Вычитал в новостях, что в Рузском спилили главную ель страны.
Интересно, что там в Подмосковье за воздух и почва такие, что ёлки по 26 метров и 64 см в диаметре в стволе вырастают?
Видео если что отсюда, не фотожаба: https://t.me/rian_ru/328613
Нашел удобное местечко и дремлет
Там можно просидеть хоть целую вечность...
Ну и прилетело...
В августе 1910 года пожар прошёл через три миллиона акров тайги на северо-западе США за двое суток. Погибли 86 человек. Дым видели в Бостоне — за три тысячи километров. Америка была в шоке. И приняла решение, последствия которого проявятся через сто лет: больше ни один лесной пожар не должен гореть. Никогда. Нигде.
На другом конце планеты, в Австралии, аборигены к тому времени использовали огонь как инструмент на протяжении тысячелетий — возможно, дольше, чем существует любая письменная история. Они называли это «холодным огнём» — небольшие контролируемые выжигания, которые не уничтожали лес, а поддерживали его здоровым. Но колонизаторы подавили эту практику как несовместимую с их представлениями о цивилизации. В России же огонь просто позволяли гореть там, куда невозможно добраться. Три континента — три подхода. Результаты оказались поразительными.
Результат "Большого пожара" 1910 - США, штат Айдахо.
Шишки, запечатанные смолой.
Чтобы понять, почему вопрос о тушении пожаров вообще имеет смысл, нужно знать одну вещь: более 500 видов деревьев и кустарников на планете физически не могут размножаться без огня.
Это явление называется серотинией. Шишки сосны Банкса, секвойи, многих австралийских банксий и протей запечатаны смолой, которая плавится при температуре лесного пожара — иногда достаточно 50°C, иногда требуется жар посильнее. Без огня семена остаются заключёнными внутри — иногда десятилетиями. Сосна Банкса может нести на себе шишки 15–20 лет, терпеливо ожидая огня.
Но дело не только в шишках. В 2004 году учёные открыли каррикины — химические соединения в дыме, которые пробуждают семена из состояния покоя. Название происходит от «karrik» — «дым» на языке австралийских аборигенов нунгар. Эти вещества действуют в нанограммовых концентрациях и способны разбудить семена, пролежавшие в почве десятилетиями.
Гигантская секвойя — самое большое дерево на Земле, живущее более 3000 лет — не может дать потомство без пожара. Огонь раскрывает её шишки, расчищает подлесок для света и создаёт минеральную почву, в которой прорастают семена. Эти деревья не просто переживают пожары — они их ждут.
Шишки секвойи - от пожара раскрываются только так, а кору пламя не берет.
Американский эксперимент: защитить любой ценой.
После катастрофы 1910 года Лесная служба США ввела политику «10 AM» — каждый пожар должен быть потушен к 10 утра следующего дня. Началась эра тотального подавления огня.
Политика работала. Пожаров становилось меньше. Леса, казалось, процветали. Но под пологом деревьев накапливалось то, что раньше сгорало в регулярных низовых пожарах: сухие ветки, опавшая хвоя, кустарники. Топливо копилось десятилетиями.
В 2024 году журнал Nature Communications опубликовал исследование, которое подтвердило худшие опасения: столетие подавления пожаров увеличило их интенсивность сильнее, чем изменение климата или любой другой фактор. Учёные ввели термин «смещение подавления» — агрессивное тушение убирает слабые пожары, но оставляет условия для экстремальных. При политике полного подавления площадь катастрофических пожаров удваивается каждые 14 лет. При разрешении низкоинтенсивных пожаров — каждые 44 года.
В 2020–2021 годах пришла расплата. Пожары в Калифорнии уничтожили от 13 до 19% всех взрослых гигантских секвой — деревьев, которые стояли тысячу лет. Это было беспрецедентно: леса, эволюционировавшие вместе с огнём, погибали от пожаров, которые стали слишком сильными именно потому, что их слишком долго не было.
Секвойи в парке Секвойя, Калифорния.
Австралийский урок: тысячелетия против двух веков.
Аборигены Австралии практиковали «холодное выжигание» задолго до того, как Homo sapiens добрался до Европы. Археологические свидетельства уходят на десятки тысяч лет назад — точные цифры спорны, но сама традиция бесспорна. Они поджигали небольшие участки в прохладное время суток, когда роса сдерживала пламя. Огонь двигался медленно, сжигая только подлесок и оставляя деревья невредимыми. Результат — мозаика из выжженных и нетронутых участков, идеальная среда для мелких животных и растений.
Когда в 1788 году прибыли европейцы, они увидели в этих выжиганиях угрозу. Законы ограничивали использование огня, а политика ассимиляции лишала аборигенов земель и права управлять ими. Всего через 63 года, в феврале 1851-го, Австралию накрыл «Чёрный четверг» — пожары, уничтожившие 50 000 квадратных километров. Это был первый звонок.
Но урок не был усвоен. К лету 2019–2020 годов в Австралии сгорело около 18 миллионов гектаров. По финальным оценкам учёных, погибло около трёх миллиардов диких животных — млекопитающих, птиц и рептилий. Бывший премьер-министр Тони Эбботт ещё за несколько лет до этой катастрофы признавал: «До прихода европейцев аборигены практиковали управление огнём, которое в некоторых отношениях было более успешным, чем всё, что практиковалось после». Его слова оказались пророческими.
Сегодня Австралия возвращается к древним практикам. Рейнджеры-аборигены проводят «культурные выжигания» на миллионах гектаров. С 2012 года эти проекты предотвращают выброс более миллиона тонн CO₂ ежегодно и приносят десятки миллионов долларов в виде углеродных кредитов.
Пепел помогает расти растениям, создавая для них питательную среду.
Русский парадокс: когда защиты слишком мало.
Россия пошла третьим путём — и получила третий результат.
Сибирская лиственница, занимающая более трети всех российских лесов, — такой же пирофит, как секвойя или сосна Банкса. Доктор биологических наук Александр Исаев из Института биологических проблем криолитозоны формулирует это прямо: «Без лесных пожаров в Якутии не было бы тайги. Наши древесные породы, в первую очередь лиственница, не любят своих деток. Под пологом лиственничного леса не могут появиться новые поросли деревьев».
Но в России проблема оказалась обратной американской. Созданная в 1931 году авиалесоохрана никогда не пыталась тушить всё — отдалённые территории всегда горели. Однако в 2006 году система была разрушена: полномочия передали регионам, штат лесников сократили в разы — по некоторым оценкам, в пять-двадцать раз. В 2015 году появились «зоны контроля» — территории, где пожары официально разрешено не тушить, если «затраты на тушение превышают прогнозируемый ущерб».
Сегодня эти зоны покрывают около 45% лесного фонда России. В 2019 году более 90% катастрофических пожаров в Сибири пришлось именно на них. Если американцы защищали слишком усердно, то Россия фактически отказалась защищать вообще — и результат оказался столь же разрушительным.
Тушение пожара в лесу - тяжёлый труд.
Возвращение огня.
Наука даёт ответ, который звучит парадоксально: чтобы спасти леса от пожаров, нужно позволить им гореть. Но гореть правильно.
В США Лесная служба теперь проводит «предписанные выжигания» — контролируемые пожары в прохладную погоду, которые убирают накопившееся топливо. Исследование 2025 года показало: там, где такие выжигания проводились, интенсивность последующих пожаров снижалась на 16%, а выбросы дыма — примерно на 100 кг с акра.
В Австралии рейнджеры-аборигены передают знания, которые их предки хранили тысячелетиями. Дети с четырёх лет учатся управлять огнём. «Когда мы сжигаем землю, мы её исцеляем», — говорит старейшина народа юин Уоррен Фостер.
Россия же стоит перед выбором: восстановить систему охраны или признать, что некоторым лесам нужно позволить гореть — но под контролем, а не в хаосе.
Три континента задали один вопрос: стоит ли тушить лесные пожары? Америка ответила «да, все» — и создала условия для мегапожаров. Австралия ответила «да» после тысячелетий ответа «нет, но управляй» — и заплатила миллиардами погибших животных. Россия фактически ответила «нет, слишком дорого» — и теряет леса в зонах контроля.
Правильный ответ, как выясняется, не «да» и не «нет». Правильный ответ: «это неправильный вопрос». Леса, эволюционировавшие с огнём, не нуждаются в защите от него. Они нуждаются в правильном огне — том, который приходит регулярно, горит невысоко и уходит, оставляя за собой не пепелище, а обновление.
Шишка, запечатанная смолой, ждёт не спасения от огня. Она ждёт огня как спасения.
В сентябре 1730 года в деревне Кхеджарли близ Джодхпура солдаты махараджи рубили деревья для строительства нового дворца. Женщина по имени Амрита Деви обняла ствол и сказала: «Если дерево спасено ценой головы — это стоит того». Её обезглавили. Следом — трёх её дочерей. Затем — ещё 359 человек из 49 окрестных деревень. 363 человека погибли в тот день, защищая деревья одного вида — прозописа цинерарии, священного для общины бишнои. Это было первое задокументированное «tree-hugging» в истории.
Тот же самый вид растёт сегодня в пустыне Бахрейна. Одинокое дерево на холме в сорока километрах от столицы, без видимого источника воды, посреди песка и температуры под сорок пять градусов. Его называют Шаджарат-аль-Хайат — «Дерево жизни». Ему более четырёхсот лет. Каждый год к нему приезжают 350 тысяч человек, чтобы посмотреть на загадку, которую наука до сих пор не разгадала полностью.
Прозопис цинерария — дерево пустынь Аравии и Южной Азии. Обычная высота — три-пять метров. Бахрейнский экземпляр вырос почти до десяти. Дендрохронологический анализ 1990-х годов показал, что дерево было посажено около 1582 года — в эпоху, когда остров находился под португальским влиянием.
Главная загадка — вода. Бахрейн получает менее ста миллиметров осадков в год. Поверхностных источников рядом с деревом нет. Но корневая система прозописа уходит на глубину до пятидесяти метров — достаточно, чтобы достичь подземных водоносных горизонтов. Название «Бахрейн» переводится как «два моря»: одно — Персидский залив, другое — пресные воды под островом. Вероятно, корни «Дерева жизни» дотянулись до этого второго моря.
Но это объяснение не закрывает вопрос полностью. Пока корни не наросли, молодое дерево должно было выживать иначе. Археологи нашли рядом следы поселения возрастом пятьсот лет — керамику и артефакты. Возможно, люди поливали саженец, пока он не укоренился. Потом источник иссяк, люди ушли, а дерево осталось — единственный свидетель исчезнувшей деревни.
Священное дерево Индии.
В пустыне Тар, занимающей большую часть Раджастхана, прозопис цинерария называют кхеджри. Это не просто дерево — это основа выживания. Кхеджри даёт тень при пятидесятиградусной жаре, корм для скота в засуху, азот для истощённой почвы. Для общины бишнои, основанной в XV веке гуру Джамбхешваром, кхеджри священно: одна из 29 заповедей прямо запрещает рубить зелёные деревья.
11 сентября 1730 года эта заповедь столкнулась с волей махараджи Абхай Сингха. Его министр Гиридхар Бхандари прибыл в деревню Кхеджарли с приказом заготовить древесину для обжига извести. Амрита Деви и её дочери встали на пути. За ними — старики, потом молодёжь, потом дети. Каждый обнимал дерево и погибал под топором. Когда махараджа узнал о случившемся, он отменил приказ и издал указ, навечно запрещающий рубку деревьев на землях бишнои.
Этот указ действует до сих пор. В 2013 году 11 сентября стало Национальным днём лесных мучеников Индии. А в 1970-х память о резне в Кхеджарли вдохновила движение Chipko — когда крестьяне Гималаев точно так же обнимали деревья, не давая их рубить. Прозопис цинерария — единственное дерево в истории, за которое люди массово отдавали жизни.
Дьявольское дерево Африки.
Родственный вид — прозопис Юлифлора — попал в Восточную Африку в 1970-х годах. Европейские биологи рекомендовали его для борьбы с опустыниванием: дерево неприхотливо, быстро растёт, даёт тень и корм. Логика казалась безупречной.
Она оказалась катастрофой. В Эфиопии прозопис захватил 1,2 миллиона гектаров. Его корни выкачивают из почвы 3,1-3,3 миллиарда кубометров воды ежегодно — там, где он растёт, не выживает ничего другое. Пастбища превращаются в непроходимые заросли. Скот травится стручками, которые вызывают деформацию зубов и челюстей. Эфиопские пастухи называют прозопис «Дьявольским деревом» и «СПИДом для скота».
В Кении прогнозируемый ущерб — до 175 миллионов долларов в год. В Танзании — до 100 миллионов. Три страны приняли национальные стратегии борьбы с инвазией, но эффективных методов нет. Прозопис Юлифлора входит в десятку худших инвазивных видов мира.
Жизнь и смерть в одном роду.
Парадокс прозописа — в том, что те же свойства, которые делают его священным в одном месте, делают его проклятием в другом. Глубокие корни, способность выживать без воды, быстрое размножение. В пустыне Тар это спасение. В саваннах Африки — экологическая катастрофа.
«Дерево жизни» в Бахрейне стоит одиноко уже четыре века. Вокруг него — только песок. Возможно, именно поэтому оно выжило: у него нет конкурентов за воду. А возможно, именно из-за него вокруг ничего не растёт — те же самые корни, что спасают дерево, могли высушить всё остальное.
Шумерский бог Энки, повелитель подземных вод, по легенде связан с островом Бахрейн. Его супруга взрастила здесь восемь магических растений. Съев их, Энки заболел восемью недугами. Мифы редко бывают буквальными — но иногда они точны в главном. Растение может быть и лекарством, и ядом. Деревом жизни и деревом смерти. Всё зависит от того, где оно растёт — и кто смотрит.
Хоть я и режу по дереву, да и в прошлом плотно работал с ним, вопрос "что такое древесина?" родился внезапно и захватил мое создание. Поэтому
Впрочем, скоро вернулся обратно, столько незнакомых слов, аж голова заболела
Потом я немного отдохнул, взял себя в руки, заправил майку в трусы и полез разбираться в теме
Давайте по порядку, мы тут деградируем, в конце то концов, поэтому порядок будет обратный. Как модно сейчас называть «айсберг по древесине»
Углекислый газ – из него дерево бадяжит сырье для сахаров. Это БАЗА, ведь дерево на ~90% состоит из воздуха... да не наркоман я! Реально из воздуха, точнее из поглощаемого углекислого газа, а не из питательных веществ из почвы.
Вода – Химическая основа, без нее колдунство не получится.
Солнце – с помощью цыганской магии фотосинтеза превращает воду и углекислый газ в глюкозу (CO₂ + H₂O + свет → C₆H₁₂O₆ (глюкоза) + O₂), ну и так, кислорода по мелочи насыпает.
Есть под корой настоящий гагачад, на районе его знают как «камбий». Весь сезон, от весны до осени он вкалывает с рассвета до заката, как рабочий на хлопковой плантации и выдает два вида продукции:
Внутрь ствола — древесина (ксилема)
Наружу — кора (флоэма)
От работы кони дохнут, а камбий только устает! Поэтому по весне растет быстро, делая крупные и светлые клетки — то есть раннюю древесину, а летом — плотные и более тёмные клетки — то есть позднюю древесину. Именно поэтому, темные слои как правило заметно тверже и плотнее.
То что настроила ксилема за последние годы называют Заболонь. Это еще функционирующая как ты после 30 часть древесины, обычно более светлая, мягкая, влажная. По ней идёт транспортировка основной массы воды и хранится запас жирка в перехимных клетках.
По мере роста дерева, внутренние слои заболони перестают проводить воду и буквально дохнут (даже здоровое дерево состоит из дохлых клеток на вплоть до ~98%). Ядро древесины это «скелет», в нем нет жизни как таковой. Чтобы внутрь не попала всякая борода, вроде грибков, паразитов или гнили, дерево проворачивает фокусы с самобальзамированием, постепенно насыщая старые клетки заболони дубильными компонентами, смолами, фенолами, пигментами и эфирными маслами. Именно они придают ядру цвет, повышенную прочность и делают древесину стойкой к грибкам, насекомым, гниению.
В общепринятом смысле, древесина и есть эта самая ксилема. Но этот тип не так прост, ведь образует аж несколько типов клеток!
Древесные волокна – Они формируют каркас жесткости для пацанов ниже
Трахеиды – Характерный прикол свойственный хвойным породам. Длинные, тонкие клетки (до нескольких мм), гоняет воду через поры.
Сосуды – Характерный прикол лиственных пород. Настоящие цилиндрические трубы диаметром до 0,5мм переносят воду намного быстрее трахеид (Например, вездесущие городские тополя могут сосать до 1 куба воды в сутки, при этом испаряя до 97% воды через листья, что остужает окружение на 2-3 градуса)
Древесная паренхима – что-то вроде страховочной системы. Запаска жирка на чрезвычайный случай, система регуляции движения воды и реакции на раны в одном флаконе.
Сердцевинные лучи – это в принципе те же перехимные клетки, только не вдоль, а поперек, или вглубь, тут как посмотреть. Функция у них та же, хранить жирок про запас, доставить ремонтную бригаду до любой точки дерева при необходимости. Особенно заметные на дубе
Как можно догадаться, сердцевинные лучи те, который идут к центру
Дерево с помощью фотосинтеза превращает энергию света в энергию химических связей, а так как продукт этой реакции сахара, то можно сделать вывод что… деревья сладкоежки? 🤔
Хотя не совсем, глюкоза не цель, глюкоза путь. Ведь из глюкозы бадяжить можно много чего, но нас интересуют преимущественно эти чуваки:
Целлюлоза — ~35–50% главный структурный полимер, образующие микрофибриллы (длинные прочные нити)
Гемицеллюлозы — ~15–30% Гемицеллюлозы «прилипают» к поверхности целлюлозных микрофибрилл. Их задача связывать микрофибриллы между собой, создавая расстояние между ними, предотвращая слипание. Благодаря этому стенка клетки остаётся одновременно прочной и гибкой.
Лигнин — ~15–35% это сложный ароматический полимер, который заполняет пространство между целлюлозными микрофибриллами и гемицеллюлозами в клеточной стенке.
Экстрактивы — ~0–10%. Своеобразная бальзамическая жидкость. Естественные консерванты, пигменты, смолы и защитные вещества», которые делают древесину устойчивой, долговечной и пахучей. Цвет древесины в основном определяют именно экстрактивы в виде флованоидов, терпенов, фенолов и пр. Если удалить экстрактивы растворителями — древесина сильно бледнеет.
Вы уже так далеко зашли, горжусь вами! Сейчас будет сложновато
Итак, как растет дерево на клеточном уровне:
1. Клетка ксилемы ловит радиопередачу:
От камбия
От гормонов (ауксин, цитокинин, гиббереллин)
От механических напряжений (ветер, наклон ствола)
От локальных трансляционных факторов в ядре (генные программы)
На основе этого ксилема создавая клетку определяет её тип сразу после деления — по гормонам + генетической «программе» в ядре.
2. При создании клеток ксилема рожает еще и «срединную пластинку». Это не часть клетки, что-то типо клея, чтобы все это не развалилось как буханка от ржавчины сразу после покупки.
3. Клетку расколбашивает под воздействием внутреннего давления до заданной в генах длинны. После чего новые слои откладываются изнутри первичной стенки, то есть стенка растёт в толщину внутрь, уменьшая внутренний просвет клетки (лумен).
4. Вторичная оболочка состоит сразу из трех слоёв S1, S2, S3. Это главный массивный слой, который и делает древесину прочной:
S1 — внешний слой – Создает кокон из микрофибрилл, которые расположены под большим углом к оси клетки (почти кольцево) для того, чтобы создать начальную прочность и жёсткость стенки.
S2 — основной слой – Микрофибриллы располагаются почти вдоль длины клетки. Толщина и угол расположения микрофибрилл напрямую влияет на свойства древесины - прочность, жесткость, усадка и пр.
S3 — внутренний слой – регулирует влажностные свойства, защищает просвет клетки.
5. Лигнификация — После того как все слои сформированы: В стенки начинает откладываться лигнин — ароматический полимер, механически очень жёсткий. Можно сказать, что он цементирует микрофибриллы убивая клетки, превращая ткани из живых в древесину как материал. Делает стойкой к грибкам, насекомым, гниению, влаге.
Короче, как то так. Мне была интересна именно физическая составная древесины, понять что такое эта ваша древесина? Думаю ответ получился сносным. В молекулярную химию я не лез, мне и так три дня понадобилось, что бы понять то, что в посте разобрал...
Расчехлил самую большую панамку, ведь дендрологи мне неизбежно напихают полную жопу огурцов в неё
