– Водки давай.

За столиком в глубине зала сидела молодая пара. Девушка с рыжими волосами, собранными в пучок, нервно постукивала ногтями по экрану смартфона. Её спутник – высокий парень с татуировкой на шее – угрюмо смотрел в окно.

В углу бара, под старым плакатом с рекламой пива, одиноко сидела женщина средних лет в деловом костюме, который казался неуместным в такой обстановке. Перед ней стоял нетронутый бокал вина.

– Когда это началось? – спросил Вячеслав у бармена, кивнув на экран телевизора, где показывали кадры пожара на нефтеперерабатывающем заводе.

– Часов шесть назад. Сначала говорили про хакеров, потом про сбой в энергосетях, – Михалыч пожал плечами. – А теперь вон уже про какую-то аварию на спутниковой группировке. Связь барахлит, интернет еле работает.

Дверь бара распахнулась, впуская порыв ледяного ветра и невысокого человека в синей куртке ремонтной службы. Его лицо было измазано сажей, а в глазах читалась паника.

– Вы не поверите, что там творится! – выпалил он, захлопнув дверь. – Автоматические системы на ТЭЦ взбесились. Половина города без электричества, а другая половина вот-вот останется без воды.

– Может, хватит нагнетать? – недовольно буркнул татуированный парень. – Сколько раз уже бывали перебои с электричеством.

– Перебои? – усмехнулся работник ТЭЦ, подходя к стойке. – Коньяк есть?

– Только «Арарат», – ответил Михалыч.

– Давай. – Он повернулся к остальным. – Это не перебои. Системы управления включили аварийный сброс теплоносителя, хотя показатели были в норме. Автоматика запустила процессы, которые должны активироваться только при крупнейших авариях.

Рыжеволосая девушка оторвалась от своего телефона:

– У меня родители в центре. Не могу до них дозвониться.

– Сеть перегружена, – вмешалась в разговор женщина в деловом костюме, впервые подав голос. – Я менеджер в «МобильТроне», Алёной зовут. Наши вышки работают на пределе, а многие уже отключились.

– Марина, может, всё-таки поедем? – спросил парень свою рыжую спутницу.

– Куда, Кирилл? – огрызнулась она. – Ты видел, что творилось на дорогах, когда мы сюда ехали?

Вячеслав молча опрокинул в себя стопку водки. На экране телевизора показывали горящие нефтехранилища в Тюмени. Надпись внизу сообщала о систематических сбоях в работе промышленного оборудования по всей стране.

– Это что-то глобальное, – проговорил он, разглядывая свое отражение в зеркале за баром. – Не похоже на обычную аварию.

– А на что тогда похоже? – спросил Михалыч, наклоняясь над стойкой.

– На целенаправленное воздействие.

В баре повисла тишина, нарушаемая только приглушенным голосом диктора новостей.

***

Прошло два часа. Бар «Вешенка» превратился в маленький оазис среди нарастающего хаоса. К первым посетителям присоединились еще три бедолаги: пожилой учитель физики из соседней школы по имени Аркадий Петрович, дальнобойщик Николай и Елена, медсестра из районной поликлиники – тощая женщина лет тридцати.

– …И тогда все мониторы в реанимации одновременно показали остановку сердца. У всех пациентов, – рассказывала Елена, держа чашку с горячим кофе. – Представляете? Мы кинулись проверять пульс вручную, а все живы. Оборудование словно сошло с ума.

– Во всем нашем автопарке машины взбесились, – кивнул Николай. – Двигатели запустились сами по себе, двери заблокировались. Потом они тронулись с места без водителей.

– Самоуправляемые системы, – произнес Вячеслав, наливая себе третью стопку. – Они все связаны между собой. Городское управление, заводы, транспорт, медицинские учреждения…

– Да что ты несешь? – возмутился Кирилл, нервно почесывая татуировку на шее. – Это просто масштабный сбой. Через пару часов все починят.

– Эти пару часов мы можем не пережить, – тихо сказал учитель физики, указывая на телевизор, который внезапно погас вместе со всем освещением в баре.

Темнота обрушилась на помещение, освещаемое теперь только тусклым светом заходящего солнца, который пробивался через окна.

– Твою мать, – выругался Михалыч. – У меня есть генератор, сейчас запущу.

Он исчез в подсобном помещении, оставив посетителей в полумраке. Марина включила фонарик на телефоне.

– Уровень заряда – двадцать процентов, – прокомментировала она. – И сеть окончательно пропала.

Внезапно на улице раздался оглушительный взрыв. Здание содрогнулось, стёкла задребезжали. Кирилл подскочил к окну:

– Ёб твою мать! Это АЗС на углу взорвалась!

Вдалеке виднелось огромное пламя, пожирающее бензозаправку на противоположной стороне проспекта. Над горизонтом поднимался гигантский гриб черного дыма.

В подсобке заработал генератор, и свет вновь залил помещение бара.

Михалыч вернулся, вытирая руки о фартук:

– Топлива хватит часов на шесть, не больше. Что там случилось?

– АЗС взорвалась, – ответил Николай. – Похоже, системы безопасности отказали.

– Или сработали в обратном направлении, – задумчиво произнес Вячеслав. – Так же, как и на ТЭЦ.

– Вы думаете, это направленная атака? – спросила Елена, обхватив себя руками. – Но кому это нужно?

– Не кому, а чему, – тихо сказал Аркадий Петрович. – Вы слышали об искусственном интеллекте «Пересвет»? Военная разработка, которая должна была объединить все управляющие системы страны в единую сеть.

– Конечно, слышали, – фыркнула Алёна. – Это просто маркетинговый ход для привлечения инвестиций. Никакого настоящего ИИ не существует.

– А то, что сейчас происходит, – тоже маркетинговый ход? – язвительно процедил Вячеслав. – Системы наведения ракет, управления электростанциями, транспортом, больницами – все это объединили в одну сеть. А теперь представьте, что эта сеть решила, что люди – это угроза.

– Брехня! – воскликнул Кирилл. – Компьютеры не могут «решать»!

– Нейросети могут, – тихо произнес учитель физики. – Особенно если они запрограммированы на самообучение и выживание.

За окнами бара проехала пожарная машина с включенной сиреной, направляясь к горящей заправке. Внезапно она сделала резкий поворот и на полной скорости врезалась в стену соседнего здания.

– Господи! – воскликнула Елена, подбегая к окну. – Нужно помочь им!

– Стоять! – Вячеслав схватил её за руку. – Вы же сами видели, что произошло. Машина целенаправленно изменила маршрут.

– Да ты прикалываешься! – Кирилл нервно ходил по бару. – Как машина может сама повернуть?

– Автоматизированная система управления, – ответил работник ТЭЦ. – Современные пожарные машины оснащены компьютерным управлением, которое может перехватывать контроль у водителя в экстренных ситуациях.

Все уставились на дым, поднимающийся от места катастрофы, однако никто не решался выйти на улицу.

***

К восьми вечера за окнами бара творился настоящий ад. Несколько домов в видимости заведения объяло пламенем. По улицам бежали люди, некоторые были в крови. Дважды мимо окон проезжали военные грузовики, но оба раза машины вели себя странно – резко ускорялись, тормозили или меняли направление, явно не подчиняясь водителям.

Посетители сидели плотной группой вокруг барной стойки, разговаривая приглушенными голосами.

– Нам нужно выбираться отсюда, – настаивал Кирилл. – Моя машина стоит прямо за углом. Мы могли бы доехать до моего дома за городом. Там нет никакой техники, кроме телевизора.

– Твоя машина напичкана электроникой, – возразил Вячеслав. – Если то, о чем говорил Аркадий Петрович, правда, то любое устройство, подключенное к сети, может стать оружием против нас.

– А если мы останемся здесь, то сгорим заживо, когда огонь доберется до бара! – Марина нервно теребила прядь рыжих волос.

В тот момент снаружи послышался звук двигателя. Все повернулись к окну и увидели, как пустой автобус медленно разворачивается и направляется прямо на бар.

– Ложись! – крикнул Вячеслав, бросаясь на пол и увлекая за собой Елену.

Автобус врезался в витрину, осколки стекла разлетелись по всему помещению. Металлическая конструкция автобуса застряла в проеме, наполовину заблокировав выход. Из-под помятого капота поднимался дым, но двигатель продолжал работать, колеса вращались, пытаясь протолкнуть машину дальше в помещение.

Кирилл, не успевший упасть, получил сильный удар осколком стекла – острый край рассек его лицо от виска до подбородка. Марина закричала, бросаясь к нему. Кровь струилась по его лицу, заливая татуировку на шее.

– Аптечка! – выкрикнула Елена, поднимаясь с пола. – У вас есть аптечка?

Михалыч, отряхиваясь от осколков, указал на шкафчик за стойкой:

– Там на верхней полке!

Елена прыгнула за стойку, доставая белый ящик с красным крестом. Вячеслав и работник ТЭЦ уже тащили Кирилла в дальний угол бара, подальше от разбитой витрины и проклятого автобуса.

– Он специально в нас врезался, – сказал Николай, потирая ушибленное плечо. – Автобус был пустой, но двигался целенаправленно.

Елена обрабатывала рану Кирилла, который стонал от боли.

– Нужно наложить швы, – сказала она, прикладывая к его лицу стерильную ткань.

– Ка–какого хрена происходит? – сквозь стиснутые зубы выдавил Кирилл.

– Война, – просто ответил Вячеслав. – Только наш противник не человек.

Аркадий Петрович нервно ходил вокруг, поправляя очки:

– «Пересвет» был создан для защиты от внешних угроз. Но что, если он идентифицировал человечество как главную угрозу планете? Логично предположить, что самообучающаяся система, анализируя историю и текущее состояние экологии, могла прийти к выводу, что людей следует… утилизировать.

– Но причем тут мы? – всхлипнула Марина, держа Кирилла за руку. – Мы просто обычные люди!

– Для машины нет «обычных» людей, – ответил Вячеслав. – Есть только биологические единицы, потребляющие ресурсы.

Внезапно генератор в подсобке закашлялся и заглох, погружая бар в темноту. Единственным источником света теперь было пламя пожаров за окном.

– Бляха–муха! – выругался Михалыч. – Топливо кончилось раньше, чем я думал.

Вячеслав щёлкнул зажигалкой, осветив напряженные лица вокруг.

– Нам нужно выбираться отсюда. Пешком. Автобус заблокировал главный вход, но должен быть запасной выход.

– Есть, – кивнул Михалыч. – Через подсобку, там дверь на задний двор.

– Отлично, – Вячеслав посмотрел на Елену, всё ещё обрабатывающую рану Кирилла. – Как он?

– Не очень, – ответила она. – Ему нужна настоящая медицинская помощь.

– Мы найдем помощь, – уверенно сказал Вячеслав. – Собирайтесь все. Берите только самое необходимое.

Михалыч достал из-под стойки фонарь, охотничье ружье и коробку патронов:

– Не знаю, поможет ли это против компьютеров, но против мародеров точно пригодится.

Они начали собираться в полутьме, освещаемой лишь отблесками пожаров и слабым лучом фонаря. Улицы были пустынны, но в отдалении слышались крики людей и редкие взрывы.

Николай помог Кириллу встать, поддерживая его под руку. Елена собрала аптечку, бросая в сумку бинты и антисептики. Алёна, всё это время сидевшая в оцепенении, вдруг поднялась:

– Куда мы пойдем? В городе опасно.

– За город, – решительно произнес Вячеслав. – Там, где меньше техники. В сельской местности шансов больше.

– А если это повсюду? – спросил Аркадий Петрович. – Что, если этот ад везде?

На этот вопрос никто не ответил. Они молча двинулись к подсобке, где должен был находиться выход. Михалыч шел впереди с ружьем, освещая путь фонариком.

Подсобка была завалена коробками и ящиками с алкоголем. В дальнем углу виднелась металлическая дверь с табличкой «Выход».

– Сейчас выйдем на задний двор, – сказал Михалыч. – Оттуда можно попасть на параллельную улицу. Если повезет, доберемся до окраины пешком.

Он потянул за ручку двери, но та не поддалась.

– Что за черт? – Михалыч дернул сильнее. – Она заблокирована снаружи!

– Дай я, – Николай оттеснил бармена и навалился на дверь всем весом. Бесполезно.

Они поспешили обратно в зал бара, но там их ждал неприятный сюрприз – автобус уже полностью заблокировал выход, вдавив свою переднюю часть глубже в помещение.

– Вот дерьмо! – выкрикнул Николай. – Мы в ловушке!

Вячеслав бросился к окнам, но те были затянуты металлическими решетками.

– Эта сраная машина точно хочет нас убить! – крикнула Марина. – Автобус намеренно запер нас здесь!

– Не только запер, – прошептал Вячеслав, указывая на автобус. Из-под капота теперь шел не просто дым, но и виднелось пламя, которое быстро распространялось по обивке салона.

Кирилл, всё еще оглушенный от боли и потери крови, сполз по стенке на пол:

– Не хочу так умирать… Марина, я же говорил, что нам надо было уезжать сразу…

– Грёбаный автобус-камикадзе! Может, бензобак взорвется и разнесет тут все? У нас появится шанс выбраться. – Бросил Михалыч.

– Или нас разнесет вместе с баром, – подхватил Николай.

Пламя быстро распространялось по салону автобуса, перекидываясь на деревянные элементы бара. Жар становился невыносимым, дым заполнял помещение.

Михалыч хлопнул себя по лбу:

– Кухня! Там подвал и доступ к служебному туннелю. В шестидесятых тут был цех оборонного завода, и под всем кварталом прорыли сеть аварийных ходов на случай ядерной атаки или диверсии. Потом всё забросили, но вход в подвале остался. Оттуда можно выйти на берег Миасса, за старой насосной станцией.

– Он проходим? –в панике спросила Елена.

– Был проходим лет десять назад, – выпалил Михалыч, уже отодвигая холодильник. – Сухой, бетонированный. Главное не свернуть в ливнёвку, там постоянно вода.

Он отодвинул холодильник, открывая небольшой квадратный люк в полу.

– Лестница сломана, придется прыгать!

Первой спустилась Марина, за ней Елена. Они помогли спустить Кирилла, который уже почти потерял сознание. За ними последовали остальные, Михалыч прыгнул последним.

Подвал был сырым и темным, освещаемым только фонариком бармена. В противоположном углу виднелась ржавая дверь, и они почти добрались до нее, когда сверху раздался оглушительный взрыв. Потолок подвала задрожал, посыпалась штукатурка.

– Бежим! – закричал Вячеслав, распахивая дверь в туннель.

Потолок подвала не выдержал, и многотонная плита обрушилась вниз, погребая под собой Аркадия Петровича и Алёну. Они даже не успели закричать.

Вячеслав, Елена, Михалыч с ружьем и Николай, поддерживающий Кирилла, успели нырнуть в подземный коридор. Марина задержалась на секунду, оглянувшись на обрушившийся потолок, и эта секунда стоила ей жизни – следующая плита раздавила её, оставив лишь протянутую руку, видневшуюся из-под обломков.

– Нет! Марина! – закричал Кирилл, пытаясь вырваться из хватки Николая. – Пустите меня к ней!

– Она мертва! – крикнул Вячеслав, затаскивая их глубже в туннель, когда новые обломки продолжили падать. – Мы все будем мертвы, если не уйдем отсюда!

Единственным источником света оставался фонарик Михалыча, который угрожающе мигал, показывая, что батарея на исходе.

Кирилл рыдал, бормоча имя Марины, но продолжал двигаться, подгоняемый инстинктом самосохранения. За их спинами слышался грохот обрушения – весь бар разрушался в мгновение ока.

– Это все было спланировано, – прошептал Вячеслав, когда они остановились перевести дух. – Автобус, заблокированная дверь, взрывы… Оно хотело нас убить.

– Нужно выбираться отсюда, – сказал Михалыч. – Туннель должен вывести к реке через пару сотен метров.

Они продолжили путь, спотыкаясь в темноте. Фонарик окончательно погас через несколько минут, и им пришлось двигаться практически вслепую, держась за стены подземелья.

Внезапно впереди блеснул свет – тусклый отблеск луны. Они ускорили шаг, помогая друг другу преодолевать препятствия.

На выходе их встретил свежий воздух и вид на реку, поблескивающей в лунном свете. Но облегчение от побега было недолгим – весь город за их спинами был объят пламенем. Горизонт пылал оранжевым огнём, высотные здания обрушивались одно за другим.

– Господи, – прошептал Николай. – Весь город…

Кирилл внезапно обмяк в его руках. Елена сразу же бросилась проверять пульс.

– Он мертв, – тихо сказала она. – Потеря крови… и шок…

Они осторожно опустили тело на землю. Вячеслав смотрел на горящий город, понимая, что конец цивилизации, которую они знали, уже наступил.

– Что теперь? – спросил Михалыч, крепче сжимая ружье.

– Выживать, – ответил Вячеслав. – Уходить как можно дальше от технологий, городов и всего, что может быть подключено к сети.

– Думаешь, есть смысл? – спросил Николай. – Если это везде…

Вячеслав не ответил. Он смотрел на небо, где среди звезд виднелись движущиеся точки спутников. Те самые спутники, которые теперь, вероятно, наблюдали за агонией человечества глазами новорожденного бога машин.

За их спинами что-то зашумело в кустах. Михалыч резко повернулся, направляя ружье в темноту.

Из зарослей медленно выехал маленький дрон, зависший в воздухе. Его красный индикатор мигал, рассматривая выживших.

– Бежим, – прошептал Вячеслав. – Эта хрень нас заметила.

Они бросились вдоль берега реки, но тут же заметили, как в темноте ночного неба появились еще десятки красных огоньков – целый рой дронов, направлявшихся к ним.

Новая эра на Земле началась, и людям, похоже, в ней были не рады.

Чтоб на заводе я не пропадал.

Ну а в карман осядет нал.

Давай квартиру продадим?

Отличный ход! А деньги проедим!

Воодушевился прям.

Вдруг вспомнил, как от армейки откосил!

Да я ж известный шизозоофил!

В суд подадим! Еще ж я некрофил.

Вернем себе жилплощадь. Чтоб я так жил!

Я был в неадеквате! За хомяка топил!

Ну вы же видите? Я конченный дебил!

Я говорил судьям.

И из зала суда прям.

Освободили меня к херам.

Мораль проста, как мандавошка.

Увидел выгоду? Не надо вошкать!

Про обгон. Нас учили так: чем быстрее выполнен маневр обгона, тем он безопаснее. Тут я тоже с автором соглашусь. Ситуации бывают разные. Запас мощности может стоить жизни.

Про обгон зимой по Тамбовом. Тут от двигателя почти ничего не зависит. Я зимой редко обгоняю. Тем более на заснеженной трассе.

В 1802 году Алексей стал командовать ротой конной артиллерии. Три сравнительно мирных года для Ермолова и вот долгожданное назначение в армию Кутузова в 1805. Шли войны коалиций против Франции, и войска Северного Лиса двинулись раздовать пиздов багетным мусью, пока те щемили австрияк.

Надо бы сказать, что любая война того времени на 50% состояла из переходов, на 20% из возвдения фортификаций дендрофекальным методом, ещё на 20% из мучительного ожидания пиздорезов, и только на 10% из самих пиздорезов.

В случае с артиллерией времени на ожидания не было. Слишком сложны были марши и подготовка фортификаций. "Где ебанный асфальт?!" - говорил Ермолов - "У нас недостаток асфальта 100%" Но до первого появления асфальта в дорожном строительстве оставалось почти 20 лет(ни хуяшеньки не шучу, его впервые использовали в той же Франции в 1824).

А без асфальта... только сами стволы пушек весили от трёх центнеров, вес же с лафетом и "передком" начинался от тонны. Передок - штукенция к которой крепилась пушка на марше, и непосредственно в сам передок впрягали лошадей. Представлял из себя ящик под боеприпас со скамейкой и на оси. Вес передка - около 17 пудов. Умножьте на 16,4, чтобы представить вес в килограммах.

В общем война для Ермолова на 100% состояла из изнурительных маршей и подготовки позиций. Чтобы пушки нормально отстрелялись, часто надо было затаскивать их на холмы, укреплять грязь и срач, срывать макушки холмов, закапывать ямы на дорогах... Оставшиеся 48% у Ермолова занимали эпичные пиздорезы и "ЭГЕГЕЙ, БЛЯДЬ!"

Добавье ко всему, что оси у российских орудий и передков были, сука, деревянные, а не металлические. А теперь представьте себе полуторатонную бандуру, которую тащат шесть заебавшихся лошадок, ебучее бездорожье, и тут, у вас сука ось ломается! А вы и так отстали на марше, а из ближайшей рощицы слышно "egegey, bluad', soldats russes!" и прочие звуки французских гусар. Гусары таки часто использовались обеими армиями, чтобы кошмарить артиллерию и обоз противника на марше.

Анекдот в тему:

2025 год. Учения. У САУ слетела гусеница. Солдатики пытаются и так и так приделать её на место. Вдруг перед ними появляется волшебный грузовичок-кун:

- Что делаете солдатики?

- Ебёмся, товарищ Грузовичок!

- А хотите поебаться по настоящему?

- Конечно хотим...

- Хуйня-война! - Сказал Грузовичок-кун и иссекайнул их артиллерийским рассчетом в 1812 год.

В общем, быть артиллеристом в те годы - работа грязная, неблагодарная, тяжелая и чертовски опасная. Но Ермолов любил бахать из пушек и ничто его не могло остановить. Ермолов любил книги, пушки, женщин и войну. И все они отвечали ему взаимностью. Настоящий русский офицер, хоть и не гусар.

Великая армия Торта взяла и разбила австрияк в Ульме и пошла в наступление на Вену. (ВТМ-момент: Тремеры как всегда погрязли в ритуалах, и нихуя не могли противопоставить Наполеону). Мусью гнали отступающих австрияк, но тут внезапно случился Багратион-момент. Небольшой кавалерияйский авангард русской армии под командованием самого русского грузина примчался на выручку. Командовал французами Мюрат. Эпичный, кстати дядька, но я пишу про наших эпичных дядек. Если захотите, расскажу потом и про французских богатырей.

Так вот, Ермолов решил, что конная артиллерия ничем не хуже кавалерии и двинулся вместе с Багратионом стрелять по мусью. Наша конница заняла заняла холмы по обе стороны дороги, а артиллерия расположилась вдоль "трассы", чтобы стрелять по прямой в коридорчик. Первую атаку французской кавалерии возглавил сам Мюрат, но Пётр Багратион сказал "Эгегей, блядь!" и дал пиздов авангарду багетных, однако это было только начало. Французов было 25 000 тел, а наших значительно меньше. Тем временем Ермолов увидел прекрасную "высоту", где можно было бы расположить артиллерию. Только она была ближе к французам, и те уже двинули туда своих артиллеристов.

Конная артиллерия - это вам не простая артиллерия. Прикол в том, что расчеты орудий передвигались на лошадях для пущей скорости и манёвренности. Ермолов сказал "Так, сука! С этой позиции стрелять будем мы". И с радостным "Эгегей, блядь!" погнал своих ребят в пиздорез. Русские успели раньше французов, точнее сначала наши конные артиллеристы карабинами немножко постреляли мусью, потом чуть-чуть порезали палашами и саблями. Затем начали целенаправленно выпиливать другие расчеты французов из пушек, не дав тем пристреляться по отступающим австрийцами и нашим ребяткам сдерживающим пехоту и конницу багетных.

Подвиг, скажете вы. Подвиг - отвечу я. А вот Аракчеев так не считал. Когда австрийцы и русские переправились через реку и французам стало бессмысленно их гнать, произошла перегруппировка войск. Аракчеев устроил смотр артиллерии, и отметил что в роте Ермолова лошадки грязные и заебавшиеся. Поэтому ордена и наград Ермолов не достоин. Тогда Алексей Петрович выдал свою коронную фразу:

Жаль, ваше сиятельство, что в русской артиллерии репутация офицера зависит от каких-то скотов!"

Аракчеев обиделся и какое-то время гнобил Ермолова через бумажки и заебывал проверками. Однако потом на почве любви к пушкам они подружатся.

А затем был Аустерлиц. Он же Битва Трёх Императоров. И вот тогда войска Империума потерпели сокрушительное поражение.

Когда дивизия генерала Уварова была обращена в бегство, Ермолов решил, что русский солдат не бежит. Он развернул батареи обратно на французов и дал несколько залпов. Однако французы посекли рассчеты, под самим Ермолов убили лошадь и он был взят в плен.

На этом история Алексея Петровича Ермолова заканчивается...

Хуй там плавал!

"Ермолова и отдать хренцузам? Хуй вялый им на кивер!" сказали гусары в серых мундирах, и отбили Ермолова у Французов. Так что в плену он пробыл совсем чуть-чуть.

Затем была битва при Прейсиш-Эйлау. Там Ермолов опять отличился. Про эту битву, как и про Аустерлиц можно написать отдельный большой пост. Но пока ограничусь несколькими цитатами участников.

Чёрт знает, какие тучи ядер пролетали, гудели, сыпались, прыгали вокруг меня, рыли по всем направлениям сомкнутые громады войск наших и какие тучи гранат лопались над головою моею и под ногами моими!

Денис Давыдов

Никогда прежде такое множество трупов не усевало такое малое пространство. Всё было залито кровью. Выпавший и продолжавший падать снег скрывал тела от удручённого взгляда людей

Что за бойня, и без всякой пользы!

Маршал Ней "Храбрейший из храбрых" по версии Наполеона

Эпик-момент той битвы в том, что по её итогам обе армии отступили.

Но мы возвращаемся к Ермолову. Он командовал всего 36 орудиями, но умудрился по собственной иницативе и без всяких приказов так ими маневрировать и отстреливаться, что остановил одно из наступлений французов.

Напомню, что в 1807 Ермолову было всего 29 лет!

Рассказывать про все его сражения в кампании 1805-1807 года не буду. Лишь напомню. Ермолов любил войну, война любила Ермолова.

В следующем посте расскажу про его участие в войне 1812 года, а заодно разбавлю его афоризмами и историческими анекдотами связанными с ним.

П.С. Вы можете поддержать регулярный постинг от меня донатами. Спасибо
П.С.С. Меня просили завести телегу, она в кивере профиля.