Вторая Мировая

«От нечестивого органиста — гимн ненависти»

Самое громкое информационное событие 1938 года произошло 29 сентября, когда четыре государственных деятеля встретились в мюнхенском доме Фюрера, чтобы перекроить карту Европы. Тремя государственными деятелями, посетившими эту историческую конференцию, были премьер-министр Великобритании Невилл Чемберлен, премьер-министр Франции Эдуард Даладье и диктатор Италии Бенито Муссолини. Но, несмотря ни на что, доминирующей фигурой в Мюнхене был немецкий хозяин, Адольф Гитлер.

Фюрер немецкого народа, главнокомандующий немецкой армией, военно-морским флотом и военно-воздушными силами, канцлер Третьего рейха, герр Гитлер в тот день в Мюнхене собрал плоды смелой, вызывающей, безжалостной внешней политики, которую он проводил в течение пяти с половиной лет. Он разорвал Версальский мирный договор в клочья. Он перевооружил Германию до зубов - или настолько, насколько это было возможно. Он украл Австрию на глазах у охваченного ужасом и, по-видимому, бессильного мира.

Все эти события были шокирующими для стран, которые всего 20 лет назад победили Германию на поле боя, но ничто так не напугало мир, как безжалостные, методичные, управляемыми нацистами события, которые в конце лета и начале осени угрожали развязать мировую войну из-за Чехословакии. Когда он без кровопролития превратил Чехословакию в марионеточное государство Германии, вынудил к радикальному пересмотру оборонительных союзов Европы и получил свободу действий в Восточной Европе, получив обещание “развязать руки” от могущественной Великобритании (а затем и Франции), Адольф Гитлер, без сомнения, стал человеком 1938 года года.

Большинство других мировых деятелей 1938 года утратили свою значимость по мере того, как год подходил к концу. Казалось, что “почётный мир” премьер-министра Чемберлена, как никогда ранее, не принес ни того, ни другого. Все большее число британцев высмеивало его политику умиротворения диктаторов, считая, что ничто, кроме унизительной капитуляции, не может удовлетворить амбиции диктаторов.

Среди многих французов возникло ощущение, что премьер-министр Даладье несколькими росчерками пера в Мюнхене превратил Францию во второразрядную державу. Подражая Муссолини в своих жестах и копируя кричащий комплекс триумфатора Гитлера, некогда либеральный Даладье в конце года был вынужден прибегать к парламентским уловкам, чтобы сохранить свой пост.

В 1938 году диктатор Муссолини был всего лишь младшим партнером в фирме "Гитлер и Муссолини Инкорпорейтед". Его шумная агитация за то, чтобы отторгнуть Корсику и Тунис от Франции, была расценена как слабый блеф, непосредственными целями которого были не более чем снижение платы за проезд итальянских судов по Суэцкому каналу и контроль над железной дорогой Джибути - Аддис-Абеба.

Ушел с международной арены Эдуард Бенеш, в течение 20 лет считавшийся “Самым умным маленьким государственным деятелем Европы”. Последний президент свободной Чехословакии, теперь он был больным изгнанником страны, которую помог основать.

Благочестивый китайский генералиссимус Чан Кайши, "Человек года" 1937 года, был вынужден отступить в “Новый” Западный Китай, где он столкнулся с возможностью стать всего лишь респектабельным номинальным главой всеохватывающего коммунистического движения.

Если бы Франсиско Франко выиграл гражданскую войну в Испании после своего великого весеннего похода, он вполне мог бы стать лучшим материалом для "Человека года". Но победа все еще ускользала от генералиссимуса, а усталость от войны и недовольство правых сделали его будущее сомнительным.

На американской арене 1938 год не был годом одного человека. Конечно, это был не год Франклина Рузвельта: его чистка потерпела поражение, а его партия потеряла значительную часть своего влияния в Конгрессе. Госсекретарь Халл запомнит добрососедский 1938 год как год, когда он увенчал свои усилия по заключению торгового договора британским соглашением, но история не будет связывать мистера Халла конкретно с 1938 годом. В конце года в Лиме его план континентальной солидарности двух Америк потерпел крах.

Но фигура Адольфа Гитлера шествовала по съежившейся Европе со всей развязностью завоевателя. Не тот простой факт, что фюрер подчинил своей абсолютной власти еще 10 500 000 человек (7 000 000 австрийцев, 3 500 000 судетцев), сделал его Человеком 1938 года. Япония в то же время пополнила свою империю десятками миллионов китайцев. Более значительным был тот факт, что в 1938 году Гитлер стал самой большой угрозой, с которой сталкивается сегодня демократический, свободолюбивый мир.

Его тень простиралась далеко за пределы Германии. Небольшие соседние государства (Дания, Норвегия, Чехословакия, Литва, Балканы, Люксембург, Нидерланды) боялись обидеть его. Во Франции нацистское давление было отчасти причиной некоторых антидемократических указов, принятых после Мюнхена. Фашизм открыто вторгся в Испанию, спровоцировал восстание в Бразилии, тайно помогал революционным движениям в Румынии, Венгрии, Польше, Литве. В Финляндии министру иностранных дел пришлось уйти в отставку под давлением нацистов. После Мюнхена во всей Восточной Европе наметилась тенденция к уменьшению свободы и усилению диктатуры. Только в США демократия к концу года почувствовала себя достаточно сильной, чтобы одержать верх над Гитлером.

ФашИнтерн, во главе которого стоял Гитлер, а за ним - Муссолини, Франко и японская военная клика, возник в 1938 году как международное революционное движение. Сколько бы он ни разглагольствовал о махинациях международного коммунизма и международного еврейства, сколько бы ни твердил, что он всего лишь пангерманец, пытающийся объединить всех немцев в единую нацию, фюрер Гитлер сам стал №1 в интернациональной революции - настолько, что если сейчас и произойдет часто предсказываемая борьба между фашизмом и коммунизмом, то только из-за двух диктаторов-революционеров. Гитлер и Сталин слишком велики, чтобы позволить друг другу жить в одном мире.

Но фюрер Гитлер не считает себя революционером; он стал им только в силу обстоятельств. Фашизм обнаружил, что свобода прессы, слова, собраний представляет потенциальную угрозу его собственной безопасности. В фашистской фразеологии демократия часто ассоциируется с коммунизмом. Фашистская борьба против свободы часто ведется под ложным лозунгом “Долой коммунизм!” Прошлым летом одна из главных претензий Германии к демократической Чехословакии заключалась в том, что она была “форпостом коммунизма”.

Поколение назад западная цивилизация, по-видимому, переросла основные пороки варварства, за исключением войн между нациями. Коммунистическая революция в России способствовала распространению классовой войны. Гитлер довершил ее другой, межрасовой войной. Фашизм и коммунизм возродили религиозную войну. Эти многочисленные формы варварства привели в 1938 году к проблеме, из-за которой люди, возможно, скоро снова будут проливать кровь: проблема цивилизованной свободы против варварского авторитаризма.

Более мелкие люди года казались ничтожными по сравнению с фюрером. Бесспорным жуликом года стал покойный Фрэнк Дональд Костер ("Мошенник года"), а Ричард Уитни, который сейчас находится в тюрьме Синг-Синг, занял второе место.

Спортсменом года стал теннисист Дональд Бадж, чемпион США, Англии, Франции, Австралии.

Авиатором года стал 33-летний Говард Робард Хьюз, неуверенный в себе миллионер, который трезво, точно и безошибочно пролетел 14 716 миль вокруг вершины мира за три дня, 19 часов и восемь минут.

Человеком года на радио был признан молодой Орсон Уэллс, который в своей знаменитой передаче "Война миров" напугал людей меньше, чем Гитлер, но больше, чем когда-либо пугало радио, продемонстрировав, что радио может быть огромной силой в разжигании массовых эмоций.

Драматургом года стал Торнтон Уайлдер, ранее известный литератор, чья первая пьеса на Бродвее "Наш город" была не только остроумной и трогательной, но и имела большой успех.

Габриэль Паскаль, продюсер "Пигмалиона", первой полнометражной картины, снятой по мотивам многословных драм Джорджа Бернарда Шоу, был удостоен звания "Кинематографист года" за то, что обнаружил богатый драматический материал, когда другие знаменитые продюсеры потеряли всякую надежду когда-либо его использовать.

"Людьми года", выдающимися в области всесторонней науки, были признаны три исследователя-медика, которые обнаружили, что никотиновая кислота является лекарством от пеллагры у человека: доктора Дж. Том Дуглас Спайс из больницы общего профиля Цинциннати, Марион Артур Бланкенхорн из Университета Цинциннати, Кларк Нил Купер из Ватерлоо, штат Айова.

В религиозном отношении две выдающиеся фигуры 1938 года резко отличались друг от друга, за исключением своей оппозиции Адольфу Гитлеру. Один из них, 81-летний папа Пий XI, с “горькой грустью” рассказал об антисемитских законах Италии, преследовании итальянских католических инициативных групп, приеме, который Муссолини оказал Гитлеру в мае прошлого года, и с грустью заявил: “Мы пожертвовали своей прежней жизнью ради мира и процветания народов”. Проведя большую часть года в концентрационном лагере, протестантский пастор Мартин Нимоллер мужественно свидетельствовал о своей вере. Примечательно, что лишь немногие из этих людей года могли бы свободно реализовать свои достижения в нацистской Германии. Гении свободной воли были настолько подавлены гнетом диктатуры, что выпуск поэзии, прозы, музыки, философии и искусства в Германии был действительно скудным.

Человек, который несет наибольшую ответственность за эту мировую трагедию, - угрюмый, задумчивый, невзрачный 49-летний аскет австрийского происхождения с усами Чарли Чаплина. Адольф Гитлер, сын мелкого австрийского таможенного чиновника, был воспитан любящей матерью как избалованный ребенок. Постоянно проваливая даже самые элементарные занятия, он вырос полуобразованным молодым человеком, не подготовленным ни к какому ремеслу или профессии и, казалось бы, обречен на провал. Блестящую, очаровательную, космополитичную Вену он научился ненавидеть за то, что называл ее "семитской"; ему больше нравился однородный Мюнхен, его настоящий дом после 1912 года. Для этого человека без профессии и с ограниченными интересами Великая война была долгожданным событием, которое дало ему какую-то цель в жизни. Ефрейтор Гитлер участвовал в 48 боях, был награжден немецким железным крестом первого класса, один раз был ранен и один раз отравлен газом, находился в госпитале, когда было объявлено перемирие 11 ноября 1918 года.

Его политическая карьера началась в 1919 году, когда он стал партийцем № 7 малочисленной немецкой рабочей партии. Обнаружив свои ораторские способности, Гитлер вскоре стал лидером партии, изменил ее название на Национал-социалистическую немецкую рабочую партию и написал антисемитскую, антидемократическую и авторитарную программу. Первый массовый митинг партии состоялся в Мюнхене в феврале 1920 года. Месяцем позже вождь намеревался принять участие в попытке монархистов захватить власть, но для этого неудавшегося путча фюрер Гитлер прибыл слишком поздно. Еще менее успешная попытка национал-социалистов - знаменитый Мюнхенский пивной путч 1923 года - привела к гибели части "мучеников", а герра Гитлера посадили в тюрьму. Заключение в Ландсбергской крепости дало ему время написать первый том “Майн кампф”, который теперь стоит "обязательно" на каждой немецкой книжной полке.

Объявленная вне закона во многих округах Германии, Национал-социалистическая партия, тем не менее, неуклонно увеличивала число своих членов. Проверенные временем методы Таммани-Холла по оказанию множества мелких услуг сочетались с шумным терроризмом и кричащей патриотической пропагандой. Усердно культивировался образ мистического, воздержанного, харизматичного фюрера.

Только в 1929 году национал-социализм впервые получил абсолютное большинство на городских выборах (в Кобурге) и впервые продемонстрировал свои значительные результаты на выборах в провинции (в Тюрингии). Но с 1928 года партия почти постоянно набирала силу на выборах. На выборах в рейхстаг в 1928 году она набрала 809 000 голосов. Два года спустя за национал-социалистских депутатов проголосовали 6 401 016 немцев, в то время как в 1932 году число проголосовавших составило 13 732 779. Несмотря на то, что ему все еще не хватало большинства голосов, голосование, тем не менее, стало впечатляющим доказательством силы этого человека и его движения.

Ситуация, породившая это демагогическое, невежественное, отчаянное движение, была присуща зарождению Германской республики и стремлению значительной части политически незрелого немецкого народа к сильному, властному руководству. Демократия в Германии была зачата в условиях военного поражения. Именно Республика поставила свою подпись (неохотно) под унизительным Версальским договором, и это позорное клеймо никогда не изгладилось из памяти немцев.

Ни для кого не секрет, что немецкий народ любит униформу, парады, воинские формирования и легко подчиняется властям. Фридрих Великий - герой самого фюрера Гитлера. Это восхищение, несомненно, проистекает из военной доблести Фридриха и его автократического правления, а не из любви к французской культуре и ненависти к прусскому хамству. Но, в отличие от утонченного Фридриха, фюрер Гитлер, начитанность которого всегда была очень ограничена, приглашает в гости немногих великих умов, и фюрер Гитлер не согласился бы с утверждением Фридриха о том, что он “устал править рабами”.

В плохих условиях, не смотря на хорошую погоду, Германская республика рухнула под тяжестью депрессии 1929-1934 годов, во время которой безработица в Германии возросла до 7 000 000 человек, несмотря на общенациональный поток банкротств и неудач. Призванный к власти в качестве канцлера Третьего рейха 30 января 1933 года престарелым президентом-маразматиком Паулем фон Гинденбургом, канцлер Гитлер начал выворачивать рейх наизнанку. Проблема безработицы была решена с помощью:

• 1) широкомасштабной программы общественных работ;

• 2) интенсивной программы перевооружения, включая создание огромной постоянной армии;

• 3) принудительного труда на государственной службе (немецкий трудовой корпус).;

• 4) заключение политических врагов и работников-евреев, коммунистов и социалистов в концентрационные лагеря.

То, что Адольф Гитлер и компания сделали с Германией менее чем за шесть лет, вызвало бурные и восторженные аплодисменты большинства немцев. Он избавил нацию от послевоенного пораженчества. Под знаменем свастики Германия была объединена. Это была не обычная диктатура, а скорее диктатура огромной энергии и великолепного планирования. “Социалистическая” часть национал-социализма могла вызывать насмешки у ярых марксистов, но нацистское движение, тем не менее, имело массовую основу. Построенные 1500 миль великолепных автомагистралей, программы по продаже дешевых автомобилей и простых пособий для рабочих, грандиозные планы по восстановлению немецких городов вызывали у немцев чувство гордости. Немцы могли есть много продуктов-заменителей или носить эрзац-одежду, но они ели. То, что Адольф Гитлер и компания сделали с немецким народом за это время, повергло цивилизованных мужчин и женщин в ужас. Гражданские права и свободы исчезли. Противодействие нацистскому режиму стало равносильно самоубийству или еще худшему. Свобода слова и собраний - это анахронизмы. Репутация некогда прославленных немецких учебных центров исчезла бесследно. Образование было сведено к национал-социалистическому катехизису.

Темп ускорился. 700 000 евреев Германии подверглись физическим пыткам, у них отняли дома и имущество, лишили возможности зарабатывать на жизнь, прогнали с улиц. Теперь их удерживают ради “выкупа” - гангстерский трюк, который использовался веками. Но пострадали не только евреи. Из Германии прибывает постоянный, постоянно увеличивающийся поток беженцев, евреев и неевреев, либералов и консерваторов, католиков и протестантов, которые больше не могли терпеть нацизм. На обложке журнала TIME органист Адольф Гитлер исполняет свой гимн ненависти в оскверненном соборе, в то время как жертвы висят на колесе Св. Екатерины под взглядами нацистских иерархов были нарисованы бароном Рудольфом Чарльзом фон Риппером, католиком, который считал Германию невыносимой страной. Тем временем Германия превратилась в нацию униформистов, шагающих гусиным шагом под дудку Гитлера, где десятилетних мальчиков учат бросать ручные гранаты, где к женщинам относятся как к машинам для размножения. Однако самую жестокую шутку Гитлер и компания сыграли с теми немецкими капиталистами и мелкими бизнесменами, которые когда-то поддерживали национал-социализм как средство спасения буржуазной экономической структуры Германии от радикализма. Нацистское кредо о том, что человек принадлежит государству, распространяется и на бизнес. Некоторые предприятия были полностью конфискованы, с других был взят налог на капитал. Прибыль строго контролировалась. Некоторое представление об усилении государственного контроля и вмешательства в бизнес можно получить из того факта, что в прошлом году 80% всех строительных и 50% всех промышленных заказов в Германии были получены от правительства. Испытывая острую нехватку продовольствия и финансовых средств, нацистский режим захватил крупные поместья и во многих случаях коллективизировал сельское хозяйство - процедура, в корне схожая с русским коммунизмом.

Когда Германия захватила Австрию, она взяла на себя заботу о 7 000 000 бедных родственников и их пропитании. Когда поглотили 3 500 000 судетцев, нужно было кормить гораздо больше ртов. К концу 1938 года появилось много признаков того, что нацистская экономика валютного контроля, бартерной торговли, пониженного уровня жизни, “самодостаточности” давала трещину. Не было недостатка и в признаках того, что многим немцам не нравились жестокости их правительства, но они боялись протестовать против них. Испытывая трудности с обеспечением населения хлебом, фюрер Гитлер был вынужден устроить для немецкого народа еще один развлекательный цирк. Пресса, контролируемая нацистами, прыгала через скакалку по приказу министра пропаганды Пауля Йозефа Геббельса, выкрикивая оскорбления в адрес реальных и воображаемых врагов. И темпы становления немецкой диктатуры ускорялись по мере того, как с заводов сходило все больше и больше оружия, а сливочного масла производилось все меньше и меньше.

За пять лет, проведенных под руководством президента 1938 года, Германия превратилась в одну из крупнейших военных держав мира. Британский военно-морской флот по-прежнему лидирует на море. Большинство военных считают французскую армию несравненной. Наибольший вопрос вызывает численность авиации, которая меняется день ото дня, но большинство наблюдателей считают, что Германия превосходит их в военной авиации. Несмотря на нехватку подготовленных офицеров и материальных средств, армия Германии превратилась в грозную машину, победить которую, вероятно, можно только объединением противоборствующих армий. Как свидетельство могущества своей нации, фюрер Гитлер мог оглянуться на прошедший год и вспомнить, что, помимо приема бесчисленных государственных деятелей (например, трижды мистера Чемберлена), он лично засвидетельствовал свое почтение трем королям (шведскому Густаву, датскому Кристиану, итальянскому Витторио Эмануэле) и принимал двоих (Борис 3 из Болгарии, Кароль 2 из Румынии, не считая регента Венгрии Хорти).

Тем временем примерно 1133 улицы и площади, в частности Ратушная площадь в Вене, получили имя Адольфа Гитлера. Он произнес 96 публичных речей, посетил одиннадцать оперных спектаклей, победил двух соперников (Бенеша и Курта фон Шушнига, последнего канцлера Австрии), продал 900 000 новых экземпляров "Майн кампф" в Германии, а также широко продал ее в Италии и мятежной Испании. Единственной его потерей было зрение: ему пришлось начать носить очки на работе. На прошлой неделе герр Гитлер принимал на рождественской вечеринке 7000 рабочих, которые сейчас строят новое гигантское здание Берлинской канцелярии, и сказал им: “Следующее десятилетие покажет странам с их патентованной демократией, где можно найти истинную культуру”.

Но другие страны решительно присоединились к гонке вооружений, и среди военных возникает вопрос: “Будет ли Гитлер сражаться, когда станет окончательно ясно, что он проигрывает эту гонку?” Динамика диктатуры такова, что немногие, кто изучал фашизм и его лидеров, могут представить себе бесполого, неугомонного, инстинктивного Адольфа Гитлера, доживающего свой зрелый возраст в своем горном шале в Берхтесгадене, в то время как довольный немецкий народ пьет пиво и поет народные песни. Нет никакой гарантии, что неимущие нации уснут, когда они получат то, что им сейчас нужно от имущих. Тем, кто наблюдал за заключительными событиями года, казалось более чем вероятным, что Человек 1938 года может сделать 1939 год запоминающимся.

https://time.com/archive/6598257/adolf-hitler-man-of-the-yea...

22 июня 1941:

Германия: 3,117,000

Финляндия: 500 000

Румыны: 150 000

Вместе Взято: 3 767 000

СССР: 2 680 000

7 июня 1942 г:

Германия: 2 690 000

Румыния, Венгрия, Италия: 600 000

Финляндия: 430 000

Вместе Взято: 3 720 000

СССР: 5 313 000

9 июля 1943 г:

Германия: 3 483 000

Финляндия: 400 000

Румыния и Венгрия: 150 000

Вместе Взято: 3 933 000

СССР: 6 724 000

1 мая 1944 г:

Германия: 2 520 000

Румыния и Венгрия: 550 000

Финляндия: 300 000

Вместе взято: 3 370 000

СССР: 6 425 000

1 января 1945 г:

Германия: 2 230 000

Венгрия: 100000

Вместе Взято: 2 330 000

СССР: 6 172 000

Польша, Румыния, Болгария: 360 000

Вместе Взято: 6 532 000

1 апреля 1945 г:

Германия: 1 960 000

СССР: 5 960 000

Польша, Румыния, Болгария: 450 000

Вместе Взято: 6 410 000

Как перестать рыдать?

Интервью Самуэля Пизара, отчима будущего госсекретаря Блинкена, того самого отчима, который "упал на колени перед афроамериканским танкистом , воскликнув "Боже, храни Америку!"
Интервью - десять лет.

Мальчик из Белостока Самуэль Пизар попал в Освенцим, когда ему было 13 лет. Накануне 65-й годовщины освобождения Освенцима один из самых молодых его узников рассказал РИА Новости о своей судьбе и исторической памяти.
Мальчик из Белостока Самуэль Пизар попал в Освенцим, когда ему было 13 лет. Он прошел через три лагеря смерти, а двадцать лет спустя стал советником президента США, затем - международным адвокатом, представителем крупнейших капиталистов, которые вели бизнес в Советском Союзе. Накануне 65-й годовщины освобождения Освенцима один из самых молодых его узников рассказал РИА Новости о своей судьбе и исторической памяти. Беседовал Владимир Добровольский.

- Вы были еще ребенком, когда оказались в Освенциме. Как Вы попали в лагерь и как Вам удалось выжить?

- После нападения Германии на Советский Союз в моем родном городе Белостоке начался ад. Нас согнали в гетто, но в конце концов нацисты решили ликвидировать гетто и отправить население в несколько лагерей смерти, в том числе в Освенцим. Моего отца расстреляло гестапо, мать и младшую сестру тут же отправили в Освенцим, мы больше никогда не встречались.

Но еще до того мать надела на меня длинные штаны, чтобы я смог сойти за мужчину. Она не знала, куда нас отправят, но чувствовала, что приговорена вместе с женщинами, стариками, детьми, вместе с моей сестренкой. Она хотела дать мне шанс выжить. Она одела меня как мужчину и сказала: делай все, чтобы выжить. Она думала, что им нужен будет рабский труд. Так и произошло. Мне было 13 лет. Когда они увидели меня, они спросили, сколько мне лет. Я ответил: «Восемнадцать». В это было трудно поверить, но это не было невозможным. Меня взяли вместе с мужчинами. И с того момента я был совершенно один.

Я прошел через несколько лагерей, главным из которых был Освенцим. Это был ад на земле. После войны оказалось, что из всех учеников моей школы - нас было 500 или 600 мальчиков и девочек - выжил я один. Мне удалось выжить потому, что я был как молодое животное. Я не был совсем глуп, но в школе я не был в числе лучших учеников. Я начал чувствовать опасность и реагировать не как мыслящий человек - это была бы смерть - а как животное, инстинктивно. Я спасал себе жизнь несколько раз.

Мне очень повезло. Я отощал, я постоянно был голоден, меня много раз наказывали, я работал как раб, но я выжил.

- Сколько человек прошло через Освенцим? Многие ли сейчас остались в живых, общаетесь ли Вы?

- Через Освенцим прошли около 1 миллиона 200 тысяч человек, 95% из них были евреи. Были еще цыгане, советские и польские военнопленные. Но обычно их расстреливали, это не было систематическое уничтожение в газовых камерах.

Сколько нас осталось, я не могу сказать, но их мало. Возможно, живы еще несколько тысяч.

В каждой стране есть ассоциация Освенцима, но людей попросту трудно собрать - многие старики больны. Я всегда был самым молодым.

Сначала из Белостока меня отвезли в лагерь Майданек в городе Люблин в южной Польше, я провел там три недели. Если сегодня из тех, кто оказался в Майданеке, живы десять человек, это уже много. Я - один из этих десяти. Освенцим был огромной фабрикой смерти, но это был очень большой лагерь, и некоторых заключенных оставляли обслуживать лагерь и администрацию. В Майданеке же уничтожали немедленно.

Однажды командир лагеря на «аппеле» (пересчете заключенных) объявил: «Портные остаются, другие расходятся». Я захотел выжить и остался на месте. Выстроились двести человек. Меня спросили: «А ты что здесь делаешь?» «Я портной, но не совсем», - ответил я. «Твой отец был портным, твой дед?» - спросили меня. «Да», - ответил я. Это была неправда. Я сказал, что делал петли для пуговиц на специальной машине. «Знаете, чтобы вышить петлю вручную, требуется очень много времени. На этой машине, на которой я работал, нужно несколько секунд», - сказал я. Так я впервые спас себе жизнь. Иначе я оказался бы в печи - из Майданека не выходили через дверь.

- Как Вы выбрались из Освенцима?

- Из Освенцима нас эвакуировали при наступлении Красной Армии. Я оказался в Дахау под Мюнхеном и сбежал во время «марша мертвецов», когда наша колонна из четырех тысяч заключенных попала под бомбардировку трех американских самолетов - они приняли нас за немецких солдат.

Охрана легла на землю, и я в числе 14 заключенных побежал в лес. Девятерых эсэсовцы застрелили на месте. Мы спрятались в лесу и пошли в сторону западного фронта, где встретили американскую армию.

- Достаточно ли усилий делается в мире, чтобы трагедия не повторилась?

- Величайшая катастрофа, величайшее преступление, совершенное человеком против человека, так ничему и не научило. Мир вновь в огне, опасность для всего человечества велика. Раньше это было «решение еврейского вопроса» - уничтожение евреев в Европе, средством был ядовитый газ. Сегодня опасность грозит всей планете. Это не только оружие массового поражения. Это распространение ядерного оружия, климат, религиозный, расовый и национальный конфликт между историческими врагами.

Это может повториться в другой форме. Мы, пережившие Холокост, прошедшие через Освенцим, исчезаем один за другим. Очень скоро нас, прямых свидетелей этой катастрофы, не станет. И история будет говорить безличным голосом романистов, исследователей, историков - в лучшем случае. Помните поэму Евтушенко «Над Бабьим Яром памятников нет»? Шостакович написал 13-ю симфонию под названием «Бабий Яр». В худшем - голосом демагогов, фальсификаторов, тех, кто говорит, что Холокоста никогда не существовало.

Пока мы здесь, мы обязаны отвечать на эти вопросы для будущих поколений. Мы должны предупредить о возможных катастрофах, которые вновь могут произойти.

- За кого сейчас следует опасаться?

- Есть много стран, меньшинств и этносов, которые постоянно в опасности. До Холокоста, в Первую мировую, это были армяне, в 1916-м. Но это другая ситуация. Холокост - это не политика, он начался не потому, что кто-то что-то сделал, или одна нация хотела напасть на империю. Невинных людей убивали, отправляли в газовые камеры лишь за то, что они родились, за то, что они жили.

Но уже после Холокоста произошли события в Индокитае, в Руанде, Боснии, Югославии, будто мы не извлекли уроков.

Сегодня угроза еще шире. Это угроза, которая может привести к общей трагедии - атомное оружие и терроризм. Террористы могут однажды получить атомное оружие или другое оружие массового поражения. Все это связано с религиозными, этническими и идеологическими войнами.

Слава Богу, противостояние Запада и Востока завершилось, нам удалось справиться с Холодной войной. Мы были осторожными. Помните «красный телефон» между Брежневым и Картером? Я был молодым советником президента Кеннеди и посоветовал наладить отношения с Россией. Конфронтация всегда была очень опасной, но в Москве и Вашингтоне были холодные умы.

Сегодня в некоторых регионах мира есть раскаленные умы. Этот накал и оружие, которое разошлось по всему свету, несут потенциал всемирной катастрофы.

Головы накалены в мечетях, в медресе, накалены религией - очень много фанатизма. Существует много разновидностей ислама, которые в большинстве своем мирные, особенно в неарабских регионах. К примеру, бывшие исламские республики Советского Союза (я не говорю о Чечне). И в арабских странах религия не несет насилие, но в некоторых регионах арабского мира существуют фанатизм и экстремизм.

Невероятный экстремизм существует сегодня и вне ислама. Это наследственная вражда. Не просто ирландцы-католики и ирландцы-протестанты, белые и черные в Южной Африке. Там все улеглось. Остается культурное и религиозное противостояние, оно же является и идеологическим, поскольку оно диктует политику. Это-то и опасно, с этим не справились. Это Иран, Афганистан, Ирак, палестинцы и израильтяне.

- А война в Южной Осетии? Не геноцид ли это?

- Нет, не думаю. Но это взрывоопасно. Однако с Холокостом это сравнивать нельзя.

- Вы рассказали, что своим освобождением обязаны американцам. Красная Армия сыграла роль в вашей судьбе?

- В Освенциме было много русских. Дважды в день нас выстраивали на центральной площади лагеря, чтобы пересчитать людей. Молодой российский солдат - ему было, возможно, 18 - 19 лет, мне было 15 - попытался сбежать из Освенцима. Ему удалось выбраться из лагеря, но его схватили, привели обратно и собирались повесить перед тысячами заключенных в знак устрашения. Его подвели к виселице, повесив на грудь картонную табличку с немецкой надписью: «Ура! Ура! Ура! Я рад, что вернулся!»

Подошел нацистский офицер, чтобы выбить из-под него табурет. Вдруг солдат изо всех сил подпрыгнул и ногами ударил офицера в лицо - мы потом нашли его зубы. И затем он умер. Этот невероятный героизм что-то во мне изменил.

Перед смертью солдат прокричал: «За Родину! За Сталина!» Но это другой вопрос. В любом случае, он уже тогда был практически мертв. За этот героизм, а также за то, что Освенцим освободили Советские войска, я благодарен на всю жизнь.

Меня спасла и Сталинградская битва, которая стала поворотным моментом войны, и наступление Советской армии.

- Как Вы относитесь к попыткам политиков представить освободителей оккупантами?

- Для меня во время Второй мировой войны Россия была спасительницей. Я считаю своими спасителями российскую и американскую армии. Можно критиковать Сталина, Гулаг, все то, что произошло в России в 1920-1930-х годах, но нельзя ставить под вопрос героизм, жертву, победу России в войне против фашизма. Это свято.

- Расскажите о Вашей второй жизни. Какое место в ней досталось России?

- После освобождения я не знал, куда пойти. Я не хотел возвращаться в Польшу - там у меня никого не осталось. Я остался в Германии и занимался всем подряд, торговал на черном рынке - в регионе были практически джунгли. Я легко мог стать гангстером или террористом - я был очень молод и очень зол, мне было всего 16 лет.

Но у матери была сестра в Париже и два брата в Австралии. Сестра моей матери нашла в списке выживших имя Самуил Пизар. Она вспомнила, что в последний раз, когда была в Белостоке, там был мальчик, которого звали Муля - ему было, возможно, пять лет. Она не верила, что этому мальчику удалось выжить, тогда как все взрослые Пизары погибли. Но она не могла уснуть и попросила своего супруга - крупнейшего журналиста Figaro Лео Соважа, военного корреспондента - поехать за мной в Германию. Он нашел меня в небольшом городке неподалеку от Мюнхена и привез в Париж.

Я потерял шесть лет школы, за это время я не прочел ни одной книги. И через шесть - восемь месяцев они отправили меня в Австралию, как можно дальше от Европы. Они решили, что для меня это будет намного лучше.

Братья моей матери в Австралии сделали чудо. Вся их семья погибла при Холокосте, они не могли оживить их, но решили дать вторую жизнь мне. Они нашли средства на мое обучение, и я чудом оказался достаточно умным, чтобы понять это.

Я решил, что нужно выжить не только физически, но и духовно. Я начал учиться в школе, а затем - в Мельбурнском университете. Я стал очень хорошим студентом. Я занимал первые места, потому что другие мальчики и девочки, нормальные люди, просто учились. Для меня же это вновь была битва за жизнь.

Я хорошо учился, и потом меня отправили в Оксфорд, затем - в Гарвард. Я получил степень доктора в Гарварде, потом - в Сорбонне. Мне удалось познакомиться с сенатором Кеннеди, который был намного старше меня, бывший выпускник Гарварда.

Я писал диссертацию о возможности экономических, человеческих и политических отношений между Америкой и Россией. Моя книга в то время наделала много шума.

Я провел три года в Вашингтоне как советник президента, советник Госдепартамента, советник Комиссии Конгресса. Моя книга вызвала полемику во всем мире, в том числе в России. Я ездил из Вашингтона и Парижа в Москву с сенаторами и министрами. Я стал международным адвокатом в Париже, Нью-Йорке и Лондоне.

Я очень много работал в области торговли и инвестиций между Востоком и Западом. Я был советником Дэвида Рокфеллера, мы несколько раз ездили в Москву. Удивительно, что он один из главных капиталистов открыл свой банк по адресу площадь Карла Маркса, дом 1, рядом с Красной Площадью.

Я был советником знаменитого Арманда Хаммера, который начинал работать еще с Лениным. После разрядки и выхода моей книги он попросил меня стать его адвокатом, мы вместе ездили договариваться о самых крупных сделках, которые были возможны между американской компанией и советским государством. В Москве я всегда останавливался в гостинице «Националь». Если Арманд Хаммер был со мной, он занимал номер Ленина, который жил в этой гостинице после революции. А когда я приезжал один, то мне выпадала честь снять этот номер для нас с супругой.

Так я встречался с Брежневым и Косыгиным, позже - с Горбачевым, Ельциным и Путиным, потому что я был также адвокатом Международного Олимпийского Комитета в течение 22 лет. Я был постоянным советником президента МОК Хуана Антонио Самаранча, совета Комитета.

- Как Вы сейчас оцениваете отношения Запада и Востока?

- После падения берлинской стены я думал, что Америка и Россия станут партнерами, а может быть - союзниками. Я до сих пор изучаю это и пишу об этом. Все началось хорошо, но затем все испортилось - для меня это было мучением.

Сейчас, с приходом к власти Путина и Медведева и избранием Обамы мне стало спокойнее, поездка Обамы в Москву лично для меня была очень важным событием. Я думаю, что электрический ток в отношениях ушел в прошлое, и надеюсь, что новая разрядка идет в правильном ключе.

Вы понимаете, откуда эти чувства. Может быть, они зародились еще в Освенциме. Возможно, из-за этого молодого советского солдата.

Двое моих детей работают в Белом доме ассистентами президента Обамы и вице-президента Байдена, как и я в их возрасте работал с Кеннеди. Я надеюсь, что Россия и Америка возобновят политико-экономические отношения, как они сделали это во время Второй мировой войны перед лицом общего врага.

- Когда Вы впервые познакомились с русской культурой?

- Мои родители, которые говорили в Белостоке на многих языках, учились в русской школе. Когда они не хотели, чтобы я их понимал, они говорили по-русски. Для меня это было лучшим стимулом выучить язык, поскольку я хотел в точности знать, что они говорят.

В 1939 году был подписан пакт Молотова-Риббентропа, Восточная Польша была оккупирована Красной Армией, а Западная - Вермахтом, и я два года ходил в русскую школу, научился говорить по-русски как русский. Я могу и сегодня два часа наизусть цитировать Пушкина и Лермонтова - я никогда не забывал стихи. Я даже был пионером, носил красный галстук.

Сейчас для меня русская музыка и поэзия выше, чем английская и французская.

- Россия не награждала Вас за содействие экономическим связям с Западом?

- Никто не сделал столько, сколько я в этой области. Но я никогда ничего не просил. Если мне предложат - я не откажусь.

Я командор ордена Почетного легиона во Франции, кавалер Большого Креста Ордена Заслуги Польши, кавалер ордена Австралии, мне дали американское гражданство единогласным голосованием Конгресса - это был специальный закон, подписанный президентом Кеннеди в 1961 году. Но от России я ничего не получал и ничего не прошу.

Когда я был маленьким, я, как и все, мечтал об Ордене Ленина и Ордене Красного Знамени. Но это было в другой жизни.

https://ria.ru/20100126/206350933.html

Я даже не буду говорить о ленд-лизе (который не был решающим), была и другая большая поддержка.

Вот несколько причин, по которым СССР проиграл бы войну без двух других союзников:

1. Топливо

У немцев был только один источник нефти - Румыния, и этого было недостаточно. Поэтому они пытались взять Кавказ. Немецким подводным лодкам требовалось БОЛЬШЕ топлива, чтобы удерживать их в океане, чем танкам на суше. Если бы Британия была нейтральной, у Германии не было бы причин производить столько под

2. Второй фронт в Африке

Второй фронт существовал всегда. И не только с 1944 года, как некоторые думают. В Североафриканской кампании в 1942 участвовало более 350 000 солдат Оси. В мае 1943 года, когда итальянско-немецкие солдаты в Тунисе капитулировали, Геббельс записал в своем дневнике, что гражданское население назвало это «Тунис Град» и что это была военная катастрофа такого же масштаба.

3. Тихоокеанский театр

Америка была главной державой, победившей Японскую империю в этой войне. Официальные данные показывают, что 72% японских солдат погибли в боях с американцами в Тихом океане. Большая часть «лучшей» японской армии (Квантунская армия) находившейся в Маньчжурии, была переброшена на Тихий океан, а на их место пришли солдаты без боевого опыта.

4. Битва за Атлантику

И снова о подводных лодках: на производство подводных лодок и кораблей ушло больше денег, чем на танки.

5. Бомбардировки Рурской области

В марте - июле 1943 года союзники бомбили Рурскую область в Германии. В результате бомбардировок количество выплавленной стали упало на 33%. В конечном итоге экономический рост остановился в середине 1943 года.

5. Битва в хюртгенском лесу

9 сентября 1944 -  17 февраля 1945

Погибших: 12 000

Раненых: 30 000 - 40 000

В течение нескольких месяцев американец пытался взять под контроль этот лес у границы с Бельгией. Только в феврале 1945 года лес был взят.

4. Битва за Окинаву

1 апреля - 22 июня 1945

Погибших: 12 500

Раненых: 38 000

Во время вторжения на японский остров Окинава американцы потеряли около 5000 человек во время морских сражений (особенно от камикадзе) и 7000 на самом острове.

3. Западноевропейская операция

22 марта - 8 мая 1945

Погибших: 15 009

Раненых: 47 695

Последнее наступление союзников на западную Германию также было довольно кровавым. Большинство немцев сдались, но некоторые продолжали сражаться.

2. Арденнское наступление

16 декабря 1944 - 25 января 1945

Погибших: 19 000

Раненых: 47 500

Немецкое наступление в Арденнах было последней попыткой разбить западных союзников.

1. Операция "Оверлорд"

6 июня - 30 августа 1944

Погибших: 29 204

Раненых: 103 726

Высадка союзников в Нормандии и создание второго фронта обошлись американцам более чем в 100 000 жертв.

Еще в конце июля 1941, спустя пять недель после начала наступления вермахта, начальник советского Генерального штаба Георгий Жуков настоятельно рекомендовал своим высшим военачальникам сдать Киев и с прицелом на будущее создать за Днепром линию обороны. Возмущенный Сталин отверг это предложение, назвав его «чушью», после чего Жуков отказался от дальнейшего испытания собственного мужества. Он попросил, чтобы его освободили от занимаемой должности, за что его вполне могли обвинить в пораженчестве и приговорить к смертной казни. Однако Сталин, скрепя сердце, согласился с этим предложением и назначил этого генерала главой Резервного фронта, сохранив за ним место в Ставке.

Еще через шесть недель Сталин уже больше не мог закрывать глаза на то, что Жуков, вероятно, был прав. Вместе с тем Красной Армии с помощью шести армий и четырех резервных армий удалось остановить наступление немецкой группы армий «Центр» в районе Смоленска, а на юге даже отбросить противника на некоторое расстояние. Однако это произошло благодаря приказу Гитлера, который остановил быстрое продвижение танковых подразделений этой крупной группировки и перенаправил их в другое место. В то время как боевые машины генерала Германа Гота должны были поддержать наступление на Ленинград группы армий «Север», танки генерала Гудериана направились на юг, на Украину.

Первоначальный немецкий план военной кампании предусматривал быстрое наступление на Москву, и командование вермахта надеялось на то, ее падение будет означать молниеносную победу над Советским Союзом.

Поэтому к группе армий «Центр» были приданы две так называемые танковые группы, тогда как группа армий «Север» и группа армий «Юг» вынуждены были довольствоваться только одной такой танковой армией, состоявшей из танковых и моторизованных дивизий. Соответственно, им было сложнее наступать, преодолевая постоянно увеличившееся советское сопротивление.

Несмотря на сопротивление своих генералов, Гитлер обосновывал свои действия в отношении Украины военно-экономическими соображениями. Для него было важно незамедлительно поставить в свой контроль богатые ресурсы этой страны в области промышленности, полезных ископаемых и сельского хозяйства, что само по себе было первым признанием того, что ожидавшегося быстрого триумфа и победы над Сталиным не будет.

Гудериан вынужден был последовать указанию Гитлера и направить свои силы в сторону Лохвицы, небольшого города, расположенного на полпути между Киевом и Харьковом, индустриальным центром восточной Украины. Этот город был также целью для 1-ой танковой группы под командованием генерала Эвальда фон Клейста, которая после победы в котле под Уманью продолжила свое наступление. Что касается пехотных дивизии группы армий «Юг», перемещавшихся по болотам вдоль реки Припять, то советские защитники активно выдавливали их в направлении Киева и Днепра.

7 сентября командующий советским Юго-Западным фронтом Михаил Кирпонос настоятельно попросил Ставку о том, чтобы его войска смогли занять позиции за рекой. Лишь через два дня — немцы к этому времени уже почти окружили его правый фланг — он получил разрешение, но оно было связано со строгим приказом относительно того, чтобы любой ценой удерживать Киев и другие плацдармы на западном берегу реки. 11 сентября Сталин позвонил сам и упрекнул Кирпоноса и командующего всей юго-западной осью Семена Буденного в том, что они постоянно занимаются исканием «рубежей для отступления», а не «путей для сопротивления».

Буденный — в прошлом соратник Сталина, бывший кавалерист и унтер-офицер царской армии, ставший советским маршалом, — собрал все свою смелость и заявил, что «промедление с отходом» (то есть, задержка отступления — прим. редакции газеты Welt) может привести «к потере войск и огромного количества материальной части». После этого Сталин заменил его на Семена Тимошенко, однако не вынес Буденному — в отличие от многих других генералов — смертного приговора.

И даже 14 сентября Ставка еще воспринимала многочисленные сообщения в катастрофе с Киевского фронта как проявление «паникерства» и угрожала расстрелом любому командиру, помышлявшему об отступлении. Немцы к этому времени уже подошли к Днепру и продвигались дальше на восток. 15 сентября передовые части танковых групп Гудериана и Клейста встретились в районе города Лохвица, в 200 километрах к востоку от Киева. Четыре полностью укомплектованные армии и части еще двух армий общей численностью 700 тысяч человек оказались в окружении.

Пораженный Тимошенко, в конечном итоге, набрался смелости и передал приказ Кирпоносу о срочном отступлении, которое должно было быть прикрыто слабыми резервами. Однако Кирпонос, помня о высказанных угрозах, потребовал предоставить согласие Ставки. Когда 18 сентября оно поступило, было уже поздно. Большая часть подразделений Кирпоноса были дезорганизованы, лишены управления и значительно ослаблены в результаты бессистемных боев с противником, который целенаправленно стремился к достижению своей цели. И даже в советской историографии подтверждается, что лишь некоторым частям удалось вырваться из окружения. Сам Кирпонос был убит в результате взрыва гранаты.

Когда 26 сентября бои прекратились, стало ясно, что 150 тысяч советских солдат были убиты. 665 тысяч красноармейцев попали в плен. Потери с немецкой стороны составили 100 тысяч человек убитыми и ранеными. Историки называют битву за Киев крупнейшей в истории отдельной военной операцией. Лишь бросив в бой свой последние резервы, которые теперь не были задействованы в других местах, Ставке удалось закрыть огромную дыру на линии фронта и остановить передовые немецкие танковые части, продвинувшиеся уже к Ростову-на-Дону.

Из-за своей упрямой стратегии, направленной на удержание позиций, Сталин также предоставил Гитлеру возможность продвинуться к Москве. Танки Гудериана незамедлительно получили приказ вновь вернуться на север для того, чтобы принять участие в наступлении на советскую столицу. В ставший уже тылом Киев вошли подразделения СС...

На фото:

Командующий 2-й танковой группой генерал-полковник Гейнц Гудериан (Heinz Guderian, 1888-1954) и командир 35-го танкового полка полковник Генрих Эбербах (Heinrich Eberbach, 1895-1992)

(В посте представлен перевод моей статьи для студенческого сборника,  так что могут быть орфографические ошибки)

Этот сложный вопрос задавало себе не одно поколение историков и фантастов. В жанре альтернативной истории существует два любимых направления: что было бы, если бы Третий рейх победил и, что было бы, если бы он не начал Вторую мировую войну [3, с. 485 - 487.]. Это свидетельствует о том, что человечество все еще пытается осмыслить и интерпретировать те ошибки, которые стали причиной одной из величайших трагедий человечества.

По моему мнению, чтобы ответить на вопрос была ли Вторая мировая война неизбежной , необходимо ответить на два других вопроса: во-первых, каким образом можно было избежать агрессии Третьего рейха и, во-вторых, какие страны, кроме нацистской Германии могли бы развязать войну. Однако нужно понимать, что ставя вопрос «если бы?» мы находимся в сфере альтернативной истории, поэтому любые выводы, даже подкреплении аргументами, не будут стопроцентными.

Каким образом можно было избежать агрессии со стороны Третьего рейха? Великобритания выбрала путь «умиротворения агрессора», и эта доктрина потерпела крах [4, с. 72 - 97]. Но если бы гаранты Версальско-Вашингтонской системы пошли другим, более жестким путем, где был бы тот переломный момент, когда еще можно было бы остановить Гитлера? По поему мнению это промежуток времени между мартом 1935 года и 10 апреля 1938 года. Именно тогда Гитлер, испытывая Версальско-Вашингтонскую система на прочность, начал одну за другой нарушать ее соглашения.

16 марта 1935 вместо сил самообороны создается Вермахт, что стало прямым нарушением части V Версальского договора о «Военное, морское и воздушное положении» Германии, которая ограничивала состав германских вооруженных сил стотысячной сухопутной армией и немногочисленным военно-морским флотом (всеобщая воинская повинность отменялась). Германии запрещалось иметь Генеральный штаб, военную авиацию, подводные лодки, большие боевые корабли, танки, зенитную и тяжелую артиллерию, а также химическое оружие [1, с. 63 - 80].  Это уже было веским поводом для интервенции.

Второй возможностью остановить агрессора была ремилитаризация Рейнской области, что было нарушением статей 42, 43 Версальского договора, по которым Германия не могла иметь укрепления и войска в зоне 50 км к востоку от р. Рейн. В случае нарушения (ст. 44) это означало бы враждебный акт по отношению к государствам, подписавшим Договор [1, с. 21 - 22].  На рассвете 7 марта 1936 года, 19 пехотных батальонов немецкой армии и несколько военных самолетов были переброшены в Рейнскую область. Они достигли Рейна в 11:00 утра, и три батальона переправились на западный берег. После того как немецкие разведывательные самолеты отметили концентрацию тысяч французских солдат на границе, генерал В. Бломберг умолял Гитлера немедленно отдать приказ об отводе войск. Последний спросил, перешли ли французы границу. Получив ответ, что они этого не сделали, Гитлер заверил Бломберга, что этого и не произойдет [7]. Генерал Г. Гудериан на допросе французскими офицерами после окончания Второй мировой войны сказал: «Если бы вы, французы, вмешались в Рейнской области в 1936-м, мы бы проиграли все, и падения Гитлера было бы неизбежным» [8]. Сам Гитлер говорил: «48 часов после марша в Рейнскую область были самыми напряженными в моей жизни. Если бы французы вошли в Рейнскую область, нам пришлось бы ретироваться с поджатыми хвостами. Военные ресурсы, находившиеся в нашем распоряжении, были неадекватны даже для предоставления умеренного сопротивления »[6].

Третьей, и последней возможностью, остановить Гитлера стал аншлюс Австрии 13 марта 1938, который нарушал ст. 80 Версальского договора. В ней отмечалось, что Германия признает и будет строго уважать независимость Австрии в пределах, установленных Договором, заключенным между этим государством и Главными Союзными и объединенными государствами [1, с. 38]. После аншлюса Гитлера уже невозможно было остановить.

Итак, агрессии Третьего рейха можно было избежать, если бы страны-гаранты действовали жестче при трех вышеупомянутых событиях. В таком случае возникла бы альтернативная временная линия, в которой возникли бы и два других важных отличия от реальной временной линии: а) Третий рейх было бы подавлено в зародыше; б) положительный опыт борьбы с нарушителем Вашингтонской системы мотивировал бы Францию и Великобританию жестко реагировать на любые попытки ревизий этой системы.

Если попытаться ответить на второй вопрос то, по моему мнению, «альтернативным агрессором» могли бы стать Япония, Италия или СССР. Существуют аргументы как «за», так и «против» того, что эти страны решатся на открытую агрессию. Я не случайно указал Японию первой, потому что считаю ее наиболее вероятным агрессором. Целью ее захватнической политики было строительство Великой восточноазиатской сфери взаимного процветания (яп. 【大 東 亜 共 栄 圏】, だ い と う あ き ょ う え い け ん дай тōа кьōей-кен), а особенностью, с одной стороны, то, что она началась задолго до ее официального объявления в радиообращении под названием «Международное положение и положение Японии» министра иностранных дел А. Хачиро 29 июня 1940. Началом политики японского милитаризма можно считать Японо-Китайской войну 1894 - 1895 гг, когда Япония получила свои первые колонии - Тайвань и Пэнху. С другой стороны, эта политика предусматривала расчет, во-первых, на собственные силы, а во-вторых, на сателлитов Японской империи. То есть отсутствие союзников, поддержки Третьего рейха и Италии, отнюдь не могли остановить экспансию Японии. Другим аргументом в пользу Японии как возможного агрессора, может служить то, что на Тихоокеанском фронте в реальной временной линии Япония воевала также без помощи союзников. Опираясь на эти аргументы, можно было бы сделать следующие прогнозы:

- Япония с большой вероятностью будет проводить агрессивную внешнюю политику.

- Эта политика приведет к открытой войне, которая охватит территории Тихоокеанского фронта Второй мировой войны.

- Против Японии и ее сателлитов будут воевать Великобритания, ее доминионы, Франция, США.

- Невозможно предсказать действия другого мощного игрока - СССР. Как и в реальной временной линии Япония будет пытаться добиться нейтралитета СССР, а США - привлечь СССР на свою сторону.

- Это будет большая, но локальная война, не перерастет в новую мировую войну.

Если говорить об Италии то, здесь возможен был бы один из двух сценариев:

1. Вторая Итало-Эфиопская война в 1935 приведет к конфликту с Великими державами, которые в альтернативной временной линии уже успели сломать Третий рейх. Слабая итальянская армия, без сильного союзника не сможет им противостоять, и фашистский режим в Италии рухнет под ударами Великобритании и Франции.

2. Италия не будет проводить агрессивной внешней политики. В таком случае фашистский режим в Италии может существовать очень долго, аналогично режиму Франко в Испании или Салазара в Португалии.

Ну и последний кандидат на должность агрессора- СССР.

Мое мнение: такая агрессия маловероятна. Во-первых, решение XIV съезда ВКП (б) о строительстве социализма в отдельно взятой стране фактически откладывало вооруженную агрессию СССР против западноевропейских стран на неопределенный срок [2]. Во-вторых, в случае войны Красная армия должна столкнуться не только с Польшей и Чехословакией, но и со странами - гарантами тех договоров, которые установили границы этих государств [1, с. 38 - 46]. А как мы помним, в нашей альтернативной временной линии в гаранты действуют достаточно жестко. У случае открытой войны СССР наткнулся бы на очень ощутимое сопротивление. А вот Какой-нибудь аналог Холодной Войны исключать нельзя.

Список Литературы

1. Версальский мирный договор Полный перевод с французского подлинника. Под ред. проф. Ю. Ключникова и А. Сабанина. Издание Литиздата НКИД. Москва.1925. 227 с.

2. История Всесоюзной коммунистической партии (большевиков): Краткий курс. Под ред. Комиссии ЦК ВКП (б); Одобрен ЦК ВКП (б), 1938 г. М.: ОГИЗ – Госполитиздат, 1946. 352 с. URL: http://grachev62.narod.ru/vkpb_hist/chapt09.htm#p5

3. Лем, С. Фантастика и футурология. Кн.2. Москва. 2004. 607 с.

4. Новейшая история стран Европы и Америки. XX век. В 3 ч. Под ред. А.М. Родригеса, М.В. Пономарева. Москва: Ч.1. 2005. 463 с. С. 72 – 97.

5. Alan B. Hitler: A Study in Tyranny (London: Odhams, 1952), p. 135.

6. Heinemann J. Hitler’s First Foreign Minister, Berkeley: University of Los Angeles Press, 1979 page 115.

7. Matthews.R. Hitler: Military Commander (Arcturus, 2003), page 116.

8. Tournoux, Petain et de Gaulle (Paris: Plon, 1964), p. 159.

PS: баянометр ругался только на картинки, но очень сильно ругался