«Странная мотивация для благо творения»
Вспоминаю эпизоды и события из собственной жизни. Записываю, раскладываю в воображаемые коробки, делю на светлые и тёмные.
155-Тёмное
Повторюсь, чтобы расставить мизансцену. Мне тут не раз писали, что человек я сложный. Да, не простой, но те, кто изучил инструкцию, не жалуются. Не всегда мы такие, какие есть, временами нас правят обстоятельства.
В 12 лет моя жизнь переменилась кардинальным образом, я остался один и был отправлен жить к бездетной тётке. Не буду вдаваться в подробности своих злоключений, но судьба продолжала ставить на мне эксперименты. Жизнь в моей семье была устроена таким образом, что я не мог даже теоретически столкнуться с насилием или унижением, от того, реалии, в новых обстоятельствах, оказывались для меня ещё жёстче. Новая жизнь была полна открытий и боли. И в новой школе мне было некомфортно. Как раз я ещё и начал взрослеть, меня ломало и физически и морально. Я хочу в большей степени передать свои мысли и внутреннюю атмосферу.
Всегда искал место, куда забежать и забиться в угол. Много времени проводил в библиотеке. Притом, что учился отвратительно. Пока тепло, я был востребован тёткой, как подсобник по хозяйству, а вот зимой, мог позволить себе задерживаться в школе. Книгами заведовала женщина, которая относилась ко мне хорошо. Имени я почему-то не помню, но отчество Харитоновна, я никогда такого имени раньше не слышал. Она вообще смотрелась человеком добрым и внимательным. Всегда в одной и той же вязанной кофте, очки, коричневая юбка, уродливая обувь, короткие волосы, но мне она нравилась. Я старался всё возвращать вовремя, убирать на места. Она разрешала мне брать подшивки газет, журналов.
Нам часто задавали писать рефераты. Харитоновна помогала мне с материалами, иногда даже диктовала, чтобы я писал быстрее. Я - обладатель крупного размашистого и корявого почерка, написать 10 страниц у меня получалось довольно быстро. Главное было ОБЛОЖКА! Я вкладывался в создание обложки и делал небольшие иллюстрации по тексту. Это гарантировало мне высший бал за реферат и давало хоть какой-то призрачный шанс на тройку в целом по большинству предметов.
Там же, в библиотеке, я сидел, рисуя какие-то плакаты к праздникам, на которых потом девчонки красивым почерком писали стихи или какую-то хренотень. Это место стало неким убежищем.
Наша классная вела у нас историю. Большинство уроков автоматом превращались в разбор, кто где накосячил и прочее. Это мне нравилось, потому, что историю я не любил. Как-то начался урок кажется физика или что-то такое, наша прибежала, перебила физичку и эмоционально поведала, что у нашего библиотекаря ночью сгорел дом. Совсем-вообще. Жила она с дочерью и вот, если кто-то хочет помочь, может завтра принести денег, по желанию. Я расстроился пытался себе представить какаво это смотреть, как огонь жрёт все твои малочисленные пожитки. Харитоновны на работе не было, но в библиотеку пускали, там теперь временно сидела лаборантка химички, но она делала всё с видом человека, который к своему посту приговорён и испытывает физические страдания. Я попросил у тётки денег, она поохала и выделила мне, что-то, по моим тогдашним подсчётам, это 10 пачек неплохих сигарет.
Возможно, тут просится поворот о том, что я их присвоил, но нет. Я искренне хотел помочь. Утром я отдал деньги классной. Она положила в блокнот и поблагодарила. Самое началось на следующий день. Одним из первых уроков – история и наша стала возмущаться, что единственный, кто принёс деньги, был я. «На глупости и всякую фигню у вас деньги есть, а человеку помочь – нет». Надо сказать, что в этом смысле наша классная была очень активной. Я про неё рассказывал, как она выволокла меня к доске 1 сентября и настойчиво сообщила, что весь класс должен бросить всё и позаботиться обо мне, ибо я - сирота-горемыка. Я в этот момент хотел умереть, провалиться или что-то такое. Да, этот перфоманс усложнил мне жизнь.
Сейчас она рассказывала, что всем дружно должно быть стыдно. Можно же было не купить пачку чипсов, а сдать эти три копейки. Я чувствовал на себе неприятные взгляды, однако, по окончании этого урока, превратившегося в пылкую речь, претензий ко мне почти не было. Пара неприятных шуток, пожалуй, и всё.
Та же хренотень случилась и на другом уроке. Похоже, наши педагоги, когда собирались в своей кладовке обсуждали такие детали между собой. Школа была небольшая. Началось: «…вот на пиво у вас деньги есть, а… и только вот я, принёс, кто бы мог подумать…». На меня косились уже всем классом. А обитал я на последних партах и внимание не любил. Мне всегда казалось, что подобные неприятные взгляды исходят от тех, кто по каким-то признакам понял всё о моих демонах, о моих скелетах, распиханных на антресоли.
Взял сумку, сгрёб в неё пожитки и пошёл домой. Потом примерно неделю прогуливав школу с чистой совестью, что там было за это время я не знаю. Когда вернулся, Харитоновна была на посту в тех же кофте, юбке и потёртых мокасинах.
Тогда в моей голове это не укладывалось, нахрена были эти выступления классной? Ладно, может стоило воззвать к совести, я-то, тут причём?!! Я тогда понимал, что мои одноклассники, в основной своей массе, сочтут меня – источником проблемы. Вот если бы я ничего не принёс… а так есть прецедент и можно начинать вот это вот всё. Добровольно же? Не?
