-Ой, здорово как! Езжай тогда скорее.

-Что у тебя с голосом? На работе устала?

-Д-да…На работе.

Ответ сестры насторожил Бориса. Он что-то вспомнил.

-Так, подожди…

Боец быстро открыл календарь. Воскресенье.

-Сегодня воскресенье. Зачем ты врёшь? Что случилось?

-Да ничего такого, давай поговорим, как приедешь.

-Ну уж нет. Скажи хотя бы вкратце, мне долго ехать!

-Да зачем? Только тревожиться зря будешь.

-Тревожиться буду? То есть что-то серьёзное?!

Алёна не выдержала.

-Антон пропал! Понимаешь? Из дома ушёл и нет его!

Борис опешил.

-Что?

-Не будем же мы это по телефону обсуждать?! Езжай скорее, пожалуйста.

-Твою мать…Буду так скоро, как только смогу.

…

Борис глядел в запотевшее стекло такси, но не видел мелькающих огней. Перед ним стояло лицо племянника - странное, отрешенное, каким он видел его в прошлый раз. Пальцы сами собой постукивали по колену, отбивая нервную дробь. Он достал телефон, проверил время, убрал. Снова достал. Поездка и вправду затянулась - вон уже и мост проехали, а до дома Алёны еще далеко.

Если подумать, то в крайний раз, когда ветеран видел племянника, последний выглядел странно. Кто знает, что могло случиться? А если он стал очередной жертвой вражеских вербовщиков? Вдруг они шантажом или ещё как-то заставили его совершать преступления? Может быть его уход из дома как-то связан с этим? А Борис, конечно, хорош. Даже толком не спросил Антона о том, что у него на душе. Как же он так?! Он, как единственный мужчина в семье, должен был ему помочь! Но тогда он предпочёл просто поверить в слова Антона, о том, что подросток ,,просто устал’’. Чёрт возьми, какой же он идиот!

Спустя ещё полчаса машина приехала. Боец сразу же выскочил из такси и чуть ли не бегом направился к подъезду. Борис сразу набрал номер нужной квартиры, раздался звук домофонного звонка. Почему она так долго не отвечает? Наконец, Алёна впустила его, и тот быстрыми шагами направился к лифту.

Попав на нужный этаж, солдат быстро подошёл к уже открытой двери.

Сестра встретила его объятиями. Борис же сразу перешёл к делу:

-Что с Антоном?

-Давай хоть присядем. Пошли на кухню, я и чай заварила.

Брат и сестра сели за стол.

-Давай не томи, что случилось?

-Ну помнишь, когда ты последний раз приезжал? Вот спустя, наверное, месяц Антоше совсем плохо стало. Галлюцинации были, ночами не спал, постоянно боялся чего-то. Вопросы странные задавал.

Борис дёрнулся, но Алёна этого не заметила, продолжив рассказ:

-К психиатрам ходили, ему столько разных таблеток выписывали, даже в стационар ложился, но ничего не помогало! На него уже просто смотреть без слёз невозможно было! А потом в один день я на работу встала, смотрю, а он как огурчик! Будто и не было ничего, улыбается счастливый такой! Только вот что странно было…Помнишь же у него волосы длинные были? Так вот, он ночью налысо побрился!

Лицо бойца исказилось гримасой страха. Тихий мат вырвался из его рта. Настолько тихий, что горестная сестра ничего не услышала

-Ну я удивилась, это мягко сказано! Но в то утро ужасно опаздывала на работу, так что ушла. Думала весь день об этом, пораньше отпросилась даже! А когда вернулась его не было! И всё! Я и в полицию ходила, и в ,,ЛизаАлерт’’ обращалась, и объявления размещала где только можно, и даже сама расклеивала! Но ничего не помогло! Как будто испарился!

Женщина начала плакать.

-Подожди, ты говорила галлюцинации были? А какие не помнишь?

-Запах мерещился…Сигарет каких-то ароматических кажется…Про какого-то мужчину говорил…

-Какого мужчину?!

-Да не знаю! Встретил с друзьями вроде бы какого-то на улице, а потом он ему мерещился и в кошмарах снился. Помню, что он ещё говорил, что он как-то странно одет был. Но как именно, не сказал.

-И всё?!

-Ну да! Странно одетый лысый мужик!

Внутри Бориса всё похолодело. Он до последнего не хотел верить, но теперь отрицать очевидное было уже просто нельзя…

Остаток вечера прошёл в тяжёлой атмосфере. Ветеран как-то пытался отвлечь сестру от тяжёлых мыслей, но разум самого Бориса был занят мыслями не менее тяжёлыми, так что получалось у него не очень.

На следующее утро, боец, вызвав такси, направился на свою старую квартиру. Воздух внутри был затхлым. Конечно, в ней ведь уже так давно никого не было.

Он очень долго рылся в вещах, пытаясь найти свой старый блокнот, в котором записывал все телефонные номера.

-Наконец-то твою мать! Уже думал, что не найду…

Листая страницы, ветеран долго не мог найти нужный номер. Наконец, глаз зацепился за нужное имя.

-Мы же не общались уже около десятка лет…Если он сменил симку…Даже думать об этом не хочу…

Трясущимися от волнения руками он набрал номер. Раздались гудки.

-Да! Ещё активна!

Трубку долго никто не брал.

-Да возьми ты трубку твою мать!

Наконец гудки прекратились. Из динамика теперь не слышалось ничего. Борис решил разрушить тишину.

-Ало, Володя?

-Кто спрашивает?

-Это я, Боря, помнишь?

-Борис?! Мы лет десять не общались, а теперь объявляешься?

-Мне больше некого попросить о помощи, кроме тебя.

-Да ну? Твой единственный вариант, это человек, с которым ты не общался целое десятилетие? Твой характер стал настолько дрянным, что от тебя все отвернулись?

-Я не в этом смысле. Мне нужна твоя магия чтобы…

-Магия? Какая магия? На старости лет в сказки начал верить?

Несмотря на все попытки их скрыть, в голосе Володи слышались нотки злости и страха.

-Ой, в смысле…Я просто шучу! Просто хотел повидаться со старым другом.

Володя ненадолго замолчал.

-Ну ладно, давай встретимся. Как насчёт ,,Кристалла’’?

-В тц? Я думал у тебя дома. Там будет легче обсудить…

-Нет, у меня ремонт сейчас. Так что не вариант.

-Блин, хорошо. Тогда давай там.

***

Всё это очень странно. Спустя столько лет, объявляется Борис. Так ещё и оказывается, что ему зачем-то понадобилась магия, с которой он никогда не хотел иметь дел. Подозрительней некуда. Может ли быть, что конспирация Володи оказалась недостаточной и он нём узнали спецслужбы? Поймать его за магией, использованной по просьбе старого друга, звучит как неплохой план. В таком случае, на грядущей встрече, стоит строить из себя дурачка и на любые разговоры о магии отвечать полным непониманием. Очевидно, что Борис придёт с микрофоном на теле, а за всем процессом встречи будут следить издалека.

Может быть, после этого спецы сбавят обороты. Но теперь всё равно придётся вести себя крайне осторожно.

-Блять, как же это всё невовремя…

Допив чай, Владимир поднялся из-за стола.

-Что такое, босс? Не хотите встречаться с ним, так отказались бы. В чём проблема?

Множество нечеловеческих голосов хором обратились к мужчине.

-Всё не так просто. Скорее всего, его завербовали что-то заподозрившие спецы.

-Чёрт возьми. Тогда, мне предупредить остальных, чтобы были готовы?

-Не думаю, что всё дойдёт до прямого штурма, да и попасть в наше убежище не так легко…Но осторожность лишней не бывает. Да, прикажи всем быть в полной боевой готовности. Надеюсь на тебя, Олег.

-Всё будет в лучшем виде!

***

-Привет. Я вижу, ты волосы отрастил?

Борис протянул рыжеволосому руку.

-Угу.

Рукопожатие Владимира, несмотря на кажущуюся слабость мужчины, оказалось очень крепким.

-Слушай, я бы сразу к делу перешёл. Времени нет совсем.

-Может быть кофе сначала возьмём? А то я сонный какой-то.

-Блин, Володя, это…

Боец оглянулся по сторонам.

-Это важно, понимаешь?

-Что может быть важнее кофе?

Борис ещё раз оглянулся, а затем, тихим голосом, почти шёпотом, сказал:

-Лысый проклял моего племянника и тот пропал.

Владимир ошарашенно уставился на старого друга.

-Что?

-Я не рискну повторять это ещё раз. Ты всё слышал.

-Я…Я не понимаю о чём ты. Какой Лысый? Кто это?

-Что с тобой не так?! Какого чёрта ты прикидываешься…

Борис осёкся.

-Подожди…Блять…Вот я дурак! Я понимаю. Ты думаешь, что я тебя подставить хочу? Типо меня ФСБ, или кто там такими вопросами занимается, завербовали, чтобы тебя спалить? Чёрт, сейчас.

Военный вытащил телефон из кармана, открыл браузер, и принялся что-то искать.

-Вот, смотри. Пост в ,,ЛизаАлерт’’ об Антоне. А вот в паблике нашего города пост о пропаже. Сейчас, я поищу ещё новости, наверняка были…

-Достаточно. Звучит убедительно. Да и я проверил тебя с помощью…Ну ты понял. Ты не лжёшь.

-Отлично. Так что, поможешь?

-Ну…

Длинноволосый задумался.

-Попробую. Но сначала нужно приехать ко мне домой.

-Ты же говорил у тебя ремонт?

-Не тупи.

-А, вот оно что. Хорошо, тогда, поехали?

-Ага.

***

Двое мужчин вошли на первый этаж дома. Борис увидел типичную квартиру в старой пятиэтажке.

-А я почему-то думал, что ты будешь жить в каком-нибудь элитном пентхаусе. Ты же всегда таким умным был, я думал, что миллионером станешь.

-Квартира в старом районе мне только на руку. В пентхаусе моими делами будет заниматься тяжело.

-И то верно. Но что-то я не вижу тут никаких магических штучек…

-Тсс! У стен есть уши.

Мужчины разулись.

-Идём за мной.

Владимир направился к деревянной двери, стоящей прямо напротив той, через которую они с Борисом только что зашли.

За ней оказалась кладовка, полностью заполненная разным хламом. Борис и Владимир еле как поместились в ней.

-Как же тут тесно. Какого хрена мы тут делаем?

-Закрой глаза и подумай о барсуке с большими человеческими яйцами.

-Чт…ЧТО?!

Борис ошарашенно уставился на старого друга. Владимир же посмотрел бойцу прямо в глаза. В его взгляде читалось раздражение.

-Я сказал тебе представить себе барсука с большими человеческими яйцами. Теми самыми яйцами. Это нужно для ритуала.

-Нет времени на твои тупые ритуалы! С Антоном неизвестно что, а ты предлагаешь шутки шутить?!

-Господи…Для того, чтобы мы попали в безопасное место, нужно выполнить ритуал. Хватит ломаться как баба, представь уже ссаного барсука. Я знаю, что это звучит ненормально. В этом и смысл, чтобы никто не догадался.

-Я в ахуе…

-Давай уже.

-Я…Я не знаю, как это выглядит.

-Что выглядит? Барсук или яйца?

-Конечно барсук блять! Я не знаю, как выглядит барсук!

-О Боже…

Владимир достал из кармана телефон, открыл  браузер и ввёл в поисковую строку слово ,,Барсук’’.

-Вот, смотри.

Длинноволосый показал Борису первую фотографию, которую ему выдал поисковик.

-Я понял.

-Сможешь теперь?

-Давай попробую.

Борис зажмурился. Он простоял на месте несколько секунд, а затем исчез, словно растворившись в воздухе.

Владимир последовал его примеру, также испарившись.

-Чёрт возьми, где мы?

Борис ошарашенно оглядывал огромное помещение. Само помещение представляло собой хаотичное нагромождение стен и множество проходов с абсолютно одинаковыми дверьми. Некоторые стены образовывали совершенно нелогичные конструкции, непонятно для чего нужные. Каждая дверь же была небрежно покрашена бежевой краской. В дверях были даже глазки, однако они также были замазаны краской.  На потолке, висящем на высоте примерно 6 метров от пола, висело множество одинаковых люстр, светивших жёлтым светом. Также на нём было несколько таких же бежевый дверей. Потолок выделялся почти идеальной белизной, а каждая стена была полностью обклеена зелёными обоями с рисунком бамбука.

-Давай просто назовём это ,,карманным измерением’’, не хочу вдаваться в бесполезные для тебя подробности.

-Ну как скажешь. Теперь-то мы можем всё обсудить?

-Да погоди ты. Давай сядем хоть. Идём за мной.

Владимир завернул в один из бесчисленных коридоров. Борис последовал за ним.

-И как ты тут ориентируешься?

-Привык.

Длинноволосый привёл друга в некое подобие кухни. Тут стоял круглый деревянный стол, несколько плит, чайников и множество хаотично расположенных шкафов.

-Эй, а ну сюда кто-нибудь!

-Ты к кому обращаешься?

-Сейчас увидишь.

Борис услышал что-то за спиной и быстро обернулся. Из прохода, через который они только что сюда зашли, лезла внушительных размеров тварь. Монстр представлял собой кошмарное множество щупалец, глаз и пастей. Чудовище едва помещалось в проходе.

-Эй, какого хера?! Что это за тварь?!

-О, привет, Олежа.

Из пастей монстра раздалось множество голосов.

-Привет, босс! Я вижу, вы принесли мне еду, как и обещали. Спасибо, давно я людей не ел!

Владимир захохотал, а чудовище полностью пролезло на кухню.

-Какого хера?! Решил скормить меня этому выродку?!

-Да он шутит, хаха! Не жрёт он людей!

-Пиздец, я чуть не обосрался! Что это за монстр?

-Ну-ну, Борис! Невежливо так говорить. Олег отличный парень, один из моих верных приспешников. Он очень помогает, знаешь ли.

-Вот-вот, нечего так кричать. И про выродка тоже обидно…

Голоса чудовища звучали несколько обиженно, в то время как оно само, орудуя своими кошмарными щупальцами, что-то доставало из шкафов. Из-за размеров существа Борис не видел ничего за ним.

-Босс, а почему он тут? Вы же говорили про спецов…

-Я ошибся. Они тут не замешаны. Ему правда нужна моя помощь.

-Отлично! Эти правительственные крысы сильно бы помешали нашим планам.

-Пиздец, интересная у тебя жизнь, Володя.

-Садись уже. И расскажи подробнее.

Боец немного неловко сел за стол и принялся пересказывать старому другу всё, что узнал от сестры.

***

-Чёрт возьми, как твой племянник вообще смог наткнуться на этого ублюдка?

-Я без понятия. Блять, что теперь делать?

-Ситуация, мягко говоря, плохая. Хм…Нужно подумать.

В этот момент Олег подполз к столу с белым, керамическим чайником в одном щупальце, и двумя чашками в двух других. Монстр обратился к Борису:

-Чай или кофе?

Ветеран немного опешил, но, всё же, ответил:

-Кофе, пожалуйста

-Неправильно! Это чай!

Олег поставил чашки на стол и принялся разливать напиток. Володя же громко заржал. Шутка ему, очевидно, понравилась.

-Полагаю, тот вариант, которым мы спасли тебя, не сработает.

-Не хотелось бы так говорить об Антоне, но ты прав. Его силы воли не хватит, чтобы самому разрушить проклятие в своём разуме. Даже если мы расскажем ему всё то, что когда-то ты рассказал мне.

-Да. По идее есть и другой вариант.

-Не томи! Выкладывай!

-Я могу попробовать как бы забраться в его разум извне и изгнать проклятие с помощью магии.

-Не сочти за неуважение, но неужели ты сможешь? Мы ведь говорим о его проклятии.

Борис сделал особый акцент на слове ,,его’’.

-Не недооценивай меня. Скорее всего, я смогу. Но есть одна проблема.

-И какая же?

-Этот козёл должен заметить такое грубое вмешательство. И…

-Прийти…Прямо к Антону?

-Да. Ты абсолютно прав.

-Но это же чистое самоубийство!

-Скорее всего. Я не могу гарантировать, что кто-то из нас выживет. Однако, больше вариантов нет. Помнишь же, что случилось в 11 классе?

-Да как такое забудешь? Какие-то сектанты призвали древнее чудовище и нам с тобой пришлось с ним разбираться. Стоп, подожди…Ты хочешь вновь провернуть со мной тот трюк?

-Да. Если ты готов пожертвовать продолжительностью жизни, ради спасения племянника, то мы можем снова отдать твою энергию, в обмен на силу. Только учти, что для победы над этим ублюдком, придётся дорого заплатить. Хотя нет, полной победы нам не видать. Я хочу, чтобы ты лишь задержал его, пока я буду избавляться от проклятия. А потом, я, через портал, уношу нас оттуда, затем, через ещё один портал, сваливаю туда, где мы сейчас и залегаю на дно. А дальше уже ты сам. Ещё сильнее рисковать я не готов.

-Нет, ты что. Никаких претензий быть не может. Ты и так достаточно подставляешься. Да, я готов. Я отдам этой потусторонней твари хоть всю свою жизнь, лишь бы спасти Антона.

-Главное не отдавай этому божеству ничего большего, чем жизнь.

-В каком смысле?

-Если оно почувствует возможную выгоду, то может попросить у тебя, например, служить ему после смерти. Поверь мне, такая жертва, не стоит даже жизней всех людей на Земле. Ни в коем случае не отдавай ничего большего, чем жизнь. Ты понял?

-Да понял я, понял. Я не продам свою душу. Мы победим и без этого.

-Эй, босс! А мне и другим ребятам же не придётся участвовать в этом?

Чудовище, беспардонно заливающее оставшуюся в чайнике жидкость в одну из своих пастей, задало вопрос.

-Нет, вы там не поможете. Только мешаться будете.

-Слава всем богам! Я тогда пойду, расскажу остальным?  

-Ага, свободен.

Бесформенный монстр неуклюже уполз из помещения.

-О каких ,,остальных’’ он говорил? У тебя что, тут целая армия из таких?!

-У меня много разных друзей. Давай уже, хватит языком чесать. Нам нужно подготовиться, пошли.

-Двинули.

Мужчины встали из-за стола.
*************************
Продолжение следует.
Первая часть: Лысина
Внезапно решил сделать продолжение Лысины.
Мои книги в телеграмме: https://t.me/LhoyaSipliy

Мы дружно шарахнулись прочь, вперёд по коридору. Молча, не сговариваясь, устремились в сторону большого лифтового холла.

***

…три!

Одновременно нажаты три кнопки. Две старые, изначально институтские, пластмассовые. Одна металлическая, новая. Моя, одна из пластмассовых, легко отжалась назад. Ожидаемо не сработала. Я бросил быстрый взгляд на противоположную сторону. Индикация вызова отсутствует. Пусто-пусто. Что ж…

Где-то совсем неподалёку что-то клацнуло и загудело. Я отскочил к окну во двор и фикусу с его зловещими тенями. Вовчик уже стоял рядом, его рука вцепилась в моё, усиленное гофрой картона, предплечье.

- Дурни! - голос Заура вибрировал нежданной громкой радостью. - Лифт идёт!

Значит, сработала кнопка Вовчика. Что ж ты, сволочь, промолчал?!

- Короч, - Заур включил режим командира-стратега, - счас быстро заскакиваем внутрь, жмём первый этаж. Если доезжаем нормально – вылетаем, как только двери откроются и рвём на максимуме к выходу. До проходной метров десять. От проходной ещё пять. Плюс дверь. А на улице уже действуем по обстановке.

Потрясающе! План достойный внесения во все пособия по военному делу. “Наука убегать”.

Лифт всё ещё подъезжал. Наверное, тащится с первого.

- А если в кабине будет кто-то?! Или что-то? - Вовчик опять начинал истерить. - И вообще – какого хрена?! Электричества нет, все лифты не работают – кроме одного. Похоже на подставу, нет?!

- Придёт - посмотрим. Хватит орать! Отойди от двери! - Заур только что не дымился от нервной тряски, он орал на Вовчика шёпотом и вибрации его приглушённого голоса звучали очень пугающе. - Приготовились!

К чему, интересно? В фильмах похожих жанров герои, обычно второстепенные, напряженно поводили бы стволами автоматов, направленных на раздвижные дверцы лифта. А яркие лучи подствольных фонарей то и дело перекрещивались. А в световых перекрестиях красиво играли бы поблескивающие пылинки… А потом из лифта вырвалось бы что-то невообразимо чудовищное. Game over. Hasta la vista, baby! Хорошо, что я не второстепенный герой и в моих руках нет автомата. Хотя, нет – автомат был бы лучше, чем та пародия на нож, которую я сжимал в чуть ли не сведённых судорогой пальцах. Из автомата я стрелял однажды на стрельбах в выпускном классе. Почти тридцать лет назад. “Отличный боевой опыт!” – сыронизируете вы и будете правы. Отчасти. Дело в том, что ножом я никогда и никого, крупнее арбуза, не бил. Как ни крути – автомат лучше. Пускай он, обычно, очень слабое подспорье против того невообразимо чудовищного…

Гул мотора смолк. Шелчок. Ещё один. Непременная пауза перед стуком расходящихся дверей. Я машинально отступил в зыбкую тень фикуса - может то, что притаилось сейчас в лифте не заметит меня?

Двери шумно разъехались. Холл залил неожиданно яркий свет тусклой лампы, скрытой под мутным плафоном. Мы застыли в расплывшемся жёлтом пятне, как древние насекомые в янтарной глубине. Вот они мы, невообразимо чудовищное, выходи и разбирай нас на части.

Кабина оказалась пустой. На секунду-другую этаж погрузился в абсолютную тишину. Кажется, мы даже перестали дышать. Первым опомнился Вовчик. Он бросился вперёд, влетел в кабину и утопил пальцем кнопку принудительного удержания дверей. Получилось очень внушительно, вполне достойно того самого фильма. Несколько мгновений спустя мы все скучились внутри лифта, во все глаза уставившись в эту, уже не такую страшную темноту снаружи. Нет, всё же свет лампы, хотя и наполнял сердца теплом, но не мог защитить нас. Заур выдохнул:

- Поехали.

Вовчик отпустил кнопку блокировки и вдавил кнопку с цифрой “один”. Двери, подрагивая начали сходиться…

***

- восемь… семь… шесть…

Лифт старый, ещё советского производства, и экрана индикации смены этажей, конечно, в нём не было. Его заменял Вовчик, ориентировавшийся на интуицию и ежедневный рабочий опыт поездок на обеды и перекуры. Мне случалось бывать в новых лифтах, предусматривавших голосовое сопровождение. Но вряд ли голос Вовчика мог бы служить эталоном подобной функции, его задыхающийся шёпот, казалось, вот-вот перейдёт не то в хрип, не то в визг…

- Заткнись! - Заур дозревает, ещё немного и может врезать. Нервы, понятно.

- … пять… Ну-у, дава-ай!

Словно отозвавшись на камлание, лифт заскрежетал и с натугой остановился. Похоже было, что он сейчас подчиняется не программе, а физическому воздействию. Вроде как кто-то, обладающий необычной силой, засел в лифтовой шахте и дёргал сейчас за тросы, подобно тому, как кукловод дёргает за нитки своей марионетки…

- С…ка! - в унисон завопили Заур и Вовчик. Последний стал с силой давить на кнопку “ход”, но без какого-то эффекта. Я зажмурился, стиснул зубы и направил дрожащее острие ножа в направлении щели междверья.

Свет в кабине погас одновременно с началом движения дверей. Я вскрикнул и машинально ткнул ножом в темноту этажа (возможно, пятого). Ничего. Свет фонарей высветил противоположную стену и лифтовые ниши в ней. Подсознательно я опять отметил, что ремонт в этой части здания куда лучше, чем на нашем этаже. Ага, вот и серебристая “пятёрка”. Почти полпути вниз пройдено, в смысле, проехано. Только… Я самую малость высунулся из лифта (воображение мгновенно подсунуло мне картинку из очередного проходного фильма ужасов, где двери лифта смыкаются с необычной скоростью, стискивая мою шею, а кабина начинает нарочито медленно уезжать вниз), повёл фонарём вбок и увидел, что замеченная мною тёмная масса являет собой распотрошённую курьерскую сумку-термос. Оранжевую, один-в-один как та, с которой совсем недавно к нам заходил молодой курьер… На секунду мне показалось, что на периферии светового пятна мелькнула что-то подозрительно напоминающее белый кроссовок. Белый кроссовок с неприятными тёмными пятнами на лоскутах экозамши…

Я отпрянул назад, стараясь выбросить из головы все пугающие вопросы. Почему сумка выглядит как Юлий Цезарь после заседания сената в мартовские иды? Это и вправду был кроссовок? А если и кроссовок, то пятна на нём больше похожи на грязь, или имеют красноватый отлив? И совсем не хотелось вспоминать – во что был обут курьер, принёсший нам пиццу… В памяти всплыло: “Лифт остановить другой этаж. Темно, кто-то ходить, смеяться. Я испугать…”

Заур тяжело подпрыгнул, желая, видимо, сподвигнуть лифт к дальнейшей поездке. От неожиданности я тоже подпрыгнул. Одинаково безрезультатно.

- Тихо ты! - я скосил глаза и с удивлением заметил, что Вовчик пихнул Заура кулаком вбок. Заур, впрочем, никак не отреагировал на такую дерзость. Тоже, должно быть, от неожиданности. - Слышите?!

Мы замерли и уставились в противоположную стенку. Лифт остановить другой этаж. Темно, кто-то ходить, смеяться. Я испугать. Смешок в высокой тональности, почти детский. Совсем близко, прямо за поворотом в коридор…

- Фонари!

Мысль о том, что свет, возможно, привлечёт к нам внимание пришёл мне в голову за мгновение до вопля Заура. Я даже нащупал кнопку “вкл/выкл”, но нажать не успел…

Перед нами, на расстоянии вытянутой руки, появилось что-то…

То, что мне удалось рассмотреть за несколько секунд контакта, вряд ли можно свести в какую-то единую картину, способную внести ясность не то что в представление о природе происхождения этого существа, но даже поверхностно, грубыми мазками, описать его. Оно будто одновременно и отражало, и притягивало свет, становясь то угольно-чёрным, то сверкающе-белым. Очертания твари плыли и мерцали, не давая возможности взгляду уцепиться за какую-то деталь, чтобы попытаться воспринять его целиком. Да и до того ли нам было, если честно? Скажу только, что Это было небольшого роста, может, чуть больше полутора метров (а может и меньше), наверное, его можно было назвать стройным и у него были верхние и нижние конечности. А вот сколько их было – мне сказать трудно. Тварь перемещалась, даже стоя на месте – мерцательно, микрорывками, перетекая со скоростью неподвластной взгляду. А ещё оно было необычайно острым – в чём мы сей же час смогли убедиться.

На доли секунды оно застыло в лучах фонарей, пронзительно всхлипнуло и… я почувствовал плотный толчок в правую руку, а удар в живот заставил отступить назад и наткнуться на Вовчика, вжавшегося в заднюю стенку. Я наугад, неловко и невероятно медленно ткнул ножом в направлении существа, но пронзил только пустоту. Невероятно, но эта тварь уже маячила у противоположной стены, совершая полуметровые перескоки влево-вправо, взад-вперёд. В следующую секунду она хихикнула и… снова оказалась перед нами. Заур отшатнулся, точно так, как я несколькими секундами ранее. Надо отдать ему должное – он практически мгновенно ответил ударом ножа с левой и припечатал молотком с правой. Но тоже в пустоту. Словно желая отвлечь меня от всего этого нереального кошмара, память подсунула эпизод из недавно просмотренного фильма, где призрак друга главного героя, подростка, удерживаемого маньяком взаперти, обучает того комбинации приёмов защиты и нападения. Движения вперёд-назад, запутывая противника, не давая ему возможности успеть контратаковать. Существо использовало похожую тактику, только было куда быстрее киноподростка и вооружено не телефонной трубкой, а острейшими когтями, ножами, или ещё чем-то похожим. Воспоминание ещё только возникло в моей голове, а мозг, сложив один и один, подсказал, что существо сейчас атакует снова и велел руке, пальцы которой сжимали нож, ударить пространство перед собой. Я не знал, кто станет целью твари, я или Заур, но отметив некоторую последовательность в действиях, предположил, что теперь моя очередь.

Не знаю, что случилось бы, не сыграй я на опережение: выдержал бы мой картонно-бумажный “бронежилет” ещё одну атаку? Сомневаюсь, так как я видел, что произошло с курьерской сумкой, и я видел глубину скользящего пореза на руке Вовчика. Но получилось так, что я, неожиданно для себя и для существа, опередил его. По ощущениям, я не мог полагаться на зрение – очень уж быстро перемещался враг, острие зацепило его лишь чуть-чуть. Тварь издала рыдающий вскрик и “отскочила” в неосвещённую темноту коридора.

- Я задел! - эмоции клокотали, адреналин ужаса заливался адреналином торжества. Мне хотелось верить, что тварь рыдает не по своей потусторонней природе, а от боли, причинённой мною.

- Так его! А-а-а!

Заур, похоже, не просчитал алгоритм действий существа и не успел нанести упреждающий удар. Ликующий возглас сменился воплем боли. Я мельком взглянул на своего коллегу. Он привалился к стенке кабины, сунув руку куда-то подмышку. Я всхлипнул и снова ткнул ножом вперёд, рассчитывая, что тварь стала предсказуемой и снова попадётся на тот же приём. Ничего. Секунду ничего не происходило, мы затаили дыхание. Вовчик, кажется, даже впал в ситуационную кататонию. В следующее мгновение из какой-то невообразимой дали раздалось очень мелодичное хихиканье, гулкую тишину разорвали крики, громкий треск. Потом что-то очень сильно ударило по барабанным перепонкам – было похоже на взрыв, хотя я, по счастью, никогда до этого не слышал взрывов. Свет ударил по глазам – зажглась тусклая лампа под потолком кабины. Двери, дребезжа начали закрываться.

- Что это такое, а?! - Заур отлепился от стенки и испуганно смотрел на ладонь, густо заляпанную тёмно-красным.

- Оно и тебя… Говорил же…

Надо же, наш сосед, кажется, не умер от страха и даже в состоянии разговаривать. Что до меня – смесь паники и боевого азарта, охватывавшая меня только что, откатилась, оставив опустошение, холодный пот и мелкую дрожь. Я не мог произнести ни слова, боясь, во-первых, прикусить язык непослушными зубами. А во-вторых, пустота заполнила и голову, я чувствовал, что реальность начинает ускользать, я начинаю воспринимать происходящее как-то отстранённо, будто вполглаза, борясь со сном, просматривая фоновую кинокартину… Это, вроде как, не со мною. Может, во сне. Может, я отравился пиццей и впал в кататонию? Нет, вроде, в кататонию впал кто-то другой. Секундное помутнение рассудка сменилось “наведением на резкость”. Я увидел своих друзей по несчастью (Заур сильно побледнел и беззвучно шипел, страдая от пришедшей боли, Вовчик стоял, прижав кулаки к груди, и шевелил губами - наверное, читал молитву) и понял, лифт едет вниз, а я считаю про себя этажи. “Четыре” уже было, сейчас “три”, через три-четыре секунды будет “два”, а там рукой подать до спасительного “один”... Кабина встряхнулась и остановилась. Значит, всё-таки “три”.

***

Странно, двери разошлись, а свет не погас. Мистика какая-то. Ха-ха. Отчасти ориентируясь на опыт, полученный на пятом этаже, отчасти на рефлекторном уровне, я ударил ножом перед собою. Мимо. И даже, кажется, никого. Кабина вздрогнула - это Вовчик изнеможённо опустился на задницу. Его нервная система не выдерживала напряжения, и, наверное, он готовился к эмоциональному окукливанию. Я подумал, что, если в ближайшие несколько минут мы не придём к какому-нибудь рациональному итогу (или мы - или нас), окукливаться начнём мы все.

- Что там было? - слабый, почти на выдохе, голос Вовчика. - Это выстрелы, да? Спецназ?

- Фиг его… у-у, больно как! Тварь!

Заур ткнул в залипшую кнопку первого этажа, потом в кнопку “ход”. Никакого эффекта. Я смотрел как на серой грязной панели появляются новые красно-бурые пятна и поспешно отвёл взгляд. Муть накатила внезапно, и я испугался, что меня стошнит прямо здесь. Я сделал пару неуверенных шагов в пространство третьего этажа (тоже отремонтированный, зараза – вот и напольное покрытие даже вроде как мраморное…), покачнулся… Странно, но приступ тошноты отступал. Даже больше - мне явно становилось лучше. Словно притоком со стороны тело окутывалось эйфорией. Паника ушла, я почему-то не мог вспомнить – чего надо бояться? Зачем вообще бояться? Мы находимся практически в центре Москвы, жизнь спокойна и размерена. Нужно идти. Скоро мы все будем дома, согреваться после уличного ненастья, пить… Я провёл рукой по животу, нащупал что-то, посветил туда фонариком. Ткань толстовки рассечена, в прорехе виден раскуроченный пластик обложки и расслоённая бумага. Я попытался вспомнить – откуда всё это взялось? Стало неуютно, какие-то неприятные образы пытались прорваться сквозь оболочку эйфории…

- Ты чего? Давай назад, счас же!

Я растерянно оглянулся, увидел, как откуда-то издалека мне машет Заур. На лице его испуг и удивление. Вовчик, всё так же сидящий на грязном полу, задрал голову и не то куда-то всматривается сквозь прикрытые веки, не то пытается расслышать что-то очень важное…

Я снова посмотрел на разорванную толстовку, заметил ещё один разрез на рукаве и рассечение на лямке рюкзака. Но прежде, чем вернулись воспоминания сегодняшнего вечера, целая россыпь образов поглотила меня с головой.

…мне девять лет я лежу в кровати и хочу поскорее заснуть потому что завтра суббота и День Железнодорожника и мы с родителями вместе с моими друзьями и их родителями едем на выделенном автобусе на море где мы будем купаться до посинения и лакомиться закусками прихваченными из дома и…

…мне шестнадцать лет я сижу за одним из длинных столов накрытых в школьной столовой рядом и напротив сидят юноши и девушки мои одноклассники и ребята из параллельных классов друзья и недруги сегодня мы едины обиды забыты мы получили аттестаты об окончании школы мы счастливы перед нами открывается новая жизнь она немного пугает но радость выше всего наши родители вместе с учителями сидят за отдельными столами звучат тосты я выпил только один бокал шампанского и мне “дало по шарам” и стало смешно что я сейчас могу опьянеть и свалиться…

Сквозь поток приятных и радостных воспоминаний, словно лёжа на дне и глядя сквозь толщу воды, я осознавал, что шаг за шагом иду. Медленно, неуверенно, но точно туда, где эти воспоминания обретут вторую жизнь. Где я смогу снова ощутить те же минуты-часы-дни блаженства. А, возможно, и остаться навсегда в этом законсервированном счастливом где-то, совсем рядом…

…мне всё ещё шестнадцать я недобрал баллов для поступления в университет но я не расстраиваюсь потому что я снова на море сейчас тёмный звёздный тихий вечер рядом прекрасная девушка в которую я влюбился и которая когда-нибудь станет моей женой а сейчас мы просто гуляем стесняемся и болтаем ни о чём и я хочу поцеловать её но я робок и боюсь своих желаний и от этого тоже безумно хорошо…

Слышу совсем рядом голос, приглушённый всё тем же потоком воспоминаний. Продолжая двигаться, медленно поворачиваю голову и вижу Заура, бредущего рядом. Он смотрит вперёд и в никуда. Бормочет что-то, кажется, не по-русски. Гортанная, мелодичная речь – возможно, его родной осетинский язык…

…мне двадцать восемь мы с ребятами моими друзьями напряжённо вслушиваемся в то что говорит ведущий вскидываем руки обнимаемся мы взяли этот вопрос выкрутили дожали на последних секундах обсуждения одни из немногих в этом зале где сидят под триста других игроков-знатоков усталость как от физической работы разливается по телу но это приятная усталость осознание что ты смог ответить вы все вместе смогли…

Я сбиваюсь с шага, потому что меня отталкивает Вовчик, который вырывается из-за наших спин и быстрой семенящей походкой исчезает в темноте коридора. Он тоже бормочет, что-то вроде “Ангелина… да… здесь…” Ангелина? Работала, вроде, когда-то девушка с таким именем в Вовчиковой фирме… Радужная волна воспоминаний начисто смывает всех вовчиков и ангелин, но за миг до этого я слышу впереди что-то странное, вроде “шлёп-шлёп” а потом “шу-у-ух”. Этот звук почему-то смешит меня, и я хихикаю…

…мне тридцать я сажусь в поезд который повезёт меня к той единственной которую я любил всю жизнь и теперь мы будем вместе сестра племянник ребята из команды провожают меня мне немного грустно я понимаю что скорее всего теперь мы будем видеться редко а с кем-то и вовсе не будем но сердце от скорого свидания с Нею наполняется таким теплом что все переживания отступают куда-то далеко-далеко…

Впереди, но совсем уже рядом я вроде как слышу приглушённый стон и непонятные тревожащие (совсем немного) звуки: влажные глотающие, будто большая чугунная чушка медленно погружается в плотный глубокий слой болотной грязи, когда звук будто выдваливается поглощаемым телом…

…мне тридцать один…

Стон боли и тут же визг. Пронзительный и какой-то нематериальный (если, конечно, воспринимать звук как материю). Он почти сбивает с ног, хотя и раздаётся лишь в моей голове. Я падаю на колени, меня выворачивает наизнанку. Я думаю, что если этот звук продлится ещё немного - я или свалюсь без сознания, или мою голову разнесёт на куски. А может и то, и другое… Я почти отключаюсь, но чувствую, как визг вдруг падает до едва слышимого (как будто кто-то поворачивает тумблер громкости на минимум) и почти сразу смолкает. Тишина. Внутри и снаружи. Она не только прочищает мозги, но и выкручивает их. Пропавшие образы сменяются жуткой болью, она распирает голову, давит на глаза, выжимает слюну и слёзы… Но боль, вместе с тем, проясняет зрение и, как ни странно, дарит облегчение – я чувствую, что вырвался из липкой ментальной паутины, которая готовила мне…

Я увидел то, что готовила мне “паутина”. Чётко и ясно, насколько позволял свет фонарика. Тварь, гигантская пиявка или слизняк (“шу-у-ух”), думаю, не меньше двух метров в поперечнике, переднюю часть которой была отведена под громадную пасть с полуметровыми отростками-протуберанцами и концентрическими синевато-серыми мышечными кругами, уходящими вглубь существа. По бокам виднелись две конечности, распластавшиеся по полу (“шлёп-шлёп”) Я не заметил зубов, но не уверен, что они были ей нужны - эта дрянь легко может проглотить человека, не разжёвывая и не подавившись…

Тварь, замершая в трёх метрах передо мною, немного осела и “выдохнула”. Поток смрадного воздуха буквально опрокинул меня на спину. Вонь разложения, мясной лавки, подкрашенная кислым смрадом и ещё чем-то, мерзким, но трудно определяемым. Я закашлялся, перевернулся набок, боясь, что меня снова вывернет, но дело ограничилось слабым позывом. Внезапно на меня навалилась практически необоримая усталость и апатия. Мне хотелось лечь и если не поспать, то хотя бы передохнуть. Чуть-чуть, пару минут…

Я вдруг понял, что потерял счёт времени и, что куда важнее, выпустил тварь из поля зрения. Понимание прошило меня эффектом электрического разряда, глагол “передохнуть” изменил ударение и заиграл оттенками чёрного и красного. Я дёрнулся и в панике перевернулся на спину, одновременно, пытаясь встать и отползти назад. Увиденное меня не обрадовало. “Пиявка” чуть отстранилась, приподнялась на конечностях и проскользила ко мне, практически проглотив расстояние, разделявшее нас. Огромная пасть нависла надо мною, я с каким-то отстранённым любопытством отметил, что отростки вокруг ротового отверстия вытянулись в мою сторону. Должно быть, они выполняли функцию органов чувств. А может быть, они также помогают удерживать жертву, пока гофра-пищевод проталкивают оную вглубь существа.

Я заорал. Апатию и усталость сняло как рукой. Я не хотел становиться жертвой этой “пиявки”, не хотел и думать о том, как это склизкое нечто затаскивает меня в своё чрево, как омерзительные отростки стискивают руки и ноги, как я задыхаюсь от вони и нехватки воздуха, как всё тело начинает корчиться от жуткой боли, когда тварь выпускает в нутро кислоту, должную разжижить мои ткани в питательную массу…

Из темноты, сбоку от “пиявки” возникла тень. Я завороженно смотрел, как Заур, скособочившись, раз за разом, неловко, явно превозмогая боль, погружает геологический молоток в мягкую тушу, туда, где, приблизительно, должна находиться голова. Непохоже, чтобы удары причинили какой-то вред существу, студень его тела просто пропускал металл и выпускал его обратно. Но атака явно отвлекла чудовище. Оно приподнялось на конечностях, попыталось повернуться, отростки, подобно стрелке компаса в направлении северного магнитного полюса, протянулись в сторону Заура.

- Чё расселся, б..я?! Вставай, ё…!

Я не обиделся и, подгоняемый новой порцией адреналина, быстро отполз немного назад, а потом, перекатившись к стене, кое-как поднялся на ноги. Снова осветил место схватки. Заур, тяжело дыша и всхлипывая, всё ещё пытался забить невидимый гвоздь в туловище “пиявки”. Одновременно он отбивался ножом от тянущихся к нему отростков. Он явно ослабел. Нанеся очередной удар, он с удивлением уставился на пустую руку – рукоятка молотка выскользнула из скользкой ладони. Тотчас же, словно почувствовав наступающий перелом, одно из щупалец, миновав контакта с лезвием, с неожиданной силой обхватило запястье Заура. Рывок – и нож, отлетев в темноту, со стуком ударился о стену…

Я вышел из созерцательного ступора, бросился к сцепившимся монстру и человеку. Ещё одно щупальце обхватило плечо Заура, остальные в нетерпении змеились, ожидая своей очереди. Заур упирался обеими ногами, бессвязно орал что-то, но положение становилось всё хуже. Я резко ударил ножом по натянувшемуся отростку, потом ещё раз. Мышечная ткань подалась и лопнула с почти мелодичным звоном. “Пиявка” завибрировала всем своим желейным телом и, если так можно сказать, отшатнулась. Второе щупальце, удерживающее плечо Заура развернулось и убралось вместе с остальными. Я обхватил Заура за плечо и, прилагая немалые усилия, практически поволок того мимо длинного тела твари.

- Куда… мы? - Заур задыхался и почти что терял сознание.

- На-а лестни-ицу…

Я и сам был на грани, даже слова выдавливал с усталым усилием. Запинаясь и поскальзываясь на влажном полу (слизь, белёсая, с разными оттенками жёлтого и зелёного - я заметил в ней что-то белое - возможно, нерастворённые зубы Вовчика, или какого-то другого бедняги…) мы преодолели оставшиеся несколько десятков метров к выходу на лестницу. “Пиявка” ворочалась в темноте, позади нас. Может быть, она пыталась развернуться и пуститься в погоню. Думаю, учитывая наше состояние, у неё появлялись неплохие шансы…

- Я-а врод’к ранил ту дрянь, кот’рая нам мозг в’носила… Прст чёрное птно в воздухе висело. Это оно так визж’ло…

- Тише, потом ра-аскажешь…

Я стиснул зубы и рванул ручку двери на себя.

***

Оставшийся путь сохранился в моей памяти короткими урывками. Похоже на то, когда добираешься домой на “автопилоте” после обильного возлияния. Мы чудом справились с четырьмя лестничными пролётами никого не встретив и ничего не сломав (я, кажется, уронил Заура пару раз, и один раз свалился сам). “Бег” по коридору первого этажа я не помню вовсе. Очнулся уже на проходной, увидев в свете фонаря кабинку охранника (никого, только мутное и забрызганное чем-то тёмным стекло пошло сеткой трещин и вспучилось наружу) и столбики пропускных валидаторов. С удивлением понял, что всё ещё поддерживаю Заура, который почти что висит на мне, но почему-то до сих пор может переставлять ноги.

Я протолкнул Заура через вертушку, и, шатаясь, прошёл следом. Успел подхватить уже падающее тело и каким-то сверхусилием, хрипя и брызгая слюной, практически волоком перетащил Заура через порог двери на улицу. На этом мои силы кончились, и я довольно грубо опустил его на бетон крыльца. Я настолько выдохся, что не мог даже попытаться понять, насколько он плох. Я присел на корточки, привалившись к стене спиной, подумал, что если, а, точнее, когда какая-нибудь тварь вырвется наружу – мы станем оптимально беззащитной добычей. Заур до сих пор не пришёл в сознание, а я не смог бы и руку поднять. Нож, я, кстати, обронил во время бегства: не то на лестнице, не то в коридоре первого этажа. Да и хрен с ним. Хрен с ними со всеми – пусть режут, рвут, жрут. Едва ли мы сейчас сможем что-то почувствовать.

Я подумал, что всё-таки нужно сделать усилие, попытаться вызвать “скорую” для Заура и открыл глаза. И тогда только понял, что в обширном дворе-колодце институтского здания чересчур уж много машин и людей. Мигали маячками три фургона “скорой помощи”, между вкривь и вкось припаркованных чёрных иномарок и микроавтобусов сосредоточенно сновали суровые мужчины в строгих пальто поверх костюмов. В другом конце двора теснились  автобус без опознавательных знаков и полицейский автозак.

- Что с ним?

Оказывается, я всё ещё могу испугаться. Женщина, по виду врач “скорой” в незатёгнутом пуховике поверх халата, заметив мою реакцию, затараторила извиняющимся тоном:

- Простите, пожалуйста, я не хотела… Вы оттуда? Из здания? Ваш друг ранен? Что вообще происходит? Нам поступил сигнал, странный звонок. Оказывается, мы приехали далеко не первыми. Несколько бригад уже увезли пострадавших. А больше никто оттуда не выходил. Вот только вы…

Я покачал головой и предоставил ей и ещё одному врачу – крепкому мужчине с коротким седым ёжиком волос, заняться Зауром. Посидел немного, чувствуя, что во мне снова начинает просыпаться интерес к жизни, тяжело поднялся и пошёл было в сторону арки, у выезда из которой маячил телевизионный микроавтобус. Вернулся, увидев, что пара санитаров начинают осторожно заводить носилки под Заура.

- Он жив?

- Без сознания, глубокая рана, большая кровопотеря. Хотя, сама рана не опасная – мышечное рассечение. - она улыбнулась, хотя испуг в её чуть прищуренных светлых глазах никуда не делся. - До свадьбы заживёт. Но в больнице ему придётся задержаться.

- Спасибо Вам! Вам всем. И, простите, мне надо идти…

Она придержала меня за руку:

- Вам помощь не нужна?

Я мягко высвободился.

- Нет, спасибо. И Вам тоже стоит уезжать. - я бросил быстрый взгляд на одну из стен здания с чёрными пятнами окон. - Не стоит задерживаться…

Так Вы не скажете – что там случилось? Это теракт? Туда зашли военные, но никто пока не вернулся…

Я не хотел напугать её ещё больше, но и не хотел обманывать. Поэтому, пожал плечами и коротко бросил:

- Честно, сам не понимаю. Но внутри находиться опасно. И, возможно, скоро будет опасно находиться снаружи. Уезжайте.

Я пошёл к арке. Кажется, она ещё что-то спрашивала, но я не стал останавливаться. Странно, но суровые люди у чёрных машин не проявляли интереса к моей персоне. Наверное, приняли меня за дворника, тем более что какое-то время я провозился возле мусорных контейнеров, освобождаясь от своей истерзанной защиты. Наконец, я вытащил из рюкзака пуховик, надел и застегнул до половины, сразу почувствовав себя свободнее. Подумал, что меня может задержать телевизионная бригада под аркой, но, по счастью, их микроавтобус мешал проезду очередному военному автобусу и телевизионщикам пришлось на время отступить. Воспользовавшись суматохой, я сумел проскочить незамеченным.

Полицейский в оцеплении, когда я проходил мимо него, кажется, удивился и собирался что-то спросить. Но, окинув меня взглядом, промолчал.

Я пробрался через толпу зевак, которые, в большинстве, молча глазели на тёмный куб бывшего института. Увидел, что со стороны улицы в проезд сворачивает целая колонна военных автобусов и грузовиков с кузовными тентами, и ускорил шаг.

Уже отойдя на несколько кварталов и ощутив, что вокруг всё ещё вечер пятницы, что люди спешат домой, в кино, в рестораны, или просто гуляют, я немного расслабился и… рассмеялся.

Нужно связаться с Сашей в воскресенье и сказать, что я перехожу на удалённый формат работы. Думаю, мы все переходим теперь на удалённый формат работы. И никаких переработок по пятницам!

Всё ещё улыбаясь, я достал телефон и набрал номер жены.

- Ты чего – с кем-то подрался и замочил его? - Заур смотрел на Вовчика с изумлением и даже, как будто, с испугом. Я надеялся, что это всё же очередная глубинная шутка – ни я, ни, тем более, Заур не смогли бы представить ситуацию, в которой Вовчик берёт верх над противником в ножевом бою. При том, в бою с большими и очень острыми ножами.

- Не, другое… - Вовчик зажмурился, сглотнул, открыл глаза и заговорил уже более твёрдым голосом. - На меня напали, да. Только я не знаю – кто. Там было темно. И я вообще не думаю, что на меня человек напал.

Мы с Зауром быстро переглянулись. Он чуть закатил глаза, намекая на умственную усталость пациента, вызванную кровопотерей. Я недоумевающе покачал головой.

- Понимаете, я немного задержался с одной шабашкой – не хотел, чтобы шеф спалил. Спустился покурить на улицу…

- На кой? - я немного представлял устройство рабочего пространства Вовчика. - Ты ж в окошко куришь?

- Голову решил проветрить, или ноги размять. Короче, сам не знаю. Туда норм съехал. Постоял на крылечке, чуть подмок даже. А назад – капец.

- Что, охранник отказался пропускать? - похвальное стремление показать свою невозмутимость в трудную минуту, но Заур явно нервничал и вся его ироничность была напускной.

- Не, я уже в лифт зашёл, ну тот единственный, который ещё ходит. Поехал на девятый. Я в кабине один был. Прямо до девятого, значит. А он остановился раньше…

Крупные холодные мурашки пробежали по спине. “Лифт остановить другой этаж. Темно, кто-то ходить, смеяться…” Где же я это слышал?

- Думал, кто-то подсядет, уборщица там, или электрик - напряжение вон как скачет весь день…

- Ага, говорят, с сантехникой ещё проблемы… - Заур подмигнул мне и натянуто ухмыльнулся. Мне же было не до смеха.

- Заур, мы тут до утра сидеть будем. Дай ему дорассказать, пожалуйста.

- Окей, всё.

- Вов, давай к сути.

- Да я сам не понял, что произошло. Там, на этаже, никто не садился. Я вообще не понял - какой это этаж? Там темень была - хоть глаз выколи. Но так не бывает, даже когда все уходят, даже ночью. Периодически охранник ходит, уборщицы те же. А здесь – как будто вообще электричество вырубили. И в лифте тут же свет погас. Думаю: “застрял, блин, на лестницу пойду…” За телефоном в карман полез, фонарик включить. А тишина ещё была вообще полная. Я в кармане куртки шарю, и тут что-то слышу. Вроде как шаги. Только такие, как будто кто-то очень старый и тяжёлый, медленно так идёт. И плюхи ещё…

- Что?

- Ну звук такой, как будто кто-то идёт по луже. А потом я понял, что частота шагов какая-то странная. Не так: “шлёп-шлёп-шлёп-шлёп”, а с паузами. И тональность разная.

- Чего-о? - это уже Заур.

- Эти звуки различались. Я же звуковик, я такое сразу схватываю. Там было так: “шлёп-шлёп”, потом “шу-у-ух” - типа, как мешок кто-то волочит. Опять “шлёп-шлёп” и “шу-у-ух”... То есть, или кто-то там по коридору в темноте мешок тащил, а может и не мешок. Или он вообще не шёл, а полз. Сначала руками, по очереди, “шлёп-шлёп”, а потом тело за собой подтаскивает - “шу-у-ух”. Судя по звуку - капец какое здоровое тело… И вот только я понял, что это и не шаги вовсе – сразу передумал на лестницу идти. Куда угодно, только не туда… Присрал, короче… А звуки эти приближаются. Я вообще на панике, собрался уже стартовать наугад в противоположный коридор, а тут вдруг двери лифта закрываются и свет включается. Но только в кабине, на этаже – нет. И лифт поехал вверх. Меня прямо отпустило сходу, ноги ватные, вспотел весь. Да только хрен там плавал…

- Чё ещё? - я растерянно посмотрел на Заура, он стоял, широко расставив ноги и до упора засунув сжатые кулаки в карманы чёрного худи. Я подумал, что будто вернулся в детство, сижу в летней южной темноте двора в компании приятелей и вместе со всеми испуганно слушаю особенно удачную страшную историю…

- Я не доехал до девятого этажа. Лифт снова остановился. Этаж шестой или седьмой. Там тоже темень, свет в кабине снова погас. И тишина, почти.

- Шаги, шлёпанье, мешок тащат? - мне стало что совсем уж муторно, и я вбросил совершенно неосознанно – только бы хоть немного разрядить ситуацию. Свет мигнул дважды, пискнул ЮПиЭс. Вовчик вздрогнул и с тоскою посмотрел на плафон.

- Тихий плач. Или смех. Трудно разобрать, но звучит очень жутко. И, знаете, что стрёмнее всего? Эти звуки, они как бы перемещались, но не так, что типа: вот кто-то идёт и смеётся. Ни фига! Прямо сейчас, например, я слышал плач вроде как издалека, из глубины коридора, метров пятьдесят от холла. А через секунду – хихиканье метрах в трёх от меня. И я, хоть и не вижу ничего, понимаю, что это не разные люди, или что там ещё, а один и тот же тип. Но как он может вот так летать туда-сюда я не догнал…

- Бред вообще. - Заур потрогал внешнюю стенку чашки, отхлебнул и протянул её Вовчику. - На вот, попей, жидкость восстановить нужно. А потом уже “скорую” вызовем.

- Да говорю же – нет смысла “скорую” вызывать, - он держал чашку в руках, уставившись на россыпь чаинок, вращающихся на поверхности, - врач сюда не поднимется. Нам нужно валить.

- Так что, в итоге, с тобою случилось там, на другом этаже, когда лифт остановился во второй раз?

Заур решил защититься от пугающего рассказа материалистической стеной неверия. Но я, возможно и неосознанно, всегда допускал возможность появления в нашей прочной привычной обыденности чего-то невероятного. И сейчас блок “такого не может быть, потому что такого никогда не бывает” треснул у основания. И я хотел дослушать историю Вовчика, независимо от того – пойду ли я после домой и не встречу на своём пути ничего пугающе-потустороннего, или же столкнусь с ним лицом к лицу.

- Да, там. - Вовчик машинально отхлебнул чай, скривился от горечи. - Услышал вот это вот хихиканье. Не так уж и далеко – где-то за выходом из лифтового холла в правый коридор. Подумал, что вот сейчас-то нужно включить фонарик. И почувствовал даже не боль, а такое лёгкое прикосновение к лицу, как будто пёрышком провели. Схватился за подбородок, чувствую – мокро стало. А я даже боли не почувствовал – так стрёмно было. И откуда-то издали, из левого коридора, всхлипы, типа как ребёнок заплакал. Я вообще на панике, почти наугад в экран ткнул, промахнулся мимо фонарика и сразу телефон из руки выронил. Кровь, пот, пальцы скользкие. Слышу хихиканье тоненькое такое, тоже, как детское – почти что над ухом. Присел резко, чтобы телефон подобрать. Думаю, поэтому я ещё живой. Это что-то на меня кинулось, но чуть промахнулось. Куртку на спине и боку почикало…

Вовчик прервался, ещё отпил чаю и с тоской посмотрел на свою одежду, грязной кучей лежащую сбоку от входной двери. Всхлипнул, промокнул глаза запястьем. Тут я окончательно поверил в его рассказ. Ну, может не до конца, но в то, что кто-то или что-то этим долгим вечером напало на Вовчика я поверил, как себе самому.  Не мог он, даже принимая во внимание всю его взбалмошность и некоторую чокнутость, сначала где-то порезаться, а потом, желая разыграть своих соседей, изодрать одежду и с плачем рассказывать небылицы. Даже Заур, с его необыкновенно серьёзным отношением к жизни вообще и с критическим восприятием персоны Вовчика в частности, едва ли мог найти достойный аргумент в пользу версии с “очередным вы…боном придурка”.

- Я не знаю, как идти домой… Я больше не подойду к лифту. Я хотел, но…

- Так а поранился-то как? - Заур поболтал чайником, разглядывая уровень воды, решил, что хватит, поставил его на базу и щёлкнул выключателем. Свет снова мигнул.

- Я-я-а? - похоже, Вовчик уже покинул ту жуткую тёмную кабину. - Э-э, гм. Когда это на меня прыгнуло, я равновесие потерял и свалился на колени и набок. Понял, что меня пи…дят, руку поднял, вроде как блок поставил. Ну и получил напоследок. Тут же свет в кабине снова загорелся. Двери начали закрываться. Никого нет, и опять плач откуда-то издалека. Лифт поехал, до нашего этажа уже всё нормально было. Я сначала и не понял ничего, только уже в офисе хрен к носу подвёл.

- И что? Дизайнерка под дедлайном тронулась умом и нападает с канцелярским ножом на всех, кто заезжает на их этаж?

Не думаю, что Заур знает, что за фирмы арендуют на шестом или седьмом этаже, и есть ли среди них дизайнерские, но он легко мог попасть в яблочко – почему нет? Образ тощего существа неопределённого пола с растрёпанными волосами, окрашенными в цвет марсала, обязательными в данном образе очками и массивным канцелярским ножом, с хихиканьем выскакивающего из тьмы коридора под тусклый луч телефонного фонарика, промелькнула в голове, задержался на секунду и канул в мрак мысленной мусорной корзины…

- Бр-р! Жуть какая!

- Ха-ха! Смешно, но нет. - Вовчик явно приходил в себя. - Я другое подумал, пока у себя сидел. Про то, о чём мы утром не договорили…

- Ну, бли-ин! - Заур бесцеремонно оборвал Вовчика, уже начавшего разгон. - Я всё понял. Действуем так. Я сейчас отправляю те отчёты, что мы закончили. Типа, сеть упала – боялись не успеть. И тут же валю домой. А вы, если так нравится, хоть до утра свои байки из склепа травите. Для полноты ощущений – туалет в помощь.

Заур подмигнул мне и ринулся в кабинет. Я хмыкнул.

- А что с туалетом у вас?

Я быстро и не вдаваясь в подробности рассказал о странном поведении сантехники на этаже. Вовчик слушал приоткрыв рот и ойкнул, забывшись почесав порез на подбородке.

- Ну, смотри же! Вот сходится всё!

- Что - “всё”?

- Вся сегодняшняя чехарда. Лифты не работают, свет моргает, на этажах темно, туалеты…

- Ну, зданию этому сто лет в обед. Сам же рассказывал, что рабочие в подвале что-то цепанули.

- А ещё, помнишь, я про другое рассказывал. Что эти рабочие могли зацепить кое-что ещё…

- Ну, Вов, ну хорош уже…

- А как ты ещё объяснишь вот это вот?! - он провёл руками от макушки к коленям, словно исполняя какой-то религиозный ритуал. - Что на меня напало? Есть версии?

- Ну-у, э-э-э… - я мучительно пытался что-то придумать, но в голову ничего не приходило. “...покрыт какими-то рисунками. И рунами…” да идёт оно! - Собака убежала от какого-нибудь посетителя… Заблудилась на чужом этаже, перепугалась. Кинулась на тебя. С перепугу…

- Очень быстрая собачка! Не помню, правда, какая порода и плачет, и смеётся одновременно? Бывают же такие?

- Ну-у, она скулила, а тебе показалось, что кто-то плачет и смеётся. Тоже с перепугу.

- А, ясно. А на нижнем этаже эта собака, наверное, на жопе ездила? Дело раскрыто! Расходимся!

- Ну сам подумай, Вов – принимать на веру вариант с древней потусторонщиной, повыползавшей из проклятого саркофага и захватившей половину старого проектного института… Это ещё долбанутее, чем версия с убежавшей собакой. Ну, камон!

- Да брось! Ты же смотришь фильмы ужасов? Поиск “рацио” никогда не идёт на пользу героям. Что бывает с теми, кто долго убеждает остальных: “Детка, послушай себя, это звучит совершенно безумно!” - через полчаса они ползут по скользкому от крови полу, стараясь не растерять свои потроха. Хочешь к ним присоединиться?

- Угу, давай и дальше проецировать сценарные целлулоидные ходы на живую жизнь. - давайте на чистоту - я и так был напуган самим появлением окровавленного соседа по коридору, но этот бредовый разговор путал мысли и расплёскивал холод по всему нутру. Я вздрогнул, представив, как нечто большое, бесформенное и невообразимо уродливое, неторопливо подтягивая склизкое тело к костистым конечностям, лишь отдалённо напоминающим руки, прямо сейчас подползает из полумрака коридора к нашей офисной двери… Я замолчал, прислушался (всё то же: мерное гудение серверного системника, да тяжкое поскрипывание-пощёлкивание компьютерной мышки, терзаемой Зауром. Никаких “шлёп-шлёп”, никаких “шу-у-ух”) и неожиданно громко позвал:

- Заур!

- Да?!

- Закинешь тогда и мои…

На комнаты офиса опустилась тьма. Отчаянно заголосил ЮПиЭс, Вовчик охнул, Заур выругался. Я тоже вскрикнул. Рядом “выдохнул” диван, голос Вовчика негромко прозвучал прямо у моего уха (я едва не вскрикнул снова):

- Капец. Сейчас и узнаем – где кино, а где живая жизнь.

***

Подсвечивая себе телефонными фонариками, один за другим, мы выскользнули в коридор, заполненный абсолютно непроницаемой тьмой. Заур пропустил нас вперёд и на ощупь стал закрывать замок. Я заметил, что он действует необычно осторожно, стараясь не звенеть связкой ключей. Сделав два медленных и почти неслышных оборота, он потихоньку вытянул ключ из замочной скважины и повернулся к нам, отчаянно пытающимся расслышать хоть что-то в глухой тишине коридора. Ничего. Даже звука падающих капель из неисправного крана в туалете.

- Пошли? - Заур говорил хоть и не шёпотом, но очень тихо. Едва ли я услышал бы его, отойдя на несколько шагов. - Чего застыли?

- Ты же смелый. - еле различимое бормотание Вовчика. - Баек из склепа не боишься – иди вперёд.

Вместо едкой отповеди Заур лишь что-то буркнул под нос и, стараясь идти неслышно (учитывая его обычное грузное топотание - получалось почти безупречно), направился в направлении, противоположном лифтовому холлу.

- Ты куда?!

Мой “безмолвный крик” достиг его ушей, он остановился и махнул телефоном – рассеянный луч перескочил со стены на потолок и, далее, в тёмный зев коридора впереди: “Идите за мной”.

- Думаю спуститься по лестнице.

- Ага, вот же! А говорил…

- Ни фига! - возмущённый шёпот Заура оборвал торжествующий возглас Вовчика. - Думаешь, электричество только на контур помещений вырубилось? Лифты, то есть, лифт тоже “того”. И проверять не надо – достаточно приложить факт к носу. Ну?

- Ладно, - я примирительно хлопнул его по плечу, стараясь немного сбросить напряжение и хоть чуть-чуть успокоиться самому, - дело говоришь. Идём.

Подсвечивая фонариками дорогу и внутренне вздрагивая от любого воображаемого шороха (я, во всяком случае), мы чуть ли не бегом добрались к выходу на лестничную площадку. Заур легонько толкнул дверь, потом поднажал. Дверной проём, ведущий из абсолютной темноты в непроглядный мрак, раскрылся с резким скрипом. Заур, а за ним и я, ступили на площадку, еле освещённую рассеянными лучами фонариков.

- Тш-ш… - я замер, отреагировав не на почти неслышный шёпот Вовчика, а на чувствительный толчок в спину. - Послушайте!

- Заур! - ринувшись вперёд, я успел прихватить рукав куртки коллеги, уже начавшего спуск по первому пролёту. - Стой! Тихо!

Мы застыли каждый на своём месте, напряжённо впитывая ушами вязкую тёмную тишину. Тишину ли? Я вдруг разобрал что-то, какое-то шевеление, не скажу точно, но, похоже, тремя или четырьмя этажами ниже. Шорох и негромкие вздохи, усиливаемые акустикой трубы лестничного проёма… Как-будто некий здоровяк, обливаясь потом, волок по ступенькам огромный мешок, набитый… Например, глиной. Или мясом. Но волок он его, похоже, вверх - как раз навстречу нашей компании.

Вовчик застонал и выскочил назад в коридор. Мы с Зауром, не сговариваясь и забыв про соблюдение тишины, бросились следом.

***

- А я всё равно думаю, что там был кто-то, ну, человек… - от былой защитной уверенности Заура не осталось и следа. - Не знаю, уборщица там, или…

- Да достал ты со своим бредом про уборщицу! - Вовчик, фактически подтвердивший свою историю, напротив, осмелел и пошёл в атаку, не опасаясь встречной агрессии. - А когда тебя начнёт кромсать вот эта вот плачуще-смеющаяся тварь, ты вспомнишь остроумную легенду про спятившую дизайнерку?! Если тебя это утешит, то окей.

- Не ори. - Заур вяло попытался сохранить лицо “альфача”. Испуг, явно прозвучавший в голосе, сорвал попытку. - Надо всё-таки что-то делать.

Я решил поучаствовать в переговорах, сместив их на рельсы конструктивности. Прошло уже минут семь с того момента, как мы гурьбой ввалились назад в офис, заперли дверь и, скрестив свет фонариков, испуганно уставились друг на друга. Едва только чуть успокоившись, Вовчик стал наседать на Заура, тот односложно оборонялся. Но предложений по решению проблемы “ухода с работы в вечер пятницы” никто предлагать не спешил. Попробую я.

- Парни, кончайте! Неважно сейчас, кто что говорил, и кто кому не поверил. Вот вообще! Надо думать, как отсюда выбираться.

- Может, всё-таки по лестнице попробовать? - приободрился внезапной поддержкой Заур. - Ко входу “Б”. У нас на этаже, вроде, никого. Сквозанём по коридору, метров на триста дальше, зато спустимся без проблем. Заодно, проверим дальний лифт…

- Да не работают лифты - ты же сам говорил. - Вовчик отыгрывался за все сегодняшние прошлые и, наверняка, будущие переживания. - И не факт, что та лестница свободна.

- Ну а чо теперь делать? Сидеть и ждать с моря погоды? Час? Два? До утра?

- Во-первых, сейчас можно попробовать спасов и полицию вызвать. Запереться и ждать, пока нас не вытащат.

- Ты ж сам уговаривал нас не звонить.

- Так в скорую же, - Вовчик снова машинально почесал подбородок и покривился от боли, - нужны мужики с большими пушками.

- Чтобы приехали мужики с большими пушками, нужна прямо-таки железобетонная причина. - я только сейчас понял, что начинаю задыхаться в душном пуховике, поспешно стащил его и бросил на диван. - Мы впечатлились твоим рассказом, а на лестнице даже что-то услышали и чуть не обосрались. Но я сомневаюсь, что твой рассказ подействует на оператора в колл-центре в той же мере. Максимум, на что мы сможем рассчитывать – наряд, который выедет сюда, чтобы надрать афедрон телефонным хулиганам.

- Не тупи, я просто скажу, что по шестому этажу офисного здания по улице Академика Королева бегает странный человек с ножом, и что он нападает на сотрудников и гостей. А там – пусть сами разбираются.

Он вытряс последние капли из остывшего чайника в полупустую кружку. Я с тоской следил за его движениями. Во рту пересохло, ужасно хотелось пить. Как назло, бутылка в кулере опустела ещё днем, а идти в туалет, чтобы наполнить чайник… Что ж, перетерплю как-нибудь.

- Нормальный варик – действуй! - Заур оторвался от перекапывания ящиков обеденного стола. Он уже достал два абсолютно тупых и не очень угрожающих на вид ножа, а теперь вертел в пальцах барный штопор, пытаясь поудобнее пристроить его в громоздком кулаке. - Только быстрее, я домой хочу.

Вовчик стал тыкать в экран телефона, подносил его к уху, снова смотрел на экран и опять прислушивался к тишине чёрного пластикового бруска.

- А какой телефон полиции?

- Такой же, как у “скорой”. Сто двенадцать.

- Да я знаю. Думал, просто – вдруг опять поменяли. Ничего нет. Гудков нет. Тихо.

Я разочарованно вздохнул. Не то, чтобы сильно удивился – после того, как мы с топотом ввалились назад в обманчиво-безопасный офис, я наощупь зашёл в кабинет бухгалтера и попробовал позвонить жене. И вместо гудков тоже услышал тишину… Думал, может, это у меня что-то локально глючит, но, похоже, что нет. Если уж в экстренные службы нельзя прозвониться…

- И чё делать? Инета тоже нет… - вдруг отрезанный от внешнего мира, Вовчик потерял значительную часть вновь приобретенной уверенности. - Парни, что делать?!

- Чё, чё, - передразнил Заур, - счас пойдём. Только соберёмся и немного подготовимся.

Он демонстративно помахал в воздухе кухонным ножом. Размытые серые тени замелькали по стене, на которую падал свет фонариков. Мне почему-то стало не по себе, коротким болезненным спазмом отозвался кишечник. Не в первый раз я пожалел о том, что не посетил туалет в то ещё, “мирное” время.

-Серьёзно?! Ты думаешь ит… - Вовчик пустил петуха, прочистил горло. - Идти туда?

- Я думаю идти домой. Я не собираюсь ночевать здесь из-за аварии на подстанции и какого-то пердежа на лестнице!

- Да, блин! Это тебе что – пердёж?! - Вовчик вскинул кое-как перевязанную руку, словно пародируя известное и запрещённое нынче приветствие. - Ты был на этой лестнице! А потом ты…

Подсвечивая телефоном, я пошёл по длинному офисному коридору, вдоль стеллажа, заставленного картонными коробками со всяким старым и не очень барахлом: клавиатуры, компьютерные мыши, вышедшие из употребления рации, архивные отчёты… Я пристроил телефон на полку, снял крышку с одной из коробок и вытряхнул несколько толстых книг прямо на пол. Поднял один и попробовал пристроить под толстовку, наподобие нерадивого студента, пытающегося незаметно пронести учебник прямо на экзамен. Книга елозила скользкой обложкой по футболке и норовила выпасть. Я чуть ослабил ремень джинсов и завёл нижнюю часть под ремень, прижал ремнём. Вроде, держится. Осторожно, чтобы не потревожить уже устроенную книгу, я присел и поднял другую. Начал пристраивать её рядом с товаркой. Через несколько минут обе книги более-менее надёжно устроились у меня за пазухой. Мне было ужасно жарко, пот стекал по пока ещё неприкрытой спине, защищённый живот крутило всё сильнее. Я взял третью книгу и практически сразу отбросил. Едва ли ремень сможет удержать сразу несколько томов со скользкой пластиковой обложкой, а ведь оставались ещё и грудь, и спина. Тут нужен скотч. Или… Я повертел в руках картонную крышку, посмотрел на пустую коробку и вспомнил, что в кабинете бухгалтера, прислонённый к стене, стоит блок разобранных коробок, доставленный вчера вечером курьером от магазина канцелярских товаров. Наша фирма с месяца на месяц собиралась рвать когти в новый офис, и главбух начинала подготовку к переезду. Стараясь идти степенно, чтобы не разболтать начальный элемент моего “бронежилета”, я направился в бухгалтерию.

***

“Вся наша ИСКПЕДИЦИЯ весь день бродила по лесу, искала ИСКПЕДИЦИЯ везде дорогу к Полюсу…”

Эта строчка назойливо крутилась в моей голове, пока мы крадучись пробирались по чёрному, безмолвному коридору. Невинный и забавный стишок медвежонка из детства отчего-то раздражал и заставлял нервничать. Вдобавок, я тут же вспомнил как совсем недавно посмотрел фильм ужасов, в котором этот медвежонок из детства вырос и начал кромсать беспечных студентов в своём дремучем-дремучем лесу… Неловким движением поправил лямку раздувшегося рюкзака. Кроме ноута, я засунул туда ещё пуховик – не хотел, чтобы он, во-первых, ещё больше стеснял движения. А ещё мне его было просто жалко. Он был совсем новый, после долгих поисков на разных маркетплейсах, жена успела перехватить его на какой-то распродаже за смешную цену.

- Что-о?!

Шедший первым Заур вдруг застыл на месте и я, по инерции, чуть не воткнулся в спину остановившегося Вовчика. Хорошо, хоть выданный мне нож я держал острием вниз…

- Не, показалось. Ничего, идём дальше.

Да мы, собственно, уже почти пришли. До лифтового холла оставалось несколько шагов. Желтовато-серебряный свет вечернего, подсвеченного огнями Столицы неба вливался в большие окна, размывая и делая призрачными вещи, привычные в обычном освещении. Массивный фикус, застывший в дальнем правом углу, отбрасывал изломанную блеклую тень на стену, отчего казалось, что там распласталось опасное нечто, типа огромного паука, готовое напасть на неосторожного посетителя. Могу поклясться, что Заур, заметив тень, вздрогнул и едва не метнулся назад, в спасательный мрак коридора…

- Давайте так. Я нажимаю кнопку вызова на этой стороне, а вы, одновременно, на той, - его голос, непривычно сиплый, уже не мог скрыть паники, которая вот-вот была готова вырваться наружу, - на счёт “три”. Не нужно шуметь больше, чем надо, так?

- Заур, а что, если и здесь ни один лифт не работает? - я говорил громким шёпотом, и надеялся, что истерические нотки не очень заметны остальным. Хотя, чего сейчас стесняться? Мы все на грани между обмороком и безумным желанием сорваться в бег – пускай в этой темноте и глазам-то глядеть некуда.

- Дальше, за следующим поворотом ещё одна лестница. Попробуем там.

- Только она заканчивается на пятом этаже, а потом переход по коридору, метров триста, к следующей лестнице вниз…

- Володь, я в курсе. Мы сейчас прорабатываем другие варианты.

- Есть же грузовой. Он точно не автономном питании, и открывается прямо на улицу.

- Супер! Только его хрен вызовешь, если лифтёра нет.

- Алексей Петрович, обычно, допоздна сидит. А если и нет – возможно, кабина уже на нашем этаже.

- С чего бы? Его всегда по звонку с первого этажа присылают.

- А вдруг?

- Парни, может, от слов к делу перейдём? Когда других вариантов не останется – пойдём к грузовому. Как по мне, он и в обычное время стрёмный.

Вовчик с Зауром промолчали. Хотя, лифт и впрямь был стрёмный. Огромный, освещённый единственной лампой накаливания. Вместо стенок – сетка рабица, за которой во время движения медленно скользит бурый кирпич с натёками растрескавшегося раствора. А когда по прибытию старый грузный лифтёр Петрович начинает вручную отодвигать металлическую дверь-штору – ты уже готов к тому, что из-за неё сейчас выскочит какой-нибудь ксеноморф, или другая кинотварь. Ох, про тварь как-то не вовремя подумалось…

- Всё, как договорились. Я нажимаю здесь, вы – там. На счёт “три”. Быстрее, пока та, э-э, с лестницы, в коридор не выбралась. Раз…

***

Вообще-то, мы не сразу пошли к лифтам. То есть, сначала решили попробовать спуститься на маленьком, расположенном недалеко от жуткой лестницы. Он доставлял служащих к другому выходу, на турникете которого моя карта не срабатывала. Когда Заур предложил этот вариант, я пошутил как раз на тему: “не вариант – меня охранник не выпустит”. Заур отчего-то не повеселел и пробурчал под нос в мой адрес что-то некомплиментарное. Если отбросить ненормативные междометия, я разобрал только “нашёл время”.

Вовчик идеей Заура тоже не вдохновился, наверное, потому что к лифту нужно было идти мимо двери на лестницу. Он ещё раз покрутил ручку замка оконный фрамуги. Похоже, расставание с мыслью о том, что мы сейчас реально отрезаны от внешнего мира, проходило непросто.

- А если покричать? Всем вместе, разом. Думаете, никто не услышит?

- В офисе никто не услышит твой крик…

Тоже шутка на грани. Это нервы, имею право.

- Вов, там дорога шумит. Да и всем пофиг – что там какая-то пьянь вопит? Вечер пятницы, забыл?

- Так света же нет. Подозрительно.

- Там, снаружи, есть всё. - подтверждая свои слова, Заур кивнул в сторону улицы. - Электричество, интернет. Жизнь. Завтра выходные, погода – дрянь, все домой торопятся. Никто не обращает внимания на одно какое-то тёмное здание. Всем пофиг.

Вовчик тяжело вздохнул и отошёл, наконец, от окна. Уже лучше – перестанет приглядываться к форточке, примериваясь, да размышляя над способами проникнуть наружу. Он не озвучивал свои мысли насчёт того, чтобы попробовать спуститься вниз по какой-нибудь верёвке или связанным вместе простыням. Вряд ли его смущало соображение о том, что мы находимся на девятом этаже – скорее, останавливало отсутствие верёвки и простыней. Да, хорошо, что у нас нет простыней.

- Давайте двигать, а то и вправду до утра придётся куковать.

Заур подготовился без изысков. Засунул в рюкзак массивный полевой “неубиваемый” ноут, а рюкзак нацепил на грудь – так некоторые бдительные (или наученные горьким опытом) граждане делают перед входом в метро. Спина, руки и ноги оставались “открытыми”. Наверное, по игровой градации Заура можно отнести к “варварам”: приоритет нападения перед защитой. Тут же я заметил, что Заур, в придачу к кухонному ножу, раздобыл где-то геологический молоток. Ну точно варвар!

- Или не придётся.

Вовчик обречённо пошаркал за Зауром. Не то, чтобы поведение нашего соседа можно было бы назвать “мотивирующим”, но человек слаб. К тому же, он слаб ещё и от потери крови. Следовательно, его можно понять. Да уж…

- А ты к себе за шмотками не собираешься?

Вовчик только рукой махнул. Жаль. Я понимал, что едва ли в звукозаписывающей студии стали бы хранить оружие, тем паче – огнестрельное, но можно было бы поискать что-нибудь поубойнее, чем тупые кухонные ножи. Я поймал себя на мысли, что начинаю действовать, как персонаж стандартной RPG: замечаю новую локацию – захожу – лутаю – усиливаюсь – качаюсь. Действительно, нужно двигать, а то в этой симуляции и тронуться недолго. Надеюсь, с учётом всех осложнений (пробки, снег, лужи, неведомые твари  в паре этажей подо мною), часа через три я всё же смогу обнять жену, принять горячую ванну, а после – выпить ароматного свежезаваренного чая, со смехом рассказывая о наших общих нелепых переживаниях и фантазиях, вылившиеся, в итоге, в пшик… “И никого не встретил” - так, кажется, Хома завершил страшную историю, стараясь успокоить своего друга Суслика? Только стоит помнить, что Суслик успокоился, а в ночной темноте его ждала жуткая красная смерть. И легко пытаться убедить себя в том, что “Петя Иванов продолжает пугаться штанов”, но изорванная куртка и раны Вовчика как-то не тянут на “штаны”. Есть отчего испугаться. Я вздохнул и вышел в коридорный мрак вслед за ребятами. Мне закрывать дверь – надеюсь, к удаче…

Снова тишина. Почти полная тишина, нарушаемая только звуком наших шагов и сдавленным дыханием. Никак не удаётся отделаться от ощущения мгновенного жанрового перехода от RPG к хоррорному экшну. Побыстрее проходим мимо закутка с дверью на лестницу. Я боюсь вслушиваться, но отчаянно вслушиваюсь, пытаясь вобрать ушами весь звук из-за двери. Кажется, что-то расслышал, но, вполне возможно, это только возбуждённое воображение. Заур торопливо тычет в кнопку вызова лифта. Ещё и ещё.

- Кнопка не загорается, - заготовленная реплика Вовчика, при звуке которой я чуть не подпрыгиваю, - пошли назад – здесь нечего ловить.

- Тихо-о! - ревущий шёпот Заура.

Мы поворачиваем, идём назад. Фонари помогают только ориентироваться в чёрном пространстве, в остальном они лишь добавляют мурашек на спину и холодной тяжести в живот – неровные, пляшущие тени на границе света точно готовятся прыгнуть на нас, располосовать, вырвать внутренности, оторвать головы… Я перехватил нож из правой руки в левую и удивился тому, что рукоятка неприятно влажная. Куда теперь? Снова под своды офиса с его ненадёжной воображаемой защитой в виде старой металлической двери, которая может выдержать натиск неведомой угрозы, а может и не выдержать. Если угроза, конечно, существует. Мы все слышали… Куда он?!

Переработка (окончание)

Да, забыл - ещё Вовчик выдающийся собиратель и распространитель слухов. Любое маломальское событие, случившееся в любом углу нашего “коробка”, тут же разносится по многочисленным офисам этим “Меркурием” в лёгких крылатых сандалиях. Иногда бывает полезно. Например, когда завывание эвакуационной сирены из древних динамиков надоедает и хочется узнать, когда уже нерасторопный безопасник соизволит нажать заветную кнопку на пульте? Остальные случаи “что? где? когда?” меня, обычно, интересуют мало. Обычно.

- Ещё не в курсе?! - Вовчик доносит сенсации удивлённым тоном “да все же, вроде, уже знают - как же ты мимо прошёл?” - Ремонтники на нижнем уровне подвала что-то намастрячили…

Опустился лифт, тяжко разжал створки. Не переставая тараторить, Вовчик заскочил в кабину. Я зашёл практически следом, пропустив вперёд немолодую азиатку с усталым лицом.

- … долбили бетон, там он почему-то особо прочный. Искали протечку, а нашли кабель! Нормальные вообще, а?! Хорошо ещё резервный контур включился - утренняя смена печатников вообще пёхом на восьмой потопала. Халявный фитнес, хы-хы…

Я обратил внимание, что все наши попутчики внимательно прислушиваются к Вовчику, и даже пожалел тех, кто вышел на своих этажах, так и не вкусив изюминки истории. Я, хоть и работаю здесь всего полгода, успел понять, что самое аппетитное Вовчик оставляет напоследок…

- …долбили с пяти утра, потом пыхнуло, потом снизу сообщили дежурному о провале…

Лифт, кряхтя дёрнулся и замер, поднявшись на наш этаж. Разъехались двери, Вовчик запнулся за чуть выступающий этажный “порожек”, но я, готовый к такому развитию событий, успел поймать его за локоть.

- …бригаду, они приехали минут сорок назад. Спустились, и тут же связь оборвалась…

- Сам говоришь – бетон особо прочный. Сигнал глушит. Тут безо всякого бетона связь пропадает, а там уж…

- Да, брось! То ж обследователи, у них спецаппаратура, и рации тоже спец. Там что-то другое!

Вовчик бодро почесал по коридору, уходящему вправо от лифтового холла, я поспешил следом. Девушка лет тридцати из цветочной дизайнерской мастерской, единственная, кто доехал с нами до девятого этажа, повернула налево, едва подавив огорчённый вздох.

- Слышь, Володь, а со скольки же ты здесь гуртуешься? - мне и вправду было интересно - как Вовчик успевал оставаться в курсе всех событий, даже ночных и раннеутренних? Не ночует же он здесь? Да не, невозможно.

Вовчик остановился, взглянул на меня с очевидным сочувствием, и тут же отпрыгнул к стене, спасаясь от юркой швабры уборщицы.

- Горовой. Вячеслав Никитыч. Ночной дежурный по сектору “цоколь-подвал”.

Ага, у Вовчика есть сеточка шептунов. Ну да, очевидно же. Ладно.

- Окей, надеюсь они сами найдутся, и ещё чего-нибудь там не найдут. Мне сегодня отчёты отправлять. Пятница, сам понимаешь. - я кивнул на дверь Вовчиковой студии. - Давай! Хорошего…

- Да, я ещё кое-что слышал. Не сегодня, давно уже.

Ага! Вот, тёплая пошла. Я чуть поморщился, глянул на часы, но больше для виду. 8:15. Всё равно опоздал, пара минут погоды не сделают.

- Горовой мне рассказал вот что. Слушай.

Я обречённо привалился к давно не мытой коридорной стене, обильно покрытой не одним уже слоем светло-зелёной краски.

- Дяде Славе, то есть Горовому, рассказывал сменщик, он уже на пенсию ушёл, если что. Так вот, он слышал, что…

- Старый сменщик или дядя Слава Горовой рассказывал? - мне становилось скучно, и я начинал машинально подтролливать.

- Сменщик. Не сбивай! Во-от. Значит, рассказывал, что когда здание института только закладывали…

- Куда?

- Ну блин!

- Сорян, продолжай, пожалуйста.

- Короче. Когда уже отрыли котлован, а он был нефигенной глубины, представляешь?

- Ну да, представляю, я же геолог.

- Во-от. Отрыли они, значит, котлован на пару десятков метров…

Я мысленно прикинул. В бывшем проектном институте, ныне переоборудованном под бизнес-центр, кроме девяти надземных этажей и технического чердачного было ещё два - так называемый цокольный с техническими помещениями, и подвальный - средоточие коммуникационных артерий, поддерживающих жизнь монстра, рождённого в СССР - фактически, моего ровесника. Итого, добавив устройство плитного ростверка (хотя, учитывая необычную “колодезную” конфигурацию коробка здания института, он, скорее всего, покоится на сваях), котлован заглубили хорошо если на десять метров. Но для усиления эффекта истории - хорошо, пусть будет двадцать. Что дальше?

- …короб, относительно небольшой, метра два на два. И в высоту - полтора. Вроде как из дерева, но неизвестной породы - необычайно твёрдого. То ли чёрное, то ли красное…

- То ли синее, как твой сменщик-пенсионер… - буркнул я себе под нос, чтобы не обижать скальда-звукотехника.

- А? Ты что-то…

- Кашлянул, извини. Продолжай, очень интересно!

Ага, воздух загустел, время остановилось. Я явственно услышал слова ведущего одного из каналов, уже много лет успешно ловящего аудиторию на крючок сенсации: “Были гиганты-циклопы первой разумной цивилизацией, правящей на доисторической Земле, или они лишь наследники другой, более могущественной расы четырёхруких змее-крокодилов? Ответ вы узнаете…” Впрочем, Вовчик не заметил сарказм в моих словах. Он продолжил:

- Этот короб был весь, э-э, покрыт какими-то рисунками. И рунами. А может они на нём были вырезаны. Дядя Слава мутно рассказывал, я сам недопонял. Работы тормознули, приехали археологи, комиссии всякие, туё-моё. Сразу решили этот короб достать.  Но тут что-то пошло не так…

- Небось, у рабочих и учёных нервные приступы начались, галлюцинации и панические атаки? С осложнениями в форме внезапных и необъяснимых смертей?

- Дэа, - Вовчик посмотрел на меня с обидой, - крановщик ещё, пока стропальщики тот короб крепить пытались, увидел что-то такое, что чуть из кабины не выпрыгнул, возвращаться отказался и срочно на бюллетень ушёл. Ну и другое всякое было. Решили оставить тот короб на месте.

Я задохнулся от негодования. Даже в городских легендах нет места откровенному фуфлу. И представить, что Минкульт СССР вот так забил с прибором на загадочный артефакт из-за припадков сотрудников? Полный бред! Я кашлянул и постучал пальцем по циферблату часов.

- Володь, очень интересно, но мне реально пора. Пятница, короткий день, а ещё пять отчётов нужно собрать. Давай, ты в обед заскочишь, дорасскажешь. Парням тоже будет интересно.

- Да там уже всё, вроде как. - Вовчик заторопился, укорачивая предложения и выплёвывая их, как “Максим” пули. - Обложили короб плитами и оставили, как есть. Не, описали, пофотографировали для потомков. Доки в исторический спецхран передали.

- Да-да, в спецхран, конечно. Куда же ещё? Не, Вов, мне правда…

- Так главное-то что? - Вовчик цапнул мой локоть своими короткими, плотными и совсем не музыкальными пальцами, опасаясь, что я прямо сейчас сорвусь с места и оставлю его с невысказанным никому знанием. - Горовой предположил, что сантехники кроме того, что кабель рубанули, ещё и в тот короб провалились…

Хватка ослабла, Вовчик, прищурившись, пытался оценить эффект, произведённый предположением неведомого мне Горового. Должно быть, эффект ему не понравился:

- Думаешь, такое нереально?

Я много чего думал по этому поводу, но предпочёл отделаться нейтральным:

- Почему нет? Экспонат жалко, конечно, но что уж поделаешь? Сейчас такое сплошь и рядом. Вон, в нашем Королёве Дом Стройбюро против всяких правил об архнаследии порушили – и никто не присел даже. Но, этим-то хоть штраф выписать должны…

- Каким “этим”? Ты что, не понял – они на связь до сих пор не выходят. И бригада спасов, которая за ними приехала, тоже. А если байка про короб и не байка вовсе, а?

- Так, может, пока мы с тобой здесь трындим, там уже все всех нашли и золото-брильянты в инкассаторский броневик таскают?

- Какое золото?

- Сходи и посмотри, раз особо делать нечего! - я начинал закипать и срывался на грубость, что делал крайне редко. - Давай, пока!

- А что, если тех сантехников уже и в живых нет?!

Вовчик, похоже, не на шутку напугавший сам себя, ещё что-то кричал мне вслед. Я завернул за угол, в наш полутёмный коридор, освещаемый всего парой ламп дневного света, и почти бегом добрался к двери своего кабинета. Подбирая ключ из связки, я уже нервничал, ожидая ни пойми чего: не то Вовчика, внештатного корреспондента Хрень-Тв, не то нафантазированных им потусторонних сущностей.

Закрыв дверь и снимая пуховик, я начал успокаиваться, а включив ноут и набивая калабас дневной порцией мате (на треть, вместо положенных двух третей – я не так много получаю, чтобы соблюдать должные пропорции) уже практически забыл про мифический короб и всех незадачливых ремонтниках на свете. Мыслями я уже был весь в планировании рабочего дня. Переработка накануне выходных в мои планы не входила.

***

Человек предполагает, а Бог располагает. Именно так. Около десяти утра по московскому, после очередного созвона с представителем проектировщиков, Саша, он же Сан Саныч – начальник нашего отдела и мой приятель, с которым мы знакомы уже четыре года, и который перетащил меня сюда два месяца назад – раздражённо хлопнул телефоном по столешнице и объявил:

- Петров задолбал! Просит ещё три отчёта по акватории!

Я напрягся и с надеждой поинтересовался:

- До понедельника подождёт?

- Говорит, надо сегодня. Типа у них в понедельник уже проверка по календарному графику. Блин, что нельзя было раньше сказать?

- Да чтоб тебя!

Я вообще никогда не понимал этого вот подтягивания всевозможных дедлайнов к концу рабочей недели. Как будто документация, направленная в пять-шесть-семь-восемь часов вечера пятницы, интересна кому-то на том конце провода, правда? Да раньше обеда понедельника никто почту и не проверяет. Проверка у них, как же!

Все эти соображения я высказал вслух, расцвечивая их вкраплениями непечатных оборотов. Саша и Дима (наш стажёр-техник) целиком и полностью мою поддержали. Но разговоры и жалобы - есть только разговоры и жалобы. Решению задач они помогают плохо, всё приходится делать самим.

- Димас, всё оставь, я сейчас накидаю тебе фоток и образец отчёта. - Саша занялся эффективным менеджментом в рамках нашего небольшого коллектива. - В текстовухе поправишь участки, номера скважин для подписей берёшь из фото полевых журналов. Что ещё?

- Карты фактмат? - Дима сходу прагматично обозначил свою terra incognita.

- Сейчас придёт Заур – он нарисует.

- Окей. Павел Анатольевич, мне нужно будет уйти в три часа на экзамен…

- Блин! А раньше ты не мог сказать?!

- Я же вчера говорил…

Помимо прочих своих недостатков, к коим можно отнести нерадивость, нерасторопность и слабое владение программным инструментарием, Дима учится в институте на заочном отделении. Сессия, значит. Значит, нам с Зауром придётся доделывать Димины отчёты. И, скорее всего, до конца рабочего дня мы не управимся.

Настроение упало до нуля, я вздохнул и пошёл включить чайник для второго пролива калабаса.

***

- Слушай, может, на всякий случай, отправим сейчас те отчёты, что уже готовы?

Заур осетин, и как и я – понаехавший москвич, мой равновесный коллега. А ещё он перестраховщик и паникёр. Но сейчас его предложение имело смысл. Напряжение в сети скакало весь день, за последний час свет отключался дважды, но, что тревожило больше всего, то и дело сбоил интернет. Что бы не происходило там, в далёком подвале – оно вполне могло свести к нулю все наши труды.

- Да, давай. Сбрось мне путь, куда ты сохраняешься.

Я встал из-за стола, разминая кисть правой руки, утомлённую перетаскиванием компьютерной мышки. Из потемневшего облачного неба снова сыпались крупные хлопья. “Солнце Москвы” уже скрылось за белёсой пеленой, а очертания музея-усадьбы “Останкино” угадывались лишь приблизительно. Уличные фонари давно зажгли, но их тёплый свет сейчас казался таким недосягаемым. Ужасно захотелось домой, и я начал прикидывать, как поступить: идти к более близкой автостанции и уехать маршрутным автобусом, рискуя застрять в погодной пробке, или же полчаса пробираться через снежно-солевой рыхляк к станции? Лампа под потолком замерцала в очередной раз, я вернулся к реальности и снова плюхнулся в негодующе скрипнувшее кресло.

Посмотрел на часики в нижнем углу экрана. 16:07. Странно, Саша вышел покурить на улицу почти двадцать минут назад и не вернулся до сих пор. Не то, чтобы мы сейчас нуждались в его помощи, да и он сам понимал это, досиживая рабочий день до упора только из солидарности с нами. Я подхватил курсором очередной файл фото, затащил его на белое поле текстового документа, выставил обтекание, вставил подпись к рисунку…

Хлопнула входная дверь. Вернулся Саша, зашуршал снимаемой курткой.

- Чё как? Много осталось?

Заур молча поднял один палец, я хмыкнул:

- Заканчиваю по третьей дамбе. Потом последнюю, пятую. Там поменьше, часа на полтора. А ты гулять ходил что ли?

- Нафиг надо, снег мокрый лепит – ужас. Если не подморозит, домой поплывём.

Да уж, такая себе перспектива вернуться с промокшими ногами… Я загрустил ещё больше.

- Там это… - Саша перед зеркалом приглаживал ёжик волос, изрядно сдобренный сединой. - Вообще только один лифт работает. Который поновее, в большом холле. Правда, хреново работает, на этажах тормозит, рычит, дергается. Естественно, толпа народу, в основном, вниз – конец дня же. Но пока все спустятся, внизу другая толпа набирается. Я два лифта пропустил.

- Тогда уж проще по лестнице, и для здоровья полезно, - Заур ходит в зал и немножко балуется ЗОЖ. Правда, я ни разу не видел, чтобы он по лестницам бегал, - девятый этаж, не двадцатый же.

- Я тебе пацан что ли? Да и стрёмно как-то….

- А чего стрёмного в ходьбе по лестнице?

- А там света с утра нет. Миха говорил, он на обед в столовку на третий этаж спускался. В обед ещё туда-сюда, а сейчас темно вообще-то…

- А чего тебе здесь торчать? - прерогативой отпускать сотрудников владел Саша, но я перехватил роль. - Мы закончим, отправим и тоже погребём. Да, Заур?

Заур равнодушно пожал широкими плечами. На работу он приходил попозже, и уходил позже остальных – кажется, задерживался поиграть. В этом смысле ему было всё равно, кто когда уходит.

- Да ладно, посижу ещё.

***

На часах 16:39. Саша сдался и решил покинуть тонущий корабль камералки. В качестве отступных, он раскошелился на пиццу.

- Четыре сыра и деревенскую. Норм будет?

Я остался без обеда. Случается, что во время всяких авралов я забываю поесть. Поэтому, для меня сейчас была норм любая пицца. Заур снова промолчал – значит, тоже норм.

- Ладно, я тогда стартанул, - Саша протягивал руку для прощания, - попрошу охранника, чтобы пропустил курьера. Чтоб вы не бегали.

- Ага, спасибо! Хороших выходных!

- Гм, и вам. Держитесь!

Дверь закрылась, а я со вздохом кликнул на следующую папку с фотографиями.

***

17:21. Стук в дверь.

- Да!

Ещё постукивание.

- Войдите! Да что б тебя!

Я решил, что сейчас самое время размяться и пошёл открыть дверь. Заур, закутавший голову в мониторные наушники, вопросительно посмотрел на меня. Я знаками показал, что иду забирать пиццу.

Курьер, молодой азиат как-то странно посмотрел на меня, сдержанно поздоровался и начал доставать коробки из сумки. Я решил продемонстрировать расположение и поинтересовался, показав на мокрую куртку:

- Совсем сильный снег, да?

- А? - парень боролся со второй коробкой, она немного перекосилась и, зацепившись углом за молнию, отказывалась выходить. Истерические, дёрганые движения курьера только усложняли ситуацию. - Да сильно идёт…

Он вздохнул, поставил сумку-короб на пол, выровнял коробки и, наконец, достал нужную.

- Вот, пожалуйста.

- Спасибо! Может, зайдёшь на пару минут - пиццы перехватишь?

Парень отверг моё предложение с выражением испуга на лице:

- Ой, нет, спасиб! Мине бежат надо!

Может, курьеры-гастарбайтеры и так едят слишком много пиццы, и одна мысль о дополнительном перекусе вызывает у них оторопь? Или он решил, что у нас тут притон русских содомитов, которые, заказывая еду, заманивают в свои сети юношей из Средней Азии? Надо было попросить Заура выйти за пиццей.

- Ну ладно, удачи тебе, брат!

- И Вам удач! Э-э…

Странно, курьер вроде бы готов был сорваться в галоп, но, одновременно, его ещё и одолевало любопытство.

- Что-то спросить хотел?

- Да-а, вот у вас такой всегда?

- Что “такой”?

- Вот это. - он будто подбирал малознакомое слово. - Атаракцон такой.

- Атар… Что?

- Ну, а-а, типа, ест карусел, ест качел, а ест дом такой…

Я с трудом подавил желание выглянуть в открытую дверь офиса, ожидая увидеть там качели, как на обычной детской площадке, и раскачивающегося на них Егора, нашего директора, который должен вернуться из тропического отпуска только через неделю…

- Дом? Ещё раз попробуй.

- Дом такой, в который пугай. Сикилет пугай, пирисрак пугай, мёртвый люди пугай.

Мой встроенный переводчик с новоазиатско-русского заскрежетал и выдал что-то удобоваримое.

- Ты, типа, про комнату страха, что-ли?

Курьер радостно закивал и начал постукивать по ладони рукой, сжатой в кулак.

- Да, стираха. Дом испугать. Там.

- Где? - сказать, чтобы я был заинтригован – ничего не сказать. В здании бывшего НИИ обитала масса мелких телекомпаний, но едва ли какая-то из них решила устроить в вечер пятницы реалити-шоу или пранк с целью напугать молодого таджика.

- Тама. - он ткнул пальцем в сумерки коридора. - Лифт зашёл, ехать. Лифт остановить другой этаж. Темно, кто-то ходить, смеяться. Я испугать. Потом лифт ехать – сюда приехать.

Я понял только, что многострадальный лифт продолжает глючить и внеплановой остановкой почему-то напугал курьера. Лифт и “кто-то ходить, смеяться” в темноте этажа.

- Э-э, знаешь, я понял – это шутка была. - я придумывал на ходу, чтобы постараться развеять сгущающуюся атмосферу, которая почему-то начала пугать и меня. - Лифт на каком этаже останавливался?

- Не знать.

- Пятый, наверное. Там одна компания арендует. На праздниках для детей и взрослых специализируется. Придумает конкурсы. Или пугает. Знаешь такие?

- Да, слышал. - парень улыбался - похоже, действительно слышал.

- Вот они иногда по пятницам устраивают такие шутки: выключают свет на этаже, переодеваются в призраков и всякое такое, а потом останавливают лифт и немного пугают пассажиров. Только мы все уже эту шутку знаем, а ты напугался. Класс!

- Я понял. Спасибо!

- Да не за что! Пока!

Я махнул на прощание свободной рукой и уже повернулся к двери.

- Знаешь, я пиридумать! - курьер извлёк из кармана телефон. - Если они опять остановить лифт – я их снимать, вспышка – пугать!

- Ого, неплохо! - я показал большой палец. - Удачи!

Топот шагов курьера растворился за поворотом, я захлопнул дверь.

- Заур, пицца приехала!

***

Мы подъедали последние кусочки пиццы, чтобы не засорять пустой холодильник подсохшими остатками кулинарной гордости Италии, выпеченной среднеазиатскими умельцами. Я запивал тёплую тягучую массу предсказуемо пресной тёплой водичкой - после пятого пролива чаинки парагвайского падуба теряли вкус и совершенно переставали бодрить. Допью и пойду мыть тыкву в скверно пахнущий этажный мужской туалет. Завершение цикла матепития обычно венчало рабочий день. Я не хотел нарушать традицию – мне оставалось добавить несколько фотографий в отчёт, обновить содержание и перевести текстовый файл в формат ПДФ. Потом отправить последнее письмо, и бежать – в снег, слякоть, темноту. В тепло дома и выходные.

- Что-то сегодня делается с электрикой? - Заур отставил кружку и выжидающе уставился на лампу, которая тут же моргнула, на краткий миг оставив нас в тусклом сумраке между ещё светом и уже светом. - Да и вообще – в жопу этот сарай! Лифты древние, тупят постоянно. Окна закрываются кое-как, из всех щелей сифонит. Толчки эти совковые, забитые – вечно ссанина через край… Валить нужно отсюда.

- Миша говорил, месяца через три.

- Где три – там и шесть. Или год. Или никогда. Егор вернётся, ещё раз всё обдумает и решит, что арендовать этого клоповник выгоднее, чем свой офис покупать. И всё.

- Думаешь? Тогда стоит попроситься на удалёнку. Сразу решается проблема древних лифтов, сифонящих окон и забитых толчков.

Заур хмыкнул и промолчал. Он, как относительно молодой сотрудник, пытающийся строить карьеру, придерживался стратегии, которая подразумевала выслуживание и постоянный контакт с руководством. Я, к своим сорока четырём, сменив с десяток рабочих мест, карьеру не построил и склонялся к старинной армейской мудрости “подальше от начальства, поближе к кухне”. Формат удалённой работы, свежей струёй ворвавшийся в нашу пандемийную реальность, этой мудрости соответствовал на все сто процентов… Свет моргнул. В этот раз тёмная пауза оказалась чуть протяжённее, и ЮПиэС, на который зацеплены сервер и роутер, тревожно пискнул.

- Э-э, давай уже завершаться, а то домой на ощупь придётся идти.

Заур одним движением, довольно грациозно для своего крупного тела, выскочил из глубин “кухонного” диванчика и гулко пошёл к своему столу.

- Я сейчас, только в сортир совковый выскочу - не хочу калабас на ощупь мыть.

Но Заур, конечно, уже надел наушники и ничего не услышал.

***

Лампочки в туалет, должно быть, подбирались по остаточному принципу – из отбракованных для комнат арендаторов. Здесь и в обычное время было темновато и мерцающе, но сегодня пространство уборной напоминало рейв-пати для глухих на животноводческой ферме – одновременное мерцание нескольких ламп и какая-то особенная вонь.

Я открыл кран и торопливо сполоснул тыкву под тоненькой струйкой тёплой воды (а с водой-то что?), промыв жмых сквозь решётку слива. Почти закончил мыть стальную “соломинку”, когда лампы, на секунду вспыхнув вдвое ярче положенного, одновременно погасли. Задержав дыхание, я слушал как вода с утробным хлюпаньем исчезает в трубе и считал секунды. “два… три… четыре… пя…”

Лампы загорелись и замерцали в своём привычном эпилептически-припадочном ритме. Я выдохнул…

В нескольких метрах от меня, в дальней кабинке шумно сработал слив. От неожиданности я выкрикнул что-то бессвязное и уронил только что вымытые чайные аксессуары в раковину. Я мог поклясться, что в туалете, кроме меня не было ни души – но кто-то должен был спустить воду, ведь так?

Как-то особенно громко (а может мне только так казалось) сработал смыв в средней кабинке. Сердце моё гулко застучало, отдавая громкими тамтамами в жилы… Я подхватил из раковины своё добро и на ватных ногах начал пятиться к двери в коридор. Только сейчас, когда паника чуть отодвинулась, давая место рациональному мышлению, я сообразил, что средняя кабинка уже вторую неделю закрыта из-за непроходящего засора. Из-под двери кабинки по тёмно-жёлтому кафельному полу растекалась мутная, дурно пахнущая лужа… Я упёрся плечом в тяжёлую металлическую дверь, распахнул её своим весом и чуть не растянулся во весь рост, запнувшись о порог. Восстановил равновесие и чуть ли не бегом рванул к дружелюбно приоткрытой двери в кабинет. За моей спиною гулко и с урчанием сработал слив в третьей кабинке…

***

- …брось, чего ты психуешь? Может у бачка клапан сорвало? Там же старьё такое стоит – старше меня. А может, и тебя.

- Сразу в трёх бачках сорвало? - я уже успокаивался, и понемногу начинал пытаться придумывать рациональные причины произошедшему в туалете. Получалось не очень.

- В одной, например, чел засел ещё до твоего прихода. В той, где ремонт – сорвало клапан. А про третью тебе вообще показалось, потому что пересрался от первых двух.

- Ага, и всё это вместе. Просто совпало, да?

- Бывает. Это реальнее, чем трешак, который ты мне навяливаешь.

- А чего тот, чел, который сидел в незапертой кабинке смыл и не вышел?

- Я, блин, знаю? Жопу недотёр.

- Пх. Да ладно! Я ж знаю, что там никого не было!

-- Слушай, не пойму – чего ты добиваешься?! - Заур заводился, он никак не мог доделать отчёт, а я ему мешал, смущая рассказами не то о сортирных призраках, не то о говённом полтергейсте. - Сам рассказал, что Вова с утра трёхнулся, про его байки из склепа шутил. А теперь затираешь всё про то же?

Я хотел ответить в том же духе, но промолчал. Потому что как-то поневоле начал сводить воедино все сегодняшние странности: неполадки с электричеством, “восстание бачков”, курьера, испуганного непонятными звуками на одном из нижних этажей… А началось всё…

- А Вовчик в моё отсутствие не залетал? - спросил я невпопад, вспомнив про его обещание поделиться свежими новостями.

- Да б…я! - Заур в запале двинул ногой по тумбочке и добавил почти умоляюще. - Хватит, а?! Давай уже добьём эти долбучие отчёты и свалим нафиг, хорошо?

- Всё, ладно, не мешаю.

Чуть подрагивающими от напряжения пальцами, я бездумно нажимал на нужные кнопки-иконки, а сам прислушивался к тишине за чуть приоткрытой входной дверью. Ничего. Или почти ничего? Как будто мне слышались звуки продолжающейся сливаться воды, или влажное шлёпание по бетонным плитам пола, или топот… Нет, это точно топот бегущего по коридору человека. Всё громче и громче. Может, всё-таки пробежит мимо? Я почему-то отчаянно хотел, чтобы пробежал. Да, большая часть арендаторов уже позакрывали свои двери и умотали – кто в метро, кто на остановку трамвая или троллейбуса, а кто и на стоянку. Но кто-то же ещё оставался? Например, срочный тираж в типографии в дальнем торце коридора. Или шоурум каких-то модных брендов, что в трёх дверях от нашей, затянул с новым подвозом. Ну, или сантехник прямо сейчас бежит разобраться в причине аномального синхронного смыва в мужской уборной (ага, дождёшься, счас!). Да наверняка! Хотя, он, кажется, уже…

Дверь распахнулась. Ворвавшийся человек не то кудахтал, не то подвывал. Со своего места я не мог увидеть входную дверь, для этого нужно было встать, пересечь наш небольшой кабинет и взглянуть из проёма. За мгновение до того, как моё тело начало подниматься из кресла, мой мозг отчаянно завопил: “Стой! Перестань двигаться! Не надо туда ходить – там нет ничего хорошего!” Я встал, в четыре шага пересёк кабинет и чуть не столкнулся с Вовчиком.

Я не сразу понял, что тот, чуть растрёпанный, с лицом, немного напряжённым от ожидания очередной неприятности, с которым я разговаривал утром, и этот – бледный, трясущийся, весь перемазанный какой-то бурой дрянью – один и тот же человек.

- А-а, эй – как здорово – это ты…

Разобрать его почти что шепот, с вкраплениями всхлипов было непросто. Я заметил, что на Вовчике его обычная синяя стёганная утеплённая куртка, только отчего-то вся изодранная, с серой набивкой, торчащей из широких прорех. Правой рукой он держался за предплечье левой, как-то нелепо пританцовывая - будто очень хотел в туалет по-маленькому.

- Вова? - голос мой вдруг осип и ослабел. Диалог на минималках в очереди к оториноларингологу. - Чё случилось?

- Вы в порядке? Я вот чё-то… А, блин, как больно-то!

Он качнулся, привалился к косяку и снова всхлипнул. Тут я осознал, что пятна неприятного вида на его одежде, должно быть, кровь – его кровь. И за руку он держится не просто так. Я кинулся назад.

- Заур! - для полноты эффекта бесцеремонно пихнул коллегу в плечо. - У нас “чепе”!

- Да что такое! - он оторвался от экрана и сдёрнул наушники на шею. Заметил поскуливающего Вовчика, уже присевшего на корточки в дверном проёме, и посерьёзнел.

- Это что?! Вова ты чего?!

Минут десять мы искали аптечку, помогали Вовчику снять куртку и свитер (я заметил на его лице ещё один порез - вскользь и не такой глубокий), как могли стянули края глубокого рассечения и как смогли перевязали. Заур включил чайник (кажется, он собрался сбегать в туалет помыть руки, но, по внутреннему размышлению, решил обойтись влажными салфетками) и насыпал несколько ложек чёрного чая в большую чашку. Я решил, что это для Вовчика, для восстановления сил, содержания жидкости в организме и для бодрости вообще, но не был уверен, что на нашей кухоньке найдётся хоть крупица сахара. Я сходил в кабинет за телефоном и начал тыкать дрожащими пальцами в экран. Вовчик, сжавшийся в углу досугового диванчика в подрагивающий комок, вдруг ожил и просипел:

- Ты куда-то звонить собираешься?

- Ну да, сто двенадцать. Скорую тебе вызову. Перевязка у тебя дерьмовая – вон кровь сочится, надеюсь, хоть вена какая не задета. Тут врач нужен. Где ж тебя так угораздило?

Переработка (продолжение)