Как я уже говорил в прошлом посте, афинские гетеры не только знали толк в развлечениях (спалить царский дворец, прокатиться верхом на известном философе), но и занимали довольно высокое место в социальной иерархии того общества. Конечно, гетерами список горячих античных девушек не исчерпывается, но перед тем, как перейти к другим категориям, вспомним еще одну гетеру, удачно конвертировавшую свои внешние данные.

Я имею в виду Фрину. Как и у Таис с Кампаспой, в биографии этой барышни сложно отделить выдуманное от реального (а порой встает вопрос – да и надо ли?).

Считается, что она была дочерью уважаемого врача из союзного афинянам городка Феспии (это именно там Геракл завис как-то почти на два месяца, поскольку гостеприимный правитель города каждую ночь посылал ему в качестве подарка одну из своих пятидесяти дочек). Фрина, повторю, царской дочкой не была, да и звали ее тогда по-другому – Мнесарета (что переводится как «Помнящая о добродетелях»). Но потом, по итогам очередного политического переворота, ее семья была изгнана, отец лишился возможности зарабатывать врачеванием. И «помнящая о добродетелях» подалась в гетеры. Там она и сменила имя на Фрину («Жабу»). Говорят, так ее прозвали добрые товарки по ремеслу за светлую кожу. Альтернативная версия гласит, что отца ее никто не изгонял, а девушка сама сбежала в Афины в поисках приключений.

Но самое интересное началось дальше. Фрина стала пользоваться огромной популярностью. Согласно легендам, царь Крёз (про него я писал в серии про легендарных богачей Древнего мира), чтобы добиться ее благосклонности, был вынужден ввести новый налог на своих подданных. А вот Диогену она отдалась, дескать, и вовсе бесплатно, ну а с Праксителем и вовсе вышла драматичная история. Только незадача, судя по годам жизни упомянутых персонажей, карьера Фрины должна была длиться около двух столетий, что понятно ни в какие ворота не лезет. Эту нестыковку принято объяснять тем, что было несколько гетер с таким именем, живших в разные времена. Может и так. Нас интересует та, которая задружилась с Праксителем и было это в 4 веке до н.э.

Пракситель – известный скульптор, а в числе его самых выдающихся работ - «Афродита Книдская», которую считают самой знаменитой статуей богини любви античной эпохи.

Насколько это было заслуженно, мы можем только догадываться, поскольку статуя до нашего времени не сохранилась, дошли лишь ее копии. Однако, по копиям можно понять, что модель для статуи была выбрана действительно симпатичная.

Творческое решение Праксителя было смелым по двум причинам. Он первым из греков изобразил богиню полностью нагой. И в качестве модели пригласил гетеру Фрину. Не удивительно, что его работа вызвала ажиотаж, вылившийся в судебное разбирательство. Причем, судили не Праксителя, а Фриду, отвергнутый клиент гетеры обвинил ее в кощунстве и оскорблении богов (видимо, считая, что это она соблазнила Праксителя и убедила его ваять Афродиту с нее). Дальше снова есть две версии. По одной, Фрина исполнила сеанс стриптиза прямо в ходе суда и своей красотой произвела такое впечатление на судей, что её оправдали, дескать, не может быть в таком красивом теле злобная душа. По другой, озвученной Посидиппом в одной из своих комедий, Фрина накануне приговора посетила всех судей и сумела вымолить у них помилование. Как именно, деньгами, лаской или красноречием – автор версии умолчал.

Как бы то ни было, Фрину оправдали, ее популярность (а вместе с ней и доходы) выросли в разы, и она еще долгое время продолжала резвиться в качестве популярнейшей афинской гетеры. Например, дважды в год, во время Элевсинских и Посейдоновых мистерий, приходила в храм Афродиты, сбрасывала с себя одежду и под восхищенными взглядами собравшихся шла к морю и окуналась в его волны, уподобляясь рождающейся из пены богине. Позировала Праксителю и Апеллесу для новых работ, включая собственную статую. На спор пыталась соблазнить ректора афинской Академии Ксенократа (неудачно).

Когда Александр Македонский разрушил Фивы (столицу Беотии, где располагался и ее родной городок), говорят Фрина предложила городским властям восстановить при условии размещения на новой стене логотипа спонсора надписи: «Разрушено Александром, восстановлено Фриной». Отцы города, подозревая, что новый правитель троллинг не оценит, отказались. Вообще, после того, как Афины легли под Македонского, карьера Фрины покатилась под горку (да и постарела она к тому времени). Но она успела оставить свой след как в античной литературе, так и в изобразительном искусстве более поздних веков.

На этом закончим с греками и посмотрим, как обстояли дела с горячими девчонками в античном Риме. Обоснованно считается, что в Римской республике нравы были намного строже, чем в Элладе. Но «основной инстинкт» никто не отменял. Другое дело, что не всегда для девушек все заканчивалось так благостно, как для Фрины или Аспасии.

Помимо casta puella (добропорядочных жен, матерей семейств) в Риме были проститутки, на закате республики и позже – уважаемые всеми наложницы. Тогда же некоторые матроны становились куртизанками, иногда весьма знаменитыми; или же начинали вмешиваться в политическую карьеру своих мужей и сыновей и обретали славу другого рода. Во времена империи статус подобных женщин сильно вырос. Редко какая имперская семья не имела своих выдающихся женщин. А уж про Клеопатру и Мессалину слышали и совсем далекие от истории люди. Правда, вот про них, как раз, и без того много написано и не вижу причин повторяться.

Лучше вспомнить некоторые истории, имевшие место в пуританские (относительно имперского периода) времена Республики. После успешного разгрома Ганнибала в Риме жить стало веселее, женщины, через мужей понятно, добились отмены закона Оппия, запрещавшего им иметь много украшений, носить разноцветную одежду и ездить по городу на повозках. Отмена сопровождалась многочисленными скандалами и даже митингами матрон возле Сената. Кто-то типа Катона Старшего увидел в этом упадок нравов и угрозу Республике, а кто-то, напротив, возможности.

А через девять лет случился вакхический скандал. Сначала – пару слов про вакханалии. Так называли оргии, которые устраивала женская половина Римской республики в честь бога виноделия Вакха.

Приехала эта традиция на римскую землю вместе с неким греком-эмигрантом. Сначала эти праздники были чисто женскими, участницы под покровом ночи пили вино и впадали в состояние близкое к экстазу, но потом на праздники стали привлекать и мужчин, а само мероприятие стало типичной оргией с неким мистическим фундаментом. Организаторов и активных участниц этого безобразия называли вакханками (также, как и мифологических спутниц Вакха-Дионисия).

Власти первое время не обращали внимания на эту «веселуху», считая ее безобидным развлечением молодежи (поскольку участники предпочитали помалкивать о том, что там происходило). Но все равно закончилось скандалом.

А запустила его одна жадная до денег вакханка. Дамочку звали Дурония (честно, ее так и звали), она была замужем за неким Семпронием Рутилом. А еще у нее был пасынок Эбутий, которому от покойного отца (первого мужа Дуронии) досталось некоторое состояние, благополучно промотанное мамой и отчимом. Парень об этом не знал, но близилось его совершеннолетие и неизбежно возникли бы неприятные вопросы. Вот тогда Дуронии пришла в голову мысль, что надо бы сына вовлечь в вакханалии и так вовлечь, чтобы он и не подумал спрашивать про деньги.

Проблема была в том, что у парня была любовница, бывшая рабыня, затем содержанка нескольких богачей, Гиспала Фецения. Она прекрасно знала, что происходит на таких мероприятиях и боялась, что после пары оргий она лишится парня, к тому же, как известно, многие бывшие проститутки с выходом в тираж становятся ярыми моралистками. Сначала она пыталась отговорить парня, но, когда поняла, что тому не удалось переспорить родителей, Гиспала отправилась к консулу Постулию. И в красках рассказала ему, что, собственно происходит на вакханалиях, в том числе о ритуалах, которые совсем не вписывались в тогдашние римские религиозные нормы. А также о том, как некоторые участники вовлекали других молодых римлян и римлянок в эти оргии, чтобы потом шантажировать, лишать имущества, а то и жизни. В общем, в изложении Гиспалы, «горячие вечеринки» превратились в опасную преступную секту, стремящуюся вовлечь в свои ряды и развратить как можно больше римской молодежи.

В итоге консул инициировал сенатское расследование, ставшее первым крупным религиозным скандалом в римской истории. В числе обвинителей самым ярким оратором оказался опять же Катон Старший, увидевший отличный повод разоблачить тлетворное влияние «греческого мира». А итогом процесса – запрет культа Вакха на территории Римской республики и аресты нескольких сотен его приверженцев. Эбутий и Гиспала получили щедрое денежное вознаграждение (что косвенно подтвердили археологические находки, связанные с этим процессом).

Тем не менее, искоренить совсем греческое влияние Катону и его единомышленникам не удалось, равно как и прекратить рост влияния женщин и их вмешательства в мужские дела древних римлян. Впрочем, как говорится, это совсем другая история.