75 лет назад – 10-го февраля 1945 года – началась Восточно-Померанская стратегическая наступательная операция советских войск.

Первое, что бросается в глаза при ознакомлении с каноническим описанием этой операции (хоть на Википедии, хоть на Топваре, хоть в советских справочниках) – это отсутствие связного, структурированного изложения. После бодрого вступления: «началась 10 февраля … », идёт 50 абзацев монотонного текста, которые надо прочитать на одном дыхании, прежде чем добраться до спасительного «… закончилась 4 апреля, и Слава Богу!». Последние три слова прямо не написаны, но у читателя не остаётся никаких сомнений, что автор именно это хотел сказать.

Мне встречалось когда-то следующее изречение: чтобы понять, хороша ли машина «Волга», нужно сравнить её с современными ей иностранными автомобилями такого же размера – и тогда вы поймёте, что на «Волгу» надо было ставить в три раза более мощный двигатель.

Если вам доводилось ранее знакомиться с рассказами о других операциях Второй Мировой войны, вы будете в шоке от того, как небрежно и криворуко описана Восточно-Померанская стратегическая. Хуже неё, пожалуй, освещена только Будапештская. Тогда как большинство других операций, гораздо менее масштабных, менее длительных и менее значимых, описаны более чётко, структурированно и читабельно. А крупные операции, сопоставимые по масштабам с Восточно-Померанской и Будапештской, как правило, подразделяются на несколько более мелких, каждая из которых расписывается кратко «внутри» статьи о большой операции, и затем более подробно в «персональной» отдельной статье. Для сравнения, сопоставимая, соседняя Восточно-Прусская стратегическая операция разбивается на 6 более мелких, из них 4 описаны в отдельных статьях, а вот ещё две, прямо скажем, потерялись – об этом я уже рассказывал в предыдущих публикациях.

Иногда ещё встречается деление крупных операций на этапы, что не очень удобно: нужно запоминать номера этапов, и рассуждать о том, чем 5-й этап был лучше восьмого.

Ни то, ни другое к описанию Восточно-Померанской операции не применялось: идёт слитный текст на 14 страниц, в котором десятки армий в течение двух месяцев колошматят друг друга (на пространстве 450 х 150 километров), густо утыканный датами и названиями сотен населенных пунктов. Причём Нойштеттин или Фрайенвальде – это одни из самых легкочитаемых и запоминающихся названий в том списке. Невольно вспоминается сюжет из сериала «Слуга народа», где, чтобы попытаться запомнить фамилию «Отто Швайнельштайнер», её написали помадой на зеркале.

У меня есть предложение, чтобы устранить этот баг, попытаться самостоятельно разбить Восточно-Прусскую стратегическую операцию на несколько мелких операций или этапов, разнесенных во времени, пространстве и по исполнителям – как это делается при описании других, «нормальных» операций. Ниже увидим, что из этого получится.

В чём заключался смысл Восточно-Померанской операции? К началу февраля 1945 года, наступающий от Варшавы к Берлину, Первый Белорусский фронт маршала Жукова достиг реки Одер и захватил плацдармы на её западном берегу. С этих плацдармов до Берлина оставалось 60 километров (два перехода Т-34), вот почему в нашей литературе встречается такое мнение, что Берлин можно и нужно было взять сразу в феврале. Один из сторонников такого мнения – маршал Чуйков, в своё время руководивший обороной Сталинграда (это его лицо у памятника солдату на Мамаевом Кургане), после войны сокрушался, что ему не дали, для полноты коллекции, первому зайти в Берлин в феврале, ведь его 8-я гвардейская армия (бывшая 62-я «сталинградская») тогда была ближе всех.

Но была одна проблема. Первый Белорусский фронт маршала Жукова вырвался вперёд слишком далеко. Его сосед справа – Второй Белорусский фронт маршала Рокоссовского сильно отстал, завязнув в тяжёлых боях в Восточной Пруссии (нынешняя Калининградская область). В результате, в той полосе, которую давно должен был занять Рокоссовский – а это участок шириной 150 километров, между полосой Жукова и берегом Балтийского моря, и длиной 450 километров, называемый Восточная Померания, всё это место было заполнено не Рокоссовским, а немецкими войсками, которые вполне могли ударить Жукову в северный фланг, пока он рвался на запад – к Берлину.

Помимо этой угрозы Жукову с севера, был ещё один момент, о котором много пишут, но не всегда корректно. Была ещё угроза с юга, потому что южный сосед – Первый Украинский фронт маршала Конева, тоже отстал километров на 200, и левый фланг Жукова был таким же «голым», как и правый – если смотреть на карту. Но здесь не всё так однозначно: на самом деле, линия фронта проходила по реке Одер, которая в этих краях течёт «по диагонали»: с юго-востока на северо-запад. Люди Конева не то, чтобы «отстали» от Жукова, просто и те, и другие выстроились вдоль берега реки, повторяя конфигурацию её русла. И, Конев тоже захватил пару плацдармов на том берегу. Чтобы ударить по Жукову с юга, немцам надо было с боем форсировать реку Одер, а это для них в той ситуации было бы сложнее, чем высадить десант на Луне.

Но и это «окно возможностей» вскоре захлопнулось: в начале февраля Первый Украинский фронт провёл Нижне-Силезскую наступательную операцию, в результате чего, к 24-му февраля надёжно встал на один уровень с фронтом Жукова, и для последнего проблема прикрытия южного фланга прошла сама по себе. И более того: войска Жукова, ранее стоявшие вдоль Одера, теперь оказались глубоко в тылу у Первого Украинского фронта, т.е. высвободились – и были переброшены в ту же Восточную Померанию. Вот почему, Первый Белорусский фронт, как мы увидим далее, включился в Восточно-Померанскую операцию только с 24-го февраля (с даты окончания Нижне-Силезской операции), а не с первого её дня, как ошибочно пишут.

Все эти обстоятельства игнорируются историками-журналистами, которые просто пишут, что Конев «отстал» (словно отбившийся от стада олень), и бедный Жуков с 10 февраля вынужденно начал Восточно-Померанскую операцию с голым понтом.

Конечно, ситуация на северном фланге Жукова, рвавшегося к Берлину, была, как сказал бы один, «нетерпима». Мы это уже неоднократно проходили, и наиболее известные случаи – как раз у нас в Харькове. Первый – весной 1942 года, когда наши наступавшие на Харьков войска, ушедшие далеко вперёд, были отрезаны противником и уничтожены в так называемом Изюм-Барвенковском «котле» (это два райцентра на юго-востоке Харьковской области). Трудно поверить, но ровно через год эта ситуация повторилась один к одному: войска Воронежского фронта, освободившие Харьков в феврале 43-го, оказались слишком далеко впереди по отношению к соседям, окружены противником и частично уничтожены в Харькове. При этом слово «котёл» не использовалось, но это был именно он; остатки последних советских подразделений, из района Тракторного завода прорвались из окружения через ХТЗ, Лелюки, Хроли, Безлюдовку в сторону Змиёва – за спасительный Северский Донец, как в 1942-м, и ещё одна группа – через Восточную Салтовку в район Волчанска.

Никто теперь не собирался так рисковать, углубляясь в тыл противника с «голыми» флангами, проще было отложить взятие Берлина на пару месяцев. Тем более, что немцы не «угрожали», а делали. Уже 16-го февраля группировка из шести немецких танковых дивизий, из Восточной Померании (район Штаргарда, ныне это Старгард) нанесла тот самый контрудар по северному флангу маршала Жукова. В результате, 47-я армия была вынуждена отойти на 8-12 км, оставив города Пиритц (ныне Пыжице) и Бан (ныне Банг). Ещё б немного – и с плацдармов за Одером пришлось бы эвакуировать личный состав обратно на восточный берег. Но, к счастью, это было не лето 1941 года, и не лето 42-го: наступательный порыв противника быстро иссяк, и он с 20-го февраля встал в оборону.

Ещё часто пишут что, мол, Гитлер собирался перебросить в Восточную Померанию 6-ю танковую армию СС, из Арденн. Тогда бы, мол, никому мало не показалось, но, к счастью, Гитлер передумал, и эсэсовские танкисты отправились под Будапешт – к озеру Балатон, где было по-настоящему горячо. На самом деле, приказ о переброске 6-й танковой армии СС в район Балатона, для защиты венгерских месторождений нефти в Надьканидже, был отдан Гитлером ещё 8-го января, в связи с тем, что к концу декабря наши окружили Будапешт и вышли на Балатон. А сама переброска танковой армии в Венгрию растянулась до конца января. Тем не менее, в Восточной Померании и так хватало эсэсовских частей – настолько, что руководителем оборонительной операции в этом регионе был назначен глава СС Генрих Гиммлер.

Итак, в конце января - начале февраля, Рокоссовскому сказали примерно следующее. Вы отстраняетесь от дальнейшего руководства боевыми действиями на территории нынешней Калининградской области: теперь этим будет заниматься только Черняховский. Передайте ему, в Третий Белорусский фронт, по акту вот эти несколько Ваших армий. Далее, у Вас остаются 4 общевойсковые армии, два танковых корпуса и один механизированный (это, вообще-то, соответствует штату одной танковой армии, но без армейского управления: командиры корпусов напрямую подчиняются командующему фронтом). Вам дадут дополнительно ещё одну, свежую, общевойсковую армию (19-ю) и ещё один танковый корпус (3-й гвардейский). С этими силами Вам предстоит очистить от противника Восточную Померанию, тем самым обезопасив Жукова от угрозы с севера.

Рокоссовский начал Восточно-Померанскую операцию 10-го января, вернее – её «первый этап», который можно условно назвать «Хойнице-Черская наступательная операция» (по фактически достигнутому рубежу). Более подробно этот этап будет описан ниже. Закончится он 19 февраля, затем, после небольшой оперативной паузы, с 24 февраля начнётся второй этап, и уже в нём будут участвовать и люди Жукова. Этот «второй» этап будет описан в следующей публикации.

Иногда встречается ошибочное утверждение, что «Первый Белорусский фронт тоже с 10 февраля начал участвовать в Восточно-Померанской операции». Эту ошибку историки-журналисты допускают потому, что, действительно, уже 11 февраля «Москва салютовала доблестным войскам Первого Белорусского фронта маршала Жукова, что овладели городами Дейч-Кроне и Меркиш-Фридлянд» (салют третьей категории: 12 залпов из 124-х орудий), а потом ещё 14 февраля – за овладение городом Шнайдемюль – салют второй категории, как за областной центр: 20 залпов из 224-х орудий.

На самом деле, все эти города не имели никакого отношения к Восточно-Померанской операции. Сейчас они называются, соответственно: Валч, Мирославец и Пила. В тот момент они находились, заблокированные, глубоко в тылу Первого Белорусского фронта, ушедшего далеко вперёд в ходе предыдущей, Висла-Одерской наступательной операции. Это были, по сути, «котлы», типа так называемого Сталинградского, но поменьше; в указанные даты их просто додавили. А в Восточно-Померанскую операцию, как уже сказано, Первый Белорусский фронт маршала Жукова включился только на втором этапе – с 24 февраля. До указанной даты, этим занимался только Второй Белорусский маршала Рокоссовского, в изложенном ниже порядке.

Перейдя в наступление 10 февраля с рубежа Грауденц – Цемпельбург, в направлении на города Черск и Хойнице, основные силы Второго Белорусского фронта, преодолевая упорное сопротивление противника, за первый день Восточно-Померанской стратегической операции продвинулись от 5 до 10 км. При этом, соединения 65-й армии овладели населенными пунктами Швец и Шенау, а части 49-й армии встретили очень сильное сопротивление и смогли продвинуться только на 2-3 км.

В этот же день, действовавшие на правом фланге фронта, соединения 2-й ударной армии завершили ликвидацию гарнизона города Эльбинг (Эльблонг), заблокированного ранее, в ходе предыдущей, Млаво-Эльбингской операции. На фото к статье: советский мемориал в Эльбинге. После этого, данная армия начала переброску на запад, чтобы присоединиться к главной группировке фронта.

«Командующему войсками 2-го Белорусского фронта

Маршалу Советского Союза Рокоссовскому

Войска 2-го Белорусского фронта, сломив сопротивление окруженной группировки противника, сегодня, 10 февраля, штурмом овладели городом Эльбинг – крупным узлом коммуникаций и мощным опорным пунктом обороны немцев на правом берегу Вислы, прикрывающим подступы к Данцигской бухте.

…

В ознаменование одержанной победы соединения и части, наиболее отличившиеся в боях за овладение городом Эльбинг, представить к присвоению наименования “Эльбингских” и к награждению орденами.

Сегодня, 10 февраля, в 20 часов столица нашей Родины Москва от имени Родины салютует доблестным войскам 2-го Белорусского фронта, овладевшим городом Эльбинг, двадцатью артиллерийскими залпами из двухсот двадцати четырех орудий.

За отличные боевые действия объявляю благодарность руководимым Вами войскам, участвовавшим в боях за овладение городом Эльбинг.

…

Верховный Главнокомандующий

Маршал Советского Союза И. СТАЛИН

10 февраля 1945 года, № 271»

Немцы предпринимали многочисленные контратаки с применением танков с целью воспрепятствовать наступлению. Сильно мешали условия распутицы и холмисто-болотистой местности. За пять суток войска Второго Белорусского фронта продвинулись на 15-40 км, преодолевая упорнейшее сопротивление противника.

15 февраля части 70-й армии, 1-го гвардейского танкового корпуса и 3-го гвардейского кавалерийского корпуса взяли город Хойнице — мощнейший укрепленный пункт и крупный транспортный узел, где сходились 8 шоссейных и 6 железных дорог. Бои за город носили ожесточенный характер. Первыми на улицы города прорвались танкисты 1-го гвардейского танкового корпуса и захватили вокзал, стрелковые части квартал за кварталом выбивали немцев с их позиций. Также части 70-й армии 15 февраля заняли город Тухоля. В официальном описании операции встречается, видимо опечатка – о том, что салют по этому поводу был дан в Москве 16-го февраля, то есть на следующий день. На самом деле вот:

«Командующему войсками 2-го Белорусского фронта

Маршалу Советского Союза Рокоссовскому

Войска 2-го Белорусского фронта, продолжая наступление, сегодня, 15 февраля, с боем овладели городами Хойнице (Конитц) и Тухоля (Тухель) – крупными узлами коммуникаций и сильными опорными пунктами обороны немцев в западной части Польши.

…

В ознаменование одержанной победы соединения и части, наиболее отличившиеся в боях за овладение городами Хойнице и Тухоля, представить к награждению орденами.

Сегодня, 15 февраля, в 21 час столица нашей Родины Москва от имени Родины салютует доблестным войскам 2-то Белорусского фронта, овладевшим названными городами, двадцатью артиллерийскими залпами из двухсот двадцати четырех орудий.

За отличные боевые действия объявляю благодарность руководимым Вами войскам, участвовавшим в боях за освобождение городов Хойнице и Тухоля.

…

Верховный Главнокомандующий

Маршал Советского Союза И. СТАЛИН

15 февраля 1945 года, № 280».

С 16-го февраля, в операцию на главном направлении включились части 2-й ударной армии, завершившие перегруппировку из Эльбинга и вышедшие на исходные позиции.

Сопротивление немцев носило крайне ожесточенный характер, советским войскам приходилось буквально выгрызать у немцев опорные пункты и узлы сопротивления. В частности, войска 76-й гвардейской и 385-й стрелковых дивизий только после упорных боев, часто завершавшихся рукопашными схватками, заняли населенные пункты Гуттовиц, Иоханнесберг, Квеки и Клодня.

Ожесточенные бои шли на Черском направлении, где наступали войска 49-й армии. Частям 385-й и 191-й стрелковой дивизии в ночь на 17 февраля удалось на подручных средствах форсировать реку Шварцвассер в районе деревни Сауермюле и занять г. Оше — сильный опорный пункт на пути к г. Черск. На подступах к этому городу, по рубежу — высота 122,1 и 129,3, озеро Тучно, правый берег реки Вильгартен, была создана прочная оборона. Неоднократные попытки 199-й стрелковой дивизии преодолеть эту оборону не имели успеха. Учтя неудачи прошедших боев, командир 492-го стрелкового полка подполковник Лямаев решил осуществить прорыв обороны противника на этом участке внезапным ударом небольшим отрядом ночью. Стремительная атака ошеломила противника, и он в первые 15-20 минут не открывал огня. Этого было достаточно, чтобы отряд прорвался в глубину обороны противника и атаковал его позиции на высоте 122,1. Захват подразделениями 492-го стрелкового полка опорного пункта противника нарушил всю систему его обороны на этом рубеже. Противник, не зная создавшейся обстановки и количества наших сил, перешедших в наступление ночью, боясь окружения, начал отвод своих сил на северо-запад к Черску. Части 199-й стрелковой дивизии, установив начавшийся отход противника, перешли к преследованию. Вместе с 492-м стрелковым полком начал наступать и соседний 584-й стрелковый полк. Они быстро продвигались вперед и буквально на плечах отходившего противника ворвались в г. Черск и к часу ночи очистили его от противника.

«Командующему войсками 2-го Белорусского фронта

Маршалу Советского Союза Рокоссовскому

Войска 2-го Белорусского фронта, продолжая наступление, сегодня, 21 февраля, с боем овладели городом Черск – важным узлом коммуникаций и сильным опорным пунктом обороны немцев в северо-западной части Польши.

…

В ознаменование одержанной победы соединения и части, наиболее отличившиеся в боях за овладение городом Черск, представить к награждению орденами.

Сегодня, 21 февраля, в 20 часов столица нашей Родины Москва от имени Родины салютует доблестным войскам 2-го Белорусского фронта, овладевшим городом Черск, двенадцатью артиллерийскими залпами из ста двадцати четырех орудий.

За отличные боевые действия объявляю благодарность руководимым Вами войскам, участвовавшим в боях за освобождение города Черск.

…

Верховный Главнокомандующий

Маршал Советского Союза И. СТАЛИН

21 февраля 1945 года, № 283».

Одновременно, сильные бои шли в полосе наступления 238-й и 139-й стрелковых дивизий 49-й армии, в районе ст. Лонск и населенного пункта Гонскинец.

К 19 февраля, пройдя с боями 50-70 километров, войска Второго Белорусского фронта были вынуждены остановить наступление на рубеже Меве – Черск – Хойнице, в связи с возрастающим сопротивлением противника и необходимостью усиления атакующих группировок. В зону боевых действий ещё только выдвигались части обещанной, свежей 19-й общевойсковой армии.

Так закончился первый этап Восточно-Померанской стратегической наступательной операции, который предлагается назвать «Хойнице – Черская наступательная операция». Как мы увидим далее, боевые действия в Восточной Померании будут возобновлены после оперативной паузы, 24 февраля 1945 года.

На фото: советский мемориал в Эльбинге.

Интерактивная карта боевых действий:

https://yandex.ua/maps/?um=constructor%3Ae2c9077bbd8e0c9eb27...

75 лет назад – 8-го сентября 1944 года – началась Восточно-Карпатская наступательная операция войск Первого Украинского фронта под командованием маршала Конева.

Парадокс в том, что эта операция считается неудачной, однако именно она принесла нам сразу три военных праздника: День танкиста (об этом я уже писал ранее), Чехословацкой армии (6-е октября, как у нас 23 февраля) и Освобождения Украины от немецко-фашистских захватчиков: отмечается в день завершения этой операции, 28-го октября, в соответствии с Указом Президента Украины В.А.Ющенко № 836/2009.

Какая глубокая ирония Истории: освобождение Украины – это неудачная военная операция.

Её начало было внезапным – и если бы только для противника! Ещё в конце августа маршалы Конев и Сталин вообще ни о чём подобном не помышляли. После успешной, но крайне напряжённой летней кампании, советские войска были измотаны и понесли большие потери, нуждались в отдыхе и пополнении. Во-вторых, сами по себе боевые действия в Карпатах не планировались вообще: эту горную систему надлежало обойти, охватить с севера (Берлинское направление) и с юга (Венское направление), предоставляя противнику рано или поздно спуститься с гор в добровольно-принудительном порядке.

Горная система Карпат, при взгляде сверху, имеет очертания в форме буквы «U», или, если угодно, буквы «П», где верхняя «перекладина» - это как раз та часть Карпат, что проходит по территории современной Украины: «под перекладиной» находится Ужгород и Закарпатье, «над перекладиной» - Ивано-Франковск и Прикарпатье. Боковые же стойки в этой букве «П», назовём их левая и правая, проходят по территории Восточной Европы: левая разделяет Польшу и Словакию, а правая идёт по Румынии. Внутри этой буквы «П» лежит Венгерская равнина, которая начинается Закарпатьем и тянется далее на запад до Будапешта и Альпийских гор.

Как видим, подобную конфигурацию, действительно, проще обойти и оставить в своём тылу, чтобы избежать боевых действий в горной местности, где обороняющиеся заведомо находятся в более выгодных условиях, ведь горы – это естественная преграда для наступления.

Кстати, и немцы в июне 1941-го тоже не атаковали через Карпаты: они обходили их с севера (через Львов), а их румынские союзники – с юга (на Одессу).

В эту войну Советской Армии ранее не приходилось вести боевые действия в горах, в связи с отсутствием гор в Европейской части СССР. Были лишь ограниченные, по количеству участников, сражения на Кавказе и в районе Севастополя (в ходе боёв за Крым основные события разворачивались в равнинной части полуострова, а не в горах). Первый Украинский фронт в горах не воевал вообще никогда ранее. Единственное в СССР специализированное подразделение – 3-й горнострелковый корпус (из трёх дивизий), имевший специальное оснащение и опыт участия в указанных операциях на Кавказе и в Крыму, был передан соседям – Четвёртому Украинскому фронту, который в это же время наносил вспомогательный удар чуть южнее – через территорию Украины непосредственно на Ужгород.

Итак, по состоянию на конец лета, войска Первого Украинского фронта находились в Восточной Польше, севернее Карпат. Главные силы (три танковые армии и несколько общевойсковых) стояли на Сандомирском плацдарме, вели позиционные бои за его расширение, и готовились к наступлению на запад – на Берлин (через Вроцлав). Ещё две армии (60-я и 38-я) располагались на южном фланге фронта: предполагалось, что они будут параллельно наступать на Краков, вдоль реки Висла и подножья Карпатских гор.

Однако в эти дни ситуация в соседней Словакии стремительно выходила из-под контроля. Как и везде, при приближении регулярных частей Советской Армии к какому-либо региону, оккупированному Германией, в нём начинали происходить определенные процессы. Резко активизировалась та часть населения, что была недовольна немецким режимом, тогда как у немцев, наоборот, начинала гореть земля под ногами. Мы, в свою очередь, традиционно забрасывали туда свои подразделения Сил Специальных операций (тогда их ласково называли «партизанами»). Всего в Словакию в этот период было заброшено 24 подобные группы. Не разведывательно-диверсионные, как привык представлять себе современный читатель, а организаторские: их задачей было формировать из местных патриотов отряды Сопротивления, вооружать их и обучать нюансам партизанской войны. Со временем каждая из таких групп перерастала в отряд по тысяче бойцов, которые полностью «держали» ряд районов Словакии. Штаб словацкого Сопротивления находился в Банска-Быстрице, оттуда всеми этими процессами управлял так называемый Словацкий национальный комитет из местных, а по факту – наш полковник Асмолов, переведенный из Украинского штаба партизанского движения, как сказали бы сейчас – «спецназ ГРУ», что-то вроде известного в наши дни «полковника ФСБ» Гиркина-Стрелкова.

Однако там, к сожалению, были и другие игроки, что в конечном счёте и привело к сокрушительному провалу всего комплекса операций, связанных со Словакией. Ситуация до боли была идентична знаменитому Варшавскому восстанию, которое гремело в эти же дни по соседству (о нём будет рассказано отдельно).

Дело в следующем. Когда и Польша и Чехословакия были оккупированы Германией, их «нелегитимно избранные» правительства обходными путями покинули страну, причём оказались не в Ростове-на-Дону, а в Лондоне. Оттуда они как бы продолжали руководить своими оккупированным странами, ожидая, когда кто-то выгонит немцев и они смогут вернуться в свои офисы. На международном уровне эти правительства были признаны (особенно, конечно, англо-американцами, ведь сидели в Лондоне), а Советский Союз их не очень жаловал: пытался вести переговоры, но, постоянно наталкиваясь на непонимание, больше рассчитывал на того же полковника Асмолова и на некоторых патриотов, которые оказались не в Лондоне, а в Москве – они-то впоследствии и были нами поставлены в главе освобожденных государств. Вроде Климента Готвальда, руководителя Коммунистической партии Чехословакии и послевоенного президента этой страны; он в те дни принимал активное участие в организации Словацкого восстания, а позднее известен тем, что «12 марта 1953 года вернулся из Москвы с похорон Сталина в плохом самочувствии, жалуясь на простуду, и через 2 дня умер от разрыва аорты, спровоцированного многолетним злоупотреблением алкоголем и некачественно вылеченным в молодости сифилисом»; у нас в Харьковской области город Змиёв до 1990 года назывался Готвальд, в его честь.

Главное же было в том, что «лондонские» правительства Польши и Словакии не считали нужным координировать свои действия с советским командованием: их хозяином был Черчилль, и их это устраивало. Они по своему усмотрению начинали боевые действия, когда им было удобно, а потом шли к Черчиллю и говорили: «попроси русских, чтобы пришли на помощь», не интересуясь – а удобно ли нам. При этом наши войска были измотаны в непрерывных сражениях и находились ещё слишком далеко (и от Варшавы и от Словакии), и физически помочь не могли. По этой причине немцами было утоплено в крови Варшавское восстание: командующий Первым Белорусским фронтом маршал Рокоссовский по-военному прямо ответил, что ему сейчас неудобно, войска наступали всё лето от самого Бобруйска, его солдаты устали, сроки начала восстания и порядок его проведения с ним заранее не согласованы, потому: это Ваши проблемы.

По-другому рассуждал его сосед – маршал Конев, командующий Первым Украинским фронтом. Будем считать, что его истинная мотивация неизвестна, но в своих мемуарах он, рассказывая об этой операции, очень много говорит о братской любви к Словакии, о дружбе народов и о большом желании помочь людям, которые пытаются освободиться от фашизма и так далее. Хотя солдаты Конева тоже устали – не меньше чем солдаты Рокоссовского, об этом он тоже много пишет в мемуарах.

Подожжённая со всех сторон, Словакия запылала в конце августа: 29-го числа началось антинемецкое Словацкое национальное восстание. Вооруженные силы Словакии, бывшие ранее немецким союзником, теперь, по команде своего «лондонского» правительства, взбунтовались и начали боевые действия против немецких частей. В свою очередь, немцы начали перебрасывать туда подкрепления, и по всей стране разгорелись полномасштабные боевые действия, где наряду с регулярной армией Словакии широко участвовали про-советские партизанские отряды Сопротивления, против немецких войск и их местных сторонников, так называемых гардистов. Военное преимущество начало склоняться на немецкую сторону.

31-го августа в 15-00 на приём к советскому заместителю Министра иностранных дел попали посол Чехословакии и военный атташе этой страны, чтобы подробно рассказать о сложившейся ситуации и донести общий месседж: «#Сталин, введи войска!». Им было разъяснено, что вопрос организации боевых действий на территории Словакии находится в компетенции военных специалистов, а не Министерства иностранных дел СССР, но их просьба будет передана советскому правительству.

В это же время в штаб Конева начали одно за другим приходить донесения от партизанских командиров, по поводу развития обстановки в Словакии. 31-го августа был получен запрос на пролёт нескольких самолётов из Словакии через линию фронта. Разрешение было дано, и 27 самолётов благополучно приземлились: часть во Львове, и три – на полевом аэродроме Первого Украинского фронта в Дембице (где находился штаб Конева). В одном из них, среди 19-ти словацких офицеров, прилетело туловище в красивом мундире, представилось как «полковник Тальский», и доложило Коневу: за ним с той стороны стоят две словацкие дивизии, готовые ударить навстречу, в тыл немцам, на соединение с советскими войсками – вы ж только начните, братья, а мы поможем.

Тут бы Коневу и вспомнить знаменитую реплику Сергея Бодрова-младшего («Да не брат ты мне, …»), но он кинулся звонить Сталину, и тут же получил согласие на срочное проведение наступательной операции, с целью помочь Словацкому восстанию. На подготовку – 5 дней, руководителем операции назначается маршал Конев.

Позже, когда начали наступать, выяснилось – нету с той стороны никаких братских дивизий, обещанных полковником Тальским, зато есть очень глубокий рубеж обороны противника, который надо штурмовать в лоб, вверх на обрыв. Не Монте-Кассино, конечно, хотя это ещё как посмотреть. В Монте-Кассино наступление американских полчищ в течение полугода сдерживала одна немецкая воздушно-десантная дивизия, тогда как в Карпатах нам противостояли с десяток пехотных дивизий и три танковых.

Наступление войск Первого Украинского фронта началось 8-го сентября. Операция формально проводилась силами упомянутой 38-й армии генерала Москаленко, которая получила беспрецедентное усиление. Если по штату армия состоит из 2-3 стрелковых корпусов, то в 38-ю для этой операции загнали 5 стрелковых корпусов и три танковых (столько танков имел далеко не каждый из советских фронтов), плюс отдельный Первый Чехословацкий корпус, плюс 17-я артиллерийская дивизия прорыва, плюс несколько корпусов Авиации дальнего действия и практически вся авиация фронтового подчинения.

Тем не менее, операция, хотя и началась неплохо, затем проходила очень тяжело. В горах передвижение и стрельба артиллерии крайне затруднены, а что касается авиации, то вот что сказал один из советских генералов о более поздней войне в Афганистане: «… мы своими авиаударами столько щебёнки накрошили в афганских горах – хватило бы на строительство дорог во всём мире. А что толку: бомба пролетает всего в двух метрах от тебя, и взрывается в 70-ти метрах внизу, в ущелье, не причиняя тебе никакого вреда…».

Осью советского наступления была автодорога Кросно – Дукля – Тылява – Прешов, древнейший торговый путь из Польши в Венгрию и Словакию. Она пересекает Карпатские горы в наиболее узкой части, образуя знаменитый Дуклинский перевал. Линия фронта в районе Кросно проходила в 30-40 километрах от польско-словацкой границы, параллельно ей. Войска начали накапливаться для предстоящего наступления в 5-15 километрах северо-западнее Кросно. Прорыв обороны противника происходил на участке шириной 8 км между населенными пунктами Непля и Оджиконь, и в первый день происходил успешно. После 2-часовой артиллерийской подготовки, наступающие советские войска продвинулись на главном направлении на глубину до 14 км. В центре наступления были прорваны обе полосы обороны противника.

Однако, как уже сказано выше, так и не вышли на связь две словацкие дивизии, обещанные полковником Тальским, которые должны были ударить на встречу и помочь в прорыве обороны противника. А наши партизаны, действовавшие в Словакии, были слишком далеко от линии фронта, чтобы оказать реальную помощь наступлению регулярной армии. Зато немцы с первого же дня начали экстренно подтягивать резервы из других регионов в полосу наступления 38-й армии. Тем самым была оказана помощь Словацкому восстанию, ведь немецкие подразделения на какое-то время оставляли в покое взбунтовавшихся словаков, смещаясь в зону проведения Восточно-Карпатской операции.

Реакция «лондонского» правительства Словакии на начало нашего наступления видна, например, из телеграммы министра иностранных дел в адрес своего посла в Москве: "Президент Бенеш от своего имени и я от имени министерства иностранных дел и национальной обороны просим телеграфировать, кто ходатайствовал, чтобы русские предпринимали карпатское наступление. Если это случилось в Москве, я снимаю с себя всякую ответственность". И уж тем более на какую-либо помощь мы рассчитывать не могли.

Развернулись упорные и жестокие бои в горах. Силы сторон все время нарастали. На второй день, 9 сентября Конев ввёл в сражение 25-й танковый корпус и активизировал авиаудары; очень скоро был выработан весь лимит авиатоплива, отпущенный на операцию, и Конев бомбардировал Сталина просьбами о всё новых и новых поставках из правительственных резервов.

В ночь на 9 сентября было решено ввести в бой Первый Чехословацкий корпус. Ввод корпуса проходил колоннами, так как город Кросно как узел дорог не был нами еще взят. Корпус должен был двигаться на исходные позиции организованно за 25-м танковым корпусом по центру полосы прорыва. Здесь выяснилось, что чехословаки совершенно не готовы к организованным боевым действиям: двигаясь неорганизованной толпой, они ещё до подхода к месту боя попали под обстрел противника и понесли большие потери. В это время командир корпуса, генерал Кратохвил, как пишет Конев в своих мемуарах, «… находился в 25 км от поля боя и проводил, как ни странно, в своем штабе пресс-конференцию с иностранными журналистами...». Взбешенный Конев тут же, у кого-то на спине подписал приказ об отстранении Кратохвила от должности, а вместо него поставил Людвига Свободу (ранее командовавшего одной из бригад корпуса). Примерно то же самое Конев сделает в ходе Пражской весны 1968 года, когда поставит генерала Л.Свободу Президентом Чехословакии.

Шли дни, а соединения 38-й армии всё глубже увязали в боях, имея крайне медленное продвижение. Противник упорно оборонял шоссе Дукля – Кросно, единственный здесь путь передвижения через Карпаты. Подразделениям, продвинувшимся вперёд, не удавалось развернуться на фланги и обеспечить коридор прорыва для ввода войск второго эшелона. Конев вынужден был дополнительно ввести в бой из своего резерва 4-й гвардейский Кантемировский танковый корпус (именно благодаря его действиям, в СССР отмечали День Танкиста 11 сентября, когда они выбили противника из Кросно), а затем и 31-й танковый корпус и ряд других частей.

20-го сентября 4-й гвардейский Кантемировский танковый корпус овладел Дуклей и устремился по шоссе на юг – к Дуклинскому перевалу. 31-й танковый корпус, наступая 20 сентября из района Тарнавки, пробиваясь по единственной горной дороге и преодолевая все трудности горно-лесистого пути, к исходу дня продвинулся на 6—9 км и вел бой на подступах к населенным пунктам Поляны – Суровичне. В целом, к 18—20 сентября 38-я армия в своей полосе наступления сбила противника с выгодного и прочно занимаемого рубежа и отбросила его на 10—12 км на юг. Первая и вторая оборонительные полосы противника были взломаны на всем их протяжении. Советские войска достигли утесов Главного Карпатского хребта с системой оборонительных сооружений линии Арпада. Как мы увидим далее, этот рубеж будет взломан уже в начале октября.

Интерактивная карта боевых действий:

https://yandex.ua/maps/?um=constructor%3A04f73ec212f7109b057...