едва набравшая хоть какую-то скорость «Буханка» застыла посреди ночной тайги.

— Дальше не поедем. И назад уже поздно. Ждать надо, глуши двигатель!

Чен молча заглушил мотор. Ничего не понимающий и напуганный взгляд напрашивался на вопрос о происходящем.

— Год назад то же самое было. И три года назад. И со мной раз пять, в разное время. Но только я помню, что происходило, потому карты мне не нужны. Не было там поворота, спал ты. Или, чего хуже. Мы едем туда, куда даже животные не ходят, оттого и тишина такая. А когда совсем ничего не слышно, оно совсем близко.

— Что близко? — прошептал Чен.

— А ты фары выключи и вглядись. Это только кажется, что снаружи всё застыло.

Чен неуверенно потянулся к рычагу и выключил всё освещение. Протерев глаза, он начал вглядываться в кромешную тьму — безлунная ночь и густые дождевые облака лишь усложняли эту задачу. За окном, казалось, было спокойно. Тёмные еловые лапы нависали над машиной, создавая подобие тоннеля. Постепенно объекты вдалеке перестали сливаться в единое чёрное пятно и начали медленно двигаться. Едва различимые движения по какой-то непонятной, ломаной траектории бросались в глаза то слева, то справа от машины.

— Ч-ч-что там дви... что это?

Не успев закончить свой вопрос, Чен резко вздрогнул. Откуда-то снизу, словно из земли, по водительской двери медленно поднималась точно такая же конечность, приближаясь неестественно тонкими костями на концах к узкой щели в окне. Чен начал лихорадочно крутить ручку стеклоподъемника, успев закрыть окно за мгновение до того, как «это» могло добраться до единственной прорехи в салоне.

— Господи, я правда сплю, может? Это же невозможно просто... нет такого...

— Т-с-с-с, — Сергей приложил палец к губам и знаком велел не двигаться. — Я всё ещё сомневаюсь, что это, догадываюсь только. Но одно знаю точно — оно возле нас. Клешня эта, или лапа —это Лурьяк, его самого ты не увидишь, а если увидишь — уже не расскажешь никому. Они здесь повсюду водятся, где бокситы близко, потому меня и отправили. Но они здесь не самое страшное. Если уви...

Сергей не успел договорить. Машину резко тряхнуло, а привыкший к тишине слух разрезал леденящий вопль, чем-то напоминавший низкое рычание с вкраплением каких-то лязгающих, высоких звуков. Чен не понимал, что происходит. Его рука плотно вцепилась в обивку сиденья, а глаза были прикованы к тому, что двигалось к ним спереди.

— Костоглот, — прошептал Сергей. — Егерь о нём говорил, я не поверил, дурак. Он нас не учует в машине, главное не высовываться. Это ещё пережить можно.

Тёмный силуэт обрастал новыми деталями с каждым сантиметром приближения к машине. Туловище походило на человеческое, вот только если человека выгнуть в обратную сторону. На месте головы висели какие-то почерневшие листья, а по бокам волочились изогнутые в случайных местах руки без плоти, в одной из которых виднелось что-то, похожее на череп...
_______________________

Чен проснулся от яркого солнца. Двигатель машины исправно выл, а отсутствие посторонних стуков указывало на покинувшую своё место в багажнике запаску. «Неужели мне такое могло присниться?» — Чен был весь взмокшим от холодного пота и не решался спросить Сергея, управлявшего машиной, о произошедшем ночью. «Вдруг мне бред снится продолжает, да не может такого быть...»

— Не приснилось. Не догонят. Вроде выехали, — Сергей ответил на главные из сотни вопросов, витавших в голове Чена.

— Так это что, правда было всё?

— Хех, было... — Сергей грустно ухмыльнулся и продолжил: — Нам повезло, что мы вырубились от крика, не издав и звука. Я первый очнулся, уже светало. Успел колесо перекинуть. Но мы не найдем дорогу назад, нет её просто.

— А где мы?

— Включи радио.

Чен повернул тумблер и услышал повторяющиеся сигналы сквозь помехи магнитофона.

— Узнаёшь?

— Нууу, похоже на УБ-32-М, поисковый маячок GPS с ретранслятором, дальность до 500 километров, — гордо поделился знаниями Чен. — Но к чему это? Новое же место, нет?

— А модель маячка не смущает?

— Ну да, их заменили все полгода назад, как ненадежные, отзывная компания была вроде... Так это что, это... тот маячок появился?

— Тот самый, да. И не только он. Через 43 минуты он снова повторит сообщение, записанное группой, там морзянка. Я как записал и перевёл, больше радио не включал. И тебе не советую. Если веришь — на тетрадь, читай.

Чен взглянул на линии из точек и тире в бортовом журнале экспедиции и потерял дар речи.

— Это правда?

— Не знаю, хочется верить, что нет. Но, кажется, отсюда мы не вернёмся

____________________________________________________________________________________________
P.S. Проба пера. История долгая и вовсе не ожидаемо, какие повороты в ней будут :)
Если зайдет хоть кому-то - продолжению быть!

Найти жилье за скромную сумму было тяжело, но всё-таки нам удалось. Пыльная и старинная двухкомнатная квартира встретила нас большим количеством антиквариата.

Не сговариваясь, мы собрали весь диковинный хлам и распихали его по частям огромного шифоньера, занимавшего половину второй комнаты.

Во второй его части висели старинные платья на тремпелях, заботливо упакованные в полиэтилен. Квартира наполнилась жизнью, а Элен украсила ее изящными гончарными фигурками, сделанными ей самой.

Ремесло прибыли особо не приносило, так что вскоре она переквалифицировалась в менеджера по продажам, я же продолжил делать карьеру в типографии.

Наша маленькая ячейка укреплялась и еще через год мы поженились. А затем она мне изменила. К ним в офис устроился новый помощник директора Стэн - красивый. Статный, богатый. Он вскружил ей голову, она повелась на него во время празднования в баре. Но моя Элен была не из таких. Она не смогла долго держать секрет в себе и призналась.

Я нашел в себе силы и простил ее, но что-то поменялось в наших отношений. Может быть исчезло доверие. Тем не менее, мы зажили и все начало налаживаться. Пока в тот злосчастный день не предложили повышение до крупного менеджера.

Было одно но: ей бы пришлось переехать в другой город и работать бок-о-бок со Стэном. Она отказалась, не сказав мне ни слова. Узнал я случайно, от нашей общей подруги Сары. В качестве благодарности я решил устроить для Элен ужин. Заказал китайскую еду и целую коробку ванильных пончиков.

Элен зашла домой и бросила прямо на пол куртку, а когда увидела сюрприз, то подошла и обвила руками шею.

- Милый, ты все узнал. Сара проболталась, да? - спросила она устало.

Я обнял ее в ответ.

-Это не важно, Элен. Главное, что ты выбрала меня. Поверь, это много значит.

Заметил ли я что-то странное в ее поведении, ругались ли мы, говорила ли она о чем-то необычном? Но мои ответы нет, нет и нет.

Все было хорошо и даже слишком. Мы наслаждались азиатской едой, смотрели нетфликс, много целовались. А затем в нее вселился озорной чертенок и она решила поиграть в прятки.

Я начал отсчет до десяти, слыша, как ее босые ноги бегут по ламинату. Она направлялась в комнату с большим антикварным шкафом. Скрипнула дверца шкафа и… все затихло.

Счёт девять и десять я отсчитывал неуверенно из-за наступившей вдруг зловещей тишина и могильного холода. Мне тяжело пояснить это чувство, но я вдруг осознал, что совершенно один.

Жуткое чувство одолело меня во время того, как я шел по коридору. Дверь была прикрыта, но не заперта до конца. Я заглянул и вдруг ощутил тот самый могильный холодок.

Одна из створок была открыта настежь и штора поднялась, затем опустилась белым привидением. Это было странно, потому что старинные окна квартиры были давно задраены наглухо. Я выглянул наружу.

Мы жили на пятом, самом высоком этаже, поэтому убежать Элен никак бы не смогла. Внизу тоже ничего интересного не происходило, слева толпились какие-то люди и стояла машина экстренной помощи. Наверное, приехали к бабуле с первого.

Обзор справа загораживался соседским балконом. На секунду мне показалось, что там кто-то стоит, но топот ног позади заставил меня резко обернуться с возгласом:

- Элен! Слава Богу!

Однако, там никого не было. Не долго думая, я бросился к шкафу и раскрыл дверцы. В исступлении выкидывал старинные платья и весь хлам, который попадался под руки. Внутри было уверенность в том, что Элен там не будет. Так и вышло. Не было ее нигде

Я ходил кругами, звал по имени, но все без толку. Наконец, сел прямо на пол и просидел так в прострации с четверть часа.

Это было немыслимо! Что мне делать? Что сказать полиции? Еще несколько часов я не делал вообще ничего, лишь иногда вскидываясь со своего места и бродя словно привидение по квартире.

Я обыскал все углы, где бы мог и не мог поместиться человек. Наконец, я принял решение. Мобильный телефон не работал, но это было неудивительно - дом был очень старым, построенным еще в девятнадцатом веке и прошедшим не одну реконструкцию.

Связь здесь ловила очень плохо. Но рядом с антикварным шкафом пылился стационарный телефон. Я откопал его из-под стопки старых газет и прислушался. В трубке раздавались гудки, значит, работал.

Набрав номер полиции, я вдруг замер и положил трубку обратно на рычаг. От того места, где находился телефон, я вдруг отчетливо увидел приподнятый кусок линолеума под кроватью.

Под ним обнаружился тайник со спрятанными в нем старинными женскими вещичками и карандашными рисунками с изображением на них красивыми молодыми девушками.

Вероятно, рисовал их бывший владелец квартиры. Но зачем спрятал? И почему в тайнике несколько заколок, зеркалец и сережек? В общем, находка хоть и любопытная, но разочаровала меня.

Спрятаться Элен здесь точно не могла. Да и, если бы она спряталась, то давно бы уже обнаружила себя. Нет, что-то с ней случилось. Может быть здесь замешаны темные силы?

Спустя час я все таки нашел в себе силы позвонить матери Элен.

- Миссис Оренори. Я сожалею, но у нас приключилось несчастье!

- Шон? Что-то с Элен? - в голосе женщины тут же засквозила тревога.

- Я… я…, - в горле застрял ком. - Я не знаю, что случилось, но она исчезла прямо в квартире.

- Что? Шон, как это исчезла? Ты пробовал звонить на ее сотовый?

- Он дома. Наши телефоны лежали рядом, когда она пропала.

- О, Господи! Шон… я сейчас приеду. Ты уже вызвал полицию?

- Еще нет. Я просто подумал…

А что, собственно говоря я подумал? Внутри меня теплилась надежда, что Элен просто сбежала и она вдруг окажется у своих родителей? Или по крайней мере, сообщит матери, куда направляется. Но это все было нелогично. Мать Элен тоже ничего не знала.

- Шон, вызывай полицию и обыщи еще раз квартиру!

- Хорошо, миссис Оренори, - сказал я и отключился.

Еще раз обыскивать квартиру было бессмысленно.

Телефон Элен лежал на пуфике. Там же, где она его и положила. Я провел пальцем - заблокировано. Дата ее дня рождения - неверно. Кличка первой собаки - тоже нет. Моя имя - бинго!

В мессенджере висело два непрочитанных. Одно от Сары. Вопрос: “Как Шон воспринял? Если поверит, скажем о твоей временной командировке”.

Какой еще командировке? Этого мы с Элен обсудить не успели.  Я задумался. Решение пришло моментально, и я исполнил его быстрее, чем муки совести наполнили мой разум. Пальцы сами собой напечатали с телефона Элен:

“Все прошло гладко”.

Нажал отправить и сообщение ушло Саре.

Прочитано. Набирает ответ.

“Супер. Ты проведешь отличные каникулы, детка. Но все же Шона жаль. Может быть ты отдашь его мне?”. В конце вопроса ржущий смайлик с красными щеками.

Я присел на диван, у меня закружилась голова. Так, значит, Элен обманывала меня? Как давно это началось? Получается, что она хотела меня бросить, но решила это сделать вот таким странным способом? Просто сбежать? Но как? Я бы услышал, как захлопывалась входная дверь.

Решил проверить - она была заперта на все замки разом. По спине пробежали мурашки - зачем Элен заперлась на все замки? Тем более, у меня не было ключа от самого верхнего, крошечного замочка, мы им вовсе не пользовались. Как же теперь я выйду отсюда?

Но оставался еще один вопрос. Если она не вышла через дверь, то как? Я вспомнил о своем видении на балконе в тот момент, когда выглядывал в окно.

Распахнув окно, я уставился на соседский балкон. К нему можно было допрыгнуть, либо пройти по тончайшей балке, но это было бы слишком опасно.

Других пояснений все равно не было. Я принялся ждать миссис Оренори, разглядывая толпу, собравшуюся внизу. В машину экстренной помощи погружали тело, прикрытое брезентом. Преставилась таки бабуля с первого этажа. Один из ее внуков ошивался рядом. Вдруг он поднял голову и замер, уставившись на меня...