Серия «"Энхиридион" Эпиктет»

При этом, наслаждение внешними вещами имеет обратную сторону медали - огорчение и разочарование в случае, если эти вещи не достаются, либо если они были утрачены. Парадоксально, но даже надоевшую технику обидно поломать или потерять. Горечь утраты зачастую гораздо сильнее и длительнее, чем наслаждение от приобретения.

Соблазны причиняют вред не только душе, но и телу, если потворствовать им сверх меры. Хуже всего - это наступающая скука от пресыщения. В детстве, когда мама запрещает какое-нибудь сладкое, дети думаю: "Вот вырасту, куплю себе ящик мороженного и буду есть сколько захочу". В зрелом возрасте и вправду можно купить ящик мороженного, а потому оно неинтересно, надоедает. Точно также ощущают себя богатые люди, у которых вместо мороженного недвижимость, яхты и автомобили. Со временем от всего начинает воротить и уже не знаешь, чего бы еще пожелать. Скука - плата за страсть чрезмерности.

Эпиктет предлагает 2 техники - отсрочки и анализа ощущений. Во-первых, нужно отложить нахлынувшее желание, взяв паузу. Дав себе время подумать и взвесить, нужно ли оно вообще, первичный импульс соблазна ослабевает и от него легче отказаться. Пауза - это вообще прекрасное решение при любых спонтанностях: когда мошенники пытаются что-то навязать или вытянуть, когда хочется сделать импульсивную покупку, когда сомневаешься в решении и т.д.

Во-вторых, нужно заменить удовольствие от соблазна на удовольствие от отказа. Достаточно сравнить тот краткий миг, когда ты насладишься мимолетной связью, новой вещью или вредной едой, и долгое время, когда ты будешь раскаиваться и корить себя за слабость. Здесь есть альтернатива - удовлетворение от того, что ты победил соблазн и сохранил контроль над собой. Это долгое приятное ощущение победы над слабостями, которое не только укрепляет душу, но и дарит положительную гордость за проявленное самообладание.

Со временем, участь делать только осознанный выбор и отказываться от мимолетных желаний, человек обретает внутреннюю свободу, переставая быть рабом страстей. Регулярная практика воздержания ослабляет силу страстей и со временем они теряют свою власть над человеком.

End.

Больше интересного контента о философии и не только в ТГ-канале Гераклитовы слёзы

В первую очередь, нужно хорошо понимать особенности своего характера, знать, из каких элементов скроено собственное мировоззрение. В нем не должно быть противоречий и вместе с тем должны присутствовать твердые убеждения, чтобы человек не был похож на флюгер, колеблющийся под натиском внешних обстоятельств.

Комментируя Эпиктета, Симпликий сравнивает такого непостоянного человека с Эврипом - узким проливом между островом Эвбея и материком, в котором под влиянием ветров или приливов/отливов происходят резкие изменения направления течения вплоть до нескольких раз в сутки. Древние греки удивлялись такому феномену, видя в нем символ непредсказуемости.

В противовес приводится образ Сократа, который оставался верным себе и единому образу жизни в любых обстоятельствах, будь они счастливыми или печальными. Почему важно всегда оставаться самим собой? Здесь ярко отражается стоическая идея, что человек тяготеющий к мудрости должен быть последовательным. Стоик не подстраивается под внешние обстоятельства и ожидания других, а действует в соответствии со своими принципами, независимо от ситуации.

Это помогает искоренить в себе лицемерие и двойные стандарты, что отражает вторую стоическую идею в соответствии с принципом справедливости - добрососедские отношения с другими людьми, со всеми согражданами. Человек постоянства - надежен; от него всегда знаешь чего ожидать, не предполагая подвоха. На такого можно положиться. Надежность тождественна предсказуемости, когда пусть и недалекое будущее можно смело запланировать, точно зная, что по крайней мере в этом случае не будет каких-либо рисков.

Недаром Данте Алигъери в "Божественной комедии", подводя итог представлениям христианства той эпохи, помещает предателей доверившихся им лиц, в самый страшный 9-й круг ада - Ледяное озеро Коцит, где трехглавый Люцифер лично терзает трех самых известных предателей в истории - Иуду, Брута и Кассия. Предательство синоним непостоянства, когда ближний возложил надежды, запланировал будущее, не ожидая подвоха, а его ударили в спину разрушив все планы в самый неподходящий момент.

Итак, задумавшись о своих чертах характера, первое на что нужно обратить внимание - умение молчать. Душа должна говорить с собой, не распыляясь на отвлекающие внешние факторы и страсти, а проще всего это сделать посредством молчания и саморефлексии, ухода в себя. Симпликий напоминает о пифагорейцах, началом воспитания которых было пятилетнее молчание, чтобы развить самоконтроль и внутреннюю сосредоточенность.

Молчание дает время на размышление и контроль над импульсивными высказываниями, а частое словоизлияние только добавляет ошибок и уводит разговор от сути. Истина всегда немногословна. Сущность предмета выражается немногими словами, и в принципе говорить следует лишь о том, что важно и полезно, ведь сколько времени люди тратят на пустую бессмысленную болтовню. Если же сказать по существу нечего, лучше молчать. Античной мудрости приписывают замечательную фразу: "Молчи до тех пор, пока сказанное не будет полезнее твоего молчания".

Последнее, на что нужно обратить внимание - это на обсуждение других людей. Нужно отказаться как от порицания, так и от излишней похвалы. Во-первых, для стоика оценка действия других не имела смысла, потому что они лежат за пределами его личного контроля. Во-вторых, сравнение людей часто сопровождается тщеславием с ощущением внутреннего превосходства, порождая надменность. В-третьих, обсуждение других вызывает эмоциональные реакции, и если они сильные, это выводит душу из равновесия. Суждения о других, если без них невозможно обойтись, должны быть максимально нейтральными.

End.

Больше интересного контента о философии и не только в ТГ-канале Гераклитовы слёзы

Иначе говоря, с позиции Эпиктета наше отношение к родным должно зависеть не от их поведения, а просто по факту родства, которое установила нам природа. То же самое и по отношению к другим людям. Так проявляются наши обязанности как соседа, гражданина, работника и т.д. Природный фактор здесь является основополагающим, поскольку он задает отношения как часть космического порядка. Например, родственные узы естественны, значит так распорядилась Судьба и нужно исполнять её волю.

Особое внимание стоит уделить комментарию неоплатоника Симпликия, подробно разобравшего данный вопрос. Симпликий поясняет, что обязанности неразрывно связаны с добродетелью справедливости - воздаянием каждому по заслугам. Следовательно, любые отношения - это реализация справедливости. Однако, мы не можем воздавать каждому одинаково, потому что отец - это одно, брат - другое, друг - третье. У нас так или иначе существуют роли, придерживаясь которым и нужно справедливо подходить к каждому.

Обязанности зависят от различных типов отношений, которые мы устанавливаем. Симпликий делит их на 4 группы:

• К людям и существам, подобным нам.

• К существам, которые превосходят нас.

• К тем, кто слабее нас.

• К самим себе.

В зависимости от того, с кем мы взаимодействуем, обязанности будут варьироваться. Например, отношения между братьями от природы равные и предполагают взаимную отдачу друг другу. В отношениях с неравными, например, между отцом и сыном, обязанности основываются на различии ролей, где отец должен восприниматься второй после Бога причиной твоего рождения. То же самое между обидчиком и благодетелем, работником и работодателем и т.д.

Помимо природных, бывают и добровольные связи, наивысшее выражение которых - дружба. Дружба возможна, когда происходит добровольное объединение людей с похожими характерами. Она основывается на добродетели, разумных устремлениях и стремлении к общему благу, а не на материальных или внешних выгодах. Симпликий считает, что дружба помогает людям укреплять друг друга в добродетели, создавая гармоничное единство, благодаря общности стремлений и убеждений.

Друзья соединяются на основе свободного выбора, поэтому обязанности между ними равные - поддерживать друг друга в любых ситуациях. Симпликий приводит древнее изречение, что друг — это "второе я". Друзья не только делят между собой материальные блага, но и обогащают друг друга на духовном уровне, усиливая друг друга в добродетели и мудрости. Совместные усилия друзей могут вести к "великому свету истины" и нравственному совершенству.

Дружба может сложиться не только между незнакомцами. Природные связи могут существовать и без дружбы, но Симпликий считает, что отношения между родственниками будут гораздо более радостными и полными, если они основаны на добровольной дружбе. Добровольная связь, построенная на доброй воле и взаимном уважении, прочнее природных уз, потому что она ближе к божественному единству.

Дружба — это не просто связь между людьми, но и средство, ведущее к единению с Богом. Симпликий утверждает, что дружба не только важна для человеческих взаимоотношений, но и имеет божественный аспект, поскольку помогает подготовить душу к высшему духовному состоянию. Он упоминает пифагорейцев, которые видели в дружбе некую синтезирующую силу, соединяющую все добродетели, ибо дружба предполагает и справедливость, и воздержание, и разумность. Однако Симпликий также отмечает, что для истинной дружбы человек должен очиститься от неразумных страстей, чтобы быть её достойным. Он подчеркивает высокие требования к духовной подготовке перед тем, как вступить в настоящую дружбу.

Говоря о врагах, Симпликий отмечает, что они также связаны добровольным выбором, однако связи лежащие в основе таких отношений - разъединяющие. Также есть добровольные связи между неравными, основанные на различии в статусе и ролях. Например, учитель выступает как причина обучения, а ученик - как следствие.

В качестве особого вида связи Симпликий выделяет отношения между мужчиной и женщиной. Этот союз является одновременно и добровольным, и природным. Это средний тип соединения, так как муж и жена не равны, но они влекутся друг к другу от природы.

Симпликий подчеркивает то, что говорит Эпиктет - обязанности зависят от природы связи. Природные обязанности, такие как отношения между родителями и детьми, нельзя отменить по желанию одной из сторон, тогда как добровольные отношения (например, дружба или вражда) могут быть изменены или расторгнуты по воле участников. Если друг становится врагом, обязанности друга прекращаются. Но если отец действует плохо, это не устраняет его природную роль отца, и обязанности перед ним остаются.

Он также указывает на то, что отношения с родителями важны не только из-за природной связи, но и потому, что наши действия по отношению к родителям будут иметь последствия в будущем — так, как мы относимся к своим родителям, будут относиться к нам наши дети. Так реализуется божественная справедливость, с которой необходимо быть аккуратнее, и не идти ей наперекор.

End.

Больше интересного контента о философии и не только в ТГ-канале Гераклитовы слёзы

§ 5. Вообще не клянись, если это возможно. В противном случае по возможности отказывайся.

§ 6. Пиры с людьми посторонними и непричастными к мудрости отвергай. Но если когда-нибудь доведется, внимательно следи за тем, чтобы не опуститься до поведения невежды. Знай, что если друг твой замаран, то общаясь с ним, даже если сам был чист, неизбежно замараешься.

§ 7. Заботы о теле принимай не далее необходимого, например пищу, питье, одежду, жилище, прислугу, а все, что касается славы и удовольствия, отсеки напрочь.

§ 8. Что касается любовных утех, то, насколько возможно, следует хранить чистоту до брака. Прикоснувшись к любовным утехам, следует брать себе из них то, что законно. Однако не будь в тягость тем, кто им предан, не изобличай их и не разноси повсюду, что сам ты к ним не причастен.

§ 9. Если сообщат, что кто-то плохо отзывается о тебе, не старайся оправдываться. Напротив, ответь: «Этот человек не знал о прочих моих пороках, иначе он не ограничился бы только этими».

§ 10. Нет надобности часто посещать зрелища. Если когда-нибудь выпадет случай, покажи, что не заботишься ни о чем, кроме самого себя. Это значит — желай, чтобы происходило то, что происходит, и чтобы побеждал тот, кто побеждает. Ведь таким образом ты не испытаешь затруднений. Однако полностью воздержись от крика, смеха и сильных телодвижений. Ведь из подобного рода вещей явствует, что ты в восторге от зрелища.

§ 11. Не присутствуй легкомысленно и бездумно на публичных чтениях, но, коли доведется, сохраняй серьезность и спокойствие и одновременно не будь никому в тягость.

§ 12. Всякий раз, когда ты собираешься с кем-то встретиться, особенно если он из числа влиятельных людей, представь себе, что сделал бы в этом случае Сократ или Зенон, и у тебя не будет сомнений в том, как следует достойно вести себя на предстоящей встрече.

§ 13. Всякий раз, когда ты пойдешь к кому-то из людей влиятельных, представь себе, что ты не застанешь его дома, что перед тобой не отворят дверь, или, наоборот, влепят тебе ею в лоб, наконец, что человек тот и думать о тебе забыл. И если приличествует идти при таких обстоятельствах, то, придя, терпи все происходящее и не говори самому себе, что дело того не стоило. Это означало бы вести себя как профан и обижаться на внешние вещи.

§ 14. В беседах не упоминай часто и неуместно о своих делах и невзгодах. Ведь насколько тебе приятно вспоминать о пережитом, настолько же другим будет малоприятно слушать о твоих злоключениях.

§ 15. Пусть не возникнет желания вызывать смех. Такое поведение есть скользкий путь к невежеству, оно ослабляет уважение к тебе окружающих.

§ 16. Опасно впадать в сквернословие. Всякий раз, когда произойдет нечто подобное, выскажи, если это будет уместно, свое порицание в адрес сквернослова, а если это будет не к месту, то, умолкнув, залившись краской и сделав скорбное лицо, дай понять, что ты в негодовании от сказанного.

End.

Подписывайся на Telegram-канал Гераклитовы слёзы

Иначе дело обстоит с собственными понятиями, которые отличаются от человека к человеку, потому что имеют субъективный окрас, и могут быть ошибочными. Это область мнений из-за обманчивости наших чувств, из-за ложных стремлений, домыслов, или желаний. В отношении к этим понятиям мы имеем личный интерес или эмоциональную привязанность.

Доказательство надежности первых и ненадежности вторых Эпиктет видит в том, как собственные понятия переживаются разными людьми. Допустим, мы пришли к соседу в гости, а его ребенок разбил дорогой бокал, смахнув его со стола. Для нас это совершенный пустяк, ведь ни ребенок, ни бокал не являются нашими и по большому счету нам безразличны. Мы можем посмеяться, чтобы разрядить обстановку, и сказать, дескать в этом возрасте детям свойственно шалить, ничего страшного. Однако, когда разбивается наш недешевый бокал, его становится жалко, потому что набор уже неполный, а ребенок получает разных назиданий за слишком бурную активность.

То же самое происходит, если перенести это на более значительные вещи. Когда у другого умирает родственник, мы выполняем положенный ритуал сочувствия, пытаемся выказать внимание и поддержать, при этом трезво размышляя и понимая, что человек смертен, а это всё естественно. То есть, мы руководствуемся первой категорией - общим понятием о том, что человек не вечен, и произошедшее вполне нормально.

Но когда умирает наш близкий, страдание затмевает здравый смысл и мы переходим ко второй категории - к собственным понятиям, всячески горюя и сокрушаясь, почему же с нами такое произошло. И уже другой будет смотреть на нас с сопереживанием, на самом деле оставаясь безразличным, поскольку размышляет трезво и понимает, что такое в жизни сплошь и рядом. Так уж устроено.

Именно поэтому одной из главных практик стоиков была негативная визуализация. Симпликий пишет:

Но особенно нас поражает и приводит в смятение неожиданная смерть, поскольку, если бы мы могли поразмыслить и привыкнуть к ней в нашей фантазии, то она не столь потрясла и опечалила нас. Явным доказательством этого, как я полагаю, является то, что люди, испытавшие от этого тяжелые переживания, через короткое время, благодаря привычке, перестают страдать душой, словно ничего и не произошло, и обретают тогда свойственные природе представления, а именно, что случившееся свойственно человеку, что смертное неизбежно умирает, и что эта участь в скором времени постигнет и нас. Но если, после того как это случилось, благодаря нашему привыканию к понесенной утрате, мы столь легко ее переносим, то и до того, как это случится, приученные к мысли об утрате, мы уже не так горестно воспримем смерть близкого нам человека.

Причина, по которой мы тяжело переживаем утрату - отсутствие мысленной привычки утраты. Она нарабатывается через фантазию, т.е. постоянное внутреннее представление (визуализацию) разных утрат и горя, а также обдумывание планов, что делать дальше. Когда мозг имеет четкую схему для дальнейших действий, когда у него есть время подумать и начать заранее свыкаться с потрясениями, тогда неожиданность несколько теряет свой внезапный характер.

End.

Подписывайся на Telegram-канал Гераклитовы слёзы

Точно так обстоит дело и здесь. Тебя не позвали на пир? Ведь ты не дал столько, за сколько продается этот пир, а продается он за похвалы и угождения. Итак, заплати ту цену, за которую продается этот обед, коли тебе есть в этом выгода. А если ты стремишься и это получить и то не упустить — ты жаден и глуп.

Стало быть, ты не имеешь ничего взамен обеда? Тебе нет нужды восхвалять, кого не хочешь, и терпеть наглость его превратников.

Сопоставление жизни с пиром - распространенный сюжет в античной литературе. Разумный сотрапезник его вовремя покидает. Обычно это являлось метафорой смерти и принятия её как неизбежности:

Что тебя, смертный, гнетет и тревожит безмерно печалью Горькою? Что изнываешь и плачешь при мысле о смерти? Ведь коль минувшая жизнь пошла тебе впрок перед этим, И не напрасно прошли и исчезли все ее блага, Будто в пробитый сосуд налитые, утекши бесследно, Что ж не уходишь, как гость, пресыщенный пиршеством жизни, И не вкушаешь, глупец, равнодушно покой безмятежный?

— Лукреций._ III, 933—939 (пер. Ф. А. Петровского)

Вот оттого-то мы редко найдем, кто сказал бы, что прожил, Счастливо век свой, и, кончив свой путь выходил бы из жизни, Точно как гость благодарный, насытясь, выходит из пира.

— Гораций._ Сат. 1,1,117—119 (пер. М. Дмитриева)

В размышлении Эпиктета речь идет о римском безнравственном обычае, когда гости размещались за столом и угощались в соответствии с их социальным рангом. Так человека не привыкшего оббивать пороги, угождать богатым и влиятельным, считали никчемным, ведущим бесславную жизнь, и поэтому реже приглашали на пиры; не берали в советчики.

Ни тогда ни сегодня без связей ничего не добиться. "Самую большую цену мы платим за собственную скромность", - писал Фридрих Ницше. Человека робкого и привыкшего поступать только по совести, вряд ли ждет разумная оценка со стороны толпы. То, что люди привыкли считать "успехом", базируется на совершенно иных качествах. Если ты не угождаешь "устроителю пира", то как можно получить то же, что и угождающие? "Под лежачий камень вода не течет", - гласит народный фольклор, а знаменитое булгаковское: "Сильный сам придет и всё даст", - плохо работает в жизни.

Эпиктет рассуждает, что в принципе несправедливо было бы желать получить обед, не заплатив за него ту цену, за которую он продается другому. Если ты встал на путь философии и тебе чужды все эти "внешние" вещи, игры в успех и высокий статус, если тебе достаточно имеющегося, значит ты не делаешь того, что делают остальные. Почему тогда ты хочешь к себе того же самого отношения? Ты не платишь за обед столько же, сколько лизоблюды.

Более того, даже не участвуя в обеде, на самом деле ты получаешь не меньше, чем обедающий, потому что другой жертвует своими человеческими качествами, а ты остаешься свободным. Ты не хвалишь того, кого не хочешь, не терпишь унижений в его прихожей. Пусть ты не заплатил за латук, но ты всё еще имеешь нерастраченный обол.

А даже если бы перечисленные вещи, вроде внимания власть имущих, являлись благом, то почему бы не порадоваться за ближнего, которому они достались? Желание сделать мир лучше, распространить благо повсеместно - это желание достойное человека, находящееся в его власти. Если же оказанное внимание на пиру является злом, то зачем огорчаться, что оно не досталось тебе?

Симпликий говорит:

Таким образом, хороший человек не считает для себя позором не достичь этого. Если эти вещи представляют собой благо, то он будет рад, что их получил другой, а если зло, — что не получил их сам. Так <Эпиктет> устранил огорчение, возникающее из-за недостижения названных выше вещей, исходя при этом из принципа «полезности». Если эти вещи — благо, то <Эпиктет> доказал, что большим благом будет не желать завладеть ими. В этом состоит Богоподобие человека. Если же они — зло, то неполучение их есть благо.

End.

Подписывайся на Telegram-канал Гераклитовы слёзы