Место издания: Красноярск.
Издательство: "Енис. губ. тип".
Время издания: июль-август 1919 года.

15 января 1919 года в бостонском районе Норт–Энд взорвался гигантский металлический резервуар с патокой — густым сладким сиропом, который использовался для производства рома и промышленного спирта. Внутри хранилось более 8,7 миллионов литров этой густой массы.

Металл не выдержал давления. Выжившие свидетели утверждали, что раздался грохот, как при взрыве, и в следующие секунды часть города накрыла настоящая паточная лавина. Поток высотой почти 4,5 метра двигался по улицам со скоростью до 55 км/ч, снося всё на своём пути: дома, повозки, столбы. Люди и лошади буквально застревали в сиропе, не в силах выбраться.

21 человек погиб, более 150 получили травмы. Было разрушено множество зданий. На спасательные работы ушли дни, на очистку улиц — недели. Рассказывают, что даже спустя годы в жаркую погоду в этом районе можно было уловить сладковатый запах патоки.

Причина трагедии оказалась до банальности человеческой: резервуар был построен с нарушениями. Его стенки были слишком тонкими, внутри уже появлялись трещины, и рабочие не чинили их, а просто закрашивали следы подтеков. За два дня до катастрофы в резервуар закачали новую, тёплую партию патоки, из–за чего давление выросло. Довершила дело погодная неурядица: температура воздуха резко поднялась с –17 до +4 градусов (по Цельсию), и конструкция не выдержала.

Надо особо отметить, что один из невидимых факторов трагедии — жадность, подогретая перспективой принятия "Сухого закона". В те январские дни 1919 года алкогольные компании, предчувствуя скорую этанольную засуху, лихорадочно запасались сырьём, стараясь выжать максимум из оставшегося времени. Именно в этой гонке за прибылью, в спешке и пренебрежении к технике безопасности и родилась та роковая халатность, что привела к трагедии.

В результате компания–владелец резервуара была признана виновной и обязанной выплатить компенсации. Но главное — эта катастрофа стала переломным моментом в американской промышленной политике: после неё инженеров обязали проходить сертификацию, а проекты — независимую экспертизу. Началась новая эра промышленной безопасности.

Сейчас на месте трагедии установлен памятник, а в бостонских школах до сих пор рассказывают детям о том дне, когда город утонул в патоке. Сладкая смерть оказалась горьким уроком.