Когда человек преуспел в сельском хозяйстве настолько, что стал делать запасы, зернохранилища буквально наполнились писком тысяч грызунов, не только объедавших нас, но и переносивших опасные заболевания. Для избавления от этой напасти примерно 10 000 лет назад на Ближнем Востоке люди одомашнили кошек. В Западной Европе экспериментировали с ручными генеттами (из семейства виверровых) и хорьками, пробуя приспособить их к мышиной охоте. Но дикие лисицы тоже помогали в битве за собранный урожай, причем по собственной инициативе.
Между прочим, лисица — самый крупный специалист по мелким грызунам. В удачный день она съедает их до полутора десятков: столько же, сколько кошка, хорёк и генетта, вместе взятые. Да, при случае лиса не упустит возможности задавить курицу или кролика, но посмотрите в её честные золотые глаза — пришла она к вам совсем, совсем не за этим.
Редкое животное могло запутаться в сетях. По словам местных специалистов, рядом с гигантом нашли верёвку. Для гладких китов запутаться в снастях — смертельный приговор. Во время кормёжки кит широко раскрывает пасть, и прочные нити сетей опутывают его китовый ус, медленно удушая животное.
Японские киты — крайне редкий вид. Их популяция серьёзно пострадала от китобойного промысла и восстанавливается очень медленно. Самки приносят потомство лишь раз в 3–5 лет, вынашивая единственного детёныша 12–13 месяцев.
Вместе с утками на нашем озере рядом с домом несколько лет жила однатра. Я пыталась ее сфотографировать, но она очень быстро передвигалась и в основном под водой. Однажды мне удалось снять небольшое видео с ней.
Раны, предположительно, нанесены косаткой или собакой.
Участники группы "Киты Териберки" обратились за помощью к специалисту, а пока приглядывают за морским обитателем.
Р.S. Раненого тюленя, которого обнаружили в Мурманской области, спасли. Ветеринары оказали ему помощь и выпустили в воду, сообщил губернатор Андрей Чибис.
Семейство куньих — это сумасшедший дом животного мира. Здесь каждый второй словно тронулся умом. И среди этих отчаянных хулиганов американский барсук (Taxidea taxus) — не исключение, а эталон. Это самый эффективный экскаватор на всём Диком Западе. Ну и, как водится для куньих — отъявленный дебошир.
Будь у меня такие зубы, я бы тоже не стеснялся их демонстрировать.
Как понятно из видового названия, — обитает эта животина почти на всей территории североамериканского континента: от Центральной Канады до Центральной Мексики и от Великих озёр до Калифорнии. Но, несмотря на огромный ареал, барсук — страшный привереда. Он жалует только степи, прерии и полупустыни с мягкой, податливой почвой. Всё потому, что жизнь под землёй — его стихия.
Боже, как же я хорош, как мощны мои лапищи!
Копаться в грунте барсуку помогают типичные для подземного жителя адаптации: мускулистое тело, короткие мощные лапы и гигантские когти длиной до 7 см. Чтобы понять, насколько это много: посмотрите на свой указательный палец.
— Дорогой, зацени ноготочки! — Убийственно красивые, как и всегда!
Результат его трудов впечатляет: каждая нора — натуральная крепость. Глубина подземного убежища доходит до 3 метров, а количество выходов и входов исчисляется десятками! Особенно впечатляет скорость работы: барсук способен закопаться на пустом месте всего за несколько минут, спасаясь от опасности. Оказавшись под землёй, вытурить зверя из норы не получится даже медведю.
Иногда просто хочется встать и поорать посреди американских прерий.
Да, в нём всего 6-15 кило веса. Но ярости на целую тонну! Столкнувшись с крупным хищником лоб в лоб, барсук рассуждает согласно старой мудрости: лучшая защита — это нападение. Визави поехавшего зверя могут стать и койоты, и стая волков, и даже гризли! Слабоумие и отвагу подкрепляют дары матушки-природы. Кожа, толщиной в полсантиметра, защищает барсука от когтей и зубов. Для сравнения: самые жесткие участки дермы у человека на ступнях и ладонях достигают толщины до 3 мм. Шкура не только прочная, но и эластичная. Она болтается складками. Схватить и обездвижить барсука — почти нереально.
Не добро пожаловать. Не рады вас видеть. Убирайтесь отсюда подобру-поздорову.
Зверь, преисполненный злобой, с легкостью извернётся на 180 градусов и всадит мощные когти в самые уязвимые места врага: глаза, нос, уши. Большинство хищников, попробовав напасть на барсука разок, предпочитают больше не связываться с отбитым скандалистом. Единственный хищник, способный эффективно охотиться на американского барсука — пума. И то лишь потому, что нападает она из засады, до того, как барсук успевает её заметить и надавать по мордасам за покушение на жизнь и здоровье его барсучества.
Пушистая булочка с начинкой из ненависти ко всему вокруг.
С добычей пушистый бандит тоже не церемонится. Он не охотится — а ведёт тотальную зачистку территории. Стать обедом американского барсука может кто угодно и что угодно. На поверхности он хватает змей, жаб, ящериц. Урожай гороха, фасоли, кукурузы тоже может подпортить. Надеешься найти спасение в укрытии? Тщетно. Барсук достанет тебя даже из-под земли. Мыши, суслики, луговые собачки — основа рациона. Чтобы добыча не сбежала, хитрый чёрт, прежде чем разворошить убежище грызунов, затыкает подручными средствами, камнями и палками, все выходы. У несчастных нет шанса на спасение.
Я ни о чём не жалею.
Колбаса сама себя не поймает!
Всё, что съесть сразу не удалось, закапывается на потом. На консервы идут не только мелкие зверушки. Барсук способен спрятать даже корову! Учёные как-то раз положили тушу телёнка рядом с фотоловушкой. Они надеялись понаблюдать за грифами. Но американский барсук плевал на планы человеков с высокой колокольни! Зверюга увидела падшую корову и закопала её в землю. Да так тщательно, что биологи не сразу поняли: куда исчезла туша? Рядом с телёнком барсук обустроил нору. Из неё он не выходил пару месяцев, объедая свежезахороненные останки.
Понять, в чём дело, учёные смогли тогда, когда посмотрели записи камер. Тогда-то и стало понятно, что корову не утащили, её закопали под землю!
Дестрой и разбой пушистый дебошир устраивает не столько от плохого характера, сколько от всепоглощающего чувства голода. Его организм сжигает калории примерно так же, как экскаватор — бензин. Рытьё — процесс невероятно затратный. Чтобы поддерживать свои силы, барсук должен постоянно есть.
И это насколько нужно быть безбашенным, чтобы лезть к сверхагрессивным гусям в период гнездования?
В спячку американский барсук не впадает — холода для него не помеха, норы надёжно хранят тепло. Но зимой темп жизни хулигана замедляется. В особенно морозные дни зверь впадает в оцепенение — кратковременно отключается, чтобы сохранить драгоценную энергию.
Такой милый, пока спит!
Иногда понтовые хоромы барсука пытаются оккупировать лисы или койоты, но заканчивается это всегда одинаково: батя-барсук взашей выставляет всех непрошенных гостей. Всякий раз процедура сопровождается тяжкими телесными, иногда со смертельным исходом.
Друг с другом у барсуков коннект тоже не вяжется. Единственное время, когда звери способны терпеть общество кого-либо — сезон размножения. Никаких нежностей и романтики. Вместо прелюдий — жесткая борьба, больше похожая на спарринг. Итогом становятся слепые и голые малыши — в помёте может быть до 5 детёнышей. Самостоятельность они обретут очень быстро. Спустя два месяца юные спартанцы покинут мать, чтобы обрести собственные территории.
О, мужинёк явился-не запылился спустя год. Сейчас я тебе покажу!
— Сыночка, когда ты уже съедешь? — Но мама, мне всего месяц!
Естественно, такой неприхотливой, почти всеядной животине соседство с человеками ничем не вредит. Да, почвы распахиваются, да, на барсуков иногда охотятся. Но они адаптируются, по сей день оставаясь многочисленным видом, не вызывающим поводов для беспокойства. Вот такой это страшный, но в то же время и безмерно крутой зверь.
Гиеновидная собака кажется существом нелепым, несуразным. Будто бы лопоухую дворняжку обмазал красками ребёнок-экспрессионист. Но этот маленький пёсик поставил на колени всю Африку. Перед вами — самый успешный хищник континента. Львы, леопарды, гиены — никто не может сравниться с ними в мастерстве охоты. Если стая напала, с вероятностью в 80% её ожидает сытный обед. Как обычные маленькие собачки достигли тотального доминирования? У них есть три секрета.
Охота льва заканчивается успехом в 3/10 случаев. Наша — в 8/10. Ну и кто истинный король саванны?
Секрет номер раз — биологический. Нелепая внешность — не случайный коллаж, а идеальный набор решений для командного марафона под африканским солнцем. Пёстрая шуба — не художественный беспорядок, а результат миллионов лет отбора. Учёные считают, что когда-то предки гиеновидных собак имели обычный чепрачный окрас. Но с переходом к жизни в открытых ландшафтах саванны узор стал контрастнее и пятнистее. Эта эволюционная метаморфоза создала один из самых эффективных «камуфляжей движения» в животном мире.
Даже на фотографии от такой пестроты в глазах рябит!
Пятна сливаются с мозаикой света и тени, целая стая остается почти невидимой даже на открытой местности! Когда десяток собак мчится в разных направлениях, пёстрая путаница мешает добыче сфокусироваться на одной цели. Нет двух одинаковых рисунков, и каждый пёс — словно живой штрих-код. По этим отметинам они узнают друг друга с десятков метров. Белый кончик хвоста работает как флажок в высокой траве, помогая стае держать строй на ходу.
Они уже вышли за тобой. Бойся.
А ещё — шерсть. Жёсткая, редкая, почти без подшёрстка. Гиеновидные собаки бегут часами под солнцем — плотный мех бы их перегрел. Уши — отдельная инженерная находка. «Локаторы» размером с ладонь не только усиливают слух, но и действуют как природные радиаторы: через обширную сеть сосудов собаки сбрасывают избыточное тепло во время погони. Даже строение лап — тонкие, вытянутые, с мощными подушечками — всё подчинено одной цели: охоте на выносливость. Стая может гнать добычу целый час, не сбавляя скорости. А разгоняются гиеновидные собаки до 66 км/ч!
Я не собака сутулая, я смерть твоя!
Иногда стая останавливается, и тогда можно увидеть не просто хищников, а настоящую семью. И это второй секрет их сумасшедшей эффективности.
Гиеновидные собаки удивительно мирные внутри своей семьи. Никаких укусов или драк — максимум визг и лёгкие толчки. Даже решения о том, когда и куда идти на охоту, принимаются демократично — буквально. Перед выходом стаи каждый член участвует в своеобразном голосовании: собаки собираются вместе, визжат, фыркают и… чихают. Чем больше чихов — тем решительнее настрой идти добывать еду. Если альфа-самка чихнула трижды — считай, референдум состоялся, и вся группа поднимается на ноги. Если инициатива идёт от низших по рангу — потребуется больше «голосов», чтобы убедить остальных. Никакой диктатуры — чистая зоологическая демократия: один чих — один голос.
Не смогли решить, что будут есть: пиццу или суши.
Голоса гиеновидных собак вообще заслуживают отдельной главы. Они не лают, не воют, а «чирикают» и «свистят» — отсюда и их прозвище painted whistles или «расписные свистки». Для связи на больших расстояниях они используют низкий гулкий зов, напоминающий уханье совы. Ещё они постоянно касаются друг друга мордами, покусывают, облизывают — язык тела у них богат, как у приматов. Малейшее движение уха или хвоста несёт смысл. Увидев такую коммуникацию вживую, начинаешь понимать, что «стая» для них — это не просто группа, а система взаимосвязей, где всё держится на доверии.
За семьёй, как за каменной стеной!
На охоте гиеновидные собаки — живые GPS-навигаторы. Они бегут цепью, меняясь местами, будто передают эстафету. Одна группа загоняет добычу, другая перехватывает, третья режет фланги. Жесткая дисциплина — третий секрет самых успешных охотников Африки. Без слов, без хаоса — только свист, писк и язык хвостов.
Антилопы всех мастей и видов, зебры и даже телята буйволов — под прицелом почти каждый копытный обитатель саванны. Учёные подсчитали, что средний вес добычи стаи — от 90 до 130 кг. Максимальный — 300 кг. При том что габариты самих охотников — до 35 кг.
Для многих животных единственный выход спастись от своры — забраться подальше в воду. Гиеновидные собаки плавают неплохо, но эффективно нападать на глубине они не способны.
Иногда стая пытает удачу и дерзко нападает на добычу в 30 раз крупнее себя! В Катави (Танзания) я видела, как молодая стая положила глаз на двух взрослых самцов канн. Это антилопы высотой под 2 метра и весом до 1000 кг. Канны реагировали с философским раздражением, как будто их атаковали чрезмерно инициативные комары. Собаки возбуждённо чирикали, гоняли и пытались окружить исполинов. Потом вся сцена скрылась в кустах. Не думаю, что стая добилась успеха, но энтузиазм был достоин аплодисментов. Это была охота ради опыта — и, возможно, ради настроения.
Когда поняли, что канна в разы больше, но отступать стыдно (Нацпарк Катави. Охота на быка канны. Автор фото: Варвара Дронова).
Охота ради еды почти всегда заканчивается быстро: жертву валят и начинают пожирать заживо всей группой. Это жестоко, но по другому в Африке — никак. Статус «лучший охотник континента» — и дар, и проклятье. Львы, гиены, леопарды запросто отберут то, что стая добыла потом и кровью.
Однако это совсем не значит, что гиеновидные собаки не станут сражаться за собственную еду! Особенно, если противник — один.
Гиеновидные собаки были первыми животными, за которыми я отправилась в буш (дикие земли в Южной Африке). Найти этих подвижных, легконогих охотников — задача непростая. Провести с ними больше пары минут — почти невозможное счастье. Неделя поисков закончилась анекдотично: техническая остановка «на 5 минут», холм, обочина — и вот она, самка с радиоошейником, лежащая прямо на дороге, как будто это не редчайшее животное, за которым я гонялась всю неделю.
Тело говорит «охота», душа говорит «ещё пять минут» (Нацпарк Ньерере. Щенок. Автор фото: Варвара Дронова).
Стая оказалась небольшой — три взрослых особи и выводок подросших щенков. На вершине пирамиды в семье — размножающаяся пара. Остальные взрослые выполняют роль нянь и телохранителей. Главная самка ревниво охраняет право на потомство, ведь конкуренция за ресурсы в природе не прощает альтруизма. Но здесь царил покой: самец нежно ухаживал за альфой, «тётушка» с радиоошейником следила за дисциплиной, а щенков аккуратно отгоняли, чтобы не мешали главной даме — видимо, она собиралась снова войти в охоту.
План: найти приключение, испугаться его и сделать вид, что так и было задумано. (Нацпарк Ньерере. Щенки. Автор фото: Варвара Дронова).
На следующий день я встретила стаю с округлёнными от сытного обеда животами. Даже такой маленькой группой с щенками-недорослями они умудрились что-то завалить! Когда я позже просматривала кадры, оказалось, что на шкурах у всех собак были язвы. В сезон дождей влажность превращает землю в рассадник грибков и бактерий, и любые мелкие ранки быстро воспаляются. Мы с гидом сообщили об этом администрации парка, и собак осмотрел ветеринар — редкий случай, когда полевая съёмка превратилась в помощь дикой природе.
Семейный отпуск: all inclusive, вода, сытные обед и лечебные грязи. Что ещё нужно для счастья (Нацпарк Ньерере. Усталый от жары отец купает свой выводок. Автор фото: Варвара Дронова).
Кстати, про щенков. Их гиеновидные собаки любят до безумия. Каждый год самка рожает до 16 малышей за раз! Взрослые приносят им еду, отрыгивая мясо, если те ещё малы. А как только начинается мясной прикорм — не притронутся к добыче, пока не поедят дети. В отличие от тех же львов, у которых мне доводилось видеть голодающих львят на фоне сытого прайда.
Мама пришла, отрыгнула и ушла!
Даже раненые или старые собаки не остаются позади — стая их кормит. В зоопсихологии это называют «кооперативным альтруизмом» — когда выживание одного зависит от заботы всех. Это редкость не только среди хищников, но и среди млекопитающих вообще.
Удивительно, но даже сироты, потерявшие родителей, иногда принимаются другими стаями и быстро становятся их полноправными членами.
Когда-то людей пугала дикая энергия пятнистых псов. Колониальные охотники называли гиеновидных собак «пёстрой чумой» и массово отстреливали, считая вредителями. К середине XX века лучших хищников Африки почти не стало. Только позже экологи поняли, что собаки регулируют экосистему куда точнее, чем львы или гиены.
Веселая и увлекательная игра «обглодай лицо соседу» (Нацпарк Ньерере. Щенки играют. Автор фото: Варвара Дронова).
В Танзании виду повезло больше, чем во многих странах. В заповеднике Мкомази действует программа разведения и реинтродукции гиеновидных собак. Мне посчастливилось попасть туда и даже войти в вольер к одной из групп — при том, что эти звери остаются совершенно дикими. Щенков, рождённых в неволе, возвращают в природу уже слаженной стаей — вместе с опытной взрослой особью, взятой из дикой популяции. Она обучает молодёжь охоте и выживанию, а потом ведёт их в самостоятельную жизнь. Это редкий пример того, как человек может помочь природе через понимание её законов.
Высший пилотаж гастрономического оптимизма (Нацпарк Мкомази. Вольерные особи из программы реинтродукции. Автор фото: Варвара Дронова).
Сейчас в Африке осталось меньше 7000 особей. Почти каждая из них под наблюдением учёных (собственно, почему для больных диких животных и вызвали ветеринара). Но несмотря на угрозы, гиеновидные собаки продолжают делать то, что умеют лучше всех — быть собой. Бегать, жить, охотиться вместе. И если когда-нибудь вы встретите в саванне пёструю тень с ушами-локаторами — остановитесь. Отдайте должное их крутости.
