Атеизму нужна своя доза смирения.

Когда кто-то начинает критиковать религию с позиций воинствующего научного позитивизма, у меня возникает ощущение дежавю. Как будто передо мной не современный человек, а интеллектуал конца XIX — начала XX века, который с подростковым пылом открыл для себя Дарвина, Фрейда и Конта (один из основоположников позитивизма и социологии) и теперь искренне верит, что их методы — универсальный ключ ко всем тайнам бытия.

Но мы живём не в XIX веке. Серьёзный разговор о религии, Боге и духовном опыте невозможен на языке науки столетней давности, игнорируя всю философскую мысль XX и XXI веков.

Да, модернистский проект стремился разобрать традиционные религиозные основания "по кирпичику". Однако сам этот проект был вскрыт и деконструирован философией постмодерна, которая показала: любые системы — включая научные — не абсолютны. Они относительны, зависят от языка, культуры и исторического контекста.

От Витгенштейна (границы моего языка означают границы моего мира) до Хайдеггера (язык — дом бытия) философы пришли к выводу: мы не столько познаём объективную реальность "как она есть", сколько живём внутри языковых и культурных матриц, которые эту реальность для нас конструируют.

Религиозный и научный способы описания мира — это разные "языковые игры" (в терминах Витгенштейна). Каждая игра строится по своим правилам, использует свой словарь и отвечает на свой круг вопросов. Научный дискурс блестяще объясняет, как устроены физические процессы, но он принципиально не приспособлен для ответа на вопросы "зачем?" и "что это значит?" — а это сфера этики, метафизики, экзистенциальных поисков.

Проблема "воинствующего атеиста" часто в том, что он, подобно инквизитору, объявляет свой словарь единственно верным: "Если ваши категории не совпадают с моими, значит, вы заблуждаетесь". Но его научный инструментарий просто не предназначен для решения целого ряда фундаментальных вопросов:

~ Этического: Почему, в конце концов, нельзя есть младенцев? (Наука может описать последствия, но не даст морального императива).

~ Экзистенциального: В чём смысл жизни?

~ Онтологического: Почему вообще существует нечто, а не ничто?

~ Гносеологического: Как мы вообще что-либо познаём и можем ли быть в этом уверены?

Когда философ или богослов спрашивает о природе добра и зла, о смысле страдания, о свободе воли, наука либо молчит, либо даёт редукционистские описания (например, сводя любовь к биохимии), которые явно недостаточны для полноты человеческого опыта.

Таким образом, конструктивный диалог между религией и наукой возможен только тогда, когда мы признаем условность и ограниченность любого словаря. Когда мы уважаем различие языковых игр и понимаем, что не все вопросы мироздания укладываются в рамки одной, даже самой успешной, парадигмы.

Любая попытка легитимировать истинность христианства наталкивается на две серьёзные проблемы – две непреодолимые стены: отсутствие доказательств существования Бога и существование бессмысленных, бесцельных и интенсивных страданий. Пока не произойдёт что-то драматическое, этих двух препятствий достаточно, чтобы сразу же отвергнуть христианство.

Нужно задуматься о том, что выдаётся за доказательство существования бога(ов). Выдерживают ли эти доказательства тщательный критический анализ? Какие доказательства обычно приводятся? В конце фильма «Касабланка» 1942 года капитан Луи Рено произносит знаменитую фразу: «Соберите всех подозреваемых». Итак, давайте рассмотрим подозреваемых, которые обычно являются доказательствами существования бога(ов), начав с

Писание/Откровение

Проблема в том, что благочестивые богословы и духовенство так и не смогли прийти к согласию относительно того, какие писания, какие их части действительно можно считать богодухновенным словом Божьим. Как только Новый Завет стал христианским писанием, Ветхий Завет был принижен, особенно учитывая, что в нём так много жестокости, сотворённой Богом. Он всё ещё присутствует в христианской Библии, но многое из этого можно отбросить, сказав: «О, это же в Ветхом Завете…». И неудивительно, что иудейские богословы не придают Новому Завету божественного значения. Христиане также не собираются добавлять Коран
в свою Библию, хотя среди мусульман он считается высшим божественным словом Аллаха.
Вы хотите сказать, что мусульманские богословы всё это неправильно понимают? И трудно найти хоть одного иудейского, христианского или мусульманского богослова, который не считал бы Книгу Мормона шуткой. Никогда не получится, чтобы эти тысячи благочестивых богословов разных направлений пришли к согласию.

Так кому же мы должны доверять в отношении их утверждений о божественном вдохновении Писания?

Это также скандальная проблема, существующая внутри христианской веры, ныне глубоко расколотой на множество конфликтующих и спорящих направлений. Во многом это проистекает из разногласий по поводу Библии, основанных на поразительных противоречиях
и недостатках Библии, а также на обилии неверных богословских построений на её страницах. Крайне трудно утверждать, что божественный голос можно легко различить в библейских учениях. Евангелие от Иоанна 3:16 («Ибо так возлюбил Бог мир») почитается как свидетельство того, что Бог есть Любовь, но суровость Евангелия от Иоанна 3:18 и Иоанна 3:36 вызывает тревогу:

«Верующие в Него не судятся, а неверующие уже осуждены, потому что не уверовали во имя Единородного Сына Божия».

«Верующий в Сына имеет жизнь вечную; а не верующий в Сына не увидит жизни, но претерпит гнев Божий».

Так что же это: Бог есть Любовь или Бог есть Осуждение и Гнев? Умные богословы — ну, они считают себя умными — писали бесконечно, пытаясь объяснить, как это имеет смысл, как у их Бога могут быть такие перепады настроения.

Видения

Здесь у нас ещё меньше уверенности. Когда Папа Пий XII был ребёнком, его мать заставляла своих детей поклоняться Марии в их домашнем храме. Статуи Марии — важная часть католической символики, поэтому неудивительно, что воображение может разыграться. Поэтому видения Марии по всему миру так распространены, что их даже можно отнести к галлюцинациям. Протестантов обычно сбивает с толку подобное хвастовство этой богини, Царицы Небесной. Более того, видения, используемые для доказательства существования других богов — или их версий, — недооцениваются/высмеиваются конкурирующими религиями.

Чудеса

Истории о библейских чудесах так сильно опираются на фольклор чудес древнего мира, поэтому рискованно предполагать, что чудеса являются доказательством существования какого-либо бога. Можно просто сказать: «Наш бог реален — просто посмотрите, какие чудеса он/она совершил!» Особенно рискованно для христиан использовать чудеса в качестве доказательства существования своего бога, например, Иисус, накормивший тысячи людей несколькими кусками хлеба и рыбы. Если их бог обладает такой поразительной силой, почему в мире сегодня есть голод? Иисус исцелил слепого, помазав его глаза грязью, сделанной из собственной слюны. Если вы склонны верить в столь вопиющее суеверие, то вам придется объяснить, почему могущественный христианский бог не исцеляет всех слепых сейчас, и пропускает лечение слепоты грязью. Кроме того, из евангельского рассказа ясно следует, что многие болезни вызываются демонами, которых Иисус успешно изгонял. Он также наделил своих последователей даром изгонять бесов и даже воскрешать мертвецов. Почему сегодня последователи Иисуса не практикуют ничего подобного например при больницах? Они могли бы выезжать на вызовы с бригадами скорой помощи. Это решило бы многие проблемы здравоохранения.

«Я знаю Иисуса в своем сердце»

Это, пожалуй, последнее средство: моё острое чувство, что мы с Иисусом находимся в тесной связи. Он утешает меня и даёт мне уверенность, или даже «я принадлежу Иисусу». Эта «истина» рушится и сгорает, потому что представления людей об Иисусе совершенно разные. Несомненно, апостол Павел был прав в отношении Иисуса, благодаря своим сокровенным видениям небесного Иисуса, и Павел был прямолинеен: «… те, которые Христовы, распяли плоть со страстями и похотями» (Галатам 5:24). Сколько прихожан церкви согласятся с этим? Для одних верующих Иисус — воплощение любви и доброты, для других — гарант наказания и гнева для грешников. Это связано с тем, что в Евангелиях так много путаницы относительно того, кем был Иисус и чему он учил.

Суть в том, что то, что вы чувствуете в своем сердце, является свидетельством того, что вы чувствуете, а это вовсе не является свидетельством того, каким может быть бог(и).

Первая стена,  о которую разбиваются так называемые доказательства существования бога(ов), заключается в следующем: достоверных, проверяемых и объективных данных о существовании бога(ов) так и не было найдено. Ни один из упомянутых выше источников богопознания не соответствует этому стандарту, несмотря на заявления теологов и духовенства. Подсказка: попробуйте найти теологов и духовенство в самых разных теистических течениях, которые согласны во мнении о том, что такое бог(и) и как им следует поклоняться. Они не могут прийти к согласию, потому что не используют достоверные, проверяемые и объективные данные.

Вторая кирпичная стена  – это ужасающие страдания, которые несовместимы с утверждением, что могущественный, любящий и всемогущий бог держит эту планету под своим контролем. Серьёзные мыслители давно начали подозревать, что всё не так. Марк Молески в своей книге «  Этот огненный залив: Великое лиссабонское землетрясение или Апокалипсис в век науки и разума » делает следующее наблюдение:

«…Европейцы внезапно столкнулись с явлением природы, которое могло без предупреждения отбросить человека в хаос слепых и разрушительных сил. В очередной раз в своей истории Запад подверг свои представления о Боге, Природе и Провидении шквалу критики. И многие, в результате, начали задаваться важнейшим, но и глубоко тревожным вопросом теодицеи: как мог Творец, столь же благой и всемогущий, допустить такую катастрофу?» (стр. 19, «Огненный залив»)

Землетрясение , произошедшее 1 ноября 1755 года, унесло жизни, вероятно, 30 000–40 000 человек в Лиссабоне, многие из которых были раздавлены насмерть при обрушении церквей; в Марокко погибло до 10 000 человек. Обычно, когда гибнут язычники, например в Японии вследствии цунами или взрыва реактора на АЭС, добрые христиане говорят о гневе Божьем,
но в случае когда подобное происходит с христианами, особенно в церкви, придумать рационализацию несколько труднее.

Неудивительно, что христиане придают такое большое значение вере, ведь если у вас нет доказательств, то вера — это всё, что у вас есть. Но будьте бдительны, покупатель: вера — это главный аргумент мошенника.